Акция

Желтый Клоун вошел в кухню и постояв, многозначительно глядя в окно, не менее многозначительно произнёс:
- Акция!
- Сынок, не ходи - не очень уверенно охнула мама, помешивая в чугунке своё коронное блюдо и посмотрев на сына, приподняла брови. - Ты в этом пойдёшь?
- Это моя акция и моя боевая раскраска.
- Я тебе не разрешаю! Слышишь? - не расчитывая на покорность, сдерживалась мама.
- Они закроют "Макдональд"!
- Ох! - всплеснула руками женщина - тоже мне, оплот демократии… Чтобы вот такусенькую котлетку в булочке купить нужно чёрте знает какую очередь отстоять и ещё неизвестно что там внутри намешано. Я сама в горячем цеху работала. Я знаю о чём говорю! Мы и без Макдональдса проживём. Вон, пельмешки… Хуже что ли? А рагу посмотри какое я готовлю. Уже 3 часа варю. Понюхай как пахнет. Не то что эта плюшка в коробочке...
- Да черт с ними, с булочками. Они навяжут нам опять политику, в которой мы должны будем ненавидеть эти булочки, потому что они чужды нам идеологически и у них не будет иного пути, чем снова сделать народ ура-рабами. - Лёха восхитился собственной высокопарности - О!
Жёлтый клоун понюхал дымящуюся стряпню. Поморщился.
- Зачем ты всё время столько морковки кладёшь? Она воняет.
- У них свои политические дрязги, а тебя не за что, не про что пристрелят. Воняет для пользы! Мальчикам морковка особенно необходима. - одинаково строго констатировала мама.
- Вот видишь! Сама говоришь: - "Мальчикам полезно…". А для чего полезно? Не для того ли чтобы стать мужчинами. Вот и пришло время доказать, что я не зря марковкой давился. Ведь надо понять, что происходит. Как же я могу не пойти? Там все наши с работы будут...
- Вот и славно! - бодро сказала мама, как будто это был выход из положения - Вот пускай и идут! Там и без тебя будет достаточно народу. А ты дома посиди. - Мама хотела сказать: - Телевизор посмотри - но там с занудным упорством осточертевшие лебеди мутили интриги в пачках на паркетном озере без передышки и мама сказала - Покушай что нибудь. Сейчас рагу будет готово.
- Не, мам! Я пойду. - убедительно буркнул Лёха. - Да и потом, я воевать то не собираюсь. Я воевать не умею. Поброжу для массовости. Это же событие! История! Потом будет что потомкам рассказывать.
Мама смягчилась при упоминании о потомках.
- Воевать он не умеет... - съехидничала она. - Я помню, какой ты с выпускного пришёл… Живого места не было. Я потом перед физруком перед вашим извинялась. Пришлось ему блок "Мальборо" на здоровье отдать. Болячек ему в желудок!
- Так, то выпускной. Мы же не до смерти бились. Так… Потолкались, попугали друг друга и разошлись.
- Ну, ладно. - Мама подошла к сыну. Разгладила складки на плечах, как будто поправила невидимые погоны и посмотрев в беззаботное лицо клоуна добавила . - Будь осторожен! Если что… Сразу домой беги. - наказала мать и ещё строже добавила - И не пей там!
- Я что, пью? - возмутился желтый клоун.
- А то я не помню какой ты был после выпускного?
- Так то ж выпускной… Событие!
- А это что, не событие? Вы там компанией собираетесь. Кто то принесет бутылку, а ты вот возьми с собой рагу. Покушаете с ребятами.
И мама принялась вылавливать из жижи бурого цвета куски мяса, плотно облепленного ошмётками разварившихся овощей и перекладывать их в маленькую кастрюльку, обильно поливая соусом.
Рагу это было единственное сложное блюдо, которое мама готовила. Делала она это каждый раз с щепетильностью не по рецепту, а по наитию и никогда оно не получалось аппетитным, но маме всегда очень нравилось и каждый раз вкуснее предыдущего. Леха соблюдал паритет с рагу в борьбе за мамину любовь и хотя и посмеивался над цветом и вкусом трапезы, но относился к слабости матери с уважением.
Собрал в наплечную сумку с надписью "ПЕРЕСТРОЙКА" теплый сотейник с маминой заботой и снова многозначительно посмотрев в окно, подхватил мамин зонтик.
- Куда зонтик мой подхватил? Зачем тебе зонт в такую погоду? Посмотри! На небе не облачка. Оставь мой зонт в покое! Потеряешь! - не слишком строго цеплялась мама.
- Сейчас солнце, потом не солнце - вилял Лёха - Это Август! Ты что, в школе природоведение не проходила?
- Не заговаривай маме зубы! Ты надолго уходишь?
- Нет конечно! Я туда и обратно!
Мама с тоской посмотрела на Жёлтого Клоуна и обречённо вздохнула.
- Лучше бы девушку себе завёл. Я хочу медсестру, чтобы уколы мне в жопу делала, когда я болею.
- Всё, мам, я побежал.
- Потеряешь зонт… Я тебе в еду мышьяку подмешаю.
Жёлтый клоун вспыхнул в радостной улыбке шута и выскочил за дверь.

Погода была безоблачной. Людей на улице почти не было. Лёха в припрыжку добрался до метро и вместе с потоком беспокойных горожан нырнул в подземку.
- Станция ВДНХ. Поезд дальше не пойдёт. Просьба освободить вагоны. - прогнусавил диктор через несколько остановок и возмущённая толпа начала продвигаться к выходу. На назначенное время встретиться с пацанами Лёха уже не успевал. Бесконечная лестница эскалатора двигалась медленнее собственного поручня и выкручивала Жёлтому Клоуну нервы.
- Это они… Чтобы нас остановить! - Переговаривались рабочие парни в спецовках.
Как видно услыхали призыв… и пошли. В чём были, в том и пошли прямо со смены, с вахты и ничто их не остановит.
- А прикиньте, сейчас наверх поднимемся, в там воронки на выходе и всех в кузова трамбуют.
На ступень ниже ехала семья. Папа держал девочку лет пяти на руках и всю дорогу у неё сохранялось тревожное выражение лица, как будто она понимала немного больше других, что происходит. Жёлтому Клоуну было как то не удобно перед ней показывать свою нервозность. Любимец детей попытался расшевелить позитивное настроение ребёнка и улыбнулся профессиональной обезоруживающей улыбкой, но малышка явно думала о чём то важном и выражения лица её не изменилось. Жёлтый Клоун почувствовал себя глупо.

На поверхности стало понятно, что идти надо вместе со всеми. Пристроился за компанией с портативным приёмником. Они слушали "Эхо Москвы". Бурно обсуждали независимые новости и с удовольствием сообщали их окружающим, что вызывало бурную дискуссию и идти было веселей. Настроение приподнятое, время в пути пролетало незаметно, но двигаясь ближе к центру народу становилось всё больше и всё больше нагнеталось ощущение смутного беспокойства. Где то там в сердце города случилась беда и город звал своих горожан. Горожане шли на его зов сарафанного радио. Со стороны казалось, что много людей спешат по какому то важному делу, но делают это как то не по правилам. Люди вышагивали бесконечными вереницами со всех улиц и подворотней туда, где нужна была их помощь. Нарочито запруживали проезжую часть и газоны жители "вольного города". Народ направлялся к Дому Правительства РСФСР.

Кто то тащил железные кровати, двери и старую стиральную машину на мост к верхней развязке дороги на Ново-Арбатской.
- Это против танков - от одного к другому разлеталась догадка в толпе.
Улицы были кое как перегорожены троллейбусами по заячьи поджавших длинные штанговые токоприемники.
Кто то сооружал баррикады из чего попало. Арматура и бетонные блоки сваливались как попало.
- Хлипкое сооружение. - оценил фортификацию Жёлтый Клоун.
Настрой в толпе был весёлый, но всё же чувствовалось, что вся эта кутерьма не демонстрация сопротивления, а лихая подготовка к бойне. Лёха даже заметил, что толпа подростков, то ли рокеров, то ли панков потащила на мост полосатые матрасы и канистры с бензином, чтобы сверху забрасывать бронетехнику. Кто то постарше запротестовал и началась перебранка.
Подходы к Манежной площади уже щетинились баррикадами заставляя людской поток стекаться в узкую горловину прохода на набережную. На опрокинутых среди прочего баррикадного хлама воротах под картонкой с надписью "NO PASARAN" сидели неформалы всех мастей. Длинноволосая девушка с выбритыми висками лениво курила и обстоятельно терпеливо отвечала на бесконечные вопросы проходящих мимо людей "Куда идти?" и "Что делать?".

Перед геометрически строгой цитаделью Парламента до башни раскрытой книги народ в витиеватых брожениях людских масс братался с присоединившимися к повстанцам сурово спокойными воздушно десантными моточастями. Приземистые БТРы и легкие танки скучно притихли вдоль здания Парламента, а вокруг сновали сотни тысяч жужжащих и гудящих, чем то встревоженных, людей. Старушки в платках и буклях угощали пирожками и квасом холодновато растерянных солдат, не покидающих бронетехнику дальше вытянутой руки.
Лёха видел, как совершенно незнакомые люди шутят, обсуждают и спорят между собой выясняя, что происходит, из за чего всё так и как надо жить при демократии и свободе.
Жёлтый клоун пробирался сквозь людей по периметру Парламента, разглядывая семейные пары, подсаживающие детишек на броню, чему не сопротивлялись, но и не были в восторге танкисты.
Что бы хоть как то расшевелить неулыбчивых "киборгов" "Американский петрушка" набросился на их технику в попытке завалить железного монстра. Солдаты поржав скрылись в башне, из открытого люка которого доносились хрипы рации. Было непонятно, о чём вещает сиплый скрежет, но через некоторое время они вылезли снова брататься с народом. По их ворчанию было ясно, что проделывают они эту процедуру не в первый раз.
- Вылезайте! И ничего там не трогайте. - орал красноволосый чудак в дуло танка.
- Оставь технику, полоумный! - беззлобно предупредил служивый жёлтого клоуна, рвущего с остервенением фронтальную бронепластину.
- Но вы теперь с нами? С народом? - вопрошал язвительный хохмач.
- С вами, с вами… С народом. - прохладно покивал военный и забавный фигляр радостно всплеснув руками помчался в водоворот затишья перед бурей.
В голос, под общий хохот окружающих проорался под гитару с группой тонконогих взъерошенных подростков в косухах, не стройно, но оптимистично рвущих непонятные по смыслу, но понятные по ощущениям рок-псалмы Цоя.
- Перемен требуют наши сердца - подхватывали все вокруг.
- А давай теперь вот эту - и люди старшего поколения с тревогой запели:
- Здесь птицы не поют, деревья не растут,
И только мы к плечу плечо врастаем в землю тут.
Гитарист бегло подобрал аккорды и после слов " И значит, нам нужна одна победа…" Вся площадь напевала:
- Одна на всех, мы за ценой не постоим,
Одна на всех, мы за ценой не постоим.
Мимо проплывали цветные панки и седые кавалеры всех войн. Где то пели, где то смеялись, но больше говорили и слушали хмурясь.

Поговорил Лёха со словоохотливым орденоносцем, поклявшимся эксцентричному потомку остаться на линии обороны до самого конца, как под Крюково и убедившись, что костюм клоуна не имеет отношения к сексуальной ориентации, тут же назначил того в своё отделение и показал куда нужно будет прийти после митинга с участием возможно самого Ельцина, так как всё , по его словам должно было закончится этой ночью и для этого в город были уже стянуты спец подразделения "Альфа" и "Вымпел", против которых и предстояло держать оборону.
"Альфа" и "Вымпел"! Лёха стал вспоминать сколько десятков бойцов участвовали во взятии дворца Амина в Кабуле и за сколько минут они его взяли? Только недавно читал об этом в "Спидинфо".
- Но ты не боись! С нами десантники Лебедева - гордо успокаивал бывший полковник, показывая рукой в сторону бронетехники.
И в этот момент кургузые приземистые монстры под восторженное ликование толпы начали по очереди вздрагивать, заводиться и рыча, как стая перепуганных, но сонных гигантских жуков, расползаться. Они лениво формировались в колонну и уходили восвояси, оставляя на площади клубы белых выхлопов из под себя.
- Стой! Куда? - всполошился ветеран. - Это, что ещё за дела? А защищать кто народ будет? - и старичок довольно бойко помчался за неотвратимо уползающими машинами.
Потоки людей со всех сторон спешно и с интересом продвигались на Манежную площадь. Повсюду были расклеены листовки. "НЕ ДАДИМ ЕДРЁНУ МАТЬ! НАРОД Канаеву Янать!", "Янашка! Суперимпотент! Где, бля, наш законный ПРЕЗИДЕНТ?", "Россия Ельцина избрала! Г.К.Ч.П. в гробу видала!"... С площади доносились отзвуки рупора. Там кто то выступал. Жёлтый Клоун направился в гущу блуждающей толпы, стараясь подобраться поближе к сменяющимся ораторам.
На митинге с участием самого Ельцина, который появился с некоторым опозданием и под усиленной охраной с бронещитами и десятком пристально внимательных амбалов, клоун Лёха оказался в самом центре толпы напротив золотого креста на гигантском триколоре вдоль всей балюстрады.
Здоровенный усач в камуфляже выводил группу казаков из публики.
- Пойдёмте, господа! - по военному вежливо говорил им инструктор - Я покажу вам дислокацию. Мы полагаем, что штурм начнётся уже скоро. Мы пойдём проведём разведку на набережной Шевченко. Товарищи пропустите. Проходите за мной, господа.
Жёлтый Клоун никогда не видел так близко казаков и был, что называется, весьма обескуражен какой то архаичностью и неприступностью донских станичников.
На балконе плотная фигура Ельцина вылезала из открытого окошка. Борис Николаевич приветствовал скандирующий плебисцит. Под охраной щитоносцев подошёл к микрофону. Полистал бумажки и положив нужную сверху, взглянул в глаза народу.
Президент замешкался, разглядывая желтого клоуна в серой волнующейся массе новой России. Яркий насмешник стоял на виду в проплешине людской массы, мимо него не спеша шли на рекогносцировку угрюмые казаки с лампасами и в бородах. Ельцин снова посмотрел текст выступления, откашлялся и переложив страницы обратился с балкона.
Россияне - торохтя революционную "Р" начал Лидер - Надежда внимающих ему людей, о котором Лёха знал лишь какую то тёмную и стрёмную историю с мостом и похищением. Такая репутация казалась ему странной.
- Но дело ведь не в нём? - подумал Лёха, разглядывая лица, взгляды и жесты людей вокруг себя из костюма клоуна.
Люди светились в энергии единения и эта уверенность в праведности избранного пути передалась Лёхе в неизбежности победы "добра над злом", "Жёлтого клоуна" над ГКЧП. Круто!
- … Соответственно объявляем незаконными все решения и распоряжения этого комитета… - Чеканя слова говорил президент Российской Федерации. - Только что по Указу Янаева в городе Москва было введено черезвычайное положение, но мы демократические силы, при вашей поддержке...
Какой то пацан лет пяти долго стояла неподалёку и потихоньку подобравшись к жёлтому клоуну, ухватил его за руку и вместе со всей площадью, реагируя на очередную реплику оратора, неистово заорал:
- Дааа!
Жёлтый клоун вздрогнул от неожиданности и с любопытством взглянув на маленького патриота, вдруг задорно округлив глаза, тоже заорал:
- Дааа! - когда толпа неожиданно уже стихла.
Ельцин снова на секунду осёкся в своём выступлении.
- Сегодня я принял решение объявить флагом России трёхцветный флаг! - как бы не принимая возражений, сказал Ельцин, глядя прямо на Жёлтого Клоуна.
Небеса хмурились. Площадь взрывалась аплодисментами и приветствовала абсолютно все решения. Выступающие сменяли друг друга, не по парламентски лазая в окна для выступлений.
Мальчуган пропал также неожиданно как и появился.
- Зонтик, это я правильно с собой захватил! - подумал Лёха, глядя на стальной лист неба, нависающий над Москвой.
Откуда не возьмись появился Андрей. Он вырос неожиданно перед Жёлтым клоуном и восторженно удивленно улыбаясь, спросил:
- Лёха, это ты? А наши все там. - махнул он куда то к выходу. - Я корефана ходил встречать. Пошли с нами.
Рядом с Андреем стоял невысокий жилистый парень в тельняшке, маскировочных штанах и зелёном берете.
- Комаров - протянул руку парень, прищурившись. - можно просто Комар.
- Лёха - пожал крепкую руку нового знакомого Жёлтый Клоун.
- Комар в погранцах служил. - с достоинством представил Андрей приятеля.- КГБ СССР! Это тебе не шухры мухры…
Ребята начали прокладывать себе путь к выходу, где их ждала общая компания.
- Ну ты даёшь… Прямо в костюме припёрся! - Смеялся по дороге Андрюха.

Солнце подмигивало за одинокими увесистыми облаками, перевалив через зенит, нависало над крышами домов в районе Филей.
- Смотрите кого я нашёл! - помахал Андрюха рукой, подходя к друзьям. - Я иду смотрю, а этот Клоун Руцкого слушает…
- О-о! - Затянула компания и прыснула хохотом, увидев Лёху в рабочем костюме.
- А это, вот, кореш мой погранец. Комар!
- Дима - представился парень, пожимая по очереди руки. - Комаров.
Лёха в костюме клоуна подошёл к компании. Компания ржала.
- Всем привет!
Молодой человек сразу заметил незнакомую девушку, которая добродушно улыбалась, слегка приподняв аккуратные брови.
- А это Светка. Мы с ней вместе учились. - Представила девушку смешливая Зина по прозвищу "Касса". - Она, кстати, недалеко от тебя, Лёха, живёт.
- К какой ещё стати? - подумал Лёха и с удовольствием снова взглянул на новую знакомую.
- Света! - протянула руку девушка.
- Света…- повторил Жёлтый Клоун.
Брови девушки вздрогнули и это было так мило, что Лёха снова повторил:
- Света…
И снова бровки легонько дёрнулись.
- Света, Света, Света… - уже не хотел останавливаться Лёха, любуясь мимикой её лица.
Девушка молчала и слегка улыбалась.
- Тебя переклинило, что ли? - оборвала Зина. - У тебя стаканы есть?
Лёха посмотрел на Кассу и отчётливо видел, что перед ним совсем другая девушка. Тоже хорошая, но не такая. Голова сама стремилась повернуться и ещё раз посмотреть на Свету, но парень чувствовал, что та на него смотрит и неловкость не позволяла ему снова встретиться с ней взглядом.
- Что я делаю? - подумал Клоун.
Наконец до него дошёл смысл вопроса.
- Света. - Вдруг снова неожиданно для самого себя произнес парень, глядя на Зину.
Все вокруг снова заржали.
- Тебя точно переклинило. - покачала головой Зина-Касса.
- Нет! Нету у меня стаканов.
- Вот беда! Выпить есть что, а стаканов нет. Неужели никто стаканы не захватил? - Заволновался Андрюха.
Компания обсудила кто что принёс. Стаканов так и не нашли. Было принято решение пить из горла. Половина начала фыркать и тогда Комар весомо сказал:
- Мы тут не на пикник приехали! Нам тут всю ночь сидеть. А ля гер ком а ля гер! Бахнул наркомовские и сиди атаки жди. И не замёрзнешь и не соскучишься! Да и что тут пить то? На всех один пузырь.
Солнце уже совсем опустилось и становилось прохладно и страшновато. Народ согласился пить по походному.
- А что пьём то?
- "Рояль" один к пяти.
- Дайте Светке первой выпить. Она тут смену отъездила. Ей домой отсыпаться пора... - предложила Касса.
- Да вы что? - удивилась Света. - Я из горла не умею пить.
- Так, я тебе покажу, а ты просто сделаешь также. - шагнул ей навстречу Комар.
Лёха вспыхнул, будто кто то дёрнул его внутри за пищепровод. Ревность мягкой лапой жёстко сжала ему мозг. Он видел, как Комар приложился к бутылке сделал два внушительных глотка. Сморщившись, протянул бутылку девушке.
- Не-е! Я так не смогу. - запротестовала Света.
- Давай! Что ты, не артачься! - настаивал Комар.
- Народ не задерживай! - подгонял Андрей.
- Ну, пусть ещё кто нибудь выпьет, а потом я. - смущённо предложила Света.
- Какой же этот Комар неприятный тип! - подумал Лёха и протянул руку к бутылке. - Давай я…
Комар передал Жёлтому Клоуну бутыль. Она была холодная и увесистая. Лёха протёр горлышко от следов чужих губ и влил себе в рот немного "огненной воды". Во рту обожгло слизистую и глаза наполнились влагой. Алкогольный жар прокатился сверху вниз, оставляя за собой болезненную дезинфекцию гортани.
- И на чём ты тут ездила?- продолжал Комар разговор, буровя Свету масляным взглядом.
- Я на "скорой помощи" работаю. Мы здесь вторые сутки дежурим. Сейчас домой, а ночью опять на дежурство. Я медсестра.
- Героическая у тебя профессия людей спасать! - перегибал палку с подкатами Комар. - Меня если убъёт, будешь спасать?
Жёлтый клоун ещё не отойдя от болевого наркоза во рту сказал:
- А меня как раз мама просила… - Лёха хотел сказать "медсестру с баррикад привести", но на него напала оторопь и он сказал, - зонтик не потерять.
С неба заморосили первые капли. Леха передал бутылку обратно Комару. Тот протянул её снова Свете. Она взяла сосуд.
- Ну, вы тут держитесь! - и зажмурившись, пригубила из горлышка, на котором оставались следы Лёшкиных губ. Зажмурилась. Закашлялась. Передала бутылку дальше. Бутылка пошла по кругу. Через какое то время Зина захныкала:
- Пойдёмте под навес, а то дождь начинается.
Компания стала собирать вещи.
- Мне тоже пора, а то машина без меня уйдёт. - сказала Света и помохав всем рукой, ушла.
- Просто раз… И ушла. - подумал Лёха, глядя вслед удаляющейся фигуре.
Глупость какая то вышла. Было так стыдно, что ноги отказывались идти вслед за всеми. Вроде ничего особенного не сказал и не сделал, а ощущение такое, будто голыми достоинствами болтал перед всеми.
Комар обернулся.
- Лёха! Ты что встал? Пойдём, давай!

Ночь окутывала город густой и прохладной поволокой и от чёрной Москва-реки тянуло излишней свежестью. Дождь то моросил мокрой пылью, то падал редкими тяжелыми каплями. Как будто природа тоже чего то ждала, но так и не решалась обрушиться на "Белый Дом". Костры жгли прямо на ступенях и вокруг сидели люди. Молчали, негромко переговаривались, травили анекдоты. Кто то боролся со сном, но каждые пятнадцать минут звучала команда " Сцепить шеренги" и молниеносно в плотные кольца становились мужчины и женщины, опоясывая дюжиной рядов бастион России живым замком.
- А я здесь жену потерял. - жаловался очень длинный седой старик профессорского вида в сером плаще. - Вот ведь беда то! Пришли вместе и разминулись.
- Ты как думаешь, будут штурмовать? - спросил Желтый клоун Комара.
- Думаю не посмеют. Тогда им этого точно не простят. - Он помолчал с прищуром пооглядывался и сказал - Если смотреть с нашей диспозиции, то если пойдут… Шансов у нас мало. Мы тут как на ладоне.
- Нам бы до утра простоять, а там говорят к Москве Кантемировцы уже идут на подмогу. Нас вон сколько! - возразил пожилой интеллигент и задумчиво добавил. - Если с Лидочкой что то случится…
- До утра? - Комар посмотрел на профессора и резюмировал. - Сначала обстреляют из артиллерии для острастки. Часть народа разбежится. Автоматчики прорубят брешь в шеренгах, в проход устремятся спецназовцы. А уж работа в помещениях это их конек. Вобщем думаю, на всю операцию уйдет минут 15.
Профессор поежился.
- Вы знаете? Я думаю вы правы. Не посмеют!
- Сцепить шеренги! - командует инструктор.
Он смотрит как люди распределяются по своим местам, проверяет положение замков рук в шеренгах.
- На Кузнецком мосту были замечены два автобуса с командой "Альфа". Ждём атаки! - прокричал он. - В город уже вошли мотострелковые части и движутся в нашем направлении, но есть мнение, что они не станут атаковать Дом Советов.
Жёлтому клоуну было очень страшно. Он всматривался вдоль набережной и ему казалось, что он и правда видит несколько автобусов на одном из мостов. Дождик мелким бесом хлестал беззащитных защитников.
- Сколько мы уже здесь? - спросил Комар.
- Часов пять, а что?
- Ничего!
- Они не посмеют! - сказал профессор в ночной город. - И потом, Таманская дивизия с нами. - Убеждённо сказал он лично Жёлтому Клоуну.
- А это не она постреливает? - Язвительно спросил погранец, кивнув на редкие звуки выстрелов со стороны площади Дзержинского.
- Нет, что вы… Хотя я не знаю…
- То то и оно! Нужно туда идти. - Комар кивнул влево, в сторону Кутузовского. - Если где их и можно задержать, то там… Заморочить в уличных боях. Бронетехника штука мощная, но в городе бесполезная при умелой обороне. Стоит закрыть смотровую щель водителя и будут как слепые котята тыркаться от стенки к стенке.
Через некоторое время снова дали отбой. Комар поговорил с инструктором, Лёха подхватил свою сумку и пацаны поспешили туда, где они нужнее.

- Ребята, подождите. Я с вами пойду. Может жену встречу? Она, знаете ли, всегда там, где опасно.
- Боевая? - спросил Комар.
- Нет, что вы, невезучая. - отмахнулся профессор.
- Тогда пойдём в самое пекло. - подбадривал Комар.
- А как она выглядит? - спросил Жёлтый Клоун.
- Она очень красивая! - с гордостью произнёс профессор.
- А во что одета?
Пофессор задумался.
- Вы знаете, я не помню… Но вы её обязательно узнаете.
Со стороны Библиотеки имени Ленина доносились угрюмые раскаты, идущей по Москве техники и волнения защитников города.
Боевая тройка спешно прошлась вдоль Краснопресненской набережной , вышла на Новый Арбат и вклинилась в толпу повстанцев, встречающих бронетранспортеры на выезде из тоннеля. Усталость и влага оттягивали плечо с сумкой. Лёха скинул баул на мокрый бортик парапета и облокотившись, заглянул в чёрную пасть подземной дыры. Профессор крутил головой во все стороны в поисках жены. Комар подпрыгнул на барьер и встав во весь рост, засвистел. Гул шедший из подземной пасти перерос в рёв и на свет выскочил БМП. На высокой скорости он промчался под свисты и улюлюкания возбуждённой толпы.
- Ого, какой огромный! - удивился профессор. - А там на площади поменьше были.
Солдаты пытались сдерживать толпу и обеспечить проход бронетехнике. Люди кричали и бросали в проезжающие БМП всё что могли добросить: урны, скамейки, столбы, двери, кровати, палки , трубы… Всё шло в ход. С мостов вниз на технику летели лёгковые автомобили, телефонные будки и мусорные баки.
На том конце дороги в отсветах огней волновалась такая же людская масса, как и на этом. Пожилая, очень высокая и статная дама перепуганно таращилась вглубь туннеля у парапета на той стороне. Она трусилась под зонтом, но махала проходящей бронетехнике маленьким кулачком в рюшечках. Солдаты как могли сдерживали наседавшую толпу. Один из них сделал даме замечание и она послушно ретировалась на несколько шагов назад, что то эмоционально ему доказывая.
- Лидочка, я здесь! - закричал профессор.
Он разбрасывал в воздухе своими длинными руками, стараясь привлечь внимание жены. Случайно повернувшись она заметила выделяющегося из толпы ростом профессора и не раздумывая, бросилась к нему через проезжую часть. Один из милиционеров успел ухватить её за руку и вернуть на место.
- Не трогайте, Лидочку! Слышите, вы, молодой человек? - пытался докричаться профессор.
Но милиционер в хаосе восстания ничего не слышал. Профессор был бледен. Он сильно волновался и всё время повторял.
- Надо же что то делать! Товарищи! Господа! Россияне!
- А чего стоим? - спросил громогласный парень с копной черных взъерошенных волос.
- Так, вон солдаты перегородили. - ответил ему кто то в толпе.
- Так у них патронов нет! Они просто так стоят. А ну, народ… - Звучно заорал черноволосый малый. - Сцепляемся с той колонной! - уверенно скамандовал он - Ставим живой щит! - и не обращая внимания на отцепление, ринулся на трассу.
По толпе понеслись слова "живой щит" и разделённые дорогой люди сомкнулись, перегораживая проезд.
- Лида, Лида! - кричал профессор.
В суматохе все растерялись. Жёлтый клоун оказался в первых шеренгах. Выскочивший из тоннеля очередной БМП, резко сбавил ход и упёрся в толпу. Железная стихия таранила людскую массу. Броневик взбрыкивал, разгоняя вокруг себя осождавших и устремлялся в освободившуюся брешь, потихоньку пробираясь вперёд. Сдержать его небыло никакой возможности. В броню летело оружие пролетариата, выкорчеванное с мостовых.
- Пали его - кричали в толпе. - Коктейли сюда!
Но он вырвался и убежал, а за ним из тоннеля выскочил следующий БМП и снова пошёл на таран. Людская масса волновалась и не оставляла попытки хоть как то задержать военных.
Лёха упирался в очередного жёсткого монстра, заставляя его выбирать более свободный путь. БМП маневрировал и несколько раз подпрыгнув, наскочил на кого то. В толпе послышались визги и крики ужаса и негодования.
- Убили, убили! Суки! - кричали со всех сторон.
Кто то отчаянно звал:
- Сюда, сюда! Комара убили! Димон, Димон!
Лёха оторопел:
- Как убили?
Он находился с другой стороны бронетранспортёра и не видел, что в точности там произошло, да ещё, когда тот только начал взбрыкивать, успел отбежать на безопасное расстояние. Жёлтый Клоун не мог поверить. Убили Комара? Лёха затаил дыхание. Ужас опустошал его изнутри. Холод ночи пробежал по мокрой спине. Накатили слёзы и в отсветах фанарей всё поплыло перед глазами. Его мутило. Машина грозно гудела. Лёха осторожно пытался заглянуть туда, где суетились в панике люди над телом погибшего, но он страшился увидеть Комара, как какой нибудь неодушевлённый предмет.
- Назад, назад! - кричали вокруг.
Афганцы в камуфляже оттесняли народ от машины.
Какой то мужик надрывался в рупор:
Тихо! Всем тихо! Дайте проехать солдатам! Они выполняют приказ! Они не будут стрелять. Успокойтесь! Они выполняют приказ.
БМП виновато отполз назад и Лехе открылись суетливые фигуры, склонившиеся над телом Комара. Он успел ухватить взглядом камуфляж, тельняшку, кровь… Жёлтому Клоуну подурнело он отвернулся и пошел боком куда то в сторону. Тошнота подкатывала к горлу и во рту чувствовался привкус металла. Толпа неистовствовала. Люди визжали, друг друга успокаивали и щетинились хаосом боя. Повстанцы напали на воинское отцепление, с которыми до того сохраняли паритет. Доставалось и милиционерам. Они жались к пристенкам, а в них летели булыжники.
- Лидочка, Лидочка, не бей солдата. У него приказ. - услышал Лёха голос профессора.
Профессор пытался оттащить жену от военного. Женщина неумело тыкала в гимнастерку кулачками и обвиняла растерянного рядового в смерти человека. Солдат не сопротивлялся. Он лишь пятился и растеряно таращился на свору людей вокруг.
- Тихо, успокойтесь, они уходят, они выполняют приказ, дайте им уйти! - надрывался в громкоговоритель приземистый дядька в помятом пиджаке с выправкой военного.
Он прикрывал собой стайку солдат от нападок толпы.
- Лида, это трагическая случайность! Солдаты выполняют приказ. Они не будут стрелять. Они не посмеют. - вразумительно успокаивал интеллигентную фурию профессор.
Наконец мужчине удалось отцепить разъяренную леди от воина. Она оправила "дворянский" кардиган и обречённо посмотрела на мужа.
-  Лидия, возьми себя в руки! - строго уговаривал жену профессор.
Ее взгляд упал куда то позади Лехи.  Туда, где тарахтел и маневрировал железный виновник происшествия. Она обмякла. Плечи повисли и дама зарыдала.
- Они нас убивают. Они теперь не остановятся.
Профессор притянул к себе супругу и так они и стояли посреди паники под зонтиком.
- Они остановятся! - сам себе сказал Лёха и развернувшись лицом к противнику, устремился в атаку.
Жёлтый Клоун разбежался и вскарабкавшись на кузов, распростался на наклонном борту. Карабкаясь по холодному металлу перебрался на водительский люк, закрыв собой смотровую щель. На несколько секунд бронемашина снова замерла и как ослеплённые животное, свирепо урча и вибрируя, попятилась задом в сторону спасительного подземелья, распространяя едкий угар. Лёха цеплялся за выступы до боли в побелевших пальцах. Его мотало из стороны в сторону. Усатые афганцы в голубых беретах и бритоголовые братки в спортивных костюмах корректировали свои действия, окружая осаждённого монстра. Трубами они пытались заблокировать гусеничный ход.
- Давай, давай! Молотова сюда! Поберегись! - неслось отовсюду.
В железные борта полетели бутылки с зажженными фитилями, рассыпаясь брызгами огненных искр на мокром асфальте .
- Накрывай его! - кричали осаждающие и начали натягивать на машину огромный кусок серой материи.
Лёха ухватился за край покрывала и соскакивая с борта, натянул его на водительский люк. Он обернулся туда, где мешковато развалилось мёртвое тело. Приступ тошноты подкатил под ложечку вновь. Десантники убирали убитого с проезжей части. Конечности Комара нелепо свисали врастопырку. На асфальте оставался темнеть скомканный берет.
БМП кое как докатился до входа в тоннель и проскочив мимо свободного прохода в баррикаде, упёрся в нагромождение троллейбусов. Лёха с другими бойцами, как охотники, загоняющие жертву обходили, тыркающегося юзом очумевшего монстра.
- Не давай ему выехать! Ату его! - свистели и гигикали загонщики.
С Новоарбатского моста на мечущийся бронетранспортёр летели матрасы и лился бензин. Тыркаясь в зад, в перёд, БМП сам зарывался в нагромождения городского транспорта и через некоторое время замер.
- А можно мне Молотова? - подошёл Лёха к брутальному здоровяку в кожанке, принёсшему на арену военных действий тару с самодельными гранатами.
Тот, не моргнув глазом, щёлкнул Зиппо. Жёлтый Клоун достал бутылку из ящика с огненосным зельем и подпалил фитиль. Он подобрался ближе к притихшему броневику. Из открытого люка спешно вылезала команда. Солдаты спрыгивали с брони и ретировались в глубь тоннеля. Пацаны дёрнулись в догонку. Пустой поверженный монстр стоял зажатый между рогатых тролейбусов. Убийца Комара затравленно выглядывал из темноты в проёме капкана из городского транспорта.
- Жги его, бьядь!
Лёха с ребятами запустили одновременно несколько коктейлей Молотова. Лёхина бутылка вдребезги хрустнула на решётке двигателя и пропитанные бензином полосатые матрасы полыхнули беспокойными языками. Занялись огнём валяющиеся сверху пробитые канистры. Одна из них хлопнула повергая людей в восторг. Железный убийца был обречён. Вокруг победоносно зааплодировали. Толпа скандировала, но что они кричали разобрать было невозможно.
- А ты молодец, парень! - подошёл к Лёхе долговязый инструктор с громкоговорителем.
- Что с Комаром? - спросил у него Лёха.
- Нет больше Комаря, погиб. - бросил Долговязый и скрылся в тёмном проходе.
Жёлтого Клоуна начало рвать и как он не пытался не вспоминать распластанное в темноте и сырости тело, видения снова навязчиво вызывали новые спазмы.

Через некоторое время Лёха стоял в новом живом щите на той стороне прохода. Со стороны Воздвиженки не спеша шел очередной танк в конвое.
Железный Буратино громыхал всей массой по проспекту. Приближаясь к перекрытому живой колонной подземному проезду, поползновение танка становилось всё менее уверенным и в нескольких десятках метров от зияющего прямоугольника въезда он остановился. Шеренги сомкнули руки в единый замок. Вперед всех вышел молчаливый браток с ящиком коктейлей Молотова и поставив его на дорогу, стал невозмутимо пощёлкивать зажигалкой. Шумная вакханалия затаила дыхание. Дуло зелёного носорога смотрело в лица молодых и решительных москвичей. Секунды тикали в пульсации нервов.
- Путч не пройдёт, путч не пройдёт! - скандировал Долговязый в мегафон и ему вторили, посылая в сторону грозной машины непримиримый вызов.
Предутренний воздух звенел напряжением. Время остановилось и выжидало развязки. Лёха ощущал на своей руке дрожь студентки, сцепленной с ним в замок.
Танк фыркнув со скрипом начал разворачиваться и обиженно покатился домой под бурные аплодисменты и свисты толпы.
- Они уходят! Народ не победим! Ро - сси - я! Ро-сси-я! - долговязый протянул громкоговоритель Лёхе, когда танковая колонна скрылась из вида. - Хочешь что нибудь крикнуть?
Клоунский костюм совсем промок и облепил всё тело с головы до ног, вызывая озноб. Уже нельзя было понять какого он был цвета изначально. Представляя себя революционным матросом в беспокойном Петрограде, Лёха с подчёркнутой резкостью сделал несколько шагов вперёд и широко расставив ноги обратился к замершей в восторженном ожидании публике.
- Россияне, революция о которой так долго говорили большевики… Завершилась! - уверенно закричал Лёха.
- Ура! - взревели зрители и обдали Жёлтого Клоуна жаром и куражом.
Потом Лёха махал триколором, разглядывая непривычный символ новой России на фоне проясняющегося неба. Обнимался со студентами и афганцами. Брёл по середине проспекта в сторону метро, разглядывая торжество победы.

- Какая ваша цель? Чего вы добиваетесь? - спросила журналистка с французским акцентом.
Лёха посмотрел на француженку и вспомнил как учительница истории на теме про парижскую коммуну бравировала знанием оригинала и Леха, загибая пальцы, стал перечислять.
- Значит, Либертэ, Эгалитэ и ... - что третье Леха не помнил и ляпнул первое , что пришло на ум. - Сексуалитэ!
- Я поняла! - обрадовалась репортёрша. - Либертэ, Эгалитэ, Фратарнитэ! Свобода, Равенство и Братство! Так?
- Точно - согласился Леха - и Секс!
Она ободряюще улыбнулась и понимающе покивав, переключилась на другого героя:
- Какой вы видите Россию завтра?

Лёха, послушав немного интервью с защитниками демократии, пошёл вдоль Нового Арбата посмотреть на масштаб сопротивления. Усталость накатывала на него с каждым шагом. Чего то не хватало... Смутное ощущение дискомфорта позволили уловить чрезмерную лёгкость в плече. Точно! Сумка! Сумки не было. В пылу атаки Лёха бросил её на парапете. Возвращаться было уже далеко.
Сзади шурша мягкой резиной,появился белый рафик и просигналив тормознул возле Лёхи. Водитель как то хитро улыбаясь, спросил:
- Тебе куда парень? До Останкино подбросить?
- Да, Мне по пути!
- Ну прыгай тогда. - кивнул шофёр в сторону бокового входа.
Дверь "Скорой Помощи" распахнулась. В проёме сидела Света.
- О! Света! - Лёха что то хотел ей обязательно сказать, но всё, что лезло ему в голову, не имело продолжения, но начиналось одинаково. И он начал:
- Света!
- У тебя опять началось? - улыбаясь, спросила медсестричка. - Залезай в машину!
- А ты как здесь? - спросил парень вваливаясь в салон авто.
- А мы с ночи здесь дежурили. 40 человек за смену вывезли. 3 убитых, 13 раненых, остальные сердечники. Теперь в больницу едем. Поехали с нами. Доктор тебя посмотрит. Отлежишься у нас пару часиков, умоешься. Как ты маме объяснишь, что от тебя воняет бензином?
- Мама говорит: " - Воняет для пользы."
- Ты ничего не потерял? - почему то спросила Света.
- Зонтик потерял мамин. - Лёха вздохнул - Убить не убьёт, но вспоминать будет долго.
Девушка извлекла из под сидения сумку с надписью "ПЕРЕСТРОЙКА"
- Вот Дима тебе просил передать.
- Какой Дима? - удивился парень.
- Комаров.
- Так, он не погиб? - снова не мог поверить в обратное Лёха.
- Нет. Он к нам в машину раненого милиционера привёл. Просил твою сумку тебе передать, а сам убежал.
Лёха вспомнил, что так и не решился угостить друзей маминым варевом.
- Кстати!
Юноша порылся в сумке и извлёк кастрюльку с нетронутым холодным рагу. Он был такой уставший, что в организме явно чего то не хватало и Лёхе очень захотелось есть и именно мамино рагу. Выудил гибкий кусок мяса и продемонстрировал содержимое кастрюли Свете.
- Будешь? Мама готовила.
Света улыбаясь, поморщилась, но выудила из кашицы небольшой кусочек.
- Спасибо - и распробовав, приподняла свои бровки-оружие, как бы говоря "Съедобно!"
Молодые люди жевали. Молчали.
Лёха потрогал сумку, посмотрел в окно и загадочно спросил:
- Или это мистика или ты всё это подстроила?
- Да! Я организовала Путч, чтобы с тобой познакомиться!
Лёха растерялся и не зная, что дальше сказать, многозначительно пялился наружу.
- Ты умеешь делать уколы в жопу? - через какое то время спросил он.
- Умею. А что?
- Мама будет очень рада!



Эпилог

Зонтик потерялся в другой раз, но мама настойчиво связывала потерю зонта с 20 августа 1991 года, когда мама предупреждала, а сын её не послушался.
- Я его не терял! Светка подтверди! Ты же нашла его потом?
Света хитро улыбалась, подыгрывая снохе:
- Какой зонтик? Там такая суматоха была…
- Что ты, хитришь? Сумку не помнишь что ли? - горячился муж.
- Сумку помню! Сумка нашлась! - подтвердила невестка маме.
- Значит, терял? - настаивала на патологической рассеянности сына женщина. - Вот видишь, Димка, как твой папа Россию ходил защищать? Даже зонтик потерял. - Подхватив из яслей внука, сказала мама.
- Мама, чему ты потомка учишь? - вяло возмутился Лёха - Ничего! Димка подрастёт, я ему расскажу как всё на самом деле было!