Что же Вы как дети...

-- Запрет пять тысяч семьсот сорок второй…
-- … восемьсот тысяч триста первый…
-- … двенадцати миллионный сто одиннадцать тысяч девятьсот девяносто седьмой…
-- … полуторамиллиардный сто миллионов двести восьми тысячный четыреста пятьдесят девятый…
-- Я протестую.
-- В чём дело?
-- Мой запрет отклонён. Видите?
-- Действительно. Но машина показывает, что такой запрет уже был.
-- Ну и что.
-- Как это?
-- Желаю повторить.
-- Однако. Это новое. Что-то инновационное. Знаете, как тяжело стало работать. Похоже, это выход. Вы очень желаете?
-- Очень.
-- Очень-очень?
-- Оченнее не бывает.
-- В таком случае вынужден узнать: не имеете ли Вы личной выгоды в повторном запрете запрета?
-- Оскорбляете? Конечно, нет.
-- Извините, полагается по форме.
-- Понимаю, хотя бюрократизм этот уже достал.
-- Вот и хорошо, что понимаете. Уважаемые делегаты, разрешим коллеге запретить уже один раз запрещённое, а именно, запрет под номером триста миллионов шестьдесят сот тысяч девятьсот два?
-- Разрешаем... разрешаем… разрешаем…
-- Принято. Вы довольны?
-- Естественно, но бюрократизм…
-- Довольно, время. Вы свободны. Уважаемые делегаты, запрет полтора миллиардный сто миллионов двести восьми тысячный четыреста шестидесятый…

Конец.

P/S. «Что же Вы как дети? Оторвали Вас от тити.
Запретите ветер. Дождик запретите».
Использованное четверостишье «изъято» из текста популярнейшего артиста, певца и композитора, просто шалопая, да не последует с его стороны никаких претензий к скромному автору этих «каракуль».