Право на выбор

ПРАВО НА ВЫБОР


Семейный советник встал из-за стола и приветливо поздоровался. Он излучал доброжелательность и оптимизм. Точно такие же доброжелательность и оптимизм, как и при их первой встрече две недели назад. Мария и Вадим присели в уютные кресла и попытались расслабиться. У них были на руках результаты анализов из клиники - все они были успешными. Однако - все равно нервозность оставалась - ведь речь шла о самом ответственном событии в их жизни. Дмитрий Константинович был мастером своего дела и вдобавок прекрасным психологом. Он быстро оглядел результаты и, чуть заметно улыбаясь, произнес сокровенную фразу:

- Есть две хорошие новости. И больше - никаких.

Семейная пара ждала этих слов две недели. Все остальное уже было готово к зачатию первенца и, благодаря участию Дмитрия Константиновича, все продвигалось по плану и как нельзя лучше. Лучшая клиника выбрана. Лучшая, по их общему мнению, суррогатная мать была тщательно отобрана и уже подписала договор. Примерный рост, вес, дата рождения и пол будущего ребенка оговорены. Очередная овуляция была на следующей неделе – эти две яйцеклетки и планировалось использовать для оплодотворения, чтобы потом оставить одну - лучшую - для дальнейшего развития в утробе профессиональной роженицы.

- Все тесты подтвердили вашу полную совместимость и отсутствие даже небольшой вероятности каких-либо врожденных пороков у ребенка, - продолжил Дмитрий Константинович. – Все ваши предпочтения сбудутся с вероятностью 99%. Большие уверения мне запрещено давать по закону, но я, неформально, рассчитываю на 99.99%. Такие качества, как интеллект, выносливость и сдержанность будут в верхних 3-4% населения. Меньший процент таргетировать опасно – резко растет риск аутизма или паранормальных способностей.

- Это и есть две хорошие новости? – спросила советника Мария. Ей не терпелось поскорее выскочить из кабинета, который, впрочем, больше был похож на летнюю веранду. Весь в цветах и зелени, огромное окно с распахнутой дверью на балкон.

- Представьте себе, я только закончил рассказывать первую хорошую новость. Вторая скорее будет для вас большой неожиданностью, и вы должны расписаться, что действительно желаете ее узнать.

- Как это расписаться, что желаем узнать? Вы же только что нам сами сказали, что новость хорошая? – Вадим, инвестиционный банкир по профессии, вступил в разговор, как обычно, резко. Он подсознательно чувствовал подвох в любой ситуации, особенно если кто-то намекал, что подвоха быть не может.

- То, что моя новость для вас хорошая вы потом сами убедитесь. Я вам расскажу о новом достижений генетики – одном конкретном открытии, сделанном совсем недавно – и вы сами потом решите, хотите ли вы воспользоваться открывшейся возможностью или нет. В любом случае, вы ничем не рискуете. Вернее, я должен оговориться. Я обязан вам это предложить прямо сейчас. Вы все равно через пару недель прочтете об этом открытии в газетах, и если бы я вот так не начал об этом разговор, вы бы меня могли - потенциально, конечно же - обвинить в утаивании важной информации, материальной для вашего случая. Именно поэтому вы мне платите большие деньги за каждую консультацию. Я вам даю ценные советы. А вы потом сами решаете как правильнее всего подойти к планированию вашей семьи. Я просто делаю свою работу качественно.

- Я Вас понял. Вы нам даете бесплатный опцион. Вернее, он входит в цену, которую мы уже уплатили за эту консультацию.

- Совершенно верно! Так вы согласны? Пожалуйста, подпишите здесь. Просто формальность, которой я всегда следую. Чтобы потом не могло быть претензий, будто новая информация вам попортила нервы или еще что-нибудь, - Дмитрий Константинович был по образованию юристом. Это и объясняло его успех в новом для него деле – советовать богатым клиентам как правильно планировать наследственность.

В обязанности семейного советника входило все, что в принципе возможно предложить молодой семейной паре. От планирования количества и пола детей, до организации самого процесса рождения, до, затем, выбора лучших нянь, садиков, школ, университетов – на любой вкус и кошелек. Сейчас, молодая пара у него в кабинете планировала ребенка, который у них родится ровно через девять месяцев. Он будет на 100% природным потомком своих родителей, но при этом фигура стройной и красивой Марии нисколечко не изменится.

Генное модерирование новорожденных, искусственное оплодотворение и суррогатное вынашивание уже давно были обыденной практикой во многих странах мира, включая Россию. Их предлагали многие клиники матери и ребенка. Услуги семейных советников были менее распространенными и стоили недешево именно потому, что было трудно вот так сразу разобраться во всех тонкостях и выбрать лучшее решение для каждого конкретного случая. Большинство молодоженов среднего достатка даже не подозревало, что планирование семьи это далеко не «просто разговор о презервативах».

Супруги, чуточку посовещавшись, подписали «дисклеймер» - отказ от каких-либо претензий в случае, если вновь узнанная информация принесет им или их будущему ребенку какие-либо неудобства. Все равно, ведь выбор останется за ними самими и ни за кем более, резонно решили они.

- Так в чем же вторая хорошая новость? И в чем состоит наш выбор? – спросил Вадим.

- Сейчас расскажу, - опять дружески улыбнулся советник и достал из ящика стола папку. – Наука не стоит на месте, и ваш семейный офис, как всегда, на гребне волны. Только что опубликованы результаты университета Беркли – это в Калифорнии. Они обнаружили еще один новый ген и исследовали его свойства. Результаты подтверждены также Стэнфордом и Мичиганским университетом. Им, троим, я полностью доверяю. Ген окрестили «недоверчивостью», и, похоже, он работает сравнительно прямолинейно.

- Хм, уже интересно, - сказал Вадим.

- Если человек встает перед выбором, - продолжил Дмитрий Константинович, - а это происходит каждую секунду в той или иной степени, то неизбежно возникает вопрос – довериться ли «внутреннему» или «внешнему» голосу в решении возникшей проблемы. Если оба голоса «за», оба «против» или один явно перевешивает, то сомнений нет и человек делает свой выбор моментально. Обычно - совершенно не задумываясь об этом ни на секунду. «Дилемма» в действительности возникает только тогда, когда оба «голоса» примерно равны. Человек начинает размышлять, поверить ли фактам и, равно, источникам этих самых фактов для принятия важного решения, или, вместо этого, действовать «по интуиции» - наугад.

- Я знаю, про что вы говорите, - сказал Вадим. На рынках самые успешные трейдеры – это те, кто научился слушать свой внутренний голос. Значит у них - сильный ген «недоверчивости»? Нам в банк такие нужны. Его видно как-нибудь сразу? Может анализ ДНК требовать сдавать, а потом уже резюме читать, у кого ген сильнее?

- Как раз об этом я и собирался продолжить. Это ничего, что Вы меня перебили, Вадим Николаевич. Значит, Вы внимательно слушаете, и Вам будет интересно узнать все до конца. А Вы, Мария Ивановна, не скучаете?

Мария быстро замотала головой. Было очевидно, что для нее это все темный лес и откровенная пытка. К советнику ее опять притащил муж.

- Так вот. Наличие или отсутствие гена никого не заставляет постоянно действовать однотипно. У человека всегда есть полная свобода, как и что выбирать. Единственное, на что этот ген влияет, так это на предрасположенность ребенка, перед которым вдруг встает действительно трудный выбор. Ему надо решить: либо сделать, как советуют взрослые, либо пойти своим путем. Представьте себе пылинку на чаше весов вашей внутренней Фемиды. Влияние ничтожно, но оно есть!

Природой так заложено, что потомство должно доверять своим родителям. Иначе птенцы никогда бы не смогли научиться летать. Гены страха или любознательности тут не при чем. Страх - это просто реакция на неопределенность, а любознательность – желание ее побороть, несмотря на страх. Когда мама выталкивает птенца из гнезда, тот не умирает от страха именно потому, что полностью уверен: мама плохому не даст случиться. Просто смелость или просто любознательность приведет к тому, что птенец выпрыгнет раньше времени и его съест кошка. Их отсутствие – и птенец может никогда не научиться летать. Ген, который толкает детенышей на «смелый» поступок в нужное время под давлением родителей присутствует у всех живых существ в природе. Такой ген назвали условно «геном доверчивости» - это прямая противоположность «гену недоверчивости».

Доверчивость, как способность потомства в трудную секунду послушаться совета старших, это доминантный признак. Ген, отвечающий за него, передается по наследству, если он присутствует хотя-бы у одного из родителей. Если же у обоих он отсутствует, то у всех дальнейших поколений будет присутствовать рецессивный ген недоверчивости. В природе этого не происходит по естественным причинам. Вспомним не научившегося летать птенца и кошку. И напротив, доверие детенышей даже к их естественным врагам зачастую спасает им жизнь. Сколько раз котят воспитывали собаки и наоборот? По этой же причине дикие собаки и волки не едят человеческих детей, а выращивают их как своих.

- Очень трогательная история, - опять перебил нетерпеливый Дмитрий. Давайте к делу. Вы предлагаете нам что? Добавить этот самый «ген недоверчивости», чтобы мой сын вырос трейдером, как я? Я лично двумя руками «за», сколько бы эта операция ни стоила. Ты что думаешь, дорогая?

- Я думаю, стоит дослушать советника и не перебивать. Ведь он даже не открыл еще папку, которую достал из стола! – Мария умела ставить мужа на место.

- Спасибо. Я как раз уже готов отвечать на все Ваши, Дмитрий Николаевич, вопросы. Чуть ранее Вы спросили, видно ли сразу ген недоверчивости в людях. Отличный вопрос. Действительно, раз этот признак рецессивный, то большинство людей должно страдать от его, с позволения сказать, нехватки. Вот статистика Стенфордского университета на основании сэмплинга баз данных ДНК нескольких стран. Конечно же анонимного, и с разрешения компетентных органов. Не буду Вас утруждать деталями – лучше я Вам отдам всю папку на дом. Сейчас только выводы на основании статистики.

Как я уже говорил, ген недоверчивости практически отсутствует у диких животных. Только у некоторых пород сторожевых собак его удается поддерживать из поколения в поколение – доминантный ген доверчивости был у них полностью искоренен селекцией человеком. У людей ген недоверчивости присутствует - на всех континентах и во всех странах мира. Однако, на все население земли приходится только 5% тех, у кого он есть. Более того, эти 5% распределены очень неравномерно. Вероятность быть недоверчивым, как оказалось, зависит больше всего от социальной среды каждого конкретного человека. В экономически развитых странах он сравнительно более распространен, чем в развивающихся. В отсталых деревнях Кении, например, ни у одного масая такого гена не обнаружили. Более детальное исследование показало почти прямую зависимость между вероятностью наличия гена и благосостоянием индивидуума. Здесь нет ничего удивительного, все объясняется простым здравым смыслом. Доверять больше себе, чем другим, позволяет идти против течения, не поддаваться чужой воле. Доказано, опять же статистикой, что такие трейдеры и управленцы более успешны в бизнесе и, стало быть, имеют больший шанс разбогатеть.

Обеспеченные люди, в свою очередь, имеют более широкие возможности позаботиться о своих чадах. Когда детей воспитывают в достатке, у них может возникнуть чувство превосходства над другими детьми и взрослыми. Также, у ребенка редко возникает необходимость бороться со своими убеждениями и еще реже - возникает нужда решать: доверять или же не доверять своим родителям. А стало быть, неуверенность в себе им практически не нужна и, у многих, она уже с рождения атрофирована. Такие люди женятся, как правило, на себе подобных, и, вуаля, ребенок тоже рождается без гена доверчивости. И так цикл повторяется из поколения в поколение, «выветривая» эту черту характера как атавизм.

- Вы так говорите, как будто хотите нас убедить, что это плохо быть недоверчивым?! – то ли спросил, то ли утвердительно заявил Дмитрий.

Я ничего не утверждаю. Я просто констатирую статистику. А она говорит, что недоверчивые люди, в целом, более состоятельны. Что тут причина, что следствие, Вы вправе делать свои собственные выводы. Если Вам интересны еще факты, то они тоже более-менее укладываются в рамки здравого смысла. Например, вот график зависимости успеваемости школьников. Видно, что «доверчивые» и «недоверчивые» учатся примерно одинаково, но «доверчивые», в среднем, лучше. И дисциплина у них на высоте. Зато среди «недоверчивых» чаще попадаются либо круглые отличники, либо второгодники. Просто такой вот интересный факт.

- Ну это понятно. «Доверчивые» лучше слушаются своих учителей и родителей. Гении среди «недоверчивых» - это тоже логично – жаждут свои открытия сделать. У двоичников школа вообще на заднем плане. Не знаю даже, что лучше для пацана. А какие еще недостатки доверчивости, помимо отсутствия денег?

- Ну, я бы не стал так сразу утверждать, что «доверчивым» людям не везет с деньгами. Есть среди них умные и «доверчивые» - так те быстро учатся, кому доверять, а кому не стоит. Недостатки, статистически значимые - это большая, чем у «недоверчивых», предрасположенность к алкоголю, курению и наркотикам. Не знаю, чем объяснить, ну разве что большей подверженностью рекламе.

- М-да. И зачем мы всю эту дискуссию вообще затеяли. Жили бы как все. Почему вы нам все это рассказали? В чем нам дается сделать выбор, раз наш ребенок и так, как я понимаю, либо будет с одним геном, либо с другим. Главное, в материальном смысле, он же не пострадает. – Вадим перелистывал страницы с графиками. В общем и целом, лучше пустить все на самотек и вообще не делать никакого выбора. Даже не тестировать ни себя с Машей, ни будущего ребенка, к какому типу они все относятся, размышлял он.

- Я это прекрасно понимаю, но, как я уже объяснял, у меня не было никакого выбора. Как хороший семейной советник, я вас вынужден был предупредить об этой угрозе. Не я выпустил джина из бутылки, уверяю вас!

Мария и Вадим переглянулись испуганно. – Вы ничего не говорили об угрозе и о джине. Наоборот, вы обещали нам рассказать хорошую новость. Вы нас обманули? Какая угроза? Вы знаете наш генотип? Но ведь ген только что открыли, почему вы нас не поставили в известность перед взятием пробы? – Вадим реагировал бурно и агрессивно на изменившуюся ситуацию. Он не знал, откуда исходила угроза, и на всякий случай атаковал то всем фронтам.

- Я, действительно, не знаю какие гены – «доверчивости» или «недоверчивости» – присутствуют в ваших двух генотипах. Я понятия не имею, какой ген передастся вашему ребенку. Я могу перестать говорить и пустить все на самотек, мне кажется, вы уже склонились именно к такому выбору. Решайте сами, что мне делать. Я работаю исключительно для вас! Я назвал эту новость хорошей не для того, чтобы завлечь вас ее узнать. Я прошу прощения, я не упомянул, что один из вас двоих имел шанс отказаться все это слушать. У Вас, Мария Ивановна, и у Вас, Вадим Николаевич, либо вместе, либо по одному есть возможность выбора – дослушать мои рассуждения до конца либо остановиться на этом месте. К сожалению, из-за наличия средств массовой информации, я вам совершенно не могу советовать какой выбор лучше.

Мария и Вадим опять переглянулись. Вадим понимал, что логика в словах советника присутствовала. Пока важная информация не была опубликована, оставался промежуток времени, чтобы все обдумать и сделать правильный ход. Инстинкт трейдера подсказывал ему, что это будет, пожалуй, самый важный ход в его жизни. Ведь речь все еще шла о рождении их первого сына. О втором они с Машей пока речь не заводили, и сейчас был совершенно не тот момент. Но он уже точно знал: что бы он ни решил сделать для первого ребенка, для второго он сделает в точности да наоборот. Принцип хеджинга. Надо остаться, чтобы дослушать советника, а потом решить. Надо отпустить Машу домой, пока у нее не началась паника.

Мария была искренне благодарна такому решению. Муж обещал вернуться домой вслед за ней и спокойно все обсудить.

- Я весь внимание, - сказал Вадим, когда Маша захлопнула дверь. - В чем состоит угроза?

- Я не собирался Вас пугать новым открытием генетиков, но Вы сами, можно сказать с порога, озвучили эту самую угрозу, о которой идет речь.

- Вы хотите сказать...

- Вот именно. Сканирование ДНК при приеме на работу. Инвестиционные банки в Америке уже и так берут анализ мочи на наличие следов наркотиков, и отпечатки пальцев – для проверки по базам данных. Ваш ребенок еще даже в садик не поступит, как кто-то где-то первый догадается подбирать детей в группы по наличию или отсутствию гена доверчивости. Разумеется, тайно. Какие нужны в армии? Правильно, только доверчивые. Какие нужны в банки? И те и другие. Одни – в аналитики, другие - в трейдеры. Статистика – орудие современных баталий и, как ни печально, это уже касается всех сфер нашей жизни. Ваше решение, хотите Вы того или нет, повлияет на судьбу Вашего ребенка. Программирование одного гена у эмбриона стоит, на фоне остальных Ваших расходов, символически дешево. Что бы вы ни выбрали, но выбор сделать придется. Пустить все на волю судьбы - это тоже выбор, но есть риск, что ребенок вырастет и узнает. И есть шанс, что он будет недоволен Вашим выбором. Либо выберет притвориться, что недоволен. Вы же знаете, как психология работает...

Вадим молчал. Через секунду он поблагодарил советника за информацию и раскланялся. Ему предстояло долгое изучение графиков и таблиц. Как это ни прискорбно, последующего объяснения с женой избежать тоже вряд-ли удастся. Придется рассказывать теорию игр, включая дилемму узника.

Вадим терпеть не мог статистику и свою карьеру трейдера в инвестиционном банке, где приходилось каждую секунду что-то выгадывать. И тут, как назло, в самый неподходящий момент в его, личной что ни на есть, жизни, кто-то, за его-же собственные деньги, ошарашивает его логической проблемой выбора у которой нет вариантов! Очевидно же с самого начала, что на самом деле все это просто трата их с женой времени и нервов. Выбора-то никакого на самом деле нет. Все предрешено тем, как поступит общество, а оно, как хорошо извесно из истории, неизменно поступит жестоко. «Не верь, не бойся, не проси» - вот формула выживания. Придется, в тайне от жены и сына, заплатить за этот проклятый ген «недоверчивости»...

- Я же не военный, не хочу сына в армию. И аналитиком в банке работать – хуже каторги, - размышлял Вадим. - Лучше дочери потом ген «доверчивости» оставлю, мне кажется для женщин это естественнее. Жене скажу, что все природным путем пойдет, по законам генетики. Главное, чтобы никто не узнал, что я взал таки на себя ответственность выбирать за детей. Господи, и зачем я вообще нанял этого семейного советника? Жили бы спокойно, как все...