Метаморфоза

Я собирался на работу. Утро. Как я ненавижу утро! Глаза упорно не хотят открываться. За дверью дома ждет неприглядная серая улица, существующая, кажется, лишь для того, чтоб ты по ней прошел на работу или обратно. Однообразные серые дома и грязный асфальт под ногами…
Но будильник прозвенел в семь утра и я, как всегда, поднялся. Привычно ругнувшись, не знаю на кого, я поковылял в ванную. Невидящими глазами я уставился на лицо смотревшее на меня в зеркале. Вроде и не пил вчера, спать лег достаточно рано, но что-то меня замучило за ночь, пытали меня во сне, что ли? Нехотя я побрызгал на лицо воды, выдавил немного пены из баллончика себе на ладонь и с задумчивым отупением начал скрябать щеки безопасной бритвой.
Выйдя на улицу и посмотрев на мерно курсирующие по небу тучи, мое настроение не улучшилось. Больше всего на свете я бы хотел сейчас вернуться в свою кровать и заснуть сладким сном младенца. Ну или хотя бы пойти куда-нибудь кроме работы.
Но, если подумать, почему я так ненавижу свою работу? Начальник у меня хороший, зарплата не маленькая, коллектив не плохой, всегда мне рады…
К черту! Все равно не хочу на работу! Не хочу и все тут! Ну не интересно мне там, надоело, опостылело все! Вы спросите, так чего мне не хватает в жизни. А я подумаю и отвечу: жизни мне не хватает. Чего-то…, ну не знаю, чего-то, чего у меня никогда не было.
«Жениться тебе надо!» - сочувственно, но с нескрываемой усмешкой советовали мне коллеги.
Ага, как же, влезли сами в эту кабалу и меня бы туда же, чтоб моей независимости и свободе не завидовать.
Нет уж, спасибо, как-нибудь сам, и постираю, и приготовлю. Да и вниманием женским, вроде как, не обделен. Словом, женитьба – это совсем не то, чего мне не хватает.
Дорога была привычной. За последние пять лет я изучил ее и запомнил всю до последнего камушка и обломанного поребрика. Дошел до остановки, посмотрел, не едет ли мой автобус, не увидел то, что высматривал, плюхнулся на скамейку на остановке. Уставился в одну точку, ожидая автобус и в тайне мечтая досмотреть сладкий утренний сон, хоть я и вовсе не помню, что именно мне снилось.
Я и не заметил как она подошла ко мне. Прямо-таки подкралась. Грязная, вонючая старушенция. Я попытался отодвинуться от нее, но она снова приблизилась. Я посмотрел ей в глаза. Ох и не понравился мне ее взгляд. Сглазит. Точно сглазит. Черт! Да о чем я говорю?! Сглаз! Еще немного и я в привидения поверю. Совсем с ума сошел! Может вчера на работе мне кто чего в кафе подмешал?... Интересно, паранойя лечится?
Я все отодвигался и отодвигался к краю скамейки, а старуха стремительно сокращала между нами расстояние. Наконец я не выдержал.
- Что тебе от мне надо? Нет у меня денег! Вали!
Старуха ничего не ответила, лишь пристальней уставилась на меня. Я продолжил.
- Отвали от меня! Милостыню не подаю!
В ответ та же не движимая поза и не мигающий взгляд.
По спине побежали мурашки. Что-то было не так, что-то меня встревожило. Взгляд был уж очень странным, даже страшным. В голове промелькнула мысль, а не уйти ли мне с этой остановки прямо сейчас. Ну пройдусь остановку пешком, ну опоздаю на работу немного. Никто и не заметит, все-таки не ружейный завод имени Дегтярева. Можно и опоздать. Но нет, мой снобизм не дал мне сдвинуться с места. Еще чего, стану я убегать от какой-то немощной старухи. Это уже перебор будет. И так уже занервничал. Я отвернулся, стал с «предельным» интересом разглядывать дорогу впереди себя. Надеялся, что старухе надоест смотреть на меня и поняв, что ждать от меня нечего отправится восвояси.
Прошла минут, другая, третья. Не знаю сколько это длилось по времени, но терпение мое кончилось и я по возможности вежливо, ведь грубость не сработала, спросил:
- Что вы мне хотите сказать?
Я собрал всю свою смелость и наглость, а их, к моему удивлению, оказалось не так уж и много, и посмотрел старухе в глаза. Как мне ни хотелось, я не отводил глаз. Кажется прошла целая вечность прежде чем старуха соизволила ответить. И ее ответ мне полностью обескуражил и завел в тупик. Она сказала:
- Нет, это ты что-то хотел мне сказать, - я не сразу нашелся с ответом.
- Я? Это вы ко мне прилипли! – странно, я перешел на вы, почему-то.
- Э-нет, дружок! – старуха обнажила поредевшие гнилые зубы, и меня чуть не стошнило. – Что ты себе напридумывал, это твое личное дело, а я лишь села рядом.
- Ага, как же! – цинично улыбнулся я и посмотрел в небо. На старуху мне смотреть совсем не хотелось.
- Дело твое, но ты мне кое-что должен.
- Не понял? – опешил я от такой наглости.
- Ты мне должен извинения, - как ни в чем ни бывало продолжила старуха.
- Интересно, за что же это? – в моем голосе начала звучать издевка.
- За грубость, - старуха не обращала внимания на мои колкие интонации.
- С чего бы это я должен извиняться. Кто ты такая? Чтоб я пред тобой извинялся!
- Я лишь пожилой человек, а вот ты настоящий грубиян.
- Да пошла ты! – взорвался я, подскочил со скамейки и пошел к следующей остановке. Уходя я услышал:
- Что ж, не стремишься ты к доброму, так и жизнь твоя доброй не будет, не бывать ей такой холеной как прежде. Передумаешь, ты найдешь меня на этом месте.
Я только фыркнул и пошел прочь. Повезло же! С утра пораньше! Нарваться на какую-то чокнутую старуху! Я шел быстро, все набирая скорость, казалось еще немного и я пойду на взлет. Все во мне негодовало и кипело. Извиняться, да с какой стати я должен это делать?!
Откуда этот камень взялся?! Черт!
Скорость была хорошая, падал резко, летел далеко.
Я бы не сказал, что перед глазами вся жизнь успела пролететь, но основные моменты я уловить успел. Это были моменты ссор и неприятных разговоров.
Я говорил, что однажды я чуть не женился? Нет? Странно.
-Дорогой, как тебе моя новая блузка?
- Замечательно, детка, иди сюда…
И любовь, любовь…
А потом это начало надоедать.
Уже не приносило той радости.
- Дорогой, а как тебе эта юбка?
- Ты, как всегда неотразима.
Короткий поцелуй, газета, телевизор.
Что ж это за жизнь такая?! Все на свете приедается.
А дальше хуже.
Меня начало посещать раздражение.
- Дрогой, я купила новые туфли! Тебе нравятся?
- Да сколько можно покупать шмотки! Какая разница, нравится мне или нет! Ты ведь всеравно их уже купила и носить будешь с одинаковым удовольствием, что бы я ни сказал!
И вот пришел черед слез и обид. Не высказанных претензий, недосказанных слов и тихих скандалов.
А она была совсем не плоха собой. И не сказать что полная дура…
Просто… просто что-то умерло, что-то перестало развиваться и сгнило. Я буквально чувствовал этот смердящий запах. И он давил на меня.

Я познакомился с ней в парке. Не могу объяснить, что меня привело туда. Я не любитель прогулок на природе, особенно в такой серый холодный осенний день, что был тогда. Я шел по дорожке и смотрел вперед. Она сидела на одной из парковых скамеек и наблюдала за рябью воды в фонтане. Сам фонтан уже не работал, его сезон был закончен. Уж не знаю, что заставило меня проследить ее взгляд, но я тоже посмотрел на воду.
- Нравится наблюдать за водой? – послышался звонкий переливчатый голосок. Он совсем не вязался с окружающем меня пейзажем. Я едва заметно вздрогнул. Никто не мог этого заметить, я уверен, но она заметила и звонко засмеялась. – Что с тобой? Я напугала тебя?
- Да нет, все нормально, - не внятно пробубнил я.
- Хорошо, - наверное на ручей, да на горный ручей похож был этот смех. – Ты любишь созерцать природу?
Сам не понимаю почему, я ответил что не люблю, хотя мне хотелось согласиться с ней.
- Я тоже не люблю, - она все еще улыбалась.
- Но ты ведь так увлеченно смотрела на воду? – возразил я.
- Я смотрела внутрь себя, это совсем другое.
- Пожалуй.
Вот это мне точно было чуждо, я считаю, что просто нужно идти вперед, тогда все будет хорошо. Всегда считал себя человеком действия. Смотреть в себя, анализировать, все это я считал уделом слабых.
- Ты любишь танцевать? – тем временем продолжала она, не обращая внимания на мою легкую отрешенность от разговора. Я просто не знал что ответить. Интуитивно я чувствовал, что она очень интересный собеседник, и что я хочу с ней общаться, но с другой стороны мне, почему-то хотелось отстраниться
- Нет, не люблю, - коряво и как-то отрешенно ответил я ей.
- А ты не разговорчив.
…
Наши отношения имели продолжение.

И все вроде бы складывалось замечательно. Каждый день она открывала для меня что-то новое, она каждый день была другой. А я…
Мы разошлись…
Нет, мы не поругались. Не было скандала. Она была умна и проницательно. Однажды она подошла ко мне со спины, положила руки мне на плечи и сказала:
- Не оборачивайся, - я послушался, - не говори ничего, просто послушай, - я опять послушался, она продолжила: - Мы знаем друг друга уже два месяца. Это не много и не мало. Я вижу, что для тебя все остановилось, - я попытался повернуться, но она остановила меня, - пожалуйста, нет, - и я не повернулся.
- Мы далеко друг от друга, уже не дотянуться, - сказала она. Я знаю все, что ты хочешь мне сказать, но лучше послушай. Я чувствую, что ты хочешь уйти. Я вижу, что тебе тяжело, но если ты хочешь уйти – иди, прямо сейчас, не оборачиваясь, не прощаясь, так же как и пришел. Я не обижусь и пойму тебя…
И я ушел, не оборачиваясь, не прощаясь.
А потом были еще и еще девушки. Все разные и одновременно настолько одинаковые, что становилось грустно.
Эльза, она осталась самой незабываемой. До сих пор вспоминая о ней, а прошло уже четыре года с тех пор, я не могу понять, что же было между нами?
Кажется я собирался рассказать о несостоявшейся женитьбе? Пустое. Не буду об этом. Ни о чем интересном вам эта история не поведает.
- Так и будешь валяться рожей на асфальте, или все-таки соизволишь встать? – послышался чей-то звенящий издевающийся голос.
И тут я осознал, что я действительно валяюсь на асфальте и что действительно лицом вниз. Я нехотя перевернулся и сел оглядываясь вокруг. Было уже темно и горели фонари. На небе необычайно ярко горели звезды.
- У тебя с головой все в порядке? Или по ней постучать?
И не успел я осознать суть вопроса, как получил три ритмичных удара чем-то твердым по голове.
Я буквально оторопел от такой беспардонной наглости. Протер глаза. Передо мной сидел старичок лет восьмидесяти. Он поразительно походил чертами лица и повадками на средних размеров шимпанзе. Удивительно живые глаза на его морщинистом старом лице смотрели остро и язвительно. От такого взгляда мне стало не по себе.
Что я здесь делаю…, - пробормотал я пытаясь подняться на ноги.
Не получилось.
- Ну, я могу предположить, что валяешься без сознания, как грязная свинья в навозе, - старикашка противно захихикал.
Я решил промолчать и предпринял вторую попытку к подъему.
- Не чем бормотать, что-то невнятное, лучше бы попросил помочь, - он бесцеремонно схватил меня за плечи, встряхнул как старое пыльное покрывало и поставил меня на ноги.
И откуда в таком тщедушном тельце столько жизни?
- А какая тебе разница?
- Что?
- Забудь, - старик махнул рукой. А до меня дошло о чем он.
Минутку, а я что в слух это сказал?
Старик вновь на меня посмотрел и многозначительно улыбнулся.
Меня передернуло.
- Ну что, мы домой-то идем или тут ночевать будем?
Я совсем растерялся, но решил разобраться во всем до конца.
- А вы собственно кто?
- Дед пыхто,- неожиданно серьезно заявил мой собеседник. Я с надеждой ждал хоть какого-нибудь намека на улыбку, но его так и не последовало.
- Чушь какая-то… - пробормотал я и отправился восвояси.
- А Эльза надолго застряла у тебя в сердце? Сколько уже с тех про лет прошло? Поди четыре года минуло, а?
Меня парализовало.
- А откуда?...
- Сорока на хвосте принесла, - старик все также стоял на том месте, где недавно валялся я.
- Ты ведь до сих пор не понял кем она была для тебя?
Ноги стали ватными и я сел прямо на то место где стоял. Старик приблизился ко мне, посмотрел на меня и, не долго думая, сильно пнул меня в бок ногой.
- Поднимайся, идем, уже поздно.
Сам не понимаю почему, но я действительно поднялся и поплелся следом за стариком, который бодро шагал в сторону моего дома. И откуда он только адрес мой знает?
Мы шли молча. Я, вконец озадаченный, заблудился в своих мыслях. Старик тоже не горел желанием разглагольствовать на отвлеченные темы. А с какой стати я должен пускать его к себе домой? Но почему-то, в глубине души я был совсем и не против. Что-то в этом старикашке заставляло прислушиваться к нему. Бр-р-р, мистика какая-то.
Подошли к подъезду, старик не задумываясь нажал комбинацию клавиш на кодовом замке, но прежде чем дверь открылась к нам подошло приключение. Все банально. Двое удивительно похожих типа в темном предложили мне подарить им свой кошелек. Я прикинул шансы. В принципе, их двое и, кажется, они без оружия. Дверь в подъезд открыта. Короче, мне и карты в руки.
- Отдай им деньги, - властно сказал старик.
- Но почему? – с более красноречивым ответом я не нашелся.
- Отдай! – резко и твердо приказал старик.
Уж не знаю кто больше удивился этой картине я или мои грабителе, но я молча, с неописуемым удивлением в глазах, протянул им деньги, а они, с таким же немым изумлением, у меня их приняли. Какое-то время мы смотрели друг на друга.
- Идем, мы больше ничего друг другу не должны.
Опять же, не знаю как и почему, но я безропотно посеменил за стариком вверх по лестнице.
Мы поднимались наверх.
Дверь квартиры номер шестьдесят пять должна была открыться. И она открылась. Оттуда высунулась пожилая женщина в бигудях. Ее заостренное крысовидное лицо всегда выражало враждебность. Не нравилась она мне. Неожиданно старик остановился, поздоровался с ней и широко улыбнулся. Надо же, у него еще и зубы все на месте. «Крысильда» расплылась в блаженной улыбке.
Фу, меня сейчас стошнит.
- Сережа! – елейно запела она, меня всегда трясти начинает от ее певучего голоска. – Что же ты так поздно?
- Вас спросить забыл, - прорычал я.
Улыбка стекла с подбородка. Дверь резко захлопнулась у меня перед носом. Теперь настала моя очередь улыбаться. Мы поднимались наверх и приятная нега подлости обволакивала меня.
Старик остановился на середине очередной лестницы, да так резко, что я врезался в него.
- Иди извинись.
- Чего?
- Я сказал, иди извинись перед этой милой женщиной, ты ее обидел.
- Так ей и надо, не будет лезть не в свои дела, - не отступил на этот раз я.
- Иди сейчас же, - безапелляционно заявил старик.
- Нет, - в этот раз я выдержал.
- Иди, или пойти мне?
- Но зачем?
- Ты поступил не правильно, пока есть возможность, нужно это исправить.
- Но почему? – тупо переспрашивал я.
- Иди сейчас же, может, потом поймешь, дурень.
И кто бы мне объяснил с какого перепуга я действительно поплелся вниз? Я позвонил в дверь. Глазок в двери посветлел, потемнел, посветлел. Конечно она не откроет. Я облегченно вздохнул и уже собрался подниматься наверх, как…
- А ну стоять! Звони еще раз и голову опусти, гордый ты наш.
Я глубоко вздохнул и нажал на кнопку звонка. Опустил голову, как и было приказано. Сработало. Жаль.
«Крысиный» взгляд уставился молча на меня. И я буквально чувствовал, как давит сверху взгляд старика.
- Муза Павловна, - начал нерешительно я.
Ответа не последовало.
Пришлось продолжить.
- Муза Павловна, вы…, вы…, - ох уж этот немигающий взгляд. А вы представляете каково мне было? – вы простите меня, - выдохнул я, - не сдержался, виноват.
Я не знал что еще сказать. Вроде как все. Наверное надо уйти, а может нет? Я замер в нерешительности.
- Бывает, Сережа, пирожков хочешь? Только-только из духовки, - она улыбнулась мне, так по доброму, как могут улыбаться родители своим нашкодившим чадам.
Я смутился. Что-то кольнуло меня в сердце. Совсем не знакомое мне ощущение.
- Да нет, спасибо. Можно я пойду? – почему-то спросил я. Она кивнула и я пулей влетел на свой этаж.
- Ну что? Понял зачем? – старик стоял прислонившись к стене.
- Смутно, - выдохнул я.
- Хорошо, открывай.
И я открыл.
Старик снял ботинки, оказалось, что носков на нем не было, и прошлепал на кухню. Причем сделал это так естественно и непринужденно, будто жил тут всю жизнь.
Я первый раз за этот день, а может и за год добродушно улыбнулся.
Нет, определенно, этот старикашка вызывал огрумную симпатию.
- Может мы все-таки познакомимся? – предложил я уже чисто из лучших побуждений.
- Я уже понял, что тебя зовут Сергей – считай знакомы.
- Но как зовут Вас?
- Кажется, я уже представился.
- Когда?
- Глупый ты, - беззлобно вздохнул старик, - да к тому же и память дырявая. А вы, собственно, кто? – удивительно похоже передразнил он меня.
- Но вы же не ответили!
- Я-то ответил, вот только ты мне не поверил.
- Но ведь это же была шутка!
- А я смеялся?
- Это была не шутка, - заключил я. – Но это слишком странное имя, - я не унимался.
- Тебя имя волнует больше чем сам человек, которому имя это принадлежит.
- Вовсе нет…
Я пытался возразить, но старик проигнорировал меня и продолжил:
- Поэтому ты и не смог остаться с Эльзой.
- Что значит я не смог? – эта фраза уязвила меня.
- То и значит. Ты слишком слаб для нее, вот и сбежал.
- Минуту, все было совсем не так. Вы же ничего не знаете! Она предложила нам расстаться и я не спорил, вот и все!
- А ведь ты хорошо запомнил тот последний разговор…
- Зачем вы говорите это?
- Ты честен с самим собой?
- Не понимаю, зачем этот вопрос?
- Прекрати прятаться! Ты в своем доме и тебе ничего не угрожает. Чего ты боишься? Меня? Так я всего лишь старый дряхлый дед, чего меня бояться?
- Да ничего я не боюсь… - пробормотал я.
- Так ответь на мой вопрос, ты честен сам с собой?
- Да, - я твердо был уверен в ответе.
- Хорошо, допустим. Тогда ответь сам себе честно, можешь ли ты рассказать правду своему собеседнику, мне?
А чего я теряю? Он-то меня и так насквозь видит. Да и потом, чего мне скрывать? Ничего плохого я не сделал, наказывать меня не за что.
- Может и есть, но в другой раз… - монотонно пробормотал старик и я не сразу понял о чем он. Я размышлял вслух? Сомневаюсь.
Я понял чего я боюсь – признания собственной слабости. И мне стало стыдно. Слабость уже есть, плюс страх – еще хуже…
- Да, - вздохнул я, - могу.
- Так ты помнишь ваш последний разговор?
- Помню, - согласился я.
- Процитируй.
И я процитировал:
«Я чувствую, что ты хочешь уйти. Я вижу, что тебе тяжело, но если ты хочешь уйти – иди».
Я замолчал. Понял, что продолжать не нужно, что сказанного вполне достаточно. А еще я понял, что старик был прав. Мне очень не хотелось этого признавать, и именно поэтому я сказал:
- Да, вы правы. Я слишком слаб, вот и сбежал.
Я замолчал не в силах сказать что-либо еще. Даже взгляд не поднимался выше собственных щиколоток.
- И все же, ты любишь ее.
- Я не знаю…
- А я тебя и не спрашиваю, - перебил старик, - это лишь констатация фактов. – Ты сможешь быть с ней если изменишь свой характер. Если станешь сильным.
- Но как?
- Первый шаг ты только что сделал, сможешь сделать и другие. Представь, что ты вновь учишься ходить. Каждый шаг будет легче предыдущего. А мне пора, засиделся я, - он встал и быстро пошел к выходу.
Я тупо поплелся следом. В голове была каша. Нужно, наверное, было о чем-то спросить, но я никак не мог понять о чем именно.
Старик обулся, вышел и закрыл за собой дверь. И тут я понял что хотел спросить. Я открыл дверь и прокричал:
- А где мне най… - и осекся. Лестничная клетка и вообще подъезд были пусты. Я чувствовал это очень отчетливо. Но он не мог так быстро уйти, будто испарился. А может, именно так он и поступил? Пожалуй, после сегодняшнего происшествия я во что угодно могу поверить.
Я закрыл дверь, проплелся на кухню, плюхнулся на табуретку, так и застыл.
Надолго застыл.
Потом понял, что уже поздно и отправился спать.
Спал тяжело, постоянно просыпался, хотя кошмары мне, кажется, не снились.
Наверное, первый раз за всю свою сознательную жизнь обрадовался звону будильника. Поднялся, собрался, отправился на работу. Уже было направился на свою привычную остановку, но тут вспомнил вчерашний инцидент со старухой и решил немного пройтись пешком. Не то чтобы трусил, просто… да чего греха таить, конечно трусил. Вот так вот! Хоть с собой честным буду. Но со страхом бороться не стал и поковылял пешком. Именно поковылял. Сказалось-таки мое вчерашнее падение. Я хромал на левое колено.
Потом поймал себя на мысли, что боль не такая уж и сильная и хромаю я не столько от боли, сколько по собственной прихоти, чтоб был повод пожалеть себя. Чтоб меня пожалели, посочувствовали. Стоп. Вот оно. Еще один шаг. Пора перестать жалеть себя. Если я буду хромать здоровье мое не улучшится, а если не буду и не ухудшится. Я заставил себя пойти ровно. Было больно, первые два шага, а потом ощущения стали прежними. Ни хуже, ни лучше мне не стало. Вот дурак! Перед кем выпендривался?

***
Все шло своим чередом. Работа, коллеги, дела. Заканчивался день, приходил вечер. Я возвращался домой.
А дома было пусто и одиноко. Вечером я очень остро чувствовал свое одиночество. Боже! Только теперь я понял, на сколько мне не хватает этого звонкого озорного смеха. Мне даже захотелось пустить слезу. Фу! Как это мерзко! Старик был прав. Я – слабак.
Но у меня есть шанс все изменить. Он сказал, что я смогу вернуть ее, если изменю свой характер.
Я взял лист бумаги, карандаш и собрался наметить план действий. Написал заголовок, поставил цифру один, посмотрел на лист, скомкал его и выкинул. Так дело не пойдет. Нужно ориентироваться по ходу дела. Опыт показывает, это не плохой подход к решению проблемы.
Но все-таки один пунктик я за этот вечер утвердил. Буду до работы бегать. Там приму душ, переоденусь и за работу.
И жизнь продолжалась.

***

День за днем я заставлял себя подниматься ни свет ни заря. Делать разминку, крепить рюкзак, специально купленный по этому случаю, для документов на спину и бежать на работу. Со временем я привык к такому распорядку дня. Я даже записался в тренажерный зал и принялся заниматься своим телом.
Не скрою, мои труды были по достоинству оценены женской половиной коллектива.
Ну посчитаем это как третий шаг в нужном направлении.
Очень забавно получилось с маленькой подвижкой дальше.
Однажды сижу я за столом, что-то читаю, подходит ко мне Павлик, приятель мой, и говорит, мол пойдем покурим. А я, не знаю почему, быстро так, обыденно бросил ему, что бросил.
Он очень удивился, поскольку знал что курю я со школы, причем по две-три пачки в день.
А я-то как удивился. Я же не собирался бросать. Спортом, конечно, было тяжеловато заниматься, но со временем ведь ко всему привыкаешь. Но я решил, что это знак, что действительно пора бросать, что я и сделал.
Если скажу, что бросить было легко, то совру, поэтому этого я вам не скажу. Ломало меня по страшному. Но я же упертый, как баран или осел, это уж кому что нравится. Поэтому, как бы меня ни тянуло к этой волшебной белой палочке, я упорно отказывал себе в этом. Часто доходило до того, что я просто думать ни о чем другом не мог. Но раз уж решил меняться значит отступать некуда, придется терпеть.
А вот полноценный четвертый шаг что-то никак не намечался. За день я успевал забыть к чему я на самом деле стремлюсь, а главное зачем. В тишине моей квартиры по-прежнему не хватало озорного смеха.
Но я все равно не видел нужной тропки. Не знал, что же мне нужно еще изменить.

***

Это было шестое или седьмое марта. Преддверие праздника. Наш мужской коллектив судорожно соображал, что же изобрести оригинального на корпоративную вечеринку нашей фирмы для прекрасной половины человечества.
Я старательно избегал всех этих приготовлений, упорно делая жутко занятый вид. Но в этот раз мне это не помогло.
Я мирно сидел и перекладывал какие-то документы на столе с места на место. Несколько ребят подошли к моему столу и глупо улыбаясь, склонились надо мной. Я сразу понял, что ничего хорошего мне эти улыбочки не сулят, но все же закосил под дурачка:
- Привет, ребят, отличный сегодня денек, - начал я.
- Да, не плохой.
- Работы столько… - я не успел договорить.
- Серег, давай начистоту. У нас к тебе дело, и ты это уже прекрасно понял.
Я снова вспомнил, что пытаюсь изменить характер.
- Хорошо, говорите, - согласился я.
- Завтра вечеринка по случаю восьмого марта.
- Слышал, я не пойду.
- Ты не дослушал.
- Ну?
- Мы придумали сюрприз для наших женщин. Они будут визжать от восторга.
- Не нравятся мне ваши улыбочки, - честно признался я.
- Но ты даже не знаешь что мы хотим тебе предложить.
- Лады, слушаю до конца, - согласился я и драматично опустил голову на стол.
- Так вот. Мы решили заказать большой торт, ну короче как в кино на мальчишник перед свадьбой.
- Не-е-т, - простонал я, осознавая, чего они хотят от меня добиться.
- Слушай, - я замолчал, - только внутри торта нужна не девушка, как ты сам понимаешь, а…
- Ну понимаю, не тяните, чего вам от меня-то нужно? – как будто не зная, спросил я.
- Мы хотим, чтоб в торте был ты.
- А почему именно я, а не ты, или ты?
- Потому что, честно говоря, ты отличное тело сделал себе за последние пол года. Девчонки просто млеют от тебя, мы же слышим о чем они за чашкой чая перешептываются.
- И что я там, в торте, по вашему делать должен?
- Как что, сначала будет торжественный марш, пока торт вывозить будут, а потом Павлик сделает плавный переход на эротическую музыку и тут твой выход. Буря эмоций и аплодисментов.
- И в чем я там должен быть? – скептически спросил я, эта затея нравилась мне все меньше и меньше.
- Мы тут уже золотистые плавочки подготовили. Думаю, на тебя в самый раз будут.
- Нет, я на такое не подвяжусь, ребят, хоть убейте, - я встал и пошел в коридор, по пути дополняя свой отказ, - я и танцевать то не умею, и вообще…, - бурчал я не оборачиваясь.
И тут в моей голове прозвучал звонкий колокольчик любимого, хоть и недосягаемого голоса: «Ты любишь танцевать?» Я тогда ответил что нет, хотя на самом деле не умел, и очень стеснялся своих неуклюжих движений. Эльза любила танцевать. А я не мог ей составить компанию, она грустила из-за этого, но ничего мне не говорила. А я, чурбан, был доволен этим.
Я понял, вот он, четвертый шаг. Я резко развернулся, вернулся к ребятам, так и стоявшим около моего стола. Сел.
- Где мои плавки?
Сказать что ребята удивились, значит не сказать ничего. Они просто остолбенели и не знали как реагировать, толи шучу я толи нет. Для того что б все обсудить я повлек их в курилку. Девушки туда не совались. А меня хоть и тянуло до сих пор к сигаретам, но уже было не так тяжело, как первые несколько недель.
- Так ты согласен? – ребята постепенно начали приходить в себя.
- Согласен, согласен, - пробурчал я, - только ребят, честно, я танцевать совершенно не умею, особенно эротично.
- У тебя есть сутки, чтоб подготовиться, - подкололи они.
Я понимал всю глупость моего положения, но отступать было некуда, звонкий колокольчик больно ранил сердце.
- Дайте хоть музыку, дома сегодня потренируюсь.
- На вот тебе, - Павлик протянул мне диск. – Тут и фонограмма и несколько номеров с мужским стриптизом, может, чего освоишь.
- Эх, - вздохнул я, - и за что вы так решили меня опозорить?
- Ладно тебе сокрушаться-то, вдруг понравится, еще и деньги зарабатывать сможешь.
- Ну спасибо, подбодрили.
Я засунул плавки в карман, туда же кинул диск. У меня есть ночь. Нужно успеть.
Придя вечером домой, я долго не мог понять, толи я дурак, толи я точно дурак. Это ж надо было подписаться на такую авантюру! Добровольно!
Но деваться было некуда.
Я загрузил компьютер, вставил диск. Примерил плавки – сидят как влитые. После длительной борьбы с собственным снобизмом, я все же преступил к репетиции.
В начале было туго, а потом…, вы не поверите, но я вошел во вкус. И тело меня слушалось как никогда, я такого никак не ожидал. Часам к трем ночи танец был готов. Прогнал его еще раз. Может это как-то не так звучит, но мне самому понравилось. Совсем без сил я упал на диван и мигом уснул.

Пожалуй нужно рассказать что же было на вечеринке.
Что б вы прочувствовали всю ситуацию до конца, немного расскажу о себе.
Я сноб и ханжа. Праздники, веселье, танцы – все это не для меня. Всегда домой, чаще один. Я и разговаривать-то не люблю. Стараюсь не привлекать к себе внимания. Роль серой мыши меня вполне устраивала. Лишь бы деньги платили.
Итак, вечеринка. Начало самое заурядное. Коктейли, разговоры в основном на профессиональные темы, обмен любезностями. И вот настал черед поздравлений со стороны нас, мужиков. Мы галантно откланялись, всем видом показывая: «Сейчас все будет, одно мгновение».
Чинно вышли за дверь и тут началась возня. Ребята оперативно собирали мой торт, Павлик настраивал музыку а я судорожно стаскивал с себя одежду. Плавки я предусмотрительно надел заранее. Вот в торт забраться мне показалось проблемой. Дело в том, что торт сверху был настоящим. Мужики наложили сверху фрагменты торта, украсили взбитыми сливками и вишенками, прямо как заправские кулинары. Но оказалось, что эти оболтусы предусмотрели все – торт раздвигался надвое.
Я забрался внутрь, торт закрыли.
- Серег, смотри, там недалеко от крышки есть рычажок, он раздвигает торт, в общем сориентируешься по ходу дела.
Пока торт вкатывали в зал я сидел внутри и чувствовал себя полным идиотом. И зачем я вообще на это согласился! Мне же теперь это припоминать будут до самой пенсии, а это еще ой как не скоро будет. Но вот я услышал торжественное вступление. Значит меня ввезли в зал, судя по мотиву, приближаюсь к центру. Потом музыка плавно изменилась и я понял, вот он, мой выход. Все было четко отработано еще вчера и сегодня мне лишь оставалось исполнить все так как надо.
Я открыл крышку торта.
Что творилось в зале, это просто песня. Сейчас я не могу вспоминать это без улыбки.
Сначала была гробовая тишина, женщины ожидали чего угодно, но только не стриптизера в торте, особенно в моем исполнении. После длительного молчания был протяжный вздох изумления. Правда тогда я это не очень заметил, потому что кропотливо отрабатывал свой номер, стараясь из всех сил выглядеть естественно эротичным и соблазнительным.
И с этой задачей я справился на пять баллов, а может и на шесть. Сам до сих пор удивляюсь, как это я так ухитрился.

***
И вот еще один шаг я сделал.
После этой вечеринки я начал брать уроки бального танца. Сначала было тяжело, и те кто ходил дольше слегка подшучивали надо мной, но не со зла а по-доброму. Меня это вполне устраивало. А потом я сравнялся с ними в мастерстве.
На работе мое положение значительно улучшилось. Ко мне стали относиться совершенно по-другому. Меня ценили, я чувствовал это, буквально, кожей. Теперь мне хотелось идти на работу, теперь я понял, чего мне не хватало, почему раньше я так не хотел идти туда, потому что там меня никто не ждал, меня небыли рады видеть по-настоящему.
Карьера пошла в гору. Забавно, шеф по достоинству оценил мою отвагу в торте и решил что у такого сотрудника есть будущее. Да уж, я детям буду рассказывать, что мое продвижение по службе началось с золотистых плавок.
А вот с детьми-то была проблема. На личном фронте мои дела не изменились. Нет, я пользовался огромным успехом у женщин, многие со мной заигрывали. Но они не могли сравниться с Эльзой. После встречи со стариком я понял, что лишь она мне нужна. Поэтому-то я и никак не могу найти себе пару. Потому что я уже нашел ее, просто сейчас с ней в разлуке. Каким-то седьмым чувством я чувствовал, что и она ждет меня. Но как мне найти ее я не знал. Не успел спросить у старика. А может еще рано? Может, еще не все шаги сделаны?
Я ждал. А чтоб время ожидания не прошло бесполезно я начал играть сам с собой. Я ставил сложные цели и потом добивался их. Я обещал выполнить что-то практически не реальное, а потом изо всех сил старался сдержать данное слово. Такие игры мне давали целый ряд преимуществ. Во первых я тренировал силу воли и силу характера, а во вторых с каждым выполненным сложным обещанием рос мой авторитет перед окружающими. Что тоже играло мне лишь на руку.

***
Я ехал на автобусе, была назначена какая-то встреча. Дорога была долгая. Я сидел и смотрел в окно. Мысли летали где-то далеко. Изредка я «возвращался» в автобус. Салон был битком набит народом. Я просто нутром чувствовал, что надо мной стоят несколько человек, которые только и ждут, что б я уступил им место. Но нет, не дождутся. Мне далеко ехать, а они скорей всего скоро выходят. И вообще, с чего бы я должен это делать. Я опять отвернулся к окну усердно не замечая никого вокруг.
- Башка твоя дубовая, оглянись вокруг, пожилые люди стоят, а ты, паразит бессовестный, сидишь, да еще и делаешь вид, будто не замечаешь никого, - услышал я реплику, безусловно, относящуюся в мой адрес.
Я уже было открыл рот, чтоб с не меньшей агрессивностью ответить на такое высказывание, но слова застряли у меня в глотке. Вместо этого я мгновенно вскочил с места и отошел подальше. Не зная радоваться или плакать я уставился на того, кто упрекал меня. Наверное все-таки радоваться. Я собрался улыбнуться во все тридцать два, но тут получил уже знакомой палкой по ноге, да так больно, что чуть было не заорал, но все-таки сдержался.
- Выходи.
Я безропотно вышел из автобуса. Нога болела, но я не хромал. Привык уже не показывать, что мне больно. Повернулся лицом к дороге, чтоб посмотреть вышел ли дед следом за мной и тут же получил еще один удар палкой прямо в солнечное сплетение. В глазах потемнело, дыхание перехватило, от боли меня согнуло пополам. Мне потребовалось не мало сил, чтоб выпрямиться и восстановить дыхание. Но, как только я это сделал, я получил той же палкой по спине, от чего чуть не упал лицом на асфальт, но опять удержался. Следующий удар я успел засечь и, закрыв голову руками, заорал:
- За что?
Почему-то я не сомневался, что старик обрушился на меня не просто так. А еще, я так и не понял почему, в голове совсем не возникала мысль ударить в ответ, даже защищаться тело не очень-то хотело.
Удар по голове все же состоялся.
- А ты будто бы и не знаешь? – я словил еще удар под дых и упал на бок.
Не успел сгруппироваться и получил удар по печени. Поняв, что прятаться бесполезно (старик – он только с виду старик, а так я против него котенком выгляжу), начал судорожно соображать в чем же дело. Сосредоточиться мешали не стихающие удары, которые на удивление были болезненны и не травмоопасны. За что? Неужели за то что место не уступил? Решил спросить:
- За… то… что…, - не так и просто говорить, когда на тебя сыпятся удары один за другим, - я место вам не уступил?
- Не угадал, - старик опять замахнулся на меня, я зажмурился, но удара не последовало.
Сильные руки схватили меня за плечи, я не сопротивлялся, встряхнули и поставили на ноги. Этот жест старика меня уже не удивил. Перед глазами все плыло от боли и…, нет, вот обиды я почему-то совсем не чувствовал. Только щенячью радость. Не смотря ни на что, я был очень рад его видеть.
- Тогда за что? – все равно не понимал я.
- Идем, - жестко сказал старик, я радостно поспешил следом, немного прихрамывая, не смотря на все мои старания идти ровно.
- Не кривляйся, не так уж ты и искалечен, - голос старика был холоден. Я немного обиделся.
- Я стараюсь.
- Нет, не стараешься, - я опять получил палкой в живот.
Может стоило уйти? Зачем я все это терплю?
- Это тебе очень нужно, вот и терпишь.
А я что, опять вслух думал? Нет, не может быть.
- Идем, прекрати изображать побитую собаку.
Опять хотел возразить, что стараюсь не хромать, но вспомнил, что было после первого раза, и пошел удивительно ровно, будто мое самочувствие лучше всех на свете.
Фу, хоть удара избежал.
Куда мы идем я не знал, но спрашивать совсем не хотелось. Просто шел следом, ничего не спрашивая. Потом понял куда ведет дорожка. Домой ко мне.
Подошли к подъезду, на этот раз я сам открыл подъезд. Без разговоров поднялись на нужный этаж. Я, не дожидаясь соответствующего указания, открыл дверь, пропустил гостя внутрь, зашел сам, закрыл дверь. Не успел отвернуться от двери, как опять получил удар палкой под дых. В глазах потемнело, подумал, что сейчас потеряю сознание. Окружающее становилось все более нереально. Я отключился.
Пришел в себя от резкой боли. Вскочил как ошпаренный.
- За что? – взмолился я. – Чего я плохого сделал?
- Не ври, что не знаешь!
- Не вру, я не знаю. Скажите, прошу.
- Твои дела пошли на лад?
- Да.
- Ты изменил свою жизнь?
- Да.
- Ты горд собой?
Я промолчал.
- Я задал вопрос, - он опять ударил меня.
Я постепенно начал понимать в чем смысл.
- Да.
- Ты считаешь себя лучше других?
- Нет.
- Врешь! – еще один болезненный удар.
- Не вру!
- Врешь! – опять удар. – Ты кажется говорил что честен с собой. Или все изменилось теперь. Ты снова боишься правды?
Я промолчал, мне было стыдно.
- Так ты считаешь себя лучше всех?
- Да, - опустив голову ответил я.
- Твоя гордыня не имеет границ?
-Да, - опять согласился я. Я понимал, что старик был прав. Просто я сам об этом никогда не задумывался, а потому не замечал.
Вот почему все остановилось. Поэтому я не видел больше нужной тропки.
- Наконец-то понял.
Тело стало ватным. Колени подкосились, я опустился на пол. И мне стало все равно, как на это отреагирует старик. Возобновятся удары или нет. Я был согласен на все. Мне было горько. Я прикинул, когда я потерял тропку. Достаточно давно. Я удалился от… Эльзы? Да, я чуть было не потерял свою любовь. От этого осознания мне стало совсем плохо. Кажется, сейчас на глаза навернуться слезы.
- Даже не вздумай! – строго приказал старик, - поднимайся.
Я взял себя в руки, поднялся и с надеждой посмотрел на старика.
- Что же мне делать?
- Я лишь вернул тебя на путь, а шагать тебе придется самому.
- Пожалуйста, - я умоляюще посмотрел на старика, - помогите, я не знаю как мне измениться.
- Хорошо, обещай, что выполнишь.
- Обещаю.
- Ну смотри. Устройся работать на ночные смены санитаром в дом престарелых. Выполняй самую черную работу. У тебя хорошая зарплата?
- К чему этот вопрос?
- Отвечай!
- Да.
- Денег за работу санитаром не бери себе, раздавай как милостыню.
- На долго? – энтузиазм в моем голосе исчез.
- Как минимум на полгода.
Такая перспектива меня совсем не радовала, но у меня была масса причин, что б на это согласиться. Во-первых я обещал, во-вторых нужно было исправиться, раз уж решил, в-третьих я должен стать хорошей парой Эльзе.
- Хорошо, завтра же пойду устроюсь.
- Твоими главными занятиями там должны стать, - твердо диктовал старик, - вынос суден, уборка палат, мойка полов, - я обреченно кивал, все это меня повергало в ужас, я очень брезглив по натуре. – Ах да, естественно ты будешь, если это понадобиться, подмывать их, - с содроганием я все же снова согласно кивнул. – Если тебя захотят упрекнуть, выслушай, согласись и исправься. Не перечь никому.
- Хорошо.
- Ты меня понял? Будь тише мыши.
- Понял, спасибо вам, - выдохнул я.
- За что же? – старик удивился.
- За помощь, за то, что вернули меня на нужную тропку.
- Что ж, пожалуйста. Мне пора.
Он также быстро, как и в прошлый раз, собрался и вышел за дверь. Там растворился в воздухе. Я опять не успел ни о чем спросить его.
Я закрыл дверь и опустился на пол, прямо в прихожей. Было над чем задуматься.

***
- У вас есть медицинское образование?
- Нет.
- А кто вы по специальности?
- Юрист. Гражданское право.
- Как я поняла, вы хотите устроиться к нам на пол-ставки санитаром в ночную смену?
- Да, совершенно верно.
- Вы знаете, что это тяжелая работа, а платят за нее очень мало?
- Знаю, - спокойно согласился я.
- Неужели вы с таким образованием не могли найти лучшей работы?
- У меня есть работа, - признался я, - я работаю по специальности и зарабатываю не плохо. Я хочу работать у вас не из-за денег. Я, - я замялся, - я хочу просто помогать. Зарплата меня не интересует, если честно.
- Странный выбор.
- Пожалуйста, разрешите мне работать у вас. Вы не пожалеете.
- Да я боюсь, как бы вы не пожалели, что устроились сюда. Вы хоть знаете какая работа вам предстоит?
- Ну, догадываюсь. Уборка, мойка полов, вынос суден, и прочие «приятности».
- Да, верно, и вы хотите пойти на это?
- Я должен, ну в смысле хочу.
- Хорошо, когда вы можете приступить к работе?
- Как скажете, так и приступлю, в любую ночь.
- Тогда сегодня.
- Хорошо.

***
В начале было трудно. Пришлось забросить все тренировки, правда на работу я все-таки бегал, хотя и медленнее чем раньше. Приходил с работы, падал спать, а в ночь шел на дежурство.
Не мужское это дело полы драить, но я взял в руки тряпку и приступил к делу. Было стыдно, вроде, как это я, и вдруг полы мою. А со стариками было еще хуже. Вы себе представить не можете, как же мне противно было. Несколько раз меня чуть было не стошнило. В первую же ночь я уже собирался бросить эту затею, но звонкий колокольчик не оставлял меня ни на минуту. И я, стиснув зубы, брался за обделанное судно и нес его в туалет. К утру я был полностью выжат, но приходилось принимать душ и мчаться на основную работу.
Первое время никто ничего не замечал. Я изо всех сил старался выглядеть бодрым и энергичным. Но со временем мне это удавалось все сложнее и сложнее. Однажды меня спросили, что со мной и я соврал, что бессонница, при этом сделав многозначительную мину, что б на будущее все вопросы отпали. Так и произошло.
Со временем, постепенно я начал смиряться со всей этой грязью, которую должен был убирать, вонью. Одно меня выводило из себя. Постоянные поучения стариков. Укорение, что мол, они в мои годы то-то и то-то делали, такого добились. Мне каждый раз хотелось с язвительностью спросить, а что же они теперь в этой богодельне свои жалкие дни доживают. Но молчал, когда было совсем не вмоготу прикусывал себе язык до крови, и это меня отвлекало. Как мне ни хотелось огрызнуться я сдерживал себя, просил прощения, за то, что такой не расторопный, восхищался ими и обещал, что обязательно исправлюсь. Да, внешне выглядело более чем пристойно, а вот внутри все оставалось по прежнему. Прошел уже месяц, но ничего в моей душе не менялось.
Через два месяца я привык к такому распорядку дня, и мне показалось, что работать стало не так тяжело. Порой за ночь я даже успевал прочитать пару глав какой-нибудь книги.
Но я по-прежнему был горд собой, и считал себя (чего уж греха таить) лучше остальных, тем более что смог выжить и в такой ситуации. Конечно я понимал, что это никуда не годится, но не знал, как с этим справиться. Я безукоризненно выполнял все предписания старика, но, но, но… Ничего не получалось.

***
Это случилось в конце третьего месяца моей работы. Я, как всегда бегал по коридору, вынося судна и убирая палаты, как услышал тихую просьбу о помощи из дальней палаты. Странно, я, почему-то думал все это время, что она пуста. Я подошел. На постели лежала пожилая женщина, лет семидесяти. Я встал в дверях, раздумывая, меня действительно звали, или мне это почудилось. Женщина, кажется, спала и мне не хотелось ее тревожить. Но она приоткрыла глаза и тихо позвала меня:
- Да-да, ты не ошибся, подойди ко мне пожалуйста.
Я подошел.
- Присядь.
Как бы мне ни хотелось отказаться, я это сделал.
- Ты очень занят?
О, как же мне хотелось сказать, что дел по горло, но я сказал что вовсе не занят и улыбнулся.
- Ты стараешься вести себя вежливо, - женщина улыбнулась.
Мне захотелось вновь огрызнуться, но ее улыбка была обезоруживающей и мне захотелось ей сказать правду, рассказать, что творится у меня в душе все это время. Если, конечно, она об этом спросит. А пока я просто согласился.
- Да стараюсь.
- Но ты не хочешь на самом деле быть вежливым, - она протянула мне руку. Рука была на удивление ровной, без деформированных суставов и дряхлой кожи. Меня это удивило. И если в первую минуту я хотел отпрянуть, то в следующую я протянул ей свою руку в ответ.
И мне было приятно ее тепло.
Она напомнила мне маму, которую я потерял в пятнадцать лет.
- Нет не хочу, - вздохнув, признался я.
Она вновь улыбнулась.
Как мама.
- Я вижу, тебе тяжело делать это, но ты переступаешь через себя и вновь соглашаешься, опустив голову, просишь прощения и уходишь, сжав кулаки и зубы.
- Так и есть, - опять согласился я.
- Но зачем же ты делаешь это?
Раз я решил сказать ей правду, так и сделаю:
- Я пытаюсь сломать свою гордыню.
- И как, получается?
- Нет, - грустно и беззащитно признался я.
- Ты хочешь, что б я от тебя отстала со своими глупыми старческими вопросами?
А я ведь, действительно, по началу так думал. Не сейчас, в дверях палаты.
И мне стало стыдно, в груди защемило. На глаза стали наворачиваться слезы. Она такая хорошая милая женщина, а вынуждена проводить последние дни своей жизни в неприглядной палате престарелого дома, одиноко смотря в окно или в потолок. Да тут еще я, засранец, хожу весь из себя. И меня кольнуло чувство вины. Что б понять всю соль я осознанно еще раз напоролся на лезвие вины.
Она смотрела на меня молча. Не торопила, не требовала ответа. В ее глазах было столько любви и нежности, что я сполз с кровати на пол. И уже стоя на коленях у изголовья кровати я целовал ее руку и молча плакал. Я понял все. Я почувствовал все.
И вот больше нет гордыни. Она вытекла из меня какой-то ядовитой струйкой.
- Почему ты плачешь? – улыбнувшись спросила женщина. – Кто тебя обидел?
- Я сам себя обидел. И сколько еще ни в чем не повинных людей я обидел своей грубостью! Мне так стыдно. Теперь я все понял.
- Ну, ну, - она похлопала меня по голове, - все хорошо. Все будет хорошо. Ведь ты же исправишься? Пообещай мне, что исправишься.
- Конечно, я исправлюсь. Больше я так поступать не буду.
- Ну вот и славно, - она засмеялась, и смех ее был живым и звонким. – Теперь поднимайся и принимайся за работу. Ведь я тебя сильно отвлекла.
- Нет-нет, что вы. Вы спасли мою жизнь. Вы спасли мое счастье.
Я как на крыльях выпорхнул из палаты и принялся за работу. Мне было легко. Я чувствовал, как в моем сердце место гордыни постепенно начала занимать любовь.
С каждым днем общаться со стариками мне становилось все легче и легче. И они мне перестали читать нотации. Со многими мы подружились. Я изо всех сил старался скрасить их вечера и ночи, если кого-то мучила бессонница. Мы играли в шахматы, смотрели на звезды, разговаривали. Мне стало интересно слушать их воспоминания. Недавно ослепшим я на ночь старался успеть прочитать несколько глав любимой книги. Мне очень нравилось скрашивать их дни.
На ночную работу я стал ходить даже с большим удовольствием, чем на основную. Благодаря наказу старика, все деньги я тратил на подарки и сюрпризы для обитателей дома и не только. Это приносило мне огромное удовольствие.
Да с физической точки зрения мне было тяжело. У меня началось хроническое недосыпание. С таким распорядком дня в сутки мне удавалось поспать от силы часа четыре. Но я не жаловался. Календарь с обратным отсчетом на пол года вперед, который я завел в первые дни своей работы я разорвал в клочья. И больше не задумывался над тем, сколько мне еще работать в этом доме. Я и не думал об увольнении.

***
Однажды утром я, как всегда собирался на работу. В этот день было особенно тяжело. На автопилоте я умылся, почистил зубы, побрился и вышел из дома. Решил сегодня не бежать. Сил не было вовсе. Вспомнил, что когда-то, год или полтора назад, ездил на автобусе.
Вслед за автобусом вспомнился последний день, когда я пытался уехать на нем на работу. Вспомнил старуху.
Мне стало стыдно.
Ведь и правда, лишь я был виноват перед ней. Она требовала от меня извинений. А я…, эх, стыдоба, нагрубил и сбежал. А ведь после этого моя жизнь кардинально изменилась. Что же она тогда сказала? Кажется, что моя жизнь изменится, не будет такой спокойной. Что ж, пожалуй, да, все изменилось. Еще она сказала, что если передумаю, то найду ее там же. Я прибавил шагу. Но с другой стороны, прошло уже больше года, с какой стати она будет приходить на эту остановку каждый день все это время?
Но надежда умирала последней. Я спешил на остановку.
Она сидела на той же скамейке, что и когда-то. Она посмотрела на меня. Наши взгляды встретились. Я понял, что она меня узнала, и еще я понял, что она до сих пор на меня обижена. Меня опять кольнуло чувство вины. Я порадовался этому. Ведь укол этот означает, что мне удалось измениться, сделать очередной шаг по намеченной тропке. Я подошел к старухе и опустился пред ней на корточки.
- Что-то выглядишь не важно, - усмехнулась старуха, указывая на хронические темные круги у меня под глазами.
- Может быть, не важно.
- Что ты хотел? Ведь ты не просто так сюда пришел. Больше года ты обходил это место стороной.
- Верно.
- Что, небось, хочешь жизнь свою в нормальное русло вернуть. А то, как я посмотрю, тебе совсем не сладко приходится, - она опять жестко усмехнулась.
Я добродушно улыбнулся в ответ. Мне доставляло удовольствие то, что она могла наконец поиздеваться надо мной, наверняка она этого очень ждала. Да и я, если честно, заслуживал любых издевок с ее стороны.
- Нет, бабушка, я не хочу вернуться к прежней жизни. Скорей я все что у меня есть отдам за то, чтоб никогда не вернуться к ней. А чего я хотел. Я хотел прощения у вас попросить за свое свинское поведение тогда. Я был абсолютно не прав. Простите меня, благодаря вам я исправился. Больше такого себе не позволяю.
Старуха сильно удивилась, услышав мои слова.
- А что же у тебя с лицом, если жизнь тебе такая очень нравится?
- Просто не высыпаюсь. Но это не важно. Простите меня пожалуйста, поверьте, мои слова искренни.
- Ну что же, ладно, коль не шутишь, ступай…
- Только оставьте мне жизнь такой, какой она стала после нашей первой встречи, пожалуйста, - я умоляюще смотрел ей в глаза.
- Да как хочешь, мне-то что. Даже лучше. Иди.
Я встал и пошел. Опоздание на работу для меня было не смертельно. Мой жалкий вид всегда вызывал сочувствие, а рьяное признание собственной неправоты в нарушении дисциплины, с рвением писать объяснительную всегда срабатывало безотказно.
Я не торопясь шел по тротуару по пути следования моего автобуса и намурлыкивал какую-то забавную песенку. На душе было легко, как никогда. Словно этот разговор был переводным экзаменом, который я удачно сдал. Я был уверен, что теперь не собьюсь с пути. Но мне очень хотелось увидеть старика. Хотелось узнать, что он думает о моем поведении. А вдруг есть еще что-то непристойное во мне, а я не замечаю. Такого оборота событий я тоже не исключал. И от этой мысли мне еще больше хотелось повидаться с ним. Пусть я и прохромал всю следующую неделю после нашей последней встречи, и долго проходили синяки и шишки, нанесенные палкой, но я все равно был счастлив, что он тогда вновь появился в моей жизни.
Мне было хорошо.
- Что ж, ты не плохо справился с поставленной задачей. Честно-то признаться, я не верил, что ты справишься. Молодец.
Я вздрогнул, обернувшись на мне просто светилась одна из самых моих счастливых улыбок, а может и самая счастливая. Наверное, я никому не был так рад как ему сейчас. И я не стал скрывать своей радости.
- Боже, я так рад вас видеть. Ведь я именно об этом мечтал в данный момент.
Старик вдруг как-то посерьезнел и мне стало не посебе.
- Что? Я опять что-то сделал не так? В чем я виноват? – испуганно спрашивал я. – Или я до сих пор не справился с гордыней? Просто сам себя обманываю?
Старик улыбнулся. Но это была совсем не та ехидная улыбка, которой он одаривал меня в первую нашу встречу. Скорей она была улыбкой отца, гордящегося своим сыном.
- Ты все сделал правильно. Ты действительно избавился от горделивости и научился любить. А еще ты только что сделал правильный выбор.
- Я ничего не выбирал, - смутился я.
- Ты выбрал свою жизнь. Ты признал, что доволен таким ходом событий в твоей жизни, хотя старуха явно стремилась наоборот твою жизнь испортить.
- Но как она могла бы испортить то, хуже чего уже не бывает?
- Бывает, просто ты не знаешь об этом.
- Ничего не понял, - констатировал я. – Она же мне такой подарок сделала.
- Интересно послушать.
- Ну как же, я встретил Вас.
- Тоже мне счастье…
- Еще какое, вы так помогли мне. Вы же спасли, можно сказать, мою жизнь. Только благодаря Вам, я стал таким! – воодушевленно признавался я.
- Да, уже почти пол года как недосыпаешь. Лицо стало серым, синяки под глазами. Ты валишься с ног от усталости. Как я заметил, ты даже решил сегодня на работу на автобусе добираться. Значит, совсем невмоготу.
- Нет-нет. У меня все в порядке. Это все мелочи. Рано или поздно я привыкну спать по три-четыре часа в сутки и все будет хорошо. Просто я, наверное, как вы в прошлый раз сказали, пытаюсь выглядеть более жалким, чем есть на самом деле.
- Ты хоть понимаешь, кем я был в твоей жизни? – добродушно усмехнулся старик.
Я немного помедлил с ответом, конечно я знал, кто он для меня по сути, но почему-то не решался это озвучить.
- Вы учитель.
- Не угадал.
- Почему?
- Я камень на перепутье твоей жизни. Я подталкиваю тебя к переменам, но выбирал ты только сам. С одинаковым успехом ты мог идти за мной следом, или отправиться в обратном направлении, стараясь забыть этот день.
- Нет, успех был не одинаков, - возразил я, - меня тянуло за вами.
- Я заметил. А вот если бы ты выбрал другую тропку, то не благодарил бы сегодня старуху, а проклинал ее. По всем расчетам, ты должен был пойти от меня, а не ко мне.
- Неужели я так отвратительно выглядел и вел себя? – ужаснулся я.
- А ты в этом сомневаешься?
Я вспомнил свое поведение год с небольшим назад и согласился:
- Нет, пожалуй, ни капли не сомневаюсь. Пойдемте ко мне в гости, - на этот раз я сам предложил, очень надеясь, что старик согласится, - выпьем чаю. А то как-то не хорошо с моей стороны получается. Вы для меня столько хорошего сделали, а я даже элементарной вежливостью и благодарностью не отплатил. Пожалуйста, пойдем!
- А как же твоя работа?
- Ничего, позвоню, отпрошусь. Первый раз, за не знаю сколько лет. Меня поймут. Пожалуйста, примите мое приглашение, я очень вас прошу.
- Да, твои глаза еще в прошлый раз, не смотря на мои побои, смотрели на меня со щенячьей любовью и доверием, а теперь так и вообще готовы раствориться в любви. Пожалуй, если откажусь, можешь и заплакать, - подколол меня старик.
И я улыбнулся.
- Да, могу и заплакать. Я действительно очень рад был вас видеть еще тогда, а теперь-то и подавно.
- Ну что ж, тогда веди.
- Но вы ведь сами отлично знаете дорогу! – удивился я.
- Это не важно, ведь ты же в первый раз меня в гости приглашаешь.
В первый раз, значит, может быть, не в последний! Меня это порадовало еще больше. Я опять улыбнулся.
- Действительно, идем.
Какое-то время мы шли молча. На языке у меня крутился один очень важный для меня вопрос, но я все не решался его задать.
- А можно вас спросить? – застенчиво, не решительно поинтересовался я.
- Ну спроси, - старик многозначительно хмыкнул.
- Вы же уже знаете о чем я хочу спросить? Вы же можете читать мои мысли?
- Ты что, фантастики обчитался что ли?
- Правда, скажите, ведь можете?
- Ну могу, но ты все равно вопрос свой задай.
- Скажите, а теперь я бы смог стать парой для Эльзы? Теперь она смогла бы быть со мной счастлива?
Старик смотрел мне в глаза и улыбался.
- А ты сам как считаешь?
- Я и раньше считал, что да, но ошибался, боюсь и сейчас ошибиться, вот и спрашиваю.
- Думаю, смог бы. Лучше расскажи мне как у тебя дела на работе?
- На какой именно?
- На всех.
- Все замечательно. Днем я преуспевающий юрист, ночью санитар. И там и там у меня все отлично. Меня везде рады видеть и я их рад видеть. Прихожу с работы вечером, сплю три-четыре часа, бывает пять и в ночь опять на работу. Все хорошо. Деньги трачу в основном на тех же стариков в доме престарелых. Кому книжку подарю, кому шахматы, в общем что в голову хорошего придет.
Так мы дошли до дома.
Потом сидели, пили чай, я рассказывал про своих стариков, а он внимательно слушал. Мы смеялись, когда я вспоминал какие-нибудь курьезные случаи, или когда он пародировал меня, мои интонации в нашу первую встречу. А потом он сказал, что ему пора идти. Я спросил, встретимся ли мы еще раз. Он пожал плечами и ответил, что все возможно. Пожалуй, другого ответа я от него и не ожидал.
Он открыл дверь и вышел за порог, мы попрощались.
И закрыв дверь, я понял, что вновь забыл задать интересующий меня вопрос. Я вновь резко открыл дверь что б окрикнуть старика, хотя и не особенно надеялся его застать там. Он всегда просто-таки растворялся в воздухе.
Но в этот раз я врезался в него, он стоял прямо за дверью, как будто ждал, что я открою дверь.
- Простите, - смущенно сказал я, ловя старика, что б тот не упал.
- Ничего. Ты уже в третий раз пытаешься задать мне этот вопрос, но никак не успеваешь. Я знал, что в этот раз произойдет все то же самое, поэтому решил подождать, - он посмотрел на мой открывшийся рот и добавил: - Теперь ты можешь спросить, теперь я отвечу на него.
- А где мне найти Эльзу?
- Иди завтра в парк, прогуляйся там днем, часа в три. Ведь Эльза любит смотреть на воду?
- Да-да, очень любит, - согласился я.
- Ты еще кое-что забыл у меня спросить.
- Я больше ничего не хотел, кажется.
- Понимаешь, если ты хочешь вернуться к Эльзе, то у тебя появится большая проблема с нехваткой времени. Ведь ты же, как я понял, работаешь каждую ночь.
- Верно, но я что-нибудь придумаю. Буду уходить попозже, когда она заснет, и приходить пораньше, что б заварить ей чая. Я договорюсь, что буду приходить на дежурство часа на два попозже, я думаю, они пойдут мне на уступки.
Старик смотрел на меня и улыбался.
- А ты не задумывался над тем, чтоб бросить эту работу?
- Бросить? – растерянно переспросил я, честно-то признаться мне эта мысль в голову не приходила. – Но ведь еще пол года не прошло.
- Я снимаю с тебя твое обещание.
- Но…, - я тяжело вздохнул, - я не смогу.
- Почему?
- Потому что я нужен им, им там грустно и одиноко. Я скрашиваю им жизнь. Я не могу их бросить.
- Да, ты сильно изменился за это время, - промолвил старик.- Я думаю, они тебя поймут. Тебе нужно выспаться, отдохнуть. Ты на грани психического истощения.
- Нет, я не смогу.
- Сможешь, но обещай, что будешь навещать их. А там, глядишь, кто-то другой займет твое место. И он, так же как и ты, будет заботиться о них.
- Вы так думаете? – в моих глазах затеплилась надежда.
- Да, я так думаю, поверь мне.
- Я вам верю. Почему-то верил с самой нашей первой встречи.
- Я знаю. Так что иди завтра и рассчитайся. Можешь отработать еще две недели, они тебя об этом явно попросят.
- Так и сделаю.
- Теперь все, мне пора. Может и увидимся еще.
- Я очень на это надеюсь.
- Смотри, если будешь себя плохо вести, вернусь с посохом, - старик улыбнулся.
- Буду ждать с распростертыми объятьями.
И мы засмеялись.

***
А в три часа следующего дня я сидел у фонтана и наблюдал за людьми, проходящими мимо, делая вид, что смотрю на воду.
- Нравится наблюдать за водой? – послышался звонкий переливчатый голосок, ведший меня по новой тропке в жизни.
Я обернулся и моему счастью не было предела. Это была она. Эти пять лет ее совсем не изменили, разве что она стала еще красивее. Но она не узнала меня. Я испугался, но не стал отчаиваться. В конце концов, может я так плохо выгляжу, в смысле лицом, что меня трудно узнать.
- Да, очень нравится.
- Любишь созерцать природу?
- Боже, - я повернулся к ней лицом, - Эльза, мне нравится все, что нравится тебе, а если и не нравиться, то я обязательно исправлюсь. Только вспомни меня, прошу.
Она долго смотрела на меня, гадая, кто же я такой, но никак не могла вспомнить.
- Дай хоть одну ниточку, - смущенно попросила она.
- Я тот слабак, который сбежал от тебя пять лет назад. Вспомни, мы познакомились здесь же, и разговор ты начала с того же вопроса. Только я тогда не так говорил.
- Сергей? Это ты?
- Я.
- Ты очень постарел за это время.
- Нет, я не постарел. Просто не высыпаюсь пол года. Это все пройдет. Буду выглядеть свежим как огурчик.
- Что ты хотел от меня? – я почувствовал в ее голосе грусть и сердце мое сжалось.
- Прости меня, прости, что я сбежал от тебя тогда. Ведь я должен был остаться. Ты специально тогда так говорила со мной, что б облегчить уход для меня. Ты всю боль взяла на себя. Теперь я это понял и очень сожалею.
- Уже поздно.
- Да, я знаю, но позволь попытаться завоевать твое сердце вновь. Поверь, ты не пожалеешь. Я для тебя все что угодно сделаю.
- Не громко ли сказано?
- Не знаю, посмотрим.
Она села на скамейку, спихнула меня с нее. Сложила руки на груди и вскинула бровки, как бы говоря, ну давай продемонстрируй. То что она не ушла, вселило в меня уверенность в победе.
- Одну минуту, сейчас вернусь.
И я вернулся с букетом цветов, которые оперативно надрал на соседней клумбе. Я подошел к скамейке, опустился на колено и спросил:
- Мадам, вы до сих пор любите шокировать людей, или я все пропустил? – я был уверен, что ничего не изменилось, ведь драгоценные камни не меняют своего цвета и не тускнеют со временем.
- Нет, ничего не пропустил, - удивленно согласилась она.
- Тогда приглашаю вас на прогулку.
Она приняла мою игру и с аристократической грациозностью подала мне руку и мы встали. Я подал ей локоть, она его прихватила и мы размеренно пошли к фонтану. Вода была теплой а солнце светило ярко и хорошо припекало. Я взял ее на руки, поднялся на бортик фонтана. Ее глаза широко раскрылись от удивления, она не ожидала такого от меня, но ей очень нравилось, я это чувствовал. Я хитро улыбнулся и спрыгнул в фонтан, ее я удерживал на руках, чтоб она не замочила платье.
- Мадам не желаете ли заняться водными процедурами, вода отменнейшая.
- Отчего же нет? – также чопорно отвечала она мне. – Отпускайте меня и я поплыву.
И она засмеялась. Теперь я слышал звонкий колокольчик ее смеха наяву и ни на какие сокровища в мире не променял бы это серебро. Я был счастлив, и чувствовал, что и она счастлива. Знал, мы нашли друг друга навсегда.