На правах обывателя 8

УБЕЖДЕНИЯ



Человечество так гордится своим стремлением к познанию, даже, судя по тому, что приписывает его, исключительно себе, кичится им. Однако, любопытство испытывает даже амёба. Что до Человека, то он определённо испорчен (либо вышел уже с набором багов), и символом его тяги к знаниям, ещё с незапамятных времён выступает замочная скважина.
Мы так неаккуратны со вниманием!
Горизонт событий любопытства: оно где-то должно прекращаться – не интересует же нас, в самом деле, что чувствует бомж в засаленной, провонявшей потом шубе, глядя на рассвет августовского утра… хоть мы – в теории – знаем, что это такое: привкус говна во рту после вчерашнего, и оттуда же похмельное эхо боли в голове и всех чреслах, привкус крови, разбитых собутыльниками губ и прочее – ОСОЗНАВАТЬ мы же не торопимся всё это… по той же причине нас мало волнует, что мы почувствуем – своею нервной системой и сознанием – находясь, скажем, в жерле действующего вулкана, агонизируя от удушья и интоксикации…
Так что же нас в самый центр Чёрных дыр то тянет?
Сдаётся, что Человечеству сперва предстоит понять то, что некоторые вещи нас касаются ровно настолько, насколько они могут нас касаться – буквально и по определению… Чёрные дыры – на что они нам?
Ещё как-то укладывается этот интерес в случае с нейтронными звёздами – там, по крайней мере, вещество пребывает в таких состояниях, которые экспериментальная физика не способна создать априори, а теоретическая измыслить, даже в самых извращённых фантазиях, а она, поверьте, всякого понапридумывать успела, да, и повидать, кстати.
Начнём с того, что в Чёрных дырах нет в помине даже той Физики – как таковой, во всяком случае, в том виде, который мы определили как «физику».
Там нет НИЧЕГО!
Там есть НеЧЕГО.
Шутка, но следите за руками:
Там нет ничего.
Там есть ничто.
В этом заключён парадокс сути самого Существования – точная наука массирует себе им простату, естественная сосДрачивает на него ладони до мазолей.
И как-то забывается волшебство. Поразительное отрицание очевидности невероятного и заносчивый игнор невероятности очевидного. А оно вот – воочию.
Однако, засада – механизм есть и у чуда. Вопрос Веры, таким образом, это всего лишь вопрос степени рациональности ума индивидуума: далеко не каждый далеко не каждое явление сопровождает вопросом «как это может быть… как это происходит». Хочется, на всякий случай, подчеркнуть: рациональность здесь ни коим образом не является заменою слов «совершенство» или «превосходство». К тому же не получится сбросить со счетов и коллективную рациональность, которая всю Историю только тем и занята, что заполоняет собою все уголки человеческого мышления – географически и социально. Странно, но эта оккупация протекает по формуле «шаг вперёд-два назад», так как, рациональность из коллективной превращается в массовую, что снова возвращает рациональное в иррациональное.
Наука упирается в этот же барьер, между прочим: у ней тоже Бесконечность такая, что, коль лететь в неё бесконечно, то в КОНЦЕ КОНЦОВ (заметим), окажешься в первоначальной точке отправления. От обывательского воззрения её отличает лишь тёмный лес доказательств. Но в целом синтаксис мышления видоизменяет акценты – начиная с «почему это происходит… из-за чего это происходит» до «зачем и для чего». Вот тут то у обывателя версий появляется, хоть пруд пруди.
Но что до физиков, то им особой, в принципе, разницы нет – есть Бог или нет. Им достаточно того, что, в любом случае, творя Мир, пользоваться Он был должен фундаментальными Законами. Обретая всё более их полную картину, они опосредованно дополняют Его образ. Но иллюзий относительно «последнего пазла» быть не может: он как горизонт – всегда впереди, как электрон – только и знает, что дразнить.
Один только оптический диапазон напичкан иллюзиями – что говорить о квантовом мире. Мы комара, ушедшего в «слепую» зону, разглядеть не можем, как нам осознать в Сущем Бога? Не оттуда глядим и не так.
В конце концов, всё решают возможности и границы восприятия. А они у нас от Модели до Модели: разглядеть мы способны только то, что находится между «дальше всего» и «глубже всего». Наше место, это прослойка между масштабами Бытия. Проводник, можно сказать. Промежуточное звено.
Само собой, разумеется, это всего лишь снэп-шот, моментальный снимок, произведённый с нашей точки обзора. Масштабы порядков разнятся бесконечно. Без потолка и дна. Те, кому наша Вселенная протон, тоже ведь, со всем своим величием, упакованы в своЙю Протон-Вселенную. Наше же место, хоть и возле батареи, но не близко от штурвала. Есть чётко очерченная область того, что поддаётся осознанию.
Только Мир, без нашего наблюдения и анализа, прямой и простой как палка. Он и знать не знает, что, оказывается, на одном уровне он Гравитация, а на другом электромагнетизм и сильно-слабое взаимодействие. Фотону тоже, между прочим, «до лампочки», кто он там нынче – частица аль волна.
Мир Сущий не предназначен для нашего понимания, познания нами – нам уготовано, лишь место в нём, и то, что нашей пытливой заднице на нём не сидится, вовсе не означает способности, или, если выражаться яснее, дозволения оказывать на него влияние.
Одновременно с постижением факта невообразимой необъятности Мира, мы всё яснее осознаём собственную в нём ничтожность.
Чтобы было куда понятней – о насущном: скорость света для нас недопустима (не у нас – у Мира нет такой возможности). Мало того – она бесполезна, ибо даже её наличие в списке достижений не меняет, по сути ничего.
Величие Пространства, это цепь, на которую посажено Человечество, Время ей длина.
А мы, на минуточку, даже на своей планете далеки от решения задачи освобождения от неё. Может показаться, что информационные технологии продвинулись шибко вперёд, однако это впечатление обманчиво, так как и сама информация трепещет перед насущной необходимостью. Ею не закусишь, ни пописаешь. Она целиком во власти механизма передачи. Не материальное нуждается в материи. Оно для того и изваяло не одну культуру. Религию. Науку.
Учёные поистине люди без страха и совести: они копают туда, куда человек в своём уме и по собственной воле откажется даже помыслить. И главное докапываются – нередко до дна и сути. Учёные (британские… установили, что «просто так не ебу-бутся даже мухи»). Доказали, что даже ПУСТОТА из чего-то состоит. До ПУСТОТЫ дое-ались! Есть чё? А если найду?
И вытрясают таки.
Однако меньше всего, как ни странно, к возможностям достижений НТП оказалась готова сама Наука: обусловленные теоретической базой возможности совершенно не справляются с нынешней интенсивностью потока данных, и тем, что из этого следует. Наука не воспаряет к вершине Познания, а валится в пропасть его, как в шахту колодца, тщясь зацепиться за стенки, но они всё глаже… Все подпорки сгнили и, не выдержав под возрастающим грузом, проваливаются.
Сдаётся, что пора шить комбинезон с моторчиком, или, по крайней мере, парашют. Искать другой угол обобщения – всегда оттуда прорывы приходили! Изловчаются же учёные находить решения немыслимых задач. Изобретают способы маркировать атомы, фотону скорость меняют… меряют Вселенную.
Обыватель это не к тому, что надо изучать человеческий мозг по грецким орехам. Просто настаивает, что структуры развития у того и другого, причинно-следственный механизм формирования одинаков с точностью почти фактической. И нужда была, всего скорее одинаковая, и реакция на эту нужду, однозначно. По большому счёту, не так то и много вариантов заставить отрастить такие рукава, построить балджи и активизировать гало.
По счастью, отклонения встречаются и тут, что позволяет нам заподозрить Систему, ибо не что так не выдаёт Правило, как Исключение из него. И если Исключение подтверждает Правило, то Правило обязательно порождает Исключение. В каждой Системе должна быть своя «коса», которую однажды найдёт, Системою же подложенный, «камень». И это, как раз, те щели Разницы, в которую может вгрызться корнями Познание.
Истина где-то рядом, всё верно. Но почему-то все стыдливо не уточняют, что за деревом или поворотом. Чтобы заглянуть за угол, приходится совершить дополнительных два-три шага.
В сторону.
От нормы.
В классе третьем, может чётвёртом накрыла, как-то раз, очередная детская фобия: дескать, всё вокруг ненастоящее, а подложное (детский рассудок, про себя, видать, подразумевал, что «кем-то», но особо не терзал мыслями об этом), существующее только перед глазами, то есть, если повернуться спиной, исчезающее. Спросил у школьного товарища, бывает ли у него такое – «нет», отвечает, «не замечал». Ещё бы ему заметить – его сразу же на перепрограммирование увезут. Не помню только, до сотрясения это было или после уже.
Влияние психических отклонений на научные открытия в области естественных и точных наук, ждёт внимательного изучения вопроса.
Системе суждено генерировать Исключения. Сыр, может, дырками то, и хорош.
Любая модель должна совершенствоваться, а усовершенствование подразумевает изменение: таким образом, что-то непременно должно поменяться, принять другой вид, или, даже вообще – отринуто.
В современной Науке мало что отсекается – она переполнена. Запор у ей.
А судя по всему, что-то, как ветки в спицах, не пускает колёса. Но разгон такой, что не до ремонта и ревизии – как есть, круша всё вокруг и внутри, на честном матерном слове и отчаянии в глазах, несётся Наука, не помышляя, даже о надежде. Ведь отпадали же от неё, как сухие какашки, «эфиры», «тяготения».
Ныне же она вся в кандалах определений, и все работают. Иной раз противоречат друг другу до охрипа, но все работают! Что отсечь? Хер?
Бедному моржу?
За что?
Теория относительности тоже ведь не от хорошей жизни: это протез, на который мы вынуждены опираться, чтобы не упасть. Какая никакая, а держит, причём, чем ни пробовали крушить, всё выдерживает.
Тут к месту стоит заметить, что протезирование всего и вся, это альма-матер Человечества. Начать верить в это определение можно с воспоминания о том, что очки, это протез. И так далее: одежда, вода, огонь, кровать, зонт… короче, до бесконечности, ибо всему мы пристроили протез, как в материальном, так и духовном плане. Однако, это оказало нам спорную пользу. Пользуясь прицелом, мы атрофировали свою внутреннюю меткость. Вы такую обезьяну не найдёте, которая с шести метров не попадёт мячом в кольцо, если пожелает. Наши тела перестали слушаться Намерение. Труд сделал из человека… ой…
Ну да, труд сделал из человека лошадь. Теперь две лошади – у одной эволюция была прямая, а у другой с объездом.
Труд сделал из обезьяны человека. Но лошадью человек стать, всё-таки не захотел, и выбрал диван. Теперь желающие могут полюбопытствовать – кого сделал из человека диван. Поколение Человека Интерактивного насчитывает уже несколько формаций, а Человек сДивана и того древнее. Устойчивая позиция цивилизационной эволюции. Интересно: сколько органов чувств (а возможно и не только чувств, но и способностей) подрастеряла эта, пресытившаяся всех мыслимых благ и несчастий, усталая обезьяна за тысячелетия своего пути развития?
Бытие определяет сознание. Сущему возжелалось воспринять самое себя, и оно сотворило нервную систему.
По большому счёту, единственное, о чём мы можем сказать что-либо достоверное, это то, что – чем бы ни было – Существующее мы ощущаем. Собственно, из объективной реальности только наши ощущения и существуют.
Из наших пяти органов восприятия два, по статусу и, где-то, значению, совпадают с сильным и слабым взаимодействиями из Стандартной модели. Фигуры покрупнее, вроде Гравитации и Электромагнетизма, это, само собой, зрение, слух и рецепторы кожи. Некоторый символизм последних очень хорошо иллюстрирует то, что попытаюсь сказать дальше. Дело вот в чём. Когда мы держим в руке гавно средней осклизлости, то способны воспринимать только сигнал от нервных окончаний пальцев и ладони (обоняние не в счёт, сейчас речь не о нём). Однако, если в эту же ладонь вложить сиську, то рядом с рецепторным восприятием нарисуется какое-то другое, иного качества. Следующий шаг в этом направлении – например, нож в руке – Восприятие сливается с Намерением, что особенно отчётливо видно, когда руки держат рулевое колесо.
Итак, слух, зрение и осязание.
Человеку удобнее всего триангулятор. Вот, самое то – вы нам какие-то «на вкус и на запах» подпихиваете, а мы обрываем – аэродинамику, мол портят. И внешний вид.
Человеческий Триангулятор незыблем. Надо, всё же успеть заметить: речь, не совсем об ощущениях, скорее интерпретациях. Точнее сказать, мы не интерпретируем вкусовые и обонятельные ощущения. Сеть интерпретации не охватывает эти области спектра. Не выделяет.
Наука, разумеется, слеплена «по образу и подобию», и в каждом направлении её обязательно есть свои карлмарксы, фридрихиэнгельсы и владимирыильичи. Что касается того триангулятора, через который мы всасываем свои естествознания, то его грани – Физика, Химия и Биология.
Отец, Сын и Дух Святой.
Человеку без триангулятора никуда. Более того – складывается иной раз ощущение, что он и на двух ногах стоит, чего-то слишком устойчиво. В смысле, не прячет ли третью? Где-то внутри, выдавая за чувство равновесия… Ну, хвост, допустим, ладно.
Всё, что имеет меньше трёх опор, воспринимается нами, как неустойчивое.
Например, гранями триангулятора религии являются Убеждение, Идентификация в рамках, принадлежащей к определённой цивилизации, культуры и Покорность. Без покорности в Религии, особенно крупной, никуда. Скажем, Средние века роль Рока оставили прежней – такою же, какою она была в античную эпоху: выжгли накер библиотеки, искроили Красоту, а, вот, Рок, Судьбу оставили, как есть, вещь в хозяйстве полезная.
«Сумма углов треугольника» Веры, это, собственно Вера, Надежда, Любовь: с права на лево – как непременное условие, Созидание, Мечта о Возможности правления Справедливости (всепрощающей притом!) и Доверие Всевышнему, Который даровал нам самое важное – Существование.
Основных опор всегда насчитывается в количестве трё-х шт. Пирамида, братцы, и никуда от неё не скроешься – разве что, в неё саму. А ей критически не насгать на Основу – растёт из ей.
Зачастую вера религиозного человека приходит к нему без оснований, однако она незыблема, в то время как вере учёного приходится брать его крепость приступом, и ещё она «мимикрирует» от утверждения к утверждению, а стало быть, от убеждения к убеждению – постоянно эволюционирует. Вместе с тем, в отличии от религиозной, систему которой можно запускать даже в том случае, если там останется, хоть один здоровый драйвер, вера учёного шатается при любом «удобном» случае, иль рассыпается в прах, подобно авторитету в криминальной среде, стоит лишь провести хьем по жопе его носителю.
Тем не менее, и то, и другое – Вера.
Просто вера учёного, это Наука – его Логия.
Физика – Бог физика, например. У одних за Веру, а кто и более «религиозен». Ибо убедился.
Убеждение, это, своего рода усталость. Убедился, значит устал.
Убеждение, надёжный индикатор присутствия религиозности. Объединяющее суть, и неважно на чём основанное. Какая разница – вприкуску пить чай, аль размешав? Сотворение там было, или Большой Взрыв -- суть Убеждение. Как ни изгаляйся запутать высокопарностью, дескать, «одни знают, что верят, а другие верят, что знают», только в сухом остатке остаётся «знают» – 2 шт. и «верят» в том же кол-ве: итого, с большим преимуществом побеждает дружба.
Не поленюсь повторить: постулат физиков о том, что их теоретические старания не нуждаются в идее Создателя, сформирован не из красного словца: глядя на то, как устроен Мир (невзирая на присутствие или отсутствие в нём Бога), они поражены самим фактом СУЩЕСТВОВАНИЯ, и, даже если им суждено очевидно натолкнуться однажды на явное наличие ЗАМЫСЛА, то есть Всевышнего, это их шокирует далеко не так, как наличие Бытия и его устройства (которое учёные до сих пор могут лишь констатировать, но в саму его Суть, по факту и не заглянули) – для того, чтобы УОУ-ОУ-ОУЕВАТЬ, им не нужен Создатель: уж достаточно того, что у Создателя есть, к примеру Гравитация, которая для физиков, пожалуй, является чудом куда более немыслимым, нежели Сам…
Возможно, всё гораздо проще, и слово «создание» учёные переводят как «возникновение». Вселенная у них возникла, но и их формулировки признают то, что её СОЗДАЛА Природа. Большой Взрыв – как это обычно бывает – будучи замышлен козырным тузом физиков, стал шахом и матом именно им: он, как ничто иное, без вариантов указал на то, что перед любым началом должно быть что-то – как и после любого конца.
То же можно сказать и о Пространстве – любой естествоиспытатель задастся вопросом: что там, за границей…
И где это «что-то» заканчивается. И что дальше…
И так далее – Точка Отчёта, по иронии, стала наглядной иллюстрацией Бесконечности.
Несмотря на то, что это, не то противоречие, не то несоответствие, является серьёзной опорой многим камням преткновения, ситуация, тем не менее, патовая. Нужна новая физика..? да любая будет стремиться к началу и концу, попутно яростно их отрицая, вдобавок, в них же упираясь. Ищите начала? – а вот, распишитесь. Нужен конец? – получите… и? съели? дальше что? Физика растёт отсюда. Натурально. Десятки веков. Так что, разве если синтетическую какую-нибудь придумают -- ту, что выдержит абсолютно прямую линию, ибо у «обычной» физики в ней где-нибудь, что-нибудь, да стрясётся. Чтобы ввести в физику Бесконечность, потребуется переписать её основы – от слова «основание». Это как разобрать дом, в котором, между прочим, не заметно изъянов: свет, санузел, состояние и прочее в полном порядке. В нём может прожить не одно поколение. Перестроить его – включая сам фундамент – ради, скажем, лифта?
К слову стоит отметить, что все естественные науки, от точных в отличии, являются методом познания окружающего Мира.
Математика же сотворяет отдельный мир.
Математика оказалась триумфом разума.
Математически – то есть, в идеале – даже бесконечно малая точка сингулярности занимает геометрически конкретное место, а стало быть, при вращении Чёрных дыр (обыкновенное для них занятие, так как, не имея магнитного поля, единожды разогнавшись, тормозить им нечем), создаёт крайне нестабильное кольцо.
Таким образом, даже из вращения Чёрных дыр Человек способен сотворить извращение. А хера – всё ж надо знать. Даже сюда, к чёрту на кулички, нос сунуть и успел, и попытался.
Положено всё знать – даже то, что не положено знать по определению. Засосала, знаете ли, сингулярность свойственной безысходности, подразумевающая, собственно горизонт: каждый ответ в науке порождает N-ную степень вопросов – их всегда будет больше.