Граф

Г Р А Ф

Рассказ

Я шёл по проспекту в расстроенных чувствах – с женой поругался. Так поругался, что решил ей отом-стить – напиться до зелёных чёртиков. Минут десять назад, прежде чем хлопнуть дверью, я продекламиро-вал благоверной на прощание лермонтовские строки: «Была без радости любовь, разлука будет без печали». Теперь взял прямой курс на чебуречную. Продукция там отменная и пиво почти настоящее. Так вот, брёл себе, топал, никого не трогал, переходил дорогу, как положено, по «зебре», и вдруг - визг тормозов, панический вопль клаксона, угрожающая фраза из прошуршавшего мимо меня джипа: «Ты – покойник!». Хоть моё сердце «запряталось» в пятки, я с невозмутимым видом продолжал движение и сам себя успокаивал: «Главное – не перейти улицу на тот свет».
- Эй, колхоз «Червонэ дышло»! – послышалось за моей спиной. – Тебе жить надоело? Могу помочь. Ещё утро, зато глаза в пивнушке уже залил.
- Только собираюсь, Шумахер недоношенный, - я бросил в ответ, а сам высматривал что-нибудь подходящее для самообороны.
- А ну-ка, стоять! – приказал приставучий агрес-сор.
- Да пошёл ты… - я не успел договорить «куда», как послышался торопливый топот.
Быстро схватив возле сидящей «асфальтной» торгашки лежащую трость, я, с видом кавалериста чапаевской дивизии, резко повернулся. Передо мной остановился «огнедышащий» толстяк с бейсбольной битой в боевой готовности. На обоюдное визуальное изучение ушло не более минуты.
- Санёк - Огонёк? – сомневаясь, спросила опо-знавшая меня лоснящаяся жиром рожа.
- Он самый, - я пытался в бывшем однокашнике найти внешние изменения за прошедшие годы. В кепке-бейсболке, в богатырских кроссовках, с тоненькими ножками из-под шортов и «пивным» животом он смахивал на огромного пингвина с последним сроком беременности. – А ты, Винни - Пух, за тридцать лет почти тот же. Лишь в габаритах раздался, будто насосом накачали. – Я вернул испуганной женщине незаменимый атрибут старости. – Ради Бога, извините. Всё произошло спонтанно. Каких только встреч со школьными товарищами не случается.
- Ничего, бывает и хуже, но – реже, - сочувственно вздохнула она.
- Господин Огоньков, кстати, хоть наша встреча и конфузного вида, всё-таки не мешало бы её отметить, - наигранно предложил Винни – Пух, он же – Денис Винниченко. – Ведь столько не виделись. Наверняка, есть что друг другу рассказать.
- Я, в принципе, не против. За ваши деньги – лю-бой каприз, - поддержав игру, я указал на чебуречную.
- Ой, я тебя умоляю: только не в этот гадюшник. Здесь собираются отбросы общества.
- Это я отброс? – произнёс я, в шутку нагибаясь за тростью, но старушенция меня опередила – ухватилась за неё мёртвой хваткой.
- Ну, извини. Не знал, что это твоя любимая забегаловка, - поспешил «исправиться» Винни - Пух. - Давай махнём на улицу Рудакова. Там на днях нехилая летняя кафешка открылась.
- Хозяин - барин. Поехали…
Важно восседая на переднем кресле внедорожника, я с намёком постучал по «торпеде»:
- Серьёзный аппарат. Чтобы купить такой везде-ход, нужна лопата, которой загребают деньги. Колись, Денис, где клад откопал? Ты ведь в школе особо из толпы не выделялся – сереньким середнячком тихорился.
- А ларчик просто открывался, - лукаво улыбнулся тот, крутя «баранку». – Не зря говорят: из грязи – в князи. Так вот, этот «Мэрс» куплен за деньги, заработанные в грязи.
- В смысле?
- Погоди, всему своё время.
Винни – Пух припарковал автомобиль рядом с летней площадкой нового кафе. В этот момент я затылком ощутил чей-то взгляд и горячее дыхание. Оглянувшись, замер: меня внимательно изучали налитые кровью глаза громадного чёрного дога. Блестящее ожерелье медалей украшало его грациозную шею.
- Предупреждать надо, - пожурил я одноклассни-ка. – Такие шутки могут плохо пахнуть.
- Не очкуй. Граф у меня смирный – командам обучен. На вязку возил. После неё спал он, можно сказать, без задних лап. Тебя, чужака, учуял и проснулся.
- Какой красавец. Почти Ален Делон, - я хотел погладить пса по бархатной шёрстке, но тот предупредительным рычанием остановил меня. – Ты погляди на него: как чистокровный граф – неприкосновенная персона. Ну, и оставайся наедине со своей гордыней, - и вышел из машины.
Прицепив поводок, Денис вывел собаку:
- Нечего париться в жестяной коробке. Да и с нами как бы веселее.
Граф шёл, важно задрав голову. Его пружинистой походке могла бы позавидовать любая модельная манекенщица.
- Нет – нет – нет, с собакой – нельзя! – категорически предупредила подошедшая официантка. – Посетители жалуются.
- Девушка, не волнуйтесь, - начал уговаривать Денис. – Он у меня учёный. Его даже никто не заметит. Вот, смотрите. Граф, лежать! Спрячься, чтобы тебя никто не видел.
Пес послушно лёг и лапами накрыл голову.
- Ну, вы, как настоящие циркачи, - усмехнулась официантка. – Так и быть, только привяжите к чему – нибудь. Он ведь без намордника.
- На такую морду попробуй его ещё найти, - пожаловался Винни - Пух, привязывая четвероногого друга к стойке ограждения.
- Что заказывать будете?
- Три порции шашлыка и для начала по бокальчику пива.
Официантка удалилась, а мы присели за рядом стоящий свободный столик.
- Пиво и гаишники – вещи не совместимые, - на-мекнул я.
- Чепуха! – махнул рукой школьный товарищ. – Меня в городе каждая собака знает.
- А Граф в первую очередь. Зачем завёл его?
- Для солидности. Это Николай Иванович по де-шёвке подогнал, когда у него сосед умер – хозяин Графа.
- Это не тот ли Николай Иванович, который на алабаях помешан? Друг твоего папашки?
- Он самый. Благодаря дяде Коле я из грязи поднялся.
- Ну-ка, ну-ка, поподробнее. Открой секрет. Чем чёрт не шутит. А вдруг я из нищенского болота тоже выкарабкаюсь?
- Ну, слушай. Ты ведь помнишь, что Николай Иванович держал шиномонтажку возле «Стирола»?
- Конечно.
- Когда его здоровье начало подводить, предло-жил мне свою мастерскую в аренду взять. Не хотел её какому-нибудь чужаку продавать. Я согласился, потому что сидел без работы – попал тогда под сокращение. Так вот, взял в аренду и опять сижу без работы – клиентов нет. Как-то приезжает Николай Иванович и мне: «Чего, будто квочка, яйца высиживаешь?»
- А как мне клиентов сюда палкой что ли загонять?
- Как детский сад – всему надо учить.
Вынул мой учитель из-под тумбочки жестяную баночку с гнутыми, ржавыми гвоздями и повел за собой. Пройдя метров сто и дождавшись удобного момента, он рассыпал по шоссе горсть гвоздей и протянул мне банку:
- А ты поработай с другой стороны дороги.
Буквально через несколько минут в мастерскую хлынул небывалый при моей практике поток учтивых клиентов.
- Учись, студент, пока я жив, - пошутил тогда на прощание Николай Иванович. Но жить ему, к сожале-нию, оставалось недолго. С того момента я начал зарабатывать бабло из грязи. Сам знаешь, шиномонтажка стерильностью не блещет…
Принесли наш заказ. Порцию мяса на одноразовой миске Винни - Пух положил перед собакой.
- Ешь, жуй, глотай.
Но пёс, понюхав угощение, с пренебрежением отвернулся.
- Ты погляди на него, как зажрался.
- А может, повар много специй в шашлык бухнул? – предположил я. – Перца, например.
- Или мясо не баранье, а собачье. В нашей стране ожидать можно чего угодно. Вообще – то, я Графа недавно покормил. Да плюс ко всему при такой жаре у него пропадает аппетит.
Смакуя разбавленное с водой пиво, я пожелал продолжения рассказа:
- Итак, ковыряясь в грязи с чужими машинами, ты заработал на собственную?
- Не совсем так, потому что к покупке этого «Мерина» я шёл долго и постепенно. Сейчас у меня пять мастерских, на которых вкалывает дюжина шустрых умельцев.
- Ну, если так, то конечно…- мне оставалось только позавидовать. – Скучно… Хочется компанию… Хорошую нефтяную компанию… Не зря говорят: деньги приносят счастье лишь тем, кто находит их в зарабатывании.
- Что мы всё обо мне? Как ты поживаешь?
- А живу я с Алёной Мочаловой.
- О, помню-помню. Ты с ней за одной партой си-дел. О вашем умопомрачительном романе вся школа шушукалась. Когда ты на выпускном вечере пел: «Я тебя своей Алёнушкой зову», девчонки от зависти крокодильими слезами заливались. На вашу пару было любо глянуть: пушинки друг с друга сдували.
- Зато сейчас - как собака с кошкой, - я с досады махнул. – От любви остались одни воспоминания.
- А работаешь где?
- На шахте Гаевого лес гоняю. Короче, не жизнь, а малина.
Откуда ни возьмись перед нами «нарисовался» чумазый малолетний пацан, по внешним признакам – явно отстающий в умственном развитии.
- Дяденька, дайте на хлебушек, - умоляюще по-просил он у Дениса.
- Странно, почему постоянно у меня что – то просят? – начал нервничать тот. – Неужели у меня на лбу написано «лох»? И что значит «дай»? Дай уехал в Китай. Надо в этой жизни учиться зарабатывать и за всё платить.
- Видимо, много развелось нищих, - грустно раз-мышлял я.
- Очень много, видимо – невидимо. Я уверен, что этого просителя за углом дома поджидает свора высокорослых нахлебников. Так ты хлебушка просил, грязнуля?
- Да, - обрадовался сорванец.
- А мясо хочешь?
- Ещё бы!
- Так возьми, - Винни - Пух указал на миску возле Графа.
- Ого, какой большой, - только сейчас малыш увидел пса. – Он же меня съест.
- Нужен ты ему, если он даже мясо не жрёт.
- Денис, кто сеет ветер, тот пожнёт бурю. Пере-стань издеваться над ребёнком, - решил я вмешаться.
- Это ребёнок? Не смеши меня. Он – дебил, со-стряпанный в пьяном угаре. Наверняка его мозг помнит эйфорию от алкоголя, что может спровоцировать деградацию до уровня конченного алкаша.
- Ты, оказывается, ещё и пророк, ставящий вра-чебные диагнозы. Какой бы ни был он – человек. Учти: не дай Бог появится на пацане хоть один укус, я тебя сам, как собака, порву.
- Зря колотишься. Всё будет нормалёк.
- А он точно не укусит? – недоверчиво спросил заинтригованный мальчик.
- Придумаешь тоже… Он для тебя, можно сказать, этот шашлык охранял.
Мальчуган приблизился к псу, который поднялся и настороженно следил за действиями маленького незнакомца. Когда детская ручонка потянулась к миске, Граф с оглушающим лаем бросился в атаку, но привязанный поводок его во время остановил. Испуганный ребёнок упал и заплакал.
- Ну, что, любитель острых ощущений, ты дово-лен? – гневно выкрикнул я Винни – Пуху.
- Ничего страшного, - с идиотской улыбкой на лице оправдывался тот. – Больше поплачет – меньше пописает. – Затем дал команду. – Фу, Граф! Сидеть!
Собака успокоилась. Над площадкой кафе зашу-мела волна возмущений. К Денису подбежала встревоженная официантка:
- Мужчина, я же на вас понадеялась, а вы…
- Что вы на меня накинулись?! Гавкаете похлеще моего Графа, - брызжа слюной, «огрызался» хозяин собаки.
Заметив странное поведение животного, я пытался всех утихомирить:
- Погодите! Не шумите! Лучше посмотрите на возмутителя спокойствия.
Посетители кафе обратили внимание на Графа, который с какой-то необъяснимой жалостью смотрел на плачущего малыша. Дальше произошло уму невообразимое: «грозный» кобель своей громадной мордой пододвинул миску к обиженному ребёнку. Тот перестал плакать, утёр слёзы, с опаской взял кусочек мяса и начал кушать. Многие свидетели этой сцены захлопали в ладоши:
- Браво! Бис! Ай да Граф! Ай да сукин сын!
Пёс гордо задрал голову: видимо понимал, что именно за его благородный поступок звучат восхищённые овации. Кто-то рядом опрометчиво заметил:
- А собака намного умнее своего хозяина.
Такое откровение взбесило Винни – Пуха. Тщетно ища глазами автора реплики, он осмотрелся по сторонам , затем угрожающе приблизился к Графу:
- И это мой защитник?! Как же ты будешь защи-щать меня, если купился на чужие слёзы?
Предчувствуя опасность, мальчонка схватил миску с мясом и прошмыгнул между столами в неизвестном направлении. Денис продолжал отчитывать дога, который опустил виновато голову:
- Ты должен быть бойцом, а стал тряпкой! Об тебя можно ноги вытирать, - и он пнул пса ногой.
Тот стойко выдержал удар – даже не шелохнулся. Лишь посмотрел на хозяина налитыми кровью глазами и предупреждающе зарычал.
- Ты на кого голос повысил, падаль? На своего кормильца? – не на шутку разошёлся Винни – Пух.
- Хорош измываться над животным, - подскочив к нему, я пытался остановить безобразие. – Это может плохо кончиться. Во всяком случае – для тебя.
- Чего?! Да я его… - не успел Денис поднять ногу, как она оказалась в собачьей пасти.
- Ты на кого хавальник раскрыл?! – завопил он. – Отпусти, тварь! Больно.
Дернув Винни - Пуха за плечи, я освободил его ногу из челюстного захвата. Кроссовок остался в зубах пса.
- Сейчас я покажу ему, кто главный! – Денис поковылял к машине.
- Ты ещё не понял, что с Графом шутить опасно? – я бросил ему вслед.
- Какой ты наивный! Он же своими фокусами ха-рактер показывает. Если сразу его не обломать, будет хуже – станет из меня верёвки вить, - Винни – Пух вынул из джипа бейсбольную биту.
Я подсел к Графу, осторожно погладил его по голове, отцепил карабин поводка от ошейника и, словно другу, посоветовал:
- Беги подальше от этого придурка, иначе кто-то из вас крупно пострадает.
Подняв кроссовок и в него положив деньги, я швырнул подходящему Денису:
- Не люблю оставаться в должниках. Это тебе за очень приятные посиделки. Лучше бы я тебя ещё три-дцать лет не видел. Ты ни капли не изменился, наобо-рот, намного дурнее стал. Граф переплюнул тебя по всем показателям. Твоё призвание не в шиномонтажке, а – в застенках гестапо.
Я повернулся и пошёл, куда глаза глядят, лишь бы не видеть прибацанного Винни – Пуха.
- Подумаешь, какая цаца, - послышалось сзади. – Граф, ко мне!
Я оглянулся: дог шёл за мной.
- Граф, я кому сказал? Ко мне! – истерически за-орал Денис.
Игнорируя команду, пёс продолжал идти уже рядом со мной. Я остановился, присел, посмотрел в его умные глаза:
- Дружище, зачем ты идёшь со мной? Ты ведь меня не знаешь. Не знаешь, что я живу в малогабаритной квартире с ворчливой женой. Она – хуже паршивой дворняжки. Если припрёмся домой вместе с тобой, то вышвырнет нас на улицу обоих. Возвращайся к своему хозяину. Он хоть и дурак, но всё-таки твой хозяин.
Видимо, раздумывая о собственной судьбе, пёс тяжело вздохнул и оценивающе посмотрел на Дениса. Тот уже вернулся к машине. Перехватив умудрённый взгляд четвероногого друга, он поспешно швырнул биту в салон джипа.
- Видишь, он тебя ждёт, - я шепнул и слегка под-толкнул дога. – Иди к нему.
Граф нехотя поплёлся к Винни - Пуху. На полпути пёс оглянулся на меня с выражением лица, точнее, морды: «Может, всё-таки передумаешь?»
- И не мечтай! – я крикнул ему. – Иди к своему х-х-хозяину.
Граф продолжил путь в заданном направлении.
- Как ты его уговорил? – удивился Денис.
- Сердцем, - ответил я и пошёл своей дорогой… с женой мириться. Ведь кто-то из нас должен быть мудрее. Мужчинам не обязательно понимать женщин. Их просто надо любить…
Январь 1914 г.