Ластик

Ластик

[труп гражданина Муршавина Е.К.]
[объект: микроплёнка]
[состояние объекта: неудовлетворительное]
[первое официальное прослушивание]

*сипы, щелчки, скрипы*
-Я… хэх… хэх.., - голос мужчины хрипл, складывается впечатление, что он долго бежал, - находясь в здравом… хэх… уме и… хэх… хууух… Да к чёрту! Тьфу! - некоторое время слышно только дыхание. - Как же они меня вычислили-то, а? С-с-сволочи…
Хруст камешков под подошвами, тот, кто держит диктофон, куда-то передвигается.
-Короче! Я не знаю, чем это всё закон… Блин, да знаю! – голос срывается, шумное дыхание. – Твою ж.., - щелчки отключения и включения. – Я должен рассказать, пока жив. Должен рассказать, сколько смогу… Как же трудно начать! Прямо как новую книгу. В общем, можете принимать это за бред сумасш..., - щелчки отключения и включения. – Всё, что я скажу – правда! Да-да, правда, какой бы глупой и сумасбродной… ох и слово выдумал – сумасбродной, чёрт, чёрт, забудь, что ты писа… – Щелчки отключения и включения.
-В мире есть Ластики. Это такие существа, женщины такие все в чёрном, под сорок и сигареты с мундштуком курят, а шторы такие бархатные… тише, тише… есть такие существа. Не люди. Существа. Ластики. Они – стирают. Они были всегда. Задолго до нашего века, до нашей эры… Может, и до человека существовали. Они стирают. Знания стирают, искусство, культуру. Всё, что создано разумом и с помощью творческой составляющей разума.
Чирканье зажигалкой, слышны затяжки сигаретой.
-Вот так приходит человек к Ластику и приносит с собой книгу, репродукцию, а то и просто – фото чего-то. Скажем, памятника какого-то. Принесёт и скажет: да, отдаю себе отчёт о… о последствиях, блин. Отдаю – и хочу, чтобы я мог так же владеть словом или, там, умел составить композицию, как этот имярек. Вот захотел я, как (шуршание бумаги)… да, как у Шингмуздина у Константина… Вот ведь. А без бумажки этой ничего и не помню, надо же… как драйв у него описывался… ну, например… «Вскачь. Вниз. В снег. Враз»… а-а-а, и ничего не получается сейчас! Уже и своего не вспомню! Тщщщ…
Щелчки отключения и включения.
-Показалось. Вот. Озвучиваю – и отдаю, значит, предмет вожделения в руки Ластика… Мерзкие создания. Вампиры! Энергетич… Супер, мегаэнергетические вампиры! Возьмёт она… оно, скажем, книгу. Возьмёт – и вытянет её из мира. Из истории. Из ноосферы вытянет. Совсем! И – да, материально! Да, вот она стояла там на прилавках – а теперь её нет. Лежала в библиотеках – а теперь там ровный слой пыли, и сама библиотекарь не поймёт, почему это место пустует и вообще – что тут могло стоять, раз в каталоге нет вообще! И никогда не было! Никогда! Да! Никогда! И не знаю, не знаю я, как они это делают! Просто берут – и стирают. Это… страшно. Это жутко. И – что? Оно того стоит? Ты получаешь то, что хочешь? А фига с два! Да! Фига с два! Оно проходит сквозь тебя, неё, проходит насквозь, и в тебе остаётся часть, часть – в этом Ластике, а потом – в ноосферу, в ничто, навсегда!
Некоторое время слышны только затяжки – мужчина прикурил вторую сигарету от окурка.
-Может, и мои какие-нибудь романы так кто-то … стёр. Вот в последний раз я был у неё. Принёс, - шуршание бумаги. - Нечипуренко Юрий Валентинович «Досчитать до минус трёх». Хотел у него взять… неважно, что. А она «выпила», скривилась, и говорит: не приноси таких больше. Они… невкусные. И бросила книгу. Толстую такую книгу… никогда её не видел… бросила в другую комнату за бархатную штору – а сама пошла в… в ванную, наверное. А я тоже ведь не ожидал, что такая пустышка попалась, и собрался было уходить, но задержался на минутку… Заглянул за портьеру, а там!.. Книги, фотографии, репродукции, макеты. Кстати, знайте, что Великих Пирамид было пять, самолёт чуть не появился в 17-ом веке, а у Ники Самофракийской на голове… впрочем, неважно. Всё это уже мелочи. Но там, там было столько! Столько всего! И это только у одной.
Шуршание бумаги.
-Так. Я прочту. Не могу прочесть. Они – на моей совести. Перед тем, как идти к Ластику, я записывал сюда имя, название и мою претензию. Претензии опустим… Итак, Нил Гейман «Шляпоеды», Нечипуренко Юрий Валентинович «Досчитать до минус трёх», Шингмуздин Константин «Что скажет прилив», Лукьяненко Эс Вэ «Полуночный Дозор», Чехов Антон… ну, тут всего пара рассказов, а ещё…
Шорох, вдалеке слышны крики и лязг.
-Ой… мамочки, мамочки… Это они. Это они. За мной. Твари. Сволочи. За что? Я же никого не убиваю, я же просто… за что же они меня хотят..? Проклятые борцы за чистую ноосферу. Ластик им, видите ли, проход к себе не открывает, чуя намерения, так они отстреливают таких, как… Я! Хэх! Хэх!
Шорохи, скрип, грохот, тяжёлое дыхание, крики, хлопки, вопль, щелчок, шипение…


[остаток микроплёнки чист]



21-07-2009