Мэнэрик

10 ноября 1994 год. Берег Карского моря. Полярная метеостанция “Сопка”.
Под нудное завывание ветра от метеостанции в свете луны брёл человек. Вот он дошёл до припая, (сноска: неподвижный лёд, примёрзший к берегу), и мелкими шажками засеменил к тёмным волнам Карского моря. Выглядело это по меньшей мере странно… Какая-то отрешённость была в этой фигуре. Вытянув руку вверх и что-то бессвязно бормоча, он шёл навстречу северному сиянию словно загипнотизированный.
Дверь барака распахнулась, и на пороге появился Йонас:
- Костя!
Он не сразу увидел одинокую фигуру пересекающую припай.
- Костя! … Pokker ta! – выругался он на норвежском и спрыгнул с крыльца. – Стой! Подожди!
Костя не слышал криков за спиной и продолжал идти вперёд, не сводя взгляда с полярной звезды, которая его словно звала и притягивала. Когда до моря оставалось не более десяти метров, дорогу ему преградил запыхавшийся Йонас.
- Å, faen!... Еле догнал! - обернувшись, Йонас посмотрел на воду. – Ты искупаться решил?
Костя, словно не понимая, откуда идёт звук, повертел головой и хотел было пойти дальше, но Йонас обнял Костю за плечи и медленно развернул к берегу:
- Нет, Костя. Пойдём-ка домой. Кто ж в это время купается?
Костя медленно опустил руку и нехотя пошёл в сторону станции.
- Вот и молодец! – Йонас одобрительно похлопал Костю по плечу.

Добравшись до барака, Костя поднялся на крыльцо и, оглянувшись, снова ткнул пальцем в небо.
- Что там? – Йонас посмотрел в указании вытянутой руки. – Ну и что? Звезда полярная… Она всегда тут.
Не опуская руки, Костя беспокойно издал невнятные звуки.
- Ну что ты переживаешь? Никуда она не денется... – Йонас открыл дверь и подтолкнул Костю. – Пойдём домой. Я прошу тебя!
Костя умолк и зашёл в барак. Йонас обернулся, взглянул на море, покачал головой и вошёл следом.
Костя неподвижно стоял в длинном, сквозном коридоре барака. Одна из дверей открылась, и в коридор вышел начальник станции:
- Что? ... Опять?
Йонас кивнул:
- Ну да. – он открыл ближайшую справа дверь и провёл туда Костю. – Олег Петрович, поможете мне его раздеть? … Уложить надо.
Петрович зашёл в комнату и сняв с Кости шапку, усадил его на стул. Снял с ноги валенок и заметил, как Йонас направился к аптечному шкафчику.
- Будешь колоть опять?
- Ему уснуть надо. – Йонас достал коробку с ампулами и шприц. – Не привязывать же его. ... Уйдёт опять.
- Третий раз уже. – Петрович поставил Костины валенки к батарее.
Йонас вынул из коробки одну ампулу и отбил колпачок:
- Так... под сияние.
- Чего? – Петрович перестал стаскивать с Кости термобельё и с удивлением посмотрел на Йонаса.
- Под сияние. Вы не заметили? Когда сияние такое ... во всё небо, так сразу отключается и впадает ... – он кивнул на Костю, - вот ... в это.
Петрович помог Косте встать, подвёл к кровати и уложил:
- Раньше же с ним ничего подобного... Что ж он теперь, всё время так будет?
Йонас пожал плечами, вытянул Костину руку и нашёл вену:
- Это же не каждый раз.
Сделав укол, Йонас приложил ватку, согнул руку в локте и накрыл Костю одеялом:
- А скоро полярные дни наступят. Ночи уйдут. С ними и сияние. Надеюсь, он успокоится.
- Так а что это, вообще? ... – Петрович хмуро сел на кровать Йонаса. – Это же явно какое-то психическое расстройство.
- Я не знаю, Олег Петрович. – Йонас задумчиво снял со шприца иглу.
- Йонас, ну ты же врач!
Йонас кивнул:
- Ну, немного другого профиля... Вообще, это странно, но похоже на Мэнэрик.
- На что? – Петрович явно не понял.
Йонас встал и молча выкинул шприц с иглой в ведро. Повернулся к Петровичу:
- Видите ли … Якуты так называли людей, которые внезапно теряли рассудок и шли на зов полярной звезды.
Петрович молча, не мигая смотрел на Йонаса. Медленно встал и подойдя к столу, налил из графина воды. Молча выпил.
- Н-да... Это тебе в твоём норвежском институте рассказали?
- Вы же знаете, я медицинский в Мурманске заканчивал.
Петрович подошёл к окну:
- Знаю, просто... звучит, как бред. На зов звезды...
- Тем не менее, это факт. – Йонас пожал плечами. – У истории не мало подобных примеров.
Тут он внимательно посмотрел на Петровича:
- Сообщать будите?
Петрович взглянул на уснувшего Костю:
- Костя прекрасный специалист. Если у него всё это закончится... – он перевёл взгляд на Йонаса, – то не вижу смысла.
- Хорошо. – Йонас благодарно улыбнулся. – Спасибо вам.
Петрович усмехнулся и пошёл к дверям:
- Да брось! ... Кто, в конце концов, нам тогда манты делать будет?
Несмотря на то, что до ближайшего населённого пункта было больше пятисот километров, они не чувствовали себя оторванными от цивилизации. Вот если бы им пришлось заниматься океанологией, изучать физику и динамику льдов и жили они на какой-нибудь “СП 14”, базированной на дрейфующей льдине, то чувство покинутости и одиночества каждый из всех троих испытывал бы намного острее.
Задача же их “полярки” состояла в сборе данных о погоде и климате.
Сейчас была Костина смена. Двадцать минут назад он спустился на метеоплощадку и уже заканчивал обход приборов.
Сделав на бланке гидрографа отметку времени, Костя сменил ленту, регистрирующую изменения температуры воздуха на термографе, внёс в таблицу показания с циферблатов анемометра и, сняв ведро с плювиографа, отправился в дом его разогревать.
Поднявшись на крыльцо, чуть задержался.
Скоро он наконец увидит солнце. Слава Богу… Он уже устал от бесконечного страха. Не из-за того, что Костя всегда испытывал какой-то внутренний дискомфорт от бесконечной, непроницаемой тьмы… Страх был от ясных морозных ночей, когда магнитосфера Земли сталкивается с частичками солнечного ветра и перед человеком возникает одно из самых удивительных и красивых явлений природы, - северное сияние.
Он знал, что в эти минуты с ним начинала происходить какая-то чертовщина и был признателен Петровичу за то, что тот не стал сообщать в центр после очередного его вчерашнего приступа.
Взглянув в сторону моря, Костя обнаружил в припае довольно большую трещину, протянувшуюся на добрых две сотни метров. Вероятно, прилив совпал с нагонным ветром и взломал лёд.
- Чёрт, возьми! – вслух выругался он.
Гидропост, где Косте сейчас предстояло снять показания уровня воды, находился за трещиной. И обходить её на лыжах, которые плохо скользили по солёному снегу, вызывали лишь одно желание, - притвориться больным и лечь в кровать.
А время поджимало. Все показания следовало ещё записать в журнал наблюдения, сделать необходимые расчёты, привести в единую систему мер и подготовиться к передаче в Амдерму. Информация о фактической погоде должна отправляться со всех метеостанций в строго установленное время, без этого невозможно будет создать четкую картину метеорологической обстановки.
Костя быстро вошёл в барак, поставил ведро с выпавшими осадками у печи, сложил на стол показания и, взяв лыжи, вышел обратно.
Оказавшись на припае, он с облегчением убедился, что обходить трещину не придётся. Костя отстегнул лыжи и просто перепрыгнул её. Добравшись до гидропоста, он снял необходимые показания, отметив, что лунку придётся сделать новую, иначе стоит трещине вырасти и кусок ледяного прироста просто отломится и унесёт в море.
Йонас и Петрович уже вовсю занимались хозяйственными делами. Из-за того, что выплаты за работу были небольшие, штат на полярных станциях, как правило, небольшой. Каждый выполнял несколько обязанностей. Йонас, помимо своей врачебной практики, тоже занимался сбором и отправкой данных метеогидронаблюдений. Костя же, ещё готовил еду, а также обслуживал дизельную станцию, которая по праву считается самым главным объектом на “полярке”.
Раз в сутки он глушил дизель-генератор для обслуживания и замены масла. Ведь тепло внутри жилых и рабочих помещений, освещение, функционирование оборудования, в том числе и средств связи, работа кухни, холодная и горячая вода, которую получали из снега, всё что даёт возможность жить и работать, - заслуга дизельного сердца любой полярной станции.
Костя закончил кодировать информацию, оторвал от бобины готовую перфоленту, вставил её в считывающее устройство телетайпа и нажал кнопку передачи. Через несколько секунд информация о наблюдениях была отправлена. Технология, конечно стара, но работает надёжно и по сей день. До этого, показания вообще передавались исключительно “морзянкой”.
- Как Йонас? – Костя захлопнул журнал и обернулся.
- Нормально. – Петрович, уже одетый, стоял у дверей готовый отправиться в котельную. – А чего ему? Рану обработали, укол сделали. Перебинтовали.
- Ну… Будем надеяться, что обойдётся. Кстати, Петрович… – встав из-за стола, Костя достал с полки тетрадь, – с Белого Носа было отправлено очередное предупреждение об усилении шторма по ветру и по туману. Может и зацепит на пару дней. А может и накроет к чертям.
- Начинается… – недовольно пробурчал Петрович. – Костя… Ты бы поговорил с ним... Он вчера, как мы тебя уложили, …
- Знаю, Петрович. Слышал. – перебил его Костя и взглянул в окно.
Это случилось два дня назад.
“Буран”, на котором Йонас вёз на станцию кубики спиленного снега, неожиданно заглох.
Поменяв свечи, он услышал какое-то жалобное поскуливание. Повертев головой, Йонас понял, что звуки доносятся из оврага позади него. Подойдя к краю, он увидел маленького белого медвежонка, лежащего на боку с неестественно вывернутыми лапами. Спустившись вниз и осмотрев малыша, Йонас понял, что две лапы точно сломаны и мишка скорее всего уже не жилец, если конечно…
Аккуратно взяв медвежонка на руки, и стараясь не сильно прижимать его к груди, Йонас выкарабкался наверх.
Наверное, какое-то шестое чувство заставило его обернуться.
Практически сливаясь с местным пейзажем, ОНА стояла менее чем в ста метрах от него.
Йонаса моментально прошиб пот и, стараясь не делать лишних движений, он медленно опустил медвежонка на снег. В ту же секунду, шумно выдохнув медведица бросилась к нему.
Пяти секунд хватило Йонасу, чтобы добежать до снегохода, завести и рвануть с места.
Вырвавшийся из выхлопной трубы вонючий дым, наверное испугал медведицу не дав ей возможности крепко ухватить его за ногу и сдёрнуть на землю.
Йонас прекрасно знал, какую скорость могут развить белые медведи и, возможно, нежелание вновь оставлять малыша одного заставило разъярённую хищницу прекратить преследование, сохранив тем самым ему жизнь.
Лишь добравшись до станции, Йонас обнаружил, что ей всё же удалось дотянуться, - верхней части валенка не было, а сквозь разорванные штаны из прокушенной ноги сочилась кровь.
Рану обработали, перебинтовали, ввели иммуноглобулин, - в целом, не смертельно. Проблема возникла в другом.
“Знаешь, Кость… Этот мишка…” – сказал вечером дрожащим голосом Йонас – “Он ведь долго не проживёт. Она… Она же не знает, что он сам туда упал… Вдруг она подумает, будто…”
“Ерунда!” – попытался уверить его Костя, хотя и он, и Петрович прекрасно понимали, что опасения были не беспочвенными. А Йонас, не употреблявший до этого алкоголь, вторую ночь подряд пристрастился ходить к холодильнику за водкой. И, наверное, думал, что никто об этом не знает.
- А что, Олег Петрович, станций в Арктике много? – Йонас подул на дымящуюся картошку.
- Да, хватает полярок – кивнул Петрович.… Как в Арктике, так и в Антарктике. По крайней мере, для того что бы дать народу точный прогноз погоды, достаточно. И…
- То есть, пока мы не покорили полюса, точною погоду мы не могли сообщать? – не совсем вежливо перебил Костя начальника.
Петрович хотел выпить, но моргнул и посмотрел на него:
- Покорили?... По-ко-ри-ли! – он усмехнулся. - А, ну да! ... Ты же у нас… хозяин природы!
- А что?! – Костя уже порядком захмелел. – Смотри, у нас не только же полярки здесь расположены! Как насчёт того, что мы тут и медь с ураном добываем, и золото... и руду, вон, с нефтью! Не, Петрович! Именно, что хозяин! Поэтому "Человек!", как говорится в одной поговорке... – Костя налил себе ещё. – Человек… это Звучит гордо!
- Это не совсем поговорка. – заметил Йонас. – Если я не ошибаюсь, так сказал Грибоедов...
- Да прав этот ваш Грибоедов, я ж не спорю. – Петрович задумчиво уставился на скатерть.
Йонас посмотрел на часы:
- Ладно… Мне на площадку пора.
- Гелиограф завтра поставишь? – Петрович взглянул на висевший календарь.
- Ну да… А чего торопиться? – Йонас влез в валенки, накинул куртку и вышел.
Петрович чуть помолчал, вспоминая разговор:
- И природу, значит покорили... и зверей всех приручили…
- Пф! – Костя развеселился. – Кого надо, приручили! Ты, Петрович давно в цирке-то был? Там царь зверей в колечко прыгает уже давно!
- Так то, в цирке... А встретишься ты вот так, как... – Петрович кивнул на Йонаса, – лицом к морде...
- А для этого, Петрович... – Костя встал и отнёс свою тарелку к рукомойнику, – человек давно ружьё для себя придумал.
Петрович снова хмыкнул:
- Ну да. Хозяин природы… Эх, Костик… молодость тебе ещё на пятки наступает. А человек не хозяин... – он вытер куском хлеба свою тарелку. – Человек, это часть природы.
Костя махнул рукой и споткнулся о лежащий на полу мешок.
- А что б! Йонас, что ли тут его бросил?
- Это я положил. – Петрович встал из-за стола. – Не трогай.
- А что там?
- Консервы. Тушёнка, сгущёнка..., водка.
Костя в недоумении уставился на Петровича:
- Ты что? Сбежать от нас решил?
- Ну, дурень! – Петрович вымыл свою тарелку. – Это местным. На оленину менять будем. Сегодня должны дойти до нас.
- Кому?! – Косте показалось, что он ослышался. – Я до этого момента был уверен, что кроме двух тюленей и чахоточного альбатроса на пятьсот километров вокруг нас больше нет никого!
Петрович кивнул:
-Так и есть. А это ненцам. Кочевники здешние. С Амдермы сообщили, что идут в нашу сторону.
Костя радостно просиял:
- А-а... Алеуты!
- Алеуты, Костя не кочевники. – хмуро заметил Петрович. – И здесь их никогда не было.
- Да, без разницы! Всё-равно здорово! Я уж год никого не видел. А ты их что, знаешь, что ли?
Петрович сел за стол и достал сигарету:
- Они были здесь...лет семь назад. Так же, накануне зимы перебирались южнее, где корм для оленей есть.
- Эх, Петрович! Вот я из оленины манты-то сделаю!
Неожиданно раздался стук в окно.
- Йонас, что ли что-то забыл? ... Или почту привезли?
- Почту, да. Полярный Печкин. – Петрович встал из-за стола и пошёл к дверям. – Оленину привезли.
- А-а! Эскимосы! – Костя накинул куртку. – Ну-ка, ну-ка!
Петрович с Костей вышли на крыльцо и увидели у ступенек двух ненцев. Костя тихо присвистнул:
- Прям, как в книжках, да, Петрович?
Одетые в традиционные совики из пёстрого меха оленя, в штанах из выделанного пыжика и в пимах, на ногах, из оленьего камуса, ненцы, действительно выглядели очень выразительно. Позади стояло несколько оленей и три упряжки. В упряжках Костя различил ещё несколько застывших фигур.
Петрович поздоровался за руку с впереди стоящим ненцем и что-то сказал на хантыйском языке.
- Это Нойко. – Петрович указал Косте на ненца.
- А я Костя! Приветствую вас в нашем доме! – Костя радостно потряс руки обоим ненцам. – И вам привет! – кивнул он фигурам в упряжках.
Петрович снова что-то сказал на хантыйском. Ненец ему ответил. Костя наклонился к Петровичу:
- Ты что, по ихнему понимаешь?
- Немножко.
- А они что ж, ... по-русски вообще не понимают?
Ненец продолжал что-то говорить.
- А с кем им тут по-русски разговаривать?
- Как с кем? – искренне не понял Костя. – Между собой...
Петрович повернулся к Косте:
- Ты серьёзно?
Костя сморщился:
- Ладно, забудь, Петрович. Просто хотел, чтобы ты улыбнулся.
Ненец что-то спросил, указывая на Костю. Петрович ответил и оба рассмеялись.
Костя перестал улыбаться:
- Ты что ему сказал, что я клоун?
- Не говори ерунды! – Петрович закурил. – Я сказал, что ты любишь шутить. Любишь, когда вокруг все смеются.
Костя скривился:
- А, ну... Найди десять отличий, как говорится. Спасибо тебе, Петрович!
Ненец что-то коротко крикнул сидящим в упряжках.
- Кость, принеси пожалуйста мешок с консервами, и поможешь потом мясо сгрузить?
- Оленину-то!? – Костя вновь оживился. – Это я мигом!
Костя скрылся за дверью и тут же вернулся обратно с мешком в руках.
- Пах! Пах! – ненец что-то говорил и изображал, словно стреляет из ружья.
- Чего это он? – Костя положил мешок у крыльца.
- Спрашивает, есть ли у нас ружьё? Медведь, говорит здесь объявился.
- А он-то откуда знает? Он что, видел его?
- Нет, он его не видел. – Петрович был серьёзен. - Олени учуяли.
- Ах, это ему олени нашептали! – Косте всё происходящее явно забавляло.
Ненец снова что-то сказал.
- Говорит, что он тоже чувствует полярного хозяина. – Петрович глубоко затянулся и посмотрел на черневший вдали холм.
Костя махнул рукой:
- Так скажи, ему, что у нас Йонас уже познакомился с ним!
Петрович что-то сказал на хантыйском и показал рукой в сторону метеоплощадки. Ненец молча выслушал, помолчал несколько секунд, и качая головой, зацокал языком.
- Чего он…?
Петрович резко повернулся к Косте:
- Ты вот что ... Возьми-ка ружьё и поди встреть Йонаса.
Костя посмотрел на Петровича, на ненца, что-то сообразил и быстро поднялся в дом.
ОНА неподвижно смотрела, как вдалеке, с освещённой одним фонарём метеостанции, шёл по мосткам человек с ведром. Медведица чуть повернула голову и в её чёрных, как уголь зрачках отразилась луна.
Сойдя с мостков, Йонас сразу увидел у барака оленей, упряжки и разговаривающих ненцев с Петровичем. С крыльца спустился Костя с ружьём и, увидев Йонаса, приветственно вскинул руку:
- О! А я за тобой!
- За мной? – удивился Йонас и подойдя к ненцам, кивнул. – Здравствуйте.
- Ты особо не старайся. – подмигнул ему Костя. - Они вообще по-нашему не втыкают.
Ненец продолжал что-то говорить Петровичу. Йонас хотел было занести ведро в дом, как вдруг услышал от ненца слово "Мэнэрик”. Медленно возвратившись к Петровичу, Йонас тихо спросил:
- Что он сейчас сказал?
Петрович задумчиво посмотрел на Йонаса:
- В прошлый раз он был тут с сыном. Я спросил, где он? … Говорит, - погиб. Утонул. Приступы были какие-то, странным был, как только сияние начиналось.
Костя перестал улыбаться и подошёл ближе.
- Мэнэрик, это в переводе-странный. – продолжал Петрович. - Он всё уйти куда-то хотел. Один раз, не уследили. И догнать не успели. Он к морю пошёл и как был в одежде, так туда и ... Несколько секунд проплыл.
ОНА приблизилась к мосткам и принюхалась к следам человека. Подняла голову и посмотрела в сторону ярко освещённой станции, где стояли люди и олени в упряжках. С шумом выдохнув, медведица развернулась и пошла в сторону тёмного силуэта снежного холма на фоне звёздного неба.
Ненец что-то тихо добавил.
- Сердце в такой воде быстро умирает. – перевёл Петрович.
Костя дёрнул Йонаса за рукав:
- То же самое, что и со мной, да?
Йонас молча кивнул и взволнованно спросил:
- Олег Петрович, спросите, - они пытались его как-то лечить?
Петрович спросил ненца, тот, показав на небо что-то ответил.
- Он говорит, это не болезнь. Это Полярная звезда своих сыновей зовёт.
Петрович что-то сказал ненцу и указывает на Костю. Ненец ответил. Петрович повернулся к Косте:
- Он говорит - дома тебе надо сидеть и чтоб никуда не пускали, пока сияние не пройдёт!
-Дома сидеть?! – Костя развёл руки в стороны и улыбнулся. – Какой однако мозговитый чукча у тебя в друзьях, Петрович!
Ненец взял мешок и махнул рукой. Остальные, что-то сказав Петровичу, начали собираться.
- Им надо ехать. – объяснил Петрович.
- Да кто их держит-то? – Костя взвалил на плечо привезённый окорок оленины и поднялся на крыльцо. Йонас подошёл к ненцам и пожал каждому руки. Старший что-то сказал ему на хантыйском и ткнул пальцем в грудь. Йонас вопросительно оглянулся.
- Потом… - кивнул ему Петрович.
Костя на крыльце развернулся и не снимая с плеча туши, отвесил низкий поклон:
- Счастливого пути, бояре! Заезжайте! Я теперь всегда дома!
Рассевшись по саням, ненцы быстро исчезли во тьме. Петрович повернулся к Косте и Йонасу:
- Йонас... Костя. С этого момента, без ружья никуда. – посмотрел на Йонаса. -Ты стрелять умеешь?
- Нет. – Йонас растерянно пожал плечами. – Я …
- Не сложно. Я покажу. Собственно, задача - не убить. Задача - напугать.
- Кого?... – не понял Йонас. – А-а... ЕЁ?
- Да в чём дело-то? – Костя занервничал.
Петрович сощурившись, несколько минут смотрел на далёкую полоску воды у припая и потом, повернувшись к Йонасу, тихо спросил:
- Йонас... Что там с медвежонком было?
Йонас нахмурился:
- Ну,... Две лапы точно сломаны. Третья возможно вывернута. Внутреннее повреждение органов, скорее всего... Без помощи ему долго не прожить… Это точно.
Петрович тяжело вздохнул:
- А... она видела, как ты его держал?
- Ну, конечно! Я же вылез с ним из оврага!
Петрович покачал головой:
- Нойко сказал, что... когда малыш умрёт... Она сюда придёт.
Йонас и Костя молча переглянулись и уставились на Петровича.

Этой ночью Йонас снова втихую выпил водки, после чего пол ночи проплакал под одеялом. Нервы его явно сдавали и с этим, конечно надо было что-то делать.
Утром Костя встал позже всех. Оделся и пошёл к метеоплощадке, которая находилась в ста метрах от барака.
Йонас собирал гелиограф, - скоро предстояло регистрировать продолжительность солнечного сияния. Сначала Косте показалось, что Йонас даже не заметил его присутствия.
- Поможешь мне стойки отнести? – спросил Йонас не оборачиваясь.
- Конечно! – Костя взял открученные штативы. – У тебя глаза на спине, что ли? Или ты меня почувствовал?
Йонас сложил разобранный прибор в сумку:
- Я, Костя, теперь всё чувствую. Любое движение…
Он закрыл глаза, склонил голову набок и вытянул вдруг правую руку, указывая куда-то в темноту:
- Она… там сейчас…
Костя вздохнул протянул руку к сумке:
- Давай возьму, ты ведь на гидропост?
Йонас молча кивнул. Костя приблизился и положил руку ему на плечо:
- Йонас, старина… Соберись. Прошу тебя. Всё будет хорошо. – и чуть тряхнув, спросил. – Слышишь меня?
Он снял Костину руку:
- Хорошо. Я… попробую.
С момента встречи с белым медведем пошли третьи сутки.

ОНА неподвижно стояла на берегу и смотрела на чёрную гладь воды. Заметив едва заметную рябь, четырёхсоткилограммовая туша сорвалась с места и исчезла под водой. Не прошло и минуты, как Она выбралась с отчаянно бьющемся в зумах омулем. Медвежонок лежал под ледяным навесом и, высунув язычок, тяжело дышал. Она разодрала рыбу и подвинула огромной лапой кусок к малышу. Чёрный носик дёрнулся, но головы медвежонок поднять не смог. Медведица глухо заворчала и стала вылизывать его серую шёрстку.

В половине третьего, ночь пронзил оглушительный рёв. Петрович снимал показания на метеоплощадке. Костя тут же проснулся и подняв голову с подушки, прислушался.
Рёв повторился. И столько в нём было тоски и боли! ... Столько горя! … А наступившая за этим гнетущая тишина буквально раздавила Костю, заставив сжаться сердце в предчувствии какой-то, казалось, неотвратимой беды.
Йонас неподвижно сидел на своей кровати прижав одеяло ко рту. Даже в темноте Костя видел белки его широко раскрытых глаз.
- Это конец. – услышал он дрожащий шёпот Йонаса.
- Может она уйдёт? – тихо, без особой уверенности предположил Костя.
- Нет. Она не уйдёт. – Йонас помолчал и добавил. – Она будет мстить… Мне.
Костя прищурился и едва слышно прошептал:
- Или всем.
Какое-то время они неподвижно сидели на своих кроватях. Наверное, одна и та же мысль пришла к ним одновременно. Костя с Йонасом вскочили и принялись лихорадочно одеваться.
Громкий крик, полный ужаса, ясно дал им понять, что они опоздали.
Времени на то, что натягивать термобельё не было, поэтому быстро облачившись в комбинезоны и накинув куртки оба выскочили на улицу. Йонас сразу зарядил ружьё и с порога выстрелил в воздух. Костя сорвал со стены длинный багор и, громко заорав они бросились в сторону гидропоста, откуда доносился душераздирающий крик.
Сильный ветер дул им прямо в лица сбивая с ног и пришлось потратить не мало времени, прежде чем они смогли достигнуть кромки заливного припая. В свете тусклой лампочки, которая вот-вот готова была сорваться со столба, они увидели огромную, чёрную тень швырявшую их товарища, как тряпичную куклу, пытаясь сквозь плотный слой одежды добраться до тела.
Йонас снова вскинул ружьё и выстрелил. Тень замерла, оставив свою жертву, затем шарахнулась в сторону и через две секунды скрылась в темноте.
Костя и Йонас медленно приблизились к неподвижно лежащему Петровичу. Вся одежда была изодрана в клочья. Разъярённой хищнице удалось-таки добраться до горла. Косте показалось, что это чернила пульсирующими толчками, льются на снег. Йонас склонился над ним, а Костя с ужасом увидел, что правого виска вместе с ухом попросту нет. Неожиданно Петрович открыл глаза, схватил Йонаса за воротник и притянул к себе и что-то зашептал. В следующее мгновение тело дёрнулось, и кровь из горла стала вытекать спокойно и ровно. Сердце остановилось.
Словно в каком-то ступоре Костя с Йонасом перенесли тело Петровича к станции.
- Куда его? – Йонас вытер со лба пот.
- Ну не в дом же?! – Костя хотел выругаться. – Что б он разложился там? ... В сарай, давай. Там лучше всякого морга.

Закрыв за собой дверь, Костя бросился к щитку и дёрнул рубильник. Три фонаря тут же осветили двор и мостки к метеоплощадке.
- Свет не выключаем! – Костя скинул куртку и включил батарею. Прижал к ней руки. В панике он забыл одеть поверх шерстяных перчаток варежки и теперь едва чувствовал пальцы. В этот момент завыл ветер и дом стал потихоньку раскачиваться. Обещанный метеосводкой шторм дошёл наконец и до них.
Вернувшись к столу Костя налил себе водки. Йонас молча отказался.
- Теперь ходим только по двое. – И свет на это время должен работать на всей станции. “Сомова” к нам конечно никто снаряжать не будет, а вот вертолёт, как только получат от нас сообщение, - должны выслать. – Костя с сомнением посмотрел в окно. – Правда, как только уляжется эта канитель… Не раньше.
- Костя… – голос Йонаса звучал глухо. – Я боюсь.
- Мне тоже страшно. А нам скоро снимать новые показания.
- Я… Я не могу.
Пристально посмотрев на Йонаса, Костя пожал плечами.
- Хорошо. Сиди тут. Сам справлюсь. – он зачем-то начал бесцельно перебирать бумаги на рабочем столе. – Только, если она и меня сожрёт, останешься один тут к чёртовой матери!
Йонас тяжело вздохнул, встал и достав бутылку, налил себе немного.
- Извини меня. Я просто… Расклеился.
- Склеивайся давай. – Костя ушёл в комнату Петровича, сел за его стол и взял в руки фотографию на которой начальник был снят вместе с женой и маленьким сыном.
“Я ведь, Костик давно уже хожу в Арктику.” – вспомнил Костя слова Петровича – “Сначала думал, пару вахт отработаю и буду работать на Большой земле. А вот … уже девятый сезон пошёл. И понимаю, - не могу я уже без этого. Здесь же … всё делится на чёрное и белое, понимаешь о чём я? Всё ясно, всё конкретно. Арктика не оставляет человека прежним…”
Костя поставил фотокарточку на место.
“Как изрёк когда-то один французский писатель, “Вот был человек и нет человека”. А был ли Петрович для семьи? … А семья для него?” – Костя потёр лоб, мысли лезли странные. – “То, что в сердце его жила Арктика, это точно. А вот насколько часто он рассказывал про свою семью?”
Костя посмотрел на часы и вернулся в комнату.
- Там ещё осталось? – он кивнул на холодильник.
Йонас поднял голову и непонимающе посмотрел на Костю.
- Водку, говорю, - ты не всю выдул?
Но Йонас, казалось, его не слышал.
Чуть пошатываясь, Костя подошёл к холодильнику и достал бутылку. Сев напротив Йонаса, молча взял стакан и выпил. Потом подцепил вилкой кусок мяса из вскрытой банки:
- Что он там тебе? … Успел сказать что-нибудь?
Йонас кивнул:
- Сказал, чтоб… Мы не убивали её.
- Пожалела жертва палача! – не выдержал Костя.– Может нам ещё и на чай её позвать?!
Он налил себе ещё стакан и сразу залпом выпил.
- Они в красную книгу занесены… - еле слышно произнёс Йонас.
- Не убивать? ... – Костя зло прищурился. – А! Ну да, точно! Мы ж это... как её? … Часть природы, блин!
Он встал, пересел к Йонасу и обнял его:
- Правильно! Это же не мы ПО-КО-РИ-ЛИ Арктику! ... – и почти шёпотом добавил. – Это она ... позволила нам прикоснуться к ней!
Йонас попытался встать, но Костя схватил его за свитер, скрутил в кулак и помахал перед его носом пальцем.
- Кость, я прошу…
- Нет, Йонас... Ни-че-го мы с тобой просить не будем! ... И прогибаться ни перед какой природой мы не будем! – Костя отпустил Йонаса. – Человек ... это звучит ГОРДО!
Тут он вспомнил, что забыл про сводку. Нетвёрдо прошёл в кабинет Петровича, и отправил телетайп с его показаниями. Подумал и сухо добавил, что Петровича задрал медведь.
Йонас неподвижно сидел за столом. Костя поднёс кулак к его носу:
- Вот где у хозяина природы... должна быть эта косолапая тварь!
- Я понял тебя, Костя, понял. Может тебе прилечь?
Опираясь на плечо Йонаса, Костя шатаясь добрёл до кровати и сел. Мутными глазами взглянул на Йонаса. Взлохматил его волосы и улыбнулся:
- Ты, Йонас... Хороший парень, только... Не смей бояться её! – он притянул за шею к себе голову Йонаса: – Она чует твой страх....
Зевая, Костя скинул валенки:
- А это для неё, – он откинулся на подушку и закрыл глаза, – … как магнит.
Тут Костя почувствовал, как весь мир вокруг вдруг стремительно завертелся и, схватив его за шиворот, увлёк за собой в бездонную чёрную пропасть.
- Кость! … Костя! Сообщение из Амдермы!
Костя с трудом сел и спустил ноги на пол:
- Напугал ты меня... Что пишут? – он встал и пошёл к канистре с водой.
- Высылают вертолёт! – Йонас радостно махал листком с телетайпом.
Костя замер:
- В такую погоду? Они что там, с ума все посходили?!?
- Они просят прожектор в небо дать. Через три часа! – Йонас радовался, как ребёнок.
Костя забрал бумагу у Йонаса.:
- Во сколько пришло сообщение?!
- В 5.20. Сейчас...
Костя взглянул на часы:
- Чёрт!!! 7.30! Йонас, бегом! – он буквально влетел в валенки, накинул куртку и схватив фонарь крикнул Йонасу:
- Рубильник! Свет дай! ...
Йонас бросился к щитку:
- Горит свет! Мы же не...
- А, чёрт! Точно! – Костя вспомнил, что сам же вчера включил свет. Выбежав из комнаты, он скинул один за другим оба засова и распахнул дверь. В коридоре появился Йонас.
- И ружьё возьми! – обернулся Костя. – Прикроешь!
- А … где оно?!
Костя замер в дверях. В коридор тут же влетел снег и начал бешено кружится вокруг них.
- Мы что...?! – Костя ударил себя по лбу. – Ах ты …! Мы же его на площадке…!
Йонас схватил с тумбочки ракетницу. Костя кивнул:
- Хоть что-то!
Подбежав к сараю, Костя распахнул дверь и тут же споткнулся о лежащего у входа Петровича. Схватив его за капюшон, Костя оттащил тело в сторону. Найдя большой прожектор на полозьях, Костя с трудом выкатил его на улицу и бросил смотанный шнур Йонасу:
- В дизельной, большая розетка! Справа от входа! Внизу!
Поймав шнур и разматывая его на ходу, Йонас рванул к дизельной. Косте удалось быстро вывезти прожектор на открытое пространство перед бараком. Там он остановился и развернул его прямо в небо. Добежав, наконец до дизельной, Йонас сразу увидел розетку внизу у пола, прикрытую крышкой. Откинув её наверх, он быстро воткнул туда вилку и мгновенно из прожектора, прорезая снежную пелену, в небо устремился луч. Костя уже бежал обратно к дому. Взбежав на крыльцо, он оглянулся:
- Йонас!!!! Ты где, твою мать?!
Запыхавшийся Йонас на коленях заполз по лестнице:
- Ракетницу уронил! – виновато пояснил он.
Костя втолкнул его в дом, забежал сам и с трудом захлопнул за собой дверь:
- Засовы!
Тяжело дыша, Костя облокотился на стенку и медленно сполз по ней вниз:
- Конечно! На хрен нам оружие!? Нас же сейчас заберут родители! ... Если, конечно они уже не улетели назад, не найдя нашего пионерского лагеря!
- Как улетели?! – Йонас в изумлении уставился на Костю
- Не ной! – Костя тяжело поднялся и открыл дверь в комнату. – Я сам виноват! Если б не напился, как свинья! Ведь знал же, что ответ должен быстро прийти! … Чёрт!!!
Йонас вздрогнул и бросился в комнату:
- Что?! … ОНА?! … Пришла?!
- Нет. – Костя смотрел в окно. - Погоди... Почему он такой тусклый? ...
- Кто? – Йонас не понял.
- Да прожектор! Стоп! – Костя резко обернулся. – У генератора какая мощность?
Йонас беспомощно пожимал плечами:
- Я не знаю...
- Погоди, помолчи! – Костя закрыл глаза. – Четыреста шестьдесят.... Так, а ...освещение... Йонас, свет! Выруби свет везде!
Йонас быстро выключил свет в комнате и выбежал в коридор. Костя услышал, как защёлкали выключатели. Откинув щиток, Костя дёрнул рубильник вниз и выбежал в коридор. Ещё секунда, и весь дом погрузился во тьму. Включив фонарь, Костя с Йонасом возвратились в комнату и с улыбками увидели, как за окном мощный, ставший намного светлее, острый луч прожектора разрезал небесную тьму, казалось, до самых звёзд.
- Ну всё… - Костя сел на кровать. – Осталось…
- Что?
- Молиться, что! – Костя усмехнулся. – Чтобы они не прилетали, пока мы дрыхли!
Выключив фонарь, Костя достал зажигалку и через секунду Йонас в свете свечи увидел напряжённое лицо Кости.
- Пять … Ну, максимум десять минут ждать.
- Чего ждать? – снова не понял Йонас.
- Момента истины. – Костя посмотрел на окно. – Долго кружить они здесь не будут. Соляры на обратный путь не хватит.
- Да, я понял.
Костя немного помолчал.
- Йонас? …
- Да, Костя.
- Ты... Мало ли что сейчас случится... Может, ОНА сейчас там.. – Костя кивнул на окно. – Если мне не удастся отсюда...
- Замолчи! – Йонас подошёл к Косте и взял за плечи. Тряхнул раз, другой. - Ты чего, Костя? Забыл? ...
Костя взглянул на Йонаса, - тот улыбался:
- Мы же с тобой…
- Кто?... – губы Кости дрогнули. – Хозяева природы? … Да чего-то я уже ...
- Тихо!! – Йонас вдруг резко поднял руку.
Где-то вдалеке, за окном раздавалось еле слышное стрекотанье.
- Слышу! – Костино лицо расплылось в улыбке. – Ушам не верю!
- А я верю! – Йонас радостно бросился к дверям.
Костя, улыбаясь, продолжал сидеть на кровати и смотреть, как пламя свечи от раскрывшийся двери начало судорожно дёргаться. Как только оно погасло, Костя стремительно выбежал вслед за Йонасом. Звук подлетающего вертолёта с каждой секундой нарастал. Наконец, заглушив шум метели он завис где-то совсем рядом с домом.
Дверь распахнулась, и в свете загоревшийся лампочки на крыльце появился Йонас.
- Вот он! – крикнул Костя за спиной у Йонаса.
- Эге-гей! – Йонас увидел слева от дома, метрах в тридцати, вертолёт и радостно замахал руками. Из-за поднятого вертящимися лопастями снега, его еле было видно. Неожиданно из плотной стены кружащегося снега появилась пригнувшаяся фигура человека, идущего к крыльцу. Пройдя несколько шагов, он поднял голову и приветственно замахал рукой.
Сорвав с головы шапку, Костя поднял её над головой и бросился навстречу. Неожиданно Йонас крепко схватил его за плечо и с силой отдёрнул назад:
- Стой!!!
Костя резко обернулся и увидел белое лицо Йонаса с широко раскрытыми глазами. Рукой он показывал куда-то вперёд. Пристально всмотревшись в темноту, Костя похолодел:
- Назад!! – что было сил закричал он человеку идущего к ним. – Беги!
Фигура в растерянности остановилась. Из темноты в свет прожектора выскочила огромная медведица, кинулась к несчастному и, глухо рыча подмяла его под себя. С ужасом Костя с Йонасом смотрели, как буквально за несколько секунд тело было разорвано на куски. Лопасти вертолёта взревели, и он медленно, словно в замедленной съёмке, стал взлетать.
- Скорее! – прошептал Йонас
Медведица оглянулась, и бросилась к вертолёту. Очутившись под ним, она яростно заревела и, встав на задние лапы, мощным ударом сбила левое шасси. Вертолёт тут же накренился, двигатель взвизгнул и тут же раздался страшный свист вонзающихся в землю и разлетающихся лопастей. Костя, словно парализованный, не мигая смотрел на разворачивающуюся перед ним катастрофу и не мог сдвинуться с места. Но резкий вопль друга мгновенно вывел его из ступора. Огромный кусок лопасти с силой вонзился в дверной косяк, за который держался Йонас и отсёк ему палец. Костя распахнул дверь и швырнул Йонаса внутрь. В секунду закрыв оба засова, он оглянулся и увидел, как Йонас уже остервенело роется в шкафчике. Найдя бинт, он зубами вскрыл упаковку и, упав на стул, полностью приложил её к кровоточащему обрубку.
- Перекись, нашатырь, жгут! – услышал Костя и бросился к аптечке.
- Сначала нашатырь! – процедил сквозь зубы Йонас.
- Понял, понял! – флакон выпал из Костиных рук и Йонас услышал глухой мат.
- Не суетись, Кость. Я никуда не уйду.
Костя смочил тампон нашатырём и поднёс к носу Йонаса.
- Спасибо. Жгут!
Костя протянул тонкий шланг и помог Йонасу перетянуть его на запястье. Йонас поднял руку вверх и кровь почти перестала сочиться.
- Костя … Дай ещё нашатырю. – Йонас вымученно улыбнулся.
Костя поднёс тампон. Йонас глубоко вдохнул:
- Перебинтовать сможешь?
- Конечно! – Костя разорвал упаковку с бинтом. – А это? – он кивнул на лежащий у дверей палец.
- А ремплантировать тоже ты будешь?
- Что?
- Ничего, забудь… Тут уже не спасти. В ведро.
Костя сел напротив Йонаса и начал аккуратно перебинтовывать рану.
Йонас закрыл глаза и тихо спросил:
- Как ты думаешь?... Там - всё?
Костя на секунду остановился, посмотрел на Йонаса:
- Не знаю. Но тот, который к нам шёл… Там ничего не осталось.
- Это… Йонас снова закрыл глаза. – Какой-то ужас… Как страшный сон.
Неожиданно Йонас попытался встать:
- Надо же посмотреть, а вдруг второй пилот живой?!
- Погоди ты! – недовольно поморщился Костя. – Сейчас довяжу и посмотрим.
- Вяжут шарфики....
Костя обрезал бинт и с интересом посмотрел на Йонаса:
- Юмор компенсирует потерю конечности?
- Наверное. – Йонас поднялся и подошёл к окну. – Отсюда не видно… Придётся, выйти.
- Ну выйти-то нам в любом случае когда-то придётся. – Костя взял ракетницу и вышел из комнаты. Сняв засовы, он прислушался.
- Чего там? – сзади появился Йонас.
Костя пожал плечами и приоткрыл дверь. Шум порывистого ветра и звук работающей дизельной ворвались в коридор барака. Выставив перед собой ракетницу, Костя вышел на крыльцо.
- А может ЕЁ придавило? Она же под самым вертолётом была. – Йонас выглядывал из-за спины Кости.
- Может и придавило… А может и нет.
Вдруг раздался глухой треск. Йонас вздрогнул:
- Что это?
- Это море… Льды ломает. – успокоил его Костя.
- Смотри! – Йонас вытянул руку в сторону вертолёта. Костя включил фонарь. Кабина опрокинутого вертолёта упёрлась в снег, хвост торчал сзади как обелиск. Сквозь бушующий снег оба увидели, как дёргается дверь.
- Живой! Я же говорил! – Йонас хотел было броситься к вертолёту, но Костя его удержал.
- Тебе мало?! … Стой здесь! Возьми. – он протянул Йонасу ракетницу. – Если увидишь тварь, стреляй прямо в неё!
Костя взял у стены багор и, озираясь по сторонам быстро побежал к вертолёту. По дороге он споткнулся о присыпанное снегом тело первого пилота и, выругавшись, перекрестился. Добравшись до вертолёта, и ухватившись за ручку, Костя с силой дёрнул дверь на себя, но она не поддалась. Сквозь разбитое переднее стекло он увидел окровавленного пилота в наушниках. Просунув багор в щель, Костя протолкнул его вперёд и с силой нажал. Дверь со скрежетом распахнулась. Пилот со стоном вывалился из кабины прямо на руки Косте. Наушники слетели с головы, и Костя с пилотом вместе упали в снег.
- Помоги! – Костя понял, что сам он пилота дотащить до барака не сможет.
Йонас спрыгнул с крыльца и бросился вертолёту.
ОНА шумно выдохнула и мотнула головой. Возле вертолёта она заметила какое-то движение. От крыльца бежал человек, и ОНА сразу почувствовала тот самый запах… Это был ОН. Издав тихое удовлетворительное ворчание, медведица медленно пошла вперёд.
Подбежав к кабине, Йонас бросил ракетницу в снег и помог Косте поднять пилота на ноги.
- Идти сам сможешь? – пытаясь перекричать воющую метель, крикнул Костя.
Пилот опёрся на ногу и вскрикнув, тяжело завалился на снег.
- Брезент! – Костя кивнул в сторону крыльца.
- Сейчас! – Йонас бросился обратно.

ОНА увидела, как ОН побежал обратно к дому и в нерешительности остановилась.

- Стели!
Йонас быстро раскатал брезент на снегу и, вместе с Костей, уложил на него пилота.
Костя подобрал ракетницу, сунул за пазуху и ухватился за край брезента:
- Давай, Йонас! Быстро в дом!
ОНА увидела, как два человека что-то потащили в сторону дома и мгновенно приняв решение, сорвалась с места.
Вытерев рукавом, льющийся со лба пот, Йонас повернул голову и его ноги подкосились.
- Костя! Слева! – крикнул он и упав в снег закрыл голову руками.
Выпустив брезент из рук, Костя припал на колено, схватился за ракетницу двумя руками и резко развернувшись, выстрелил в несущуюся на них тёмную тень. Вылетевшая с шумом ракета на секунду осветила огромную, разъярённую морду и воткнувшись в правый глаз медведицы тут-же погасла. Дикий рёв разнёсся над станцией, перекрыв все звуки. Йонас приподнялся и зажав уши руками, слабо застонал. Медведицу отбросило в сторону. Перекатившись через спину, она на секунду уткнула морду в лапы и, снова громко заревев, бросилась в сторону холма.
Когда рёв стих, Йонас поднял голову и оглянулся:
- Что? … Попал?
Костя засунул ракетницу обратно за пазуху.
- В глаз. Как в десятку. - он ухватился за брезент.

Как только пилота притащили в комнату, Йонас подбежал к столу и смахнув на пол всё, что на нём было, вытащил на центр комнаты, прямо под лампу:
- Сюда его надо!
Взяв пилота с двух сторон, Костя и Йонас переложили его на стол. Пилот тут же застонал.
- Надо снять. – кивнув на унту, Йонас подошёл к аптечке и взял ножницы. Костя осторожно снял с ноги пилота окровавленную унту. Йонас с трудом отрезал по колено плотные штаны. Увидев белую кость торчащую из ноги, Костя резко отвернулся.
- Костя, – тихо позвал Йонас. – соберись. Не время. Мне надо марлю. В комоде возьми.
Костя кивнул и направился к комоду. Йонас выскочил в коридор и тут же вернулся обратно с небольшой доской в руке. Забрал у Кости марлю и быстро обмотал ей свою доску.
- Как вас зовут? – Йонас улыбнулся пилоту и положил доску рядом с его ногой.
- С… Степан.
- Меня Йонас. Вот что, Степан... У вас открытый перелом. Я сейчас поставлю кость на место. Будет больно... Потерпите?
Степан криво усмехнулся:
- У меня есть варианты? … Стерпим.
Йонас подошёл к рукомойнику и тщательно вымыл руки. Костя достал их холодильника бутылку водки. Йонас кивнул.
- Вот теперь точно стерпим. – Степан улыбнулся. – Давай, я из горла прям…
Костя протянул бутылку. Йонас аккуратно подложил доску под ногу пилота и, накрыв ногу марлей с силой надавил.
- А-а-а-а-а-арктика, бл… Твою-то мать!! – завопил пилот. – Я ж ещё не выпил!!
- А я вас никуда и не гоню. Лежите, пейте спокойною Кость на месте.
Пилот жадно делает три глотка подряд. Йонас забрал у него бутылку и полил на рану. Пилот снова взвыл. Взяв бинт, Йонас быстро перебинтовал ногу вместе с дощечкой. Костя заметил у него просочившуюся кровь на перемотанном обрубке.
- Во мне её пять литров. – улыбнулся Йонас, перехватив Костин взгляд. – Вся не вытечет.
- Ты всё ноге моей споил?
- Что? … А, нет. – Йонас протянул пилоту бутылку.
Сделав ещё пару глотков, он вернул её:
- Что с Саней?
Костя с Йонасом переглянулись.
- Если ты о том, с кем прилетел... Его больше нет.
Пилот закрыл глаза.
- Надо его на кровать перенести. – Йонас взял пилота под мышки.
Костя кивнул и осторожно ухватил пилота за здоровую ногу. Тот застонал и скрипнул зубами.
Подойдя к щитку, Костя опустил рубильник. Накинул куртку:
- Пойду прожектор выключу. А то энергии он жрёт…
- Я с тобой.
- Нет, Йонас. Поверь, ей сейчас не до нас. Побудь со Степаном.
Неожиданно раздался едва слышный, глухой рёв. Пилот вздрогнул и открыл глаза.
- Слышишь? – Костя одел шапку и улыбнулся – Она у холма. И к тому же полуслепая.
Пилот посмотрел на закрывшуюся дверь:
- У вас что, ружья нет, что вы по медведю из ракетницы палите?
- Ружьё есть... Просто... – Йонас глубоко вздохнул. - Это медведица. У неё детёныш умер. Случайно. В овраг упал. А она думает, что это я ... виноват.
Пилот попытался немного повернуться, тут же почувствовав боль, сморщился:
- Чушь какая-то.... Я про ружьё спрашивал.
- Ружьё осталось на метеоплощадке. Случайно. Забыли...
Пилот в недоумении уставился на Йонаса:
- А вы случайно не забыли где вы вообще находитесь?... Это ж Арктика! Как твоего товарища...?
- Костя.
- Может Косте лучше не прожектор выключать, а за ружьём на площадку сбегать?! ... Пока эта ваша медведица ..... у холма, блин.
В дверях появился Костя:
- Я отправил сообщение. Попросил, чтоб выслали второй вертолёт.
- Не вышлют.
Костя нахмурившись, посмотрел на пилота:
- Что?.... Почему?
- Потому что, во-первых у нас один вертолёт. А во-вторых, один пилот остался. … Я.
В комнате повисла гнетущая тишина.
- И что теперь? – еле слышно спросил Йонас.
- Ты про Саню... сообщил им? – пилот хмуро смотрел на свою ногу.
- Да, конечно. – Костя положил под голову пилота вторую подушку. - И то, что ты ходить не можешь. И то что ему вон... – Костя кивнул на Йонаса, - палец оторвало. Должны же они какой-то санвылет организовать?
Пилот кивнул головой:
- Должны. ...Только не они. Скорее всего Рогачёво запросят.
- Ещё один аэродром? – Йонас с надеждой взглянул на пилота. – А далеко?
- Не... Но, пока заправят… Пока... Всё-равно другого варианта нет.
Костя вздохнул:
- Понятно, что сколько нам ещё тут куковать непонятно.... Поэтому... – он посмотрел на Йонаса. – Пойдём.
Выйдя из комнаты, Костя пристально посмотрел на Йонаса.
- Запритесь. На оба засова.
- А ты куда?
- За ружьём. Пока не замело основательно. Когда за нами прилетят, один чёрт придётся всем выходить... А Степана нести к тому же. Так что...
- Я с тобой пойду!! – Йонас схватил Костю за руку. – Сам же говорил, - только по двое!
Костя молча кивнул на дверь комнаты, и отцепил от себя руку Йонаса:
- А он встанет, закроет за нами и пойдёт ляжет обратно ... Так? ... Не переживай. Я ракетницу возьму.
Йонас закрыл глаза и вытянул руку в сторону:
- Я чувствую её... Она ... хочет сюда вернуться!
- А куда она денется! – Костя улыбнулся. - Конечно вернётся! ... Она ещё не со всеми рассчиталась!
- Ты ведь быстро? – голос Йонаса дрожал.
Костя посмотрел на Йонаса. Сделал к нему шаг и крепко обнял. Хлопнул по спине:
- Туда... И обратно.
- Я прошу тебя, – Йонас опустил голову, – будь осторожен.
Костя раскрыл дверь:
- Мне бы только до ружья добраться... А там... Ещё неизвестно, - кому из нас следует быть осторожным... Всё! Пошёл!
Выйдя на крыльцо, Костя услышал звук запираемых засовов. Спустившись с крыльца, Костя оглянулся и тут весь двор залило светом. Костя улыбнулся, показал в окно большой палец и двинулся к освещённым мосткам.

Йонас зашёл в комнату и увидел пилота, пытающегося дотянуться до бутылки.
- Куда он?
Йонас налил немного в стакан:
- За ружьём. Вам бы, Степан поспать…
- Значит, не так всё запущено... Начальник ваш? – пилот выпил.
- Нет. Начальника она... Первого убила. На метеоплощадке. Товарищ ваш, Саня…- второй.
- Не товарищ. – Пилот задумчиво вертел в руках стопку. – Друг. ... Мы с Саньком 12 лет здесь работаем... Работали.
Он вздохнул и снова поморщился от боли:
- А пожрать бы... Чего-нибудь...
-А! ... Сейчас. Подождите! – Йонас суетливо вышел из комнаты. Зайдя в кабинет Петровича, он прошёл в угол комнаты, где стопками были сложены консервы. Выбрал две. Проходя мимо стола и увидев семейные фотографии Петровича, Йонас на минуту остановился. “Начальник наш был первым… Товарищ ваш, Саня - вторым…” – пролетело в голове. – “Кто будет третьим?” …
Пилот неподвижно лежал на кровати. Йонас с двумя банками тихо прошёл к плите и поставил на огонь сковородку.
- Йонас, ты врач?
Открыв одну банку, Йонас взял вторую и кивнул:
- Врач.
- То-то я смотрю, лихо ты с моей ногой справился.
Йонас высыпал содержимое банок на сковородку.
- Я хирург.
- Да? Как думаешь, не оттяпают мне ногу?
Йонас повернулся к пилоту:
- Заражения нет. Я всё промыл. Кость вроде встала на место. Срастись ей надо... В больнице сразу гипс положат. Так что... Не переживайте!
Пилот улыбнулся:
- Что ты выкаешь? Арктике, Йонас все эти вежливости и тактичности по барабану!
- Хорошо, Степан. – Йонас кивнул и тоже улыбнулся. – Давай на Ты.
- Вот и славно...
Костя решил ещё раз обойти кругом всю площадку:
“Где-то же оно валяется, блин!”. - проходя мимо треноги он вдруг вспоминает. – “Вот! Здесь же Петрович лежал! Значит и ружьё…”
Костя установил фонарь на треногу и начал, по кругу раскапывать снег руками.
ОНА разбежалась, взлетела на крыльцо и с силой обрушилась на дверь. Раздался страшный треск.
Йонас замер у плиты с ложкой в руке. Пилот резко сел на кровати и с ужасом посмотрел на Йонаса. Оба не в силах были пошевелятся. Через десять секунд новый удар буквально сотряс весь дом, и Йонас рванулся к двери, запер её на ключ и начал двигать к ней комод. Пилот с вытаращенными глазами молча наблюдал за Йонасом.
ОНА спустилась с крыльца и оглянулась на дверь. Где-то были выбиты доски и сломаны рейки, но сама дверь стояла на месте. Недовольно заворчав, ОНА стала обходить дом кругом. Снег трещал под мощными, увесистыми лапами…
Йонас опрокинул тяжёлый, деревянный стол и подтащил его к сваленным у двери комоду, стульям и придвинутой Костиной кровати. Пододвинув, он с трудом забросил его на кровать. Неожиданно раздаётся новый удар и послышался страшный треск. Йонас замер.
- Это с другой стороны. - прошептал бледный пилот.
Йонас хотел что-то сказать, но новый удар буквально приковал его к полу. Послышался треск.
- Выбила! – хрипло выдохнул Йонас.
Из коридора донёсся скрип половиц под тяжёлым телом. Шумное дыхание приближалось всё ближе. Йонас медленно нагнулся, взял, приставленный к стене топор и осторожно стал отступать к кровати, на которой неподвижно сидел обливающийся потом пилот. На какое-то время вдруг скрип половиц прекратился, и наступила звенящая тишина.
- Она...ушла? – пилот еле говорил.
Йонас покачал головой. В его глазах уже не было страха. Сжав топор обеими руками, и встав спиной к кровати, Йонас не мигая смотрел на дверь:
- Она.... Там...
Вцепившись одной рукой в худое плечо Йонаса, пилот выглянул из-за его спины и быстро перекрестился.
- Ничего, Степан… - Йонас поймал себя на том, что абсолютно спокоен. – Мы так просто не сдадимся.

Неожиданно Костины пальцы наткнулись на приклад.
“Вот оно!” - вытащив ружьё, Костя бросился обратно к мосткам. Уже почти достигнув конца деревянного настила, он вдруг увидел метнувшуюся с другой стороны барака тень. Сердце Кости замерло, а спустя секунду забилось в два раза сильнее. Холодок пробежал по спине. Он скинул с плеча ружьё, но целиться уже было в некого.
“Дверь!!!” - пронеслось у него в голове. – “Дверь с другой стороны барака! Была ли она закрыта?! – Костя бросился к дому, моля Бога о том, чтобы это всё ему просто показалось!
Добежав до двери он прижался к ней спиной и попытался отдышаться. Перевёл предохранитель и достал ключи. Сделав шаг назад, Костя распахнул дверь и вскинул ружьё. Снежный ветер тут-же устремился внутрь и загулял по коридору благодаря мгновенно создавшемуся сквозняку. Второй двери в конце коридора не было.
Не опуская ружья Костя ворвался в дом и сразу увидел, что дверь в комнату была распахнута настежь. Опустив глаза, он заметил размазанные по полу кровавые отпечатки медвежьих лап. Стиснув зубы, чтобы не заплакать, Костя медленно обошёл страшные следы и остановился на пороге. Ком мгновенно подкатил горлу и его чуть не стошнило. В глазах поплыло, и он с силой дёрнул себя за волосы, чтобы не потерять сознание. На кровати лежал с перегрызенным горлом пилот… Костя сделал два шага к столу и склонившись над тем что осталось от Йонаса, почувствовал, как запершило в горле, а по щеке скатилась слеза:
- Прости меня, друг... Прости.
Чуть правее, отдельно от тела, Костя заметил руку, сжимающую окровавленный топор. Он провёл пальцем по окровавленному лезвию топора и злобно прищурился:
- А Йонас-то....дотянулся до тебя... Твоя, значит там на следах кровь. – и злорадно повторил. - Твоя-я.
Костя прошёл к холодильнику и достав бутылку, выпил из горла всё что там оставалось.
- Тварь. – сипло выдавил он из себя. – Мерзкая, безжалостная тварь!
Водка ударила в голову быстро.
- В красной книге, значит… – Костя быстро подошёл к столу, снял со стены мощный фонарь и большой моток бечёвки. – Исправим эту ошибочку.
Выйдя из комнаты и пройдя по коридору, он вышел через второй выход отметив, что дверь была просто снесена вместе с петлями.
“Надо было и здесь на засов…” – запоздалая мысль быстро растворилась в его голове.
С этой стороны дома фонарей не было, и Костя сразу включил мощный фонарь. Пурга ещё не успела занести глубокие следы медведицы и, привязав к крыльцу один конец бечёвки, Костя накинул на плечо моток и уверенно пошёл по следу. Медведица не петляла, забирая полукругом свой путь к небольшому холму.
Он остановился, перевести дыхание. Посветил вокруг себя. Мощный луч смог выхватить из тьмы только бушующий снег, который осколками впивался в узкую полоску кожи на его лице. Но боли Костя уже не чувствовал. Он не чувствовал ничего, кроме жажды мести.
- Где ты, сука!? – крикнул он из всех сил. – Убийца! Ты не закончила ещё своего грязного дела!!
Костя замер и прислушался, надеясь услышать где-то глухое рычание. Но арктическая ночь донесла до него лишь завывание снежной пурги, которая надёжно прятала свою полярную хозяйку.
- Вот ещё!!! – Костя ударил кулаком себя в грудь. – Я ещё остался!!!
Ему показалось, что слева от него произошло какое-то движение и, утопая по колено в снегу Костя бросился в ту сторону. В какой-то момент что-то больно рвануло его плечо. Костя резко развернулся и выстрелил.
Подобрал выпавший фонарь и посвятил. Ничего. Сплошной снег. Костя потрогал плечо. Вот оно что… На конце бечёвки была петля. Полностью размотавшись, она-то и рванула его назад.
Ещё раз посветив, он оглянулся вокруг. Фонарей станции видно не было…
И в этот момент Костя осознал, какой глупый поступок он совершил. Слепая отвага, поклонившись, уступила место дикому страху, который тут же буквально парализовал всё его тело. Закинув ружьё за спину, Костя схватился за верёвку и быстро наматывая её обратно на плечо стал как можно быстрее возвращаться назад. Скоро вдалеке, сквозь метель он увидел огни станции. Слёзы радости выступили на глазах. Он быстро вытер их, пока они не успели превратиться в лёд и попытался ускорить шаг. Бежать уже не было ни возможности, ни сил.
Поднявшись на крыльцо, Костя отбросил ружьё и бросился в одну из пустующих комнат. Выволок оттуда комод и придвинул к пустому дверному проёму. Затем из той же комнаты ему удалось вытащить шкаф. Уронив его на бок, Костя закинул его на комод, тем самым перекрыв проход полностью. Но прекрасно понимая, что этого мало, он из кладовой стал вытаскивать всю устаревшую радиоаппаратуру, списанные генераторы и пришедшие в негодность сейфы. Всё это Костя стаскивал к выходу и сваливал в кучу, делая невозможным сдвинуть комод со шкафом. Минут через сорок он понял, что насквозь мокрый, и если срочно не сменить бельё, то он получит обморожение. Костя вбежал в свою комнату, захлопнул за собой дверь и включив печку, быстро скинул себя всю одежду. Одел чистую футболку, свитер и тёплые штаны. Затем снял со своей кровати простынь и накрыл ею тело Йонаса. Если это конечно можно ещё было назвать человеческим телом…
В аптечке Костя нашёл склянку со спиртом. Плеснул немного в кружку. Добавил из канистры воды и опустился тяжело на стул.
Всё. – подумал он. - Вот теперь точно всё. Либо эта сумасшедшая медведица доберётся до него и превратит в то, что осталось от несчастного Йонаса, либо он дождётся помощи. Либо… он ЕЁ убьёт.
Помощь!.
Костя быстро встал и подошёл к телетайпу. Не описывая никаких подробностей, он отправил короткое “Спасите!”. Вернулся к столу, выпил спирт и без сил упал на свою кровать. Глухой рёв ворвался в его уходящее сознание.
- Что?... – он улыбнулся. – … Больно? Так умри же, тварь. – тихо добавил он и провалился в глубокий сон.
Сколько он проспал, Костя не понял. Его разбудила абсолютная тишина. Даже в ушах зазвенело. Такого ещё не было. Что-то не так… Он сел на кровати, помотал головой и попытался сосредоточиться. Нет звука ветра. И … почему, чёрт возьми так холодно?
Костя подошёл к окну и уткнувшись носом в стекло, попытался разглядеть хоть что-то сквозь бушующую пургу.
“С кем он, чёрт возьми решил посоперничать?! Из ружья-то почти никогда не стрелял, не то, чтобы убить кого-то… И полярный хищник. У которого умение охотиться и убивать в крови. Для которого каждый день выживать, это веками устоявшийся образ жизни. … “Человек – хозяин жизни!” “Человек – звучит гордо!” … Это всё, пока ты в городе. Здесь, в суровой Арктике всем чихать на твои условия. Здесь свои правила. И если ты хочешь что-то сделать, - не факт, что получиться. Только если она, - Арктика позволит тебе сделать это!” – Костя поёжился и вдруг его осенило.
Вот! Точно. Он не слышал звука работающей дизельной станции! Подбежав к рубильнику, Костя несколько раз дёрнул его. Попробовал включить свет в доме, потом потрогал батареи. Ну конечно, ничего ни хрена не работает! Значит добавился ещё один вариант, - он просто окоченеет здесь.
Еды хватит надолго, здесь беспокоится было нечего. Но вода во всём доме скоро замёрзнет, а следом за ней и он. У Петровича в комнате стояла старая голландка. Ей, правда, никогда не пользовались, но по крайней мере…
Костя взял деревянную табуретку, прихватил топор и прошёл в комнату Петровича. Разломав табурет, он скомкал какие-то журналы, порубил одну ножку на щепы, засунул всё это в топку, плеснул сверху спирта и поджёг. Вскоре Костя уже грел протянутые руки к жаркому огню.
Согревшись, он сломал ещё пару табуреток и прошёлся по всему бараку прицениваясь, что ещё может пойти в топку. Если жить только комнате Петровича, то печка протопит её быстро и какое-то время мёрзнуть ему не придётся. Но что потом? … И как быть без связи?
Даже если дизельный генератор и полетел, не страшно. Есть резервный. Надо только его запустить. Голландкой пользоваться только в крайнем случае. А значит…
Взвесив всё за и против, Костя понял, что у него нет другого выхода. Надо идти запускать.
Пытаясь по возможности ступать тише, он прошёл до второго загромождённого выхода, забрал ружьё и прислушался. Тишина.
Вернувшись, Костя оделся и задумался, - Может снять показания? … Нет. К чёрту! Здесь он уже ни за что не останется!
Зарядив ружьё, Костя повернул ключ в двери и замер. До него донёсся глухой треск. Нет… Это опять лёд…
Приоткрыв дверь, Костя осторожно выглянул.
Фонари на станции перестали гореть, как только заглох генератор, и кромешная тьма стала буквально высасывать Костю из дома. Понимая, что должен запустить дизель, он не стал сопротивляться, и включив фонарь, вышел на крыльцо плотно закрыв за собой дверь.
За несколько секунд ему удалось добежать до дверей дизельной.
Никого.
Зайдя внутрь, Костя не стал тратить времени на поиски неисправности, а взяв канистру залил бак резервного генератора солярой и запустил его. В нём что-то глухо заскрипело, защёлкало, но заводится он не хотел. Костя остервенело несколько раз нажал на кнопку. Безрезультатно. Схватив пустую канистру он, рыча от злости, изо всех сил ударил ей по генератору, сполз по стене на пол и закрыл глаза.
Спустя пять минут Костя с фонарём в руке вышел из дизельной. Посветив вокруг себя, он медленно пошёл к бараку. Проходя мимо кабины вертолёта, Костя остановился. Краем глаза он уловил мигающий огонёк на приборной панели.
Господи… Рация!
Костя бросился к дверце, быстро залез в кресло пилота.
- Второй....Второй... Ответьте вышке...Второй, почему не отвечаете?...Второй... – услышал он чей-то монотонный голос из динамика.
- На связи! Вышка! На связи! – заорал Костя в микрофон.
- Второй!... – тут же взволнованно оживился голос. - Стёпа! Блин! Почему не отвечал!?
В динамике вдруг затрещало.
- Что?!... Не слышу вас! - Костя подкрутил ручку на панели, щёлкнул тумблером и треск в динамике пропал. Костя быстро надел наушники.
- Приём!....Да! Слышу! … Нет больше вашего Стёпы! И этого... Сани, ... Александра тоже!.. – Костя потёр ладонью лоб и добавил, - Медведь их сожрал ... Что?! ... Да Костя на связи! ... Метеорологическая станция "Сопка 12"... Начальник станции Рыжов Олег Петрович погиб. Врач Йонас... м-м ... тоже. Я один остался! ... Вертолёт ваш разбит к чертям...Что … Нет. Не ранен! ... Из Рогачёва?! ... Уже направили? ...Что?!... Условия? – Костя посмотрел в окно. – Метель у нас! Не сильная, но... Да у нас не сесть! ... Генераторы накрылись!!.... Электричества, говорю нет! ... Да! ... Оба! ...Что? Повторите! Не слышно! ... Сигнальные костры? ...
На лице Кости вдруг появилась улыбка:
- Будет вам сигнал, вышка! Будет! ... Через сколько он прилетит?!...Сколько?! – он смотрит на часы. – Да! ...Успею! … За час успею ... Хорошо! Понял вас!
Костя скинул с головы наушники и посмотрел на свои часы. Выставил обратный отсчёт и тихо произнёс:
- И для тебя, шкура... тоже … сигнал мы устроим. Последний. – и Костя выскочил из кабины.
ОНА шла по полю. Впереди, при неярком свете луны были видны тёмные силуэты построек станции. Остановившись, медведица шумно выдохнула и посмотрела на луну.
Костя подбежал к бараку, а через несколько секунд выбежал с топором в руках и мешком гвоздей. Достигнув сарая, Костя бросил у входа топор с мешком и выволок на улицу окоченевший труп Петровича. Вернувшись в сарай, он пробежал мимо, сложенных вдоль стен, поленьев и достигнув противоположной стенки, осветил заколоченную досками дверь. Поставив фонарь на пол, Костя взял фомку и принялся лихорадочно отрывать доски.
ОНА медленно подошла к метеостанции и хромая, ступила на мостки. Опустила голову, понюхала доски... Подняв голову, увидела в одной из тёмных построек свет. Издав глухое рычание, ОНА пошла на свет.
Отодрав последнюю доску, Костя отбросил её в сторону и распахнул дверь. Вытащил из сарая старый, длинный амбарный засов. Затем вернулся и принёс топор с гвоздями. Обухом он быстро прибил засов к одному косяку двери. Ко второму - прибил уключину для замка. После чего, закрыл дверь и накинул засов. Вместо замка, вставил в уключину толстый штырь. Дёрнув засов, Костя убедился в его крепости, вытащил штырь, скинул засов и снова распахнул дверь.
Взяв двухметровое бревно, Костя обошёл сарай и приставил его рядом с противоположной дверью, прочно уперев один конец бревна в землю. Зайдя внутрь, Костя нашёл канистру с соляркой и начал обливать стены со всех сторон. Опустошив канистру, он откинул её в сторону и посмотрел на часы.
Снег перестал идти, метель утихла и луна, наконец осветила станцию.
Костя сразу увидел ЕЁ.
- Метров сто… - прикинул он и, посмотрев на очистившееся, чёрное в звёздах небо, встал у открытой двери сарая. Убедившись, что в стволе ещё есть один патрон, Костя вытащил из кармана бензиновую зажигалку и раскинув руки в стороны, повернулся лицом к медведице.
ОН был уже совсем рядом. Раскинув руки, он пристально смотрел на неё. ОНА встала на задние лапы, громко заревела и молча бросилась к человеку.

Костя вскинул ружьё, выстрелил и тут же, отбросив его в сторону, кинулся в сарай. Пробежав мимо поленьев, выскочил с другой стороны, захлопнул дверь и накинув засов, воткнул штырь в уключину. Не теряя ни секунды, Костя оббежал сарай и закрыл вторую дверь, плотно подперев её бревном. Услышав, как внутри медведица яростно бросается на противоположную дверь, Костя усмехнулся, чиркнул и бросил зажигалку к стене. Пламя в три секунды охватило всю постройку. Не искушая судьбу, Костя помчался к бараку. Дикий рёв, и глухие удары внутри сарая которые его преследовали внезапно прекратились.
Возле вертолёта Костя снова споткнулся о труп первого пилота и больно ударился обо что-то ногой. Вскрикнув от пронзившей его боли, Костя стиснул зубы и, чуть ли не на карачках, добрался наконец до барака. Сделав над собой последнее усилие, Костя вполз по ступенькам на крыльцо и протянув руку, замер. На освещённой пламенем двери, он увидел свою чёткую тень с протянутой рукой…. А рядом… Чуть ниже …, ещё одну. Огромную. И шумное спокойное дыхание…
Тело Кости словно сковало. Он не мог пошевелиться. В какой-то момент ему удалось чуть повернуться, и сев на дощатый пол, он прислонился боком к двери. С трудом повернув голову, Костя увидел ЕЁ. Несмотря на то, что ОНА стояла внизу у крыльца, их головы были на одном уровне, и они молча смотрели друг на друга.
“Говорят, что в такие секунды перед человеком проносится вся его жизнь…” - подумал Костя. Ни черта не пронеслось! Он тупо смотрел на свою смерть.
“Человек, это звучит гордо” … В данный момент Костя мог позволить себе лишь умереть с гордостью. И то… Все его чувства были гладко отутюжены страхом, и он не мигая уставился на чёрную, пустую глазницу огромной морды, замершей в полуметре от его лица. От опалённой шерсти шёл дым, а смрадное дыхание, исходившее из пасти этого чудовища, едва не лишало сознания. Заставив себя посмотреть в единственный глаз, отражающий всё величие полярной Арктики, Костя прочитал свой приговор.
- Ч-чего ждёшь?.... – Костя едва шевелил языком. Жри уж! … В-ваше арктич-ческое ...в-высоч-чество … Я …. Я уже всё п-понял.
Костя закрыл глаза.
Что-то треснуло в небе. Раз, другой… Костя с медведицей не оторвали взгляда друг от друга, потому что оба знали, что это.
До Земли долетел солнечный ветер. Чёрное небо стало потихоньку наполняться зеленоватыми отблесками. Начиналось представление полярного сияния. И тут Костя отключился.

Медведица вдруг почувствовала смутное беспокойство, перерастающее в нечто большее.
Страх… Это было страхом, - чувством, которого она сама ранее никогда не испытывала. Только что перед ней сидел человек. Сейчас это был кто-то другой. Именно от него исходило то, что заставило её занервничать и, прижав голову к земле, отступить чуть назад. Всё тело вдруг наполнилось необыкновенной тяжестью. Шумно выдохнув, она мотнула головой и попыталась отползти ещё дальше.
Тот, кто только что сидел перед ней и источал страх, теперь перестал быть осязаем.
Он медленно поднялся и протянул руку к небу. Затем что-то громко крикнул и покачиваясь, медленно пошёл в сторону полярной звезды.
Приподняв голову, медведица внимательно следила, как он перешагнул трещину, пересёк ледяной припай и, достигнув тёмной воды, через минуту скрылся под ней.
Где-то в стороне она услышала новый нарастающий стрекочущий звук и в тёмном небе, при свете луны, тут же различила тёмную точку медленно, но уверенно приближающуюся к станции.
Чувство необъяснимой тяжести наконец покинуло её. Вернулось былое спокойствие. ОНА поднялась, шумно выдохнула и неторопливо направилась в сторону холма.