О киборге, шоколадном мальчике и его семье

Конец двадцать первого века не стал панацеей для таких семей, как семья Уилла. Проблемы, возникшие задолго до написания «Пятнадцатилетнего капитана», не исчезли, зато районы «белых» и «чёрных», ругательства, издевательские надписи и буллинг в школе продолжают существовать. Помочь выжить в жестоком мире сыну Уилла неожиданно помогает... киборг.
_______
— Сколь­ко лет это­му филь­му, У­илл? — гром­ко спро­сила сто­ящая у пли­ты жен­щи­на.
Ма­лень­кое по­тус­кнев­шее зер­ка­ло, ви­сящее пе­ред ку­хон­ным шка­фом, вре­мя от вре­мени ло­вило взгляд чёр­ных, с яр­ко-бе­лой скле­рой, глаз на ко­рич­не­вом ли­це. Дру­гой раз в от­ра­жении мель­ка­ла тя­жёлая, под се­реб­ро серь­га.
— Ров­но сто, Джин! — до­нёс­ся из ком­на­ты го­лос У­ил­ла.
Это был вы­сокий, стат­ный и чёр­ный муж­чи­на в джин­сах и бе­лой фут­болке. Под нас­тро­ение Джин зва­ла его Инь-ян, иног­да — Ке­вином Оба­мой, как со­рок де­вято­го Пре­зиден­та. Одеж­да Джей­ко­ба — сы­на У­ил­ла и Джин — от­ли­чалась толь­ко раз­ме­ром.
Джей­коб смот­рел очень ста­рый, но лю­бимый фан­тасти­чес­кий фильм, пы­та­ясь пред­ста­вить, ка­ким на са­мом де­ле был две ты­сячи двад­цать де­вятый год, а У­илл не­надол­го при­сел ря­дом с ним. По­том У­илл со­бирал­ся по­мочь же­не с го­тов­кой, да­бы не ус­лы­шать сер­ди­тое: «Как мо­жет бо­роть­ся за пра­ва аф­ро­аме­рикан­цев че­ловек, до­пус­ка­ющий ген­дерное не­равенс­тво в собс­твен­ной семье?!» Джин бы­ла пра­ва, и У­илл это по­нимал. Иной раз он го­рячо спо­рил с тем, кто раз­ри­совы­вал fuck-ами и де­тород­ны­ми ор­га­нами до­ма «чёр­то­вых ниг­ге­ров», в то вре­мя как Джин (пос­ле ра­боты!) пы­лесо­сила, мы­ла по­лы, по­суду и са­ма за­нима­лась с Джей­ко­бом, не до­веряя обу­чение осо­бой элек­трон­ной прог­рамме, раз­ра­ботан­ной в 2053 го­ду.
— Коп, ко­торо­го иг­ра­ет Ро­берт Пат­рик, уже спра­шива­ет о Джо­не в компь­ютер­ном клу­бе? — по го­лосам и тре­вож­ной му­зыке из те­леви­зора до­гада­лась Джин.
— Да, мам, — отоз­ва­лась Джей­коб.
— Зна­чит, ско­ро сце­на по­гони. Я не мо­гу её про­пус­тить!
Джин бро­сила де­ла, чуть ли не по­бежа­ла в ком­на­ту и, при­зем­лившись ря­дом с сы­ном, бро­сила от­хо­дяще­му му­жу:
— Раз­бе­рись, по­жалуй­ста, с ин­дей­кой. Тык­венный пи­рог я уже при­гото­вила. Оре­хи и ви­ног­рад...
Джин не до­гово­рила. Не важ­но: сам прой­дёт на кух­ню и со­ри­ен­ти­ру­ет­ся. Мо­жет, но­вое зер­ка­ло до­гада­ет­ся пос­та­вить: без на­воро­тов с 3-D и под­све­ток, прос­то по­боль­ше. Муж по­рой ле­нив и вспыль­чив с ра­сис­та­ми, по­нап­расну на­де­ясь в них что-то из­ме­нить, но не глуп. Да... Не глуп. На­деж­да — это не глу­пость.
— Хо­рошо, Джин, — от­ве­тил У­илл, ког­да на эк­ра­не зак­ри­чал де­сяти­лет­ний маль­чиш­ка.
— Пло­хой дя­дя стре­ля­ет в хо­роше­го ро­бота, — ска­зал Джей­коб как бы для се­бя, под­созна­тель­но прив­ле­кая вни­мание обо­их ро­дите­лей.
У­илл толь­ко кив­нул в сто­рону сы­на, но по­ка и это­го бы­ло дос­та­точ­но.
— У­илл, а ты от­бла­года­ришь ме­ня за тык­венный пи­рог?
— Ко­неч­но, зав­тра же День Бла­года­рения.
— Н-нет, — мур­лы­ка­ющим го­лосом. — Не так от­бла­года­ришь.
— А как?
Не ска­зав ни сло­ва, Джин под­ня­ла го­лову, по­тяну­лась к У­ил­лу. У­илл нак­ло­нил ко­рич­не­вую ску­лу и пух­лые гу­бы к гу­бам Джин. Джей­коб так­тично от­вернул­ся от взрос­ло­го, но, чес­тно го­воря, за­вора­жива­юще­го зву­ка. Лю­бовь не мо­жет не за­вора­живать, осо­бен­но ре­бён­ка.
— Сог­ла­сен на про­дол­же­ние, и я слав­но от­бла­года­рю те­бя, бэй­ба, — до­воль­но улыб­нулся У­илл и по­шёл на кух­ню.
Ни У­илл, ни Джин, пе­речи­тав­шие все­го Джо­на Грея [ав­тор «Де­ти с не­бес» и «Муж­чи­ны с Мар­са, жен­щи­ны — с Ве­неры»], не пред­став­ля­ли, нас­коль­ко силь­но вли­яют на сы­на сце­ны их пов­седнев­ной жиз­ни. Ма­ма и па­па спо­рили, но поч­ти ни­ког­да силь­но не ру­гались; ма­ма и па­па об­сужда­ли ра­боту в сво­их Нью-й­орк­ских ком­па­ни­ях с зар­пла­той на де­сять про­цен­тов мень­ше, чем у бе­лых; ма­ма и па­па це­лова­лись и шли в спаль­ню.
Ко все­му это­му — не пло­хому, но раз­но­му — до­бав­ля­лось то, о чём ни­ког­да не зна­ли Джин и У­илл. Джей­ко­ба би­ли, не ос­тавляя сле­дов, и ос­кор­бля­ли боль­шие бе­лые маль­чиш­ки. Они бы­ли дур­ны го­ловой из-за дур­но­го же вос­пи­тания, хо­тя своё по­веде­ние счи­тали спра­вед­ли­вым на­каза­ни­ем от­ста­лых «цвет­ных», «Тум­ба-Юмб», «ту­пых Зам­би» (сред­не­го меж­ду «Зам­би­ей» и «зом­би»), па­рази­тиру­ющих на Аме­рике и ме­ша­ющей её но­вому проц­ве­танию на гра­нице двад­ца­того ве­ка. Пос­леднее в ви­ду скуд­но­го ума маль­чиш­ки пов­то­ряли за ува­жа­емы­ми бе­лыми от­ца­ми или го­вори­ли сво­ими сло­вами, го­раз­до про­ще, гру­бее. С од­ним маль­чиш­кой име­ла де­ло Джин, про­води­ла с ним что-то вро­де бе­седы, но она не ду­мала, что всё так серь­ёз­но...
Джей­коб в ко­торый раз смот­рел «Тер­ми­нато­ра» и меч­тал, что­бы в чет­вёртый чет­верг но­яб­ря 2091 го­да кто-то свы­ше по­дарил ему та­кого же доб­ро­го и силь­но­го Т-800, же­лез­но­го за­щит­ни­ка, ка­кого иг­рал Ар­ни. Джей­коб пос­та­вил ру­ку, нап­ряг пле­чо и с грустью вздох­нул: тон­кая ко­рич­не­вая ру­ка ещё не ско­ро ста­нет та­кой же силь­ной, как у Швар­це­нег­ге­ра, нуж­но под­расти, нуж­ны го­да тре­ниро­вок. А за­щищать се­бя нуж­но бы­ло уже сей­час.
Ночью в Нью-Й­ор­ке упа­ла звез­да, и Джей­коб за­гадал же­лание. А ут­ром...


***

... же­лание сбы­лось. Ка­ким-то не­мыс­ли­мым чу­дом сбы­лось!
На по­роге ле­жал иг­ру­шеч­ный ро­бот, точ­нее, ки­борг с ме­тал­ли­чес­ким че­репом и крас­ны­ми, по­доб­ны­ми ог­ню гла­зами. Стран­но, от­ку­да он толь­ко взял­ся... Ро­дите­ли ни­ког­да не кла­ли по­дар­ки на по­рог, не де­лали так и со­седи, доб­ро­душ­ные аме­рикан­цы, лю­бящие по­бало­вать сы­на У­ил­ла. Джей­коб по­нял, что на­шёл имен­но по­дарок Свы­ше.
По­коле­бав­шись, маль­чик взял ки­бор­га под мыш­ку и пос­пе­шил к школь­но­му ав­то­бусу. По пу­ти вспом­нил о за­дирах, от­би­ра­ющих вся­кие но­вин­ки у де­тей, и спря­тал иг­рушку в рюк­зак.


***

День про­летел лег­ко и да­же счас­тли­во. Джей­коб по­лучил три хо­роших оцен­ки: две «От­лично» и од­ну «Ис­кусно», при этом за­диру За­ка, си­дяще­го пря­мо по­зади Джей­ко­ба и час­то ша­та­юще­го ему стул, от­са­дили за спи­сыва­ние на са­мую пос­леднюю пар­ту. И это сол­нце... На­до же, ка­ким прек­расным, уме­рен­но тёп­лым, лас­ко­вым, в то же вре­мя не жгу­чим мо­жет быть осен­нее сол­нце!
Пос­ле уро­ков Джей­коб ра­дос­тно спе­шил до­мой. На жёс­ткие куд­ря­вые во­лосы с тру­дом на­лез­ла ста­рая си­няя шап­ка: ни­чего, про­ходит, по­том ро­дите­лям зап­ла­тят, ну а по­ка... ста­рое — не зна­чит пло­хое. Си­ний, под цвет, шарф, об­мо­тав­шись вок­руг шеи Джей­ко­ба, пры­гал вмес­те с ним.
Джей­коб уже про­бежал по длин­но­му, точ­но в боль­ни­це «Пес­ка­деро» из «Тер­ми­нато­ра», ко­ридо­ру, свер­нул к вы­ходу, тог­да как кто-то схва­тил его за ши­ворот.
— Здо­рово, ниг­гер.
Джей­коб обер­нулся: его креп­ко дер­жал Дэй­мон, из­вес­тный пят­надца­тилет­ний ху­лиган с впол­не го­воря­щим име­нем; ка­ким-то об­ра­зом ему по­луча­лось по­падать в зда­ние для уча­щих­ся пом­ладше. От не­го и от Бо­ба, сто­яще­го ря­дом тол­стя­ка, ог­ромно­го и ус­тра­ша­юще­го, Джей­ко­бу час­то вле­тало. За то, что не поз­до­ровал­ся. За то, что не по­ин­те­ресо­вал­ся, как де­ла у от­ца Бо­ба. А ког­да Джей­коб, за­ика­ясь от стра­ха, пов­то­рял на­силь­но втис­ну­тые в его го­лову, меж­ду его зу­бов сло­ва: «Б-Боб, как дел-ла у тво­его от­ца?», Боб оз­ве­ревал и кри­чал, наг­нувшись над ли­цом: «Луч­ше всех, по­тому что в его жиз­ни нет чёр­ных!» или: «Ху­же все­го, по­тому что се­год­ня в его жиз­ни был чёр­ный!» Во вто­ром слу­чае Джей­ко­ба га­ран­ти­рова­но би­ли.
— Что, прог­ло­тил язык, Джей­коб? — доп­ра­шивал Дэй­мон.
— З-з-здравс­твуй, — гор­танный «Н» от «Hello» смеш­но квак­нул в гор­ле.
— Где твои при­личия, Принц Ля­гушо­нок? В бо­лоте с ма­моч­кой Джин­ни, ко­торая лю­бит спа­сать от пло­хих маль­чи­ков? — спро­сил Дэй­мон и уда­рил Джей­ко­ба по за­тыл­ку.
— Уй!
Боб ус­ме­хал­ся и со­бирал­ся сде­лать неч­то по­доб­ное. Джей­ко­бу ос­та­валось толь­ко мо­лить­ся... Но ко­му? Как? Как обыч­но — «Я сде­лаю всё для Гос­по­да и стра­ны, толь­ко бы...»? Нет, он уже про­бовал, это не дей­ство­вало. И тог­да Джей­коб очень силь­но за­хотел выр­вать­ся — выр­вать не толь­ко свой ка­пюшон из их рук, но и са­мого се­бя из соз­данно­го для не­го ада. А Боб, рас­сме­яв­шись, сор­вал с не­го шап­ку, де­лан­но брез­гли­во про­вёл по чёр­ным куд­рям и, при­чинив боль, выр­вал, стал рас­смат­ри­вать од­ну во­лоси­ну.
«По­жалуй­ста, нет. По­жалуй­ста. Гос­по­ди. Не дай им по­бить ме­ня. Не дай им ос­корбить мою ма­му. Ки­борг. Тер­ми­натор. Мне ну­жен Т-800».
Джей­коб что есть си­лы рва­нул с мес­та. Толь­ко не ус­пел по­доб­рать шап­ку. Дэй­мон, дер­жавший его за ка­пюшон, по­дал­ся впе­рёд и грох­нулся на пол. Ли­цо его в две се­кун­ды вы­рази­ло обес­ку­ражен­ность, за­тем — зло­бу.
Но­ги Джей­ко­ба за­рабо­тали так же быс­тро, как сер­дце. Маль­чик вы­бежал из шко­лы, пе­ресёк сто­ян­ку и хо­тел пе­ребе­жать до­рогу, как тут ус­лы­шал го­лос Дэй­мо­на.
— Я УБЬЮ ТЕ­БЯ!!!
Дэй­мон. Ни­ког­да. Не па­дал. Из-за. Чёр­ной мел­котни.
Бе­жать! Но... Крас­ный на све­тофо­ре. Джей­коб ре­шил спря­тать­ся за од­ним из че­тырё­хэтаж­ных до­мов Ман­хэтте­на, но пло­хие пар­ни уви­дели, за ка­кой дом он по­бежал. Вско­ре они об­на­ружи­лись Джей­ко­ба, спря­тав­ше­гося в ту­пике, об­ра­зован­ной ре­шёт­кой меж­ду дву­мя ули­цами, за му­сор­ным кон­тей­не­ром, и ок­ру­жили его. Дэй­мон вновь по­тянул маль­чи­ка за ка­пюшон, и взгляд его был мёртв: от­клю­чились вся­кие сис­те­мы че­лове­колю­бия, со­вес­ти и прос­то­го «не нав­ре­ди».
Джей­коб да­же по­думал, что это­му би­оло­гичес­ко­му су­щес­тву, со­бира­юще­муся его по­кале­чить, из­ма­зать или раз­деть, или всё сра­зу, не по­мешал бы втык от доб­ро­го, за­щища­юще­го же­лез­но­го че­лове­ка. Но спа­сения, ка­жет­ся, ждать бы­ло не­от­ку­да.
И тут вы­шел он... Тер­ми­натор. Т-800. Раз­ме­ром с че­лове­ка. Но без бай­кер­ской одеж­ды, без оч­ков. Прос­то ме­ханизм с ужа­са­ющим че­репом.
Все трое — пло­хие пар­ни и их жер­тва — на миг со сто­роны мог­ли бы по­казать­ся друзь­ями. Нас­толь­ко их спло­тили ужас и оча­рова­ние.
Джей­коб тро­нул рюк­зак и не на­щупал най­ден­ной иг­рушки. Тут же по­нял, по­чему: иг­рушка ожи­ла.
С ме­хани­чес­ким зву­ком по­вер­нув го­лову, ки­борг прон­зил крас­ны­ми гла­зами — точ­ка­ми Бо­ба, и тот дал дё­ру, ше­веля тол­стым за­дом. Дэй­мон сто­ял на мес­те и сме­ло, с пре­неб­ре­жени­ем смот­рел на че­лове­ка-ма­шину, ког­да пос­ледний за­мах­нулся т что есть си­лы уда­рил по ру­ке Дэй­мо­на.
— Не на­до! — ис­пу­гал­ся Джей­коб, и тер­ми­натор пос­лу­шал­ся его, как в филь­ме слу­шал­ся Джо­на. — Ему же боль­но! Я в по­ряд­ке...
— Ты сло­мал мне ру­ку сло­мал мне ру­ку прок­ля­тая жес­тянка сло­мал мне ру­ку!!!
Ру­ка мгно­вен­но рас­пухла, и Джей­ко­бу ста­ло жаль Дэй­мо­на, но бы­ло по­хоже на ушиб, а не пе­релом.
— Уби­рай­ся и не тро­гай маль­чиш­ку, — без вся­ких за­пинок, уве­рен­но, твёр­до ска­зал ки­борг.
— Х-хо­рошо, — кив­нул Дэй­мон и по­бежал вслед за Бо­бом. Он ска­зал «Good» вмес­то «Okay», и его «G» бы­ло нас­толь­ко смеш­ным, что маль­чи­ку на миг за­хоте­лось по­шутить: «Бе­ги к сво­ей ма­моч­ке-гу­сыне. Гу-гу-гуд!», од­на­ко упо­доб­ле­ние ху­лига­нам по­каза­лось ему чу­жерод­ным, неп­ри­ят­ным чи­пом в го­лове.
Джей­коб об­легчён­но улыб­нулся, чуть от­вернув­шись, вздох­нул, а ког­да по­вер­нулся, ки­бор­га ря­дом уже не бы­ло. Про­верил рюк­зак: иг­рушка ис­чезла.
А что же ос­та­лось?..


***

— Ве­ра в се­бя, — ска­зал У­илл за обе­дом, ког­да же­на отош­ла на кух­ню, где муж зак­ре­пил ог­ромное, чис­тое зер­ка­ло. — Ты мо­жешь тре­ниро­вать свой ра­зум и своё те­ло. Ты мо­жешь быть силь­ней этих маль­чи­шек. Ты сам се­бе мо­жешь быть тер­ми­нато­ром! Но пом­ни: доб­рый тер­ми­натор за­щища­ет без­за­щит­ных, а не мстит ви­нов­ным.
А ког­да Джин вер­ну­лась с гроз­дя­ми ви­ног­ра­да и «ин­дей­ской» ку­куру­зой, У­илл встал и ска­зал:
— В День Бла­года­рения я хо­чу ска­зать спа­сибо те­бе, Джин, за твою лю­бовь и тер­пе­ние. За все прек­расные го­да на­шей сов­мес­тной жиз­ни. За то, как мно­го ты де­ла­ешь для на­шей семьи. И хо­чу ска­зать спа­сибо те­бе, Джей­коб, за то, что ты прек­расный че­ловек и луч­ший в ми­ре сын. Я люб­лю вас.
— И я те­бя, У­илл.
— И я те­бя, па­па.
— О, кста­ти, — У­илл с улыб­кой под­нялся и при­нёс ка­кую-то ко­роб­ку. — Пос­мотри, Джей­коб. Те­бе нра­вит­ся?
В ко­роб­ке ле­жала кра­сивая чёр­ная шап­ка, а ря­дом с ней — чёр­ный, с фи­оле­товой вы­шив­кой шарф. Дол­жно быть, тёп­лый — тёп­лый.