Любовь прораба

Клим уже много лет обналичивал деньги через знакомую фирму, которая раньше брала божеский процент, а с недавнего времени стала лупить с него все больше и больше. Владельцем фирмы был молодой парень по имени Глеб. Он снимал со счета в банке деньги, сам привозил наличку на своей ярко разрисованной Ауди. Когда за обналичивание он стал брать двенадцать процентов, Клим задумался. Наличные деньги ему требовались для покупки левых материалов. К примеру, ворованный кирпич обходился ему процентов на двадцать ниже официальной цены. Раньше наличка стоила ему процентов пять – шесть, кирпич он проводил по официальной цене, и у него оставался приличный кусок. А при нынешних ценах за обналичку оставались только брызги. А деньги нужны. Заплатить за экстренные работы, поставить выпивку неожиданной комиссии, которая вызвана жильцами соседнего дома по поводу бетонных плит, заваливших детскую площадку. Взятки проверяющим из бесчисленного множества инстанций. В общем, наличка нужна, а при таких грабительских процентах почти ничего не остается. А Глеб, не смотря на многолетнее знакомство, проценты не снижал, отговариваясь высокими накладными расходами. Ему приходилось отстегивать и банковским работникам и проверяющим из налоговой инспекции и милиции.

Клим разговорился с приятелями. Те посоветовали позвонить по объявлениям, которых полно и в газетах и в Интернете. Клим нашел объявления, и выбрал то, в котором писалось, что обналичиваем дешево и быстро. Набрал номер сотового телефона.
- Я по объявлению, - сказал Клим, - Мне нужно обналичить …
- Да, да, понимаю, - ответил мелодичный женский голос. – Куда к вам подъехать?
Клим назвал адрес строящегося дома, объяснил, как его найти, где прорабская, назвал свое имя и договорился о времени встречи.
Вскоре в вагончике появилась невысокая удивительно милая девчушка, улыбнулась всем и спросила Клима. Тот поднялся навстречу, погнал из прорабской галдящих электриков, которые выбивали из него бабки за ночную работу. Пригласил девушку сесть. Она села, назвалась Мариной, сразу сообщила условия: семь процентов при малых суммах, с увеличением суммы обналички процент можно уменьшить до пяти, но это, если обналичивается несколько фруктов.
-Кислых? – засмеялся Клим.
-Естественно, - наморщив носик, ответила девушка.
-Будут и миллионы, - сказал Клим, - а пока попробуем небольшую сумму. Кстати, каковы сроки.
-Два, три дня после поступления денег на наш счет.
-А документация?
-Любая, какую сами приготовите. Мы вам печатей, штампов разных наставим сколько прикажете.
-Мне бы хотелось оформлять покупку стройматериалов, оборудования, электрики, в общем, все для строительства.
-Понятно, - сказала девушка, - вот вам все реквизиты фирмы. Когда проведете несколько транзакций, дадим фирму с другим названием.

Она подала Климу отпечатанный листок. Техника дела была знакомой. Также поступали и те, кто обналичивал деньги уже много лет. Регистрировалась фирма, появлялась печать, открывался счет. Поступившие деньги снимались со счета и за минусом процентов возвращались. А по документам выходило, что эта фирма продала бетонные блоки или металлическую арматуру. Именно то, что в эти дни нужно было Климу, и что он покупал у водителей. Потом фирма исчезала и открывалась другая с похожим названием. Исчезала, потому что наступал срок проверки налоговой инспекцией. Финансовый отчет от фирмы не появлялся, на счету фирмы в банке ни копейки, и любой инспектор понимал, что трясти эту фирму бесполезно. По адресу она не значится, телефоны не отвечают, директор заявляет, что давно уволен учредителями, а если проверить учредителей, то окажется, что это либо старый пьяница, отдавший за бутылку свой паспорт, либо посторонний человек, у которого паспорт украли. Инспектора это знают и сразу выходят на плательщиков.

Клим не раз имел с ними дело. Он вытаскивал документы, показывал блоки, кирпич, унитазы, все, что было перечислено в документах, и объяснял, что фирма сама доставляла оплаченные им материалы. Конечно, всем все эти дешевые махинации были понятны, поэтому не обходилось без выпивки или подарков. Так для этого и обналичивались деньги.

Клим был тертый мужик. Он понимал, что надо проверять и выяснять. Иначе останешься без денег. Пусть даже небольших. И хотя девушка была такая милая, что не доверять ей было невозможно, все же он начал зондировать почву.
- Мариночка, - сказал он проникновенно, - нужны гарантии. Я бы хотел иметь запасной телефон для связи, настоящий адрес вашей фирмы, неплохо было бы познакомиться с вашим директором.
- Ничего проще, - улыбнулась девушка, - но доверие должно быть обоюдным. Проведите несколько платежей, и я познакомлю вас с руководителем. А сейчас я могу назвать вам адрес нашей фирмы, но расчеты мы там не проводим, поэтому клиентов не принимаем. Деньги буду привозить я. Так что давайте постепенно притираться. Как только сделаете платеж, сообщите мне номер платежки.
Девушка поднялась и выпорхнула из бытовки. Туда немедленно ввалились электрики, жаждущие продолжения своих вымогательств. К удивлению Клима не было сделано ни одного грубого намека относительно девушки, а один из работяг сказал, что девушка удивительно приятная. Милая девушка. Но обсуждать это они не стали, а вернулись к денежным вопросам.

В конце дня Клим подъехал по названному Мариной адресу. Это оказалась известная финансовая компания. Как-то Клим покупал здесь акции разрекламированного банка. Пришлось проходить через охрану, записываться, показывать паспорт. Организация была серьезная. Это обнадеживало. Клим сидел в машине и ждал. Оказалось, не напрасно. Вскоре рабочий день закончился, из двери посыпались сотрудники. Среди них он заметил Марину. Она разговаривала с несколькими сотрудницами, затем попрощалась, открыла стоящие почти у двери Жигули, и тронулась с места. Клим последовал за ней, размышляя, как удачно получилось, теперь вероятно он сможет узнать адрес этой девушки. Следить за ней было легко. Марина поехала в микрорайон и вскоре свернула на дорожку к домам. Клим припарковался, выскочил, и побежал в этом же направлении. Издали он заметил, как Марина ставит машину возле дома, и увидел, в какой подъезд она зашла.

Круг знакомых Клима был обширен. Он строил квартиры для разных людей. Поэтому ему ничего не стоило узнать точный адрес Марины и другие подробности. Вечером он позвонил одному из знакомых, а утром получил полную информацию. Узнал фамилию Марины, и что проживает она с отцом и матерью в трехкомнатной квартире.
Теперь Клим мог начать операции по обналичиванию. Но даже сейчас, зная домашний адрес и место работы Марины, он все же не решался отправлять крупные суммы. На следующий день он велел бухгалтеру отправить 20 тысяч рублей на покупку бетонных блоков. Когда бухгалтер вернулась из банка, Клим позвонил Марине и назвал номер платежки. Через день раздался звонок, и Марина осведомилась, можно ли сейчас подъехать. Клим был доволен, сроки обналички оказались существенно меньше, чем у прошлой фирмы. Глеб тянул неделю, а на звонки отвечал, что делает все возможное для ускорения операции.
Девушка вошла в бытовку. В помещении буквально стало ярче от ее улыбки. Она присела рядом с Климом, вынула из сумочки и положила на стол тоненькую пачку. Клим пересчитал. Восемнадцать тысячерублевок и шесть сторублевок.
- Все в порядке, - сказал Клим, разглядывая Марину.
- Вот бланки с печатями. Сама ставила. – Смех Марины звучал как колокольчик. - Для акта выполненной работы. А это спецификация, тоже с печатью и подписями директора и главного бухгалтера. Если еще чего нужно – печать у меня с собой.
- Отлично. Пока этого достаточно. Вам нужны вторые экземпляры?
- Зачем, - ответила Марина, - я побежала. Звоните.
И она легко выпрыгнула из вагончика.
- А она хорошенькая, - подумал Клим. – И вся такая, как солнышко, как котенок.
Он бы еще придумал несколько ласковых сравнений, но в бытовку ввалился народ.

Следующая операция была крупнее. Клим направил сто семь тысяч пятьсот тридцать рублей на покупку кирпича. Неровная цифра была естественна, и, кроме того, за вычетом 7% Климу причиталось ровно сто тысяч. Вновь через два дня после отправки денег раздался звонок Марины. Она подъехала, Клим выгнал из вагончика двух работяг, освободил стул рядом со столом от кипы бумаг. Марина положила на стол бланки с печатями, запечатанную в пластик пачку денег, а сверху положила одну тысячерублевку и три сотни.
- Это что? – спросил Клим.
- Сто одна тысяча триста, - отрапортовала девушка. – Как одна копейка. Комиссия 6%. Пачка банковская, но вы все-таки пересчитайте.
Клим вскрыл пачку и стал пересчитывать новенькие банкноты. Марина сидела рядом, разглядывала стены вагончика, развешанные графики, списки фамилий, сертификаты. В пачке было ровно сто тысяч.
- Порядок, - сказал Клим. – Что вас заинтересовало?
- Сертификат, - сказала девушка. – Я не знала, что строители учатся в Лондоне.
- Учатся. А потом возвращаются к привычной работе. Целый день мат, ругань. А в непогоду еще и грязь непролазная. Что вы хотите, - стройка. Конечно, с красивой девушкой лучше встречаться в другом месте.
- Ладно, товарищ прораб. – Марина улыбнулась. Она обратила внимания на неуклюжий намек. – Звоните. Хотела бы я побывать в Лондоне.
Весь оставшийся день Клим был немного печален. Отвлекла его в конце смены только крановщица, которая оказалась сильно поддатой. И когда только успела! Клим высказал ей свое неодобрение, прочитав нотацию о работе на высоте. Та выслушала Клима молча, не спорила. Оба понимали, что ничего прораб сделать не может, поскольку найти другую крановщицу было весьма непросто.

Клим успокоился. Канал работал надежно и быстро. Он даже приятелям рекомендовал использовать эту фирму. Предупреждал Марину, что ей позвонят. Постепенно часть клиентов, которые пользовались услугами прежней фирмы, перекочевали к Марине. Краем уха Клим слышал, что дела у Глеба идут не блестяще. Клиенты уходят, обороты резко уменьшились. Несколько раз Глеб звонил, предлагал условия лучше прежних. Намекал на десять процентов или даже меньше. Но Клима теперь устраивала работа с Мариной. И не только из-за низкой комиссии.
Однако крупные суммы он пока посылать остерегался. Клим был человеком осторожным и хорошо усвоил на многочисленных примерах своих знакомых и партнеров по работе, кого бережет бог. Он посылал на обналичку от ста до трехсот тысяч, и регулярно встречался с Мариной. Каждую встречу он ждал с нетерпением. Появлялся милый котенок, от ее улыбки становилось светлее и радостнее. Маринка приезжала на своем Жигуленке в своей обычной джинсовой форме. Джинсы и куртка скрывали фигуру девушки, но однажды Клим увидел совершенно другую Марину.

Редко, очень редко им с женой удавалось посетить друзей или сходить на концерт. Обычно он приходил поздно и чертовски усталый. А тут приехала в город знаменитая исполнительница, Клим пришел с работы пораньше, и они помчались на концерт. Клим любил виолончель, и обожал эту исполнительницу. В перерыве, в фойе Клим увидел Марину с каким-то пареньком хипповатого вида, с хвостиком волос, перетянутом на затылке резинкой. Но сама девушка была в вечернем платье. Клим поздоровался с ней, перекинулся парой слов, но не мог отвести глаз от высокого бюста Марины. Когда она отошла, он краем глаза оценил ее ноги. Жена заметила этот взгляд, и спросила, кто эта милая девочка. Клим ответил, что знакомство чисто производственное, а осмотрел он ее, потому что никогда раньше не видел девушку в вечернем платье. И это была абсолютная правда.
Как раз на следующий день Марина привезла наличку. Была она в своем обычном костюме. Разговорилась с Климом о вчерашней встрече, сказала, что удивилась, увидев его на концерте.
- Почему? – в свою очередь удивился Клим.
- Да как-то не ожидала. Все-таки профессия прораба не вяжется с любовью к классической музыке. Или вас приучила к ней жена?
- Жена? – Клим задумался. – Пожалуй, все происходило наоборот. Вначале я уговаривал ее пойти не на эстраду, а послушать классику. Постепенно она привыкла, познакомилась с интересными людьми, стала рассказывать подругам о концертах. Обсуждать на работе. Знаете, это … как бы повышает социальный статус.

Марина слушала внимательно. Клим почувствовал, что становится девушке интересен. Это подтолкнуло его, усилило его красноречие. Клим был неплохим рассказчиком, а в такой ситуации и вовсе стал разливаться соловьем. Они обсудили любимых исполнителей, оказалось много общего в интересах и привязанностях, хотя, если быть честным, Клим вовсю старался соглашаться, чтобы понравиться девушке. И ему показалось, что он добился своего. Но намеки о возможной встрече во внерабочее время он не делал. Не хотел форсировать, побаивался разрушить пока еще очень хрупкое взаимопонимание. Расстались они очень тепло после того, как девушка вспомнила, что ей надо бежать. Клим пошел провожать ее к машине. Открывая дверку, Маринка воскликнула:
-Вы самый прорабистый прораб, которых я только знала.
-А вы самая милая кошечка, которых я только видел.
-Только видел? – засмеялась девушка. – Признавайтесь, господин прораб, скольким девушкам вы вскружили головы?
-Это неважно. Вот сейчас одному котенку старался изо всех сил вскружить голову. Прямо соловьем пел. Не знаю только, удалось ли.
Марина завела движок и сказала в окошко:
-Ни за что не скажу. А то еще загордитесь.

Настроение прораба поднялось. До конца дня он был доволен, добродушно ругался с бригадирами, легко подписывал процентовки, не сильно журил за халтурную подготовку к асфальтированию вокруг законченной десятиэтажной секции, и весело провел совещание с заказчиками следующей, теперь уже шестнадцатиэтажной секции дома.
Работал и вспоминал Марину. Вообще говоря, опыта общения с юными девушками у Клима не было. Да и откуда он мог взяться. Конечно, молодых девчонок на стройке было много. Бригады штукатуров сплошь состояли из женщин. Изредка, перед праздниками, он выкраивал немного времени на любовь. Но предпочитал не девчонок, а молодых женщин, в теле, с формами, которые сами были готовы остаться с ним в вагончике или зайти с ним в сауну в уже сданном доме. Такие встречи мгновенно забывались, а вот звонкий смех Маринки и ее улыбка долго не выходили из головы.

Строительство следующей секции требовало много материалов. Предложений от леваков поступало тоже много. Клим стал чаще использовать свой канал обналички. Соответственно и встречи с Мариной стали частыми, а намеки все более прозрачными. А тут случилась одна забавная вещь. Точнее, забавного в ней было мало, потому что Марина простыла. По телефону она говорила простуженным голосом, Клим забеспокоился и предложил приехать самому. Марина чуть-чуть замешкалась, потом назвала свой адрес. Оказалось, что деньги она получила утром, хотела сразу заехать, но телефон Клима не отвечал. Действительно, он мотался по этажам, а когда вернулся в бытовку, даже не взглянул на оставленный на зарядке телефон, чтобы узнать, кто ему звонил.
Клим сел в машину, но прежде чем поехать по названному адресу, заскочил на рынок и накупил разных фруктов. С наполненной сумкой он вошел в квартиру Марины. Дверь открыла полная женщина. То, что она мама Марины было очевидно, - одно лицо.
- Вы мама Марины, не отказывайтесь, - весело проговорил Клим.
- Да, - согласилась женщина.
- Невозможно спутать, такое же красивое лицо.
- Комплименты, - удивилась мама, - а я думала, что вы по работе.
- По работе, - согласился Клим, - но и в этом случае факты невозможно обойти. Меня звать Клим. А это витамины. Для ускорения выздоровления юного поколения. Надо заботиться о кадрах. Не так ли?
В прихожей появилась закутанная Марина с платком в руках. Нос у нее был красный.
- Здравствуйте Клим. – Голос был хриплый и простуженный. – Зачем вы беспокоитесь. Продукты эти, и вообще. Мама все купит.
- Так я уже объяснил, что это просто витамины. Ну, что, за работу.
- Пойдемте в закрома, месье прораб, - хрипло рассмеялась Марина.

Она провела Клима через гостиную в маленькую комнату, вероятно, ее спальню. На столе лежала приготовленная пачка. Марина подвинула стул и предложила пересчитать. Сама присела на застеленную постель. Клим тянул время. Он делал вид, что пересчитывает купюры, а сам задавал незначащие вопросы о лечении, о том, где она могла бы простудиться, о том, что ей необходимо отлежаться. Марина отвечала.
Она рассказала, что благодаря Климу работы ей прибавилось. И эти дни ей пришлось мотаться из конца в конец города. Она промокла под дождем, потом ее продуло в машине, в которой свищет изо всех дыр. При этом она умудрялась смеяться над своими невзгодами.
- И еще, геноссе прораб, произошла забавная встреча. Я выезжала в банк и увидела возле работы большущую Ауди с нарисованным на боку зверем. Потом эта же машина стояла около банка. И самое удивительное – я деньги отдала заказчику, выхожу, и вижу ту же самую машину. Прямо детектив, а? Может, кто за мной следит, а? Какой-нибудь сексуальный маньяк.

Клим знал эту Ауди со зверем на боку. На этой машине к нему привозил деньги Глеб. Этому парню ничего не стоило подставить девушку. Надо было срочно что-то предпринимать.
Клим сказал, что сегодня она как хриплый колокольчик, и что он разберется с этой слежкой. А ей надо отлежаться, побыть дома пару дней. Если будет позволено, он еще заедет. Ему очень бы хотелось как-то ее согреть.
Они оба испытывали приятную тихую эйфорию, ловили кайф этих минут. Клим сложил пачки, сунул их во внутренний карман куртки. И сказал:
- Я обязательно заеду завтра, и побуду некоторое время с больным котенком. – Через доли секунды хихикнул. – Я имею в виду, Мариночка, с вами.
- Я не против, - неожиданно сказала Марина, сказала тихо, почти шепотом. – Завтра мама уедет на дачу, там отец один остался. И я, …, я буду ждать прораба.
Клим был счастлив. Клим был на седьмом небе. Клим был готов к любым подвигам. Наверно он начал бы нести чушь, но неожиданно дверь приоткрылась, и мама спросила:
- Я в аптеку. Маринка, еще чего помимо списка.
- Нет, только эти лекарства, - ответила дочь.
- Я вас довезу - сказал Клим, - машина внизу.
- Ну, зачем, - неуверенно ответила мама.
- Мать, - прикрикнула Марина, - тебе же толком предлагают. Чего топать до аптеки. И быстрей получиться.

Мать оказалась говоруньей. За короткую дорогу в аптеку Клим узнал о Марине множество вещей. Парень у нее есть. Вместе ходят на концерты. Только дружба у них какая-то пионерская. Клим понял намек. А вообще все Мариночку очень любят. Дочка увлекается музыкой и немного рисует. И нас иногда вытаскивает в филармонию, хотя мы в основном на даче. Мы с мужем только изредка наезжаем в квартиру, ну, вот, как сегодня. Заболела, надо ей сготовить, помочь. Вскоре машина затормозила у аптеки.

Клим никак не мог дозвониться до прежней фирмы. Он хотел серьезно поговорить с Глебом. Предупредить, чтобы прекратил слежку и ни в коем случае не досаждал девушке. Но сотовый телефон находился вне зоны обслуживания, а телефон в офисе просто не отвечал. Дел было много, поэтому он решил подскочить к Глебу на следующий день. С утра Клим позвонил Марине и договорился с ней, чтобы вечером она ждала его в гости. Чувствовалось, что девушка обрадовалась.
- Для девчонки честь и слава, коли в гости ждет прораба, - заявила Марина. – Только не очень рано, ладно. Я уеду буквально на час, надо снести яичко.
- Пусть сами рассчитываются, - забеспокоился Клим. – Тебе надо оставаться дома.
- Так они не знают, куда отнести, и кому отдать. – Маринка звонко засмеялась. – Представляешь, отдадут бабки какому-нибудь совершенно постороннему прорабу. И не волнуйся. Я поеду с сотрудницей, она меня подождет в машине.


Клим окаменел. Внешне он был абсолютно спокоен. Он спокойно расспросил эту дуру, которая даже не заметила, какая машина сбила Марину. Она в это время сидела в Жигуленке, смотрелась в зеркало и подкрашивала губы. Он спокойно разговаривал с хирургом, который только развел руками. Затем он вернулся в свой прорабский вагончик, заполненный монтажниками. Они в ночную смену готовили лифтовое оборудование. Клим поставил на стол литровую бутылку водки и очень спокойным голосом велел всем убираться вон. Мужики насторожились. Такого Клима они никогда не видели.
-Клим, что-то случилось? - спросил бригадир монтажников, немолодой мужчина весом более ста килограмм.
-Марину машиной. Умерла в реанимации.

Клим говорил очень спокойно, а по лицу его текли слезы. Наступила абсолютная тишина.
-Кто, знаешь? – также спокойно спросил бригадир.
-Догадываюсь.
-Найдешь эту сволочь? – бригадир протянул Климу носовой платок.
-Найду, - ровным голосом ответил Клим.
И все поняли, что он имел в виду, когда произносил это короткое слово. Наступила долгая пауза. Наконец бригадир разрядил молчание:
-Это не дело. Нары по тебе не скучают. Ты только скажи, кто, а мы позаботимся. Так что ли, ребятки?
-Я сам.
-Сам с усам. Слушай меня. Я эту школу прошел. Тебе туда не надо. У тебя семья, работа. А расколют тебя следоки, как орех. А уж мы поговорим с ним. И от тебя привет передадим, и сами поприветствуем.


Через пару дней позвонил приятель:
-Послушай, - сказал он. – Прямо мор какой-то. Ты в курсе? Маринку машиной сбило. Насмерть. А вчера Глеб сорвался в карьер. Его Ауди взорвалось. Я по телевизору видел. Страшное дело. И где нам теперь обналичивать, а?