Анна (35 - 36)

Анна (35 - 36)

- 35 -

В конце мая Анну с дочкой положили в больницу, а с Викой в доме осталась тётя Галя.
- Тётя Галя! Тётя Галечка, идите сюда, там собака лает, кто-то к нам пришёл. - Вика позвала бабушку, а сама быстренько выскочила на крыльцо. Ей было любопытно, кто там пришел, и хотелось первой увидеть гостя.
Но всё, что она увидела, это женские ноги, они виднелись сквозь крупную решётку внизу забора. Маленький рост и высокий забор не позволяли Вике что-то ещё увидеть.
- Иду. Уже иду... Наверно, почтальонка, крышка ящика стукнула. Сейчас посмотрю, что там. Вика, а ты иди в дом.
Галина медленно ковыляла к калитке, нога у неё болела, и быстро идти она не могла. Что случилось с этой ногой, непонятно. Нигде не ударялась, не падала, а наступать на неё было больно. А тут ещё эти ворота - никак не хотели открываться, она с трудом отодвинула тяжелый засов, едва не уронив его на больную ногу. Есть же калитка, но нет от неё ключа. Ключ остался у Анны, а Анна с дочкой лежат в больнице. Когда Анна собиралась в больницу, то ей было не до ключа, она выехала на машине через ворота, а теперь, чтобы войти или выйти Галине приходилось двигать эти тяжелые засовы на воротах.
Что же там принесли? Может, письмо какое? Газет Анна точно не выписывала, да и кто их сейчас выписывает, может журнал какой?
Галина нагнулась, подняла железный прут, что валялся под ногами, а то ведь и упасть недолго, и вышла на улицу. Ещё подумала: «Откуда взялась здесь эта железяка?» Раньше этого прута она не видела.
За воротами никого не было. Странно, а Вика сказала, что пришла какая-то тётя, может, девочке показалось? Так и собаки лаяли, значит, не показалось. Не испарилась же она, эта тётя. Крышка почтового ящика была открыта снизу, а проволочка, заменявшая замок, откручена. Галина заглянула в почтовый ящик... Письма там не было, но было что-то другое. Она пригляделась, в почтовый ящик были всунуты маленькие очень яркие ножницы. Ножницы были полностью раскрыты, и Галина ещё подумала, что если бы нашла их не она, а девочка, то Вика не удержалась бы и взяла такие красивые и совсем новые ножницы. Сердце Галины забилось от непонятной тревоги. Ничего не трогая, она повернулась к ящику спиной и внимательно посмотрела на дорогу. Трава у дома была примята, и след от автомобиля был совсем свежий. Значит, этот кто-то приехал на автомобиле. Приехал или приехала только для того, чтобы засунуть в почтовый ящик эти ножницы и тут же уехать? Надо позвонить в больницу и всё рассказать Анне. Она набрала номер её телефона и услышала длинные гудки. «Ну же, ну, да возьми ты трубку!»
- Алло, я слушаю... Что у нас в ящике? Что?! Ничего не трогайте! Когда это было? Недавно? Только что? Я сейчас не могу говорить. Дашеньке плохо! - передозировка лекарств. Я перезвоню!
Ножницы. Новые ножницы... Галина стояла перед почтовым ящиком. Откуда взялись ножницы в почтовом ящике? Наверно, их нельзя брать голыми руками. У Анны ребёнок от женатого мужчины, но она с ним не жила и не собиралась жить, просто встречались. Если бы она увела его от жены, то это могла бы быть месть ревнивой женщины, а так... Это сделано не ей, а ребёнку. А тут ещё и передозировка лекарств, не слишком ли много случайностей...
А Анна в это время бегала по больничному коридору в надежде найти лечащего врача.
- Где врач? Где Олег Иванович? Да помогите же найти врача!
Но врача нигде не было, а дочке после укола становилось всё хуже и хуже. Сначала лобик покрылся испариной, потом и сама вся стала мокрая, как мышь, а из ротика у неё пошла пена. Где же этот доктор?! И почему она, мать, сама медработник, не убрала руку медсестры, хотя видела, что дочке вводят восьмикратную дозу лекарства. Девочке всего два месяца, как могло такое произойти...
Наконец-то появился доктор. Он осмотрел ребёнка, дал указания и срочно собрал всех медсестёр у себя в кабинете.
Слава Богу, с дочкой всё обошлось, её сердечко выдержало. Теперь Анне нужно разобраться с домашними проблемами, а заодно и отдать ключи тёте или племяннице, кто приедет. Они скоро должны подъехать.
Тётка приехала быстро, долго в больнице не задерживались: проведали, взяли ключи и - назад домой. А уже из дома позвонила Анне, что ключ, который она дала, в замочную скважину не заходит, видно, кто-то в отсутствие хозяев пытался открыть калитку другим ключом. Так что придётся менять все замки, и не только на улице, но и в доме, так как, по словам той же тёти, крыша собачьей будки была помята, и грязные следы вели от забора до дверей дома. Это было явным доказательством проникновения в дом чужих людей. Накануне был сильный ливень, и пройти по земле, не оставить следов, было невозможно.
Анна выслушала доклад тёти, тряхнула головой, бог с ними, с этими ключами, воровать у неё нечего, главное, что её доченька жива. А эти ножницы на всякий случай надо выбросить, будь они неладны! И тут она вспомнила, что два года назад ей уже дарили ножницы - жена Дениса, Светлана, её бывшая подруга. Анна тогда долго отказывалась принимать этот подарок, мол, ножницы дарить нельзя, но та уговорила её взять! «И правда, - решила Анна, - зачем верить всякой чепухе?» Тогда у неё только завязывались отношения с Денисом. Никто ни о чём не догадывался, по крайней мере, ей так казалось. Но ведь после этого подарка и начались все её беды. Почему раньше Анна никогда не связывала эти события с подарком соперницы? Даже подумать о таком не могла. И вот спустя два года снова появились ножницы! Но если это так, то надо избавляться и от старых ножниц.

- 36 -

Со вчерашнего дня у Анны появилось предчувствие, что должно произойти что-то нехорошее. Вот бывает же так, вроде видимой причины для беспокойства нет, а места себе не находишь. Девочки, наигравшись за день, крепко спят. Дашенька спит в своей кроватке и уже успела перевернуться. Ей пошёл девятый месяц, а папка не видел её ни разу.
Странная штука жизнь. Кто-то поймал свою удачу, а она свою упустила.
Сейчас ей особенно трудно: зима, впереди новогодние праздники, и хочется порадовать девочек подарками, а денег на подарки нет. Зачем она подала на алименты? Она как не получала их, так и не получает. Слава Богу, еда и одежда пока есть, но платёжки за коммунальные услуги так и лежат – платить нечем.
Анна тряхнула головой, отгоняя плохие мысли, и пошла на кухню, надо что-то приготовить к обеду. Остановилась, прислушалась, кажется, к дому подъехала машина. А может, ей показалось, кто к ним может приехать? Она открыла кран и тут же горячей водой обожгла себе руку. «Что это я, - подумала она, - совсем расклеилась, нельзя же так. Ну, ладно, маленькая ещё ничего не понимает, а Вика сильно переживает за меня. Она моя помощница и хозяюшка, что бы я без неё делала. Надо взять себя в руки, привести в порядок свои мысли, я мать и должна думать о своих детях, а остальное рано или поздно наладится».
Чья-то машина посигналила у ворот, значит, шум машины ей не показался. Заливистый лай собачонки подтвердил присутствие чужих, а минутой позже зазвенел электрический звонок. Малышка спала, и Анна, боясь повторного звонка, который мог разбудить ребёнка, выбежала из дома. А когда подбежала к калитке и распахнула железную дверь, то сразу же отшатнулась... Перед ней стояла её бывшая подруга, она же - законная жена Дениса. Две женщины какое-то время неподвижно стояли друг против друга. Давненько они не виделись, с их последней встречи прошло больше года. Обе заметно пополнели, и не мудрено, после родов почти все женщины поправляются. Анна уже слышала, что жена Дениса тоже родила дочку.
Вот уж кого она не ожидала увидеть, так это Светлану...
- Можно пройти? – и, не дожидаясь разрешения, Светлана сделала шаг вперёд.
Анна же под её напором на шаг отступила, потом кивнула головой и, резко повернувшись, пошла в сторону дома. Светлана, не отставая ни на шаг, следовала за ней. Перед дверью Анна остановилась, как бы раздумывая, надо ей пускать в дом соперницу или нет?
- Ты, правда, родила от моего мужа? - Светлана ещё надеялась услышать обратное, но ответа не последовало. - Можно мне посмотреть на ребёнка? - Она взглядом умоляла Анну разрешить.
Анна снова кивнула головой и, не проронив ни слова, направилась в детскую. Обе женщины подошли к кроватке малышки. Девочка лежала на боку, и хорошо рассмотреть её личико было трудно, но своё - черты лица родного мужа Светлана разглядела, девочка была его точной копией. Но всё же, скорее для самоуспокоения, спросила:
- Вы делали ДНК?
- Нет. Три раза назначали экспертизу. Он не пришёл. Не веришь? Тебе показать бумаги из суда?
- Нет, не нужно. Но можно же было всё сделать как-то по-другому, без шума. К нам приезжали судебные приставы описывать имущество, и всё это происходило на глазах детей и соседей. А нельзя было по-хорошему? Чтобы не привлекать излишнего внимания...
- По-хорошему? Да я почти девять месяцев пытаюсь это сделать! У наших девочек небольшая разница, всего пять дней не доходила я до твоего срока. Анна нервно засмеялась. - Как это наш папочка так всё рассчитал? Многодетный папаша! Отец четырёх дочек, который, заботясь о трёх, напрочь забыл про четвёртую. - Анна еле сдерживалась, чтобы не вышвырнуть незваную гостью из своего дома.
Светлана же была совершенно спокойна и хоть уверяла бывшую подругу, что ни о чём не знала, верилось в это с трудом. И Анна решила сказать ей всё. Пусть знает, что ей известно об их делах.
- Зачем вы приезжали сюда в моё отсутствие? Зачем брали мой халат и, прошив его красными нитками, вернули на место? Ты думаешь, я совсем дурочка и не понимаю, в чём дело? Зачем вы подкидывали мне в дом всякую дрянь, те же ножницы - это твоя работа? Где, наконец, ключи от моей квартиры? Денис так и не вернул их мне. А во всю эту чертовщину я не верю! Где ключи?
- У нас на подоконнике...
Больше им не о чем было говорить, и Светлана пошла к выходу. В машине её ждал свёкор.
У Анны промелькнула было мысль, а не пригласить ли ей деда в дом, чтобы посмотрел на внучку, но потом передумала, ещё успеет насмотреться.
Ну, что ж, всё не так плохо, остаётся ждать приезда самого главного человека - отца её малышки. Приедет же Денис когда-нибудь, теперь уж точно приедет, скрывать ему больше нечего.