Духовные ландшафты Земли, opus 4

Ода сказочнику Проппу (парафраз).

(Владимир Яковлевич Пропп. Морфология <волшебной> сказки. Исторические корни волшебной сказки. /Коммент. Е.М.Мелетинского, А.В.Рафаевой. М.: Лабиринт,1998. 512 с.)

1.
Как это не забавно, но Пропп – мифолог. Он не занимался ни фольклором, ни исследованием обряда инициации. Поставленная им перед собой задача: понять генезис и эволюцию мифа. На основании его размышлений можно построить последовательность:
1). Наблюдение за миром, понимание действий животных как магических ( здесь мне вспоминается “кошачья магия”: в случившуюся как-то длительную голодовку моя кошка, привыкшая к кормлению после выгула, начала целеустремленно и настойчиво проситься на улицу и сразу же возвращаться домой – и делала это много раз подряд).
2). Инстинктивное воздействие на мир (как это делала кошка).
3). Закрепление, оформление этого воздействия как обряда.
4). Словесное осмысление: возникает обряд – миф (первобытный матриархальный коллектив охотников).
5). После неолитической революции (земледелие, скотоводство) обряд – миф теряет смысл, происходит профанирование и инверсирование мифа – это сказка; но надо помнить, что она прекрасно сохранила элементы прамифа – обряда в отличие от более поздних литературных произведений мифографов и жрецов.

Цель этого первейшего обряда – мифа: посвятить человека в демиурги – научить его магически и осознанно воздействовать и изменять миф. Основной метод: введение посвящаемого в состояние смерти, в которой он уподобляется высшим силам. Здесь тайна: как человечество додумалось до посвящения – обряда – мифа? Отцы – марксисты учили нас: человек существо не животное, а социальное; происхождение структурообразующих социальную материю языка и общества загадочно. Как раз загадки происхождения социальной организации и языка нет. И организовывать свое стадо, и передавать сигналы, и еще многому – многому другому мы научились у животных, довели эти умения до совершенства и абсурда. Вот и Пропп пишет: методика посвящения - отождествление первобытного охотника с тотемным предком -–животным. Все наши социальные корни в мире природы, но инициации в ней нет. Как, каким образом она возникла?

Итак, изначальный сакральный смысл сказки – путешествие в мир смерти (“Тридесятое царство”). Баба-Яга – охранительница этого мира. Чтобы пройти границу Ванька-дурак должен угоститься у нее: поесть пищу мертвых – уподобиться им. Здесь у Проппа интересное наблюдение: мертвые не видят и боятся живых так же, как живые не видят и боятся мертвых. Яга – мертвая, она только по запаху ощущает Ивана (“русским духом пахнет”). У двух миров нет пространственной разобщенности, они просто не воспринимают друг друга. Пройдя у Яги испытание (“умерев”) Иван получает волшебного помощника (силу демиурга), который и переносит его в Тридесятое царство. Бой со Змеем-Горыничем Пропп считает позднейшим образованием, связанным с возникновением государства. На самом деле Ваня – это и есть Змей в Тридесятом царстве со всей своей силой и могуществом. Унося с собой эту силу, Иван подвергается преследованию до границы двух миров – огненной реки. Вернувшись в мир живых герой остается не узнанным. Это понятно: побывав у мертвецов он полностью дезориентирован и десоциализирован. Но сила Змея (волшебные помощники – на самом деле личные качества и умения посвященного в демиурги) помогает ему активно включиться в социальную материю (трансфигурация: Ванька-дурак превращается в прекрасного царевича).

Пусть это невнятный, но зато краткий пересказ пропповской расшифровки смысла сказки. Сам он слишком многословен, но в итоге все равно остается много вопросов. Зачем человек путешествует к мертвым? Как он получает их силу? Кто это придумал?

2.
Но прежде всего Пропп – гениальный создатель структурного метода изучения мифического мышления. “Морфологию сказки” он издал в 1928 г. (когда Леви-Стросс, возможно, еще под стол пешком ходил).

Отталкивается Пропп от четырех аксиом:
1). Постоянными, устойчивыми элементами сказки служат функции действующих лиц, независимо от того, кем и как они выполняются.
2). Число функций, известных волшебной сказке – ограничено.
3). Последовательность функций всегда одинакова.
4). Все волшебные сказки однотипны по своему строению.
Под функцией наш сказочник понимает: поступок действующего лица, определенный с точки зрения его значимости для хода действия. При этом каждому персонажу свойственны только определенные функции (см. таблицу). Персонажей же в сказке всего семь:
- антагонист (вредитель) – это злой волшебник, змей, кощей, разбойник и т.д.;
- даритель – добрый волшебник, Яга, мертвец и т.д.;
- помощник – волшебное животное (конек-горбунок и т.д.), предмет (скатерть-самобранкаи т.д.), какой-либо сверхумелец (скороход и т.д.);
- с остальными персонажами, думаю, все понятно. В сказке любой персонаж обязан выполнить свою функцию, без всяких мотивировок, объяснений смысла и других психологических выкрутасов. Это очень важное замечание. Многое становится понятным в мифологии. Так, например, шумерский миф об Инанне и Думузи не дает объяснения: зачем богиня любви и ненависти Инанна отправляется в поход на богиню смерти Эрешкигаль и умирает? Это всего лишь функция (обязательный поступок) посвящение смертью богини, а через нее и всех других девушек.
Сказка умалчивает о своем сверхмотиве – обязательного приобщения к смерти. Все персонажи жестко этим мотивированы (даритель обязан наградить героя, если последний прошел испытание и т.д.).
Реализация функций может быть очень разнообразна, Пропп дробит каждую функцию на множество видов. В созданной мною таблице я называю их таксонами. Жесткой связи между ними нет. В сказке таксоны могут выстраиваться в совершенно разнообразных последовательностях. Пропп указывает, что ряд таксонов не могут иметь логических связей друг с другом. Таких алогичных связей около 20-30%. Но я думаю, что и они имеют смысл. В итоге создается впечатление поля, содержащего все созданные и не созданные волшебные сказки.

Пропп выявил еще один феномен, который объяснить не может: если рассмотреть классическую сказку, содержащую все 32 функции, то она имеет как минимум 2 хода. Правда, существуют и одноходовые сказки, но они не будут включать все функции. На самом деле ходов в сказке может быть бесконечное количество (см. “Тысяча и одну ночь”), они могут прерываться и переплетаться. Но сказка всегда жестко придерживается последовательности ходов: они следуют один за другим, но никогда одновременно.

Структура волшебной сказки гениальна и проста. Не буду давать примеры анализов ( Пропп закодировал в виде таксонов все волшебные сказки из сборника Афанасьева), а попробую сделать – собрать свою сказку, каждый эпизод в которой – таксон семантического поля метасказки.

3.
Итак,
i а3 Д2 Г2 Z R5 д7 Г7 Z9 Б3 П3neg\contr Л8 К3 Пр4 Сn7\1 Пр6pos X ЛI У С*   :
i В некотором царстве, провинциальном городишке жил-поживал студент Паша. Все у него у него было: отец с матерью, комната с аквариумом.
а3 Но он скучал и томился.
_ Однажды взял и ушел. Едет на автобусе, приехал в лес. Идет по тропинке, видит по среди леса стоит дом.
Д2 Обходит вокруг: дверей много, да входа нет. Тогда начал Паша во всю глотку орать: “А ну где здесь передний (парадный) вход!” Окошко открывается, за ним бабка сидит: “Кого это черти принесли? Не пущу!”
Г2 “Свой я, вот и студенческий билет есть.”
Z (здесь: награждение волшебным даром вообще) “А куда ты поцдешь-то? По лестницам нельзя, там старый голодный Таракан ползает – он тебя съест. Но раз ты студент – помогу. Видишь: дверь и кнопочку. Скажи: по-бабкину веленью, по-моему хотенью, лифт, откройся. И кнопочку нажми. Дверь откроется и отвезет тебя на любой этаж.”
R5 Сел Паша в лифт и поехал. Ехал – ехал, приехал. Выходит. Темно вокруг, ничего не видно. Споткнулся и упал. Рядом кто-то лежит.
д7 Это пьяный в жопу бородатый усатый Тараканище в валенках.
Г7 Взвалил его Паша на себя и отволок в 364 комнату, положил на койку.
Z9 Очухался старый Таракан: “Ты кто?” “Паша”. “Спасибо за помощь, я тебе тоже как-нибудь пригожусь”, - и захрапел.
Б3 Паша обернулся и оказался в 364 комнате. Там Заяц и Соболь в дурака играют: “А ну садись играть”. “На что играть будем?” - Паша спрашивает. “Есть здесь волшебная комната без номера. Кто туда входит – никогда не выходит. Проигравший туда и отправится”.
П3neg\contr Вот Паша и проиграл. Взяли его Заяц и Соболь под ручки и отвели к страшным дверям, да еще под зад пнули.
Л8 Комната так себе: мебели мало, к потолку кровать подвешена и лежит на ней ослепительная студентка – мертвая. поцеловал ее Паша, она и ожила.
К3 Да как царапнет его по щеке. Хочет Паша еще целоваться и прочее, но она говорит: “Не сейчас, Пашуня, убегать надо!”
Пр4 Вылезли они в окошко, там длинный коридор. Бегут по нему и упираются в открытую комнату. В ней кровать двухспальная укрытая белоснежным бельем, на столе явства и выпивка стоят, магнитофон играет. Загорелся Паша, тянет девушку к кровати.
Сп7\1 “Что ты, Паша, нельзя, это же Заяц и Соболь засаду устроили. побежали обратно”. Снова бегут, к лифту подбегают. Жмет студентка на кнопку, жмет – никакого результата. Паша говорит: “По-бабкину веленью, по-моему хотенью, лифт, откройся!” Вот и приехали на первый этаж.
Пр6pos На выходе, на диванчике посиживают Заяц с Соболем, Пашу дожидаются. Тюкнули его по голове и студентку увели.
X Шел через вахту протрезвевший Таракан. Взял Пашу к себе, напоил мертвой и живой водой, в чувство привел, расспросил, все узнал.
ЛI Тогда Таракан взял и построил Зайца и Соболя. Студентку себе забрал: “Будешь со мной жить”. Обернулись они в комнату Таракана, там Паша сидит.
У Узнала она его по царапине, обрадовалась.
С* Здесь и свадьбу сыграли.
__ Поехал Паша домой с тараканиным благословением и подарочком для отца с матерью.

Приложение.
МЕТАСКАЗКА: пропповский опыт семантического поля (функциональная структура волшебной сказки).

(Формат данного сайта не позволяет мне разместить здесь таблицу. Если эта таблица Вас интересует, Вы сможете ее взять на файлообменнике: http://narod.ru/disk/24469479000/opus4_2.rtf.html ).