РАБОЧАЯ ИСТОРИЯ

РАБОЧАЯ ИСТОРИЯ


Во времена СССР, да и в наши дни существуют психологические страшилки, когда людей сажают в тюрьму за их убеждения и за всё то, что не укладывается в рамки законов, написанных в интересах власть имущих, или, чтобы чиновникам показать активность своей деятельности.
После войны было осуждено очень много безвинных людей, вернувшихся из плена, сказавших неосторожное слово в адрес нерадивых партийных работников, осуждённых по наветам и т.п. 
Когда мой брат начинал говорить на эту тему, то отец, бывший коммунистом, хватался за голову и махал на брата руками, говоря: «Тише, тише, стены всё слышат!» 
Политической верхушке СССР везде мерещились враги народа, была даже отдельная статья №58 для таких лиц. Под эту статью можно было подогнать практически любое действие гражданина, которое сочтёт нужным милиционер, чтобы показать свою активность.
Со мною, однажды,  был такой случай...
После окончания школы я не прошёл по конкурсу на дневное отделение МАИ, но оценки за экзамены были хорошими и меня зачислили на вечернее отделение МАМИ.
 Я пошёл работать слесарем на автозавод в рессорно-пружинный цех, где быстро освоил специальности слесаря, сверловщика, фрезеровщика, подружился с ребятами и с мастером-наставником.
Ребята узнали, что я занимаюсь борьбой и это прибавило мне весу в коллективе. Но один из парней, накаченный, с рельефными мышцами, подтрунивал надо мной, говоря, что он меня положит одной левой.
Я, не раздумывая, предложил ему выйти из цеха и побороться на зелёной лужайке. Было рабочее время, за воротами цеха никого не было, кто бы мог нам помешать, и мы сошлись в схватке.
Мой соперник Пашка был тяжелее меня килограммов на шесть – восемь и физически крепче, но он не знал борцовских приёмов. 
Не успел он меня схватить, как я провёл приём броском через грудь и мой соперник оказался на лопатках. Пашка поднялся и сказал, что он не успел подготовиться к схватке. Я не был против ещё одной схватки. Мой противник долго готовился, пытаясь схватить меня покрепче, но результат и второй схватки был тот же. Пашка, понурив голову, вернулся вместе со мной в цех.
Когда я встал на рабочее место, ко мне подошли два парня в серых костюмах, сказали, что они из 1-го отдела и предложили пройти с ними. Я пытался спросить, в чём дело, но они сказали, что я узнаю об этом на месте.Когда Мы пришли в 1-й отдел и там мне объявили, что я – враг народа, угнал пятитонку от прессового цеха.
От такого оговора я потерял дар речи, был в полном недоумении, меня будто обухом по голове стукнули... Чекисты стали уговаривать меня, чтобы я чистосердечно признался и рассказал о своих сообщниках, утверждая, что есть свидетели, которые меня видели, а если я не сознаюсь, то мне будет очень плохо.
Я не знал, что мне делать, смеяться или плакать.
Чекисты говорили со мной на полном серьёзе, невозможно было даже предположить, что это шутка.
На моём теле выступил холодный пот и струйками стекал по спине...
В 1-м отделе (КГБ) автозавода я просидел почти до конца рабочей смены, чекисты постоянно уговаривали меня сознаться, т.к. им надо было докладывать своему начальству о поимке шпиона или врага народа, но я упорно молчал, как партизан, поскольку говорить мне было нечего.
Но хорошо - то, что хорошо кончается.
Меня не подвергали пыткам и, в конце концов, мне  сообщили, что поймали настоящего угонщика машины. 
Вот только извиниться передо мной за свою оплошность они забыли. Мне пришлось сделать вывод, что нельзя отлучаться из цеха в рабочее время в личных целях даже на пять минут.
Трудовую дисциплину соблюдать необходимо всем.


***