«Распад Вмёрзлазии»: часть третья, действие второе

Окливий


Великая Поэма «Распад Вмёрзлазии»


Часть третья: «Начало смуты»


Действие второе: «Беседа возле башни «Лефортваль»»


Входная дверь зловещей башни «Лефортваль» отворена немного.
Витает сумрачность сырая у порога.
Жёлто-оранжевые блики окропили
Ограды карликовой шпили.
Ограды, с двух сторон теснящей
Булыжную дорожку, ведущую к подножью башни.
Дорожкой этой (ограждённой и вверх еле заметно восходящей)
Проследуют герои замечательные наши
Спустя каких-нибудь пять или шесть минут.
Но прежде они немного поболтать не преминут.
Оранжевые всполохи, преодолев наложенное тьмою вето
Высвечивают два нам знакомых силуэта.
Два утончённых силуэта! – добавим мы! Но… кто же это?
Мужчины? Женщины? Попробуем, волнуясь, рассмотреть
Сквозь синеватую туаль вечерней тьмы таинственную пару.
Попробуем, дабы неведенье преодолеть
И недосказанности приготовить кару.
Приглядываемся, отчаянье свербящее лаская:
Одна фигура вроде бы мужская.
Вторая – женская. Однако… подоплёка тут иная.
В фигуре женской мы с восторгом узнаём…
(О, не бередите, клуриконы, мечту недостижимую Пиита!)
…Пленительную Фелистэлию! О, несравненная сильфида! –
О, гармоничная, сражающая наповал, сюита!
Увы, но образ Фелистэлии нам дан во временный заём!
Сопровождает Фелистэлию – Кларэнда. А точней
Кларэнду Фелистэлия. Поскольку рядом с ней
Кларэнда чувствует себя значительно спокойней.
И мыслит оттого ясней.
А, следовательно: смелей, изобретательней; фривольней.
Однако видим мы Кларэнду в довольно непривычном облаченье!
В настолько непривычном, что даже спутница её
Подпала… или вернее – юркнула под впечатленье:
Неизгладимое, как нижнее заманчивое… женское! – бельё…
Читатель может тут воскликнуть: «опять вы, автор… за своё?!».
Ответствуем: конечно! Не обмануло вас, Читатель дорогой, чутьё!
Да! – женское!.. Неизгладимое!.. И… нижнее! Ах, нетерпенье!
Бельё, скрывающее дивное, курчавое витьё…
Оп! Остановимся! Остудимся. Развеем о кудряшках наважденье!
Остыли? Успокоились? Тогда читаем продолженье:
Кларэнда вырядилась… в прекрасный дорогой мужской костюм.
Поверх его надела тонкий (с капюшоном) плащ.
Казалось бы: с чего вдруг это ей пришло на ум?
Ибо в итоге из героини нашей вышел вылитый палач!
Бесспорно, на исходе лета, любому требуется потеплей одеться.
Укрыться от ветров, согреться.
Но существуют же, хотите или нет – приличья нормы!
И не положено (по правилам давнишней пуританской аксиомы)
Мужчинам одеваться в женское, а женщинам в мужское!
Помилуйте! Содомский стыд! Да что ж это такое?!
Сплошной, простите, цирк! Иль пуще – маскарад!
Эх, не достичь бы модами подобными нам врат
Всемирного трансгендерного клуба!
Хотя… кому-то описанное выше, несомненно, любо!
Ну и чудесненько! Прекрасненько! Беззубо!
Как говорится: чем осёл богат,
Тем и ушаст… голубоглазый наш акселерат!..
Неисчерпаемы общественные странности, поверьте!
Их отражение найдём мы и в сюжете.
И превращенья, произошедшие с манящим образом Кларэнды
В повествованье наше привнесут весьма забавные моменты.
Оговоримся сразу: случившиеся изменения – ага! – потешны!
Кокетка пылкая не ограничилась лишь сменою одежды!
Лицо Кларэнды украшают тонкие усы и… борода.
В испанском стиле. Неописуемая, в общем, красота!
Не забываем: комедиантка наша молода.
Поэтому и вандайковская бородка ей пришлась к лицу.
Как здесь не вспомнить сказку старую про хитрую лису?
В тот вечер ветреный Кларэнда внешним видом походила
Не на Ильдико (чьим мужем был прославленный Аттила!),
А на лукавого мужчину-сердцееда.
Не оставляли каблуки мужских туфлей отчётливого следа,
Когда воительница наша шла, с трудом скрывая рябь тревоги,
По влажной от вчерашнего дождя дороге.
Сказать, что Фелистэлия была удивлена
Преображеньем облика Кларэнды кардинальным,
Пожалуй, значит, приуменьшить раза в два
Оказанный на девицу эффект. Да! – он получился максимальным.
Кларэнду Фелистэлия расспрашивала: мол, что за клоунада?
В чём заключается мотив к созданию такого маскарада?
Подслушаем их диалог? Не должен он зазря пропасть.
Чем объяснит Кларэнда внезапно пробудившуюся страсть
К затейливому переодеванью?
Благо, к вершащемуся лета убыванью
Готовятся девицы обычно по-другому!
Не одеваются в угоду подражанью
Испано-стилистическому облику мужскому!
Давайте ж хорошенько оттопырим уши, дабы вникнуть
В аргументацию Кларэнды. Нам остаётся только хмыкнуть:

Фелистэлия (с удивлением):
Кларэнда, милая! Зачем ты нарядилась как мужчина?

Кларэнда (не снимая капюшона):
На то имеется причина.

Фелистэлия (негромко):
Какая?

Кларэнда (устремляя на собеседницу доброжелательный взор):
Представь себе – простая. Целиком – от головы до пят.
Пойми: нарочно прибегая к… маскараду
(Как называешь ты мой нынешний наряд)
Мне станет проще преодолеть преграду
Меня с любимым разделяющую…
И проще, будь спокойна, во сто крат!
Спрячь едкую ухмылку (в безумии меня едва ль не обвиняющую).
Я – кто угодно, но не психопат!

Фелистэлия (продолжая ухмыляться):
Забавно и сомнительно! И кто ж в происходящем виноват?
Кларэнда, жизнь тривиальней: и ло́вок тот, кто вороват!
Юнец усатый грезит о… любви, презренный скряга о бумажнике!
Мне интересно: что о твоём потешном виде говорят
Рассаженные по охранным пунктам башни стражники?

Кларэнда (поглаживая пальцем искусственный ус):
О, Фелистэлия! Зачислим их огульно в саботажники!
Да сто́ит ли бессмыслица никчёмная труда?
Тебя тревожит, уж поверь мне, ерунда!
Не в первый раз являюсь я сюда
В подобном благородном облачении.
Здесь все, кажись, к наряду моему привыкли.
И пребывают, видно, в праздном отвлечении…

Фелистэлия (выразительно посмотрев на спутницу):
Привыкли?.. Наверно правильнее говорить – поникли?
А? Признай: сотрудники сей башни попросту страшатся
Твоей персоной интересоваться.
И именно поэтому вольна ты красоваться
Сколь пожелаешь долго – одеждою мужской да бородой.
Поди, никто из стражников не хочет оказаться
На месте арестанта… и взаперти сидеть до ямы гробовой…
А, следовательно, едва увидев, как ты идёшь (одна или со мной),
Они твердят себе: «Карамба! Чёрт с тобой!».
Либо цедят сквозь выцветшие зубы
Нечто, влачащееся той же матерной стезёй.
(Благо-то: стражники здесь неотесанны и грубы).
Дескать, нам нынче снова ядовитый подоспел улов!
А после… крестятся да пропускают тебя внутрь без лишних слов.

Кларэнда (поправляя капюшон):
К чему ты клонишь, Фелистэлия? О чём ты?

Фелистэлия (внутренне ликуя от ощущения меткого попадания):
Твоя семья сводить умеет счёты!
И с кем угодно! Тебе ль о том не знать?
А стражники – совсем не идиоты!
Никто из них не хочет жмуром стать.
От этой правды, милая, не скрыться под плащом!
Не сомневайся: тут каждый клоп в погонах извещён
О том, что спрашивать тебя о чём-нибудь опасно.
Поскольку… (хоть изъясняюсь я немного несуразно)
…Сегодня – верный ты служака: назавтра – в шпионаже уличён.

Кларэнда (наполняясь гордостью от слов собеседницы):
В вопросе данном я с тобой согласна.

Фелистэлия (снова начиная ехидно ухмыляться):
Все постояльцы башни, мне думается, знают, чья ты дочь.

Кларэнда (усмехнувшись):
Допустим. Но нагнетанье страха ты мне не пророчь!

Фелистэлия (кивнув):
Договорились. Так для чего ж спектакль костюмированный этот
Ты срежиссировала? Не чересчур ли метод
Сей авантюрен и причудлив? Он вызывает лишние вопросы!
И в дополнение: исполнен вычурной, гротескной прозы.

Кларэнда (обретая серьёзность):
Ты забываешь про различные угрозы.

Фелистэлия (в свою очередь переставая ухмыляться):
И дабы избежать разнообразнейших угроз
Которые рок (безусловно, неприветливый!) принёс,
Наклеила ты вандайковскую бородку?
Напялила мужской костюм?
Сменила соблазнительную свою женскую походку
На поступь пьяного матроса, собравшегося на застолье в трюм?..

Кларэнда (нахмурившись):
Пришлось. Мне и моей семье противны свары и эксцессы.
Повсюду рыскают агенты иноземной прессы!
Да и враги отца всегда настороже.
«Науку» лжи, «науку» вероломства познала в совершенстве я уже.
Помимо прочего: бед натворить способны и обычные зеваки.
Зачем предоставлять возможности фиглярам множить враки?
Чем меньше я к себе вниманья привлекаю
Тем безопаснее. Скажи: я разве неразумно рассуждаю?

Фелистэлия (взяв Кларэнду за руку):
Нет-нет. Вполне разумно. Согласна. Подтверждаю.

Кларэнда (улыбнувшись):
Поведай лучше мне размеренно, неспешно
Насколько развиваются успешно
Твои… начавшиеся вроде? – отношения с Олефианом?

Фелистэлия (оживляясь):
Довольно плодотворно. И элегантно. С шиком, с шармом.

Кларэнда (понижая звук голоса):
Ты с ним встречаешься?

Фелистэлия:
Встречаюсь.

Кларэнда:
Не боишься?

Фелистэлия:
Чего?

Кларэнда (зловеще сверкнув глазами):
Да мало ли – чего!.. Молчишь?.. Таишься?..

Фелистэлия (испытывая чувство неудобства):
Пойми, Кларэнда… не претендую я на сокровенный статус
Очередной его жены.

Кларэнда (подбадривая собеседницу лучезарной улыбкой):
И правильно! Не вздумай учинить подобный казус!
Мечтания наивные пусть будут сожжены
В огне возможностей реальных.

Фелистэлия (вздохнув):
Я не ищу судьбы превратностей печальных!
Родня Олефиана (наверное, скорей – интуитивно)
Воспринимает меня, в целом, позитивно.
Но ясно мне: сии любовные пиры
До той продолжатся поры
Пока в семейные их ясные миры
Я не вмешаюсь тёмной тучей
С наложенным поверх неё эффектом звука громового.
Возможно ли, спроси меня, быть более везучей?
Быть паутинкою у основания гнезда Олефиана родового?
Не вызываю, к счастью, я своим присутствием ажиотаж
В его ближайшем окружении. Картиной не испортишь вернисаж!
И польза, знаешь ли, от осторожности моей невольной велика!

Кларэнда (с сомнением):
Неужто?

Фелистэлия (уверенно и быстро произнося фразы):
А кто, по-твоему, нам дал спецпропуска
Для входа в башню в любое время дня и ночи?

Кларэнда (с нескрываемым удивлением):
Олефиан?

Фелистэлия (тихонько посмеиваясь):
Кларэнда, ты догадлива. Так точно!
От твоего отца щедрот подобных
Мы не дождались бы вовек.
Что объяснять? – поймёт голодных
Не эфемерный просвещённый древний грек,
А тот, кто сам возрос в нужде.
С любовью – то же неглиже.
В силу причин тебе известных,
Мессир Смурнарий и Мессир Баскорм
Нам оплеух раздали б полновесных.
И ограничились бы этим. А тут… ты видишь? – дело в чём? –
Подарок оный (спецпропуска) нам преподнёс
Олефиан. Он нам помочь решил всерьёз.

Кларэнда (неподдельно изумлённая):
Подумать только! Ворон-альбинос!

Фелистэлия (весёлым голосом):
Выходит… напрасно от него ты воротила нос?

Кларэнда (отмахиваясь как от комара):
Но говорят же: «сердцу не прикажешь»!

Фелистэлия (машинально крепче сжимая руку собеседницы):
Когда б происходила ты из бедноты
То бишь, из городских низов (а бедность в кабаке не прогуляешь!)
Тогда б с твоей я посмеялась «правоты»!
А так… прости уж! Те сердечные финты,
Которые прокручивать изволишь ты –
Мне противопоказаны. Вредны и недоступны.
Они изрядно безрассудны.

Кларэнда (с обезоруживающей улыбкой):
Прощаю. Ты права! И бедность – есть суровый приговор.
Ни выбора тебе, ни избавления от унижений!
Мне нечего на это возразить. Оставим спор.
Ведь у дверей подобных учреждений
Не следует излишне откровенничать.

Фелистэлия (ёжась от ветра):
Бесспорно.

Кларэнда (делая шаг и увлекая за собой Фелистэлию):
Войдём же в башню. Дверь приоткрыта. И не иллюзорно!
Причём открыта уже несколько минут.

Фелистэлия (нехотя следуя за Кларэндой):
Идём… хотя нас, кажется, не очень-то там ждут…


Действие второе завершено.


Продолжение следует…


Первая декада Сентября 2023-го года от времён Первых Строек на Прекрасных Сугробах