Философия в полночь.

Философия в полночь.
( Необычный философский диалог среди ночи).

По нашим понятиям – я обычный человек. Что значит обычный? А то и значит. Весь набор: хорошая работа, с неплохим окладом, жена, двое детишек, машина, квартира, дача. Вечером, после работы, я вернулся домой. Все было как обычно – вечерняя суета. Уроки детей, рассказ жены о сплетнях в ее офисе, полученные двойки, разбитые коленки. Ужин прошел при всеобщем веселии. Потом, некоторое время, каждый был занят своими делами. Подошло время ложиться спать. И здесь все прошло как обычно. Сын Гриша, не мог ложиться спать – еще не был пройден очередной уровень компьютерной игры – пришлось помочь, иначе, спать бы легли под утро. Дочь Светлана, тоже, не могла ложиться спать. У нее были неотложные дела: в школе намечался праздник, так она битых полтора часа, по телефону, обсуждала с подружкой, наряды на этот праздник. Тут вмешалась жена – пообещала, что у Светланы будет очень красивое платье, подстать празднику. Когда дети угомонились, пошла спать жена. А я, когда было много дел, а сегодня был как раз такой день, решил немного поработать за ноутбуком на кухне. В квартире все утихло. Работал я с увлечением – аж на пять сигарет. Когда взглянул на часы, то на них было около полуночи. Что-то устал, да и сердечко заломило. Толи от перегрузки, толи от выкуренных за день сигарет. Ну, гадать нечего – спать надо ложиться. Закрыв ноутбук, погасив свет на кухне, я направился в нашу с женой комнату. По пути заглянул в комнату детей – устав за день, они крепко спали. Проходя по коридору, услышал на лестничной клетке шаги и чуть слышный шорох. Машинально взглянул в дверной глазок. На то, что, а точнее кого, я там увидел, можно реагировать по-разному. Кто-то усмехнется, а кто-то и испугается. Там, под светом люминесцентных ламп, стояло существо. Вид всем знакомый: черный балахон, череп, кости вместо рук, ног, грудной клетки, и коса. Ну не дать ни взять, настоящая старуха смерть. Во, думаю, наше подрастающее поколение, совсем сбрендило. Так пугать народ. Нашли время. Сейчас позвонят в какую-нибудь квартиру, и думай, что за этим у хозяев, взглянувших спросонок в дверной глазок, будет – или инфаркт, или нервный срыв. Нет, мы тоже, когда пацанами были, баловались. Бывало, соберемся человека четыре, и ну бегать нажимать на кнопки звонков. Хозяева дверь откроют, а тогда дверных глазков немного было, а на лестничной площадке никого. Это конечно баловство, но что бы так, да еще поздней ночью? Вот, насмотрелись ужастиков. Куда катимся? Ладно. Сейчас я это баловство пресеку. Чего бояться? Я в потусторонние силы не верю, так что держитесь. Открываю тихонько дверь.
- Так, похулиганить решил? А ну, давай мотай отсюда, - с этими словами я протянул руку, что бы схватить шутника за шиворот и вытолкать к лифту. Угу, схватил, как же. Моя рука прошла сквозь это существо, прошла в пустоту. Скажу сразу – стало не по себе.
- Ну, - проговорило существо, - попробовал схватить? И как?
Я молчал.
- Представляться надо? Или сам догадаешься?
Учитывая последние факты и облик визитера, догадаться, было не сложно, хоть и не верилось.
- Вижу – догадался. Здороваться будем?
Вообще-то, правила приличия никто не отменял, но в этой ситуации… Да и что говорить? Здравствуйте? Это смерти то? Какое уж тут здоровье? Остается одно.
- Пп.. привет, - еле вымолвил я.
- Да ты не напрягайся, я не на работе. Сам дверь-то открыл, вот и расхлебывай.
- И чего тебе надо? – немного осмелев, проговорил я.
- Раз уж встретились, так давай поговорим. Ну, в квартиру не пригласишь. Это я понимаю. Давай здесь говорить.
- Давай, - согласился я, и, не зная, что сказать дальше, ляпнул, - ну и видок у тебя, - я еще раз оглядывал внешность страшного гостя, точнее – гостьи. Особенно, притягивал взгляд, инструмент гостьи – коса. Именно такая коса была у моего соседа по даче. Он косил ею траву, точнее – мучился, потом плюнул и купил современный триммер. Все-таки – технический прогресс из жизни не выкинешь.
- Вид ему, видите ли, мой не нравится, - пробурчала гостья, - а кто виноват-то? Кто меня такой изобразил? Я сама, что ли?
- Ну, уж и не я. А что, не так что-то выглядит?
- Нет, - согласилась со мной гостья, - не ты. А все вы – люди. А что не так? Спрашиваешь? Да все не так. Как можно изображать что-то не материальное? Как можно меня изображать в единственном числе, если я существо многообъемлющее. Я во многих местах разом. Тут стою, с тобой беседую, а где то далеко, чьи-то души принимаю.
- Да, недоразумение вышло, - согласился я.
- Да ладно, я не в обиде. Ведь я существую куда больше, чем все человечество. Я мудрее и необидчивое существо. Сам понимаешь, чем занимаюсь, какие тут обиды.
- А когда людей не было, чем занималась? – спросил я.
- Скучновато было. Разные динозавры, птеродактили….. У них разве душа есть? Так, комочек мозгов. И желаний – пожрать да размножиться – скукота.
- А когда веселее стало?
- А когда обезьяны с дерева попадали, да хвосты пообломали, на две лапы встали, и поняли, что кроме пожрать и размножиться, есть и еще интересы и желания. Вот тогда стало повеселее. Есть на что посмотреть, и что послушать.
- Я заметил, ты говоришь, что души принимаешь? А коса? Не косишь?
- Грамотный человек ты вроде, а на поверку – темнота, - укорила меня гостья, - как ты себе это представляешь? Наверное так – хожу – брожу, машу косой налево и направо. Раз – голова, два – еще десяток. Кого увижу – того кошу. Так что ли?
- Приблизительно так, - кивнул я.
- И с чего ты это взял?
- Ну, вот пример. Часто пишут в книгах, что на поле боя, смерть косила солдат налево и направо.
- Ну и темнота ты, - проговорила гостья. Я бы обиделся, будь это сказано человеком, но когда такое говорит сама смерть, то, как реагировать – даже и не нашелся как.
- Так просвети, раз встретились, и философствуем глубокой ночью. Чего время зря терять, - я проявил свое недовольство.
- Ну, хорошо. Тогда ответь – как ты представляешь себе жизнь? – вопрос был интересным. Как на него ответить?
- Думаю – жизнь это то, что сейчас со мною происходит: дом, работа, семья, заботы, удачи, провалы, веселье, уныние, ну и так далее.
- Точнее – осознанное бытие, - подвила резюме гостья.
- Можно сказать и так, - согласился я.
- А если в общем смысле, абстрактно?
-Честно говоря, в первом часу ночи, да после работы, ничего в голову не приходит.
- Ты еще и тугодум?
-Ну, знаешь, конечно, ты существо не материальное, и тягаться с тобой я не могу, только уж раз философствуем, то не надо оскорблять, - возмутился я, откинув робость перед страшной гостьей.
- Ладно, проехали, - миролюбиво ответила гостья. – Если абстрактно, то существует некоторый коридор, ограниченный двумя линиями, - начала свое философское видение смерть, - только идут они не параллельно. Они то расширяют ограничиваемую площадь, то сужают. Прямые – это физические и биологические факторы бытия тела и сознания Эти факторы тебе неподвластны. Это жесткие линии, за их предел, живому существу, выйти не дано. А вот то, что между ними, это и есть твое бытие. Понятно выражаюсь? – поинтересовалась гостья
- Почти. Скажи, ты говоришь, что это не параллельные прямые, они сужаются и расширяются. А почему?
- А вот расширение и сужение зависит от твоих действий. Если за границы линий ты выйти не можешь, то двигаться по любой траектории внутри, ты можешь, единственное ограничение – нет движения назад, только вперед.
- Так, - начал я вникать в тему, - тогда что происходит с этими линиями, когда человек умирает?
- Умирает или погибает? – поинтересовалась собеседница?
-А что, есть разница? Даже, как мы называем, гибель на поле боя, или в автокатастрофе, или при землетрясении, все равно исход один – человек умер.
- Для сознания и тела, для людей – да. Исход один. Но судя по линиям – проявления разные.
-Это как?
- Когда человек умирает от болезней, старения, исключая несчастные случаи и катастрофы с войной, то его коридор сужается до узенького коридорчика. И когда приходит исход, сознание гаснет, в этот маленький коридор, в пустоту и небытие, проникает только его сознание. А тело остается на земле. Иное дело, когда человек гибнет внезапно. Тогда коридор остается широким, но линии обрываются. Но и тогда, только не материальное из составляющих человека – его сознание в бытии, уходит в пустоту, а тело – оно материально и останется среди материального мира.
- А как же тогда понятие, что человек сам вершит свою судьбу?
- А он ее и вершит, только в строго отведенном пространстве – коридоре. Своими действиями и поступками, да еще и поступками в отношении него.
- Совсем ты меня запутала. Тогда объясни на примере, как мы вершим свою судьбу, в этом коридоре?- спросил я с ухмылкой. Но мой вопрос не поставил в тупик гостью.
- Да пожалуйста. Вот прямые, ограничивающие твой коридор шли ровно. Ну там с экологией порядок, с нервами тоже, вроде все ровно. Организм работает и не болеет. Идут они прямо и идут. Но люди со стороны делают поступок опасный для тебя. Тогда прямые сужают коридор бытия. А ты, исправляешь сделанное ими и твой коридор расширяется. Вот пример. Помнишь, ты попал в аварию. Машина – в хлам, а сам отделался ушибами. Даже переломов не было?
Я хотел было спросить – откуда ей это известно, и тут же передумал – говорю то с кем, она все знает.
-Ну, и где здесь моя удача?
- После технического регламента твоей машины, один растяпа в сервисе, не затянул, как следует твое правое переднее колесо. А ты помнишь, что ты делал, перед тем, как отправиться в путь на машине в тот день?
-Я проверял колеса, - меня бросило в пот, - подкачал шины, и затянул правое переднее колесо, причем чисто машинально.
- Вот тебе и удача. При аварии, это колесо должно было отскочить, машина бы начала кувыркаться, и у тебя не было шансов выжить. Ни подушка безопасности, не пристегнутый ремень, не могли тебя спасти. Ведь там, чуть дальше, чем остановилась, завалившись на бок твоя машина, был крутой и глубокий откос. Кувыркнувшись, машина неминуемо, полетела бы туда. А ты затянул колесо. Оно не отскочило, машина только встала на бок. И ты, получив парочку солидных ушибов, с помощью людей, которые увидев аварию, бросились к тебе на помощь, вылез на свет божий.
Возразить мне было нечего. Мне страшно захотелось выпить рюмку коньяка, что бы успокоиться.
- Так, ты подожди пару минут, я сейчас, - сказал я гостье, та кивнула черепом, и я метнулся в квартиру. Но поскольку побаливало сердце, то я изменил свое решение. Я нашел в кухонном шкафчике валокордин, накапал себе два десятка капель и выпил. Это было лекарство жены, она его принимала редко, только когда наше с ней подрастающее поколение, доводило ее до « белого каления» своими проказами. Совершив эту операцию, я вернулся на лестничную площадку, к полночной собеседнице.
- Вот, - сказала она, когда я вышел и был готов продолжить философский спор, - у тебя немного сузился коридор бытия – болело сердце. Ты принял лекарство, и твой коридор расширился.
Меня снова кинуло в пот, не поспоришь. Неопровержимое доказательство движения внутри коридора.
- Ну, хорошо, убедила. Не буду спорить больше. Только есть вопрос.
- Задавай, - милостиво разрешила собеседница.
- Говорят, что все происходящее с человеком, заранее, написано «на небесах».
- Ты хочешь сказать, что как у вас людей говорят – рождается человек – рождается судьба?
- Примерно так.
- Тут все верно. Раз появился на земле человек, значит, появился и его коридор, ограниченный линиями. И тут понятие судьба – очень широкое, можно трактовать и так и сяк. Но против коридора бытия не поспоришь?
- Пожалуй, что нет. Тогда еще вопрос.
- А ты парень ничего, зря я тебя тугодумом назвала, беру свои слова назад. Любопытный ты. Задавай.
- Ты говоришь, что есть коридор. Есть стенки коридора. Он может оборваться или сузиться, но все равно обрывается. С конечной точкой ясно. А вот с начальной точкой? Откуда начинается коридор?
- Нет, ты явно тугодум, зря слова свои назад брала. Тут ответ то на поверхности. Или мне тебе объяснять – откуда начинается жизнь человека?
- Да. Теперь последний вопрос. Если я что-то делаю хорошее для человека или дурное? Как это сказывается на моем коридоре или его?
- Делая поступок, ты влияешь на материальное, или нематериальное составляющее человека. Материальное – его тело. Не материальное – психическое состояние, и как следствие – здоровье. Значит, в зависимости от поступка, ты или сужаешь его коридор или расширяешь. Это касательно человека стороннего. А твоему коридору приходится еще чувствительнее. Я разделяю мнение о том, что любое дело, сделанное человеком, вернется к нему, как бумеранг, да еще и усилится. Так что – сделаешь добро – добром ответят, а на сознании настроение поднимется, и как следствие – болезни отступят, ну и наоборот. Правда, бывают исключения, но это мелочи. Ответила на твой вопрос?
- Да. Не скажу, что все высказанное тут разделяю, но было интересно. Есть над чем подумать.
- И правильно. Кстати, я ведь твой коридор не сужать не расширять не могу, я не материальное существо. Могу только принять твое сознание, да и то, когда твой коридор закончится. А когда это будет - никто не знает. Так что мне пора.
- Так я тебя не задерживаю.
- И хотел бы, да не смог. Всему свое время. Будем прощаться?
- Так ведь, прощай – значит просить прощения, или по принятому мнению, больше не увидеться, после прощания. А с тобой – разве попрощаешься? – смело ухмыльнулся я.
- Ты меня, даже когда придет твое время, не увидишь и не почувствуешь. Просто сегодня так получилось. Но такое не повторяется. Так что – прощай.
- Прощай, - повеселев, ответил я и, войдя в квартиру, закрыл дверь.
Будильник не подвел. Мне надо было вставать очень рано. Обычно, жена поднимается раньше всех, но тут особые обстоятельства. Надо было побывать в одном месте, ехать далеко, и не хотелось тащиться по пробкам – раньше выедешь, раньше приедешь.
Когда с умыванием и бритьем было закончено, я сел завтракать. Пока я ел, я думал о необычном философском диалоге. Я поел, взял лист бумаги, авторучку и принялся писать записку жене.
« Дорогуша! Я уехал, позвоню как обычно.
Скажи Грише, что бы пока не трогал свой велосипед, он жаловался, что там у него что-то с колесом. Часто падает и разбивает коленки. Скажи ему – вечером отремонтирую, а не получится – выкину к черту и куплю новый. Светлане скажи, что я позвоню знакомому и найду для нее хорошего зубного врача, есть такой у знакомого. Лечит не больно, все вылечит и болеть больше ничего не будет. Так что все. Целую.
Твой любимый муж.
P.S. И, наконец, выкини ты свой фен, не дай бог током ударит, он свое отработал. Понимаю, что он любимый. Я ведь купил тебе новый – очень хороший, на много лучше старого. Не выкинешь сама – выкину я, когда вернусь домой».
Я вышел из дома и направился к машине. Тут мысль пришла в голову. Мой коллега – Димка Рогов. Я часто с ним спорю, причем на правах старшего, иногда, треплю ему нервы, пусть беззлобно, и касаемо дела, но все равно – как-то неправильно. Надо себя в руках держать. Парень-то хороший. Вот так. Вроде ни чей коридор не забыл. Ах, да. Я полез в карман. Вынул пачку папирос и зажигалку. Взглянул, тяжело вздохнул и, кинул в урну. Вот, и о своем коридоре не забыл. Да и в коридоре ли дело? Верить ли всему этому, как Вы считаете?