Ах, Одесса!

Дорогой мой читатель! Попрошу вас мысленно перенестись в Одессу. Те, кто бывал в Одессе хоть один раз, легко вспомнит этот удивительный город, в котором воздух пахнет акациями и жасмином, где столько красивых девушек, люди улыбаются, не взирая ни на какие кризисы и проблемы, потому что они понимают, что все эти проблемы ничто по сравнению с теплым, ласкающим солнцем, синим небом над головой, криками чаек, виноградными лозами, которые вьются практически у каждого дома, так что кушать виноград можно сидя на балконе, переговариваясь с соседом и глядя на пешеходов, прогуливающихся не спеша по мощеным улочкам… Ах, Одесса! Те, кому не посчастливилось посетить этот славный, южный город, постарайтесь воскресить в памяти картинки, которые вы видели в журналах, по телевидению, напрягите свою память и вспомните книги, которые вы читали об Одессе.
Представьте себе старые Одесские дома и улицы, дворики, окруженные с трех сторон невысокими двух-трех этажными домами, в которых связь с «миром» осуществляется через единственный, узкий проход. На ночь этот проход закрывается кованными чугунными воротами, сделанными в виде резной решетки, причем в каждом дворе решетка имеет свой неповторимый рисунок и узор, поэтому жители домов чувствуют себя всегда в безопасности. Дворы надежно защищены от уличного движения, многочисленных машин и случайных прохожих. Дети гуляют во дворе, а мамы спокойно занимаются своими делами. Здесь свой мир, своя жизнь. В один из таких старых типичных Одесских двориков мы с вами и заглянем...
Раннее утро. Солнце уже поднялось над Одессой, ярко осветило все улицы и дворы. Солнце улыбается, щедро дарит свое тепло и свет. Лето в разгаре, июль месяц. Воздух пахнет морем и абрикосовым вареньем.
Во дворе стоит коляске с младенцем. Младенец еще спит. Тишина. Лишь муха жужжит над личиком ребенка, грозя разбудить его своим назойливым жужжанием. Муха пытается сесть на лицо ребенка, но не может, потому что оно защищено кружевной белой накидкой. Муха пытается пробраться в маленькую дырочку, у нее ничего не получается, она начинает злиться: Ж-ж-ж-ж-ж-ж-ж…
Рядом с коляской, на земле, разлеглись три кота, они мирно дремлют на солнце, им снится одинаковый сон – жирная свиная сосиска, которую судьба им неожиданно дарит. Коты жмурятся от удовольствия и продолжают спать.
Невдалеке от котов лежит старый пес, его голова покоится на лапах, он тоже дремлет, но сон его более чуткий, пес вздрагивает время от времени и тихонько скулит. Явно, что ему снятся не сосиски. Тишина и покой во дворе.
На балкон одного из домов выходит молодой человек лет 18-и и закуривает сигарету. Он закрывает от удовольствия глаза, улыбается своим приятным мыслям. Время от времени он пускает кольца дыма и стряхивает пепел на землю. Все его движения неспешны, грациозны, как будто он выступает перед публикой и хочет произвести должное впечатление. Впрочем, это так и есть. Молодой человек влюблен в прекрасную девушку Аурику, чернявую и бойкую молдаванку, которая живет с родителями на соседней улице. Она все время смеется! Трудно понять: насколько серьезно она к нему относится? И парень решил очаровать ее своими отточенными, безупречными манерами, поэтому старается изо всех сил выглядеть настоящим денди. Парень курит и вспоминает томноокую Аурику, ее бездонные глаза, пышные волосы…
Напротив его балкона располагался балкон тети Сони, которая по неписанному закону является сердцевиной всего двора, всегда в курсе всех событий, принимает близко к сердцу все, что происходит с жителями их двора. Тетя Соня живет одна, никто не знает, была ли она замужем? Но слушая ее многочисленные романтические истории, можно было себе представить, какую бурную жизнь она прожила! Она была несколько раз влюблена, имела многочисленных поклонников. Тетя Соня хранила фотографии всех своих кавалеров и могла рассказывать бесконечно о каждом их них. Причем каждый раз она повторяла, что этот кавалер был самым прекрасным человеком на свете, уникальным и неповторимым. Так умела любить тетя Соня! В молодости она была красива - статная, ладная фигура, отточенные формы, длинные черные косы, ее гордость, которые спускались ниже пояса, смоляные, жгучие глаза, которые прожигали насквозь и волновали кровь молодых парней, да и не только молодых! Ах, молодость! А теперь тетя Соня превратилась в дородную, полную тетушку, с очень пышными формами, глаза ее потускнели, волосы поседели, но все же были еще достаточно пышными, чтобы завязать тугой узел на голове. На вид ей было лет 65-70. Временами она страдала радикулитом и гипертонией, становилась грустной и проводила больше времени у старого телевизора, а когда тетя Соня чувствовала себя хорошо, она выходила на балкон, садилась в плетеное кресло, улыбалась, о чем-то думала или разговаривала со своими соседями.
Молодой человек продолжал курить, а в это время на балконе появилась тетя Соня, держа в одной руке поварешку («Тетя Соня варит борщ!»), а в другой жирную курицу.
- Фимочка, доброе утро!
- Доброе утро, тетя Соня.
- Скажи, Фимочка, где ты купил эту отраву, которую ты куришь с самого утра? Ты собираешься выкурить нас отсюда? Ты же большой мальчик, зачем ты суешь в рот эту несусветную гадость?
- Что вы, тетя Соня! Это же американские сигареты! Я купил их в киоске на Дерибасовской!
- А-а-а, теперь я понимаю, Фима, это диверсия. Нас хотят просто-напросто отравить как рыжих тараканов. Выплюнь эту гадость, послушай тетю Соню. И потом, Фима, ты же гробишь свое драгоценное здоровье! Минздав все время предупреждает, предупреждает… и продает, продает всякую гадость!
В это время проснулся ребенок в коляске и громко заплакал.
- И где эта мама? – заволновалась тетя Соня – Разве можно бросать малютку одного? Светочка, детка, куда ты запропастилась? Ребенок уже кричит долго и нудно! У него же разорвутся легкие!
С одной из квартир 1-го этажа выбегает молодая женщина лет 20, поправляя на ходу сбившуюся белую косынку, наклоняется над ребенком, нежно с ним воркует, потом берет бережно на руки и уносит кормить.
Спавшие коты подходят к кульминационному моменту в своих снах - они вцепляются когтями, изо всей мочи, в эту жирную, толстую сосиску, из которой брызгает сок и от запаха сводит челюсти…
- Мяу-у-у-у-у-у-у-у-у! – завопили они все разом, вцепившись спросонья друг другу в морды, в ту же секунду вскочили как ошпаренные, не понимая, что же происходит и где их сосиска?
В это же время на первом этаже среднего дома раздается мощный бас оперного певца – Спиридона Залихвацкого. Вообще-то его зовут Степан Загоруйко, он живет здесь давно и поет в театре с незапамятных времен. Ему предлагали новую квартиру в новом микрорайоне, но он категорически отказался, сказав, что среди современных панелей к нему не придет вдохновение, что эта капризная дама любит его старый двор, каштан, растущий в самой середине двора и его комнату, наполненную старинными вещами. А главное, о чем он не любил рассказывать, в этой комнате живет дух его любимой жены Зои, которая умерла лет 20 назад, а он не хочет смириться с этой потерей, боится потерять то малое, что он имеет... Все в комнате, включая старинный граммофон, напоминает ему о ней. И каждый вечер Степан садится к столу, ставит на стол фотографию жены, наливает горячий чай в две чашки, выкладывает на блюдо пирожные эклеры, которые Зоя так любила, зажигает свечу и долго смотрит в прекрасные смеющиеся глаза Зои, а потом заводит ее любимые романсы…
- Послушай, зоренька моя, послушай, милая…
И из старого граммофона вылетают слегка скрипящие, но волнующие звуки голоса Козловского, Лемешева, Шаляпина, Вертинского, Утесова…

Есть город, который я вижу во сне,
О, если б вы знали, как дорог
У Чёрного моря, явившийся мне,
В цветущих акациях город,
В цветущих акациях город
У Чёрного моря…

Степан сидит у стола, смотрит на фотографию, из его глаз текут слезы…
- Не сердись, родная, я не буду больше плакать. Ты прости меня, плохо мне одному…
Звуки граммофона затихают, свеча гаснет, чай остывает, а он долго еще сидит у стола и о чем-то вспоминает… Нет, не может он покинуть эту маленькую квартиру, где они были так счастливы с его женой Зоей!
Сегодня Степан проснулся в хорошем расположении духа - ему снилась его юность, его молодая жена, они познакомились с ней в Аркадии, на пляже… Степан-Спиридон поет, и раскатами грома перекатываются мощные звуки его голоса:

Куда, куда вы удалились,
Весны моей златые дни?

- Господи, Боже мой! Спиридоша, нельзя ли потише! – закричала в ответ тетя Соня - Это же ужас что за звуки! У меня лопнут ушные перепонки!
Спиридон запел чуть тише. И только он допел фразу до конца, жителей домов оглоушила, ошарашила музыка, которая взорвалась, заклокотала, забурлила и понеслась из двух мощных динамиков, которые выставил в окно 15-и летний Сеня.

На танцполе уже утро и в зале стало пусто,
Тебе немного грустно и холодно уже,
Не надо, не грусти, достань любимую пластинку,
И скажи себе тихо-тихо, что ты супер ди-джей.
Ты disco superstar, disco superstar,
Ты disco superstar!

Коты вздрогнули от неожиданности, подняли свои головы и разом посмотрели в окно Сениной квартиры.
- Мяу! – во все горло крикнул облезлый кот Васька, который имел привычку шататься по ночам по чужим дворам, а под утро тихонько пробираться к себе домой, во избежание общего порицания и осуждения. Ну, что поделать, если он слаб на женский пол! Он готов отказаться даже от котлеты, но никогда не пожертвует свиданием с обворожительной, рыжей Дуськой с соседнего двора.
- Мяу! – еще раз возмутился Васька, выказав свое презрение к музыкальным пристрастиям Сеньки.
Кота Василия поддержал пес Полкан, который к тому времени проснулся и пытался сообразить: кто о чем поет?
- Гав! Гав! – залаял натужено Полкан и покосился на тетю Соню: правильно ли я делаю?
- Правильно, правильно! – поддержала тетя Соня.
И Полкан воодушевленно залаял.
А во двор выбежал маленький мальчик Петя. Ему было всего шесть лет, но он был уже большой выдумщик! В его светлой головке рождались грандиозные идеи, которые он тут же воплощал в жизнь. Однажды он склеил липкой лентой хвосты трех котов, которые мирно спали, а потом хлопнул громко в ладоши, разбудил несчастных животных, и те бросились с визгом в разные стороны, напоминая бессмертных лебедя, рака и щуку. Был случай - Петя играл в войну, заклеил черной бумагой все окна на первом этаже, так что хозяйки потом долго отскребали ножами и лезвиями всю эту бумагу и проклинали все войны на свете. Прошлым летом малыш насыпал дрожжей в общественный туалет, который находился недалеко от их двора… Пришлось объяснять блюстителю порядка, что он хотел провести полную ассенизацию и дезинфекцию оного места, используя старинный народный метод, который ему подсказал старый грек Таисий, живущий на 2-м этаже их дома (после Петька понял, почему тот так весело смеялся!). Однажды мальчик решил пошутить и заклинил с вечера ручки всех входных дверей, так что пришлось румыну Михаю утром вылезать в окно и выбивать клинья. Михай по натуре мужик горячий, и рука у него тяжелая… Хорошо, что Петька вовремя убежал, а то бы ему досталось на орехи. Вообщем, веселый мальчик!
Петенька появился во дворе, а коты сразу скисли. Взрослых было достаточно много, поэтому Петя решил реализовать свой генеральный план чуть позднее, а пока решил поддержать музыкальный настрой соседей и начал с воодушевлением колотить палкой по водосточной трубе.

Что день грядущий мне готовит?
Его мой взор напрасно ловит…

... продолжал петь Спиридон Залихвацкий.
В то же самое время приступил к работе старый цыган Роман, который жил в маленькой комнатушке на первом этаже. Он вел оседлый образ жизни, у него была жена – Рада, но она часто куда-то уезжала, говорила, повидать своих родных. Кажется, она просто кочевала с табором, а соскучившись по Роману, возвращалась к мужу. Он и не перечил. Своих детей у них не было, пусть Рада порадуется чужим, пусть поездит, развеется. Когда Рада возвращалась домой, она любила вечерами седеть на теплой земле около старого каштана и петь протяжные цыганские песни, такие же протяжные и бесконечные как бескрайняя бессарабская степь… И еще она любила гадать. Когда Рада гадала, к ней высыпали почти все жители двора, кто был в это время дома, и просили погадать. Она гадала умело и всегда предсказывала удачу, богатство, счастье и любовь. От нее уходили все довольные, счастливые, глядя немигающим взором на свои ладони, пытаясь понять, каким образом старая цыганка увидела там судьбу? А Рада улыбалась и покуривала свою трубку… Была у нее такая привычка. Сама жизнь сделала из нее прекрасного психолога, она точно знала, как разогнать тоску на сердце, какие слова сказать человеку, чтобы сделать его хоть чуточку счастливее.
Роман зарабатывал на жизнь тем, что точил ножи, топоры и пилы, немного слесарил. И сейчас он вытащил свое шлифовальное колесо во двор и приступил к работе: вжик-вжик, вжик-вжик… При этом он напевал:

Ехал цыган по селу верхом,
Видит: девушка идет с ведром.
Заглянул - в ведре то нет воды,
Значит, нам не миновать беды…

Светлана покормила ребенка, вынесла его опять во двор, положила в коляску, а сама побежала в соседний магазин за молоком. За ней вышел ее муж Володя, парень лет 25, высокий, спортивного вида, светловолосый, широкоплечий, по натуре очень добрый и всегда улыбающийся. Володя отправился на работу в порт, он работал докером и очень любил море.
Тетя Соня поставила варить курицу и опять вышла на балкон. Фима закончил курить и начищал свои ботинки черным кремом.
- Ой, Фима, послушай! Ты не поверишь! Я такую книжку прочитала!
- Какую, тетя Соня?
- Ой, такая книжка! Называется «Кому на Руси жить хорошо».
- Я вас умоляю! Тетя Соня! Зачем Вам знать, кому на Руси жить хорошо? Оно Вам надо?
- Ой, Фима! А как же! На Руси живет моя тетя Рая, тетя Неля, племянники Миша и Сема, племянницы Мила и Ада, внучатые племянники Жора и Мотя… Так я должна же знать, кому из них хорошо живется?
- И что вы будете с этим делать?
- Фима, я буду ехать в гости. Я должна знать, к кому мне ехать в гости и сколько нужно везти подарков! И если им очень хорошо, а тете Соне не очень, тогда можно везти чуть меньше подарков. Я так полагаю. На подарки нужны деньги, а где их взять? Что делать?
- Тетя Соня, а вы почитайте Чернышевского «Что делать?» и будете все знать.
- Таки да, надо почитать.
- Слушай, Фима, ты такой начитанный мальчик! Ты не можешь достать мне «Капитал» Карла Маркса? Говорят, умная книжка. Мне название нравится.
- Нема питань. Считайте, что «Капитал» у Вас в кармане.
- Ой, какой же ты славный мальчик, Фима! Ну, весь в маму. Я очень уважаю твоих папу и маму. Какие хорошие люди! Работают, работают… Слушай, Фима, ты помнишь, месяц назад ты занял у меня деньги и до сих пор не вернул. Фима, это нехорошо! Тетя Соня может все простить, но это дело принципа.
- Отдам, тетя Соня, обещаю, до конца недели.
- Этой, Фима? Или через год, на этом самом месте и в тот же самый час?
- Что вы, тетя Соня, к концу этой недели.
Громко заплакал ребенок в коляске. У него был звучный и требовательный голос. «Наверное, еще один певец растет!» – подумала тетя Соня и пошла проверять курицу. Ребенок продолжал плакать, и через минуту тетя Соня уже была на балконе.
- Кто-нибудь есть внизу покачать мальчика! Он ведь задохнется от крика! Петенька, покачай коляску!
Петя подскочил к коляске и начал ее усиленно раскачивать.
- Петенька! Что это за шторм на море? Ты качаешь коляску, словно бурные волны качают плот. Тише, тише! Ты же опрокинешь ребенка! – опять заволновалась тетя Соня.
Мальчик начал качать аккуратней.
В это время Полкан прокрался по лестнице в кухню тети Сони, что делал уже неоднократно, умудрился свалить кастрюлю борща на пол, удачно отскочив от обжигающих жирных брызг, ловко выхватил курицу из красной, пахнущей укропом и свежими помидорами лужи, которая должна была стать украинским борщом, и ретировался.

В глубокой тьме таится он.
Нет нужды, прав судьбы закон…

... продолжал воодушевленно петь Спиридон.

Ты disco superstar, disco superstar,
Ты disco superstar!..

... ухали динамики.

- Вжик-вжик, вжик-вжик - скрипела металлическим голосом машинка Романа.

Tum-bala, tum-bala, tum-balalaike…

... радостно играло радио у Фимы.
Из магазина вернулась Светлана и бросилась птицей к своему младенцу.
- Маленький мой, хорошенький, сейчас мама перепеленает!
Она унесла ребенка в дом, а Петенька, почувствовав некоторую свободу, решил заняться спортом. Он увидел, что во двор вышла 5-и летняя Верочка с новеньким 3-х колесным велосипедом. Девочка торжественно шла в своих огромных белых бантах и пышном белом платьице и вела за руль велосипед.
- Хочешь, покажу фокус? – подскочил к ней Петя.
- Хочу.
- Закрой глаза и считай до ста.
- Я не умею до ста, я могу только до десяти.
- Хорошо, считай до десяти, а потом начинай сначала.
- Один, два, три, четыре…
- Ты глаза хорошо закрыла? Ничего не видишь?
- Ничего, пять, шесть…
Петенька, не долго думая, оседлал велосипед и помчался по двору, едва успевая тормозить на поворотах. Он мчался лихо, широко раскрывая глаза и рот, воображая себя диким индейцем, скачущим на мустанге посреди прерий…
- Улю-лю-лю-лю! – крикнул Петя и с размаху врезался в шест, на котором была прикреплена веревка с бельем. Вчера болгарка Рита постирала постельное белье и вывесила сушить во двор. Шест свалился как подрубленный, а все белье оказалось на земле. Ночью шел дождь, теплый, летний, на дворе остались лужи… И белье упало прямиком в эти лужи, сразу позабыв о своей белизне и чистоте.
Петенька быстро соскочил с велосипеда, посадил на него Верочку, услужливо подтолкнул ее в спину, а сам помчался к деду Роману. Через минуту он сосредоточенно перекладывал его инструменты, морщил свой лоб, вообщем, был весь в делах. Разве кто-то может сказать, что этот хорошенький мальчик свалил белье? Скорее всего, это был ветер.
Младенца опять положили в коляску. Рита собрала грязное белье, причитая и охая, и отправилась снова стирать.
Полкан съел в подворотне курицу, довольный вернулся во двор. Теперь он чувствовал себя хозяином двора, да что там говорить – жизни! Он строго взглянул на Ваську, который нагло разлегся на земле, и громко залаял. Кот от неожиданности запрыгнул в открытое настежь окно на первом этаже и через мгновение раскачивался на тюлевой занавеске, а так как карниз был плохо прикреплен к стене, занавеска свалилась вниз, увлекая за собой карниз и орущего кота, успев во время полета сбить со стола старинную китайскую вазу.
Младенец в коляске начал опять громко кричать, вызывая мать. Она появилась буквально через секунду. Пока она качала сына, у нее сбежало молоко с плиты. Сын удовлетворенно засопел, и молодая женщина помчалась снова в магазин, чтобы купить вторую порцию молока.
Наступило временное затишье, лишь Спиридон продолжал распеваться на втором этаже:

Все благо: бдения и сна
Приходит час определенный,
Благословен и день забот,
Благословен и тьмы приход!

А вечером все уставшие, но довольные, сидели за длинным столом, который установили во дворе, разливали по чашкам терпкое каберне, закусывали свежей овечьей брынзой, красными помидорами, сыром, домашней колбасой, которую сварила тетя Соня… Все обнимались, улыбались, говорили, пели…

Ах, Одесса, жемчужина у моря…
Ах, Одесса, любимый милый край,
Живи, моя Одесса, живи и процветай.
Ах, Одесса, не город, а невеста,
Ах, Одесса, нет в мире лучше места…

И всем было хорошо и уютно в их маленьком дворике, а над городом плыли облака, опускался вечер, воздух так же пах морем, софорой и мятой… И кажется, вся вселенная была сосредоточена на этом кусочке земли, в этом маленьком дворике. Да так оно и было! Разве кто-то может возразить?
И тетя Соня улыбалась всем и радовалась, что им так хорошо и так тепло. И еще она подумала: наверное, на Руси есть таки же дворики, и так же собираются люди и поют песни. Она подумала, как было бы здорово, если бы все люди собрались вместе за одним длинным-длинным столом, которому нет ни начала, ни конца… И спели бы все вместе! Вот была бы песня!
И ей вдруг почудилось, что она слышит хор… Хор поет тихо, но мощно, протяжно, словно гудят колокола… Голоса красивые, глубокие, низкие и высокие, перекликаются, сливаются… И голосов этих так много! И звук идет откуда-то сверху, с неба… И тетя Соня посмотрела вверх и увидела россыпи ярких звезд, которые зажглись на небе… Летней ночью на юге звезды светят ослепительно ярко! Словно миллиарды маленьких алмазов рассыпаны по темному небу. Она заворожено смотрела вверх и слушала невидимый хор…
А в это время маленькая голубая Земля летела во вселенной, как маленький «дворик» среди множества чужих, холодных планет и звезд, живая, пульсирующая, с синими морями и зелеными лесами, высокими горами и бескрайними полями, со своими жильцами, такими шумными, неуемными, суетливыми, иногда странными, но добрыми и чуточку наивными. И было всем уютно и хорошо на этой Земле… А холодные мерцающие звезды смотрели на Землю и заворожено слушали песню, которую пел многоголосный хор…

Вечерний звон, вечерний звон…
Как много дум наводит он…