В СТАРОМ ПАРКЕ

Кил вдохнул прохладный воздух, прикрыл глаза, задержал на секунду дыхание и с облегчением сделал выдох. Согревая руки в карманах, он стоял посреди парка, уже отведавшего вкус осени, и вслушивался в тишину пасмурного утра. В его сознании расцветала музыка. То затихала, то ревела, то струилась, перекликаясь с пеньем птиц и шелестом листвы. Звуки цеплялись друг за друга, сталкивались и кружили, сплетаясь в мелодии. Такой прогулкой Кил начинал каждый день, даже тогда, когда ему удавалось продать какому-нибудь "композитору" свежие ноты и расслабиться. Кил приучил себя работать ежедневно.

* * * * *

Заболела учительница, и последний урок в школе отменили. Когда Солала пришла, мать, как ни странно, уже была дома. Солала рухнула в кресло, включила телевизор и приготовилась выслушать очередной нравоучительный монолог матери. Но на этот раз вместо нотаций Солале огласили приговор: так как ее отметки по математике оставляют желать лучшего, ей придется ежедневно заниматься с репетитором. С сегодняшнего дня! Так, пока учительница не оставит мысль упечь Солалу в класс для отстающих.

Когда дверь за матерью захлопнулась, Солала, глотая слезы, уставилась в экран. Броская заставка объявила новости. И сразу потрясающее сообщение - в городе стали бесследно пропадать ровесницы Солалы. Солала хотела было рассказать об этом маме в надежде, что та передумает насчет дополнительных занятий, но затормозила.
- Ну и пусть, обиженно подумала Солала.- Вот пропаду - узнает, как издеваться над собственной дочерью. И вообще, подумаешь - какие-то дуры заблудились по дороге домой. Мне то что.
Солала считала себя очень храброй.

* * * * *

Сказать, что Солале не хотелось идти - не сказать ничего. Она с трудом заставляла себя переставлять ноги. Шаг. Еще. Ее утешало только то, что учительница жила в старой облезлой высотке, путь к которой извивался через таинственный своей стариной и запущенностью парк.

Доковыляв до середины парка, Солала бросила рюкзак прямо на землю и села на него. Затрещали раздавленные рюкзаком ветки. Солала хотела по привычке закурить, но передумала - надо же когда-нибудь и свежим воздухом подышать - и включила плеер.

* * * * *

Губы незнакомца шевелились. Солала сняла наушники.
- Гуляете? - переспросил мужчина.
- Вроде того, - Солала, потрясенная столь вежливым обращением взрослого человека к тринадцатилетней девчонке, с трудом, но подобрала приличные слова.
- А знаете, музыку можно услышать и другим способом, без этих приспособлений, - мужчина кивнул на плеер. Солала с любопытством посмотрела на незнакомца.
- Все вокруг источает музыку! - он улыбнулся и развел руками, будто хотел обнять весь парк.
- Можно? - и, не дожидаясь разрешения, пристроился рядом с Солалой. Ей понравился запах, исходящий от незнакомца - ее окутал пряный аромат корицы.
- Кил! - он протянул руку.
- Солала!
Неожиданно мужчина едва коснулся губами протянутой в ответ ладони.
- Очень приятно.
Солала смущенно улыбнулась. А ее так трудно было чем-нибудь смутить.
- Послушайте, Солала - вот ветер толкнул листья, а вот ветка коснулась другой, захрустела под ногами земля. Попробуйте услышать все эти звуки разом и поймете, как крепко они сплетены друг с другом в удивительную мелодию. Закройте глаза, задержите дыхание и прислушайтесь. Закройте!
Солала послушно опустила веки.
- Расслабьтесь! Растворитесь!
Солала от напряжения даже зажмурилась...
- Не могу, - обреченно проронила она.
- Ничего, не переживайте! Попробуйте; дома, на улице, в школе - на уроке. Хотите, чтоб когда-нибудь из этой коробки - Кил кивнул на плеер - зазвучала Ваша музыка?
- Угу, - завороженно согласилась Солала.
- Ну вот и учитесь у мира вокруг. Тренируйтесь, и все обязательно получится. Еще уши будете затыкать, кричать, трясти головой, чтоб музыка не донимала.
- А Вы - музыкант?
- Вроде того, - пожал плечами Кил. - Я подслушиваю музыку и записываю ее. Будто проникаю в чьи-то мысли.
- Вы - знаменитый?
Кил усмехнулся:
- Скажем так - я широко известен в слишком узких кругах. В более широкие меня не пускает отсутствие характера, и, как следствие, денег и связей.- Кил посмотрел на часы и вдруг заторопился:
- Ну, мне пора. - Он помог подняться Солале, отряхнул ее рюкзак.
- Встретимся завтра. В то же время, на том же месте. Удобно?
- Да,- кивнула Солала.- Не опаздывайте.
- Постараюсь, - Кил помахал рукой новой знакомой и скоро растворился среди деревьев.

* * * * *

Каждый день они находили время друг для друга. И ровно в два, когда Кил подходил размеренными шагами к их дереву, он обнаруживал там Солалу, уже по меньшей мере полчаса мерзнущей на осеннем ветру. Вскоре накидывание тяжелого пропитанного запахами корицы и леса пальто на худенькие плечи превратилось в ритуал.

По-прежнему придерживаясь уважительного "Вы", они разговаривали, хохотали, обменивались впечатлениями от увиденного и услышанного. Она могла спросить, хорошо ли продаются ноты, а он поинтересоваться делами в школе, но ни один, ни другой не превращал это в основную тему для разговора, как поступали остальные. Они - абсолютно разные - дополняли и поддерживали друг друга - большей частью отрицательный опыт Кила помогал Солале ориентироваться в сложной жизни подростка, а щенячий азарт и бьющие через край эмоции Солалы разжигали в Киле зверское желание жить и рождали фантастические мелодии.

Сперва Кил был Солале просто любопытен, потом прочно поселился в ее мыслях, затем Солала начала лелеять мысль, что и она не выходит у него из головы, и в конце-концов дошло до того, что она стала бороться за каждую секунду, проведенную с Килом, стараясь скопить их побольше к тому моменту, когда равнодушный ветер времени их разлучит. Теперь Солала старалась не упустить любую возможность придти - примчаться пораньше; вдруг Кил уже на месте. Она изо всех сил старалась оттянуть время прощания, чем порой сердила рационального Кила, хотя он тоже невероятно привязался к девчонке.

Постепенно они приблизились к той черте, за которой либо навсегда расстаются, либо на всю жизнь остаются вместе; однажды утром на одном из скучнейших уроков раскатисто загрохотала музыка. Солала начала оглядываться, недоумевая, почему ее школьные товарищи не вскакивают в изумлении со своих мест, чтоб обнаружить источник шума. И тут она поняла, что музыка только в ее голове, как и предрекал Кил, и никуда от нее не скроешься, не повернешь выключатель. Мелодия струилась с потолка, стен, от парт, коричневой доски с уравнениями, учебников, ручек, ранцев, перешептывающихся школьников, даже из глотки не умолкающей ни на минуту математички. Музыка, музыка, музыка...

Кил, проснувшись в то же утро, понял, что не доживет до конца дня, если не услышит звука голоса своей... Он и сам еще не понимал, какую роль играет в его жизни Солала. Не допытываясь ответа на этот вопрос, Кил бросился к пианино, чтоб вдохнуть в мелодию голос Солалы. И когда получилось, он отчаянно пожалел, что не может примчаться к своей девчонке прямо сейчас и исполнить для нее музыку ее голоса и слов.

* * * * *

"Труп убитой девочки обнаружен на окраине старейшего парка нашего города. Мать утверждает, что с руки дочери пропали часы."

* * * * *

Он пришел раньше, чем договаривались, невероятно обрадовал этим Солалу и сходу выпалил:
- Пойдемте ко мне.
- Сейчас? - Солала опешила от неожиданного поворота событий и почувствовала, как ее прошила молния радости.
- Конечно! В нашем распоряжении три часа.

- Так Вы живете зде-есь?! - протянула Солала, увидев, что они приближаются к учительской высотке.
- Ну, до престижного района, конечно, далеко... - начал оправдываться Кил.
- Да нет, я не об этом.
- А о чем?
- Нет, ничего....
- Так, если что - Вы моя племянница. Хорошо? - поставил условие Кил.
- Тогда уж правдоподобней прикинуться внучкой, - беззлобно уточнила Солала.
Кил в ответ на колкость промолчал.

Солала вздохнула с облегчением только тогда, когда дребезжащий лифт остановился на последнем этаже, и Кил повернул ключ входной двери.
- Почему вы все время озираетесь по сторонам?
- Я просто осматриваюсь.
- Ну, не буду мешать - осматривайтесь. Я сейчас приду.
Вскоре с кухни раздался милый проголодавшемуся желудку звук передвигаемой посуды, и в комнату поплыл аромат яичницы и жареных овощей.

Единственная комната была просторной, достаточно светлой и на удивление неухоженной - будто в брошенном доме. Потертый диван, два разномастных кресла, утыканный книгами шкаф, в углу древний телевизор, на котором стопочкой чистые листы, облезлая краска на полу, облупленная оконная рама, стекло не протирали со дня построения дома, выцветшие шторы, на серых давным-давно побеленных стенах - картины в массивных потемневших от времени рамах. И единственный островок порядка - рабочее место Кила; пианино, рядом на столе синтезатор, компьютер, магнитофон, диски, аккуратно сложенные ноты. Солала посидела на диване, покрутилась на стуле у пианино, перебрала диски в надежде найти что-нибудь современное, бесцеремонно порылась в письмах, горкой вываленных на диван. Вошедший в комнату Кил с дымящимися тарелками застал Солалу задумчиво вытирающей подоконник. В качестве тряпки она использовала носок Кила, забытый им на спинке кресла.
- Прошу! - Кил раскладывал вилки.
- Мы будем есть на полу?! - взвизгнула от радости Солала.
- На кухне не протолкнуться. Извините, я не подумал о гостях.
- Да мне нравится, - Солала уселась, скрестив ноги и тут же накинулась на еду. Некоторое время оба молчали, набив рты.
- Ну как? - к Килу к первому вернулась речь.
- Вкусно! - Солала почти доела и запивала еду разбавленным пивом.
Когда все было съедено, Солала принялась собирать посуду.
- Я и сам могу.
Солала отрицательно помотала головой. Скоро на кухне зазвенела посуда, полилась вода.
- Пока все цело, но убрать бы не мешало, - раздался голос девчонки.
- Я пригласил Вас не как домработницу.
- А я и убираю не как домработница.
- Я заметил, - Кил бесшумно возник за спиной своей гостьи. Он усмехнулся, наблюдая, как Солала ковыряет вилкой нагар на сковородке.
- Ну давайте хоть помогу, - Кил закатал рукава и принял из рук Солалы сковородку. Через полчаса показались очертания кухонного стола, а через час гора грязной посуды растаяла.

- Ну, чем бы Вас развлечь? Музыка? Книги? Телевизор?
- Музыка. Ваша.
- Тогда я Вам сыграю. Нет, не Вам, а для Вас. Я написал это Вам сегодня утром, - Кил выдвинул на середину комнаты кресло и бросил в него диванные подушки.
- Прошу.
Солала забралась в кресло с ногами и затихла в ожидании. Кил помассировал пальцы, ладони, перебрал ноты. Наконец, сел за инструмент. На мгновенье кончики пальцев застыли над клавишами и вдруг врезались в них, затанцевали, замелькали, высекая звуки.
Солала любовалась Килом, его отточенными движениями, прямой осанкой. И чарующая, зовущая вдаль музыка. Прочь от дома, приятелей, родителей, школы...

Музыка стихла, Кил замер. Повернулся к Солале, вопросительно посмотрел на нее. Она молча подняла вверх большой палец.
- Это лучшая похвала в моей жизни, - улыбнулся Кил. - Честное слово.
- Мне никто никогда ничего не посвящал, и никто для меня никогда не играл...
- Могу доставлять Вам это удовольствие каждый день.
- Здорово!... А можно и мне научиться играть? Ну, не так хорошо, конечно.
- Разумеется. И не так, а лучше. Гораздо лучше. Если начнете учиться сейчас, через несколько лет Вы достигните больших успехов. И сможете меня превзойти.
Глаза Солалы загорелись.
- Приходите ко мне каждый день.
- А как же парк? - встревожилась Солала.
- Парк – само собой. Парк - в силе. Прогулки не отменяются. А потом музыка. Идет?
- Угу! - заулыбалась Солала и вдруг взглянула на часы:
- Ой, мне давно пора.

Они почти бегом покинули парк и расстались там, где природа уступала место цивилизации. Кил смотрел, как Солала уходит, слека подпрыгивающей походкой. Дождался, пока она повернулась, и, прежде чем скрыться в переулке, помахала рукой.

* * * * *

К тому времени, когда послышались осторожные и тем не менее стремительные шаги Кила, Солале казалось, что она доживает последние минуты на этом ледяном ветру.
- Извините! - ее друг был взволнован и, как показалось Солале, чем-то расстроен.
- Д-да н-нич-чего...
Кил набросил пальто на Солалу. И тут она заметила, что его самого трясет, как в лихорадке.
- Вы заболели? - с тревогой спросила Солала. - Может наденете пальто?
Кил покачал головой, взял девчонку под руку и повел по привычному маршруту. Почти всю дорогу Кил молчал, говорил нервно, отвечал зачастую невпопад. Когда пришли домой, постоянно впадал в прострацию и вскоре выпроводил Солалу.
- Надеюсь, Вы и сами доберетесь.

* * * * *

Бесследно пропала подруга Солалы, с которой они вместе учились. Никто ничего не знал о ней. Никто не видел "последний раз".

* * * * *

Неделю спустя Солала встретила Кила в слезах. Девочку из класса нашли мертвой. Кил обнял Солалу, попытался утешить. Прогулка не пошла ей на пользу. Солала то и дело принималась плакать.
И Кил скоро проводил ее, как всегда до ворот парка.

* * * * *

Солала не пришла ни на следующий день, ни после. Через пять дней, ночью, едва Килу удалось сомкнуть глаза, в дверь настойчиво постучали - в нищем квартале свет по ночам отключали в целях экономии. Еще постучали. Еще. На дверь обрушились удары, наверняка колотили ногами. Кил опрометью бросился к двери, распахнул... Солала! Юркнула в коридор, захлопнула дверь. Повисла на шее Кила. Он обнял ее дрожащую. Прижал к себе.
- Я так соскучилась.
- Я тоже.
- Мама в тот день, когда мы виделись последний раз, была на собрании. Ну, по поводу подружки. Вот математичка ей и сказала, что я не ходила ни на одно занятие. Мама встречает меня теперь после школы.
- Так это я сбил тебя с толку?
- Повтори еще раз "тебя".
- Те-бя. Я виноват?
Кил почувствовал движение воздуха, в лицо дунуло приятно пахнущим ветерком - Солала помахала головой.
- Духи мамы?
- Мои. С той подружкой и покупали, - прошептала Солала и тихонько заплакала. Кил погладил по голове, плечам. Рука скользнула ниже. Он ощутил теплую кожу Солалы на своей щеке и порадовался, что хоть утром, но все же побрился. Девчонка прижалась сильней и вдруг поцеловала Кила. Он замер. Затих. Испугал Солалу, что рассердился. Но тут же сжал ее, стиснул в объятьях, заставив задохнуться от восторженного страха, и начал целовать, медленно и тщательно. Губы, глаза, щеки, нос, шея, плечи, руки, затылок. И Солала неумело, но с каждой минутой все уверенней, лихорадочно вспоминая подобные сцены в фильмах, отвечала Килу.

* * * * *

За окном начинало светлеть. Кил выскользнул из-под одеяла осторожно, чтоб не разбудить Солалу раньше времени. Сел за пианино. Тихонько заиграл.

Он почувствовал руки Солалы на плечах. Потом она подсела, подхватила мелодию.
- Я всю жизнь хочу с тобой гулять по парку, пить чай и играть в четыре руки.
- Я тоже. Кстати, ты стала здорово играть! - Кил ощутил, что Солала улыбнулась.

* * * * *

Не обсуждая происшедшее, они позавтракали так буднично, будто делали это вдвоем всю жизнь. Болтали за столом о разных вещах. Солала оделась, и Кил привычно пошел ее провожать. Руки Солалы озябли, она сунула правую в карман Кила погреться. Нащупала что-то твердое. Вытащила.
- Ух! Часы?! - удивление, вызванное появлением часов в утреннем парке, сменилось вдруг странной тревогой.
- Такие часы были на подружке, которую убили.
- Просто похожи...
- Те были с подарочной надписью от приятеля, она все хвасталась, всем ее показывала, - Солала перевернула часы. - Моей девушке... - Солала внезапно отскочила от друга, будто ее окатили кипятком, и попятилась.
- Постой, девочка моя, я нашел их в этом парке, - губы Кила задрожали, он сделал шаг к Солале.
- Не подходи! - взвизгнула та. - Я не верю тебе!
- Послушай, Солала, ...
- Заткнись! Это ты убил ее! Их всех убил ты! Ты! - прокричала Солала и вдруг замолчала.

Несколько секунд оба напряженно смотрели друг на друга. Неожиданно девчонка сорвалась с места и помчалась к воротам парка, набирая скорость. Кил кинулся за ней. Солала, видимо, услышав погоню, прибавила ходу. Почти у ворот Кил сделал рывок и ухватил Солалу за край куртки. Прижал к каменному забору. Та не издала ни звука, только тяжело дышала и плакала, глядя куда-то мимо Кила. Слезы дрожали на ресницах, скатывались по щекам и падали на джинсовую куртку. Кил сжал ладонями лицо девчонки, принялся ошалело целовать, прижал к себе, уткнулся лицом в воротничок ее куртки. Оба задергались в рыданиях. Затихли.

- Можно, я объясню? - прошептал Кил, не поднимая головы.
- Не хочу слушать, - Солала стояла побледневшая. - Мне пора домой. Хорошо, сегодня воскресенье - мама спит долго, не заметит моего отсутствия. Надеюсь, не заметит.
- Солала, клянусь, этого больше не будет. И почти не было с тех пор, как я понял, что люблю тебя.
- Почти, - усмехнулась Солала. - Ну да, самую малость угробил, чуть-чуть.
- Не бросай меня, я даю слово - теперь все будет по-другому. Веришь? - Кил сжал до боли плечи Солалы, но та, понурившись, промолчала.
- Я пойду, отпусти.
- Последняя просьба, Солала - если ты меня любишь и поймешь, что не можешь без меня, приходи завтра после школы, к двум, к нашему дереву. Обещаешь?
- Да,- едва проронила Солала и, не оглядываясь, перебежала дорогу, устремилась вверх по еще спящей улице.
- Я буду ждать, - в отчаяньи прокричал ей вслед Кил.

* * * * *

Было на редкость тепло. Солнце подглядывало за Землей сквозь свинцовые тучи. Килу казалось, что стоит невыносимая жара, он даже пальто снял. А, может, это от волнения его кидало в жар - вот уже четыре часа от назначенного срока в любом шорохе парка Килу чудились знакомые шаги. Он уже смотрел на подрагивающий циферблат через каждые три минуты. Его то трясло с отчаянной силой, то все внутри сковывал лед при мысли, что он никогда не дождется свою девчонку. В тысячный раз за этот день Кил давал себе зарок оставить кровавую привычку, в сотый раз отдавал полжизни за возможность прожить оставшуюся с Солалой.
Только с ней. Ему больше не нужны были мертвецы, чтоб почувствовать превосходство - теперь для самоутверждения достаточно было того, что он любит и любим.

Хлынул ливень, подул неожиданно резкий ветер, и Кил обреченно подумал, что теперь-то уж Солала точно не придет. Но вот - какой-то шелест. То ли вода ударяет по опавшим листьям, то ли капли хлопают по останкам листвы на деревьях. Нет, такой звук может издавать лишь один предмет в мире. Кроссовки Солалы, целующие землю. Отличные, самые прекрасные на свете кроссовки. И, похоже, они что есть духу мчали свою хозяйку.

Увидев Кила, Солала приостановилась и подошла к нему спокойным шагом, как и положено было, по ее мнению, повзрослевшему от горя человеку. Но, не выдержав, встрепенулась, повисла у него на шее. Так они и стояли, пока не слились окончательно с дождем. И необходимо было срочно идти домой, чтоб отпаивать друг друга чаем, выспаться, а потом играть до рассвета в четыре руки.