МОИ БОИ ПО ПРАВИЛАМ Т БЕЗ...

Спорт я невзлюбил с детства. Благодаря учителю физкультуры, который, на мой взгляд, был плохим педагогом, если допустил, что маленький заморыш-рахитик, близорукий, неуклюжий и неловкий, стал объектом постоянных насмешек. Эта нелюбовь была взаимной. Я ненавидел прыжки через «козла», подъём переворотом и «солнце» на перекладине, прыжки в высоту и многое другое. Поэтому оценку «3» я стойко пронёс почти через все годы обучения в школе.
Правда, где-то в классе седьмом положение изменилось. Появился аппетит, я стал набирать вес, подрос, а главное – стал проявлять интерес к противоположному полу. Чтобы обратить на себя внимание, начал качать мышцы: купил гантели, вместе с другом Петькой украли (каюсь!) две квадратные гири от автовесов по 20 кг каждая. Несли их лунной ночью, постоянно озираясь и отдыхая от нелёгкой ноши. Кстати, я очень привык к ним, а стандартные гири мне так и не понравились. Откуда-то появились боксёрские перчатки, боксёрская груша…Ко мне стали приходить друзья и знакомые ребята, мы устраивали бои, учились друг у друга, делились скромным опытом драк. Узнав, что кто-то проявляет интерес к боксу, приглашали его к нам, проверяли на «прочность», оценивали.
Раунд мог продолжаться до 45 минут, никто не проявлял кровожадности, лишь иногда возникали вспышки ярости, но хороший удар был лучшим воспитателем сдержанности. Надо заметить, что многие из ребят, прошедших нашу «школу», быстро становились разрядниками во время обучения в техникумах и ВУЗах.
Некоторые из нас, в том числе, и я интересовались также борьбой самбо, изучали и отрабатывали отдельные приёмы, которые потом пригодились в жизни. В период всеобщего интереса к каратэ из города приехал наш земляк. Там он занимался у известного тренера и уже имел какой-то дан. Затаив дыхание, мы слушали Санькины рассказы, сдобренные японскими терминами – макивара, уракен, кибацуки и др. Свои способности проявить полностью он не мог – не с кем было состязаться, но кое-что я усвоил: некоторые удары и блоки: жёсткий и мягкий. Потом к нам переехала семья русских беженцев из Средней Азии. Их сын Серёга занимался ушу, он тоже кое-что продемонстрировал нам, особенно хлёстко получалась у него «вертушка». Да и вообще ногами он работал классно.
За три года в моей памяти собралось столько различных приёмов, ударов и финтов, что я мог бы стать, наверное, бойцом единоборств без правил. Но увы, ни практической отработки или применения, естественно, не было. Разве за исключением единичных случаев «защиты чести и достоинства» своей улицы или товарища. Я уже учился в институте, но эта моя привязанность не проходила. Будучи в гостях у своего кузена, бывшего чемпиона по боксу какого-то спортивного общества, а теперь стокилограммового мужика, я попросил его показать свою «коронку», ну ещё чего-нибудь. Он так долбанул меня под сердце, что я чуть не окочурился. А потом послал меня подальше, сказав  : Я – плохой тренер: не могу бить вполсилы! И всё равно от него я узнал, что такое полухук, свинг, «нырок»…
Как бы там ни было, я кое-что усвоил и освоил. Это очень пригодилось, когда я жил в общежитии. Там иногда между парнями возникали конфликты, но не на почве национальной вражды или ненависти, а просто, как результат какого-нибудь спора, как доказательство своей правоты или когда были исчерпаны все аргументы. Особенно, если один или оба были подшофе. Мне как-то пришлось практически доказывать преимущество удара «полухук» одному неверующему «Фоме». «Дискуссия» проходила на кухне…Ещё один раз я с удовольствием применил «мельницу» в разговоре с агрессивным старшекурсником. Но уже в комнате, в присутствии очень любопытных «зрителей и судей». Однажды и сам получил хороший урок от очень крепкого парня. Если бы не вмешался один знакомый, тот точно удавил бы меня… Потом подобные конфликты разрешались более цивилизованным путём: в центре комнаты отдыха, в боксёрских перчатках под контролем избранного «рефери»…
Последние мои бои уже имели официальный статус. Это было в учебной части после призыва в ряды Советской армии. Мне было 24 года, а сыну всего три. Однажды в нашу роту пришёл ответственный по спорту капитан Кобец. Он сообщил, что скоро в части стартует турнир по боксу и что от нас нужна команда. Поинтересовался, у кого есть разряд по боксу и записал. Потом спросил, кто посещал секцию и тоже сделал пометку. Участников набралось мало, и он попросил поднять руки, кто хотя бы держал в руках перчатки. Как человек честный, я поднял руку. Нас повели в санчасть, чтобы определить весовую категорию. Я уже прослужил три месяца и превратился в поджарого, тонконогого «спортсмена» и должен был выступать во втором полусреднем (тогда он так назывался) – до 75 кг, при моём весе 72,500. Нас набралось пять человек. В спортзале устроили отборочные бои. И тут мне не повезло: жребий пал на меня! Не буду описывать моё состояние, оно было весьма безрадостным.
Чемпионат на первенство части проходил в субботу. Все бойцы шли, как на праздник, а мы, участники, как на плаху. И тут я впервые увидел ринг! На душе стало тоскливо и неуютно. Ко мне подошёл мой будущий соперник – немного ниже меня ростом, головастый и длиннорукий. Познакомились. Он сказал, что у него второй разряд, только не успел получить удостоверение. Предложил продемонстрировать технику, а не устраивать мордобой. Я согласился. Меня окликнул солдат из второго взвода – дагестанец Али Эльмурзаев, высоченный, крепко сложенный парень: Слушай, Лашман, ты в боксе немного волокёшь, а я ничего не умею. Драться могу, одному даже глаз выбил…Подскажи, как мне боксировать. Ему предстоял бой чуть ли не с мастером спорта. Я поделился чужим опытом (один мой товарищ рассказал, как он выиграл бой у очень сильного и опытного соперника – собрал последние силы, прыгнул на соперника с вытянутой вперёд рукой, попал в подбородок и нокаутировал! Кстати, Али несколько раз применил потом этот трюк, ошарашил и запугал соперника. Проиграл по очкам, но из боя вышел невредимым!)
А бои уже начались. Некоторые из них проходили на довольно высоком техническом уровне, другие представляли собой жалкое зрелище. Если один был сильнее и опытнее, он гонял слабого по всему рингу и молотил его, как «грушу». Если оба не имели никакой подготовки, то получалась драка до победного, иногда до истерики и слёз. Зал то рукоплескал, то хохотал, а «гладиаторы» продолжали кровавую битву…
Но вот мы в ринге или на ринге. Звучит гонг, и мой визави бросается на меня аки зверь, вероломно нарушив нашу договорённость насчёт техники. Серия ударов в моё красивое лицо, мне больно и обидно за подобное коварство…Но я не взрываюсь, сдерживаю себя , отступаю назад и вправо. Прихожу в себя и начинаю познавать противника обманными движениями, якобы планируемыми ударами, пугаю его и, наконец, ловлю на свою «коронку» - крюк справа. Он на мгновение замирает, и тишину разрывает вопль полутора тысяч глОток: Бей!!! Повинуясь этому призыву, я бросаюсь вперёд, но звучит гонг… Во втором раунде соперник только убегал от меня, у меня откуда-то появилась ловкость, гибкость, даже бесшабашность. Короче говоря, бой я выиграл.
На следующий день жребий свёл меня с перворазрядником. Высокий, руки длиннее даже, чем у предыдущего соперника. Хорошо, что я шёл как «новичок», и раунд продолжался всего две минуты, иначе я бы, наверное, не выдержал. Перед боем ко мне подходили ребята и говорили: Сашка, разбей ему хотя бы рожу, самый вредный сержант! А Сашка думал, как бы самому продержаться. Бой начался традиционно: разведкой. Противник понял своё преимущество и стал доставать меня на дистанции. Я пропускал много ударов, но и ему перепадало. Пару раз я переходил в ближний бой, тогда он чувствовал себя не совсем уютно. Раунд кончился, я пошёл в свой угол, чтобы сплюнуть кровь, слюну и мелкие осколки зубов в специальный контейнер, но мой секундант, капитан Кобец, заговорился с кем-то и забыл про меня. Я промычал что-то, дёрнул его за рукав… Тогда он повернулся ко мне, подставил контейнер и дохнул на меня таким самогонным перегаром, что я чуть не упал. Дыхалка сбилась, настроение упало, вместо помощи, советов секунданта я получил психологический стресс. И всё пошло кувырком.
Теперь я понимаю, почему иногда проигрывают сильнейшие спортсмены в любом виде спорта – они не могут преодолеть себя, психологический барьер…В о втором раунде меня словно заклинило, я никак не мог войти в ближний, пропустил огромное количество ударов, меня удерживала единственная мысль: Хоть бы не упасть! Хоть бы не упасть! И я не упал, не побывал даже в нокдауне. Победу по очкам присудили сопернику, а я занял второе место в своём весе. Просьбу солдат я выполнил: расквасил ему нос, до крови разбил губы. А если бы было рассечение брови, то, глядишь, мог бы победить.
Я доволен, что научил своих сыновей умению постоять за себя, теперь они оба офицеры и, надо полагать, давно обогнали своего отца-сэнсэя. Будучи преподавателем НВП, тому же учил своих воспитанников и, надеюсь, не зря. Поскольку жизнь идёт, «…и вновь продолжается бой!» Их бой…