"Белый и черный" Цорионова Наталья

Представьте: все в черном и один – в белом. Белый – белая ворона, он глуп своей беззащитностью, а потому его хочется изгнать. Представьте черный среди белого – это неизведанное новое, не боящееся быть отличным от всех, которого хочется коснуться, познать. Если вы говорите, что нет – лжете ввиду своих религиозных и морально-утопических взглядов, против природы не попрешь, сама наша кровь в венах инстинктивно тянется к черному. Черный Анубис, одетый в белое, выглядит властно и неимоверно притягательно, несмотря на то, что символизирует смерть. Белое существо, одетое в черное – жалкая попытка присвоить себе видимость власти. Белая душой невинность пытается вести себя как черный душой человек, желая показать себя более зрелым и спрятать свою истинную беззащитность. Черное пытается выглядеть белым, когда пытается быть волком в овечьей шкуре. Испачкать белое – легко и с удовольствием, отбелить черное – тяжело и порой болезненно.
Почему религии выбирают белый? Он все отражает, в этом его самодостаточность и чистота - он не берет ничего из окружающей данности. В чем привлекательность черного? Он поглощает все без разбора, насыщен всем и сразу, и потому ни на что не жалуется. Это две равноценные противоположности. Черный черт так же любим мирозданием, как белый ангел. Белому всегда нравится обслуживать черное, черному нравится пользоваться белым. Белое и черное всегда тянет друг к другу, как магнитом. Со стороны белого – это отнюдь не слабость, как считают аскеты и фанатики, это стремление стать чем-то целым, ведь глупо отказываться от той части мироздания, которую не познал, потому что кто-то сказал, что это неправильно, не объяснив, почему это так; и сила духа не в том, чтобы трусливо избегать чего-то, боясь гнева Всевышнего, а в том, чтобы сделать сознательный выбор, познав все. Черное не стесняется признать, что его тянет к белому, и отнюдь не потому, что черное – плохое и заблудшее, а потому, что черному, как и белому, тоже положено стать целым. Белое олицетворяет разум, черное – запретное наслаждение. Бытие без радости, базированное только лишь на разуме, - безжизненно, одна лишь радость без стремления к развитию – впустую потраченная жизнь. Черное и белое – не заклятые противники, они поддерживают существование друг друга, они нуждаются друг в друге. И почему – то только излишне белое считает черное чем-то низким, излишне черное не пренебрегает белым, оно его просто не видит. У черного меньше предрассудков и грубых идеализаций, потому оно меньше страдает, так как яснее понимает, что мир – серый. Белому всегда хочется насильно перетянуть на свою сторону черное, потому белое часто страдает. Черное не пытается насильно инициировать белое, оно просто существует, не кичась и не навязывая, оно соблазнительно само по себе. Белое, вместо того, чтобы показать радость от своего образа существования, как это делает черное, постоянно пытается чему-то научить, постоянно считает себя единственно правильной частью мироздания.
Белое и черное вместе порождают мир, потому как только противоположности могут породить жизнеспособный полезный плод. Для чего в нашем мире так устроено, что здорового ребенка могут породить на свет две противоположности – мужчина и женщина, не состоящие друг с другом в родстве? Для того, чтобы мыслящий мог заметить, что различающиеся во всем могут создавать вместе что-то новое, превосходящее качественно то, что было раньше. А однообразие вымирает, как вода тухнет в стоячем болоте. Наш образ бытия устроен так, что нет ничего по-настоящему развитого, являющегося полностью самодостаточным. Белое и черное в замысле творца должны дополнять друг друга и сосуществовать друг с другом, иначе не будет постоянного развития и той, и другой части, а Творец не создает болото со стоячей водой, ибо мудр. И одна часть не может постоянно развиваться без существования другой, это тупик. Белому не надо все подряд очищать, черному не надо все подряд очернять, часть черного и белого естественно перетекут друг в друга, поменяв цветность, а баланс противоположностей останется. Это вечный неписанный закон.