Воздушный шарик

Воздушные шарики бывают красными, желтыми, зелеными и другими. Он родился синим. Он ничего не умел делать, кроме того, как летать. Ему казалось, что он прожил долгую жизнь, потому что родился 31 декабря и успел застать старый год и побывать в новом. Поэтому считал себя не совсем старым, но уже опытным шариком.
И с тех пор, как родился, он мечтал подняться как можно выше. Мог бы долететь до самых облаков, а, может быть, и выше. Даже до звезд или до самого солнца, и вместе с ними смотреть сверху на землю: на цветущие сады, на ночные города, на маленьких людей.
За свою долгую жизнь он понял, что люди делают так много ошибок, потому что они живут на земле и не могут от нее оторваться. Умеет летать не тот, у кого есть крылья, а кто умеет оторваться от проблем земного притяжения. Чтобы не делать ошибок, надо их увидеть. А чтобы увидеть, надо просто подняться над ними, и все неправильные поступки сразу станут ясными и понятными. Останется их только не повторять. За людей никто не делает ошибок, они сами умудряются натворить такое, что потом хватаются или за голову или за сердце. А потом обвиняют друг друга и ждут, чтобы кто-нибудь пришел и все за них распутал. И это потому, что они не умеют летать.
Воздушный шарик хотел сам подняться высоко, и поднять любого, кто бы только захотел. Но люди привыкли смотреть под ноги, а не наверх, как - будто внизу написаны ответы на все вопросы, а наверху для них лишь пустое место.
Сначала шарик нес красивый молодой человек. Потом он встретился с красивой девушкой, и они понесли его вместе. Молодой человек держал девушку за руку, а девушка держала шарик. Он, наверное, боялся, что она может улететь без него вместе с шариком. И шарик от гордости раздулся так, что боялся лопнуть.
Втроем они ходили всю ночь. Все вокруг смеялись и кричали. В темное небо взлетали хвостатые ракеты, с грохотом взрывались на разноцветные осколки затухающих звезд. Они тоже умели летать, и шарик за это их уважал. « Чем выше взлетишь, тем меньше ошибок совершишь», - думал он. Но кроме него в это время никто ни о чем не думал, потому что у всех был праздник.
Красивый молодой человек и красивая девушка устали смеяться вместе со всеми.
Потом они решили, что, если они останутся одни друг с другом, то никто от этого ничего не потеряет, а они смогут что-то найти, поэтому зашли в метро.
Вагон был пустой. Молодой человек обнял девушку. Она сказала: «Нет. Ну, почти совсем нет», и нечаянно наклонилась к нему. Он растерялся и тоже нечаянно поцеловал ее. Руки девушки почему-то ослабели, она перестала держать шарик, а ему стало неловко смотреть вниз. Поэтому он поднялся под самую крышу вагона и прислонился к лампочке. Она оказалась, хотя яркой, но очень холодной. Он перелетал от одной лампочки к другой, но все они были одинаково холодными. «Очевидно, - решил он, - под землей не все греет, что светит. Надо будет выбираться на волю». Но в вагоне, бегущем из одной темноты в другую, он оказался никому не нужным.
Вагон заполнился усталыми от праздника пассажирами, которые хотели лишь одного: чтобы ни о чем не думать. Лишь маленькая девочка подбежала к нему и попыталась достать свисающую с его шеи нитку, но не могла дотянуться. Тогда шарик вздохнул и опустился. Девочка обняла его теплыми ладошками и прижалась к нему розовой щекой. Даже под землей от этого ему стало необыкновенно хорошо и по-домашнему уютно. «Даже среди детей встречаются люди,» - подумал он. Но, когда мама девочки грозно отругала ее и сказала: «Выброси скорее эту гадость», - он решил, что вряд ли среди людей встречаются настоящие дети.
Тогда синий воздушный шарик начал летать от одного пассажира к другому. Он хотел напомнить им о только что прошедшем празднике, что, если они захотят, то они вместе смогут подняться так высоко, что все их проблемы настолько незаметными, что они сразу перестанут о них думать. Но все почему-то отмахивались от него. Он им мешал.
Они не понимали, что, если он один раз выдохнул, то уже не может подняться так высоко, как раньше. И он грустно вздохнул еще раз и тогда опустился совсем на пол. Прижавшись к дверям, на которых было написано: «Не прислоняться» лежали двое: пустая бутылка из-под шампанского и грустная собака, прикрывшая глаза рыжим хвостом.
«Все-таки люди неблагодарные, - сказала бутылка. - Когда я им была нужна, они меня берегли, боялись меня разбить. А когда все выпили, то они меня просто выбросили.» Из ее горлышка выкатилась желтая слеза, и не удержавшись на остановке, она громко покатилась по вагону. Она пыталась прижаться к ногам пассажиров, но ее злобно пинали, и она катилась дальше.
В вагон зашли двое с длинной палкой, с конца которой свешивалось, как извивающаяся змея, кольцо петли.
«Наконец-то мы тебя нашли, - сказали двое собаке. – Теперь ты от нас никуда не убежишь».
Собака прижалась к дверям, хотя прислоняться к ним не разрешалось. Но бежать ей больше было некуда. Люди, сидящие в вагоне, отвернулись, потому что не хотели портить себе праздник в праздник. Собака понимала, что оказалась не там и не в то время. Может быть, она бы хотела в этот момент подняться над землей, но, наверное, она еще не научилась летать. Она отвернулась от двоих и постаралась спрятать шею.
Тогда шарик выдохнул в последний раз в своей жизни. Как реактивный снаряд, он взмыл вверх, ударился потолок и упал на глаза тому, кто был с палкой.
- Ничего не вижу! – в ужасе закричал он. – Помогите, - бросил свою палку с петлей и побежал по вагону. Шарик безжизненной тряпочкой остался лежать на полу.
Но тут вежливый голос откуда-то сверху предупредил: «Осторожно, двери открываются». Они недовольно зашипели и распахнулись. Собака, подхватив шарик, быстро выбежала из вагона. За ней двери быстро закрылись. Двое пытались выскочить и догнать ее, но поезд во время закрыл двери и увез их в черноту туннеля.
Теперь часто разные люди встречают одну и ту же рыжую собаку рядом с метро. Она постоянно таскает с собой какую-то синюю рваную тряпицу, и никому не дает приблизиться к ней. Люди думают, что она или очень голодная или очень сумасшедшая. Но они не догадываются, что один раз в жизни она повстречала настоящий воздушный шарик, а теперь она ни за что не расстанется с ним, потому что шарик был, хотя и воздушным, но самым настоящим: синим-пресиним и умел летать.