Вперёдсмотрящий.

Вперёдсмотрящий.

1
- Это всё, что осталось, - тётя Маарет указала пальцем на длинный деревянный ящик тускло-серого цвета, притулившийся у наклонной стены, образованной скатом крыши. Индрек - долговязый белобрысый парень в очках - наклонился над ящиком, медленно провёл пятернёй по пыльной поверхности крышки. Льющийся сквозь чердачное окно яркий солнечный свет, наполненный мелкой взвесью лениво кружащейся пыли, позволял разглядеть нанесённые через трафарет чёрные готические буквы, шестизначный номер и осёдланную орлом свастику.
- В 44-м, по дороге, что метрах в двухстах от хутора, отступали немцы, - заговорила тётя Маарет. - Каждую ночь гудели моторы. А однажды налетел русский самолёт - обстрелял колонну и сбросил бомбы. Дедушка Аурелиус с Яаком после обеда сходили туда - и увидели лежащий на боку грузовик и вывалившиеся из него ящики. В одном была фарфоровая посуда, почти вся побившаяся, в другом - красивые ковры. Все они были поменяны на соль, керосин, мыло и спички. А в третьем, вот в этом самом - книги немецкие. Книги никому не были нужны, но дедушка пожалел их пускать на растопку. Так здесь и лежат по сей день.
Индрек хмыкнул себе под нос, отщёлкнул рычажки ржавых зажимов и приподнял крышку ящика.
Да, там лежали книги - толстые фолианты в потемневших кожаных обложках. Они были уложены плашмя, плотными стопками. Обложки верхних чуть покоробились и покрылись пятнами плесени. Немного поколебавшись, Индрек просунул пальцы между стопками и взял одну из верхних книг - тяжёлый том, пахнущий старой бумагой и сыростью. Тусклое золото крупных угловатых готических букв на обложке сильно выкрошилось, сделав надпись не читаемой. Положив книгу на край ящика, юноша открыл её на титульном листе. Здесь повторялось название книги - заумная фраза на латыни. Попробуй такую выговорить - язык точно сломаешь. Был ещё штамп в нижнем правом углу страницы: меч, перевитый лентой, заключённый в овал с надписью, стилизованной под древние руны. Индреку с некоторым трудом удалось прочитать: «DEUTSCHES AHNENERBE”. Задумчиво прикусив нижнюю губу, Индрек перевернул сразу десяток плотных страниц - немецкие слова, набранные убористым готическим шрифтом - и наткнулся на шокирующего содержания гравюру.
- Фу ты! - негодующе фыркнула над его правым плечом тётушка Маарет.
Распятый на Х-образном кресте мужчина был абсолютно гол и страшно изувечен: тело его было распорото от паха до подбородка, чудовищная рана растянута в стороны длинными крючьями, внутренности свешивались между ног, окунаясь в таз, почти до краёв наполненный чем-то тёмным, очевидно кровью. На лбу и плечах казнённого были нарисованы угловатые, рунического типа символы.
- Это... наверное медицинские книги? - робко предположила тётя Маарет.
- Не уверен, - пробормотал Индрек, перелистывая обтрёпанные по краям пожелтевшие листы.
Вот ещё странный рисунок: отрезанная человеческая голова, встроенная в некий допотопного вида аппарат, состоящий из кубической металлической рамы, увешанной цилиндрами и причудливой формы колбами, от которых к голове шли провода и трубки. Индрек с прерывистым вздохом захлопнул книгу.
- Нужно показать кому-то, кто знает немецкий, - промолвил он.
- Так ты заберёшь их? Послезавтра хутор будет продан и уже новые хозяева будут решать, что делать с этим добром, - брезгливо покривила губы тётя Маарет. - А вдруг здесь есть ценные книги?
- Да, конечно, я заберу их, - кивнул Индрек.

Постелив на дно багажника старое байковое одеяло, Индрек принялся таскать книги. Их оказалось так много, что четыре большие стопки пришлось положить и на заднее сиденье. Тепло попрощавшись с тётей, Индрек поехал назад в Таллин.

Тынис раздавил окурок в керамической пепельнице, сдул пепел со страниц раскрытой книги.
- Тут нужен не просто знаток немецкого, - отложив книгу в сторону, Тынис оторвал свой могучий зад от жалобно скрипнувшей табуретки, облокотился на парапет балкона. Ветерок трепал его рыжеватые волосы, глаза щурились, обозревая с высоты девятого этажа раскинувшуюся вдаль и вширь панораму: серые коробочки пятиэтажек, плавно взбирающаяся на Чёрную гору дорога, окаймлённая густой зеленью. Ослепительный солнечный шарик висел высоко в чистом голубом небе, тёплые волны ветра приятно ласкали кожу.
- Нужен историк со знанием немецкого, - не отрываясь от созерцания окрестностей, Индреков приятель потянулся за своим недопитым пивом. Нащупав горлышко бутылки, он быстрым и точным движением ввинтил его меж толстых губ и одним глотком высосал всё пиво, смачно рыгнув.
- Скорее, даже знаток всякой чертовщины, учитывая содержание этой странной библиотеки, - отозвался Индрек. - Знаешь, что это за штамп на каждой книге? Это эмблема «Аненербе» - оккультного отдела СС. Я читал, они собирали по всему миру магические артефакты и даже отправили экспедицию в Гималаи на поиски легендарной Шамбалы.
- Учитывая, что у тебя более полусотни книг, в основном 19 века, да ещё и по магии... - Тынис облизнул губы. - Это может стоить кучу денег. Надо лишь узнать правильную цену. А покупатель обязательно найдётся.
- Так что делать-то?
- Составим объявление. Типа того: «Требуется специалист по оккультизму с хорошим знанием немецкого языка для оценки старинных книг».
- А он ведь денег за работу захочет.
- Конечно, - кивнул Тынис. - Тащи сюда бумагу и чем писать.

Ровно через неделю раздался телефонный звонок и ещё через два дня - звонок в дверь квартиры Индрека.
- Индре-ек, это к тебе! - крикнула мать, просунув нос в дверь комнаты. Индрек вздрогнул и до минимума прибрал звук на проигрывателе - теперь в колонках неразборчиво журчали электрогитары и где-то вдалеке рычал вокалист группы Venom.
В прихожей уже топтался, снимая джинсовую курточку, невысокий седовласый мужчина.
- Здравствуйте! - шагнул к нему Индрек. - Вы наверное по объявлению?
- Да, - мужчина с улыбкой протянул руку. У него было узкое лицо со впалыми щеками, небольшие залысины на висках, тонкий нос с горбинкой. Взгляд серо-голубых глаз открытый, приветливый.
- Прийт Леппик, - представился гость.
- Индрек Луйк, - их пальцы сцепились в крепком энергичном рукопожатии. - Пройдёмте в эту комнату.

Прийту Леппику можно было дать на вид около пятидесяти лет. Был он худощав и жилист, лёгкая и стремительная походка и немного резкие угловатые движения выдавали в нём человека деятельного, целеустремлённого.
- Ну, что тут у вас? - Леппик нацепил на нос узенькие лёгкие очки в тончайшей позолоченной оправе.
- Вот, - Индрек кивнул на высокую «башню» из книг в углу комнаты.
Встав на цыпочки, Леппик осторожно снял одну из книг. Индрек пододвинул гостю стул. Положив тяжёлый фолиант на компьютерный стол, Леппик открыл книгу на титульном листе.
- Хм... - гость покачал головой. - Что я вижу: штамп «Аненербе»! Уже интересно! - Леппик продолжал изучать титульный лист. - Книга издана в Вене в 1801 году. И вот здесь, в верхнем углу - оттиск гербовой печати. Что-то мне это напоминает... Индрек, разрешите воспользоваться вашим компьютером: мне нужно кое-что проверить в своих архивах.
- Конечно! - Индрек нажал кнопочку, экран монитора ожил, расцветившись сочным изображением полногрудой полуголой девицы, верхом на вороном коне пересекающей неглубокий, но бурный водный поток. Леппик одобрительно хмыкнул.
Пооткрывав одну за другой десяток папок, Леппик наконец нашёл, что искал: гравюру с изображением пышного герба.
- Ну, конечно! - воскликнул он, чуть дрогнувшим от возбуждения голосом. - Фамильный герб Фихтенгольцев! - Леппик вскочил, едва не опрокинув стул, схватил другую книгу, распахнув её на титульном листе.
- И снова - он! - Леппик едва не опрокинул гору книг, хватаясь за третий фолиант.
- И здесь то же самое! - сухое лицо Леппика оскалилось в широкой как у овчарки улыбке. - Несомненно, это она - семейная библиотека баронов Фихтенгольцев, считавшаяся погибшей при пожаре мызы! Откуда у вас эти книги, молодой человек?
- Они хранились на хуторе моих родственников. Говорят, их в войну бросили на дороге отступающие немцы.
- Какая неожиданная, нет - просто фантастическая удача! - потрясённо прошептал гость.
Индрек внутренним чутьём понял, что господин Леппик сам готов заплатить за возможность подержать эти старые книги в руках.

- Ну, как прошло? - пухлую щекастую физиономию Тыниса украшал сине-жёлтый синяк под левым глазом.
- Кто это тебя так приложил? - Индрек протянул другу пачку сигарет.
- А-а... - махнул рукой Тынис. - Какой-то русский мужик в баре... - осторожно коснувшись синяка кончиками пальцев, он недовольно поморщился.
- Что не поделили? - улыбнулся Индрек. - Бабу?
- Да, не важно, - скривился Тынис. Закурил, шумно выпустил струйку дыма. - Пьяные были оба. Ты давай о деле. Сколько этот спец запросил за работу?
- Представляешь - нисколько! - хихикнул Индрек. - Он едва не кончал от радости, когда их листал. Считает их очень ценными. Просил брать их на дом, но я не разрешил. Договорились, что будет приходить трижды в неделю на четыре часа.
- Ты хоть поинтересовался, сколько эта гора книг может приблизительно стоить?
Индрек подождал, пока мимо не спеша проковыляет старушка с мусорным ведром ( они стояли на ступеньках подъезда Индрекова дома ), и заговорщицки прошептал:
- Что-то около полумиллиона евро!
- Ого! - на круглых Тынисовых щеках выступил яркий румянец, поглотивший россыпь мелких коричневых веснушек. - Вот это я понимаю! Нужно найти богатого немецкого или американского коллекционера - и дело в шляпе! Да мы с этими деньжищами... - Тынис шумно сглотнул слюну.
Слово «мы» показалось Индреку неуместным, но он промолчал.
- Было бы, например, клёво слетать в Тайланд... - мечтательно закатил глаза Тынис. - Будем распивать под пальмами коктейли в компании узкоглазых смуглых тёлок.
Индрек представил, как они с Тынисом в цветастых «бермудах» лежат в шезлонгах под сенью узорчатых пальмовых листьев, лениво скользя взглядами по бирюзовой глади уходящих за горизонт вод, а плечи им массируют нежные тонкие пальчики знойных азиатских красавиц... И ему так захотелось много-много денег, прямо здесь и сейчас, что аж сердце на миг сдавило тягучей ноющей болью. Шумно выдохнув воздух, он потянул из пачки сигарету.
- Да-а... - протянул он, с тоскою глядя на шеренгу серых мусорных контейнеров. - Хорошо бы!

- Большинство из того, что я уже успел просмотреть, издано в Германии и Австро-Венгрии в промежутке с начала до середины девятнадцатого века... - Прийт Леппик освежил горло глотком холодного лимонада. - Но попалось и несколько книг более ранних годов издания - все они вышли из пражской типографии некоего Карела Грачека. Видите, Индрек, этот экслибрис? - Леппик показал на небольшую гравюру под названием книги на титульном листе. - Фигура монаха в капюшоне. В одной руке фонарь, другая опирается на плечо идущего впереди скелета. Типография Грачека специализировалась на выпуске печатных копий средневековых рукописных гримуаров. Видите: текст идёт двумя столбцами: язык оригинала, в данном случае это так называемая «вульгарная» латынь - и немецкий. Эти книги печатались по индивидуальным заказам, может всего по нескольку экземпляров. Типография Грачека просуществовала недолго: её закрыли, а типографский станок сожгли, объявив инструментом дьявола. О судьбе самого Грачека ничего не известно. Так что, дорогой мой Индрек, перед нами лежит настоящее сокровище. Неудивительно, что «Аненербе» наложило на это собрание книг свою загребущую лапу. Интересно, где немцы нашли библиотеку Фихтенгольцев? Вот тоже волнующая загадка...
- А кто эти Фихтенгольцы? - полюбопытствовал Индрек.
- Древний ганзейский род, потомки крестоносцев, когда-то переселившиеся в Эстонию из Пруссии. Из поколения в поколении в их роду передавалось увлечение магией, в среде простонародья ходили слухи, будто некоторые из Фихтенгольцев становились ведьмами и колдунами. Их мыза, расположенная неподалёку от Тарту, однажды была разграблена и сожжена в результате нападения большой толпы деревенской бедноты.
- Этакую уйму толстенных книг и за год наверное не перечитать, - вздохнул Индрек.
- Я весьма поверхностно ознакомлюсь с общим содержанием каждой из них, каталогизирую это собрание - а после мы с вами договоримся вот о чём: одну из книг я приму в дар в качестве вознаграждения за свои труды. Вас устроит такое условие оплаты?
Индрек подумал - и согласился.

2
К книге, вырвавшей эту нашу историю из спокойного русла и направившей её героев по тропе увлекательного, но опасного приключения, Прийт Леппик прикоснулся спустя две недели после первого визита к Индреку Луйку. Эта сыгравшая роковую роль книга как раз таки не являлась практическим пособием по оккультным наукам - здесь по большей части были собраны легенды германцев, скандинавов и балто-славян, связанные с водной стихией: истории о духах, призраках и чудовищах речных, озёрных и морских, зарисовки остатков языческих капищ, кругов и спиралей, выложенных из булыжников, а также примитивных изображений и знаков, выбитых на поверхности гранитных скал и валунов. Были здесь также неровные строчки рун и фигурки фантастических животных, вырезанных из моржового клыка. И были, конечно, обрывки стародавних заклинаний, призывающих либо наоборот, отталкивающих водных духов - дошедшие из тёмной глубины веков моленья к могучим силам природы, совсем не факт, что правильно истолкованные и не искажённые недопониманием далёких потомков. Леппику книга сразу приглянулась, и он решил, что пусть она и будет наградой за его труды.
Долистав её почти до середины, он почувствовал кончиками пальцев, что между следующими страницами вложено что-то более плотное и чуть более толстое. Не без некоторого душевного трепета перевернув страницу, Леппик увидел карту. Пары секунд хватило, чтобы понять: перед ним береговая линия с россыпью островов - морское побережье Эстонии. Карта пестрела какими-то пометками. Леппику вдруг очень захотелось спрятать эту карту на себе, чтобы потом незаметно унести домой, но тут в комнату вошёл Индрек - драгоценные секунды были упущены.
Заметив взволнованное выражение на лице Леппика, юноша сразу же подошёл к столу и молча уставился на карту.
Прямоугольник тонкой, хорошо выделанной кожи, был по формату чуть меньше книжной страницы. Карта была нарисована вручную и в цвете, и краски, несмотря на явную её древность, потускнели лишь самую малость, да и вообще, карта сохранилась на удивление хорошо. Свободный её участок в правом верхнем углу был густо исписан витиеватым почерком, на некоторых участках берега и на некоторых островах были проставлены чёрные крестики, а также римские цифры и латинские литеры. Всего таких крестиков насчитали две сотни
- Это... клады! - выпалил наконец Индрек.
- Вовсе необязательно, - поморщился Леппик. Он немедля включил интернет, нашёл карту побережья и стал её сравнивать с картой старинной.
- Нарисовано умелой рукой. Хотя некоторых островов на современной карте нет... Вот холмы Ласнамяэ - здесь два крестика. Погоди... а вот и третий в стороне. Ага, это древнее Ирусское городище в излучине реки. Вот напротив скалы Тоомпеа крестик. А вот остров Сааремаа - тут два крестика. Остров Найсаар - два креста... - Леппик почесал переносицу, отвернулся в сторонку и чихнул.
- Ф-фу! - шмыгнув носом, он взялся за лупу, медленно прошёлся ею над картой.
- Обозначения буквами и римскими цифрами - это несомненно год, месяц и число... - лупа скользнула к тексту в углу карты и надолго там замерла: Леппик беззвучно шевелил губами, разбирая старинные закорючки.
- Старонемецкий. - наконец заговорил он. - Да ещё и один из этих чёртовых диалектов! - нахмурившись, он снова углубился в изучение текста.
- Ну, может хоть в общих чертах... - несмело спросил Индрек. Леппик ответил не сразу: целых двадцать минут прошло. Наконец он повернулся к Индреку, и на лице его было довольно странное выражение.
- В общих чертах... - словно через силу выдавил он из себя. - Здесь говорится... о легендарном Белом корабле. А крестики - места, куда он причаливал в прошлом и причалит в настоящем и будущем.

- Белый корабль? - недоверчиво скривил губы Индрек. - Это про который Таммсааре в «Пророке Малтсвет» писал?
Губы Леппика сложились в ироничную усмешку.
- Ну, история с Белым кораблём пророка Малтсвета - это скорее из области досадных громких курьёзов. В середине девятнадцатого века бывший мельник из местечка Ярвамаа Юхан Лейнберг, решил переквалифицироваться в духовного наставника и поводыря эстонского народа. Вскоре он основал секту, вовлекая в ряды своих последователей самые тёмные и забитые слои крестьянства обещаниями переселения в Землю Обетованную, где всем будет счастье. В народе он получил прозвище пророк Малтсвет. Тут как раз окончилась русско-турецкая война - отвоёванный у османов Крым вместе с турками покинуло и немало татар, и царское правительство всячески поощряло заселение освободившихся земель другими, лояльными к Империи народами. Малтсвет, видимо, вообразил себя этаким эстонским Моисеем и стал всячески склонять своих сторонников на переселение в тёплый Крым. В 1861 году на склоне Ласнамяэ стали вдруг собираться толпы крестьян целыми семьями со своим скарбом. Оказывается, кто-то пустил слух, будто пророк Малтсвет зафрахтовал в далёком Крыму огромный белый корабль, который со дня на день приплывёт в Эстонию и бросит якорь аккурат напротив ласнамяэсского склона. Огромное скопление возбуждённых людей привлекало любопытствующих таллинцев, местные немецкие газеты вовсю иронизировали над тёмными простофилями. В конце концов полиции удалось разогнать одураченную толпу. И, естественно, эстонский «Ноев ковчег» так и не показался на горизонте... - Индреку показалось, будто в глазах Леппика мелькнула грустинка.
- В начале 1860-х годов большая группа малтсветовцев всё-же переселилась в Крым, сам же Юхан-Малтсвет вернулся на родину в 1865 году, и как сложилась его жизнь дальше, не могу сказать, потому что не знаю. Вот такая история...
Но существуют и более старинные сказания о Белом корабле, уходящие корнями в невообразимо отдалённую древность. Они родственны более поздней легенде о Летучем Голландце: в них говорится об огромном корабле, команда которого - проклятые души пиратов. Туманными ночами рыщет он по морям и океанам, собирая парящие над водами потерявшиеся души погибших моряков. Говорили, что корпус его сделан из человеческих костей, а паруса - из человечьей кожи. И ещё говорили, будто очень редко - может раз в сотню лет - Белый корабль бросает якорь где-нибудь у берега и его призрачная команда сходит на сушу - на совсем короткое время, ибо твердь земная запретна для них. И рыщут они по окрестностям словно стая оголодавших волков. И если на беду свою попадётся им какое-нибудь животное или человек, то они тут же набрасываются на него и высасывают всю кровь, а тело разрывают в клочья. От человека же иной раз и косточек не остаётся: свежими костями заменяются истлевшие в корабельном корпусе. Древние волхвы каким-то образом предчувствовали скорое прибытие Белого корабля - зачастую знание это приходило к ним в виде вещих снов. И если ожидалось, что проклятая посудина встанет на якорь вблизи от поселения, то принимались соответствующие меры: деревня или посёлок окружались кольцом из костров, на жилищах рисовались охранительные знаки, а местный волхв оставлял на берегу связанную жертву - это могло быть несколько коров или овец или даже человек.
- Гхм... не хотел бы жить в те времена, - покачал головой Индрек. - Там в карте указано, когда Белый корабль последний раз подплывал к берегам Эстонии?
- Минуточку.. - Леппик склонился над картой. - Так-так-так... Вот, нашёл! 8 сентября 1858 года.
- Ого! Вот насколько промахнулись малтсветовцы! - усмехнулся Индрек. - А следующий раз когда?
Леппик где-то минуты две водил увеличительным стеклом над картой, пока не споткнулся о какую-то точку. Тут лицо его обрело довольно странное выражение. Выпрямив спину, он неподвижно смотрел на карту с некоторого расстояния - словно этот разрисованный кусок кожи вдруг вызвал у него какие-то опасения.
- Получается... 7 сентября 2014 года, - наконец молвил он.
- То есть, через полтора месяца?! - воскликнул Индрек с некоторой долей растерянности в голосе. - Вот это да! И где же это произойдёт?
- Возле острова... - Леппик вновь наклонился над картой. - Возле острова Мустсаар. Вот здесь!
Индрек едва разглядел у кончика ногтя помеченную крестиком малюсенькую точку.
- М-мм... И что же нам делать с этим... знанием? - молвил он чуть погодя. Леппик в ответ лишь пожал плечами.

- Так это же здорово! - воскликнул Тынис.
Они сидели под сенью старой сосны, свесив ноги с обрыва. Вниз полого уходил песчаный откос, наползая жёлтым языком на ярко-зелёную поляну, зажатую с трёх сторон сосновым лесом. Вдалеке, над верхушками деревьев, придавленный бесконечной громадой сине-стального неба, виднелся Таллин.
- Наберём с собой пива, жрачки, мангал прихватим, соберём хорошую компанию - и на Мустсааар!
- Белый корабль встречать? - хмыкнул Индрек.
- Именно! - пухлая конопатая ручища Тыниса погрузилась в пакет с чипсами. - Это ж так... романтично, чёрт возьми!
- Совсем необязательно ради пьянки переться в такую даль, - вздохнул Индрек. - Можно и на речке Пирита побухать.
- Это не то... - пригоршня оранжевых чипсов исчезла в широко разверзнутом рту, с громким хрустом перемалываемая мощными челюстями. Залив разжёванное и проглоченное крошево добрым глотком тёмного пива, Тынис облизал губы и продолжил:
- Совсем не то! Хочется чего-то типа приключения, чего-то такого, что запомнится надолго.


Может ли книга, меж страниц которой найдена удивительная карта, как-то пролить свет на личность человека, эту карту нарисовавшего? Откуда он взял эти координаты и даты? И ладно бы, даты прошедшие - но даты грядущие? - Леппик выискивал на страницах старинной книги любой мало-мальский намёк: подчёркнутые абзацы и отдельные слова, заметки на полях - но пока не находил: толстенный фолиант казался нескончаемым.
- Интересно, эти места, где якобы появлялся Белый корабль... они выбраны по какой-то особой причине? - озвучил Индрек мысль, давно сверлившую мозг Леппика. - Я читал, что пришельцы из потустороннего или из каких-нибудь других параллельных миров, предпочитают появляться в местах с необычной энергетикой. В так называемых аномальных зонах. Вот если бы мы высадились на Мустсаар... Увидели бы мы там что-то необычное, почувствовали бы нечто особенное?
- Хм... вы хотите там побывать? - брови Леппика над дужками очков слегка приподнялись.
- А вы - нет?
- Конечно же хочу! - воскликнул Леппик.
- В день прибытия Белого корабля?
- Безусловно!
- И вы верите в эту сказку?
- Как взрослый человек - нет, конечно. Но ведь в глубине души все мы остаёмся немного детьми, - лукаво улыбнулся Леппик.
- Значит...
- Планируем экспедицию! - закончил мысль Леппик. Глаза его озорно заблестели.



3
6 сентября 2015 года.
- Это... он? - неуверенно спросил Индрек, наклонясь к мясистой ушной раковине, поросшей курчавым седым волосом.
- Он и есть, - скосил глаз Айвар Матросов, потрёпанный мужичонка лет шестидесяти в брезентовой штормовке - владелец старого вместительного катера. Секундою раньше он заглушил двигатель, и теперь эта изрядно потёртая временем посудина по инерции скользила в направлении поросшего невысоким сосняком участка суши, распластанного на безрадостно-серой поверхности Балтийского моря. Побережье осталось далеко слева, затерявшись в размывающей линию горизонта туманной дымке. Справа, на некотором расстоянии от острова, из воды торчал ещё один, совсем крохотный клочок каменистой суши с корявым мёртвым деревом посредине.
- Лет этак... десять назад я уже высаживал здесь этих, как их... археологов что ли.
- Да? - оживился Индрек. - И что они искали?
- Специально не расспрашивал, но краем уха улавливал их разговоры: вроде как они на островах искали следы стоянок викингов. Вот ещё вспомнил: ихний главный очкарик допытывался у меня, не видел ли я на острове какие-нибудь необычные на вид могилы.
- А вы что ему ответили?
Айвар бросил взгляд исподлобья, шмыгнул носом.
- Делать мне больше нечего, окромя как по этому дурацкому острову шлындрать! Скучней места во всей Эстонии не сыщешь! - старый моряк сплюнул за борт.

Зеленоватая вода громко хлюпала в щелях меж валунов, колыхала густые гривы водорослей. Далее камни были сплошь покрыты коркой из почерневших сгнивших водорослей.
- Возможно, отсюда и название острова - Чёрный, - молвил Леппик, с немалым трудом удерживая равновесие на округлых мокрых спинах гранитных глыб. Цепочка из шести человек, перескакивая с камня на камень, добралась до песка и сбросила рюкзаки.
- Ну, вот, - вздохнул Тынис, провожая взглядом удаляющийся катер. - Двое суток остров в нашем распоряжении.
- Так отметим же этот радостный факт! - перед Тыниссовым носом качнулась бутылка «Джек Дэниэлс».

Итак, их было шестеро: Индрек, Тынис, Прийт Леппик ( с затаённым неудовольствием слегка кривящий уголок рта ), и ещё трое, самым колоритным из которых был несомненно Вальдур Кивимаа - одиозный персонаж скандальных хроник. Рослый, под два метра, плечистый мужчина средних лет; выкрашенные в иссиня-чёрный цвет волосы, выбриты на висках, на затылке же заплетены в тугую толстую косу, спускающуюся меж лопаток почти до пояса, кожаная куртка расстёгнута на груди, так что виден уютно утроившийся среди кучерявой поросли блестящий серебряный медальон, образованный замысловатым плетением толстых проволок; длинные пальцы через один украшены перстнями - тут и черепа и пентаграммы и молот Тора и драконья голова с мерцающими зелёными глазами... При Вальдуре свита: девица с длинными прямыми волосами, выкрашенными в кроваво-красный цвет и густо подведёнными глазами и налысо обритый парень в потрёпанной камуфляжной куртке. Парня зовут Мейго, девушку - Маарет.
Тынис делает длинный приличный глоток, передаёт бутылку дальше. Все приложились понемногу, лишь Леппик медлит.
- Ну же, коллега! - толстые губы Кивимаа растягиваются в добродушной улыбке, однако в глазах - лукавое ехидство. При слове «коллега» лицо Леппика делается ещё чуточку кислее, но глоточек он всё-же делает.

Кивимаа - личность, как я уже упоминал, в определённых кругах известная: позиционирующий себя как неоязычник, мистик и знаток древней истории, Вальдур щедро делится сокровищами своего духовного мира на красочно оформленном сайте «Valdurlandia”, одевается как рок-звезда, охотно даёт себя фотографировать для таких изданий, как Kroonika, Eesti Express и Õhtuleht, а совсем недавно выпустил книжицу под несколько длинным названием: «Эстония - из глубины тысячелетий в тысячелетнюю даль» - по содержанию, нечто в духе псевдодокументального фэнтези, но в предисловии написано, что это серьёзное научно-философское исследование. Леппик, как и всякий эстонец, периодически листающий местные газеты и журналы, конечно же не единожды натыкался на фотоснимки и заметки о Вальдуре Кивимаа и имел вполне конкретное собственное мнение об этом человеке - а именно считал Кивимаа незаслуженно распиаренным шарлатаном.

Причиной столь разнородно-противоречивого состава экспедиции стали четыре большие кружки тёмного пива и длинный Тынисов язык, которым он «зацепился» за шумную, весёлую и дружелюбную компанию в подвальном барчике Старого Города.
Верховодил в тусовке высокий парень рокерской внешности - именно он определял основную линию разговора, именно его шутки и остроты получались самыми удачными, вызывавшими долгий общий смех. Размякший Тынис, проникаясь к вожаку компании всё большей симпатией, отчаянно желал блеснуть в разговоре чем-нибудь этаким, что привлекло бы к нему особое внимание. И через какое-то время он вдруг поймал себя на том, что во всех подробностях рассказывает о коллекции странных старых книг, вывезенных его другом с далёкого хутора, о Белом корабле, таинственной карте, на которой нанесены места его стоянок и об острове Мустсаар. Шум за столом постепенно стих, в глазах вожака вспыхнул неподдельный интерес. Тынис поднатужился и извлёк из затуманенного мозга фамилию предполагаемого хозяина библиотеки - Фихтенгольц. Лицо «рокера» вытянулось.
- Всё! На сегодня хватит бухать! - хлопнул он ладонью по столу. - Вот тебе моя визитка... - в нагрудный карманчик Тынисовой рубашки протолкнулся чёрный ламинированный прямоугольник. - Завтра мне обязательно позвони. Понял?
- Ага, - кивнул Тынис, борясь с назревающей отрыжкой.
- Я оплачу эту экспедицию, - Вальдур Кивимааа встал из-за стола, вслед за ним поднялись остальные. - Поговорим завтра ещё раз - на трезвую голову.

- Однако, давайте искать место для лагеря, - Леппик поёжился под налетевшим порывом холодного ветра.
- Дело говорите, - Вальдур отхлебнул ещё глоток, завинтил пробку и запихал бутылку в карман куртки.

Задача была вроде бы проста: найти подходящее место для трёх палаток под деревьями, и чтобы берег был в пределах видимости. Но хоть сосны росли и не густо, ровной площадки как назло не попадалось, и маленький отряд, выделывая замысловатые петли, постепенно удалялся всё дальше от берега. Таким образом они пересекли остров и вышли к противоположному берегу.
Взорам их предстал чистый песчаный пляж серповидной формы, почти идеальной дугою подступающий к обнажившимся корням сосен. Слева, метрах в пяти от кромки воды, в песок тяжко осел деревянный корпус большого баркаса, чуть накренившегося в сторону моря. Какие-либо палубные надстройки отсутствовали, в борту зияла большая дыра с неровными краями. Краска с корпуса полностью слезла и даже следов её нигде не было видно на серой, продублённой морем, солнцем и ветрами поверхности судна.
- Ого! - воскликнул Тынис, первым устремляясь к баркасу.
Внутри был слой слежавшегося песка, деревянные обломки, пахло морем. Над головой, через квадратную дыру люка белел кусок бесцветного неба.
- Неинтересно, - наморщил лоб Мейго. Это было первое его слово за последние три часа.
- Ладно, ещё успеем здесь полазить, - кивнул Вальдур. - Давайте уж наконец поставим палатки.

Они вернулись к деревьям, прошли ещё метров пятьдесят, и нашли-таки подходящее местечко. Более того: кем-то здесь раньше был сооружён очаг - небольшой круг из булыжников, внутри которого чернел слой углей. Рядом в землю был воткнут погнутый ржавый шампур.
- Это наверное от тех археологов осталось. Ну, про которых старый Айвар говорил, - предположил Индрек, поддевая шампур пальцем за колечко. С некоторым усилием он вытянул железку из земли и попробовал разогнуть - шампур с тихим хрустом переломился.

Две большие вместительные палатки ( в одной предстояло ночевать Индреку, Прийту Леппику и Тынису, в другой - Вальдуру Кивимаа с Маарет ) поставили рядом, входами в сторону моря, одноместную - скромное жилище малоразговорчивого Мейго - за ними, боком. Коротко посовещавшись, решили: Маарет посидит в лагере, на всякий случай посторожит вещи ( Вальдур выдал ей ярко-оранжевый пластмассовый свисток ), Тынис и Мейго наберут достаточный запас дров, остальные - отправятся исследовать окрестности. Индрек взял Тыниса за локоть и отвёл в сторонку.
- Я понимаю, что ты ввязался в эту историю с самого начала, и ты должен был быть среди тех, кто сейчас пойдёт в первую разведку... - Индрек потупил взор. - Но мы же не можем отказать Вальдуру, верно? Это было-бы как-то... Он всё-таки спонсировал экспедицию. Ну, ты понимаешь меня.
- Конечно! - Тынис скорчил шутливо-трагическую гримасу. - Мы же всё равно потом с тобой прогуляемся по острову.
- Верно! - просиял Индрек.


4
Если у края леса, обращённого к морю, почва под деревьями была песчаной, с понатыканными в неё редкими низкорослыми кустиками шиповника и пучками жёсткой как щётка травы, то по мере продвижения вглубь острова земля становилась мягче, трава гуще и сочней, попадались и цветы. Окаймлённые листьями папоротника, тут и там из земли выпирали округлые мшистые валуны. Сгнившие тонкие стволы сосен крошились под ногами - из трухи во все стороны разбегались орды мелких жучков. Небо прояснилось, окрасившись в ярко-голубой цвет, и сквозь разрывы меж древесных крон, на землю и кору сосен легли пятна радующего глаз тёплого света.
- Здесь всё кажется таким безобидным и... обычным, - Леппик вдохнул полной грудью и с шумом выпустил воздух из лёгких.
- А вот я очень надеюсь наткнуться на что-нибудь этакое, - молвил Вальдур Кивимаа. - Странное.
Ни Леппик, ни Индрек ничего на это не ответили.

Неожиданно лес оборвался - впереди была поляна, поросшая невысокой, не доходящей до колен травой. Примерно посредине поляны высилось рукотворное сооружение - деревянная вышка с небольшой, огороженной перилами смотровой площадкой наверху.
- Вот, например, это, - Вальдур указал на вышку. - Согласитесь, уже интересно.
- Соглашусь! - весьма оживился Леппик.

Сооружённая из сосновых стволов толщиною в ногу взрослого мужчины, конструкция выглядела старой и ненадёжной: дерево прорезывали глубокие трещины, от подножия опор до уровня груди по столбам обильно расползлись колонии слизких грибов и пятна плесени.
- Очень хочется залезть, - Кивимаа положил широкую ладонь на перекладину уходящей ввысь лестницы. - Но наверное не рискну. Вот вы, Прийт или Индрек - вы полегче, вас эта штуковина может выдержать.
- На глаз метров пятнадцать, - прикинул Леппик.
- Может, я? - подал голос Индрек. Но его старший товарищ уже поставил ногу на жалобно скрипнувшую перекладину и медленно полез вверх.
Ветхая постройка словно запротестовала, запищав, захрустев и заскрипев всеми своими сочленениями. Индрек приложил ладонь к лестнице, почувствовав вибрацию старого мёртвого дерева. Интересно, кто и для каких целей построил эту вышку?
Где-то на половине пути Леппик задержался, озирая окрестности. Возможно, это было ошибкой: подгнившая перекладина не выдержала длительной нагрузки и переломилась пополам. Леппик ойкнул и пополз вниз, снеся болтающимися ногами ещё пару перекладин. На головы его не менее перепуганных товарищей посыпалась древесная труха. Леппик замер, вцепившись в толстые боковые жерди. Было слышно, как он шумно и судорожно дышит. Все молчали.
- Э-э... Прийт... - облизнул пересохшие губы Вальдур. - Вы главное не паникуйте, ладно?
Громко сопя, Леппик начал мучительно медленно двигаться вниз. К счастью, до земли он добрался без приключений.
- Уф-фф! - протяжно выдохнул он, усаживаясь на траву и вытягивая заметно дрожащие ноги.
- Да-а, не повезло, - посочувствовал Индрек, в волнении поправляя очки.
- Наоборот - повезло! - криво усмехнулся Прийт Леппик.
- Успели увидеть что-нибудь интересное? - деловито поинтересовался Вальдур. - До того, как...
Леппик поднял на него глаза, в задумчивости прикусил губу.
- Знаете... Пожалуй, да, - медленно кивнул он. - Кое-что мне показалось необычным. Когда я смотрел вниз на поляну. Камни... Все эти валуны, усеивающие поляну... Мне показалось, что в их расположении есть признаки системы. Я начал вглядываться повнимательней. И тут - хрусть!
Вальдур достал из внутреннего кармана куртки блокнот и шариковую ручку и зашагал в противоположный конец поляны. Там он развернулся и медленно побрёл назад, занося в блокнот все попадающиеся ему на пути валуны. Прищурившись, Леппик внимательно следил за его действиями.
- А ход мысли правильный! - прокомментировал он.
В течение примерно получаса Кивимааа исходил поляну вдоль и поперёк. Затем уселся на возвышающийся над травой камень и жестом подозвал остальных.
- Вот! - он показал грубо набросанные контуры поляны, усеянные кружочками. - Видите: здесь, здесь, здесь и вот здесь? Несколько групп камней образуют явные прямые линии! - Вальдур соединил кружки пунктиром. - А вот эта цепь валунов образует почти идеальный огромный полукруг, - Вальдур продолжал чертить.
- И вот здесь! - воскликнул Индрек.
- Верно! - Кивимаа соединил ещё одну цепочку кружков. - Противоположная дуга позволяет нам замкнуть круг.
- Вот тут мне видится странная загогулина, - указал пальцем Леппик.
- Может, загогулина, а может камни со временем сместились, - Вальдур соединил и эту группу кружочков. - С уверенностью можно соединить вот эту и эту группы камней. И что у нас получается в итоге?
- Удивительно! - воскликнул Леппик, вглядываясь в схему. - Контуры огромной окружности или даже возможно, трёх окружностей, вписанные одна в другую! И ещё масса геометрически осмысленных фрагментов внутри. Конечно, это ни в коем разе не естественное творение природы!
- Мне это напоминает разрушенный лабиринт, - кончик шариковой ручки парил над исчерченным разворотом блокнота. - Теперь ясно, для каких целей наши предшественники поставили вышку. Они знали, что искать!
- Может, вы и правы. Но что всё это может значить? - осторожно спросил Индрек?
- А это ещё не всё, - Кивимааа черканул ручкой ещё в нескольких местах. - Вот вам ещё несколько штрихов к данной картине. Место, на котором мы сейчас - лишь центральная, основная часть единого большого и сложного комплекса, расползшегося во все стороны - просто многое скрыто разросшимся лесом. Древние мореплавателя, может викинги, может, кто-то ещё, соорудили на острове культовый центр. Почему именно здесь и для каких целей служили обнаруженные нами эти каменные, скажем так, узоры - надёжно скрыто во мраке ушедших веков.
- Этому лабиринту быть может тысячи лет! - мечтательно закатил глаза Индрек.
- Возможно, - кивнул Вальдур. - А вы что думаете, Прийт?
- Думаю, надо вернуться в лагерь, пообедать, а потом продолжить осмотр острова.

Рассказ о неожиданном открытии взбудоражил остальных участников экспедиции: естественно, все изъявили живейшее желание сразу после обеда заняться обследованием всех без исключения уголков острова Мустсаар. Сначала ребятам показали поляну с вышкой, потом все разбрелись в разные стороны - за исключением Леппика и Кивимаа: совместно сделанное открытие сблизило их, разбив первоначальный ледок недоверия. Они бродили вокруг поляны, Вальдур отмечал в блокноте всё новые камни - круг поисков расширялся, грозя растянуться до вечера.
Остальные облазили весь остров, но ничего необычного не нашли - за исключением разве что двух горок камней, уложенных в некие подобия курганов, высотою около метра, не более. Насыпанные на песке, неподалёку от воды, ощущения древности они не вызывали - было впечатление бессмысленной работы, выполненной от безысходной скуки. Леппик обошёл их кругом, похмыкал, неопределённо пожал плечами - и удалился.
На закате компания расстелила спальные мешки у жарко пылающего костра: пили из больших кружек чай, разбавленный виски и обсуждали события минувшего дня. В разговоре не принимала участия только красновласая Маарет: чрезмерная и слишком поспешно выпитая доза алкоголя сморила её, и теперь, скрючившись в позе эмбриона, она спала на боку, положив голову на колено Вальдура Кивимаа. Сам же Вальдур изучал начерченную им схему древнего лабиринта, поворачивая рисунок так и этак.
- Вот смотрю я, смотрю - и по моим ощущениям складывается такая картина: все эти похожие на коридоры боковые ответвления, идущие к лабиринту... Ну не один из них не ведёт к центру. Все они напоминают ловушки разной степени хитроумности. Я насчитал их восемь - и все они либо оканчиваются тупиком, либо заставляют блуждать по первому, большому кругу лабиринта, после чего выходят наружу. Центр закупорен.
- Может, ты неправильно соединил точки? - предположил Индрек. - Может, где-то ошибся? Какой смысл в головоломке, которую в принципе невозможно решить?
- А может, как раз в этом и заключается её смысл, - возразил Вальдур. - Может, лабиринт этот сродни охранительному пентаклю средневековых магов. Может, он защищал древних жрецов от враждебных демонических сил, пытавшихся пробиться снаружи.
- Защита от демонов Белого корабля, - пробормотал из полутьмы Мейго.
- Ха! Мысль пусть и дубово-прямолинейная, но однако, не лишённая смысла. Браво, Мейго! - усмехнулся Вальдур. - И карта указывает на этот остров, как на место прибытия Белого корабля, и легенда говорит, что для защиты от голодного экипажа этой посудины, древние колдуны строили охранные магические круги. Ты верно всё увязал, дружище!
- Так не полный же дурак поди, - отозвался Мейго.
- Но как древние люди могли знать, что в немыслимо далёком для них 2014 году к этому острову причалит Белый корабль? - воскликнул Прийт Леппик.
- Как? Наверное, с помощью магических практик: медитация, колдовские отвары разные - они вводили себя в транс и завеса будущего приподнималась... Да почём мне знать?!
- Неизвестный нам составитель карты, строители древнего лабиринта... Что могли знать они? Какие-то фрагменты стародавней мудрости? Или всё-таки они видели некую общую картину во всей её ужасающей всеохватывающей глобальности? - в задумчивости молвил Леппик.
- Общую картину - чего? - Индрек вдруг почувствовал, как мурашки побежали по спине.
- Некий глобальный план запредельно могущественных, но скрытых от наших взоров сил. План, устремлённый из тёмного прошлого в далёкое будущее. План, связанный с эстонцами, с их особой миссией, - сказал Вальдур, глядя в пляшущие языки пламени. - Очевидно, именно это имел ввиду Прийт. Я угадал ход мысли?
- Что-то подобное действительно сейчас не даёт мне покоя, - признался Леппик. - Но даже если такой план и был кем-то задуман, разгадать нам его, увы, не суждено.
- А может как раз завтра всё и узнаем, - замогильным голосом проговорил Мейго. - Предлагаю поднять тост за прибытие Белого корабля!
На несколько мгновений у костра воцарилось жутковатое напряжённое молчание.

5
День 7 сентября начинался обычно: невзрачно-серое утро к полудню сменилось на яркий солнечный день, а после часу дня даже припекать стало. Вальдур с Маарет отправились бродить по острову, Индрек, Тынис и Мейго играли в карты, Прийт Леппик, привалившись спиной к сосне, пил кофе из большой кружки. Взгляд его рассеянно скользил по линии горизонта.
- Интересно, хоть кто-то из нас по настоящему верит в то, что сегодня к острову причалит Белый корабль? - проговорил Индрек, бросив поверх карт короткий взгляд на Леппика.
- Ну-у... - подвигал хрустнувшими плечами Мейго. - Если это тот самый корабль из человеческих костей, с парусами из человечьей кожи и оравой голодных мертвяков на борту... Если он и правда приплывет... То значит, все мы - чокнутые самоубийцы.
- В старину любили сочинять всякие страсти-мордасти, - усмехнулся Тынис. - Сейчас костяным кораблём можно разве что малышей пугать. А вы, Прийт? - повысил он голос. - Вы ждёте Белый корабль?
Леппик оторвался от кофе, в задумчивости наморщил лоб.
- У меня возникла одна интересная идея, - медленно, словно тщательно взвешивая каждое слово, произнёс он. - А что, если Белый корабль - это блуждающий хрономираж?
- Хроно... А можно как-то попроще?
- Чуть позже. Я ещё немножко помусолю эту теорию с разных сторон.

- Эгей! - рядом с палатками возник Вальдур Кивимааа. - А мы не с пустыми руками!
Обменявшись с Маарет загадочными улыбками, они подсели к ребятам. Вальдур сунул пятерню в бумажный пакет из-под сендвича и показал всем пригоршню мелких желтоватых грибочков с тоненькими ножками.
- Поганки! - фыркнул Тынис.
- Сам ты поганка! - возмутился Мейго. - Это...
- Это - пища богов! - хохотнул Вальдур. - Билет в Зазеркалье!
Глаза Кивимаа блестели, широкая улыбка не покидала лица: вполне возможно, он уже успел распробовать «дары леса».
- Вы полагаете, это галлюциногенные грибы? - с сомнением в голосе спросил подошедший Леппик. - Отравиться не боитесь?
- Не боюсь, - Вальдур демонстративно закинул в рот пять или шесть грибочков.
- Где вы их нашли?
- Э-э... Нашли, - Маарет скосила на Леппика густо подведённые глаза. - Есть здесь одно местечко. И даже не одно.
- Древний культовый центр, галлюциногенные грибы... - Кивимаа придал лицу таинственное выражение. - Можно ли тут говорить о простом совпадении? Я так не считаю. Может грибы здесь даже специально выращивали. Может здесь когда-то были огромные плантации этих милых грибочков! И знаете, что я думаю? - ухмыльнулся Кивимаа. - Если мы все их хорошенько покушаем, то точно увидим Белый корабль!

В какой-то момент его голову посетило неожиданная, даже пугающая мысль: он совершенно не помнит отрезок времени, в течение которого Вальдур уговорил их всех попробовать грибов. Индрек закрыл глаза и попытался восстановить цепочку событий, произошедших между полднем и началом вечера, однако, даже незначительное умственное усилие вызвало головокружение и лёгкий приступ тошноты. Открыв глаза, он стал смотреть на небо, расчерченное яркими полосами заката. Тошнота ушла, забрав с собой неуютные мысли, в голове воцарилась пустая ясность, жаждущая заполниться чем-то совершенно новым.
- Держи! - знакомый голос слева. В поле зрения вплыл бумажный пакет. Индрек машинально сунул в него руку - пальцы погрузились в мягкую крошащуюся массу. Вытащив руку из пакета, Индрек некоторое время смотрел на горстку мелких грибочков на своей ладони: он попытался представить себе, каким он видится грибам и способны ли они испытывать ужас перед поедателем.
- Чувак, что за глупости! - зазвенел внутри его головы насмешливый голос, громкий и ясный. - Они давно мертвы, а значит слепы и бесчувственны. Ешь скорее, пока питательные соки ещё наполняют их холодные тела. Ешь, пока чудесную силу не уничтожил процесс распада!
Индрек кивнул в знак согласия, и запрокинув голову, высыпал грибы в рот.

Шестёрка путешественников сидела на песке, привалившись спинами к борту старого баркаса. У ног их валялись две пустые бутылки из-под виски. Впереди, направо, налево и в бесконечную даль простирался пейзаж, состоящий из пламенеющего закатного неба и плоской, маслянисто-серой пустыни моря.
От баркаса отлепился Мейго. Немного странной кособокой походкой он направился к морю, на ходу возясь с пуговицами на ширинке. Остановившись в полуметре от кромки воды, он шумно испустил газы, после чего исторг из себя длинную дугообразную струю. Раздвинув ноги на ширину плеч, он вращал бёдрами и отгибался назад - искрящаяся янтарная дуга выписывала в воздухе сложные траектории. Индрек невольно залюбовался игрой Мейго, искренне радуясь осознанию того, что даже в такой серой душе не умерла таки тяга творить прекрасное, пусть и достаточно примитивными средствами.
- Слышь, хорош уже выпендриваться! - крикнул Тынис. - Не загораживай вид.
- Чё, хочешь первым увидеть Белый корабль? - отозвался Мейго не оборачиваясь. Радужная струя иссякла, разбившись на гаснущие одинокие капли. Затолкав своё «хозяйство» в ширинку, Мейго наконец повернулся и скорчил Тынису рожу. На его простоватом курносом лице выделялись неестественно яркие пятна румянца. Индрек прсмотрелся, и с вяловатым удивлением отметил, что пятна эти дрожат и медленно ползают по коже, словно диковинные инфузории.
- Ну и глупая же у тебя рожа, Мейго! - хрюкнул носом Тынис. - Видел бы ты себя сейчас в зеркале, чувак!
Вслед за гнусавым хрюканьем, наружу прорвался смех. Мейго, глядя на Тыниса, тоже расхохотался, гогоча как гусь. Тынис схватился за живот и залился таким высоким, таким пронзительным смехом, что тут уж никто не в силах был остаться безучастным - и долго ещё заливистый разноголосый смех звенел над пустынным пляжем.
- Уф-фф! - простонал Прийт Леппик, утирая обильные слёзы. - Давно я так не смеялся!
- Чуть не описалась! - сообщила Маарет. Тушь под её правым глазом текла по щеке медленными чёрными струйками.
Индрек проникся столь тёплым чувством к компании этих замечательных людей, что ему нестерпимо захотелось сказать что-то такое, что-то очень остроумное, чтобы все обратили на него внимание. И в особенности, вот эта симпатичная девушка с полосами туши на щеке.
- А я могу сплошной струёй мочи написать своё имя, - сорвалось с его губ. - Особенно хорошо на снегу получается.
Все без исключения головы повернулись в его сторону.
- Приятель, я бы конечно поржал из вежливости, - сказал Вальдур. - Но извини, уже нет сил. Может попозже, ладно?
- Ладно, - смутился Индрек.

Закат бледнел, сквозь ватную оболочку блаженной расслабленности стал потихоньку просачиваться холод. Над поверхностью вод поплыл зыбкий слой тумана. Индрек чувствовал, как весёлый настрой угасает вместе с последними крохами света.
- Грибы остались? - спросил он, ни на кого не глядя.
- Есть немного, - отозвался Вальдур.
- Сколько?
- Ну... - послышалось шуршание бумаги. - Пяток дам.
- Дай, - попросил Индрек, устало шевеля деревенеющими губами. Смутная тень мелькнула перед его лицом, чужие пальцы затолкали в безвольно раскрывшийся рот горсточку грибов. Индрек медленно разжевал их и проглотил. Он попытался удержать весёлый настрой, но вскоре оставил тщетные попытки. На него снизошло созерцательное настроение, подправленное лёгкой грустью. Он думал об ушедшем лете и грядущих бесконечных днях унылой тьмы, скованной промозглым холодом.
- Ребята! - подал голос Леппик. - Что мы тут задницы морозим? Пошли, костёр разведём.
- А как же Белый корабль? - спросил Вальдур с ехидцею. - Уже разуверились?
«Блуждающий хрономираж», вдруг вспомнил Индрек.
- Что-что? - повернулся к нему Вальдур.
- Разве я что-то сказал?
- Ты сказал «блуждающий хрономираж».
- А, моя идейка! - воскликнул Леппик. - Следует признать, пусть и с некоторым поправками, несомненное сходство легенд о «Летучем Голландце» и Белом корабле. В случае с «Летучим Голландцем» большинство исследователей сходятся во мнении, что дело тут в особой категории миражей.
- Читал что-то такое, - кивнул Вальдур.
- Так может и Белый корабль имеет ту же природу? Может отмеченные на карте места стоянок - суть особые зоны, где при определённом стечении природных факторов можно периодически видеть фантомные суда или, точнее, отражения кораблей, выхваченные из разных временных отрезков.
- Возможно, вы и правы, - Вальдур заглянул в пакет, вздохнул и вытряс на ладонь последние крошки. - В таком случае, тот, кто чертил карту стоянок Белого корабля, мог сильно промахнуться с датами. Вам не кажется?
- Мы ничего не знаем о личности таинственного картографа, - молвил Леппик, поднимая воротник куртки. - Может он вычислял периодичность появлений Белого корабля, черпая сведения из каких-то не дошедших до нашего времени старинных хроник. А может он был провидцем наподобие Нострадамуса.
- А мне всё-же больше по душе идея особой миссии нашего народа, - ответил Кивимаа, с хрустом комкая пакет. - Это так романтично и так глобально!
- Не отрицаю. Ну так как? Займёмся костром? Почему бы нам не покараулить Белый корабль в более комфортных условиях? - Леппик встал на ноги, отряхивая песок с джинсов.
- Я - за комфорт! - откликнулась Маарет слегка осипшим голосом. - Вальдур, ты ведь хочешь к костру?
Кивимаа поднялся с песка, протянул девушке руку. Остальные тоже зашевелились. Кроме Индрека.
- Ты что, заснул? - толкнул его в плечо Тынис.
- Идите, я догоню, - ответил Индрек. - Мне надо...
- Ясно! - улыбнулся Тынис. - Накопилось. Только смотри, лодку эту не подмой, а то ещё опрокинется на тебя! - хохотнув над неуклюжей своей шуткой, Тынис утопал вслед за остальными.

6
Туман сгустился, клубящейся клочковатой массой наползая на берег - чернеющее низкое небо словно выдавливало его, опускаясь на море своей чудовищной массой. Индрек смотрел в одну точку остановившимся взглядом, весь обратившись в слух. Нет, он слушал не глухой шум мерно набегающих на берег волн, не поскрипывание сосен. Незнакомый голос в его голове зазвучал снова - исполненный сарказма и убедительных интонаций.
- Умники нашлись! Что здесь жопы морозить, что у костра сидеть - один хрен бесполезно!
- Бесполезно? - с горечью ( и одновременно - с постыдным облегчением ) переспросил Индрек, не размыкая губ.
- Конечно, бесполезно! Звать надо Белый корабль, а не просто сидеть и ждать. Но звать не словами, не криком, а душой. Иначе как ему в тумане да во тьме отыскать остров? Лишь на призыв душа как на свет маяка устремится он.
- Но... не умею я.
- А ты закрой глаза. Будь глух ко всему, что окружает тебя в эти минуты. И терпеливо ищи в себе то, что нужно разбудить.
Индрек послушно сомкнул веки и опустил голову, погрузившись во тьму. Он слышал глухое биение своего сердца и урчание в желудке, но потом эти звуки стали затухать, уходя на второй план, а вскоре и вовсе стихли. Слышалось лишь негромкое журчание грибных соков, текущих во тьме словно подземная речушка. Идрек следовал за этим успокаивающим звуком, удаляясь всё глубже во тьму - незнакомую, но вовсе не пугающую.
Внизу стлался туман - колышущееся серое покрывало напоминало облачный слой под крылом высоко забравшегося самолёта. Журчание грибных соков прекратилось, Индрек стал погружаться в туман, вязкий и холодный. Чем ниже он опускался, тем явственней ощущалось движение - далеко внизу под ногами. А потом появился звук - неумолчный шум моря. Очень скоро Индрек понял, что его возможности восприятия окружающего пространства чудесным образом изменились в лучшую сторону: он мог теперь посылать свой взгляд настолько далеко, насколько ему бы хотелось, и ничто на пути его взгляда не было преградой. Он смотрел сквозь туман - всё дальше и дальше и дальше - пока взор его не отыскал среди морского простора бледный силуэт парусника, устало переваливающегося на чёрных волнах.
И всем своим существом устремился он к этому силуэту, полностью отдавшись неуправляемому инстинктивному порыву, словно бабочка, летящая на губительный огонь свечи, и душа его трепетала в экстатическом чувстве, в коем противоестественно сплелись и всплывший откуда-то из первобытных глубин тёмный ужас и распирающий грудь слезливый восторг.
Корабль услышал его, со скрипом и стоном повернув на верный курс.

Джинсы между ног изрядно промокли, резко пахло мочой. Индрек с нескольких попыток встал таки на ноги, упираясь в борт баркаса. Резкий спазм сдавил горло, заставив согнуться пополам. С громким каркающим звуком Индрек исторг из себя зловонный поток комковатой слизи. Спина под курткой взмокла от пота, было холодно, липко и мерзко. Ужасающее видение всё ещё цепко держалось за его память, вплетаясь в гнусную реальность, пропитанную мочой, едким потом и тоскливым страхом перед неизвестно чем. Индрек с трудом выпрямился и морщась от боли в мышцах живота, сделал первый шаг.
Что это? Почудилось? Индрек замер: только что ему показалось, будто там, за клубящейся завесой тумана что-то заскрипело.
- Чушь! Бред! - выдавил он из себя со злобой и страхом. Действие грибов прекратилось, их яд рассосался и окружающий мир снова такой, каким он был до того. Позабавились - и хватит! Завтра утром старый пьяница Айвар заберёт их с этого чёртова острова и...
Плеск раздвигаемой воды, протяжный скрип - что-то двигалось сквозь туман к берегу, что-то очень тяжёлое, огромное.
- Бред... - произнёс Индрек совсем уже неуверенно: звуки были отчётливые и такие натуральные!
Высоченная чёрная тень возникла в серой туманной мути. Неожиданно туман прорвал бушприт, следом за ним высунулся нос большого корабля. Чуть позади, сквозь лениво вихрящуюся завесу прорисовывались мачты с широченными полотнищами парусов.
- Но как? - вырвалось у Индрека. Во взбаламученном сознании метались сотни вопросов, тысячи безумных предположений и страхов. Повернувшись к выплывающему из тумана древнему кошмару спиной, он побежал к лагерю, клацая зубами от ужаса.
Навстречу ему от костра неслись крики - значит, остальные тоже увидели корабль. Да и как можно не заметить такую громадину! Значит, это не его личная галлюцинация. Эх!
- Ну что? - орал Вальдур, выпучив глаза. - Не верили, да? А вот он!
Лица остальных выражали высшую степень потрясения, граничащую с безумием. Индрек нашёл в себе силы обернуться.
Бороздя килем вязкий мокрый песок, корабль почти наполовину вылез на берег. Днище его было облеплено скопищами ракушек, со свисающих густыми бурыми бородами водорослей струилась вода. По непонятным причинам корабль двигался вперёд без поддержки воды, и это наглядно указывало на его сверхъестественную природу. Высоченные мачты несли широкие прямоугольные паруса неоднородного буроватого окраса, массивный корпус судна действительно был в целом белого цвета, с обширными жёлтыми и коричневатыми разводами. Текстура корпуса казалась странной, изобилующей великим множеством мелких деталей, складывающихся в невнятные узоры. Ужасающая догадка пронзила разум Индрека, и ничего уже не имело значения, кроме единственной простой мысли: спасайся!
- Смотрите! - заорал Мейго. - Они спускаются с корабля! По верёвочным лестницам!
Идрек стремительным рывком преодолел последние метры до лагеря и схватил Вальдура за рукав.
- Чего мы ждём? Чего вы ждёте? Бежим!
Маарет пронзительно завизжала. Все разом сорвались с места.

Они ни о чём не успели договориться: слепая паника, животный страх толкал их в спины, заставляя нестись не разбирая дороги. Самые проворные из них успели углубиться в лес на полтора десятка метров, в то время как по песку к лагерю тоже весьма быстро приближались кляксоподобные силуэты числом более двух десятков.
Сгустившиеся сумерки сделали лес тёмным, страшным, чуждым местом - но где ещё искать спасения от безжалостных тварей с Белого корабля?

Залезть на дерево? Найти кусты погуще? Затаиться среди прибрежных валунов на той стороне острова? - Индрек тут же отбрасывал эти идеи, осознавая их сомнительную результативность.
Лабиринт! Если он и правда, охранял от демонов, значит, центр его - единственное место на острове, где есть шанс спастись. Тут Индрек почувствовал чью-то хватку на своём плече и заорал как резаный.
Маарет. Встрёпанная, тяжело дышащая.
- Кажется, они... схватили Тыниса. Вальдур, Мейго... не знаю, куда они подевались. Я... не хочу... сдохнуть на этом гадском острове! - девушка захныкала.
- Дай руку! - Индрек схватил её за запястье. - Я кажется знаю, что делать.
Он не был так уж уверен в том, что они бегут в нужную сторону. Надежда была на малые размеры этого клочка суши: поляна с лабиринтом была единственной на острове. И действительно: скоро впереди зазияли серые щели в хаотичном частоколе древесных стволов, свидетельствующие о близости открытого пространства. Ну, ещё немного!
Резкий рывок назад - запястье Маарет выдернулось из его пальцев, по ушам резанул отчаянный крик. Индрек не стал оглядываться ни на долю секунды, наоборот поднажал ещё как только мог: если Маарет схватили, то он уже ничем не сможет ей помочь, только сам погибнет понапрасну.
Сосны расступились, под ногами зашелестела трава. Конечно, это то самое место: вон и смотровая площадка вышки смутно чернеет на фоне изрядно потемневшего неба. Огибая валуны, Индрек из последних сил домчался до середины поляны и ничком рухнул в траву.

Стук крови в ушах и сиплое дыхание мешали слушать. Индрек очень боялся, что эти звуки, а также дрожь, периодически пробегающая по измученному телу, выдадут его местонахождение. Но вот дыхание наконец пришло в норму. Индрек замер, весь обратившись в слух.
Никаких подозрительных звуков, выдающих чьё-либо присутствие: ни шелеста трав, ни шороха одежды. Со стороны леса не доносилось ни криков ни какого-либо шума борьбы. Над островом повисла зловещая тишина. Может, команда Белого корабля удовлетворилась поимкой пятерых несчастных и уже возвращается на свой дьявольский парусник? Может здесь, на поляне, удастся переждать отплытие Белого корабля? - Индрек лежал и слушал тишину, постепенно проникаясь всё большей верой в защитную магию лабиринта. Ничего плохого больше не происходило. Наконец он осмелел настолько, что приподнял голову над травой.
Не более нескольких метров отделяло его от приземистых существ, одетых в бесформенные чёрные одеяния с капюшонами - около десятка тварей караулили его со всех сторон в полном молчании. Индрек в панике завертелся на месте. Чёрные тени стали смыкать кольцо.
Либо назначение лабиринта было истолковано неверно, либо его магическая сила держалась на заклинаниях древних жрецов, и ныне поляну покрывала просто бесполезная груда камней. В любом случае, это уже не имело никакого значения. Сам себя загнал в ловушку! С отчаянным криком Индрек попытался прорваться на волю, но множество сильных цепких рук мгновенно обездвижили его, оторвали от земли и потащили в лес.

Державшие его пальцы были тверды как железо и холодны как лёд, от бесформенных лохмотьев несло солёной сыростью. Твари тащили Индрека в полном молчании, не было слышно ни сопения ни дыхания. Вот лес оборвался, справа Индрек краем глаза успел заметить неяркий отблеск уже угасающего костра. Шаги зашуршали по песку, в стороне проплыл остов старого баркаса...
Белый корабль, огромный и мрачно величественный, громоздился над Индреком, опираясь на киль - ужасающий памятник древней легенде. Весь он был объят холодным зелёным свечением. Через борт его были перекинуты верёвочные лестницы, свисавшие до самой земли. Перехватив пленника поудобней, твари потащили его наверх.
В своей бесплодной борьбе Индрек обронил очки, однако, борт так близко проплывал перед его носом, что он мог разглядеть чудовищную особенность проклятого судна, описанную в легендах. Кости, кости, кости... Великое множество их, весьма искусно сложенных вместе, составляло корпус судна - хотя, вполне может быть, это была просто отделка, и под ними скрывалось обычное дерево. Кости были разной степени сохранности: много было тёмно-коричневых и тускло-жёлтых, но изрядно хватало и белых.
Но вот свора демонов перевалилась через борт, швырнув пленника на палубу. Индрек сильно ударился спиной и затылком и некоторое время лежал неподвижно. Чьи-то мерзкие узловатые пальцы довольно небрежно водрузили ему на переносицу потерянные очки. Над ним склонились обрамлённые потрёпанными капюшонами головы - наконец Индрек увидел лица своих похитителей.
Бесчисленные годы морских скитаний продубили их кожу, превратив тёмно-коричневые физиономии в неподвижные оскаленные маски. Слипшиеся от грязи, пропитанные солью седые космы прилипли к черепам неподвижными завитками. У некоторых тварей глаза были неестественно выпучены, жутко таращась сплошными бельмами, у других же наоборот глубоко запали, утонув в тени под надбровными дугами. Древние моряки выглядели как полуразложившиеся мумифицированные трупы - но эти трупы осмысленно двигались, ощупывая Индрека своими холодными пальцами, внимательно рассматривали его. И их пальцы, их сморщенные рты были испачканы кровью!
Сухой сиплый голос что-то прокаркал на незнакомом языке - Индреку показалось, что непонятная фраза прозвучала внутри его черепа. Костлявые пальцы проклятых мертвецов взяли юношу за плечи и приподняли, придав ему сидячее положение.
Напротив него стоял очень высокий худющий человек в вылинявшей, сильно обветшавшей кожаной одежде и широкополой, тоже кожаной шляпе. Мёртвая плоть на его лице была сильно деформирована разложением и частичной мумификацией, отчего лицо это имело воистину демоническое выражение. Высокий мертвец медленно присел, висевший у него на поясе широкий палаш тяжело скребанул по палубе, поверхность которой, как только сейчас заметил Индрек, была сплошь покрыта бесконечными рядами человеческий берцовых костей. Лицо капитана корабля ( Индрек сразу догадался, кто этот высокий человек ) теперь было на одном уровне с его лицом. В отличие от команды, взгляд капитана не был застывшим: светло-зелёные глаза двигались в орбитах, внимательно изучая пленника. Индрек чувствовал всепроникающую силу этого взгляда: мертвец что-то искал внутри него - и именно поэтому, его, Индреково тело до сих пор не растерзано в клочья сворой голодных тварей. И тут он вспомнил свой странный полёт в тумане над морем, поиски Белого корабля в тёмной колышущейся пустыне моря. Неужели, дело в этой галлюцинации?
Капитан утвердительно кивнул, впадины, прорехи и желваки на его мёртвом лице сложились в дьявольскую улыбку. Индрек заметил на его узловатой тёмной шее покачивающийся на цепочке медальон. Знакомая штука: сложный орнамент из тонких серебряных полосок - без сомнения, вещь, ранее принадлежавшая Вальдуру Кивимаа.
Длиннопалая пятерня разорвала одежду у Индрека на груди, острые ногти впились в кожу в области сердца. Индрек вскрикнул и сделал попытку вырваться, но мертвецы держали его очень крепко. Вторая пятерня капитана легла на его макушку, сильные пальцы обхватили череп подобно лапам большого паука. Индрека захлестнуло странное состояние: в мозг его хлынул массив знаний, не имеющий ничего общего с тем миром, с тем временем, в котором он родился и жил. И одновременно с этим он почувствовал, что умирает, и умирая, перерождается в нечто иное: он становился «одним из них», частью Белого корабля, частичкой его прошлого и будущего, тем, кто теперь наравне со всеми разделит судьбу и предназначение дьявольского парусника.
Капитан убрал руки: процесс перехода в иное состояние завершился. Матросы помогли новообращённому встать на ноги. Индрек знал, что от него требуется. Он шёл по залитой кровью палубе - мимо груды свежеочищенных костей и рулонов свежесодранной человеческой кожи ( паруса нуждаются в починке, да и подгнившие кости кое-где пора уже заменить ), мимо горстки матросов, деливших вещи его бывших компаньонов, ни имён ни лиц которых он уже не помнил... Потом он полез наверх - и залез очень высоко. Здесь, в склёпанной из железных полос большой корзине, отныне ему суждено проводить долгие годы, вглядываясь в далёкую линию горизонта или насыщенную влагой ночную тьму: его особенное зрение будет легко пронзать многие мили пространства при любой погоде, летя далеко впереди Белого корабля подобно бесстрашному альбатросу.

Ночь окончательно поглотила Мустсаар. Клубы тумана затопили берег и поползли в лес, вихрясь меж сосен, плывя над их верхушками. Ко второму часу ремонтные работы на Белом корабле были завершены. Огромный парусник дрогнул и стал сползать в море, оставляя за собой быстро заполняющуюся водой глубокую борозду. Объятая дьявольским зелёным пламенем костяная посудина двигалась всё быстрее, уходя в глубокую воду, в открытый простор, и туман смыкался за нею, и тьма звала её, маня тысячами путей. За кормой растворился невзрачный клочок суши - остров Мустсаар, отныне обременённый мрачной тайной. Тайной бесследно пропавшей экспедиции.