Когда я ухожу

Не знаю как вам, а мне тяжелее всего расставаться. Каждая наша новая встреча – это потенциальное расставание в конце. Каждый раз, когда я снова ее вижу, одной из первых мыслей мелькает то, что сегодня вечером мне вновь надо будет переживать этот леденящий отрезок времени. Настоящее болевое ощущение с момента, когда мы скажем друг другу «пока» и до тех пор, пока ощущение полнейшей пустоты хотя бы чуть-чуть не притупится.

Вот и еще один чертов вечер. Он как брат близнец похож на предыдущий. Мы выходим из автобуса на ее остановке. Она что-то мне рассказывает, а может просто молчит. Возможно даже, что говорю я, но, скорее всего, говорю на автомате какую-нибудь банальную ерунду. Говорю и чувствую, как меня неумолимо накрывает изнутри холодное чувство полного одиночества. Еще пять или десять минут рядом с ней и все. Конец. Умер на этот вечер и на следующее утро. Но мы еще рядом. Продолжаю рассказывать. А может слушать. Причем слушаю внимательно, вникаю. Стараюсь следить, переспрашиваю. Просто не хочется, чтобы она почувствовала мой дурацки страх. Вот уже виден в свете тусклой лампочки мой самый злой враг – ее подъезд. Наверное, до конца своих дней буду я его ненавидеть за то, с какой скукой и безразличием он проглатывает ее каждый раз, когда мы прощаемся! Но я стараюсь сохранять оптимизм. Шучу, сочувствую, передразниваю или обижаю ее какой-нибудь мелкой колкостью. Все что угодно. В данный момент это не имеет значение и выполняется на автомате. Это как в боксе: ты уже без сил, голова отключилась, но все равно продолжаешь двигаться. Влево, вправо, нырок, левый прямой, правый боковой. Удары не попадают, но ты показываешь всем, что ты еще жив. Ты еще жив и ждешь этот чертов гонг.
Подходим к подъезду. Стоп машина. Кульминация:
- Ну все, пока, - смотрю на нее.
- Ну пока.
Понимаю что это «пока» еще не пока и она не хочет меня отпускать.
Беру ее за руку. Через перчатку чувствую ее маленькие беспомощные пальчики. Смотрю на нее. Чаще всего начинаю говорить что-нибудь умное. Это как последнее желание перед смертью. Разговор еще на 3-5 минут. Но как и любое желание перед смертью, большого удовольствия этот разговор не доставляет. Уже через минуту понимаю, что долго так не выдержу. Перед смертью не надышишься. Стараюсь закончить побыстрее.

Привлекаю ее к себе. Все как обычно: отталкивает меня, но не сильно. Обнимаю ее крепче. Поцелуй. Она закрывает глаза. Я не могу так, смотрю. По дурацки, конечно, но глаза закрыть не могу. Целую и смотрю на нее. Самое страшное, что и поцелуй не в радость! Вкус ее губ – это последнее, что она оставит мне этим вечером. Теперь оба смотрим друг на друга. Иногда мне удается по взгляду определить, о чем думает человек. Но это явно не тот случай. Опять целую ее. Сверху за всем этим делом безмолвно наблюдает тусклая лампочка. Напротив – лютый враг – подъезд, будь он проклят. Подъезд доволен и снисходителен, потому что знает, что победа опять будет за ним. Холодно. Холод не только снаружи. Он уже забрался в мой живот. Я понимаю, что времени еще не больше минуты. Но больше уже не могу, отстраняю ее. Не все так просто. Ее руки держат меня крепче, чем кажется на первый взгляд. Я знал это: так происходит каждый раз. И именно это усугубляет и без того болезненный для меня процесс расставания. Опять целую и повторяю операцию. Еще один визуальный дуэль, еще короткий поцелуй.
- Пока,- говорю я проникновенным, слишком наигранным голосом. Но это сработало, как и во все прошлые разы.
- Пока.
Собираю волю в кулак, забиваю эмоции во все самые замерзшие конечности, разворачиваюсь и как можно быстрее ухожу в ночь. Пока иду, слышу как пиликает домофон. Какое-то время тишина, ну все, она зашла. Спиной ощущаю, как подъезд смеряет меня надменным взглядом и почти слышу его усмешку. И почему я каждый раз должен ее отпускать? Каждый раз, стоя у подъезда, хочется схватить ее в охапку и убежать далеко-далеко. Не важно куда, просто прижать ее к себе и чувствовать теплое дыхание всю ночь.

Иду. До автобусной остановки метров 300. Но это уже совсем не важно. Ибо рамки пространства и времени теперь размыты. Я один. Вокруг только холод, свет фонарей и глаза освещенных квартир, которые заставляют чувствовать себя еще более брошенным.

Стою на остановке. Она, кстати, конечная. В этом есть что-то символическое.
В голове полный вакуум. Весь превращаюсь в чувства. Холод из живота огромным черным пауком расползается по внутренностям. Смотрю на небо. Звезд, конечно же, не видно. Хотя бы ночное небо большого города меня никогда не оставляет. Подсвечивает розово-фиолетовым цветом. Автобуса долго нет. Рядом со мной кто-то тоже ждет. Иногда один, иногда их больше. А какая собственно разница, когда ты уж труп на сегодня. Единственная вещь, которая может меня воскресить – телефон. Может, если очень повезет - она пришлет смс. Но я не такой слабак. Борюсь с собой: на телефон не смотрю. Если говорить правду, дело не в этом, Мало того, что я слабак, так я еще и трус. Она никогда не шлет смски после того, как мы расстаемся. Я прекрасно это знаю, но все-таки надеюсь. А если посмотрю на телефон, то и этой последней надежде конец.

Наконец приходит автобус. Захожу, показываю проездной, сажусь. Достаю КПК и запускаю музыку. Не важно какую, все треки прослушал уже раз двести. Вставляю наушники. Здесь есть что-то наркоманское. Руки дрожат, быстрее, быстрее. Музыка хоть как-то притупляет пустоту.

С этого момента ухожу в анабиоз. Автобус приходит к метро. Выхожу. Иду в вестибюль. Проездной прикладываю к турникету. Прошел. Спустился. Жду поезд и смотрю в закрытые черные двери. Иногда кто-то стоит рядом. Думаю, у меня не самый жизнерадостный вид, неважно. Поезд пришел, открылись двери. Зашел в вагон. Сел. По сторонам вообще не смотрю, тут же закрываю глаза и отключаюсь. Черный паук продолжает сосать из меня тепло. Долго еду до пересадки. Мысли отсутствуют. Пульс замедленный.
Техноложка. В режиме «эконом» включаю сознание и выхожу из вагона. Пересадка. Захожу в вагон, сажусь и снова выключаю сознание. Так немного легче. И если меня спросить потом, кто сидел напротив или какого цвета были сиденья в вагоне – не отвечу, даже за миллион долларов. Моя станция. Свистать всех наверх. Но свистать уже почти некого.

Выхожу на улицу. Теперь еще холоднее, чем раньше. Уже поздно. Прохожих почти нет. Иду по своему проспекту в сторону дома. Надо мной все то же розово-фиолетовое небо. Когда только переехал сюда, долго не мог привыкнуть. Сейчас оно меня даже успокаивает. Поднимаюсь по лифту домой. Захожу, снимаю ботинки. Готовлюсь исполнить заученный до дыр диалог.
- Привет, где был?
- Привет, гулял с друзьями.
- Куда ходили?
- Да так, в центре шатались.
- Есть будешь?
- Да нет, наверное. Молока попью.
Отыграл на четверку с минусом. Отсутствующее выражение лица полностью скрыть не удалось, тон уж слишком беспечный. Таким тоном говорят, когда хотят что-то скрыть. Они опять не поверили, неважно. Пью молоко, чищу зубы и ложусь спать. Еле доползаю до постели. А ведь сегодня выходной! Это все чертов паук высосал силы. Перед сном все-таки смотрю на телефон. Ничего. Я не удивлен, но ощущение пустоты усилилось.
Ложусь на кровать. Суши весла.

На следующее утро я жалею, что у меня под рукой нет пистолета. Это не похмелье, а жаль, с ним хоть как-то можно бороться. Во мне опять вчерашнее чувство пустоты и одиночества. Я смотрю на телефон – ничего. Иду в туалет. После начинаю бриться. Думаю. Если так пойдет дальше, долго мне не протянуть. Надо что-то менять в наших отношениях. Но что? Признаться в любви? Увольте, банальнее этого вряд ли придумаешь. Предложить жить вместе? Нереально. Она же не дура, чтобы на это согласиться. Тем более ее родители. Она их любит и не сможет им это сказать. Да и где жить? Рай в шалаше - это конечно хорошо, но не зимой, не в наше время и не в этом городе. Расстаться? Возможно, но что тогда останется от моей жизни? Или оставить все самотеком? Неделя, месяц, может больше. А потом по накатанной. Кто-то начнет забывать и опаздывать. Откладывать и переносить встречи. Уезжать и извиняться. А кто-то будет ревновать, кусать локти, худеть и надеяться. И как бы банально и заезженно это не казалось, но каждый раз будет так же сильно и больно. И как раз здесь и есть вся прелесть этого чертова чувства. Оно одно из немногих дает понять, что ты есть на этой земле, что тебе тоже бывает больно, и что ты тоже можешь делать больно другим. Но оно же дает и счастье, настоящее счастье от которого хочется летать и делать всем приятное. Счастье, от которого на твоем лице появляется улыбка, которую нельзя скрыть. Счастье, от которого ты перестаешь думать и анализировать и начинаешь чувствовать и жить. Спасибо тем, кто давал, дает и, возможно, будет давать нам это счастье.
Самой большой ошибкой будет желание это счастье к себе привязать. Как только сделаешь это – пиши пропало. Любовь не живет в неволе и не терпит никаких обязательств. Просто люби и получай от этого удовольствие.

P.S. А подъезд все равно мудак!