Кукин (2)

ПРЕДНАЗНАЧЕНИЕ!

Хочется и сейчас, конечно, счастья, хотя обозначить счастье и не просто.
-Счастье?
-Вот сейчас бы легковой автомобиль «Mersedes BENZ!
-А вот сейчас – голубоглазую блондинку!
-А вот сейчас – трибуну, аплодисменты!
-А, вот сейчас, немного поспать.
-Счастье – это когда по желанию и вовремя. Это, конечно, только кусочки счастья, а само счастье – это когда достаточно долго.

-Достаточно долго, это как?
-Достаточно долго, это, когда один кусочек счастья сменяется другим.
Иногда мы находимся в поисках счастья, а иногда ищем ему замену.
Игровые автоматы, казино, интернет, набитый виртуальными играми с абстрактными, или не совсем абстрактными противниками, о которых знаешь только его логин, и, может быть, фразы из чата.
Но человек играет, и играет, полный переживаний и восторгов, как будто всё это взаправдашнее, как живое.
Какие же мы доверчивые, какие мы фантазёры! Ещё немного и картинки оживут, и будут занимать нас так же, как человек или любимый котёнок
Может быть, этого и достаточно и без поисков какого-то там счастья для себя или даже для других.
А как хорошо! Ведь не надо волноваться за картинку: её всегда можно восстановить, подкрасить, сделать бессмертной.
Только вот нам самим не удастся превратиться в такие же картинки, даже научись мы рисовать и прилично составлять программы – это будем не мы, а уже что-то совсем другое.

Хочется, чтобы всегда выпадало: тройка, семёрка, туз. Да вдруг вклинивается какая-нибудь дама или ещё что-нибудь. Картинки же почти абсолютно предсказуемы и поэтому можно быть совершенно спокойными, но мы играем и всё равно волнуемся, правда, не оставляя переживания в памяти надолго.
И хоть это отрадно, ведь, благодаря этому, мы можем утверждать, что мы существа в различной степени чувствительные.
Но всё же, как хорошо, что можно играть, а иногда и выигрывать, пусть и не по-настоящему.
Особенно иногда…
Когда хочется отвлечься.


ЛЮБИТЕЛИ БРАГИ

- Споили коммунисты народ, - думает Сеня,- правда, участвуя в этом и сами, только употребляя при этом более престижные напитки, лучше закусывая и пользуя более приглядных женщин.

В этом вопросе, можно признаться, интересы практически всех инопланетян совпадают. Но, в то же время, необходимо помнить, что:
«В каждой фразе может быть доля истины, но как мало фраз, содержащих только истину».
Что ценится в обществе?
Сначала сила, затем деньги, затем красота, и только потом таланты. Почему-то на последнем месте...
Ценится, или вернее признаётся, а лучше сказать - даёт эффект.

- Один человек мучается от того, чем другой гордится. Какая пропасть между этими людьми, одинаково уважаемыми или обвиняемыми.
Как-то Сеня решил, что: «Для счастья здоровому человеку вполне достаточно: теплая квартира, хорошая компания и кусочек асфальта», - но так только может казаться.
Пока этого нет - хочется, а потом просто его не замечаешь, хочется уже другого, того, чего ещё нет.

МУЖЧИНА И ЖЕНЩИНА, или ЖЕНЩИНА И МУЖЧИНА

«Дайте мне столько денег, чтобы мне хватало, столько женщин, чтобы они удовлетворяли меня, и столько работы, чтобы я не умер от безделья», - часто повторяет Сеня.
- А если бы что-то подобное формулировала женщина? – думает Сеня.
Женщина – это сосуд, а мужчина - краник. Это и определяет их несходство. Наполненный сосуд не особенно стремится расставаться со своим содержимым, а краник стремится своим содержимым обязательно поделиться. Опять инопланетяне. Правда, бывают исключения  :некоторая дама иногда делится своим старым платьем, но тут необходимо уточнение: почему?
Главная причина, как правило, считает Сеня – она не производит в этом платье впечатления, оно её поганит.
Всегда требуются уточнения, уточнения, уточнения…

Эмоциональность женщин не оставляет им возможности жить без любви или ненависти, это уж чем наполнен сосуд.
Поэтому они очень часто проявляют себя в любви ко Всевышнему, или его Сыну!


НАСТРОЕНИЕ

- Когда что-то не так, а потом это «не так» оставляет тебя, тогда солнце становится ласковее, ветерок нежнее. И даже неприятный сосед начинает представляться вполне сносным человеком до тех пор, пока снова не сделает или не скажет какую-нибудь гадость.
И Сеня тогда смотрит на своего неприятного соседа совсем, совсем по-доброму, как на очень приятного человека.
А потом опять старается не смотреть, буркнув что-то вместо приветствия.
Бывает это и тогда, когда у самого не всё так, как хочется, а так бывает у Сени очень часто, и сосед, может быть, тут совсем ни при чём.

ЮЖНЫЙ ГОРОД

Чтобы город был южным, в нем должно быть много солнца и, конечно, море. Но город, который просто находится южнее, тоже можно считать южным, тем более, если до моря от него всего сто километров. Ведь главное не то, ходишь ты на море или нет, главное в том, есть ли у тебя эта возможность.
Определение «южный город», конечно, содержит в себе какую-то гамму красок. Для каждого, может быть, свою. Но всё же, это вовсе не значит: «любимый». А ведь у очень многих есть свой любимый город.

Кукин уже был в этом городе несколько лет назад проездом на практику. Тогда они всей группой впервые ехали на производственную практику в город Снежное. Тогда он показался ему пыльным и чужим. С Харьковом его никак нельзя было сравнить, в таком сравнении его даже и нельзя было назвать городом, тем более, который может стать любимым. Но сейчас Кукин, остановившись в гостинице, просто любовался площадью, раскинувшейся перед окном. Собственно, сюда он приехал за открепительным талоном, справкой, позволяющей не отрабатывать три года после окончания вуза. Тогда многие мечтали о таком документе, который в неофициальных источниках считался очень престижным. Но это в неофициальных. А в официальных? А кому как удобней – одному ехать по направлению, а другому – устраиваться на работу самому. Это, как на курортах - одним нравится обедать по расписанию, а другим по аппетиту.
И вот странно, Кукин нашел город вполне привлекательным, а прошло-то с первого знакомства Кукина с ним не более четырех лет. Выбирая направление Кукин, правда, уже знал, что этот сравнительно южный город считается более предпочтительным. Он его, этот город, потому и выбрал. Чтобы легче можно было получить открепительный. В городе есть свой институт, выпускающий таких же специалистов, как и Кукин. Сравнительно недалеко Днепропетровск, тоже с горным институтом, недалеко и Алчевск, в котором тоже есть институт, выпускающий инженеров по аналогичной специальности. Поэтому, он подумал: кто за него будет держаться! Тем более, что у него действительно есть уважительная причина – мать, которая не совсем здорова и сестра, тоже серьезно хворающая, сейчас уже третий месяц в больнице. Кукин не имеет никакого права не заботиться о них. Поступи он так – его может совесть замучить, хотя никто толком не знает ни что такое совесть, ни тем более, когда она может замучить, а когда не может. И что греха таить, Кукин и не хочет работать в этом южном городе, несмотря на то, что он довольно похорошел. Не хочет, потому что ему нравится Харьков и ему там обещана работа в проектной конторе. Он уже был на приеме у руководителя этой конторы, которая подчиняется непосредственно Москве. И руководитель обещал его взять на довольно привлекательных условиях: через год, если он будет справляться, его оклад достигнет двухсот рублей, что для Харькова вполне неплохо, а через два года шеф даже обещает ему квартиру. А это вообще то, что надо. Он с матерью и сестрой остались совсем без квартиры и им всем кажется, что если они будут иметь квартиру, то для них наступит совершенно счастливое время, примерно такое, как когда был жив отец и они жили так, что у большого количества людей вызывали зависть, а не жалость. Шеф, конечно, сделал такое предложение не потому, что увидел в Кукине что-то такое, что поразило его. Только, наверное, самому Кукину могло казаться, что он, Кукин, производит именно такое впечатление. За него попросили. О нем попросила мать Толика Бужинского, с которым он учился в девятом и десятом классах.
Трудно или не трудно ей было это сделать, но, несомненно, она сделала это ради сына, потому что сама видела Кукина всего несколько раз и никакого особенного впечатления он на нее оказать не мог. Это Толик расхвалил, видимо, Кукина, его математические способности, его любовь к начертательной геометрии, о которой Толик сам мог узнать только из рассказов самого Кукина.
Способности, правда, были. Правда, какой они были величины так никто и не узнал. И виноват в этом был сам Кукин.
- Я вас беру, - сказал руководитель Кукину, - но если вам посильно, неплохо бы получить открепительный с места назначения.
- Никаких проблем, - сказал Кукин, - у меня есть все основания.
- Но, если будут какие-то препятствия, жду всё равно, справимся, скажем, что вы бесценны.
И вот теперь Кукин ждёт приема у заместителя председателя Совнархоза по кадрам, очень большого начальника, принимающего советских граждан один раз в две недели.

А что было потом? Открепительный Кукину не дали, Он, этот большой начальник, не уделил Кукину даже минуты.
Кукин, конечно, понимал, что этот человек очень занят, но всё же он ждал встречи с ним так долго и он, по мнению Кукина, обязан был разобраться в обстоятельствах, в которых Кукин оказался. Сестра больная, лежит в психоневрологической больнице, мать без квартиры, тоже больная. И пусть это потому, что все они растяпы, но всё же таким действием, пусть временно, могла бы устроиться их жизнь, а значит и для государства это тоже должно быть делом полезным, незначительным, но всё же полезным. Ведь довольный гражданин для Отечества более полезен, чем недовольный, удовлетворённый, чем озлобленный. Может, это такой вопрос, что он действительно неразрешим? Разрешим. Соученик Кукина, получил открепительный мгновенно, конечно, по блату, а может быть и с какими-нибудь преференциями, а Кукин никаких преференций предоставить такому большому государственному деятелю, конечно, не мог.
Обидно было Кукину возвращаться в Харьков без открепительного, Кукину было стыдно и он, ничего не решив окончательно, вернулся на более низкую инстанцию, в комбинат.
Он приехал первым или одним из таковых, он будет стараться попасть на шахту, на которой и без него такого добра, как он, предостаточно. А там, смотри, и найдутся варианты. Как-то надо бороться. Он обязан посещать больную сестру, заботиться о матери, раз государство, самое справедливое в мире, на тот момент, этого делать не может; у государства более важные дела, ему не до Кукина.
В комбинате его тоже встретили неласково. Посылают в самый отдалённый трест, километров за сто пятьдесят от города.
- Получите там квартиру и все ваши вопросы будут решены. – говорит ему тоже важная дама, очень внимательно разглядывающая Кукина.
- Но там нет такой больницы.
- Такая больница есть в Донецке.
- Вы думаете, что такого больного из больницы в больницу так легко перенаправить?
- Я ничего не думаю, я действую в своих полномочиях.
- Но в ваших же полномочиях дать мне направление на городскую шахту, ведь в этом случае, если и удастся осуществить перевод сестры, мне легче будет заботиться о ней.
- У нас нет мест на городских шахтах.
- Шахты есть, а мест нет. Представьте мою ситуацию, вы же можете это сделать.
Помнит Кукин, что направление тогда всё же было получено, и тогда показалось Кукину, что женщина, давшая его, была гораздо душевнее того высокого чиновника в Министерстве. Уже спустя годы, бывая в комбинате по работе, он услышал от неё слова, полностью отрицающие версию, о ней, как о человеке, которая возникла у Кукина, когда она вручала ему направление.
- Помню, помню, какой-то ненормальный со справками, сестра в больнице, мать без жилья.
И это было сказано как-то так, будто Кукин копается на её огороде без её разрешения.
Что–то Кукин ей, по её мнению, не додал; что и сколько, для Кукина так и осталось загадкой.
Начальником отдела кадров треста оказался человек, вполне приятной наружности и обращения.
- На работу, значит, - сказал он, указывая Кукину на стул.
- Да я, вообще-то, всё равно убегу, я за открепительным приехал, а ничего не получилось.
На лице слушающего, который представился как Коваль, появилась улыбка. Он внимательно выслушал и сказал:
- Открепительный я, конечно, дать тебе не могу. Но есть тут такой вариант. Организуется тут одна группка, Кустовая, проектно -конструкторская, попробуем тебя туда. Воскресенья твои, а там, может быть, ещё что прихватишь. С открепительного начинать работу – не советую. Может быть, к этому и само придет. Приказ на эту группу уже есть в черновике, я тебя впишу, потом управляющему на подпись, он по фамилиям читать не станет, в общем, до завтра.
И стал Кукин сотрудником кустовой группы, но интересно не это, а то, что все, с кем он ни вспоминал потом Коваля, отзывались о нём очень нелестно, называя, либо жуликом, либо взяточником.
А Кукин ему ничего не предлагал, никаких преференций не предоставил. Думал временами: как-то надо отблагодарить.
Но даже зная квартиру, где жил Коваль, так и не решился.
Чем отблагодарить, как, сколько? Не умел ещё тогда Кукин это проделывать, а впрочем, он и впоследствии так и не стал в этом профессионалом. Бывало, давал взятки за путёвки, да ещё медикам, иногда с чувством благодарности, а иногда с чувством отвращения. Но тут есть о чём поразмышлять, кого и что обвинить или оправдать, но Кукин не судья другим. Да и как можно судить инопланетян, у них совсем другие взгляды, а может быть, и законы.
Другое огорчает Кукина: не то что он не рассчитался с Ковалём, если и был должен по законам той планеты, с которой был Коваль, а то, что поссорился он с Анатолием Бужинским, который пусть и не помог, но совершенно бескорыстно пытался помочь ему, устраивая его через свою маму на очень неплохую работу, решавшую все, стоящие перед Кукиным проблемы, сразу.
Есть у Владимира Высоцкого такие слова:
«Система коридорная, на 38 комнаток всего одна уборная…»
А Кукину кажется, что коридорная система характеризует всё жизненное пространство: и в мире, и в стране, и в городе, а иногда и в деревне…
Люди ходят по одним и тем же коридорам, почти в одно и то же время и не встречаются, а другие, случайно оказавшись в каком-то месте встречают того, который сюда, в это место, пришёл первый раз, и тоже совершенно случайно.
Кукин через несколько десятилетий узнал от однокурсницы телефон Бужинского, который тот дал ей именно по просьбе Кукина, выражая при этом чуть ли не восторг.
Кукин звонил три раза, но каждый раз молодая жена Бужинского говорила Кукину, что её муж в своём подвале.
Четвёртый раз Кукин звонить не решился.
- Не простил, значит, - решил Кукин.
Пустяковая юношеская ссора, но вот, почему-то не простил, гордый видно. А впрочем, никто и не собирался просить прощения, хотелось просто посмотреть друг на друга, вспомнив с улыбкой при этом прошлое, конечно, каждый по-своему, инопланетяне всё же.
Был у Кукина приятель, когда он работал в той самой группе, куда забросила Кукина судьбинушка в лице начальника отдела кадров треста Коваля.
Приятель собирался покупать автомобиль и часто говорил Кукину:
«Будем мы с тобой на субботу - воскресенье мотаться к морю».
А Кукин думал:
«Вот тогда можно будет сказать, что этот город южный».
Но когда приятель таки купил автомобиль, да и потом, он так ни разу и не предложил Кукину поехать на море..
Нет, - подумал Кукин, - сто километров до моря это всё-таки далеко, так километров пятнадцать, чтобы на велосипеде…
Тогда ещё можно говорить, что это южный город, а так можно считать равноудалёнными и море, и Куршевель.