В гости к... ракетам (Дневник американской туристки) (Август 2014г)

В гости к... ракетам (Дневник американской туристки)

Аннотация.
Это реальная история, но если бы я (автор) не стал её очевидцем, то не поверил бы.
Американская школьница приезжает на каникулах к бабушке, живущей в Израиле. В это время из сектора Газа начинается обстрел Израиля ракетами, и она оказывается в самом центре событий.
Как воспринимают это она и другие дети?

Вместо вступления
- Ну всё, - с облегчением подумал я, направляясь к выходу из аэропорта, - гости улетели и, главное, благополучно. А ведь рисковали, да ещё и как. Теперь – в машину и домой.
И тут мой взгляд привлекла синяя школьная тетрадка, лежащая в стороне на полу. Я осмотрелся – поблизости никого.
- Кто-то потерял и сейчас, наверное, ищет, - подумал я и поднял её. - Надо отнести её в бюро находок.
На тетради выведено аккуратным женским почерком: “Дневник Ализы (Продолжение. 08.07.14 - …)”.
ПризнаЮсь, грешен. Первая мысль возникла сразу: “Интересно, о чём же пишут в дневниках женщины”. Я стоял в нерешительности… Нет, не могу справится с любопытством.
Спешить некуда. Пройдя к креслам, уселся поудобней и открыл тетрадку.
* * *

“Дневник Ализы (Продолжение. 08.07.14 - …)”

8 июля 2014.
Ну вот и пробежали три недели как мы в Израиле – успели немного покупаться, поездить по стране. Но о этих впечатлениях я уже писала раньше настолько подробно, что даже не хватило тетради - пришлось начать новую.
Вчера приехали на Мёртвое море всей семьёй – родители, я и Рут. Папа прилетел в Израиль (в командировку) позже нас и взял на время машину побольше, чтобы в неё поместились все 6 человек: мы вчетвером и мамины родители - бабуля с дедулей. Такой компанией будем ездить по всей стране – к родственникам, знакомым…
Вообще-то, и я, и Рут уже приезжали на Мёртвое море не раз – как, наверное, каждый, кто родился в Израиле. Мы отдыхали здесь 4 года назад - перед тем, как израильская компьютерная фирма командировала папу работать в их американском отделении, но оказалось, что прошлый приезд запомнился плохо – и это при том, что мне сейчас 16 лет. Рут так вообще всё забыла – ведь ей только 11.
Ну ничего, ещё есть время и покупаться, и посмотреть – ведь у нас обратные билеты аж на 20 июля. Даже составили список куда поедем.
И вот ещё что. Насколько же мама правильно делала, когда в Америке заставляла нас заниматься ивритом с частным преподавателем – ведь в американской школе мы учили только английский и французский. Зато сейчас проблем с языком нет.
А вечером в нашей гостинице будут танцы. Раньше здесь исполняли не современную попсу ресторанов, а народные танцы, сохранившиеся ещё со времени создания Израиля. На набережной в Бат-Яме, где живёт бабуля такое можно видеть каждую неделю – по субботам.
Это очень интересно – все танцуют не парами, а каждый независимо друг от друга. Танцующие всех возрастов (до о-о-очень немолодого) в пёстрых одеждах, образуют кольца, двигающиеся по кругу против часовой стрелки. Таких колец обычно бывает несколько. Они, как-бы, вложены друг в друга и иногда “дышат” в такт музыки - сжимаются к центру и возвращаются.
Люди танцуют удивительно синхронно и совершенно расковано. Их взгляд отрешён. А какие спокойные, одухотворённые лица! Это надо видеть… Глядя на них, возникает ощущение полной свободы и независимости.
Специально для этих танцев купили мне здесь лёгкую кофточку с неширокими горизонтальными белыми и голубыми полосами - цветами флага Израиля. Мама говорит, что при моём овальном лице, чёрных волосах до плеч - кофточка мне очень идёт. Да и горизонтальные полосы немного прячут худобу при моём среднем росте (мама называет меня - стебелёк). В ней я и сама себе нравлюсь – даже полнота губ меня уже не смущает. В Америке эта обновка будет напоминать о нашей классной поездке.
Ну вот, собиралась написать побольше, но мама зовёт на море. Ладно, сегодня осмотрюсь, а завтра напишу подробнее.
* * *

9 июля 2014.
12:10.
Вот и всё – уж очень быстро и неожиданно закончилось наше барахтанье в Мёртвом море.
Сейчас настроение у отдыхающих резко изменилось. Когда приехали сюда, я думала, что не захочется возвращаться домой, а теперь все только и говорят о том, как бы быстрее уехать.
Дело в том, что вчера палестинцы начали сильный обстрел Израиля и его правительство объявило о начале в секторе Газа военной операции "Несокрушимая скала". Раньше их ракеты долетали только до городов, расположенных недалеко от границы. Сейчас же обстреливают и центр страны.
Я в Америке не очень следила за последними событиями в Израиле, поэтому взрывы здесь стали полной неожиданностью.
Теперь придётся возвращаться на машине по открытой дороге без расчёта на убежище, и вся надежда только на "Железный купол" (здесь так называются установки, перехватывающие ракеты из Газы). Это просто спасение, ведь пишут, что они сбивают 9 ракет из 10 угрожающих разрушениями.
Вообще-то, до окончания нашего пребывания на этом море, остаётся ещё четыре дня, но мы уезжаем сегодня. Дело в том, что в Бат-Яме, где мы живём, остался прадедушка Даниэль (папа моей бабули) - ему 93 года, но он бодрый, только плохо слышит. Перед отъездом бабуля договорилась со знакомой, что та будет заходить к нему, но сейчас один может не справится - не услышит сирену, да и вообще мало ли что...
Очень и очень не хотелось бы уезжать – ведь это такое необычное ощущение чувствовать себя медузой, еле передвигающейся в маслянистом горько-солёном “бульоне” Мёртвого моря. Концентрация соли не позволяет даже немного погрузится в него. Но…
Всё, заканчиваю писать – меня уже зовут идти в машину, чтобы ехать домой.

19:20.
Наконец-то добрались до Бат-Яма с несколькими остановками на отдых. Проезжая через пустыню, опять видели верблюдов и посёлки бедуинов, но о них я уже писала раньше, да теперь и не до них.
Во время поездки я впервые видела несколько настоящих ракет – они летели из Газы в сторону Израиля. В это время охватывало ужасное ощущение незащищённости и полного оцепенения. Но вдруг появлялись в небе израильские ракеты, которые летели наперехват арабским. В небе это виделось как два белых тонких следа в виде маленьких облачков. Потом, при их столкновении, появлялось большое белое облако и слышался громкий взрыв. После этого ещё какое-то время я смотрела в небо, как заворожённая. Раньше рассматривание облаков доставляло мне огромное удовольствие. Теперь же смотрю на отдельные небольшие редкие облачка с тревогой – ведь каждое могло образоваться в результате взрыва. Боюсь, что ещё долго, глядя даже в мирное небо, это ощущение будет преследовать меня.
Во время остановок заходили в кафе, и слышали рассказы о том, что ракета взорвалась недалеко от едущей машины – ребёнок в ней погиб, а родители тяжело ранены. А ведь это могла быть машина любого из находящихся здесь!
Проезжая рядом с одним из городов, мы услышали звук сирены воздушной тревоги – многократно то нарастающий до нестерпимого, то немного стихающий.

Что тут началось на дороге! Эта картина снова и снова появляется перед глазами, и я не могу отделаться от неё:
“Субару”, идущая впереди нас, останавливается, не съехав в сторону. Из неё выскакивают взрослые и дети – они отбегают от дороги, ложатся на землю и прикрывают голову руками. Возле их машины валяются яркие игрушки. Среди них выделяется большая кукла в платье, тёмно-красном, как кровь. Она неподвижно лежит на спине, раскинув руки, и смотрит в небо безжизненными голубыми глазами-бусинками на бледном лице. Кажется, что всем видом она предсказывает будущее каждому, кто не поторопится.
Дверца “Субару“ открыта. Тот, кто ехал в соседнем ряду слева, сворачивает и выезжает на встречную полосу. Потом останавливается и он.
Папа вылезает из машины, чтобы посмотреть. То же делаю и я.
Палящее солнце слепит – я невольно прищуриваюсь и приставляю ладонь козырьком ко лбу. Воздух раскалён. Обжигающий ветер из пустыни, что рядом, с силой швыряет песчинки в лицо. Оглядываюсь…
Некоторые водители начинают разворачиваться, чтобы ехать назад. Всё, пробка…
Всё вокруг наполнено нестерпимым воем сирены и отрывистыми громкими сигналами машин. Взрослые и дети отбегают от дороги и ложатся на выжженную серую землю. Взрослые прикрывают собой малышей.
Реальная опасность никогда ещё не подкрадывалась ко мне так близко. Вдруг я перестала слышать – полная тишина. Время остановилось…
Стою и смотрю не отрываясь на это неуместное веселье красок, беспорядочно сгрудившихся разноцветных машин и разбросанных людей в пёстрых одеждах. Папа пытается оттащить меня от дороги, но нет сил даже пошевелиться.
…
Постепенно сознание начинает возвращаться, и я не понимаю, почему я здесь и сколько времени лежу на этой пыльной земле. Всё яснее различаю разноголосую речь и сигналы машин.
Через некоторое время пробка на дороге начинает рассасываться. Мы встаём, приводим себя в порядок и идём садиться в машину.
Папа помогает разместится мне на сиденье, поправляет пристяжные ремни и захлопывает дверцу - надо ехать.
Мама потом определила - я пережила шок. Как только мы поехали, она пытается нас подбодрить – вспоминает, как в Америке мы с Рут постоянно ныли, что скучно – каждый день не отличается от вчерашнего и в школе, и дома. Да-а-а, уж здесь мы не скучаем.

В конце дня сообщили по телевизору, что ракета арабов попала в жилой дом недалеко от места, где мы проезжали, и разрушила стены. Остались невредимыми только те, кто находился в убежище. Из тех, кто не ушёл в укрытие, – одна женщина погибла и несколько человек ранены. Теперь я понимаю, почему в Израиле, при выборе квартиры, один из главных вопросов - какое убежище.
* * *

10 июля 2014.
Сегодня утро началось со звука сирены, когда мы ещё спали. Мы с Рут вскочили с кроватей и не могли понять, что происходит – слышался только оглушающий вой сирены, от которого хотелось спрятаться куда угодно.
Мы впервые дОма попали в зону обстрела и до сих пор вижу всё как со стороны.
Мы с Рут вскочили и стоим неподвижно, ничего не понимая - заспанные, растрёпанные, в ночных рубашках. Видя нашу растерянность, мама подталкивает нас к выходу. Не тратим время даже на то, чтобы обуть туфли вместо шлёпанцев. Я дёргаю дверь - замкнута. Мама судорожными движениями поворачивает ключ в разные стороны - замок не поддаётся. Мы с Рут стоим и ждём в оцепенении. Наконец, подбегает дедуля и открывает дверь.
Все мчимся в убежище - на нулевой этаж.
Я бегу вниз по лестнице и напряжённо смотрю под ноги на мелькающие ступеньки. Беспрестанно перескакиваю с одной на другую, стараясь не сбиться с ритма и не убирать руку с перил – иначе не удержусь. В голове все время стучит в такт дроби от моих шлёпанцев: “Перила, перила, перила…”.
После каждых 16 ступенек (это я определила, когда возвращалась) – поворот и площадка. На ней я стараюсь делать шаги-полёты подлинней. Несколько прыжков – и всё снова: “Перила, перила…”. И так все 4 этажа: ступени - площадка, ступени - площадка… аж голова начала кружиться.
И вдруг, на самой нижней ступеньке, я оступилась, задник тапка подворачивается и… Я уже начинаю падать в сторону, но изо всех сил сжимаю перила и еле удерживаю равновесие…
У-у-у-ф-ф! Всё - убежище рядом. Немного успокаиваюсь только когда за нами закрывают тяжеленную металлическую дверь.
Пока мы спускались, Даниэль потихоньку вышел (как и другие старики-соседи) из квартиры. Они пережидают на лестнице – ведь её стены выполнены из бетона и, когда нет убежища, то её можно использовать как укрытие, хотя это не так надёжно.
Кстати, пользоваться лифтом в таких случаях запрещено – ведь может отключиться электричество.
В убежище, рядом с нами все стоят и напряжённо прислушиваются, но вой сирены продолжается, кажется, бесконечно. И вдруг слышим подряд два взрыва, похожие на громкие хлопки. Это значит недалеко сбили две ракеты. Потом настала полная тишина, но мы продолжаем вслушиваться.
Через какое-то время я начинаю приходить в себя, осматриваюсь. А когда стала разглядывать соседей вдруг как-то нервно захихикала и даже икнула. Вид у всех очень потешный, особенно у детей – сонные, с удивлёнными, ничего не понимающими глазищами, растрёпанными волосиками… Необычно выглядят и другие – одежда на некоторых застёгнута в спешке так, что вся перекосилась, кто-то из мужчин прибежал в одних трусах, мы с Рут как привидении - в ночных длинных белых рубашках. А бабуля держит в руке розовую тряпочку, которой вытирала кухонный стол в момент начала сирены. Обычно в укрытие берут самое важное и получилось, что у неё нет ничего дороже этой тряпочки.
Видя, что все немного успокоились, старший по подъезду говорит с улыбкой: “Всегда так трудно собрать вас, а сейчас столько народа, что даже хочется провести собрание жильцов”.
Кстати, наше убежище выглядит как большая комната с бетонным негладким полом – там находятся две кровати, столики, стулья, туалет, умывальник… Я хотела поправить волосы, но не нашла там зеркало. Мама решила, что его не вешают специально - иначе женщины испугаются ещё больше, если посмотрят на себя. Дедулю эти слова даже немного развеселили и он объяснил - зеркало не вешают, чтобы никто не порезался, если оно разобьётся при попадании ракеты в дом.
Потом бабуля рассказала, что в такой обстановке помирились даже жильцы, которые до этого не разговаривали между собой.
Минут десять после окончания сигнала тревоги все, как и положено, остаются в убежище. Потом начинают расходиться по квартирам. Только на полу лежит упавшая туфелька ребёнка, которого держали на руках, и бабулина тряпочка.
Поднимаясь, мы видим женщину в коляске - она не может спускаться и выехала на лестницу. Те, кому трудно ходить, тоже разместились на ступеньках.
Поднимаемся и видим, что дверь нашей квартиры открыта. Когда звучит сирена ни о чем не думаешь - только бежать.
После этого дверь квартиры мы не замыкаем изнутри – чтобы не терять время при сигнале тревоги. Сразу вспомнились рассказы о прежнем Израиле – тогда никто не закрывал дома. Жили, как одна дружная семья – опасность объединяет.
Теперь наша жизнь здесь стала совсем другой. Раньше, жаркое время дня, мы проводили дома – книги, Интернет, фильмы… Самое же приятное наступало после пяти вечера - все шли на море. Покачаться на ласковых волнах, подурачиться в тёплой воде - это моё любимое занятие. Неужели обстрелы продлятся долго, и я уже не попаду на пляж?
* * *

11 июля 2014.
Я здесь стала трусихой - собираюсь спать ночью, не раздеваясь. Сегодня тревога застала меня в дУше – пришлось бежать в убежище, закутанной в большое белое полотенце, придерживая его вверху и внизу обеими руками. Бежать так по лестнице ужасно неудобно – это почти экстрим. Теперь стараюсь даже пореже ходить в туалет – а вдруг в это время будет сигнал тревоги. Хороша же я покажусь на лестнице!
Мама всячески успокаивает меня и говорит, что мы находимся в центре Израиля и имеем 90 секунд, в течении которых надо попасть в убежище. А ведь в местах, расположенных близко от границы с Газой, на это даётся всего 15 секунд – каково же им. А действительно! Но ведь там тоже живут и, наверное, привыкли. Выходит, нам не так уж и плохо? Может подобные сравнения и позволяют успокаиваться.
Папа вечером даже пошутил, что теперь знает, как быстро мама может собираться, чтобы выйти из дома.
Теперь мы всё время следим за событиями по Интернету, телевизору и радио. Все пляжи закрыты из-за возможности падения ракет там.
Да что там купание – опасно даже просто отойти от зданий, в которые можно забежать хотя бы на лестницу.
Люди стараются меньше выходить из дома – только за продуктами и обратно. А многие делают покупки по телефону с доставкой на дом. Когда выходят на улицу, то стараются идти по той стороне, где находятся дома (чтобы быстро забежать в них), а не открытые стоянки машин или парки.
Но арабам недостаточно обстрелов Израиля. Недавно сообщили, что предотвращён теракт: араб с поясом смертника пытался войти в автобус. Его задержали и пояс уничтожили.
С сегодняшнего дня детсады закрыты, но малышей почти нигде не видно. Наверное, их держат дома – поближе к убежищу.
Я спросила, все ли ракеты перехватывают и мне объяснили, что если они должны упасть на незастроенные места, то их даже не пытаются сбить – ведь ракеты-перехватчики стоят очень дорого.
Наши дни “отдыха” в Израиле становятся похожими один на другой – живём в ожидании военных новостей.
Постоянно замираем при каждом звуке – а вдруг это сирена. Сегодня в Израиле сменили сигнал машин скорой помощи. Старые звучали почти как сирены воздушной тревоги и часто вызывали панику среди жителей.
Недавно мы узнали, что можно вылететь из Израиля раньше. Мама хотела использовать эту возможность, но выяснилось, что папа не может улететь, пока не закончит работу, для которой он прилетел сюда. После обсуждения решили, что лучше лететь всем вместе. Так что пока будем здесь, хотя приятного мало.
* * *

12 июля 2014.
Сегодня ходила к Орли. Сегодня суббота - он пришёл домой и я смогла поговорить с ним. От моих подробных расспросов об армии он уклонился и начал говорить о том, чем увлекается сам – о поэзии. Признаться, меня раньше не интересовали стихи, но его рассказ захватил меня. Узнав мой возраст, он прочёл чьи-то строчки:

Почему нас часто обвиняют,
Говорят ещё не доросли.
Неужели взрослые не знают,
Что в 16 лет пора любви
Что и мы любить умеем тоже
Нежно, страстно, горячо...
Не всегда сказать об этом можно,
но ведь сердце чувствует одно....

Он рассказывал о поэзии, читал свои стихи – мне хотелось слушать без конца. Он говорил так увлечённо, что для меня это стало настоящим открытием другого, совершенно необычного мира – я смотрела на него как на инопланетянина.
Декламируя, Давид просто преобразился – он как-то распрямился, его умное лицо стало одухотворённым, карие глаза искрились. Чёрные, густые волосы смотрелись взъерошенным.
После услышанного, я предложила помощь – попробовать перевести несколько его стихотворений на английский и разместить их на американские сайты. Раньше я не переводила, а тем более стихов, и предупредила его об этом. Идея оказалось для него полной неожиданностью. Немного подумав, Давид заулыбался, часто закивал головой (это было так смешно) и обещал что-нибудь подобрать для начала.
Не знаю, сколько прошло времени, но потом оказалось, что ему давно уже надо было куда-то идти и мы договорились встретится здесь же в следующую субботу, если Давид опять придёт домой. Уже у двери я оглянулась и увидела, как его глаза стали озорными. Он выпрямился и, не отрывая от меня взгляда, медленно подошёл. Вдруг он широким жестом откинул правую сторону невидимого рыцарского плаща, красивым движением поправил эфес воображаемой шпаги и опустился на правое колено, не отрывая от меня взгляда. Давид наклонил голову, взял мою левую руку, поднёс её к губам и застыл в поцелуе.
Это было так неожиданно - я боялась пошевелиться, меня всю окутало какое-то незнакомое тепло и лицо запылало. Наверное, я покраснела. Ещё никто не целовал мне руку. По-э-э-э-т…
Дома я сразу же начала искать его сочинения в Интернете и нашла их на сайтах Стихи.ру, Рифма.ру и других. Начала читать - мне понравилось. Я, конечно, не могу судить о них, но отзывы читателей – очень хорошие.
Стоп! Есть идея - а что, если и я выложу эту часть дневника в Интернет. Ведь в других странах многим не известно об этой стороне жизни в Израиле. А потом я отправлю ссылку на эту страницу Давиду (при встрече надо попросить его мейл). Интересно будет узнать мнение о моей прозе.
При следующей встрече надо постараться пойти с ним на море – хочется похвалиться своим мастерством. Ведь не зря же я два года занималась плаванием.
Сейчас гуляем мало. Вечером ходили в парк, расположенный недалеко от нашего дома. Там есть небольшая площадка со спортивными тренажёрами. Я, Рут, мама и дедуля, стараемся заниматься на них – ведь всё время дОма и другого способа подвигаться на воздухе просто нет.
По дороге туда, каждый раз убеждаемся, что вход в дом, ближайший к парку, открыт. Кстати, подъезды во все дома теперь обязаны не замыкать – чтобы при тревоги любой прохожий мог укрыться на лестнице.
Обычно ходим в парк, когда спадает жара, так что возвращаемся уже в тёмное время. Хочется побыть и дольше, но между деревьями начинают носится чёрные летучие мыши, а я и Рут боимся их. Хотя, просто смешно бояться какую-то мышь, когда летают ракеты.
Вчера занимались на тренажёрах и опять завыла сирена. Все, кто находился недалеко, побежали в подъезд ближайшего дома. Машина, проезжающая мимо, остановилась и из неё быстро вышли мужчина с женщиной и ребёнком - они побежали вместе с нами к дому. Из машин, едущих за ней, тоже выходили люди и мчались к ближайшим домам. Улица пустела прямо на глазах.
В доме, на лестнице, собралось много народа. Стоя там, среди незнакомых людей, я испытывала удивительное чувство – мне казалось, что мы все давно знакомы и объединены чем-то очень большим. Наверное, это и есть “чувство локтя” - такое появляется во время общей опасности.
Теперь много времени ищу в Интернете всё, что связано с историей Израиля – его созданием, жизнью и войнами за время существования. В школе нам об это рассказывали ещё когда мы жили здесь, но теперь всё воспринимается совсем по-другому. Я начинаю понимать ощущения жителей воюющей страны. Там, в Америке, я почти не следила за израильскими событиями – часто не хватало времени даже на уроки.
Скачали из Интернета и уже читаю роман американского писателя Леона Юриса - “Исход”. В нём показано создание евреями собственного государства - Израиля. По этой книге даже снят фильм “Исход / Exodus” – когда закончу читать роман надо будет обязательно посмотреть его.
* * *

13 июля 2014.
Я уже начала привыкать к нашей жизни, а вот Рут никак не может измениться.
Первые сирены привели её просто в шок – после возвращения из убежища она ходила бледная, какая-то безразличная ко всему. Потом её стошнило прямо в комнате на большой светлый ковёр – даже не могла встать и добежать до туалета. После этого она надолго уснула. Мне кажется, в те дни она находилась в трёх состояниях: либо спит, либо ест, либо бежит в укрытие. Я даже брякнула, что от такой жизни мозги могут покосится “набеХрень”, за что и получила по губам.
Неизвестно сколько бы это у неё продлилось, если бы бабуля не начала давать ей пить что-то успокаивающее – ведь до пенсии она работала врачом. Через день Рут уже опять болтала без умолку. Ей даже разрешили играть в Интернете гораздо дольше обычного и смотреть её любимый “Ералаш”, выпуски которого она помнит почти наизусть. Теперь она уже стала спать в любимой позе – свернувшись “кУлачиком”, как она говорила раньше.
Каждый день мама, я и Рут усаживаемся вместе смотреть фильмы на компьютере. В это время я забываю обо всём.
Утром мама обещала, что сегодня бу…
* * *

14 июля 2014.
Вчера из-за сирены прервала записи в дневнике. Напряжение от ожидания сирен выматывают меня и даже притупляет страх.
Сегодня соседка рассказала о 6-летней дочке. Она реагирует на тревогу совсем не так, как взрослые.
Раньше она уже слышала сирены. Они звучали в “День памяти погибших в войнах Израиля и жертв террора” - он отмечается здесь каждый год в апреле-мае месяце. В этот день дважды (в 11 утра и 8 вечера) она слышала сирены и вела себя как все – на минуту замирала и опускала голову в знак скорби. После этого продолжала играть. Теперь же она слышит разговоры, чувствует волнение взрослых, и ведёт себя совсем по-другому. При звуках сирены напрягается и съёживается. Всё время молчит.
Дома повсюду ходит за взрослым и даже когда тот идёт в туалет, она стоит в коридоре и не даёт закрывать дверь. Когда взрослый ложится отдохнуть, - она молча сидит рядом, положив руку на его. В кроватке сразу поворачивается лицом к стенке. Когда идёт по улице, то ни на секунду не выпускает руку взрослого. Наверное, это даёт ей чувство защищённости. Её мама собирается повести её к детскому психологу.
* * *

15 июля 2014.
Недавно позвонили знакомые из пригорода Кфар-Сабы (это в 25 км от Тель-Авива) и приглашали в гости. Всем хотелось поехать, но потом мама напомнила об ужасном чувстве незащищённости от падающих ракет, которое мы пережили при возвращении с Мёртвого моря, и уже никто не захотел рисковать лишний раз. А ведь папа, и все работающие, очень много времени находятся в дороге – как же они?
Постоянно слушаем новости. Число жилых домов, школ, детсадов, разрушенных арабами, постоянно растёт, так что жертвы есть не только среди военных.
Недавно объявили перемирие на 2 часа (по просьбе Газы). У нас уже заканчивались продукты и папа с бабулей поехали в магазин. Но арабы начали стрелять раньше времени, которое они сами же и попросили. Им совершенно нельзя верить.
Обстрелы, по-прежнему, продолжаются – утром, днём, вечером и ночью. А на следующий день опять ракеты - утром, днём, вечером и ночью. И всё время приходится мчаться вниз и потом топать на третий этаж. Мама пошутила, что это сектор Газа заботится о нашем здоровье – ведь движение полезно. Вот такой спорт поневоле.
Люди начали привыкать к обстрелам – на улицах стало больше народа, в парке заметно прибавилось детей всех возрастов. Опустевшие кафе снова полны народа.
Похоже, что израильтяне быстро адаптируются к таким ситуациям – ведь они всегда живут в состоянии готовности не только к обстрелам извне, но и нередким терактам на улицах. С каждым днём всё больше людей уже не спускаются в убежище при тревоге, а пережидают на лестнице. Мама сказала, что чувство опасности со временем притупляется.
Удивительно, но сейчас, в разгар войны, когда гибнут 20-30 летние парни, по телевизору дают рекламу общества защиты животных, призывающую заботится о бездомных кошках и собаках.
Здесь даже животные ведут себя по-особому. Только сейчас показывали по телевизору, как в зоопарке “Сафари” (он находится в Тель-Авиве), при звуках сирены слоны становятся кольцом, в центре которого находится слонёнок. Наверное, они чувствуют тревогу людей.
Вчера разговаривали по скайпу со знакомыми, живущими в России. Очень странно, но там совершенно не понимают масштабов того, что происходит сейчас в Израиле. А кто-то даже советовал прихватить осколок ракеты как сувенир.
Мы думали, что во всём мире следят за нашими событиями, а оказывается везде жизнь идёт своим чередом и многие слышали об этой войне лишь мельком. Но, может быть, и не надо удивляться этому – ведь мы здесь тоже не очень следим за тем, что творится в Украине или других далёких странах. Правда, у них такое бывает нечасто и недолго, а здесь - это почти будни.
* * *

17 июля 2014.
Все уже настроились на приближающийся вылет домой, как сегодня папа сообщил новость - на работе просили его задержаться в Израиле. Дело в том, что нескольких работников фирмы призвали в армию на период войны и папе необходимо будет работать, пока они не вернуться.
После обсуждения решили, что он останется, а мы с мамой вылетим в срок - через два дня.
Сколько ещё продлится эта война – неизвестно. Пока что, каждый день обрушивается по 100-160 ракет на маленький Израиль. И любая из них может настигнуть нас.
* * *

19 июля 2014.

10:30.
По случаю нашего отъезда вчера устроили небольшой пикник на воздухе. Родители решили, что в такой ситуации, как сейчас, лучше собраться поближе к дому. До этой войны я нередко видела такие компании в парках города - там они располагались прямо на траве. При этом собиралось немало народа – до 30-40 человек. Но после начала обстрелов таких компаний уже не видно.
Мы всё-таки рискнули и удобно расположились недалеко от привычных тренажёров. Компания собралась небольшая – наша семья да родители мамы и папы. Дневная жара уже спАла и всё шло хорошо до момента, когда опять завыла сирена тревоги. Очередной тост прервали прямо на полуслове и все побежали в уже знакомый подъезд ближайшего дома... После этого всем стало уже не до пикника.
Помню, как я ждала эту поездку – хотела посмотреть столько мест, наплаваться в море, встретится со школьными подругами… Мы даже не зашли в дом папиных родителей – всё откладывали на потом.
Собиралась съездить на кладбища Яркон и положить камешек памяти на могилу – ведь там похоронен мой любимый учитель. После отъезда в Америку я переписывалась с ним по мейлу до его последних дней. Мама понимает меня, но напомнила, что теперь уже ехать куда-либо очень опасно. Но я думаю…, да нет просто уверена, что всё равно положу свой камешек, хотя и не в этот приезд.
Кстати, здесь кладут на могилу камни и это очень разумно – цветы слишком нежные для вечности. Кроме того, по камешкам видно, что могила не забыта – ведь их не выбрасывают, как засохшие цветы.
Ещё многое хотелось бы написать – впечатления от нашего пребывания в Израиле переполняют меня. Я как будто побывала на другой планете. Этого я не забуду никогда…

13:10.
Сегодня произошло такое важное для меня событие – я получила документ, подтверждающий, что являюсь гражданкой Израиля (таудат зеут). Я ещё не осмыслила последствий этого, но сразу почувствовала себя какой-то повзрослевшей – об этом надо поговорить с мамой.

14:10.
Только что вернулась от Орли. Первый мой вопрос – дома ли Давид. Она вдруг заплакала и начала сбивчиво рассказывать - утром им сообщили, что во время боевых действий после входа в Газу 18 июля, он был ранен и сейчас находится в больнице. Папа с мамой уехали, а она осталась с бабушкой…
Она продолжала говорить что-то ещё, но я слышала только отдельные слова – в шею, средней тяжести, будут извлекать, ещё убит сержант…
Нет, я не могу поверить, – ведь я всю неделю ждала этот день... Встречались в моих снах… Он ранен, а я об этом ничего не знала!
Вернувшись домой, я не находила себе места. Вдруг вскочила, опять побежала к Орли - записала её телефон и адрес электронной почты. Потом, потом, всё потом!


19:30.
Вот и всё. Закончился мой приезд в гости к... ракетам.
Сейчас выезжаем в аэропорт и ночью (20 июля в 00:30) вылетаем домой рейсом “Тель-Авив – Нью-Йорк”.
Там, в Америке, глядя на мирное небо, эти обстрелы будут казаться мне страшным сном. А здесь не видно конца этой войне. Да и вообще, в Израиле никогда не будет мира…
Но эта поездка многое изменила во мне – я приблизилась к пониманию израильтян. У них совсем другие ценности. Они оптимисты и самая распространённое здесь выражение: “Будет хорошо!”. Сегодня, даже сейчас, все нормально – вот и радуйся.
Мне кажется, что здесь я рассталась с безмятежным прошлым и сразу перепрыгнула через юность во взрослую жизнь. А теперь и Давид… Да-а-а, есть, что вспомнить, над чем подумать!
А в аэропорт я одену-таки новую кофточку с бело-голубыми полосами, которую я полюбила и носила, почти не меняя.
Всё, заканчиваю писать - выезжаем в аэропорт.
Оттуда надо будет позвонить Орли - узнать про Давида. Да и вообще, жизнь здесь уже кажется не такой страшной, как несколько дней назад. Если бы можно - осталась бы ещё. Я думаю… Да нет, я знаю, что вернусь сюда – вот только когда?
Уже выезжаем, допишу в аэропорту - ведь приедем почти за три часа до вылета. Хотя… Папа сказал, что аэропорт могут закрыть в любое время – ведь из 10 угрожающих, одну всё-таки не удаётся перехватить.
* * *

После чтения дневника
Я закрыл дневник и сидел в раздумье – что с ним делать. Самолёт “Тель-Авив – Нью-Йорк” уже улетел, так что передать дневник некому. Я представляю огорчение незнакомой Ализы, когда она обнаружит потерю этих записей…
- Но ведь должен же быть какой-то выход! – думал я, - А что, если… Да, да, может взять, да и выложить в Интернет? Ведь существуют “Дневник Анны Франк”, “Дневник Тани Савичевой” - так почему бы не быть и этому. Я прочитал его залпом – так может он будет интересен и другим. И Ализа права - за границей, если и знают об этих события, то о действиях военных. Возможно даже она откликнется, увидев свой дневник.
У выхода из зала мой взгляд упал на небольшую группу девушек и юношей, - солдат Армии Обороны Израиля, - одетых в форму бежевого цвета. Разглядывая их, я невольно замедлил шаг – внимание привлекли их открытость и доброжелательность. Лица - улыбающиеся, движения – энергичные, широкие, раскованные.
- И это сейчас, когда идёт война и завтра любой из них может оказаться в самой горячей точке, - мелькнуло в голове, – ни тени обречённости, испуга…
Почему-то встали перед глазами уверенность и спокойствие исполнителей народных танцев этой маленькой, свободной страны, окружённой недругами.
Вспомнился и библейский сюжет о войне евреев с филистимлянами. Исход её решила победа умного, обыкновенного юноши Давида над великаном Голиафом – нет, не всё решает многочисленность врагов или их физическая сила.
Подумалось, что возможно, кто-то из этих ребят также когда-то оказался в Израиле в одну из предыдущих войн и потом приехал сюда насовсем. И, может быть, именно эти ребята недавно защищали от ракет Ализу.
Всё возможно… Храни боже, наших детей!
Я решительно зашагал к выходу


P.S.
- 21 июля 2014 года ракета упала на окраине международного аэропорта Бен-Гурион. Во время попадания были ранены два человека.
- 22 июля 2014 года авиакомпании (кроме израильских) начали массово отменять рейсы в Израиль. Российские «Аэрофлот» и «Трансаэро» развернули свои самолёты, уже находящиеся в воздухе, обратно в Москву.
- 23 июля 2014 года авиакомпании начали возобновлять рейсы в Израиль.

Конец
Август, 2014 год.