И птицы и звери тоже думают

Гомо сапиенс и другие
В лесу я ясно вижу свою малость
Пред дружбой тесно сплетенных ветвей,
И вызывает горечь и уталость
Пустое самомомнение людей.
  
   Каждый раз, когда я вырываюсь из предельно регламентированной и упорядоченной городской жизни, в которой вынужден подчиняться бесчисленным писаным и неписаным правилам и законом, в тайгу, тундру или хотя бы в достаточно дикий лес, я чувствую как бы освобождение от невидимых пут, от подспудного влияния больших скоплений людей.
   Сейчас уже практически доказано, что каждое живое существо имеет некое окружающее его поле (у человека его называют аурой). Но похоже, что существует и объединенное поле скопления людей , которое также оказывает влияние на каждого из нас и в какой то мере определяет наше поведение, во многом лишающее каждого конкретного человекеа индивидуальности, чувства его неразрывности с окружающей природой.
   Видимо именно по этой причине многие творческие люди предпочитают жить и творить вдалеке от городской толчеи...
   Приближение к природе и к ее обитателям зачастую вызывает сомнение во многих устоявшихся воззрениях, зачастую примитизирующих живые существа, не относящиеся к выдающемуся отряду "гомо сапиенс"
   Мы привыкли считать, что звери -безмозглые существа, которые действуют и поступают, руководствуясь только инстинктами. А так ли это? Да вот, посудите сами.
   Несколько лет назад шел я вдоль Пялицы ( речка на Кольском полуоострове) к стоянке, до которой оставалось еще несколько километров. За целый день поднялся только выводок куропаток, но я даже не выстрелил, да и настроение было какое-то не охотничье, а скорее созерцательное: никого, тишина, светлое небо, такое растворенное в окружающей природе состояние, которое и нарушать не хочется, особенно выстрелом.
   И будто в унисон с этим настронием я вышел на удивительно красивую полянку- на ягельном, белом, с вкраплением ярко-красной травки ковре стояли плотные кусты можжевельника высотой метр-полтора да и шириной около того. Вдруг около одного из кустов я заметил куропатку. Заметила меня и она, но не поднялась на крыло, а по мере моего передвижения стала обходить куст так, чтобы он ее прикрывал.. Я ничем не выдал того, что вижу ее и продолжал идти, не меняя ни направления, ни ритма. Но как только она скрылась за кустом, я стал тихонько красться ей навстречу. Секунда, другая и вот мы встретились. Куропатка от неожиданности раскинула крылья, прижалась к земле и уставилась своими бусинками-глазками на меня, Как же так, это страшное существо должно было быть совсем в другом месте, а оно вот тут, прямо надо мной.
   Конечно, это примитивная логика, но это все-таки логика, а, значит, и мысль. А то, что получилось не так, как она предполагала, привело ее в такое недоумение, что она даже забыла, что умеет летать.....
   -А вот и я, не ожидала?
   Куропатка только сильнее прижалась к земле. Я погрозил ей пальцем, усмехнулся и пошел дальше. Вот тебе и безмозглая курица.
   Мне не захотелось покидать эту уютную полянку и, найдя подходящую упавшую лесину, уселся поудобнее и достал записную книжку.
   Большинство моих стихов написано именно в такие вот просветленные минуты, и их содержание мне будто нашептывает эта умиротворенная обстановка:
  
   Уже и солнце к полудню не греет,
   В тайге покой, раздолье и простор,
   Рисует осень листьями деревьев
   Неповторимый красочный узор.
  
   Узор простой, не яркий и не броский,
   Но что для сердца русского милей,
   Бегут по склону желтые березки
   В зеленом, пышном бархате елей
  
   И я яснее вижу свою малость
Пред дружбой тесно сплетенных ветвей,
   И вызывает горечь и усталость
   Пустое самомнение людей.
  
   Только я дописал эти строки, как послышалось, будто кто-то невдалеке ломает сучья. До стоянки еще далеко, что бы это могло значить? Я поднялся и осторожно, стараясь не шуметь, стал приближаться к источнику звука.
   Примерно через сто-сто пятьдесят шагов передо мною открылась полянка, на противоположном краю которой метрах в семидесяти стояла большая, увешанная красными гроздьями рябина. Спрятавшись за деревом, я присмотрелся. На рябине, довольно высоко, сидел медвежонок, ломал ветки и бросал их вниз, а там их подбирала медведица и объедала рябиновые гроздья. Чудеса! Мама на дерево забраться не может. Значит, или сам медвежонок, или мама придумали это взаимодействие. Но ведь до этого нужно было додуматься. Что-то непохоже это на простые инстинкты.
   - А вы как думаете?- обратился я к своим друзьям.
   -Да сейчас с этим не особенно -то и спорят - ответил Алексей..
   Таких проявлений мышления у животных и птиц практически каждый может припомнить множество. Вот, например. У меня на балконе поселилась воробьиная семейка. Каждое утро они встречали меня дружным чириканьем,требуя свой законный завтрак. Как-то раз жена рассыпала пшено, и вся эта орава дружно принялась его подбирать, с чем они успешно и справились. Но сметливые воробьи заметили, откуда она брала это пшено. И вот, усевшись на перекладинку, они по очереди пытались проникнуть в шкафчик через довольно большую щель. Один подлетел, другой, третий. Пусто.
   Тогда один из них с самого дальнего края , взерошившись и все видом показав- вот как надо, с ходу врубился в щель. Попытка также не увенчалась успехом. Смельчак упал и пристыженно заковылял по полу, а вся команда дружно захлопала крылышками, зачирикала ну точь-в-точь, как при неудачно пробитом мяче на футбольном поле.
   Посмеялся с ними и я.