Воин Целитель Творец _Глава 11.История Кин. Стратегия и тактика боя

Начались интересные и сложные дни обучения. Лекции и тренировки сменяли друг друга. Кин постоянно придерживалась двух поставленных перед собой правил: никогда не расставаться с мечом и ни с кем не сближаться. Тони еще некоторое время пыталась вывести Кин из себя, в том числе и мотая нервы Ксан, но поняв, что Ясото ничем не проймешь, потеряла к ней всякий интерес. Намного большие трудности создавали мальчики. Чуть ли не каждый день с ней пытались подружиться.

- Надо же! Тебе всего семнадцать, а тобой интересуются ребята не только из учебных отрядов, но и из действующих, - восхищалась Тэно, когда девочки готовились ко сну. Около часа назад она стала свидетелем неудачного знакомства одного из самых популярных парней в школе.

- Им просто скучно. Они уже со всеми вами перезнакомились. Им нужно что-то новое, - спокойно отвечала Ясото, завязывая пижаму. - Вежливые отказы они плохо понимают. Приходится разговаривать по-другому.

- По-другому? Это так, как ты усмиряла Тони? - спросила Ксан, укрываясь одеялом.

- Почти, - ответила Кин.

- Ты страшный человек...

- Спокойной ночи.

По большей части хватало одного разговора, и молодые люди отступали. Но были и такие, которые никак не желали сдаваться.

- Кин, подожди! - прокричал коротко стриженный темноволосый паренек с узкими глазами и круглым лицом.

Ясото спешила занять излюбленный угол на центральной площадке для вечерней тренировки, и ей совершенно не хотелось тратить время на разговоры.

- Привет, Мусаши, мне некогда, - бросила она и прибавила шаг.

- Но Кин, сейчас же свободное время. Ты имеешь право на отдых. Тренировок итак каждый день предостаточно, - не отставал парень.

- Что ты от меня хочешь? - Ясото остановилась и пристально посмотрела на молодого человека.

- Дружбу, - развел тот руками.

Ясото молча дошла до места на площадке. Вынула данный ей на хранение меч из ножен, сделала выпад. Потом еще, еще. Мусаши, не двигаясь с места, наблюдал. Кин старалась не обращать на него внимания.

- Кин, твой меч великолепен! Я отсюда вижу, насколько он сбалансирован и остр. Но он для тебя великоват и тяжеловат. Конечно ты с ним станешь сильнее, но никогда не сможешь стать с ним единым целым...

Ясото почувствовала, что гнев подступает к ее горлу. Она резко выдохнула, вложила меч в ножны, повернулась к Мусаши и резко сказала:

- У тебя есть целый отряд мальчиков. Дружи с ними. Я тебе зачем? Чтобы мешать моим тренировкам?

- Что ж ты такая нелюдимая? - с досадой проговорил Мусаши. - Никто к тебе ближе пяти метров подойти не может. И с девочками, я слышал, у тебя тоже не все гладко.

- Ты дашь мне позаниматься?! - громко спросила Кин с нескрываемым раздражением, и ей показалось, что ее услышали все, кто был на площадке. Потом она перешла почти на шепот, - сейчас не то время.

- Что плохого в дружбе?

- Ничего... Пока..., - она махнула рукой и пошла в другой конец школы.

В минуты, когда она не могла справиться с эмоциями, Ясото любила приходить в сад. Там редко, кого можно было встретить, и это позволяло все обдумать, поплакать или помечтать. По большей части Кин чувствовала, что поступает правильно, так, как ее учили, так, как она считает нужным, и никогда не сомневалась в верности выбранной ею линии поведения. Но в последнее время эта уверенность начала ее покидать. В чем же теперь отличие? Почему в данный момент она ощущала такое давящее одиночество. Раньше такого не было. «Потому что раньше я не была одинока. У меня были родители, был учитель. С ними я могла поделиться своими проблемами, не боясь, что меня посчитают слабой или глупой. С ними я могла быть самой собой. Здесь нет таких людей». Она присела на деревянную скамейку под можжевеловым деревом, уперлась локтями в колени и положила голову на руки. За спиной она услышала шаги. Гнев и раздражение вернулись.

- Не надо ходить за мной по пятам, Мусаши! - воскликнула она.

- Это Охара.

Ясото удивленно обернулась и резко встала, чтобы поприветствовать командира. Рэй знаком разрешила ей сесть.

- Я видела, как ты общалась с парнем из первого отряда. Он носит имя Миямото Мусаши и среди учеников признан лучшим воином.

- Прошу меня извинить, командир Охара. Этого больше...

- Не перебивай. Этот разговор видел и слышал еще один человек. И мы оба посчитали, что ты не права. Я наблюдала за тобой все эти дни. Ты с честью выходила из конфликтов с Киршер. Ее слова и действия не задевали тебя, потому что ты ставишь стены, за которые грубость не пройдет и не ранит тебя. Однако, такие же стены ты ставишь и для тех, кто хорошо к тебе относится. Их чувствую не только я. Когда люди, которые добры к тебе, хотят пробиться к твоему сердцу через эти стены, они начинают их рушить, и осколки стены ранят тебя. А ты настолько привыкла к своему панцирю, что считаешь внешний мир с его добрыми чувствами опасным для тебя. Ты – продукт северной войны. У вас там все такие... Я несколько лет растапливала сердце Кэси... Но он изначально верил в дружбу. Не имеющий ни друзей, ни врагов, не живет, а существует. С другой стороны, никто тебе не друг, никто тебе не враг, а лишь учитель жизни.

Кин задумалась.

- Я начинаю понимать, командир Охара, - проговорила она, глядя в одну точку. - В отношении девочек, я попробую что-то изменить. Но как быть с мальчиками. Я же давала...

- Да. Когда тебе выдавали форму, ты поклялась с честью носить ее, навсегда забыв, что ты женщина, твердо зная, что ты воин. И если ты действительно понимаешь суть этой клятвы, для тебя не будет существовать разницы между дружбой с Ксан и дружбой с Мусаши. И, кроме того, разве любовь мешает мне быть хорошим воином?

Ясото вспомнила сцену в больнице.

- Мешает, - твердо ответила она. - Она мешает поддерживать сердце холодным. И ум тоже.

- Глупая, - тихо сказала Охара. - Любовь позволяет острее чувствовать страдания и боль. Но человек, не познавший эти страдания, не познавший эту боль, не сможет осознать счастья, счастья жить, не сможет ценить эту жизнь, жизнь друга, жизнь врага, жизнь каждого живого существа.- Охара встала, собираясь уйти. - Будешь продолжать в том же духе, превратишься в куклу бездушную, никому не нужную, одиноко бредущую в темноте. - Бросила она напоследок.

- Командир, - обратилась Кин. - Я поняла. Я попробую что-то изменить... Только... Можно один вопрос, командир? - Молчание Охары означало, что она готова слушать. - Тот человек, о котором вы упомянули... Кто это был?

- Тацу Ди. - У Ясото перехватило дыхание. - Кстати, он просил передать тебе: «Воину, которому некого и нечего защищать, лучше никогда не браться за оружие. Он слаб и не сможет уберечь страну, так как в его сердце нет ни одной ее частицы».

Ясото услышала звук удаляющихся шагов.

Всю ночь Кин снились драконы различной длины и цветов. Они сжигали дома, крушили все вокруг. Среди них был черный, который просто стоял и смотрел ей в глаза и через них проникал в самую глубь ее сердца. А она твердила «Не пущу! Не пущу!». Но он продолжал звать ее тихо «Ясото, Ясото».

Она проснулась от толчка в бок.

- Ясото! Ты собираешься вставать? - почти в самое ухо кричала Ксан. - Учти, мой удар ничто по сравнению с тем, что тебе сделает Киршер, когда увидит, что ты еще в постели. Охара уже дала команду подъем. Староста повторила. Как можно было не услышать этого, находясь так близко от двери?!

Кин вскочила, в темпе начала переодеваться.

- Кроме того, - продолжала щебетать Ксан, - ты помнишь, что после химии у нас будет новый предмет?

- Да, помню. «Военное дело. Стратегия и тактика боя». - Ясото аккуратно сложила одеяла и убрала их в ящик.

- Я слышала, его будет преподавать новый учитель. - Ксан пыталась впихнуть большую книгу в свою холщовую сумку. Кин, уже упаковавшая свои учебные принадлежности, подошла помочь. - Виктория видела его в больнице. Она сказала, что он – просто красавчик!

- Да уж. - Ясото уже догадалась, о ком идет речь. - Забудь. Ты тоже клятву давала.

- Но любоваться никто не запрещает, - возразила Тэно, а потом, вздохнув, сказала, - Ладно, бежим...

Курс лекций по военному делу решили проводить в большом зале для тренировок. Там в несколько рядов могло заниматься одновременно около сотни человек.

- Да, - протянула Ксан. - Похоже, собрали весь первый курс...

Четыре отряда старосты рассадили по четырем условным квадратам. Так получилось, что Ясото и Тэно оказались на границе между третьим и первым учебными отрядами. Кин внутренне переживала, что со своим ростом ничего не увидит за спинами высоких девушек. «А что, собственно говоря, там видеть?», - спросила она себя

- Привет, Ясси, - прозвучало сзади, и чья-то рука коснулась плеча.

- Привет, Мусаши, - мягче, чем обычно произнесла Кин, но руку скинула. Парень хотел что-то еще сказать, но Ясото знаком попросила его не произносить ни слова. Она заметила, как все стали затихать, вероятно, как и она, ощущая приближение кого-то с очень сильным духом воина.

- Чувствуешь? - спросила она у Мусаши.

- Да, кто-то идет... В школе много таких учителей... скоро и мы... Кроме того, здесь много народу и ...

- Тихо! - Ясото почувствовала, как напряглась Ксан. Тишина стала абсолютной. Кин уже отвыкла от подобных ощущений. Она уже забыла, как ей тяжело дышать рядом с этим человеком, сила которого давила, а малейшее изменение эмоций причиняло страдания почти физические. Сейчас не одна Ясото чувствовала это. Почти все ученики настороженно проверяли свои ощущения. Они были так увлечены, что когда в зал вошел молодой человек в длинной бурой шерстяной накидке, под которой виднелись очертания меча, его никто не поприветствовал как учителя. Воцарилось гробовое молчание. Ясото слышала, как тяжело дышали рядом сидящие. Она посмотрела на Ди. «Неужели он не может это контролировать?». Молодой человек сел напротив учеников, прикрыв глаза. «Он что, просто волновался?», - удивилась Кин, чувствуя, как давящая сила отступает.

- Прошу меня извинить, - прозвучал по залу мягкий негромкий голос. - И, я, в свою очередь, прощаю вам вашу забывчивость в плане этикета между учеником и учителем. Я приветствую вас. Мое имя Тацу Ди. Я поведаю вам все, что знаю об искусстве войны.

Зал, как прорвало. Все вдруг зашумели. Девушки заахали, мол, какой молодой, красивый, аккуратный. Со стороны мальчиков слышалось больше негодования. Кин даже услышала что-то вроде: «И этот молокосос будет учить нас?».

Тацу молча обводил зал взглядом.

- Ясото, он злой, да? - прошептала Ксан.

; Почему?

- Когда люди злятся, я ощущаю тоже самое, что и от этого человека.

- Нет, Ксан, он просто решил продемонстрировать, какой он сильный, - прошипел сзади Мусаши. - Вспомни некоторых наших преподавателей, особенно инструкторов. От них исходит такой же мощный дух. Он просто...

- Я понимаю, - мягкий голос Тацу раздался поверх гула. - Пусть кто-нибудь один выскажет общее мнение.

Ясото услышала шорох за спиной.

- Мое имя Миямото Мусаши. Позвольте мне сказать,...учитель Ди. - Его тон был более насмешливым, чем уважительным.

«Вот ведь надо же выделиться!», - подумала Кин, поджимая губы.

- Мне кажется, и мои товарищи с этим согласятся, что человек в вашем возрасте, а вы не старше нас, я уверен, может обладать достаточными знаниями. Мы можем признать, что ваш дух очень силен, но сильнее ли хотя бы одного из нас, остается вопросом, требующим проверки. Признать тебя учителем мы не можем.

По залу прошла волна осторожных возгласов.

- Понимаю ваши сомнения, господин Миямото. - Тацу спокойно смотрел ему в глаза, Ясото почувствовала, что тот начал нервничать. - Это было смело с твоей стороны.... присвоить себе имя великого человека, одним из первых в японской истории ясно и искусно изложившим принципы стратегии и тактики боя. Скажи, как назывался его труд? - В процессе речи Ди умело спародировал тон Мусаши. В зале кто-то хихикнул.

Парень молчал, посапывая за спиной Кин.

- Она называлась «Книга пяти колец», - продолжил Тацу. - Назовешь основные части?

Молчание.

- Книга Ветра, Книга Воды, Книга Земли, Книга Огня, Книга Пустоты, - ответил он сам. - Что ты знаешь об этом человеке, парень?

- Он основатель школы Нитэн Ити Рю. Он не проиграл ни одного сражения. И я тоже, - с жаром ответил Мусаши.

Ди согласно кивнул.

- Ты не проиграл ни одного учебного поединка? - уточнил он. - Похвально. Но это не повод для хвастовства. Назови свое имя.

- Я уже это сделал.

- Истинное имя, - металлическим голосом произнес Тацу.

Кин опять начала чувствовать токи гнева, исходящие от него.

- Что его так разозлило? - прошептала Ксан.

- Хорошо, что он себя сдерживает, в прошлый раз горшки разбивались, -вздохнула Ясото. Ксан непонимающе подняла брови.

- Натсуки Танака, - сдался Мусаши.

- Приятно познакомиться. Садись.

Дышать стало легче. Ясото слышала, как за спиной скрипит зубами поверженный экс-Миямото.

- Предлагаю оставить вопрос принятия или непринятия меня как учителя открытым, и решим его после первой лекции. Я – больше практик. И как практик я только что показал вам пример проигранной битвы. Жизнь можно представить как одну большую войну, каждое событие в нем – это бой: с собой, с оппонентом в споре, с обстоятельствами, с общественным мнением и т.п. Поэтому каждое действие в этой жизни должно быть тактически и стратегически продумано. Если бы Танака, взяв себе имя легендарного воина, потрудился узнать о его жизни как можно больше, и проявил бы стремление ему полностью соответствовать, к нему не возникло бы никаких вопросов. А так он показал себя очень сильным... драчуном, не проигравшим ни одной маленькой битвы.

- Хватит! - крикнул Натсуки. - Сколько сражений не проиграл ты?

- Пока вопрос о моем отстранении как учителя не решен, соблюдай субординацию, пожалуйста, - мягко попросил Тацу.

- Ответьте, учитель Ди, - раздалось с другого конца зала. Вопрос подхватило еще несколько человек.

- Надо подумать, - Тацу погладил себя по подбородку. - Поединки в школе я считать не буду. Это было давно, и они не имеют значения. Личных поединков с известными в наше время воинами у меня, к сожалению, не было. Но я участвовал в нескольких битвах с войсками Лиги, происходившими на Севере и Западе нашей страны за последние семь лет.

Сначала наступила тишина. Потом пронесся гул, полный восхищения и уважения.

- Неужели, вы воевали, учитель Ди?

- Сколько лет Вам тогда было?

- А это правда, что наши воины никого из врагов не убивают?

- А вам приходилось убивать?

- Расскажите, о войне, пожалуйста, учитель Ди.

Подобные возгласы шли из всех концов зала.

Тацу поднял руку, и все замолчали.

- Вы хотите, чтобы я рассказал вам о войне? - переспросил он. - Для этого я здесь. Я знаю, что тем из присутствующих, кто испытал все ужасы войны на себе, мои слова причинят боль. Я искренне приношу свои извинения. - Он почтительно поклонился, и Ясото показалось, что он поклонился именно ей. Она мысленно сказала: «Да, это будет больно, учитель Ди, но этим тепличным растениям тоже надо знать». Она сжала зубы и вцепилась в колени от напряжения. - Итак, война... - начал рассказывать Тацу.