Каламбуры 3001-3052 стр.

Дома не ты пришил ножки до монеты.
Да монету нужно тому, у кого дома нету.

Даму не ту потерял, да монету и теперь дамы нету.
Демон эту украл, где монету?

Как железо до магнита, притягивала мужиков дама Агнета.

Показали тело, по козе ли тело, милиция пока залетела.

В трансформаторе ток шастает, потому что там железо ша
стоит.
И наполнены злом манны, злом они и сломаны.

Рубил бумагу топор чтица, за то что топорщится.

Где именно надуманы,
может, это надо Умани.
И мечта одна у Мани – побывать бы в Умани.

И вершина тем они, что идеал доз – демоны – выходили из
Дездемоны.
Кладезь тем они эти демоны.

Ищут клад демоны, это кладезь демоны, кладезь тем они и всё
от Дездемоны.

С дам они – слетали демоны.
И сказала идём она увидала и демона.

Эти судьбы за гроши не хороши, а сломаны, где рассыпаны
ослом манны.
Ослом Анны?

И не знаете раз писание
выполняете расписание.
Подчиняясь порядку, он шёл по рядку.

Мерси дезик – запах мой Мерседезик.
Фу! рожки торчат из под фуражки!

Спи шиш! ты не спешишь и всё на лень ты спишешь.

Дохлей бывают и дохлёбывают.
Из питания вам испытания.

Украли у нас мешки
и начались насмешки.
Гадить сколь скотам? Уже скользко там.

Собрались сотрудники около НИИ и говорят о нём, как о
колонии.

И полны там иска ванны, тем они и скованы.
И это рискованно молотом рис ковано.

Обратилась она к раскованному: – «У вас залила краска ванну!»

Вот такая риска в Анны,
не бросай риски в ванны!
Пусть они раскованы, но это всё рискованно.

Исследовали мы недра Чили, а не дрочили.
Воды месяца в луже месятся.

Не заманивай ты нас той и не подливай нам настой.

Набили вы ручку, когда делили выручку.
Визы Вали подозрение вызывали.

Предупреждали нас о, Вали – её холуи тумаков насовали.

Предупреждают знаков нас овалы, о том, чтобы инспекторы
штрафов не насовали.

Помнишь у зама как, нас приняли за макак.
И принятый за макаку,
нам подсунул мама каку.

Сгореть запахом от ладана,
возможность ей дотла дана.
Но дымит от ладана, спела выше на лад она.

Это из-за ладана, а там зола одна.
Не оторвать золу от дна там прилипла одна.

Потом зама чело – холодным потом замочило.
Шёл по водку у белочки на поводку.

Как бы мне ложь шаткую не сделать своей лошадкою.

Уже сошёл с трас ты. Какие страсти!
Ты должен гусеницу с себя стрясти.

Или сделай удлинитель с трости, а то получишь стресс ты.

А золотые серёжки, на тебе те, я увидел на Тибете.

На Тибете считают рёбра на тебе те.
Нате, Бете хорошо на Тибете.

Золотишко ты скинь и я будет и скиния.
Се расти нам в серости.

Вещь его я увезла, теперь не обберёшься увы зла!

Собаки полатали.
У них ума палата ли?
Ума полна та ли, от которой хлопцы умотали.

Плывёт моя Обью доля –
напоминает об юдоли.
Кто задал юдоль и ушла за далью даль.

Им задание дали исчезнуть за дали.
Когда вам тумаков задали, убежишь за дали.

Не увидев зад Аллы убежал за дали.
Увы, дев не увидев!

Так направлении направление задали, что убежал, не увидав
зад ада ли.

Временами играет шутку время нами.
Сыпется года из века, как ресницы из века.

Горюя, помог горю я!?
В избе жила – тянула жилы.

Избежала в избе жала, её вся изба жала, вот она и збежала.

Ох, наморюсь я, женившись на Марусе.
Усами, поди, шевели – они подешевели.

Из иска Анны вышел монолог изысканный.
С зори саванна нами зарисована.

Дом строится ещё с Троицы, а у строителя в глазах троится.

Вы ,однако, робки,
дорыться до дна коробки.
Рука железная мешала желе зноя.

От того что были женщины раздеты родились раз дети.

По мере растут снега на Памире.
Указ Ане выйти у Казани.

Получил не с нос сна я и не снёс сна я, та судьба несносная.

Реши это, реши то, с мозга будет решето.
Под текстами находим подтексты мы.

Крепкие выражения как огненного вира жжения.

К репке и, тяну руки крепкие.
Время ты отмерь Рено.

То-то нам отмерено, только кал от мерина.
Действа обусловлены – лбы на глобус словлены.

Это всё от слов Лены.
На глобус слов Лены нагло все словлены.

Как правильно говорить: сиятельство или сеятельство?

Ну, если речь идёт о крестьянине, который сеет, то
сеятельство.

А если о коте, у которого яйца сияют, то сиятельство.

Сейчас лавочки частные, школы частные, заводы частные, а
люди несчастные.

А раньше я имел дело не с частными лавочками, не с частны-
ми школами, не с частными заводами, а люди были счастливы.

Он расставался не с частной жизнью, а с несчастной.
Бес, раз день, всех йогами раздень.

Он, став процесс застопорив, остановив за сто порыв.

Теперь мы видим, какой открылся вид им.
Разговор по темочке.

Играл весь день гамму,
наделал столько гаму.
Но не оброс деньгами на поездку в Иокогаму.

Испугает кол лисят, там, где Колеса колесят.
Продав овец, вздохнул и продавец.

Штаммов, до ста в Лену, вакциной доставлено.
О, то причуда! Ну, отопри чудо!

Ветер в поле веет дурень полевеет.
Вы ногами чего топали на гамму.

Видишь то пятак, так вот печку топи так, чтоб сияла как пятак.

Грязью всех поливая
шла работа полевая.
Выплывала из бидона избы тонна.

Мой паспорт тискала паспортистка Алла.
Пас порт иска исполнила паспортистка.

Пасс спорт иски – пасс спор истки, пасс спор тиски и это могут
паспортистки.

Поднимай тысячу, а не сто рей – парусный спорт не старей.

Нужны все те Симочке – куклы и их тесёмочки.

Лузгают те семечки,
что крыты потом мочки.
И узнают потомочки, как ставили потом очки.

На щеках те ямочки, а в глазах потёмочки.
Теребить затеям мочки – п олные котомочки.

Что же носят эти мочки,
вот о чём и темочки.
И стал день наш ночками за тюрьмы стеночками.

Потери мочки по теремочку.
А у нас темочки, что носят те мочки?

Прибыли, нате, семь в очках, они куклы на тесёмочках.

Под шум ели гости шумели.
Он дотронулся ко лбу сам.

Увешен кол бусами, тех, кто лез в колбу сами за колбасами.
Он дотронулся до лба сам
и вот грянул дол басом.

Оркестр до дал басами и все дотронулись до лба сами.

Дело вора и деловара, а из штата Делавэра – дела вера.

К лешему клёш ему.
Это лице мэра – лицемера. И на лицо мера лицемера.

Не год нега длится и это не годится,
ах она негодница!
Мы истину постигали – пройдя посты Гали.

У смазки ус маски, художника мазки.
У мазки у смазки.
Делал мазки ты, но кусались москиты.

Зло вы славы – не видали зла вы,
не то, что шахтёры с лавы.
Говорила тебе та: – «Ты не знаешь Тибета!»

Тащили пепел с топки мы и выпили стопки мы и познакомились
с болотами с топкими.

Так и лаж превратили в такелаж.
Укол лоска у колоска.

Атом расскажет о том.
Укол Лали у кола ли?

Доля! Сидоре! Мифа её кредо. Доре мифа соль – лясы.

Много тем Нила, но общественность что-то темнила.
Райком был нашим райком.

Зона зелени рассказывает о вколотой в сердце занозе ленью.

Вопрос вис полком иди ты в исполком.
Дрожали: вол, кобыла,
ведь время волка было.

Отнеси весь рассказ в «Известия», о том как вывозился в
извести я.
И ты меня извести как хотели меня извести.

Задница гола сына, от того и голосина.
Подала голос Инна, а у неё голосина.

Он сжался и говорит ей сжался и он с ней сжился, и он к ней
жался.

И он её нежил, и он с ней не жил, и тащил он концы не жил.

Сколько нужно брака в Сочи Тане?
Сколько нужно звука в Сочи Тане?

Чтоб устроить бракосочетание и устранить плохое
звукосочетание.

Видно по гребку отдает предпочтение погребку.
В волну он погребён по гребень.

На меня не дави ты! Я собрался не до Виты.
С тех пор выходит пар с тех пор.

Ты его не заводи в тихие заводи это тебе не на заводе.

Не пойму, кто почистил реки пойму.
А блевать и струёю обливать.

Когда бутыль к горлу приспосабливают, то и при Спасе блевают.

Гонор реет – гонореей. Гонор ей от гонорей.
Ганна рею променяла на гонорею.

Кто чайник с плиты снимает, кто фильм про секс снимает.
А кто женщин за деньги снимает.

И чайник с плиты снимается и фильм снимается и только
женщины с ним маются.

Про Пашку на пропашке. Про бачки и пробочки.

И эта проба Пашке, что была на пропашке.
Закончила пропашку – забывши про башку.

Природа красота, а на деле смирительную надели.
Забрали гады себе наделы!

И песенка довылась, собака лаем давилась, тропинка к дому
довилась.
Тропинка в лес довилась и ты снежок дави лось.

Там речка Уда вилась, там девка удавилась.
Наш код или нашкодили.

И то увидеть довелось, приходит к вдове лось, кому она
давалась.

Мне увидеть довелось, как обедом она давилась.

Кто тянет гаммы нить, об этом будут гомонить.

Если застучат на колесе обе лыски, лопнет бандаж и вам
поставят обелиски.

Оба ли иска на обелиски.
Обе Лизки, обе склизки, освящают обелиски.

Там где бес покоится,
никто ни о чём не беспокоится.
В кусте эра Пия там у него и кустотерапия.

Нет драмы, чтобы её не сличали с ада недрами.
Он верит в эру, Значит: имеет веру.

Много ушло денег на строение и потому плохое настроение.

Отмечают в году раз Троицу и не сделаешь растр с яйца, но
всё может враз устроится.

Пьяная раз троица, мир в глазах расстроится и поп расстроится.

Раньше воры шли в монастырь, значит: сейчас они должны
идти в стереостырь.

Денежки Мона стырь или иди в монастырь.

Не делили радость на дни мы.
Ведь висит зло над ними.

Не дели на дни недели, ведь на деле беса то наделы.

Пьют лики ром, а запивают ликёром.
Заря дыши на зародыши.

Я идею здесь подам: – Не дружите с деспотом.

Позвал за собой аса бой, он прикрыл амбразуру не кем-то, а
собой.
Он был особой не простой, а особой.
У кого забой, а кто ответственен за бой.

Она кричала: – Ура! бой, но этот Ура бой сделал её рабой.

А этот мальчик-бой сделал её рабой и курочкой рябой.

Венок лавровый, а с венка выглядывала свинка.
Бес зрел совой на дороге безрельсовой.

Повод дочке идти на поводочке по водочку, вот дочка, а вот
водочка.
Украшают фаны реки в руках фонарики.

И слышны фанов рыки, в глазах фонарики.
Они как водопад, как шум от фона реки.

Вот плыли три ската, а за ними треска-та, а болтовни и
треска-та… наговорили три скота.

Три скота обалдели от треска-та.
А разве много треска создаёт треска.

Мане ж хорош манеж. Мане жжем прикол манежем.
Мане фактура – мануфактура.
Дарил Монеты Мане ты.

А у монет, а у монет ума, как у Мани нет.
И не греша, ни кто, не положит Мане гроша.
Манеры Мани эры.

Трудилась лила пот Раша,
а вокруг Европа жила её потроша.
Пришла пора, ша! и пахнет параша.

Вызывала парша вой в той стране паршивой.
Выпускался пар Шивой,
говорят она была паршивой.

Мела пороша значит: дела параша!
А по-английски па Раша это параша.

Отплясывает па Раша, а вокруг английская параша.

Власть украшать – хороша и всех без гроша потроша, лила
кровь, пот Раша.

И сколько раз те виллы поносили вилы.
И миры опускались в илы.

И сколько раз те виллы поносили вилы.
И миры опускались в илы.

Вошла в бар ряшка в виде барашка.
Барабашка, это бара башка.

Тянули со – с лужи вице, видала сослуживица.
Удил вице у девицы, то просто удивиться

То беса сослуживица и будет СОС с лужи виться.
Ну, чем ослу живиться?

А вылез с лужи вице. Ось ложь – Ницца и дело осложнится.

Боимся мы и не рва, а что заведёт туда Минерва.

Бережём мы нервы, но их не жалеют Минервы, они нам
капают мина, на мине рвы.

Ветер ветерком раз пахнёт – форточки распахнёт.

Раз пах ахнет – хорошо раз пахнет и полы распахнёт.

Вонял раз пах, нет, он тот раз пах. За пах ушёл запах.

Не то, увы, то нетто. Ах, нет – ахнет.
– А то Бах – нет?
– А что бахнет. А то пах – нет?
– А что пахнет?

Я Парашу тискаю и иду вместе с парашютисткою.

Мы гуляли раз по Халли, а крестьяне, в это время, землю
распахали.
Не плодят ос скалы, о скалы злобы оскалы.

А горы тучи таскали.
А скалы, то злобы оскалы?

Тоска ли – злобы то скалы?
То скалы нас таскали.

В стаканчике в лиловом в тот день бурду влило вам.

Влило вой в обвёртке в лиловой.
Бурдою лиловою нам налило вою.

Не три, а пару шутов –
прыгали без парашютов.
Сказала пара шутов не плыть Параше ютом.

Не знал, где спасение от параш шут и где спасительный
парашют.

Ищу я пищу и не пищу.
Я не пищу ищу я пищу.
Поприще и там поп рыщет. По прыщу и поприще.

Знакомо много лап пище, но одна из них лапище.
Я не пищу, когда я пищу ищу.

Сказал поп: – Пищу ищу, пойду в церковь по пищу.
– Ну, иди, мышкой по пищи!

Поп в церковь идет по пищу: – Я поп в церкви по пищу и
получу пищу.
Зачем в попе шит, он о том по пищит.

Один странно выразился: – Я пойду на базар по пищу!

И ему странно ответили: – А твой писк там услышат?

Я как муха по пищу, я еду, как поп ищу, в церковь я лечу по
пищу, кусочки лапаю – лап-лап пищи, там расставлю свои лапищи.

Зачем костями я хрущу?
Зачем в лесу жужжать хрущу?

И я об этом не грущу –ка, что поймалась негру щука.

Ох, Русь тёть желает зелёными хрустеть.
Охру щупаю, «о» хрущу пою.

Обиду прощу, пою, отмщеньё прощупаю.
Что проще паю, пойду прощупаю.
У, прощу и всё упрощу!

Снёс забор Том и остался за бортом.
И был ор там, за абортом, летели зубы ртом.

Да воды забор там и стоит собор там и любит особа бор там.

– Не грущу, пою!
– Что-что! Негру щупаю?

Съел он гущу. Не грущу и своё не упущу ее упущу!
Иди от изма до идиотизма.

С тормозной, с тяги не сделаешь стяги.
Но с религиозной, с тяги сделали смерти стяги.

Костяк остряк, что-то строит на костях.
Инока стяг лежит и на костях.

Создаёт шум медь, хорошо ей шуметь.
Шум иметь и шуметь.

Дни ищи упёрлись в днище, огнищи, луч глазищи.

Лучи глаз ищи, увидишь глазищи.
Игла азы ищи – азищи.

Ты не дыши, ты рай ищи. Ищи щиты не нищий ты.

Ищи ещё и им дай счёт – карандаши и лучше на Коран не
дыши.

Ох, нищи их душ огнищи. О, гни огни, огни ли о гнили.
И ни щита то нищета!

И топ уст так, и то пустяк, и опус тик.
Ох, нищи – огни ищи.
Горит огнище итог нищи.

Запустил лапищу и лап-лап пищу. Огни ищи, о, гни, пищи!

Нагреют огни пищу и я от радости пищу.
Ох, дни одни их нищи, их не ищи не днище.

Я его освищу, я его ос ищу. Посещу, агнца пас еще.

Пас и счастье, чтоб попом посещаться.
Для нас и счастье, чтоб насыщаться.

Чуют носы счастье, чтобы насыщаться.
Выдел носы ты лис, видел как насытились.

Увидели римляне, что наг – воздали, прибили на гвоздях ли!?
*
И пойду-пойду наружу,
я собой дух нар ужу.
Как внести в нору ушу, я покой их там нарушу?

Для кого те нар ушу, я как тенор тишь нарушу,
С подо льда, обнаружу, текла Обь наружу.

Ой, как много с нар ражу,
я с ними ёлку наряжу.
Экспедицию снаряжу и с наряду лететь снаряду.

Теноры помнят те норы?
И мир летит в тартарары.

И он на Сити лез, где та знать насытились.
И по сути Сити лес.

А там что сито это Сити!
И не проси то не про сито! И не просите, не про Сити!

И не проси ты, они ПРО сыты, а те кутят подлюки в Сити и их
кругом стоят там сети.
***
Идут безумные отары их зельем поят «доноры».

И путь там многим до норы.
И путь блажен и босс там важен.

Кому народ побитый нужен,
когда мы правду обнаружим?
И суть та вырвется наружу и мы увидим горя лужу.

И уж завоют века стужи – мир против хлада безоружен.
*
Норе жуть нарежут.
Суть нарушу – Вопль наружу – тем суть я нар ужу.

– Нанесен мне ней урон и повреждён нейрон.
Ура, на стороне урана.

Нанесены в душе ней раны
и со строя вышли нейроны.
И ран и я ирония. С ней и ранее я знал иронию.

Гремит от телеги рамой, едет он за телеграммой.
И летит телеграммой – телег грамм мой.

Столько водки выпито, что мак кается, куда это ус народа
макается.

Разве мак кается, когда ус в него макается?
Однако, была там одна кобыла.

О, кабы ила наносила кобыла.
Кабы лето кобыле то!

О кабы алло! Кабы Алла знала, что такое Каббала.

Сосредоточено око были на рассказах о кобыле.
Она ли знала анналы?

Перелив тот опала! А баба то-то пала! А на всех то – топала.

Какая литера Пия это ли и терапия?
Съест пантера Пия, это пана терапия!

Горести, с те, тоска Пия, или то стетоскопия
Крыс то креста – лоска Пия, это кристаллоскопия?

И раз стереоскопия – говорю: – Раз стёр «е», оскопи «я»!

И раз стереоскопия, тот раз стёр «е», Оська Пия.

От Лумумбы те все клумбы. Удивил свёклу ум бы.
О бум там на обум.

Пьяный тот с вин Том хитрый он с винтом.
А что много скоб ли и ты их скобли.
И свои пасквили он пас, пасс к Вили.

Бредят – спят атаками, от посыла с пятаками, спят атаками на
Каме.
Это же экс плут от отар, или эксплуататор.

Не говорит про кур террор и прокуратор.
К проку кори-ка ли и прокукарекали.

Не говорит про кур актёр, их любит прокуратор.

Не знает про кур ротор, не знает проку ротор и как бесится
прокуратор.

Сошёл с ума от проку ротор, за ним свихнулся прокуратор.

Где мы утром бывали, утром бы валы песочек утрамбовали, и
там загорали утром бы Вали.

Утром бы распались, у, тромбы! Не помнят уже время, когда на петлица быили ромбы и если что, то пили ром бы.

В головы при муть и за талант-то примут.
При мути видел приму ты.

Приму в гости приму.
При маме расправлюсь с примами.

Сквозь стены приму дрели шумом примудрили.

И голосок утоп Пия, что ни месса, то утопия.
Будет на мессу у Пия явка
и говорят, он пиявка.

И жизнь попа там хулою попята.
Друг за другом попятам идут попята там.
Попики пошли по пики.

А так в форме атак.
А такой меня достал атакой.
А такую атакую, а так кую.

Реши-то, куда то решето.
Кражу не отнесёшь к ражу.

Во в пику рожу, на радость вопи куражу.
Каку рожу в масть куражу.

Разгонять кур раж – начался кураж.
Фантазёр нес фант озёр.

Как простор ваттам – стены просто рва там.
Прост ор ваттам и тор ватт атом.

Те вещи Ире шиты, куда деть их и реши ты.
Дамы и решили: – Да, мы Ире шили!

Костюмы игре шили – и грешили в них, и грешили.
И не стать её лифу нам парашютом.

Где можно перемен нить переменить.
Пошло то, что пошло.

Ах, то ваши азарты – полны сутью аза рты.
Видел сколько озёр ты и кушал ассорти.

Не делай ас ссор ты и будешь кушать ассорти.
А сорте, не сорте мы ели ассорти
и кушали их аса рты.

Не перепрыгнул ар ты, к чему азарты Озарения – говорил о
заре ни я.
Пьяны в тор те и что-то искали в торте.

По моему дали помои ему. По моему спинку помой ему.

Попы-то подло жили –
свинью всем подложили.
Под ложь и люди жили, тянули веры жилы.

Пусть тянут корд потуже –
не станут ныть в поту же!
Мне туман с рам мнится и глупый иск срамницы.

Бесится столица – сломали стол лица,
Татей вереница, статьей к вере Ницца

Землю покрывало тумана покрывало.
И душа права ли? В памяти провалы.

Пищу наминали, где те номиналы?
И душой кривили – вид тот крив виллы.

Жуть из искры вило, черноту и скрыв ила, суть нам искривило.

Вот пари же над Парижем!
Мира ражем – чудь миражем.

Уж на ражи мир наряжен.
Кол-кол лажи – то коллажи.

Не наснежат, не нас нежат.
Умы нежа у манежа.

Как жить с ложным – мир был сложным,?
Всуе верен – суеверен.

Кол-кол лажи – то коллажи.
Богом сложен, от лжи сложен.

Не наснежат, не нас нежат. Умы нежим у манежа.

Никуда не лепиться месс их тех нелепица.
Классно с нежным быть днём снежным.

И крыс ты то мистика скрести-ка ты фетиш с крестика!

Очень падка ладная змея подколодная,
Империя шоколадная, теперь от шока ладная.

Туда может завести этот позыв зависти.
Дорога пылью курится и кудахчет курица

Шуткам быть уж меткими,
с ловкими быть метками.
С банковскими метками с циферками меткими.

Выражение ты рад даме – сплетен тирадами.
Сто раз: – Ты рада! – такая тирада.

Хороша с оттенка, а, хороша как сотенка.
Мир завален трупами, то сыграли труппами.

Хороша с оттенка, хороша сотенка.
Лица там за масками, словно под замазками.

Прут те сны сна Мекками, жутко уж с намёками.
Бег и с замарашкою, прямо с зама ряшкою.

Ты песнею и хитрою – запой, напой хит рою.
И крою там и к рою, и мажу хлеб икрою,

Капаю рифмы Ге рою и в мозги лью герою.
Дороги нам – долги!
Пути пусть очень долги.

Ума крути ты винтики и мозгу от вин тики,
Кричим все от винта!
Пьяна, поди, от вин та.

Дай чину пятачки, сверкали, чтобы пятачки.
Мажь массою сырою.
Ты мажь, намажь сыр рою.

И гадость та, что мы вместили, вся выливалась в мести или…

Вы в голове не то месили, а может, виноваты мессы или?

И сказал я даме: – «Жизнь полна ты ядами!»
Бдел упорно вкус у порно.

Тьмы были гадкие замесы – всё в голове то из-за мессы.

Но тех лгунов мы не сместили и лжи имеют, ту, смесь стили!

Теперь он за бугром, и катит за Буг ром.
И пили СМИ ром, у них не ладно что-то с миром.

И уж мы нос утрём, тем солнечным, тем утром.
Теперь, увы, с утра, для чтений, будет сутра.

А кто плывёт, там по реке,
в том идиотском парике?
Уже на всю ту ширь реки, уж источают наши рыки,

Постигли обмороки – намек нам об мороке.
Мелькают дни как мотыли, их пропивают моты ли?

И ты твори не медли! Комедия то мёд ли?
И гнут там у, маты ли – прикрыв ума тылы?

Не пишет комп. про мат, то видно компромат.
Перешло вече черту и не радовал вечер ту.

Ну, а совесть наша не деньга ли?
Так, ответь на эту клевету!

Мы об этом и ночь, и день лгали.
Нам гнуть линию так клёво ту.

Вот пред вами люди та стена ли?
Рая вал – до края до небес!

За которой люди все стенали.
По программе зла нам дан и бес.

И там где этот засов есть, не бьют, не дерут за совесть.

В той избе, где пьют за асов, на дверях стоит засов.

А на земле всё отписки и в ушах звенит от писка.
Скрипит на зубах от песка.
И отсыпается от писки.

– Иди к нам, вот здесь, садись ты! – Сами вы эти садисты!

Голь на подать затеиста! – громкий голос за теиста.
И увидишь ты затеи ста – затеи сток за теисток.

А теисты, атеисты!? Ложь та тени ста – тениста.
О, нар тест, а он артист!
Ну, а рты ста – у артиста!

И тянете вы ниточки – за то вините точки.
Капли уж из соте литы – сателлиты – сад элиты.

Страхом жутким тени истки,
по морали теннисистки,
Говоря: –"Несут СОС иски и это вам не сосиски!"

Путина идёт путина! Путана жизнь, слышь, путана!
А в ралли одни авралы.
Ух! А врали, нет, а в ралли?

Она уж помнит ночи ста.
Зло сработало, но чисто.
И тащила луч из ста, та сверкала – вся лучисто.

Она уж помнит ночи ста.
Зло сработало, но чисто.
И тащила луч из ста, та сверкала – вся лучисто.

Было на сцене час – то, что по мозгам било часто.
Точно, часто не частоты –
множат в мозге нечистоты.

Вот случилось, уж сей час то, что сказал он: – «Ложь сей часто!»

Из себя всех вывести, помогли, ведь и вы вести!
И вот это асов вести: как далеко асов вести.

Не переживай за сов, не закрыть их на засов.
Он стоял у часов, стойко уча сов.

Ну, а там как у часовенки, там лежат у часов венки,
И главенствует меч там
и конец пришёл мечтам.

Так, что дурень рот раззявит и мудрость раз явит.
– Опера та чьего пера та?
– Ой, боюсь-боюсь пирата.

А там розы ли их разили?
Ну, да, а там даны разы ли?

А ветер там по розам веет и публика порозовеет.

Да, он и по разу веет и нас пора завеет.
Пора завёт принять завет.

А ветерок по розам веет, её лицо порозовеет.
Пора зовёт порозоветь, исполнить ведь пора завет.

Пора зовёт, пора зовёт исполнить женщине завет.

Что за род урод – кармы заряд. А за ряд и вышел зла заряд.

Чем озарять, легче разорять.
И тут не добро заря, а яд.

И синдром пока лечили, весь народец покалечили.

Скажи, а там они за разы, набрались мерзкой той заразы?
Там от любви те розы ли?
Ну, да, даны там разы ли?

Ведь тем мужик и поражён, что там пришла пора жён.

И всем сидеть на нарах жён, ведь жёны лезут на рожон,

Имеют доход там на норах жён.
Нора же на раже.
Чуть было, как он ухожен, ловило это ухо жён.

Кто же сыпет заду манны,
так люди задуманы?
Кто же сыпет заду маннами, планами задуманными.

Не ходи ты там по темени, а то дадут по темени.
Ли рою обзаводится лирою?

– Мы сними и ты сними.
– Вы говорите фильм сними?
– Да-да всё сними и фильм ню сними.
Будем фильм снимать, как расправилась с ним мать.

– Он воображение паразит. – Видать большой паразит.
– А паразит нас всех паразит.

Хлебать буду щей с женой будущей.
Синонимы кайфа: иглу пиши и глупыши.

Дикой злобы, страха вы вехи – у вас-то извилин вывихи!

Портили все-всё спецы фи к е, по известной им специфике.

От прав отрешения, чудо от решения.
Потери тория и где та территория?

Вложите жалость ту в жите ль ей и обрадуете жителей.

Заплатили за ту маннами, ну и скрылись за туманами.

Сплетней не пыли – словесами пыли,
И то зло копили! Злобы копи ли?

Признан ли у, ныне я! Тускло до уныния.
Словно огонь ныне я, начались гонения.

Там плесень расцвела – зело.
Там знало ли азы село?

Пало зря со здания милое создание.
Не имеет оправ Дания и нет тому оправдания.

Вижу, как из пани я светится Испания.
В пене я от пения, а ту пения доводят до отупения.

Как распухает твоя стать!
И ты не хочешь лучше стать.
Ну, ладно! Проживёшь до ста ль – ты нас уже достал.

А как деньги нет, так день гинет.
А у кого расписаны на Га деньки, они все гаденьки.

А там на Га не выходит нога.
А босса под задень-ка попадёшь под зад денька.

Бестелесна мысль, бестелесна тень. Сердце мни моё!
Исхолонул день.
Навалилась лень – счастье мнимое.

И от вина, на лице, сине пятнице, это отдан долг этой пятнице.

Во хмелю те спят, та комами – умереть, ведь с пятаком маме!

Яства видели вы сочные, в них запачканы седины височные.

Геи оргия за Георгия.
Наступил Спас и те ли там спасители?

А цели те ли там в целителе? А цены те ли в ценителе.

Не довольна она фемидами и рассыпают анафемы дамы.

Суп заму солю, потом ним ему замусолю.
И горю, не дав ладу горю.

– Апеллировать к ним надо с точными цифрами!
– А что такое сточные цифры?

Но вы ими займитесь новыми.
НАСА Жень не подпускает нас на сажень.

Га Ражи разошлась на гаражи.
Дорогу стели ты с тел элиты.

В зону тело залетело –
полежало в зале тело.
Оно соскучилось за летом, оно было там залётом.

И я суп солю там, и разбрызгиваю его салютом.
Зла том оплачен златом.
Зла то злато.

В этом помогут и стилеты они демонстрируют стиль Леты.

Вот те мочки то, тебе для темочки.
Дай же теме очки, другим по темечку.

То, добавил уж до вер ерши ни я,
И все это сплетни в довершения.

Уже того бога с лужи и не я
Тащу-тащу от богослужения.

С лужи теля, как того служителя,
Идут души теля от душителя.

Не закроет пак лажу, даже если на неё класть поклажу.

– Ах, как поздно с перин слажу!
– Ну, зачем ты нёс чепуху с лажу?

Вот с утра спят или спятили, ведь легли-то спать с пяти или!?

Лгут послы по словарю,
и пошлют посла ворью.
Я стихи из слов варю, выбирая их по словарю.

Вот и станет кут тюрьмою, за вот этой кутерьмою.

Я стихи сорю, как сор,
кабы избежать мне ссор!?
Отношусь как я к Ге рою – напишу стихи герою.

Сей странный потомок, он ходил по Томок.
Строил Потомак как, но сгноил его потом мак.

Под дождём потом мок, обливался потом мок,
Ничего потом не мог, вырос на том месте мох.

И теперь налажена вся, теперь на лаж жена.

И заработала ноли жена, встав на лыжи она.
И заработала ноли же,
встав она на лыжи.

Подвластны и злу чины – горя вы излучины.
Нары вам к нарывам, кобры вам к обрывам.

Не снимает поп очки, впрямь смотря на попочки.

Если врежет стопочки, с него пар, как с топочки.

Выла там, на лад она, а там запах ладана.
Веры сплетня латана.

Дают трения об нору – жжения и заразу до обнаружения.

Ну, не зло жене я, низ ложь инея – всё от словесного
низложения.
А этот огненный о, дол, жжения – разгорелся вот от одолжения.

Пан еже ни я и понижения.
Пред в куше ни я – бред предвкушения.

Это бред на опере еже ни я – работаю на опережения.

Вот и начались о, то брожения, их волнуют, их отображения.
Да-да купил о, то бра жене и я,
ну, и вот его отображения.

Та работа на опустошении.
Говорят, что тот вот опус тошен ИИ.

Досталось то-то, от раж, жене и я – чувствую его то отражения.

Ты смотри в зеркало, вот тор ржания и самосуд – себя
отторжения.

Говорят, оставил вот тор рже ни я, я сам вошёл в миры
отторжения.

Говорят, в грязи-то, по дно шин и я – роли не имеют
подношения.

И имел славу по куше и ни я, а имел эти два покушения.

Шла пора жжения, по раж жжения и фактически то поражения.

Навалились те напасти жжения –
не подвигают на постижения.

Уж по коридорам пас три Жени я, теперь в монахи вот
пострижения.
Запах тот со рта – при о, брожения это разве от преображения.

Раствори, при иглу Луше, инея, при иглу, уши и приглушения.

Вам сказать? При уме меньше и ни я, к чему ваши те
приуменьшения?

Было ада, ведь при умно жжение – быстро шло сплетен
приумножение.

И раз дрожь инея, ел драже ни я, вызывал их значит:
раздражения.

А голая там раз спала же не я – попав там в чьи-то
расположения.

И задницу раз споря жене и я – выполнял чьи-то
распоряжения.

О, мол, ложь не я – омоложения.
То по ложь жжения в положения.

В сердце не кипи и не сжигай книг кипы.
В сердце не копи, этой злобы копи.

Да-да им на деле уж очки надели,
Вот и бард еле справился в борделе.

И крыло, игриво. На ветру и грива.
Ветер в поле веет дурень полевеет.

Грязью поливая, сага полевая,
Граммы доливая, шутит судьба долевая.

Ты в такт сердца, в такт ты жила. Ты артерия ты жила.
Сопи там, сопи Том – плохо с опытом.
Бить-бить копыту сразу к опыту.

И запела вся капелла,
зазвучала тарантелла,
Совершила таран тела – на мозги кап-кап-кап Элла.

– Да, у неё от удивления глаза на выкате.
– Ну, если большой выкат, то то не глаза, а соски.

Бегут и скачут белочки –
распутных глаз белочки...
На пару пета была ночка – на парапете былиночка.

Ты обрати до лип очки, ведь обдерут до липочки!
Всё раскрутив по пол очка,
приметив где та полочка.

По темени – по темочке:
культура прёт из девочки.
По темени, по темечку ударят их издевочки.

По темени, по темечку... писателям по темочке.
Добудут, пусть, потом очки
за нас наши потомочки.

Ты при, ты при мат, прямо с тех примат.
Он, ведь в душу примет, суть этих примет.

Разве по лучу душу получу?
Вот пора шутов и тех парашютов.

Виноваты радикалы – вдруг убьют всех ради калы.
То программа радикала,
всё сжуют там ради кала.

Стянут пояс пусть потуже! И в холодном уж поту же.
Стали души полыми – дышит ада полымя.

С переливом чушь опала, уж на кожу дрянь опала.
Ах, как гадость зло копила. У неё там копи ила.

А что лучик светит с перла – аж дыхание вдруг спёрло?
И как пела, и как пела!
И запела то капелла.

Верно, под перепела, малость-малость перепила.
Оттого, что песню спела,
стала ягода спела!?

Ой, слетел-слетел с арбы ты, как метеорит с орбиты.
С нас, его-то воротило –
он большущий воротило.

Подкрепленье вора тыла.
Вот и полон ворот ила.
С тропки свора своротила, трёпка своре - свора тыла.

Давай с ней трону звезду с нейтрону!
Бум – тьма нейтрону, зло тьма не трону.

Кора, ну не Корану, кур рань ты, не куранты.
Та сутрами суть раны, с утра завыла сутра.

Ну, трону – то не это, ну, трону-то не нетто.
Пуская в свет нитроны – свергаются не троны.

Всё словно в манне там,
то там, где быть монетам.
Сработал маг, ни том, сильным-сильным магнитом.

Добавь: – Тот Маг, не ты, что спёр, у нас магниты.

У, рану дать урану, лететь на нём к Урану.
Жаркими июнями, яркими и юными.

Сколько сыграно сцен ними со словами ценными.

Забыли, напрочь, странницу, порвали всю страницу.

Не спич про кур, а тор – исполнит прокуратор.
Пришла кандидатура, тот слух – кон деда тура.

Вот это-то история всё-всё беру из Торы я.
Кричу-кричу ораве я:
– Ведь то страна Аравия!

Мозгам не прокуриться!
Растет от проку рыльце.
От дел не отстраниться – польза от страницы.

Идут к нам утром валы – фронты у лбов, во, алы.
Вот бы их лиц овалы – разбились бы о валы.

Что дал тот опыт им, им боссам, гадам опытным?
Читает, сопит том –
усоп потом он с опытом.

И сидит он в зале том, весь обшитый золотом.
И пел звучно соло дом – ария под солодом.

Жизнь была б ты стоящая, на китах стоящая!
Юмор смерти цирка вью – он одобрен церковью.

Развела та бели и, прямо, в своём табеле.
С кем попало спят или, видно с дуру, спятили.

Указали приме чина! Взятка ей примечена.
А уж слову вы верны, так с него всё выверни.

Вы ли этот улей – чины?
Во всех грехах уличены.
Потому мозги с порчены, лгали ведь на спор чины.

От всех грехов не вылечены,
смех был – не выли чины.
Пледы на полу чинам, оттого, по лучше нам!?

И из вас получены тьма мозгов – полу чины.
Дорожки в ад им мощены, у него вся мощь – чины!

Чин на свет пол лучины, от пальто полу чини.
И всё для него задаром.
От избытка «с зада ром!»

У хором стоял с укором, ведь пила та сука ром.
В общем, то была халтура
и кричали – «Хальт, ура!»

Падок чин и так прыток,
он мирского зла приток.
Собирал он потом мак. Плюй потомок в Потомак.

Рожу корчишь дико ты?
Только ты, и только ты!
Защекочешь до икоты. Засмеются, иди, коты.

Это ты то зря кипишь, поднимая кипишь!
И не слазят с нар коты, ты умрёшь от наркоты.

Ну, что расселись по бортам,
не видите, что побор там?

И хохотом по хатам, завтра быть пахотам.
Не чтят Библии пока там!
Там катится всё-всё покатом.
И вымазана в сере Дина и даже её середина.

Он о метлу харю потёр,
он теперь, как Гарри Потер.
И говорят они: – «Ведь мы, на мётлах, сущие ведьмы!»

А это вам там похоть дам, идёт на вас походом.
И к нам пришёл миг робы –
дрались за мир микробы.

И там увидишь, виден Ной, по дали плыви денной.
И предсказал одной, предсказал ад Ной.

И стоят там метки, на язык голь метки.
Текли слёзы горьки, их спускают с горки.

Ну, а суть пример зла: где там плоть примёрзла.

Сон не мышь и Алле – спать, чтоб не мешали!
Этот сон мышь лени и всё от мышлений.

Нас она случала, рада с луча Алла.
Всю ночь ха, Алла плясала и на всех начхала.

А уж к раю, к раю, к раю,
не пройти у бездны с краю.
С нетерпенья я сгораю, не сравнить его с горою?

Представляешь с ложности,
одни только сложности.
Иногда век сложности к нам приходит с ложностью.

Грязь в умах и ложь нести, может, век тот ложности.
Чем за пазухой нож нести –
нам бы чуть-чуть нежности.

Полон мир потомками, а мозги потёмками.
Играми жестокими – полными же стоками.

Населенье жизнь ямы – усложняло жизнями.
Эта самая слизь ямы полна была слизнями.

Среди этой кутерьмы –
выбираем кут тюрьмы.
Не хватило крепких жил – за меня тот крепкий жил.

Жалили оба жала бы, не хуже, чем обе жалобы.
Весь мир оббежали

И течёт то не годами – передача – Нега дамы.
А дано и не годами, всё течёт и нега дамы.

Суть ума нам, сутру маннам!
Суть ума там – крыть суть у, матом.

Синь – дик атом с синдикатом.
Начало к опыту – где стучать копыту?

Шок при матов, прям с приматов.
Слов ком про маты компроматы.

Примы эти то приметы. Что примеры – примы эры.

Шок – примеры прими эры, прими мэры, что творят там
премьеры.
Внесу разность в несуразность.

А том опишет атом. Вот ум – вотум.
Балла лотом – сыт болотом.

Плач ума там – плачь ум матом!
Обор мотом – обормотом.

Роки – ссор роки на хвосте сороки.
Советскому строю рожицы-то строю.

Злобой кап-кап питали эти капиталы?
Копят капиталы, а следы копыт алы.

Вытоптали злаки пииты, а вы от зла кипите.
Им ты яму рой – то зову я мурой.

Аз давай хитри – ставь ты хит и три!
Стороной той хитрой обошёл хит рой.

Исполнял хит рой, насладил игрой
И назвал гид рой – классной гидрой, ой!

Жизненный путь считаю сложным,
и что ты будешь делать с этим, с ложным!?

Так дожди там постарались, что не вышли пасторали.
Завершает пастор ралли,
по сто ралли, раз по сто орали.

Песенку куп-куп пели, все собрались в купе ли.
Все сидели в том купе ли?
Откупались мы в купели.

Как уходят титры, так ушли те три.
Благо получу – благо по лучу.

Если мокрая и стела, то суши одежду с тела.
Что святые-то и Граали!
С верой шутку-то играли!?

Ведь, первого января, каждый год считается наступившим
и оказывается нас тупившим.

А теперь здесь серость стали,
на доброту люди скупы стали.
А кому нужны детали с тали, а заводы с ними стали.

Потеряешь нервов клетки –
не сбежишь с его ты клетки.
Сети спрута там оплётки, его щупальца как плётки.

Ты из нервов плети – русские плети!
Поп лети, поп лети в Россию по плети,
там интриги поплети.

Э пол Леты э, полёты, на штанах уж эполеты!
Проплывёте сэр по Лете, это не во сне полёты!

Просто-то нести браваду,
иль кричать там, браво аду?
Смотри коротнёт, если содержит бра воду.

И сидит он там по году, делает на ней погоду.
Станет воеводою – занят воев одою.

Ой, мутит, там доза хода –
от восхода до захода.
Как желали выгоду, так не прожили там вы году.

Не определишь по вас ходу
и даже по восходу.
Ну, а песня того похода заиграла словно паха ода.

А вчера, за гада, Алла нам про зверя загадала: –
Муштровали вы года –
что там в том есть выгода?

Погоди! Они по гаду, нам не сделают погоду,
И ушли от пахоты, и погрязли в похоти.

А что за поход по году и кто делает погоду?
И к нашему-то выводу: льёте вы воду.

Что тут делать индивиду, ну, нету здесь Индии виду.
Джентльмены вроде с виду.
На них сведенья сведу!

– Капли пели пав в купели.
– А как они Павку пели.
– Какого Павку?
– Наверно Корчагина.

Радость так они копили…
капли – радости копии ли?
Радости напои или, землю соком напоили.

Слёг без ног одром – заманил од ром.
Тёк ведь ром в дне вёдром, так черпай ведром.

Скука там от дрём, пришла эра дрём, а эра дрём не там, где
аэродром.

Дать ли ходу нам – мир там ходуном.
Веет колдуном – на кол дунем.

Хают посты дно им и не постыдно.
На уме одно головой о дно.

Задал вопрос сэр ребром: – Как относится к сере бром
и что будет с серебром.
Сколь, а, эр одром смыл аэродром?

Будет гибель нервных клеток,
от расставленный ним клеток.
И он был довольно меток, от поставленных ним меток.

Он кричит на микст ура! – ждёт его приём микстура.
Так, вернулся и микст с тура –
мастеру нужна микстура!

Искры – гало ли костра то,
иль нимб папского кастрата?
Помнишь смерти-то покос ты! Так не делай пакости!

Возникает, сей клик касты, эти касты как клыкасты.
Там где каста мылась ты?
Ждали мы той милости.

И стыда уж краска лилась – во, где как раскалилась.
Оба жала клерикала
и наелся клер и кала.

Нервы Лели обнажили, резали об нож и жилы.
Наслоились этажи ли, жили и тянули это жилы.

Не приставай к орде, а то привяжут на корде.
Словно ада аккорды,
А корды, а корды.

Передам по родам перед дам, вам к породам.
Ворожея хорошея, к ней тянулась хора шея.

Пора дам быть парадам.
Шёл и рядом пар адом.
И парадом порадуй, пора дом пора дуй.

Ой, видали гада ли?
На него ли там гадали.
Обдул тут ветер, нары нар, то видел ветеринар.

Копай канавы-то не рвы, и слабые трать нервы.
Не вызывают рези рвы и ваши где резервы?

Грады пали и на грады и за это вам награды,
Быстроте они ног рады,
им не преграды, но ограды.

Рады-рады ого! Роды... вам пахать и огороды.
Закапаться вам по роды, но не изменить породы.

Знать начало кона надо, он гремит как канонада.
И когда покажут ножик –
не жалей своих ты ножек.

Это песня моно ада, это вещая монада.
Лик её икона ада, голос как канона ада.

И не тут до зорь, шёл тот прочь дозор.
Озорник позёр и с ним не позор.

Бюст с пыли ас слепил, чем нас ослепил.
К каждому к ражу, видим мы кражу.

Дожди-дожди хлыстали –
как кожею хлыста ли?
Дождись, дожди хлыстали – серее хлыст стали.

И града те кристаллы.
Они злоба креста ли?
И града-то кристаллы – глазами крыс и стали.

Воду лей с каску, скажи нам сказку.
Этот поп в роще был-то попроще.

Ты всех души – мир без души.
Там свет туши, громкие туши.

Ах, улыбочка, а хулы бочка.
И нас отчитали – бубнит: – «Отче» – та ли?

А рвы-то, по дорогам Нарвы.
Вниманье ваше все на рвы.

Не вреди ещё, надень вретище.
А что там с куч чище, ведь там скучище.

А из девочки прут издёвочки.
Мок у хвастуночка хвост ту ночку.

Вёрстку правила, вот и правила.
Вот киоск се точка! Возьми с собой сеточку.

Нас же всех скупала сплетня с купола.
Сказ то был про вилы, а кому про виллы.

Всех ты провела – ваши правила.
И так до могилы копать мог илы.

Вот жужжали гады б осами,
хвастались бы бабы боссами.

И входили в бары боссами, и лаяли с трибун б барбосами.

Недоволен на бал он.
Как надутый он баллон.
Голубой тот неба лон, не пустой он не баллон.

Давай о том свисти, как счёты с тем свести.
Там страх, увы, но чей?
Но чей, там страх ночей?

Замка-то нет на пасти и катят к нам напасти,
И можно там по пасть в напасти попасть.

И нет дней э, радушных.
Настала эра душных.
Не будет там – ничьей, ума в башке ни чьей.

Вот о, грехи – ваши огрехи.
Много у тех, много утех.

Брызжут пустомели – в мозгу пусть то мели.
Что нашли у пара Лели – блеф на параллели?

Словно тар аркан ей – тьмою тараканьей,
Им мозги тараним, плоть тара раним.

Знай, шар латан ним, все там шарлатаним.

Страх потерь ему – крик по терему.
Прочь же эра дрёмы от аэродрома.

Не пугай кур антами и Кремля курантами.
Дают проку роторы, но не прокураторы.

Мракобесы с битами – то охота за Битами!
Верами забитые,
богом здесь забытые.

Пой про Кука реками и прокукарекали.
Не стихом, а рыками – горными арыками?

И теперь истерика – слёзы как из Терека.
А в арии не записаны аварии.

Может просто вы гадали?
Ой, видали гада или?
Пролетали там года ли – на придурков, там гадали.

А то бедова страда ли – от того труда страдали.
Кто назвал там месть на я? Это злоба местная.

И глаза за маскою, смазан рот замазкою.
Хотят-хотят! У, мускулы!
Набить хотят уму и скулы.

Во пиит во пиит, ну чего он там вопит.
Ты на счастье-то до пяток не прикладывай пятак.

И от дюжих топота, с них лилось, ручьём, то, пота!
Там надел те Кук-Кук латы
и кричат: – «Ну, кукла ты!»

И стою, у! ныне я, на пути уныния.
Видел я, фон тайнами скрытый за фонтанами.

Скрыто раз писание – жизнь как расписание.

Они едут на Бали, а им надо неба ли?
С ними едут бобыли, но им кушать бобы ли?

Против, что сказать берусь… да была-была бы Русь.
С ними-то и счёт свести.
Добыв улики с вести.

Яркими цветочками разбросан цвет точками.
Слышал! Филе тоннами, льётся фельетонами.

Говорила прима ты: – Ох, приматы!
Прямо ты – исходил от прямоты.

Ты всегда был скуп лето и ерунду сделал с куплета.

Любит он кордебалет, у него на корде балет.
Ты кричишь о глуби Леты, что лежат в углу билеты.

Посмотри ты на ось Леты,
видишь, едешь на осле ты!
«Ю» белей, тот «Ю» белей и его там Юбилей.

А вокруг ослов о, слёты – похоронный рынок с Леты.
Ты их однако белей –
не снимай одна кобелей.

Те билеты на бал Леты и на дне её балеты.
От стыда ты там алей, среди парковых аллей.

Не ты в водах куп-куп Леты – я спою тебе куплеты.
Радуйся! И пой куплеты:
радуйся о купле ты.

А вини, вини трепла ты,
что за все, за всё – три платы.
Бегая вокруг плиты, не командуй пли-пли ты!

Разыграли ли, памфлеты –
не нужны те липам флейты.
Эти сплетни бич плети! – и интригу с них плети.

И с верха на то плюя,
печь стихами натоплю я.
А весной, как быль, капель и весной скулит кобель.

Пой же, голоском в капелле,
о весенней, о капели!
Пели искры о, купе ли: о, капели о, купели?

От простуды много сопель, тех зелёных цветом с Опель.
От ангины быть в постели.
Цвет с сангины, что пастели.

Распахал как поле ты, тем окончил ты полёты?
Не за что и тот тип платы,
и не чуешь тут тепла ты.

Здесь идёт раз драка нив – даже беса раздраконив.
Злые рожи, ого рожи,
ставят миру огорожи.

Не гляди Виточка, будет
и тебе такая выточка.
Не гляди туда, где выточки на юбках у Сары и Виточки.

А ладья такая – не положишь в тачку, а вдалеке превратилась
в точку.
О ладьи! Вместо парусов оладьи.

Разве бывает перила манные?
И не удивительно, что они переломанные.

Зад не Зоин те рисовали и его не заинтересовали.
У него вырвалась тирада и поэтому ты рада.

В танце отбивает сто па неугомонная моя стопа, но может
стоять у стопа.
А ну-ка открой свои уста па! Что мы долго так стоим у стопа?

Пришла пора дочек наводить порядочек.
Поря дочек не наведёшь порядочек.

Оторвала голову угрю моя и теперь ходит угрюмая.
Людской сок – кровище,
это сокровище.

И даже чемпионы спорта заговорили как грузчики с порта.

Низ ночи мы – потому и не значимы.
Подкупала молитва под купола.

А после стопки я как с топки, увяз в болотах топких.

Ты не скажешь, спи рту, когда полно спирту.
Устроил вечеринку с пир ты и вокруг бурлят спирты.

Рога наставь Ник дьявола наставник.
В нас то вник наставник.

Не говори к Олегу: – Я подозреваю коллегу.
И он коллегу послал к Олегу.

Да-да, вот видишь! Эти тексты записаны в Идиш.
Серей среди серий и будешь серый.

С эфира летела реклама зефира.
Открыла сейф Ира, а там коробочка зефира.

Поставили вы точку нужному виточку и завершена выточка
бюста Виточки.

Интересное свойство у точки, вдали и ладьи превратились в
уточки.

А ладьи это вам не оладьи!

Ободранные, потому что оба дрянные.
Ты его умоли не отрывать крыла у моли.

Увы, зло нас к арабам увезло, увы, зло в нас увязло и не везло
– выплыло в Неве зло.

В голове сор роковой, когда тебе сороковой.
Смык Алка, смык Алка – подвела смекалка.

Если склад пуст тыла значит ложь вас – голым в Африку
пустила.
Достиг недра кончик, ведь он не дракончик.

Гордился сменой якут трудовою, говорил: – Эту смену волком я
к утру довою.

Разве согласится властитель на венец – на терновый, если
ему народ до блеска натёр новый.

Шапку на голову напни, но разве похожа голова на пни?
И мы мыслили – сколько крови мы слили.

Смерть рожи, у, корчила,
и то укор чела.
Суровую же к приме нить велели к приме применить.

В количество шальных деньжат у примы прямо весь день жат.

Как нам взять ответ с Твена, если миссия книги его
ответственна?
Во, рожки, появились у ворожки.

Не знакомьтесь с одержимым и с бутылки содержимым.
О, чудище чуди ещё!

Танцевала живо та танец живота.
Песенку запой, когда у тебя запой.

Запад не спасение, а наше опасение.
А сарматы ещё не знали Сары маты.

Что бетон нам не вскопать – убедись, выходи на Невский опять.

Так Жадность в миг передаётся.
За валюту мир предаётся.
Такие призы думались, что они призадумались.

Чтоб мужики на коленях ползли.
Женский пол зли!

В любом аэропорту определишь эру по рту.
Лопнул – стар то вал, когда он стартовал.

Кто говорит о кустике – знает какая в кустах акустика.
Столбы вой обгонял столбовой.

Ой! пощупал у Мани я ком – потому и стал маньяком.

Дождётся душа раз тления – вот и начались растления.

Вырос, мал овёс и малочислен и маловес.
Знакомо Ире ведь плакать и реветь.

Как встречаться заму с Алёною такою замусоленною.

Дева смеялась над верным приёмом – повесить красный
фонарь над дверным проёмом.

Вот и положеньице сын на Поле женится.
Они как пэр стали и ждут перста ли?

Такие приходят мысли вам, что слова отдали сточным мы
сливам.

Ещё приходят мысли вам, что не верны мы словам.

Какие лезут мысли вам, когда не верим мы словам и не
докажешь смысла вам.

Голодала-голодала потому и голой дала.
Как смотрят те повесы – уж унесут по весу.

Эх, Лорочка! В печёнках у меня твоя хлорочка.
Ох! Лорочке вольготно говорить о хлорочке.

Готовил смесь Тит, верно кого-то сместит.
Будет ли всё на века зависит от навыка.

За муру ту подарили заму Руту.
Набил шишку анти лоб при виде антилоп.

У нашей отрасли долги отрасли.
Ведь это мы распадёмся на атомы.

Чтобы жизнь не стала серой,
ты не мажь нас ада серой.

Кланяется небу дед – думая о времени, когда его не будет.

Между ночью и утром гимн на стыке… и этот стык отдан
гимнастике.

В башке из-за мусора нужна ему сора.
Оставил пост орёл – видать постарел.

Есть дела, ездил я, было не до сна – туры.
Вот отосплюсь и напишу пейзаж с натуры.
Отойди от сна тура и пиши пейзаж с натуры.

А там в Ватикане звук как в вате канет.
Ватикан столица – ват тик, а не лица.

Э, таблица! Этап это б лица.
Этап часть то блица дрянная таблица.

Околица о, колется!
Столица опора стол лица.
Телица как телица – ослица на метр ось лица

Я видел в Ватикане, на портретах, всех пап лица.
Ой, какие же имеют папы лица!?
Словно хотят они попилиться.

Вы молнии мечите –
истории мечи те: в сортире то мочите.
Вы с тупая, испортили воздух, выступая!

Писала она про зелени, но увязла в прозе лени.
Ор лика был на орлика.
К орлу не обращайся как карлу.

Спрос отраслевой, вмиг прыщ отрос с левой...
Ели там мослы дружные послы, были там ослы.

Почему не квазар ты открывают к вазе рты.
Не к чему азарты, коль не знают аза рты.

Грозный посол ли, так на хвост посоли.
Пасс Оли по соли по сёлам, а там посол лам.

Что тебе рассказать про собаку –
не беспокоит просо Баку.
Полон проса бак, вот и рассказ про собак.

Ну, что видел Дакар ты, или присматривался только до карты?

За щи с чаем – мы Родину защищаем.
Осеннею порою я пасечник скупаю по рою.

Нам эра выдавала номера, но мера нам номера и номера нам
мера.
Не надейся на мэра!

Под кустиком норку порою, подумал медведь, осенней порою.

Вы же маетесь – на брусьях выжимаетесь.
Прозевали вы же май,
теперь лето пот с них выжимай.

На толстом попу креста вина,
что лопнула крестовина.

Ела тарань Тула и все кричали: – Тарань Тула тарантула.
Норы вам дались нарывом.
До норы вернулись доноры.

На корриде ору, как в школе по коридору.
Страда дающая – страдающая.

Раз Дора довела до раздора.
Вот се ля ви – убегали от селя вы.

Кто сквернословит, тот скверну словит.
Бригада наша башку, всегда, клонила на шабашку.

Вино кап, кап на ризу – поп подвластен капризу.
Нравится остров Капри Изе
и репризы его и капризы, как призы.

Тогда мы худенькие были, но от жира разрастались.
Мы с вами как-то раз расстались.

Это же марионетка, не спасёт в море о, нитка, как и Мэри
монетка.
Вор сынок! не оставит и ворсинок.

Вопрос не торговцу а брокеру: – «На что ты обрёк эру?»

Скрывалась тайна за докладной, её причина девицы задок
ладной.

Вот набросок, как пантера готовится на бросок.
Цветёт пока кала, а на неё муха покакала.

Перед свиньёй метал он бисер, ему на это кричал: – «Бис!» – сэр.

Не уйдёт в Обь лай воблой.
Не любит Обь лай, но ты её облай.

Вьюга память ворошила, как впивалось вора шило.
Давай с ней трону звезду с нейтрону.

Солнышком блестела на гладе вода, где купалась нагло
дева да?

Луч пса слепил. А на осле пыль.
Взял минор та миной рта.

Разыгрался костёл органами её ты воспринимай своими
органами.

В костёл органы завывают, службу церковные органы
организовывают.

Удивила нас структура наст трюк тура.
Наст фрукт ура! У нас трюк тура – УНА структура

Разве скажешь смело чей, состоит путь с мелочей.
Мишура и сто мелочей взор истомило чей?

Он сказал: – До солнца лечу, потом говорил: – Ожоги лечу.
Взяли оба жгут и сказали,
что кожу обожгут.

Говорил Маше Ной: – «В рай можно доехать машиной».
– Это машина?
– Что вы это моя, а не Машина!

А у лиги той стиль лист – там отличный был стилист.
Ножичек видели? Пару сотен выдели.

Вот доросли – водоросли.
Не взяли вот дар ослы.
Умора – жизнь юмора, а у мора мрёт умора.

По-украински: любов нэ гра, а получилась любовь негра.
Можно негра мыть, но не громить.

Не грамм исходил негром и это не гром.
Говорит про казни Ницца, ах она проказница!

Приехал любовник, раз с целой ванной.
И застал любовницу другим расцелованной.

Что же можно из ос лепить, чтобы публику ослепить?
То у нас в цене, что хорошо на сцене.

Капри – знаки с лица, что капризна кислица.
И стол кую и всё истолкую.

Неприятностей бутон – долбить в времени бетон.
Китаец стоит у кипариса,
а в руках кипа риса.

Свечка, пей, зажжена – смотрелась как пейзаж жена.
Горе бит ума – застыли горы битума.

Сел на иглу пост, порол и глупость.
Иглу бы ну на глубину.

По буграм бал танка, это болтанка.

Штукатуры ставят козлы, вот такие они козлы.
Как злы эти козлы.

Надо ли разъяснять!? Откуда руку могу раз я снять.
Бутылку вот купил и водку пил.

Понюхав писю Ара – вспомнил запах писсуара.
Мы заключаем, что не расплатимся за ключ чаем.

Дождём раз даль блевала и башку болью раздалбливала.

Говорило солнце раз морю:
– Я теплотою всех разморю.

Курит раз Яву, значит: раззява. Раз на Яву я летал на Яву.

С гор лишки текут с горлышка.
А кручу тропкой окручу.

Раз носят на руках, поносят, а потом в пух и прах разносят.
Видно по владельцу это Павла дельце.

Воскликнул Ломоносов: – О, дою я народ одою!
Прибор лом – он асов не попрёт против и Ломоносов.

Прокрутите, ало-ало моно асов! Лом оно сов.
Это не Пушкин звонит, а Ломоносов.

Орбита ражи свихнулась на арбитраже.
Покажи у, мол кнут и они умолкнут.

Я тебе рукой до машу Ра, ведь осталась одна дома Шура.
И это мишура мы и Шура.

Беспокоит Мишу Ра, ведь в голове его мишура.
Там мишура да, так характеризовала Мишу Рада.

Ай, допри кол – ай да прикол!
Попрекал, поп рыкал: – Попри кол! Ты ведь пришёл по прикол.

У, кол – всадили укол!
У Коли на языке слово уколи.

Давит пресс по дням и это пресс равен преисподним.

Ты прости зоре сто ран, это расплата за ресторан!

Видит око лица, что пьяна околица, и такое ли присниться
смехом прыснется.

Грязь размазал воротило – его полон во рот ила.

Вор от ила воротило.
От этого воротила она воротила.

Я с дровами о то плюс, я дровами оттоплюсь.
Грелись ядра вами, как я дровами.

Весна раз пахнула – я окна распахнула.
Стоит ли меди ум, если это медиум?

Ты меня ста грамм не лишай, а то у тебя высыплет лишай.

Ну не возмущался Дали эка вата, ему б пошли до лика ватты.

Мне нужно было книгами обложиться, чтобы на экзамене не
облажаться.
Ведь как потом будет об ложь житься?

Не приводите осла Вите,
вы тем её ославите.
Ну, зачем же вы ос ловите, ведь снилось Осло Вите!

И не обмолвились о слове-то и славили Осло вето.
Языком могу телепать и я,
что нужна мне телепатия.

Ревел весь мир, а тора вал, такое чудо оторвал.
За Колю пою и всех заколупаю.

Говорят ли про Тору Йены, но говорят про то руины, но не помнят
про Тору Инны.
Просторен и простор Йены.

Осаждают кобры танки – никак не доберутся ко британке.

Не расставить на пост улья, не расставить на посту стулья, вот
такая напасть Илья!
Сказал в ил я и шагнул Илья.

Сказал Илья: – шагнул в ил я, потом от этого выл я.
И грушку он променял на игрушку.

Ему дорожку постелю, путь она станет ему постелью.
Путь украшает пост Илью.

Пусть стили вонь пустили. Постились с ним и постелись.

Он в том отдал пасс стиле, его обличье в пастиле.
Ну, не порви же пасть Тилю!
Ему и кушать пастилу.

Украденная брошь уркой, была прикрыта брошюркой.

Не та картина, что подлиннее, является подлиннее.
И подле неё стоял хам подлиннее.

Говорят о культе, как о культе.
Акулы те болтают о культе, как о культе.

А кулисы – акулы лисы!
Видеть оку ли лису, взгляд задержался о кулису.
О, кулиса – приятней оку леса!

Выкинь ты эти пробы лесковые, прицепить огни проблесковые.

Ударились в обряд, ударились об ряд, производя обряд
произнося, что добр яд.

И к Рунам ещё бы икру нам. И к рублю я прилепил икру блюя.

Я везучая и много везу чая.
Э, в тон Азии и Эвтаназии.

Бывает, сносит нитрон шеи – не помогут: ни окопы, ни траншеи.

Вижу Валя! Визы Вали сомнения вызывали. Вы жива ли?
Вы жевали? За счёт чего вы выживали?

Я её уйму выразив любви уйму.
А в душе то холодок, там уже растёт ледок.

И душа как тот объедок, не насытился чем предок.
Слабый был их передок, вот народ и передох.

Как не любит холод док, а в душе то холодок, там уже растёт ледок.
И душа, как тот объедок, и насытился чем предок.
Слабый был их передок, вот народ и передох.

Он круто очень правил и от правил всех на тот свет отправил.

Не защищён от пуль ты – в их руках беды пульты.
А у тебя что культи, сорвал рано чеку ль ты!?
Или видел акул ты, что расскажешь о культи?

Весь ты на пике вести и не знаешь как себя вести и куда чего
ввести.
С утра специи и пропала у трапеции.

Пока Рим! Но ми тебя покорим.
Канон доил Конандоель.

Тесто меси и думай о, Мессии г. то месиво всё от месс его.

Нужно свинье «Ру» размером с Венеру.
Вру, нет? То, что пишу в Рунет.

Какой секс с тазом бывает с экстазом.
Что такое экс таз, что приводит в экстаз.

И носились в ГИКе с гиком и вокруг на что-то с гаком.
Валиком вали ком,
осликом осли ком.

Плетью ты круги плети, больно бьют по заду плети.
Языком во рту плети,
языки почти как плети.

Замазала Эмма левый кувшин эмалевый.
По степи, па степи – не кричат пасти Пи.

Отбракованная плата, будет вам за это плата!
Ума то палата – мало то блата.

Не петь там хорошо, но читать – там проводила ночи тать.

Не покорила машина «Нева» Рим, потому, что мы головою не
варим.
Нищи тают и денег не считают.

Тащи как та щи. И щи не ищи!
Ищи не ищи – они нищи.
У неё внутри зависти гусеница – грызла, потому и злиться.

Хочет нечистью излиться, строит мину из лица.
Хочет из лица зависть чёрная излиться.

За полом Ники охотились паломники.
Управилась с полом Ника, но зацепила паломника.

А жара всё палит-палит, огород-то не полит.
И никто его не полит, даже дядя Ипполит.

Он обратился до Лили: – «А вам вина долили?»
Чёрт какой-то траву палит.

Они на пасс скудны и до того паскудны.

Спи Лёва, спи Лёва – ты вернулся поздно с пилева.

Наш раздел науку раздел. Оторвался от дел наш отдел.
Ты у них не проси рая, они живут,
деньги проси рая.

Они каку раз делали, а потом их под орех разделали.
Дели, где меня раздели.

В карикатурах отдела ли его дружески отделали?

Этот критический книги раздел до гола науку раздел.

Раньше наука человека одевала, а сейчас только и слышно: это
математика – раздел, это физика – раздел, это химика – раздел.

От этого имела прок Алёна – обожглась: сковородка прокалена.

Болеть нет прока Лене и она забыла про кол, потому что был
прокол.
Не впрок Оле её проколы и память про колы.

С воен. равная цена – они, что баба своенравная.
Везу я вас по морю и голодом поморю.

– Ну, это же не гигиенично водить языком по парте.
Нужно попу гало, чтоб его попугало?

Ползёт задом в воду рак – точно, точно... во, дурак?

Всё пусть им, но мы их всё равно по миру пустим.
Вот то брожение! – Парнухи отображение.

В танце вспомнила про па лена, но не вспомнила что юбка
пропалена и про огонь, и про полнено.

В проёме тракт, той рамы загружен тракторами.
Те оры ямы идут вслед за теориями.

Увидело НАСА Буку и обиделось как на собаку.

Он шкуру сдёр, жевал и улыбку сдерживал.
Бормотуха – буря мотающая бор.

Одних блага устраивают, других благоустраивают.

Все блага у хана и земля под ним благоуханна.
О думе орёт в аду минарет.
Я с лихвою от лих вою.

Живи, вопи с ней и будет жизнь живописней!
Гор дым казался великаном гордым.

Был прокол Лена, она забыла про колено.
Со светом СОС в этом.

Зачем нужен сове том, если он не с советом.

Взял тампон я ли? И всё там поняли.
О, вал! Это не овал.

Пародист был породист. По роду вычислял породу.

Видел развитие я драмы, как заполнилась страна тяжёлыми
ядрами.
Не обходи мосты по необходимости.

Темнеть зоря стала и страхом душа зарастала.
Ах, Андрюша! Я с тобой хандрю ша!

Эта баба с гору чья?
Как паденье с гор ручья, так ругалась сгоряча.
Эта баба горяча, что ругалась с горя, чья?

Сказала дама: – Была бы пропита не я и хватало бы пропитания!

А хоть там и воз питания, главное воспитание.
Поп лажу водил по пляжу.

Ой, вы разы, ой вы разы, (в деньгах) ты это вырази.
Почему после поливки осталось пол ивки?

Сбежала от кока Инна, ведь кок нажрался кокаина.
Про лета, где водочка пролита.

Америка, Америка! А Мери как, а меры как?

Лифты из юмора ли так измарали?
Они измы орали о роле марали и истины из марали.

Не надо быть каким-то пэром, чтобы носить шляпу с пером.

И руководить так пиром, чтобы утонул паром.
Сом не ни я к чему сомнения?

Не справился с задачей – не узнал запах из зада чей.
Полети-ка к бесу политика.

Она смотрела на оленей сидя на пороге и думала, выдержат
ли напор роги.
Обходится без нас – бизнес.

Пришли сведения про те сто ватт и надо бы протестовать!

Её пасу точно посуточно.
Пахать – не похоть!

А налог не платят медведи.
И готовила она лог – медвежьей берлоге аналог.

У меня одолжили сто лярвы и спросили: – Не столяр вы?

От перегара дочки нет перегородочки.
А надо ли делить гнев на доли?

На доли боли не надо лить, чтоб счастьем землю нам наделить.

Она кармы несла мало и её судьбою не сломало.
Попечена паром щека паромщика.

По хандре ли? Сломал сверло пахан дрели.
Пахан Андре всё делал по хандре.

Запасал впрок опалы, а воры туннель прокопали.
Про рок нам говорил пророк.

А он ещё с Поти кается, ходит и спотыкается.
Я щеку притулил к ящику.

Сколько мыслей надо ума слить, чтобы начальство умаслить.

Разве пьёт сок кошка, когда глядит с окошка?
Прелести – живут при лести.

Нос ему ударом сплюснем, чтобы не сказали, что я сплю с ним.

По технологии потех налоги и…
У тех налоги и прогресс у технологии, у тех много утех.

Гнёт человека гнёт.
С гор ранее шло сгорание.

– С лёту муха дала в ухо.
– Кому муха да лавуха?

Узор выплелся ковра чудно, да не выворачивай ко врачу дно.

Укора чудо укорочу до.
Иди ко врачу до – смотри ковра чудо.

Он обратился к Васе: – Что ты понимаешь в квасе.
Он обратился к Васе ли,
с кем вместе квасили.

У неё по перекличке пошли пятна поперёк личка.

Съедаемые в опере каши Вали ёе фигуру не украшали, а
перекашивали.

Пришли сто ранее видно их старание.
Как густо растёт растеньице!

Под ним группа растелиться и засохнет растеньице.
Раз те лица, раз телица,
значит: надо растелиться.

Душа народа ох! мелеет, когда душонка охмелеет.

У мажора искал ума Жора.
И живот так свой, разъев – не узнал я тот раз Ев.

Ты слезами дол полей, среди шёлковых полей.
Сводки все с водки.

Вот искрение троллей ты нам свет на то пролей, зачем пугаешь
троллей?
При падких – припадки.

Там арка на как виток аркана.
И охра на желтеет охрана и болит ох рана не источник охр она.

Ей пара Лель мы проводим параллель.
Как искра троллей для ориентира троллей.
У метро ли в уме тролли!?

Он ноту си гнал, он спеси гнал, его спас сигнал.
Поступил, увы, сигнал – кто самогон у Васи гнал.

От трудов ты удались – ведь они не удались.
Ё ли с точками не выложишь листочками?

Мы видели опись кумы. Там нашли описку мы.
Ты то выдели, что они видели!

Встречали не кошки, а псы Раю, качали волны попсы Раю.

Сказ свой вёл про, то, арен и как ими путь проторен.
Много видел он свинарен,
но не видел с вина арен.

И чем расширил вену ты – на радость злобе и вину ты?
Сердца, напрочь, вынуты
и валишь на них вину ты.

И чем расширил вену ты – на радость злобе и вину ты?
Сердца, напрочь, вынуты
и валишь на них вину ты.

В таких позах, не хозяева, а гости снялись!
Голые те снялись, видно не стеснялись.
Ого, стеснялись!

Осаждают кобры танки – никак не доберутся ко британке.

Не расставить на пост улья, не расставить на посту стулья, вот
такая напасть Илья!
Сказал в ил я и шагнул Илья.

Сказал Илья: – шагнул в ил я, потом от этого выл я.

Ему дорожку постелю, путь она станет ему постелью.
Путь украшает пост Илью.

Ему и кушать пастилу.
Ну, не порви же пасть Тилю!
Он в том отдал пасс стиле, его обличье в пастиле.

Пусть стили вонь пустили. Постились с ним и постелись.

И живот так свой, разъев – не узнал я тот раз Ев.

Вот искрение троллей ты нам свет на то пролей, зачем пугаешь
троллей?
При падких – припадки.

Там арка на как виток аркана.
И охра на желтеет охрана и болит ох рана не источник охр она.

Ей пара Лель мы проводим параллель.
Как искра троллей для ориентира троллей.
У метро ли в уме тролли!?

Он ноту си гнал, он спеси гнал, его спас сигнал.
Поступил, увы, сигнал – кто самогон у Васи гнал.

От трудов ты удались – ведь они не удались.
Ё ли с точками не выложишь листочками?

Мы видели опись кумы. Там нашли описку мы.
Ты то выдели, что они видели!

Встречали не кошки, а псы Раю, качали волны попсы Раю.

Голые те снялись, видно не стеснялись.
Ого, стеснялись!
В таких позах, не хозяева, а гости снялись!

Украденная брошь уркой, была прикрыта брошюркой.

Ты слезами дол полей, среди шёлковых полей.
Сводки все с водки.

Не та картина, что подлиннее, является подлиннее.
И подле неё стоял хам подлиннее.

Говорят о культе, как о культе.
Акулы те болтают о культе, как о культе.

А кулисы – акулы лисы!
Видеть оку ли лису, взгляд задержался о кулису.
О, кулиса – приятней оку леса!

Выкинь ты эти пробы лесковые, прицепить огни проблесковые.

Ударились в обряд, ударились об ряд, производя обряд
произнося, что добр яд.

И к Рунам ещё бы икру нам. И к рублю я прилепил икру блюя.

Я везучая и много везу чая.
Э, в тон Азии и Эвтаназии.

Бывает, сносит нитрон шеи – не помогут: ни окопы, ни траншеи.

Вижу Валя! Визы Вали сомнения вызывали. Вы жива ли?
Вы жевали? За счёт чего вы выживали?

Я её уйму выразив любви уйму.
А в душе то холодок, там уже растёт ледок.

И душа как тот объедок, не насытился чем предок.
Слабый был их передок, вот народ и передох.

А в душе то холодок, там уже растёт ледок.
И душа как тот объедок, не насытился чем предок.

Слабый был их передок, вот народ и передох.
С утра специи и пропала у трапеции.

Пока Рим! Но ми тебя покорим.
Канон доил Конандоель.

Он круто очень правил и от правил всех на тот свет отправил.

Не защищён от пуль ты – в их руках беды пульты.

А у тебя что культи, сорвал рано чеку ль ты!?
Или видел акул ты, что расскажешь о культи?

Весь ты на пике вести и не знаешь как себя вести и куда чего
ввести.

Тесто меси и думай о, Мессии г. то месиво всё от месс его.

Нужно свинье «Ру» размером с Венеру.
Вру, нет? То, что пишу в Рунет.

Какой секс с тазом бывает с экстазом.
Что такое экс таз, что приводит в экстаз.

И носились в ГИКе с гиком и вокруг на что-то с гаком.
Валиком вали ком,
осликом осли ком.

Плетью ты круги плети, больно бьют по заду плети.
Языком во рту плети,
языки почти как плети.

Замазала Эмма левый кувшин эмалевый.
По степи, па степи – не кричат пасти Пи.

Отбракованная плата, будет вам за это плата!
Ума то палата – мало-то блата.

Не петь там хорошо, но читать – там проводила ночи тать.

Не покорила машина «Нева» Рим, потому, что мы головою не
варим.

Тащи как та щи. И щи не ищи! Ищи не ищи – они нищи.

У неё внутри зависти гусеница – грызла, потому и злиться.

Хочет нечистью излиться, строит мину из лица.
Хочет из лица зависть чёрная излиться.

За полом Ники охотились паломники.
Управилась с полом Ника, но зацепила паломника.

А жара всё палит-палит, огород-то не полит.
И никто его не полит, даже дядя Ипполит.

Он обратился до Лили: – «А вам вина долили?»
Чёрт какой-то траву палит.

Они на пасс скудны и до того паскудны.

Спи Лёва, спи Лёва – ты вернулся поздно с пилева.

Наш раздел науку раздел. Оторвался от дел наш отдел.

Они каку раз делали, а потом их под орех разделали.
Дели, где меня раздели.

Нищи тают и денег не считают.

В карикатурах отдела ли его дружески отделали?

Этот критический книги раздел до гола науку раздел.

Раньше наука человека одевала, а сейчас только и слышно: это
математика – раздел, это физика – раздел, это химика – раздел.

Со светом СОС в этом.
Зачем нужен сове том, если он не с советом.
Был прокол Лена, она забыла про колено.

От этого имела прок Алёна – обожглась: сковородка прокалена.

Болеть нет прока Лене и она забыла про кол, потому что был
прокол.
Не впрок Оле её проколы и память про колы.

С воен. равная цена – они, что баба своенравная.
Везу я вас по морю и голодом поморю.

– Ну, это же не гигиенично водить языком по парте.
Нужно попу гало, чтоб его попугало?

Ползёт задом в воду рак – точно, точно... во, дурак?

Всё пусть им, но мы их всё равно по миру пустим.
Вот то брожение! – Парнухи отображение.

В танце вспомнила про па лена, но не вспомнила что юбка
пропалена и про огонь, и про полнено.

В проёме тракт, той рамы загружен тракторами.
Те оры ямы идут вслед за теориями.

Увидело НАСА Буку и обиделось как на собаку.

Он шкуру сдёр, жевал и улыбку сдерживал.
Бормотуха – буря мотающая бор.

Одних блага устраивают, других благоустраивают.

Живи, вопи с ней и будет жизнь живописней!
Гор дым казался великаном гордым.

Все блага у хана и земля под ним благоуханна.
О думе орёт в аду минарет.
Я с лихвою от лих вою.

Пародист был породист. По роду вычислял породу.

Видел развитие я драмы, как заполнилась страна тяжёлыми
ядрами.
Не обходи мосты по необходимости.

Темнеть зоря стала и страхом душа зарастала.
Ах, Андрюша! Я с тобой хандрю ша!

Эта баба с гору чья?
Как паденье с гор ручья, так ругалась сгоряча.
Эта баба горяча, что ругалась с горя, чья?

Сказала дама: – Была бы пропита не я и хватало бы пропитания!

А хоть там и воз питания, главное воспитание.
Поп лажу водил по пляжу.

Ой, вы разы, ой вы разы, (в деньгах) ты это вырази.

Почему после поливки осталось пол ивки?
Про лета, где водочка пролита.

Сбежала от кока Инна, ведь кок нажрался кокаина.
Америка, Америка!
А Мери как, а меры как?

Лифты из юмора ли так измарали?
Они измы орали о роле марали и истины из марали.

Не надо быть пэром, чтобы носить шляпу с пером.

И руководить так пиром, чтобы утонул паром.
Сом не ни я к чему сомнения?

Не справился с задачей – не узнал запах из зада чей.
Полети-ка к бесу политика.

Она смотрела на оленей сидя на пороге и думала, выдержат
ли напор роги.

Пришли сведения про те сто ватт и надо бы протестовать!

От перегара дочки нет перегородочки.
Взял тампон я ли? И всё там поняли.

Обходится без нас – бизнес.
О, вал! Это не овал.

Дождик-дождик с неба лейка, то господня видно лейка!

Вот такая-то боль Ниццы переполнены больницы.
Свет лица одна светлица

Террор то эра от Корана и веселится пока рано, гноится пока
рана, из-за неё земля покарана.
У марана ума рана - кровью жизнь замарана, оттого у зама
рана.
Попы эти странны: пугалом тем сатаны – жгли костры с людьми
страны.
Разве с куч чище скучище?
Глянец кичи, глянь нецки чьи?

Ах, запахла ссора: войной, падалью, а тот сказал: в огонь вам
масла подолью.

Сколько же идёт дорожек, что приводит мир до рожек?
Он не поп, а журналист,
он нанёс ажур на лист.

И все сулят ей славу скорую. Кабы не вызвали ей скорую!

Только ставят галочки, но не носит галл очки.
Лучше б кушал пёс сочки и лежать бы на песочке.

Не попадёшь ты на обложку, зубами не стучи об ложку!

Не нарублено полено не помыла пол Лена и всё это вам по
лени.
Чьё же это мы колено, может Колино?

Сколько на такую корму надо корму?

Краснеют, это вин ток к рылу и сгубил он машину винтокрылу.

– У тебя пшеница? – Нет рожь, у меня поганых нет рож.
Что из краба искра ба?
Что из краба иск раба?

Вода купала золотые купола.
А жизнь людская до ноля упала
Вода их по купала, но не та, что толпа не покупала.

Водку пили, вот купили, вод купели – водку пели.

Обладатель ас пол литры, а с палитры спали литры,
а с пол литры спали три.
Крепко спали всё проспали.

Не стало жирных марок и дошло там до морок и танцуем мы
дома рок.