Ёлочка ностальжи

Декабрь, декабрь... Опять канун. Канун Нового Года. Телевизор надрывается натужными шуточками записных юмористов. За окном сгущается темнота. Во дворе лежит толстым покровом снег. Полосатый* валяется на ковре у камина. Любит лежать возле огня. Жмурится на языки пламени и лениво зевает. Он точно знает, что в кухне дожидается своего часа телячья нога. Он всегда знает - что и сколько вкусного куплено мной. Тщательно ведет учет сыра, печенья, телячьих ног... И всегда точно знает - где, что хранится. Приходит и носом указывает мне, чего именно ему непременно надо выдать.
Но сейчас валяется и терпеливо ждет. Он хорошо знает, когда можно требовать,
а когда надо просто подождать.

Что же телевизор так надрывается срежиссированным хохотом? Не смешно. Ах да. Канун Нового Года. Так положено - писать с заглавных букв это словосочетание. А еще положено украсить елку и накрыть стол. Так полагается. А почему бы и нет. Кстати, что-то последнее время часто стал вспоминать, как мы в детстве наряжали елку.
А еще обратил внимание - магазины полны елочных украшений, но все они словно чужие. Холодные. Бездушные. Чего-то в них не хватает. Вот смотришь - а купить не хочется. И зачем? В одной из комнат пылится ящик. Большой ящик с игрушками. Их стали покупать едва я родился. Потом родился брат и игрушки покупались попарно. Ах какое это было захватывающее время - канун Нового Года.

Мы с мамой шли покупать живую елку. Дерево выбиралось тщательно. Смотрели чтобы елка была высокой (потолки в доме были под 4,30 высотой), обязательно имела пышные округлые формы. Выбирали долго, придирчиво. Потом торжественно несли ее домой. Квартира сразу наполнялась неповторимым запахом хвои. Я всегда любил этот запах. Аромат праздника. Елка и мандарины. Эти два непременных признака Нового Года.
И люди спешащие по улицам, заполняющие магазины, раскупающие всё и вся к празднику. Все словно в ожидании чего-то очень важного. И вот наступал час подготовки. Темнозеленая, источающая живой аромат елка водружена в ведро с водой, накрепко закрепленая в крестовине.

Мы устанавливаем ведро с елкой на небольшом журнальном столике. Теперь она
почти упирается в потолок. Дедовский большой стол с массивными ногами подтягивается к ней, на него водружается тяжелый стул с высокой спинкой. А к стене, с другой стороны, приставляется лестница. Затем открывается ящик. Мы смотрим затаив дыхание. Вот снимается первый слой ваты и выглядывают первые игрушки. Как же мы обожали извлекать их, прикасаться к ним, едва дыша брать в руки это хрупкое чудо.

Да. Надо нарядить елку. И достать игрушки. Только самые старые, самые первые. Те, что все мое детство подмигивали из гущи елочной хвои. Вот только елка... М-да. Елка будет неживая. Купленная года три назад. Ладно, соберем и поставим. Она хорошо сделана. И шишки на ней настоящие. Самые настоящие, только покрытые лаком. Вот поставлю ее на старинный китайский столик. Это вам не сегодняшнее мэйд ин Чайна. Столику уже за сотню лет. Вот и водрузим на него сборную елочку с шишками. А теперь притащить ящик, смахнуть с него пыль. Снять крышку. Медленно снимается
первый слой ваты.

Беленький зайка на прищепке прыгает ко мне в руки. Заждался своего часа.
А следом за ним выглядывает Старик Хоттабыч с длинной бородой, в халате и чалме. Привет Топтыгин. Веселый белый мишка в синих трусах залихватски играет на гармони что-то веселое. Ему тоже надоело сидеть в ящике. Он устраивается на нижней ветке и смотрит, как на самом верху водружается верхушка с искрящейся звездой-вмятиной в центре. А чуть ниже усаживаются две важные совушки с торчащими ушками. Красный ребристый фонарик с белыми искристыми гранями. Их было два. Красный и синий. Синий был мой. Но однажды лестница дрогнула, и мама качнувшись, махнула рукой,
очертив синюю дугу, фонарик упал к ногам. Или это был я? Память упрямо не хочет уточнять. А уже устремляется к космическим далям первый советский спутник, раскинув ножки антенны. Его стеклянные шарики и каркас из стеклянных трубочек, собраны на тоненьких проволочках. И с другой ветки за ним в погоню устремляется одна из моих любимых игрушек - самолет, собраный из крохотных стеклянных блестящих шариков.

Особенно бережно и торжественно всегда доставался этот немецкий шар.
Нижняя половинка его была зеркальной, а верхняя покрыта поблескивающим снегом.
Снежная поляна была по периметру обнесена крохотной оградкой из золотистой витой проволочки. Сверху сбегали, сходясь внизу проволочки-паутинки, оплетая шар золотистыми меридианами. А на снегу гордо краснели крохотные мухоморчики на кусочках мха. Этот шар являлся гордостью и украшением всей елки. Он всегда вывешивался в центре. А по всей елке свисали витые сосулечки. Одни покрытые серебристым снегом, другие окрашеные в цвета радуги.
И еще шары-сосульки. Вот и еще шары - с четырех сторон они "вмяты" внутрь
многогранными звездами, раскрашенными внутри.

Две фиолетовые немецкие лампы-подвески и роскошная люстра с висюльками водворяются
на свои ветки. А рыжая лиса устраивается под кистью винограда. И летит братец
Иванушка на белом лебеде из папье-маше, а маленькая Герда скачет на гордом олене. Вырастают в глубине ветвей белые грибы, а этот гриб боровик с бородой и усами солидно подмигивает мне, с ниточки, на которой медленно вращается. Однако, у нас тут такое движение. Спутники, самолеты, лебеди, олени... Картонный. серебристый ЗИС кабриолет
солидно загудел выбираясь на хвойную тропу. Придется подвесить светофоры.
Они есть у меня. Вот сборный. Вот - просто шар с цветными кругляшами по периметру. А эти клоуны в смешных шароварах с дудочками разместились в сторонке и играют что-то веселое для мальчика Алладина. И Снегурочка в белой шубке машет им рукой.
Эх какой важный поросенок! В штанах, рубашке с зеленой курточкой. Их тоже было двое. Они были такие хрупкие... А эти зайцы в штанах и жилетах в горошек уцелели оба. Как и кошки. И два щенка. И беленький козленок, задорно бьющий копытцем - один.

Так. Хоть у елки есть свои шишки, даже настоящие, но вот эти блестящие их копии припорошенные снегом, ничуть не хуже. Теперь остается подвесить занесенные снегом избушки для зверушек, пару самоварчиков - пусть побалуются чаем. И конечно же эти часы - будильник, все время показывающие без пяти минут 12. Стеклянный вертолет - современник тех же спутника и самолета, высадил на верхнюю ветку Деда Мороза и завис неподалеку. Теперь осталось украсить елку традиционным "дождиком". После каждого праздника этот "дождик", нарезаный из цветной фольги, тщательно собирался и сохранялся до следующего раза. С годами это себя оправдывало. "Дождик" перестали выпускать. Теперь такой вообще нигде не купишь. То что бывает - грубой нарезки.

Ладно. Вот и готова елка - зеленые иголки. Конечно это не все игрушки.
Две трети остались в ящике. Так ведь и елка не тех размеров, и потолок уже
не 4,30... Но самые любимые из самого раннего детства разместились.
Вот только гирлянды флажков сын успел растрепать за время несознательного периода. В клочья. Да что с него взять. Ему этого не понять. Однако, пора бы и на стол накрыть. Времени мало сталось. Хорошо хоть, оливье подготовил еще вчера вечером. Замечено: оливье как борщ, для того, чтобы он окончательно обрел вкус - требуется выдержать в холодильнике не менее 2-3 часов. А лучше - ночь. Остается нарезать колбаску, сыр (полосатый открыл глаз и приподнял ухо), выложить шпроты, пару апельсинов,
пару яблок и грушу...

Мама говаривала - чтобы год был прибыльный, обязательно на столе должна быть рыба. Шпроты - не рыба, а закуска. А вот эта копченая селедочка будет в самый раз. Под шнапс, присланный мне Ирой из Германии. Еще один привет из далекого детства. Картошку поставил вариться. Сам занялся приготовлением глинтвейна. Больше ничего готовить неохота, да и кто это все кушать будет? А мне и того, что есть хватит. На десерт кофе, и шоколадки с ликером. Вот и всё. Можно садиться за стол. Осталось совсем немного. Ах да! Пора дать полосатому телячью ногу. Пусть наслаждается. А когда часы пробьют 12 - выпить и выдать его долю голландского сыра. Очень он сыр уважает.

Пора. Стол накрыт, елка стоит подмигивая мне гирляндой лампочек. Полосатый с наслаждением хрустит ногой у пылающего камина. Оливье ждет когда вилка погрузится в него. И в фаянсовой кружке дымится горячий глинтвейн. С Новым Годом - елочка ностальжи. А на сайте ждут друзья раскиданные судьбой по всему свету. Вот сейчас выпью и зайду на сайт - отмечать Новый Год. С друзьями. А утром будет пробуждение в Новым Году.
Только кто подложит под мою подушку подарок?

* Полосатый - мой грейхаунд Амбер.