Самообеспечение языческого выживания - фрагмент исследования

В детстве мне повезло видеть два календаря ВАРАГА. Потому, на заявления, что колесного календаря не существовало, могу только пожать плечами. Являлся ли он в той степени календарем, как его понимают горожане? Нет. Это инструмент языческой деревни, и необходимо жить ее заботами, чтобы понять. И он не был числовым.
Наилучшее определение ценности предмета дает понятие - на сколько он необходим человеку сегодня. Город внушает обрастать ненужными вещами, но против какой-либо наглядности обворовываемого времени, ему необходим счетчик чисел, чтобы определять рабочие и выходные дни, время выплаты процентов по кредитам и получение пособий на выживание, которые называют зарплатой. Числа нужны для того, чтобы вас запутать.
Городу структурный календарь не нужен, но город БП не переживет. Ни одна из моделей пост-БП-пространства не рассматривает возможности выживания городов в их сегодняшнем виде. Но жили ли они прежде и живы ли сейчас? Что в них живого?
В городах размыто понятие дня и ночи. Его жители, проводят лучшее время жизни в бетонных коробках, окружая себя холодным и мертвым светом - жилищах без живого огня. (Впрочем, они видят мало солнца даже в ясный день, ибо сдавлены со всех сторон. Их жизни выправлены в линии, да и ходить они вынуждены не вольно, а линейно.)

Есть такая странность, которую первым осмелился отметить русский исследователь Иван Егорович Забелин (1820-1909). Весь период христианской истории земля принадлежала городам. Не людям, жившим на ней, ее возделавшим и сберегающим, а городам. Города поделили ее между собой и развязали войны между собой для владения большим и лучшим. Их интересы являлись чуждыми, а мысль все более склонялась набок. Календарь жизнеобеспечения, слияния с природой, постепенно отходил от своих дел - прямая связь с возросшим самомнением городков, все углубляющимся в счет этого расслоением, когда правление становится наследным, "правящие" полностью отрезают себя от земли, но берут на себя право ею распоряжаться. Значение празднеств все возрастало, а труда (поскольку не они трудились на земле) падало. Календарные узловые даты обставлялись все большими ритуалами, увеличилось значение посредников (городских, естественно), которые «лучше знали», как это делать правильно. Накопление богатств, наемный труд (когда все покупается, включая «желания богов»), все это спровоцировало усложнение отношений духовного и материального. Как? Просто: путем все большего запутывания ритуальных действ. Отказ в этих условиях от логичного солнечного календаря (в пользу сложного, непонятного и неестественного лунного) был предрешен.

В нашей современности речь идет не только о религии управленцев. Прослеживайте сами, где, под каким соусом и ради каких целей появляется очередной самопровозглашенный "волхв-роднопродавец", собирая вокруг себя «паству» людей неудовлетворенных (дело обыкновенное – таковы всегда будут). Их легко отличить - оные вовсю торгуют ритуалами, амулетами, и сложно (и ложно!) мистическими, многокрасочными календарями, ни имеющими и тени правды, ибо она проста, а простое – не приведи Яхве! - поймут враз, как увидят. Календари "русо-славянские", "веденические", "зодиальные", "зоологические" и прочие, в которые, словно объедки с чужих столов, вброшены перегнившие за века отходы кабалистики и маразм придворных «звездочетов» всех веков. Они их толкователи. Все повторяется. Если что-то и изумляет в этих правнуках Остапа Бендера, так эта их неистребимость и стремление возглавить любое движение, равно движение "По истреблению всех Бендеров". Выделение все новых празднеств, ритуалы, гадания, фуншуй плохих и хороших дней, не на основании сезонности, климата, погоды, а от балды и для балды. Как только ставятся вопросы практической пользы, хозяйствования на земле, значение таких календарей испаряется, а их создатели сдуваются. Ибо говорить просто о простом – значит, показать их полную некомпетентность. Их кормовая база – горожанин. Внесение удобрений путем привлечения знаков зодиака? Это работает только в «размягченном мозгу», и это не мозг человека, работающего на земле, имеющего с ней дело.
Но возможно, не стоит искать злостных намерений скрыть, может так случиться, что настоящего попросту не желают знать – раз это то, что не способно принести достаточного дохода посреднику или стать на распределении.

Любопытно, что в Северо-Западном пограничье России еще в 60-е годы прошлого века в ходу было такое обозвание - "дети луны", противопоставляя им себя, как "детей солнца". Можно усмотреть иронию, что речи эти исходили от "болотных людей" (одно из прозвищ варага). Логика верований несет в себе как географические, так и климатические особенности. Солнце - добрый бог там, где его не хватает, и не может считаться добрым, где его слишком много.

Колесный календарь?
Один помню особо отчетливо, и длительное время предполагал, что это деревянная счетная машина, ничего больше. Некое подобие арифмометра. Хозяева, взглянув мельком, моментом сообщали сколько дней осталось до того или иного события. С его помощью определялись праздники (именно наши, настоящие, а не "государственные"), дни положенные началу и завершению определенных дел – не только сельскохозяйственных, но и разрешений на основные добычи, все это, нарезка ли веников на зиму, сбор ли основных ягод (брусники, черники и клюквы), диктовалось устройством. Никто не смел его ослушаться, дабы не поссориться с миром. При первом своем знакомстве, по малолетству, счел игрушкой взрослых, взялся крутить, чем сбил отметки чьих-то дел (заторнутые щепой), и моя собственная память о том событии была закреплена пучком крапивы. Место этой «игрушке» было выбрано, не угадаешь. У нас в такие пазухи прятали сено от "советской власти". Особо в период хрущевского мракобесия, когда стремились ликвидировать личные подсобные, ограничили в количестве голов скота до одной коровенки, и лишили прав на личные сенокосы. На глазок, в таких пазухах меж постройками сенца казалось не много, а на самом деле можно было и одонок втиснуть, тщательно утрамбовывая. Устройство крепилось к стене, казалось мне преогромным: даже сейчас думаю, было в нем полтора-два человеческих роста только основы (круга), не считая малых прилепленных. Вероятно, сегодня кому-то и непонятно - надобно было ли его так скрывать? Именно тогда, уже в советское время? Но скрывали. Привычкой, отголосками страха прежних времен, от "сглаза"… Думается, присутствовал здесь и каприз, досада и даже месть. Но вот, вроде бы времена «современные», и я не уверен, что древний календарь, вдруг, не окажется опасным власти. Тем более, что та опять начала срастаться с наиболее удобной управлению «духовной». И уже обе власти, претендующая на материальное и претендующая на духовное, но укрепляющихся тем, что одно добывается другим, весьма-весьма капризно смотрят на саму возможность возникновения некой идеологии. Пусть даже на мотивах нашего детства.

Календарь нашей деревни – это годовой круг с кругами-циклами и отметками, пригодный к любому году, и как бы накапливающий знания (в основном аграрные) в себе. Наглядное системное устройство, определяющее природные переходы и работы в них.
Но не только это… В древнем календаре, инструменте все еще аграрной логики, а не религиозной мистики, не существовало такого понятия, как начало или конец года. Видимые признаки засыпания Природы и последующее ее возрождение никогда не выражались столь резко, чтобы принимать их за четко определенные "Начало" и "Конец". Пик жизни, как и пик "смерти" отчерчивались в кругу по вертикали через центр - линией сверху вниз. Лучшему периоду (жизни) отводился "верх" - летнее солнцестояние, а худшему (смерти) "низ" - зимнее.

Человеку свойственно все делить. Но считается, что только примитивному мышлению (читай – языческому) свойственно делить все на равные доли. Понятие «поровну» - это понятие общинной справедливости. Круглый год, как некая «Община Богов», отвечающих каждый за свое, но все вместе за общее, неплохое отражение языческого понимания справедливости мира, ведь им отданы равные доли Света. (Только светом определяется смысл жизни.)

Что такое структурный календарь? Точным ответом может стать и такой: это наглядное устройство, созданное для лучшего представления о том, что такое... "круглый год".
Сегодня мы не задумываемся над смыслом, когда говорим "круглый год". По той же причине не задумываемся, почему принято отсчитывать годичные циклы, называя их лето, беря во внимание определенное время года. Не осень-зима-весна... Лето! Мы по-прежнему считаем сутки, называя их днями. Не вечер-ночь-утро... День!
Где точка утери памяти? Сколько лет прошло, и сколько дней кануло, когда мы перестали понимать простые смыслы, что все еще находятся у нас перед глазами?

В мире много тайн, что являются следствием мутной истории, но одна из самых неприглядных - календарь современный.
Разбив годового цикла на 12 неравных частей, внедрение блуждающих семидневных недель, что не помещаются в месяцах и вылезают за рамки года - оскорбление логике и простоте понимания всякому, кто знает, помнит или ощущает, что "круглый год" зовется не просто так. Так сколько лет и дней прошло? Не ночей, не зим!
Почему ЛЕТО, почему ДЕНЬ?
А что проявляет себя торжеством жизни, наиболее ценным, самыми значимыми событиями для человека Природы?
Для города день и лето не являются столь уж важными.

"Календарь этих народов был крайне примитивен", - напишет очередной городской исследователь, не понимая, с чем имеет дело.
Прост? Да. Примитивен? НЕТ! Принятие восьмиспицного колеса за знак солнца - дело естественное. Колесо, как дар свыше, единовременно - символ периодов, что естественно определены, разграничены спицами, само колесо - время, движение его постоянно и неостановочно. Наши предки были крайне логичны и рассудительны. Заострим внимание: РА-с-судительны! Рассудок – определение чистого осветленного ума – "ссуда уму". Обратное ему «умопомрачение» - "мрак ума". Маразм! (Не забывайте, что "Мара", в том числе и богиня смерти рассудка.) Упрощен ли он, солнечный (колесный) календарь намеренно, выступает ли его видимое упрощение следствием непонимания структуры времени? Нет! Он находится в соответствии. Вот что следует подчеркнуть, выделить крупными буквами, вбить в головы исследователей: НАХОДИТСЯ В СООТВЕТСТВИИИ с возложенными задачами. То есть, это инструмент помогающий решению проблем выживания (обеспечения). Он естественен! Навязываемые нам календари, и особо «общепринятый», неестественны до крайности. Они нерабочие, они не инструменты понимания времени, повторяемости циклов, и требований выполнения определенных действий в этих циклах. Они категорически не воспитатели тела и духа, не хранители смыслов, не накопители опыта, а пошлые указатели дней праздных средь дней серых, ничего не значащих. Они напоминание вашего рабства, вашей привязанности.
Календарь жизнеобеспечения, структурный календарь, календарь полный смыслов, назвать примитивным? Да это все равно, что… назвать примитивом – справедливость!

Древние римляне и этруски когда-то вели отсчет года восьмидневками. В году существовало 45 осьмиц, разложенных равномерно на пять циклов (которые тоже делились - отсюда "египетский" десятимесячный год). Правка года производилась дополнительной пятидневкой ("звездой", которая выносилась за пределы календаря), а каждый четвертый год шел под знаком "шестиконечной звезды" и считался несчастливым.
(Сегодня дела обстоят так, что тот графический символ взяли себе иудеи.)
Происходила ли прибавочная "звездная" правка календаря (дополнительные 5 дней) в зимнее или летнее солнцестояние сегодня доподлинно не известно.) Но то, что пятью частями определялись пять времен года, не должно считаться удивительным. Три части приходились на лето, а две на зиму. Эти соотношения, как нельзя лучше, подходили тому климатическому периоду.
Понятно, что сам календарь, прекрасно вписывающийся в круг, очень быстро стал инструментом религиозных ритуалов. Ведь места наиглавнейших праздников (дни, вынесенные за его пределы) были наглядно определены - структура календаря указывала на их особенность.
И вот...
Не пройдет и ста лет от начала внедрения христианского осознания, а иудейский историк Иосиф Флавий с гордостью напишет: "Сегодня нет ни одного города, греческого или варварского, и ни одного народа, на который не распространился бы наш обычай воздерживаться от работы на седьмой день".
Семидневная неделя - победа "еврейского календаря". Свидетельство этой победы - торжество семисвечников в окнах - праздник мистики на костях здравого смысла. Большинство европейских календарей сегодня впечатывает "неделю" именно так: начиная от Солнца (Sunday), а вершат - Луной (Шабатом - шуботой).

"Цивилизованность" использует и навязывает приемы собственного выживания (обеспечения), они плод старо-новой экономической модели, которая в советских учебниках называлась весьма неполиткорректно, но точно: - "рабовладельческий строй".
Основные, УЗАКОНЕННЫЕ ГОСУДАРСТВОМ, не полагаются на случай, это:

А) Ростовщичество (обман) - как регулятор "развития" (внедрение банковской системы) с избирательностью уничтожения нежелательных форм
Б) Монополии (элитарность) - в том числе информационные и "культурные", как регулятор и инструмент уничтожения нежелательных проявлений, способных к внедрению иной идеологии. Клановое распределение и расслоение...
В) Присвоение общественной собственности (кража) - отстранение коренных жителей от владения собственной землей и возможностями распоряжаться собственными национальными ресурсами...
Г) Война (бандитизм) - уничтожение экономического или идеологического конкурента (в том числе и внутригосударственное)...

Можно понять, когда желание выжить одного вида существ противоречит стремлению выжить другого. Можно разделить понятия государственного выживания, общественного выживания, индивидуального выживания, и понять – почему они противоречат друг другу, если рассматривать государство, как форму, создаваемую и удерживаемую кланом «наследных управленцев», при их количественном (но не качественном) росте и перерастании желаний самообеспечения над возможностями «подслоя», то есть до уровня противоречий, связанных с выживанием им подчиненных. Но желание паразитировать, как наследное, обставляемое указами его узаконивающими?
Календарь «производителя пищи» всегда будет различаться от календаря паразита. Последний гораздо мудренее. Паразиту сложно объяснить самому себе смысл его существования в этом мире.
Помутнение произошло в интересах тех, кто стал на нем наживаться. Подменить истину наиболее просто при «служении ей».

Все было слишком просто. Горизонтальная линия, проходя через центр того же круга, делила "круглый год" еще раз, уже на четыре доли - одним своим концом уходя в весеннее равноденствие, другим в осеннее. И именно аграрная логика заставила разделить год еще, порезав четвертины на ровные половины, получив тем самым восемь четко обозначенных периодов. Восемь, а не двенадцать! Таков был Солнечный Календарь наших предков. Назывался ли он когда-то "Колодар" (буквально "дар круга", "дар колеса") - это изыскание выходит за рамки нашего исследования, хотя спор этот, думается, никогда не затихнет. Уверен, сама наглядность предмета, сама форма, с осью и четко обозначенными восемью "спицами", дает основания считать, что привязка его к неким "римским календам" - ложное направление поиска.

Восемь радиальных линий дают восемь периодов и восемь силовых узлов на окружности – мест их разграничивающих. Взгляните на «Сьоборгский каменный круг» – см. здесь:
http://www.monsalvat.globalfolio.net/library/platov-magicheskie-iskusstva/page%20-%200449.pdf
Пример правильного языческого деления
Известное нам новгородское святилище «Перуня» (с восемью кострами на окружности), сутью повторяло его, как прочие более ранние, что находили в разных странах и даже континентах. (Новыми глазами взгляните на календарь майя). Стремление порезать круг поровну, связывание его с самим понятием годового времени (повторением циклов) естественно и неистребимо, пусть даже и признается «несовременным» или «языческим». Современности сложно казнить неугодное (его она казнит опошлением, а опасное забвением – «умолчанием»), но книги по-прежнему сжигает (пусть и не на спинах хранивших, а тех в срубах). Интернет? Найдется узда и на интернет. Если явления не удержать, его хоронят под схожими ложными, где правде оставлен задел, но не выводы. Общий контур, но не прорисовка, что делает ее живой. Ее обставят скандалами, а озвучит ее, упреждая удар снизу, очередной придворный шут. В особо сложных случаях исследовать ее (читай – отрицать) возьмется правительственная академия на основах «официальной исторической науки».

Нет данных, что костры "новгородского капища" (оно не было капищем, уверяю вас!) горели постоянно, но едва ли стоит сомневаться, что возжигались они для поминовения ("обогрева") богов. Единовременное зажигание происходило, скорее всего, в особый день периода (солнцестояния и равноденствия?), но и последовательно (то есть в собственный "бога-день"). Здесь я исхожу из того, каким образом раз в восемь лет у нас возжигалась "Раклага" - всеобщинный костер, чем она отличалась от прочих ежегодных. Восемью людьми разного возраста с восьми сторон поджигались восемь дорожек, ведущих к костру в виде расходящихся лучей. Дорожки эти (канавки) выкладывались сухой травой с пухом прошлогоднего камыша, поливали и маслом. Но речь идет, как уже говорил, о том общинном костре, что назывался "раклага" у южных варага, и "баклага" у северных. Если название первого понятно, то происхождение названия второго - по каким причинам произошли такие изменения - неизвестно. "Баклаги" (на Иванов день) возжигались еще в 70-е в районе Дно-Дедовичи (Псковской области). Костер этот был строго общим, возжечь какой-нибудь свой отдельно считалось оскорбление обществу. Поскольку был этому не только свидетелем, но и участником, позже возьмусь описать наиболее подробно. Ближе к Прибалтике при таких кострах втыкался "зачур" (или "зачурмыка" - им, кстати, пугали неопрятных, не желающих мыться, детей) - вы можете полюбоваться одним из современных вариантов на фото заставки. Любопытно, что направлен был этот оберег в наших местах сторону Запада, как понимание того, что оттуда идет скверна... (Впрочем, когда речь идет о Северо-Западном крае, следует помнить, что именно с запада идут и полосы худой гнилой погоды.)
Литовские неприятности, московские неприятности, татарские, ну, а когда латгалы бросали жребий перед своими богами, чтобы те сами ответили - в чью пользу от них отказаться, жребий выпал в пользу пришедших с запада, и пограничье хлебнуло досыта неприятностей папских. Следует понимать, что из себя столетиями представлял тот удивительный (равно из-за географических особенностей природы) пограничный котел. Почему породил такое понятие (тип человека), как «порубежник», и чем они отличались от казаков, что выдвинулись в сословие (то есть, были признаны официально), и почему, имея схожести, ими не стали.

Итак...
"Вначале было Слово и слово было Бог, и Бог стал Словом..." Гениально!
Материалист скажет: "Вначале было Солнце...", а язычник, соглашаясь, дополнит: "И Солнце было - Бог!"
И это ничего не изменит. Правы все. Потому - гениально. Наш мир начался с зарождения Солнца. Или с рождения Бога. Это как угодно. И если мы позже такому ясному и светлому понятию Бога изменили, то виноваты в этом "дети Луны". Темным богам не молятся на вершинах. Под землю, творить свои странные ритуалы, спускались, чтобы не иметь Солнца в свидетелях, да и в ночные полнолуния высматривали иных богов. Человек стал усложняться, на смену логике пришел мистицизм. Ибо, Бог – календарное явление, и прежние переставали удовлетворять его воображение.

Можно объяснять, как прогрессом, так и регрессом (ибо и прогрессом и регрессом можно понимать победу технологического направления над направлениями, которые искали и продолжают искать способы или методы содружества с природой, понимая место человека в симбиозе, а не в потребителем ее и надругательством над нею).
Можно объяснять это сменой религиозных, и сменой философских понятий, но равно промежуточной победой иудаизма - законодателя всех религиозных мод - чье влияние в наше время стало уже не скрытым, а наглядным - как признак того, что остановить внедрение его "ценностей" уже никому не под силу.
Победили "дети Луны". И теперь мы находимся под властью календаря, который никто не в состоянии запомнить, с семидневными неделями, никуда не вписывающимися, с месяцами, кварталами и даже полугодиями не равной длины. Где дни недели не согласованы с числами месяцев, где определить день недели по дате едва возможно даже в пределах года (так что тут говорить о более длительных промежутках времени). Где недели чередуются вне зависимости от длины месяца и чисел месяца, а отсюда в большинстве месяцев складывается такое явление "расщепленные недели" (причем, в следующий год они "расщепляются" уже иначе). Убытки, которые он, "лунный календарь", приносит, затрудняя планирование, неисчислимы.

Календарная идеология является наиболее мощной. Она построена на повторяющихся ударах, направленных в сознание. Когда система выстроена, вопрос лишь времени закрепления идеологии нового порядка («порядка навсегда»).

То, что календарь был, есть и остается РЕЛИГИОЗНЫМ инструментом, подтверждает и тот факт, что когда в конце 50-х через ООН была осуществлена попытка продвинуть новый, более логичный календарь, он встретил возражения мусульман, иудеев и христиан, поскольку, в первом случае размывалось понятие Пятницы, во втором Субботы, в третьем Воскресенья. Россия и Франция, как наименее религиозные на тот момент, были "за", а наиболее категорично возражали США и Британия. Предложение сделать календарь логичным, было выдвинуто Индией, на чьей территории на тот момент существовало свыше 30 различных местных календарных систем. Календарь, предложенный ООН, не был структурно-наглядным. Т.е. таким, чтобы любой, и даже ребенок, сразу же понял его структуру и разобрался в соотношениях циклов. И все же лучшим по сравнению с имеющимся.
Иудеи не работают в Субботу причиной, что этот день плохой. Христиане не работают в Воскресенье причиной, что этот день хороший. Почему столь же чтут пятницу мусульмане, затрудняюсь ответить. Варага все эти странности "до лучины". Он чтит дни работой, а не бездельем, которое выражается в прославлении дня. В его "осьмице" все дни рабочие. Все в охотку. Дни не несут на себе печатей номеров. Нет ни первого дня, ни последнего - ибо все круг, все повторяется...

Если рассматривать календарь как ПОСОБИЕ, то наиболее удобным представлению о сезонных изменениях, их повторяемости и циклах, становится именно «варажья» колесная форма, с наглядной разбивкой циклов с помощью «спиц». В нашей современности подобные календари приобрели (но возможно вернули) наиболее подходящее и возможно законное название – «КОЛО-дар». А именно - "дар круга". Именно эта древнейшая структура наиболее четко разъясняет, показывая в себя аграрные циклы физического напряжения, спады, переходы и периоды, когда природа как бы засыпает, а жизнедеятельность останавливается.
Именно он, коло-дар, самым наглядным образом выделяет сезонную ритмику, позволяет подготовиться к тем или иным действиям и является инструментом, не требующим переделки, а лишь доводки и совершенствования. Ни один из календарей, кроме структурного, а именно древнейшей колесной формы, не способен служить столь наглядным накопителем опыта. И если не найдется лучшего решения, в будущем (имеется ввиду пост-БП-пространство) то это будет или календарь этрусков (в 5 или 10 циклов), или разбитый на восемь частей КОЛОДАР славян наполненный "осьмицами" (неделями), из которых составлялись условные "телеги" (месяца), что катили по кругу. Оба предлагают интересную понятную структуру. Какой из них древнее, указать невозможно. Какой нагляднее - спорно. Тот и другой можно назвать "колесными календарями", но количество основных "спиц", разбивающих КОЛО на части, у них разное. Этим определяются циклы. Пять (в другой версии - десять) или Восемь - это как кому удобнее. Это исходя из географии места.

Логично, что...
Сорок пять осьмиц (45х8=360) стали делить на пять частей ("пятизвездно") на Юге, две части отводя под "зиму" (впрочем, условную, в нашем понимании), а три под лето.
Из них по одной (8х5=40) делались особыми, и приходясь по одной осьмице на каждый "луч", оставались как бы вне расчетов. Именно они и определили во множестве культур особо значимые "сорок дней".
Восемь осьмиц (8х8) занимали промежутки между лучами, как сезоны времен года. Это позволяло "межзвездные" промежутки (основные циклы) сделать чрезвычайно удобными любым расчетам (8х8=64).
Еще одно рассечение через середины (32+32) создало десяти-цикловую разметку календаря (32х10=320), о которой упоминают некоторые источники.
(Любопытно, что один из вариантов "нового" календаря, из числа предложенных ООН, подразумевал именно такое наполнение днями для каждого месяца (11-ти месяцев), с правкой лишь одного отдельного "особого" - т.е. 12-го. Но календарь этрусков, с разбросом лишнего по сторонам, смотрится более логичным - он предлагает лучшую, из возможных, наглядность).

Год язычника поделен справедливо. Наперво на четыре части – по горизонту и вертикали, по делению "+", простому делению, и на каждом узле времени был посажен сильнейший бог. Наидревнейший! Затем еще раз, и опять поровну. И уже менее сильными, но чрезвычайно значимыми, можно рассматривать тех четырех, что заняли свои места в узлах по делению "х", то есть - наискось. Это, вне сомнения, более молодые, менее сложные, более понятные боги. (Если только можно понять богов!)
Как уже говорил, Восемь Богов на радиальных точках не исключают присутствие в кругу других (и даже на их собственных местах), равных или не столь важных: "богов", "божков" и прочих "носителей силы". Их расположение не в столь значимых точках могло быть временным (до следующей революции, когда кто-то из "старых" не оправдывал надежд). Как часто это происходило, неизвестно. Но не будь христианство по своей молодости столь требовательным по захвату земель и душ, возможно, "богу христиан" нашлось бы место среди «ВОСЬМИ СИЛЬНЕЙШИХ». Как? На принципе слияния или подмене. Некоторые "Русские Боги", о которых нам приходится слышать, вероятнее всего, просто "сошли с круга" "до востребования", до нового возрождения (память – вещь удивительная, избирательная). Их значение было утеряно, но прозвища (пусть неполные, затертые, видоизмененные) сохранены. Но гораздо чаще происходили слияния, наложения одного на другое. Подтверждения этому обнаруживаются часто, и они как нельзя лучше объясняют "нестыковки", различие имен одного у одного и того же понятия.

Наши предки (речь, должно быть, о "сла-венах", "сла-вятах", "сла-витах", "сла-вязев" и прочих, как бы они не назывались), наши пра-пра-деды, понимали солнце в четырех его видах (ипостасях). Хотя было оно по логике "Тресветлым". (Смотри знаменитый призыв-обращение в "Слово о полку Игореве").

1) утреннее
2) дневное
3) вечернее
4) ночное

Обратясь к логике рисунка, а именно разбив круг на четыре части наискось (по положению «Х»), мы увидим День вверху, Ночь внизу, Утро в левой части, а Вечер в правой.
"Еще не вечер! Вечер скажет - кто был прав!»
Выражение было равно такому:
«Еще не осень! Осень покажет – кто был прав!»
И на тех же основаниях видим логику годового цикла:

1) весна (утро) - слева
2) лето (день) - вверху
3) осень (вечер) - справа
4) зима (ночь) - внизу

Четыре ипостаси солнца в этих периодах прослеживаются наиболее доходчиво.
ЛЕТО и ЗИМА четко определяют границы (смыслы) "верхнего" и "нижнего" мира. ВЕСНА и ОСЕНЬ являются сглаживающими между ними, оттеняющими. Это нестабильные переходы из одного (стабильного) состояния в другое.

То, что многие родноверы – по большей части в него играющиеся - сегодняшним обыкновением размещают в верхней части календарного круга, является последствием государственного переворота Петра-Первого, поставившего многое с ног на голову.
В Аду (нижнем мире) - холод, а не жар. Нашего жаркой баней не испугаешь. Христианская, пугающая грешников жаром, пришла к нам из "теплых стран". Солнце - наш добрый бог, выступал излишне строгим отцом отнюдь не к нам. Мы - люди Северо-Запада. В "свете понимания христианской" на наш лад (т.е. нашего двоеверия), зима - чаша, куда сваливаются грешники. Без них нельзя. Они - балласт, обеспечивающий равновесие мира. Чаша вписывается в позднее понятие "навь". "Навье" - мертвец, однокоренное с "navis" (лат) - корабль. Корабль, опять же, ни что иное как чаша. Обычай хоронения выдающихся людей в ладье, обычай отпускать обычного покойника вниз по реке (у индусов до сих пор), влиянием новой религии плавно перешел в обычай закапывания лодки. Со временем ее стали делать в рост, выдалбливая из цельного куска дерева (домовина), затем, с введением строжайших запретов (под страхом смерти – Петр-Первый), и дощатыми, прилаживая гробовую крышку. Но, как и прежде, на тех же языческих понятиях, чтобы "быстро не затонула", доставила, сберегла покойника "до прибытия". Грунтовые воды еще и в то время были, ой как, высоки. Никогда не забывайте, что и сам обычай отпускания лодки с покойником вниз по реке был рожден во времена, когда воды было много-много больше, а людей в тысячи раз меньше. Незамерзающие реки, пресноводные моря, постепенно заиливающиеся, подсыхающие, превращающиеся в болота, позднее распахиваемые "от края" и зарастающие наступающим лесом…
Изменяющиеся географические характеристики, влияющие на структурный календарь и учитываемые им - предмет дополнительного исследования, к нему мы еще вернемся.

Что необходимо знать для выживания вне города? Повторяемость природных явлений. Что после дня придет вечер - предвестник ночи, а после осени - зима, и к ней нужно достаточное укрытие и припас. Чего не коснись, а нужно уложиться в определенные промежутки времени - они составляют сезоны, и делятся на более мелкие, с достаточно точным указанием сроков начала и окончания действий. Исходя из того, что речь идет о выживании в поле наименьших затрат, исследования в этой области становятся наиболее важными. В русской этнографии (дореволюционное издание) указываются следующие внегородские жизнеобеспечения (общим числом восемь), которые можно разделить на две группы:

ВЗРАЩИВАНИЕ /не полагаются на случай/:

1. Огородничество (большей частью корнеплодные)
2. Земледелие (в основе зерновые)
3. Пчеловодство
4. Скотоводство

ПРОМЫСЛЫ /в какой-то мере полагаются на случай/:

5. Рыбные промыслы
6. Лесные промыслы
7. Кустарные промыслы (обыкновенно зимняя домашняя на сбыт)
8. Отхожие промыслы (доходная работа на стороне)

На сегодняшний день ничего не изменилось, и этот простенький список - лучшие опорные для размышлений. За ним тысячелетия. Не обязательно, что получалось жить в "жирном" достатке, но риски уменьшены, и голода, даже в полном отрыве от "цивилизации", удавалось избежать (если только не вступали в дело природные бедствия). Настоящим наполнялись жизни, а "специализации", ввиду наглядных преимуществ одного вида хозяйствования, отдавались многообразием обменов. Но только общинное ведение дел (сотрудничество семей) способно было охватить все, и разнообразив стол, обезопасить. Человек прошлого, человек-примитивный (таким его ложно пытаются указать сегодня), являлся существом универсальным, многообразным (специалистом во многих областях, как сказали сегодня бы), гораздо лучше был приспособлен к выживанию собственными допотопными средствами и навыками в экстремальных ситуациях (катаклизмах), чем человек современный-технологический, вооружившийся множеством приспособлений к тому, чтобы облегчить физический труд и производить большее количество пищи.
В конечном итоге, именно пища (животная и духовная) является той формой энергии, что определяет будущность человеческого существа. Все иные «энергии», так или иначе, в большей степени направлены поддержанию имеющейся или достижению еще большей роскоши.

В США существует строжайший запрет на гражданское самообеспечение. Нарушителям его (по совокупности статей) отмеривают сроки большие, чем за распространение наркотиков. Попробуйте распространять продукты, выращенные на своем огороде. Более того, попробуйте вообще завести огородик для самообеспечения (себя и семьи).
Когда Чаушеску (Румыния) полностью расплатился с кредиторами, и страна вышла на сообеспечение, чтобы работать на саму себя, а не обслуживать долги, он был объявлен "кровавым диктатором" и убит в тот же год. Это не первый опыт "каштановой революции", что попахивает не теми каштанами.
В Африку вбухивают и вбухивают, сажая на иглу внешних поставок, посылкой "рыбы" (условное). И в том опять же цель, чтобы - упаси боже! - и не затеяли самообеспечения и обратили внимание, что из нее качают взамен, нельзя ли без этого обойтись.

То есть, вы должны осознать, что самообеспечение, по определению - крамола, как отдельных государств, так и сообществ и даже семей. Она будет уничтожаться либо другими "государствами", соблюдающими правила глобализма (внешняя агрессия), либо самостоятельно (внутренняя агрессия), где меньшее изничтожается внутри себя под диктатом условий, а упорствующие уничтожаются физически. Такое уже происходило: обставлялось ли "самосожжениями" староверов, групповым "самоотравлением" последователей "не пойми чего", сказом про очередных хуторян, отстреливающихся столь жестоко, что их пришлось разбомбить (вместе с неподдающимися перевоспитанию детьми - было и такое!) - обывателям впарят официальную версию.
Это предназначение - быть городским идиотом, оное - судьба.

Время?
Время - "понятие относительное" не в тех смыслах, как хотел заморочить нам голову самый переоцененный из евреев.
Относительность времени отражена в его относительной ценности. Сегодня время отнимают не для того, чтобы на вас заработать. Вернее, это уже не основная цель. Время отнимают для того, чтобы вы ничего не смогли понять. Вы проживаете лучшее время дня без солнца, а лучшее время жизни без смысла.
Это городское время.
Его украдут новой псевдоинтеллектуальной игрой, "аналитической" передачей или обсуждением события, которое к вашей жизни не имеет никакого отношения и не способно как-либо на нее повлиять. Его украдут очередной смехопанорамой, "горячей новостью" о беспорочном зачатии ребенка для Киркорова или сменившим задачи и направление форумом СЮ, в котором станут обсуждать вся и все, забыв о специализации ресурса. Положение дел давно выставлено так, что вы сами себя обворовываете, спуская время в унитаз. Вас нагружают особо изощренно, когда хотят обокрасть по-крупному. Уводят недра, саму землю, образ жизни...
Ценность времени определяется тем, чему оно направлено. Его обесценивают, когда не могут купить.
Борьба за ваше время - всего лишь очередной этап войны рабовладельческого строя на уже оккупированных территориях путем создания и закрепления мышления индивидуума - поверхностного и с легкостью перенаправляемого.

Сталин рассматривал ценность и значение нашего личного времени в следующем:
"...Было бы неправильно думать, что можно добиться такого серьезного культурного роста членов общества без серьезных изменений в нынешнем положении труда. Для этого нужно прежде всего сократить рабочий день по крайней мере до 6, а потом и до 5 часов. Это необходимо для того, чтобы члены общества получили достаточно свободного времени, необходимого для получения всестороннего образования. Для этого нужно, далее, ввести общеобязательное политехническое обучение, необходимое для того, чтобы члены общества имели возможность свободно выбирать профессию и не быть прикованными на всю жизнь к одной какой-либо профессии. Для этого нужно, дальше, коренным образом улучшить жилищные условия и поднять реальную зарплату рабочих и служащих минимум вдвое, если не больше, как путем прямого повышения денежной зарплаты, так и, особенно, путем дальнейшего систематического снижения цен на предметы массового потребления. Таковы основные условия подготовки перехода к коммунизму..."
Сталин, "Экономические проблемы социализма в СССР", 1952 год

Странность смерти лидера великой страны, совпала с его обращением к ценности времени. Время сегодняшнее? Территории те же, но время увели, как карманник, дергая за рукав, отвлекая, занимая ум сторонним, уводит кошелек с вашими отпускными. Временем завладела иная "экономическая формация" - так обзывают, закрашивая образ победившего монстра, суть того, что ростовщики, "большие" - паразитирующие на народах и государствах, и "маленькие" - паразитирующие конкретно на вас, отняли будущность. Отняли наше ВРЕМЯ.

Требования сегодняшнего времени - сдерживание и сокращение людского поголовья. Потому естественно, что любые общинные формы, кроме направленных на человеческое саморазрушение, всякой властью, исполняющей этот заказ, и приступившей уже к уничтожению самого института семьи, видятся как крамольные. Насаждение первичных биологических мотивов, это не возвращение в средневековье, это отступление много дальше. Предполагаемое будущее, видимых препятствий которому не поставлено - эпоха людоедских отношений. В БП город сожрет себя сам.

Вопрос сокращения сельского населения и приростания городского, это вопрос сбора всех тухлых яиц в корзины до решения, что с ними делать. У человечества возможны два вида БП: медленный вырожденческий с идеологией паразитизма и гуманитарными ("воспитательными") препятствиями к размножению, и кардинальный - прихлопнуть всю порочность системы разом. Мало никому не покажется, но изменит лицо земли в лучшую сторону.
Вопрос пост-БП-выживания - это вопрос исчезновения городов, распределения оставшихся в живых по территориям пригодным самообеспечению, сокращения возможностей передвижения людей и грузов, и создания идеологии полярной от имеющейся. Произойдет смена южной психологии (условно городской), сегодня главенствующей, на северную психологию (условно деревенскую). Крамольную!

Крамольник (очевидно же - таково было определение русского язычника), веря в неизменную повторяемость вещей, как восход и заход солнца – его рождение и "умирание", как приход весны и зимы, как закат человеческой жизни, как старость мудрого племени, но возникновение из него новых молодых племен, которым предстоит пройти путь сначала, был "склонен" приветствовать и чествовать РА (солнце), как знак наглядный и вечный. Гибель цивилизации и зарождение, уже на ее окраинах, новой – вещь столь же неизменная и повторяющаяся, как восход и заход солнца. И люди, выдумав ново-сложные, обязывающие правила (религии), до поры, пока не заложат душу (считай – себя) в бетон канонов, продолжат верить и в такие простые и наглядные вещи, как постоянство восходов и закатов солнца, времен года, примеряя по собственной жизни, и даже к большему. Язычество неистребимо в своем простодушии, потому как, питается от живого пламени, зеленой травы, особых рек, озер, деревьев и камней; всего того, что цепляет глаз и заставляет задуматься о собственном месте средь пиршества многообразия.

Мир накладывает относительную безопасность тремя освещенными, а потому, в той или иной степени, обжигающими «понятиями»: "Правила", "Устав", "Закон". Они – ось и спицы колеса, они - пРАвь путей жизни, задающие особые условия и определяющие направление движения.

Правила - это обычаи, тот комплекс норм поведения, который нарабатывается и закрепляется местностью и людьми - от их начального опыта и закрепления лучшего, полезного. Правила - это этика и мораль, но лишь условно обязательные к исполнению. Они способны (и должны!) меняться согласно меняющимся обстоятельствам. Они создаются мирскими условиями, им следуют без подписей под ними. Они могут быть как временными (правила артели), тогда им следуют, пока артель занята делом, ради которого собралась, так и относительно постоянными, охватывающими большие группы людей (племена).

Устав - это то, что обыкновенно человек накладывает на себя сам. Это - кодекс, гораздо более строгие исполнению обязательства, которые могут не только приниматься, накладываться на себя, но и вступать в силу возрастных (перехода рубежа) или в силу принадлежности к определенной группе (братчина, клан, орден, секта...)

Закон - это то, что накладывается на всех без спроса, и служит защите "общего" от "личности".

То, другое и третье, не столь нормы воздействия, как ВОСПИТАНИЯ, и до тех пор, пока их не много, а суть ясна и понятна. Но существует регулятор общей жизнедеятельности. Вот за него-то (за календарное внимание!) и была развязана самая настоящая война, отголоски которой не затихают и по сей день.
И здесь возможность сопротивления оставлена только обычаю. Обычаи способна сохранить только община. Община возникает, когда социальные мотивы становятся сильнее биологических. А именно, необузданных поступков ввиду голода, страха, зависти, желания секса, чужих вещей и прочего, что рассматривается, как добыча, и применимо к сегодняшнему времени. Община способна сдерживать и гасить жестокость, лечить трусость, направлять гиперактивность молодых в полезное ей, общине, русло, сохранять стариков и их опыт, уменьшать детскую и раннюю смертность. Община приумножает род людской, и он получает общинное мышление.

"В отличие от разума и интеллекта инстинктивной программой логического консерватизма от рождения наделен каждый из нас. Поэтому, если упаковать некие полезные знания или правила в ритуальную и сакральную форму они легче и крепче усваиваются мозгом. В этом огромная позитивная сила религий как организаторов и воспитателей. В этом же негативная (что?! – ё-мое! - автор) сила и живучесть суеверий…" - пишет, инструктируя, но тем самым и саморазоблачаясь, «офицер православной веры» не из самых маленьких.

Резонность жалоб Терещенко (см. "Быт русского народа" изд. 1848 года в 4-х томах) о "борьбе" /?! – так буквально, а удивление, как и выше, мое – вот уж любопытно, а не доходило ли до случаев рукоприкладства к "носителям информации" – обычное дело для крепостного времени, коль речь, так ужо по тексту/ …о "борьбе этнографов-собирателей" с "суеверными людьми", что /вот же паразиты!/ …никак не соглашаются пересказать свои обычаи, да и не всегда можно положиться на верность передаваемых известий, занимающиеся переиначиванием и нарочитым указанием противоположного" - буквальное цитирование. Невдомек, что это глухое противостояние имело ту логическую подоплеку, что называлась "священный синод", т.е. инстанцию, которой всем попам, совершающим "тайну" исповеди, вменялось докладывать о крамоле, и в первую очередь - языческой. Изыскатели столкнулись и с такой трудностью, которую описали, как "чрезмерная разнообразность сведений об одном и том же предмете".
Вот это не менее любопытно! Способность к импровизации на широте явления. Но крестьянский ли ум додумался топить информацию (крамолу) среди информации (суевере), где только человек природы способен ее различать?..

"Отсутствие дисциплины русского народа, не предоставляет возможности найти сами признаки существования у этого племени какой-либо истории до призвания ими Рюрика, или связанных с тем временем общественных законов!" - исходил доказательствами очередной немец, из числа призванных Петром Первым для составления российской истории, когда носителей знаний о прежних временах, целыми общинами дожигали в срубах, обставляя это самосожжениями.

"Хождение в народ" ради сбора этнографического материала, стало модным едва ли за сто лет до следующей, схожей с петровской, революции, столь перетряхнувшей русский народ, что последующие поиски превращались в пустое дело. Но к этому времени осталось лишь единственное "слепое" географическое пятно, которое не было исхожено собирателями вдоль и поперек. Но его никто так и не заметил. Северо-Западное пограничье (в той своей части, что коснулось Белоруссии), Латгальская возвышенность и прилегающие к ней болота. Места, куда устремились "староверы", избегая пресса Николая-Палкина (государя стремившегося к единообразию государства), что запретил хоронить их на кладбищах с писанием имен и занесением тех усопших в церковные книги.
/Речь о печальной памяти указе Николая Первого (о запрещении писаться староверам в "кладбищенских книгах") подрезавшим-таки их корни, вынудив на новое переселение (речь о староверах Северо-Запада), большая часть осела средь латгалов. Латгалы никогда не веровали всерьез в "католического папу", рассматривая это чужое верование, как решение вопросов - кому платить десятину, и потому удивительно быстро переобулись в "староверы"./

На нашей стороне до того указа, как-то уживались, соблюдали собственные обряды и обычаи, избежали "крепости" (крепостного права) или выкупились, вырвав из рабства всех родноверов, были "беЗпоповцами" (именно так - "без" и по сей день, не признав "беса" и в этом праве), ибо не желали иметь соглядая властей, платили двойной налог - "за веру", впитывали в себя все "толки", всех желающих веровать "собственным умом или по заветам предков", то есть, прикрываясь Христом, как щитом, были по большей части теми самыми язычниками, которых искали и не могли найти этнографы, являя всем гостям парадное - "старообрядие" и пряча "староверие". Повод не раскрываться был железный: "вы не мы", понимая это как "вы - немы"... - робичичи, одним словом!

Сегодня сложно представить западное пограничье и людей, что на определенном отрезке стали зваться «порубежниками». Племенной котел, в котором, волей обстоятельств, перемешались русы, угры, фины, балтийские славяне (большей частью – латгалы)…
По Гумелеву этносы определяет география места. Здесь она сложилась самая, что ни есть, удивительная – словно черти воевали, а потом все бросили. Земли, причудливо перемешанные ледником, позже заросшие непроходимыми лесами, множество озер, чьи характеристики не повторялись, а перепад высот соседствующих мог составлять сотню метров, ручьи и протоки, что стали артериями, словно специально, создало места чрезвычайно неудобные всякой власти, но удобные людям, которые не желали иметь с властями никаких отношений. Каждые приносили в эти места собственные обычаи, и они, сливаясь или сталкиваясь, создали удивительную перемесь, которой подошло бы такое название, как "Общинная Правда Варага".

Варага? 800 лет в тени деревьев!
Почему взята такая странная цифра – 800 лет? Она условная. В 11-12 веке в славянской Прибалтике все перемешалось, пришло в движение, началось уничтожение ливов – их постигла судьба прусов (последний лив умер в прошлом веке). Латыши не имеют к ливам никакого отношения, они - плод растянувшегося на века немецкого генетического эксперимента, выращивающего на землях, теперь уже Лифтляндии, удобного слугу-раба и со всей тщательностью выбраковывавшие все неудобные экземпляры. Потому собственную письменность получили позднее якутов и руками тех же немцев – они создали «латышский алфавит» и грамматику. Наследие ливов в какой-то мере сохранили латгалы, которые в 1207 году (если за точку отсчета брать христианскую хронологию) собрали совет племен и бросали жребий с вопросом к своим богам – на кого их заменить. Выпало идти под западную церковную десятину. Но уже в 1222 году часть лаглальских племен подняла восстание, и как возмущается немецкий хронист: "Посмели мыться сами, смывая веру, выметали и мыли собственные замки (??? - так у автора!), а тем лишились благодати!.." Насколько все-таки примечательно – вся Европа не моется, сохраняет благодать (не иначе, как для чумы?), а эти дикари… Но особо отмечу следующее, уже насквозь языческое, принципиальное: "А еще выкопали своих мертвых и сожгли на кострах…"
Любопытнейшее чтиво! Характеризующее.

По счастью (или несчастью?) этнографические исследования обошли стороной те земли Северо-Западного пограничья, что прилегали к латгалам и белорусам, поскольку сосредоточились на Пскове и Новогороде. Попутно обнаруживая такой казус, что от новгородских былин не осталось и следа на новгородской земле. Они "переселились" на Север, ушли в изгнание.
В 18 веке собирание и классифицирование "народного материала" стало не просто модным, а превратилось в науку, доступную многим, не требующую специальных познаний, кроме пытливости и терпения. Последовало вполне естественное открытие "двоеверия", что озвучивали как "суеверия", и в очередной раз объяснили темнотой русского народа, срочно требующего мер по его образованию, вплоть до изменения самого образа жизни и даже жилищ.
Беда всех этих желающих изменить кому-то жизнь к лучшему, заключена в том, что они и понятия не имеют, что собираются менять. Ранимые дворянские души пушкинской поры терзались, видя "курные избы", отапливающиеся "по-черному", еще более избы, в которых нижняя часть была отведена под животных, дети спали над ними - как можно так жить!?
Да, для тепла, недоумки! Животные собственным теплом обогревают, да и лес-то, чай, барский, приказчик - сволочь, хвороста не соберешь. А "курная изба" той причиной, что вы сами ввели налог со всякой трубы. Ну, что поделаешь, зато теперь по насекомым лишний раз дымом проходимся, одежду подвешивая, у нас вшей нет - они в барских домах с клопами дружбы водят, да еще на станциях. Опять же, продукт в подкрышье в дыму готовится, лучше сохраняется. А что глаза ест, так пока топится, мы там не сидим, дел много, а надо, так низом, пригнувшись - мы привыкшие...

Деревня мракобесие всякой власти рассматривала как природные явления - катаклизмы, периоды бедствий. К примеру, в Хрущевское бесовство (середины 50-х, начала 60-х) житель рубил яблони, либо сажал их по две-три в одну яму не по собственной дурости, а властей, введших налог за каждый ствол. Не имея возможности бороться со стихией очередного миро-переустройства, деревня разгребала мусор последствий, устраивая свою жизнь среди переломанного... в очередной раз.
В "Столыпинские реформы" перенесли тяжелейший удар - был вбит клин в Общину. Дали волю кулаку. И Столыпинские же реформы, подвигли на переселение, ибо земли были скудные, а население удваивалось каждые два десятка лет, и не могла на них прокормиться даже общиной. Голод, что в начале 19 века на Северо-Западе и Центральной России стал повторяться каждые несколько лет - прямое следствие перенаселенности, любой недород на этих тощих землях отныне отзывался голодом. Жадность перекупщиков (90 процентов зерновой скупки "на корню" держало в своих руках еврейство) не оставлял шансов на разрешение этой проблемы. Продразверстка – едва ли не естественное продолжение тех дел, только зерно уже не перекупалось, а забиралось
Революционеры же В 20-30-е само понятие Общины извратили, провели "кибутизацию", сделав собственную подделку под нее, делом обязательным, государственным. Прописанным уставом налогом "за жизнь", где выгребали до зернышка, а возвращали по усмотрению "на усмирение". Ввели запрет на хуторное ведение хозяйств. - "Мы победим, если монополизируем и удержим в собственных руках все имеющееся продовольствие!" - писал Ленин, и революция не заканчивалась 20 лет, до самого 1937 года - Сталинской ревизии дел и людей.
В Великую Отечественную деревня обескровила - отдав все (на Северо-Западе большинство деревень было стерто с лица земли подчистую), но не потеряла волю к жизни.
Хрущевские "укрупнения" убили как малые деревни, так и уцелевшие (недостаточно большие), что смели восстанавливаться после сожжения их фашистами.
В Брежневские времена, теряя корни, стряхивая с себя землю, деревня бежала уже невозвратно, пополняя бараки рабочих окраин. Послабления с выдачей паспортов, призывы (государственные стройки нуждались в рабочей силе) вынимали с ее земли тех, кому было нечего терять.
В 90-е (очередной Е-революцией, направленной на присвоение накопившейся общественной собственности, кражу ископаемых недр, леса, земли, воды и прочих угодий) город победил деревню окончательно, сутью - уничтожил. Именно 90-е произвели контрольный выстрел в голову, проделав то, что не удалось за тысячу лет ни христианизации, ни губительнейшими преобразованиями, направленными против человека Природы. Встряски последних 100 лет стояли на столь близких расстояниях, все, как одна, направленные против общины, были жестоки, но до 90-х не геноцидные, потому как внедряли иные, пусть бесправные, пусть внеприродные, пусть «эрзац», пусть «псевдообщинные», но твердые формы, но в целом они дробили и рыхлили, изменяя психотим трех или четырех поколений, вырывая лучших, предлагая им другие цели, и обволакивая безысходностью оставшихся, отучая их от земли. Эти действия погубили не просто Крестьянскую Общину, они погубили саму Деревню - древнейшую цивилизацию – погубили целиком и полностью. Ликвидированы обычаи, уничтожен уклад и тень возможности восстановления исходит лишь из «языческих новоделов». Город убил деревню. Поиск в ней этнографического материала сегодня - полная беЗсмыслица. ...для вас!

Начиная, намеривался описать обычаи, о которых вы и слыхом не слыхали, и рассказать о календаре, про который понятий не имели. Но по ходу написания понял, что пишу для города, и это изменило отношение к книге. Как писать тем, кого не уважаешь? Как их уважить, представив в своем воображении другими? Детьми? Жестокими равнодушными «взрослыми детьми»?

Возможно ли сосуществование на основах параллельного движения? С православием – да, хотя уже заметны различия между православием деревни и городским. (Городское показушно, и выставляет себя более верующим). По другим разногласиям?
Вера в Единого Бога не отрицает (с точки зрения "язычника") многобожия. Что копья-то ломать? Кому это вредит?

Одним из вариантов, которым со мной делились, звучит так:
"Бог настолько велик, что ему трудно содержать себя в целости и при этом не сойти с ума. Но каждая часть тоже бог - правда неполных обязанностей. Боги не добры, ни злы – понятия добра и зла к ним неприменимы. Белый свет, как сейчас даже и вы знаете, распадается на Радугу и каждой своей частью чему-то служит. Получается, в одном прячется семь, а все вместе – Восемь! Как спиц в правильном колесе, как Уроков, как морозов…"

Морозов и в самом деле восемь, и у каждого собственное, но уже христианское, прозвище. Если угодно, могу и перечислить:

Рождественские - 25 декабря (7 января),
Васильевские (с Рождества до Нового года),
Крещенские – 6 (19) января),
Афанасьевские – 18 (31) января),
Тимофеевские - 22 января (4 февраля),
Сретенские - 2(15) февраля),
Власьевские - 11(24) февраля),
Благовещенские - 25 марта (7 апреля)…

А еще на соборе Василия Блаженного, что на Красной площади в Москве, восемь маковок! И попробуйте мне доказать, что таким образом Козьма Бортник не восславил, одновременно пряча, наших языческих богов. Почему я так считаю? Вот и в городишке П. наши язычники благоустраивали площадку перед новой церковью, выложили камнями и «сузорили» - впечатали наш круг с восьмью спицами, дабы очищал человека дважды: на входе и, что важнее, на выходе.
Язычник предельно наблюдателен и логичен. Он, поразмыслив. подберет христианскому богу место в кругу имеющихся. Какое именно? Одно из лучших среди ему равных, ведь, "сильный бог". Но ближе к чаше-МРГА или дальше от нее, это зависит от того, что тот принесет - какие знания, за что намерен отвечать. С Бога спрос не меньший, чем с человека. Крупному Богу и отвечать по-крупному. За соответствующие дела.
Но что он, язычник, никогда не примет, так это понятия "сына божьего", меняя его на логичное, воспитательное, далеко ведущее понятие "усыновленного". Что и человеку можно подняться до той мудрости и чести поступков, коими быть не только замеченным ИМ, но и воспринятым ИМ в качестве равного, родственного. И еще язычник не примет греческо-римского вырождения богов, когда те склочничают, пируют, бездельничают, "рожают" и "убивают" друг дружку и кого-ни-попадя. Наши Боги не таковы - они здоровы.

Православный язычник согласится считать легендарного Андрея Первозванного лучшим и большим "богом", чем выступал Христос. (И при этом искренне недоумевать, что плохого он предложил, чем это может оскорбить христианина?) Ведь он предлагает это логикой, что ученик, да еще Первый, побывавший на наших землях (где сам Христос не бывал, но куда не велел ходить, причиной "греха там нет и нечему выучить тех людей"), ведомый любопытством и стремлением выучиться "отсутствию греха" у тех "язычников", никак не мог не вобрать от них самого лучшего, и уже тем превзошел бы своего учителя. Это не суевера - это от крепкого стояния на земле. Андрей-Первозванный - наш предмет гордости и легендарное подтверждение правильности выбора места и образа жизни.

Чем определяется самобытность народов и народностей? Созданием обычаев и легенд. Обычаев придерживаются, а в легенды верят. И когда "обыкновение", когда сам быт, сама естественность жизни, превращаются в легенду, можно сказать, что дела случились необыкновенные.
"Ледовое побоище", "Поле Куликово", "Защита Троице-Сергиева монастыря и Брестской крепости", "Панфиловцы, Александры Матросовы, Голиковы..." - истины вне фактов. Оные более подвигу не нужны. Ибо, чем далее, тем более и более правит события и вступает в полные свои права Легенда. Сталин, и даже сам "коммунизм", превращаются в легенду на наших глазах. Осуществляется примерка к сегодняшнему дню, и тем все большее обеление и возвышение фигуры, чем мельче и грязнее себя показывают нынешние правители. И похоже, что этим мы заложили фундамент еще одного языческого "бога". Убить которого уже нельзя.

Желание и способность ДУМАТЬ - внутренний дар. Распределенный случайным образом, редкий и не наследуемый. Им обладают (причем, вне связи с уровнем жизни и нацией) примерно 10% населения. Вроде бы лотерея, но... ключевое слово - "желание". Системы воспитания и образования могут быть выстроены так, чтобы это желание пропало или не пробудилось. И все меньшее число людей развивают эту способность. Но все же их количество еще слишком велико, чтобы ввести надежное однообразие для манипулирования всеми. Дар стремятся купить и поставить на службу, разрушить или перенаправить одаренный ум в другую сторону.
Информационные? Вас оставляют не со знаниями, а с ощущениями. Такова их задача - создавать направляющие и разрушающие ощущения. Именно ими управляют человеком. Дело не в том, что создание постоянной тревожности помогает сбыту антидепрессантов, а том что с их помощью химической терапии мозговой деятельности отработать любые направления, но также и "наказать", отняв "лекарства".
История? "Все и всегда было плохо, а потому нет смысла что-либо менять!" - над ложными посылами работают подчиненные умы, считающие, что они-то вне воздействий на быдло. "Царство справедливости в этом мире дело невозможное!" - и обилие сект и парадных религий, где находят утешение, что царство справедливости есть, но не в этой жизни, и не для всех одинаковое.

"Если справедливость не равна, то есть ли у нее право так называться?"

Мир не таков, как его нам кажут, более того - это вовсе не наш Мир. Правда становится врагом, рождает защиту отторжением, ее стремятся забыть, отбросить, через какое-то время она, что сон, и уже многие не могут вспомнить эти странные "чужие сны". Но к Правде можно и нужно готовить. Оглядитесь и примите правду малую. Если блядь честна, убивец (душегуб) благороден, барышники нежатся в дворцах, а все уверены, что так и должно быть - наш ли это Мир? Место ли нам за одним столом?
Что произошло? В чем помутнение? Уничтожение и унижение. Понятие логичного "МАТЬ - СВЕТ - ПУТЬ" (ва-ра-га), а именно торжества рождения, явления свету и движения жизни, которой предназначено совершить свой круг, в конце коего человека, что бы от него ни осталось, заново примет в свое лоно-МАТЬ ("сыра-земля"), было подменено учением мутноватым, но задирающим авторитет мужчины на безответственную высоту: "ОТЕЦ - СЫН - СВЯТОЙ ДУХ". Этим и удержалось. По навязанным извне условиям, все дальше и дальше отходящим от естественного, заявляя, что мать лишь сосуд, причем сосуд постыдный. То, что сегодня обзывается "матриархатом", казалось бы, повсеместно изжито. Но... Веры создаются с легенд. Легенды - это факты, к которым нет доказательств. Потому Вера и говорит, что ее основа - ВЕРА! - безграничная и безответная. Требования религии прямолинейны: отдаваться вере следует полностью, верить ради веры, подтверждений от Бога, которого себе выбрал, не дождешься.

Человеку РАзсудительному (т.е. язычнику, что касается такого подхода к вопросу, а ссуда здесь не велика) это кажется, мягко говоря, странно. Он видит признаки-факты собственной веры каждодневно, его воображением даже камни живы, а уж деревья-то и озера... Потому он способен, ему хватает времени и смыслов, останавливаться ради того, чтобы побеседовать с ними. В городе язычников нет - это следует понять и принять. В момент собственного вынужденного бытия в городе, язычник мертв, что бы о себе не говорил, что бы себе не мнил, той причиной, что город мертв, камни омертвлены, деревья пусты (без душ), а люди... впрочем, что нам до тех людей! - это их выбор!

Христианская вера соткана из легенд, а они, ни что иное, как факты, не имеющие материальных подтверждений.
Родноверие пытаются представить, как создание из мифов, но что такое мифы? Можно ли отрицать их легендарное происхождение?
Если бы на страже канонов не стояли комиссары (попы) возвращение крестьянства в природное язычество произошло бы естественным путем и достаточно быстро.

Мифы девственных народов могут выступать гораздо более надежными историческими источниками, чем легенды и прочие произведения, созданные на основе тех же мифов более развитыми народами. Ведь они уже облагорожены, а значит, получили задачу на служение чему-то. Те и другие требуют самого пристального внимания, но в девственных племенах правды больше - она еще не переделана в угоду чему-либо. Но ни одно религиозное верование, ни одна историческая традиция, ни один обычай не основываются на голом пустом месте. Все произрастает из зерна, а оно откуда-то взялось. Безопорной фантазии не существует, и в какие бы одежды не рядили легендарную традицию, сколь бы странным и невозможным не смотрелся бы миф, сколь диким бы не казался обычай, все они произросли из факта, действительного события, которое стало на столько важным, что его запомнили и утвердили. Именно легенды, мифы и обычаи позволяют выжить фактам. Расширяясь и канонизируясь, они превращаются в религиозные верования.

Понять язычника можно через слова, как их понимают сами язычники (то есть буквально), ибо это тоже часть Веры. Для них "Честь" и "Долг" - приравнены друг к другу, а понятие "Ложь" не имеет оттенков. Но следует понять всю прямолинейность хода их мыслей, когда дело касается "высших категорий".

Простейший пример линии таких рассуждений. Если Бог существует, то он не может быть бездеятельной фигурой причинами той масштабности, что ему приписана. А раз так, то должен проявлять себя не просто заметно, а… (чуть было не написал – катастрофически). И если мы эту масштабность не замечаем, тому может быть несколько причин.
Вариант А: "Бог в отлучке, Бог спит, Бога нет".
Первое не принимается, поскольку он всесущ, а если всесущ, он здесь даже когда отсутствует. Но если Бог бессмертен, то обладает (считается, что обладает) огромными ресурсами времени, которые принадлежат целиком ему. Потому второе (спит) возможно. Отсюда, спячка его может быть столь величественной, что может продлиться всю человеческую историю. То есть, контакта с Богом, кроме случаев, когда он видит кошмары, у нас не будет. Материальны ли божьи сны, скачут ли в них всадники Апокалипсиса, рассуждения об этом оставим следующему времени. Если Бог спит без сновидений, для нас это может быть равно тому, что Бога нет («пока нет», но принимая во внимание масштаб его фигуры, следует понимать – «надолго нет»). И пусть бы он спал, ибо проснувшись, увидит, что понаделано именем его, и обойдется с этим «по-божески», во всю ширь!
Вариант Б (единственно возможный): "Мы не видим Бога причиной, что к нему привыкли, не считаем его проявления за божественные".

Мне, как язычнику, это нравится больше, поскольку выглядит вполне логичным. Оно может быть (пусть со скрипом) принято и христианством. К чему мы могли привыкнуть до такой степени? (Человечья глупость хоть вечна, но в расчет не берется, пусть она и способна стать и даже послужить предметом культа, как некое нематериальное обеспечивающее материальные последствия.) Первое наглядное, явно божественное, от чего не отмахнуться - Солнце. Ценность солнца абсолютна. Но ритуалы уважения к нему – проявление язычества. Большинству вера – ночь, затмение ума. И ложь церкви по отношению к языческим ценностям тоже абсолютна. Начнем с того, что она не рассматривает их как ценности. Язычник же находит достоинства во всех верах. Поклонение иконам (православия) или статуям (католическая) нельзя приравнивать с уважительным отношением к предмету, которого не видоизменяла человеческая рука: особому озеру, дереву или камню. В прошлое время за них тебя бы поместили еще в одну сущность божьего проявления, предмет языческого же уважения – в огонь. И если бог придет, чтобы рассудить нас, он всех сунет в един огонь (или что там, согласно Армагеддону по расписанию?)

Существует множество форм и видов ЯЗЫЧЕСТВА (само это определение никого не оскорбляет, примем его как всеобщее название форм духовности, которые существовали до парадов Христианства и Мусульманства, отпочковавшихся из Иудаизма). Но мы, РОДНОВЕРЫ или РОДОВЕРЦЫ, полагаемся на родную веру и верим в наш род, наше обще-связывающее: понимание природы человека, как открытого ей, природе, существа. Язычество – это простодушие. Здесь нет места гамлетовским терзаниям, нет места притворству. Христианство истекало из городов, из обид, из скученности, оно лишь какое-то время пропоВЕДЫвалось на природе, как слепое, либо боящееся ослепнуть, быстро спряталось по катакомбам и пещерам, где сутью и сформировалось.

Вопрос РОДНОВЕРИЯ (от понятия «родная вера») или РОДОВЕРИЯ (от желания «верить в Род, Прародителей») - это вопрос понимания приРОДы. Вера в то, Христос - сын Бога, противоречит Природе. Но в то, что за определенные заслуги Он (Христос) мог быть усыновлен самим Богом, поднимает человека, дает ему возможность тянуться - уже есть куда - явлен пример, и задача возможная (пусть даже и единицам) Это и есть языческое мировоззрение - задан рост человека до высочайшего уровня. (Так что здесь мы и физики и лирики). Язычество могло еще идти параллельно христианству, не откажись те, не заклейми собственного арианства. Костры начались не средневековье, в 4 веке новое христианство сожгло своих наиболее разумных идеологов.

Христианство, находя аргументы нашему "не существованию" и ложных посылов (постулатов), подходит к этому собственным пониманием Бога и собственным пониманием служения ему, отрицая любые возможные. Отсюда отрицание восприятие мира через понимание самой основы, что мы "божьи внуки", но не «дети» (даже нарицательно) и уж точно не рабы. И наше категорическое неприятие, буквально с самих слов-установок всех этих молитв-кодировок, в которых и сегодня звучит, как обязательное, "раб божий". Слово-понятие «крамольник» было введено христианами, а двойная ирония заключена в том, что они сами же закрепили в нем понятие "РА", ведь одновременно "историки" и "лингвисты", что веками кормились с одних и тех же рук, отрицают в русском языке существование РА-понятий. Ох, и затейники! С какого бока не подступись - "к-РА-мола", но и здесь умудрились оболгать. В язычестве (имею ввиду ту форму, которая заложена в меня с детства обычаями мест) категорически невозможно молить кого-то о чем-то. Пусть даже и Бога. Бога даже в высшей степени! Перестанет уважать. С ним можно разговаривать, делиться сокровенным, наболевшим, ему (наиболее значимому его проявлению - Солнцу) можно воздавать почести (Масленица, Раклага), можно просто посидеть молча у значимого места, омыть родниковой водой камень... Существует множество форм дани Уважением. Собственное унижение - не есть уважение. Богу они оскорбительны, не для того он его, Человека, создавал. Противные требования делают его (Бога) слишком мелким. И да, раб (правильно "робич" - от слова "робкий") не может защищать Родину - ее у него нет.

Чем мне нравится РОДНОВЕРИЕ, что нет канона, и всяк может провести обряд по состоянию души и желанию. Шаг вправо и шаг влево – не считается побегом из веры. Отсутствие канона и жестких регулирующих ритуалы правил - это не просто признаки живого, изменяющегося состояния Веры, но и ее характеристика.

Главное требование к Вере, чтобы она была НРАВСТВЕННОЙ, отрывала человека от животного состояния, и особенно сейчас, когда наглядно властвует, диктует правила жизни то, что христиане называют Антихристом. Отсюда: Православные Христиане и Православные Язычники являются никак не врагами друг к другу, и особо к пониманию задач, стоящих перед человеческим Миром. Происходит их искусственное противопоставление, а то и стравливание, а ушки (вернее рожки) понятно откуда торчат.

Если вера не ширится, как бы ни была чиста, честна, сильна, какие бы достоинства в себе не хранила, ей предстоит угасать в поколениях. Верить - дело обыкновенное, но суть заслуг перед Верой, уметь внушить Веру. Уметь подобное не сложно, сложнее желать. В желаниях страх, что зовется сомнениями. Достойно ли являть суть животному миру многоэтажных будок?
Великая Христианская Церковь (а она действительно ВЕЛИКАЯ, раз определила ход целой человеческой цивилизации) складывалась из Общин. Сперва небольших, но множащихся и крепнувших. То есть, групп людей, которые нашли для своего объединения и противостояния несправедливостям мира, привлекательную идею.
Может ли сегодня кто-нибудь на все 100 процентов быть уверенным, что возникающие то тут, то там общины язычников не пройдут тот самый путь?
Что этому может способствовать? Продолжающееся разложение церкви и БП. В этом случае произойдет замена одной церкви другой. Но будет ли это языческая? Языческая - это движение снизу. Но одновременно готовится движение сверху, у него информация и ресурсы, и народу, уцелевшей части, будет навязан хазарский вариант причиной, что правители наши суть есть уже тайные и явные последователи этой веры, поскольку она на том этапе, где мы сейчас находимся, создает их элитарность и поруку по высшему "рогатому" признаку.

На заре возникновения, общины различались между собой, разно понимали служение Богу-Сыну и Богу-Отцу. Более того, до какого-то там "соборного уложения", они не считали Христа богом, как на основании логики, так и на основании недоказуемости прямых родственных связей. Про логику велено было забыть, и доныне догматы веры держатся только на вере, а та на внушении. Инструменты внушения изменились. Первично, в случае какого-нибудь катаклизма, официальный совет будет только один - молиться. А когда это не поможет, то молиться иначе и иному. Кризис путем огромнейших жертв будет преодолен, а новая религия закреплена.

Не язычники христианству недоброжелатели. Оно было привито веткой на наше древо, но постепенно срезали остальные, превратив свою ветку в ствол. Древо стало кривовато, но все еще живо, корни у него прежние, только спрятаны. Мы все еще православные. Вы - православные христиане, мы - православные язычники.

Языческие культы в Римской империи были запрещены в 391 году. То есть, примерно через 400 лет после РХ и трех с половиной столетий от кончины своего первого проповедника, укоренившись христианская церковь ощутила свою силу до требования монополии на "слово божье". (И в следующие 13 столетий отыгралась по полной). Но оно пришло к власти на фоне деградации слоев и основах введения чистых моральных принципов. Теперь страны, когда-то всеобщего христианского мира, все более напоминают Рим, пусть речь идет об англосакских, но это изрядная, самая богатая и самая влиятельная часть.

Давлению "все наоборот" нет еще и четверти века, а в Англии, по их "официальным" данным" 75% мужчин, опробовали на себе акт мужеложства. Протестанты, однако. Первая христианская церковь, узаконившая мужеложство - протестантская. Чего ждать? Но ждем-с! Наша ли это ветвь, что во времена оные столь настойчиво пытался перепривить на русское дерево Петр Первый?
Когда больных больше, чем здоровых, они объявляют здоровье болезнью. Кто здесь виновен: болезнь или здоровье? Христианский посыл?..

Так правильно ли мы, русские, поняли Христа? Не стоит ли пересмотреть отношение к утвержденным древним каноническим, отказаться от "византийского", отказавшись от иудейской основы, взять лишь чистое легендарное слово от Первого Его Ученика - Андрея-Первозванного? Оно не могло не очиститься на этих землях. Кто был ближе и впитал больше, как не Первый? Какими могут выступать те "рассказы истины"? Только полезными России! Сегодняшнее слияние "православной" с "иудейской" на основах полного ей подчинения (да какая разница - на каких собственно основах!), вовсе не та самая заклейменная "ересь жидовствующих", это полное и окончательное исчезновение понятий природного православия.

Язычников еще называют «идолопоклонники». Примерьте к себе следующее одеяние – «христопоклонник» или «крестопоклонник» (что бы не говорили, поклоны идут инструменту казни). Эти опредедени, в отличие от дающихся нам, отвечают сущности веры, но звучат ли менее оскорбительно? Не странно ли нам слышать упреки от людей, что творят поклоны кресту, разрисованным изображениям на досках или, как уже в западно-христианской – статуям? Что есть идолы в таком понимании? Никто и нигде (в набедренной ли повязке, костюме ли, на который "дикарю" не заработать за всю свою жизнь), не молится форме – только содержанию, которое он мысленно в эту форму вкладывает. И лучшая форма, в которую можно закладывать любое содержание – солнце, и это уж точно никак не идол, поскольку не сделан человеческими руками. Но равно им идут обвинения – "солнцепоклонники" или "огнепоклонники" (что отчасти отвечает сущности веры – есть ли на свете более сущное, чем огонь, что является частью солнца? А также, если уж на то пошло, вода, деревья и даже камни - является ли они идолами? "Язычник" верит в Природу (с заглавной буквы), а равно тому в природу вещей, которые его окружают, а равно (уже сегодня) в природу людей, возможность ее различать и менять (что кстати не расходится с коммунистическим мировоззрением), ну и т.д.

Все религии (идеи!) обращены к построению общества на собственном понимании его будущности, и предпринимают определенные шаги по его воспитанию. Их объединяющая идея заявляет о себе как о древнейшее и справедливейшей.
Немецкий фашизм, кстати, пример классического религиозного верования. Не будь он им, то не смог бы в столь короткое время охватить на основах фанатического верования в идею превосходства столь огромное количество людей, и пройтись парадом по Европе. "Третий рейх" упирался на то, что до него существовали еще два, а он выступает их прямым наследником на основании "прямых родственных связей".

А вот идея капитализма, сама по себе, не способна стать верованием, хотя является наследницей развитого рабовладельческого строя общества, и неоднократно перестроилась. Отныне верованию высшего класса отделено, ему предназначено скрываться от низших, которым не предложено ничего (замены качеством не произошло), в идеологическом обще-пользовании сейчас находится то же, что служило разложению государства к концу римской империи: "хлеба и зрелищ". Но зато отныне вера правящего меньшинства тщательно охраняется от посторонних глаз (их обряды могут быть даже древнейшими кровавыми и крайне мерзкими), а безопасность управления обеспечивается огромнейшим аппаратом слуг. Революции слуг проводятся не в интересах "Общины слуг", она им не разрешена. Их вера - свобода либерально-демократического самопоедания.

У нашей языческой культуры имеется преимущество, отсутствующее у других: она открытая наглядно-духовная и материалистическая. Обыкновение религиозных верований в том, что все они - это правило – лишь "духовные культы". Единственное исключение, построившее свое верование целиком на логической основе - это коммунизм. Коммунизм - крайняя форма языческой религии, на основах верования, что людей можно сделать много лучшими, чем им дано. По определению, это прогрессивное верование.
Но...
Когда-то и служение Солнцу стало элитарным, возникли посредники, что стали срастаться с властью, угождать ей, оно стало разрешено большему числу пРАвителей, а затем и их близким (такой процесс естественен ввиду слабости человека - его уступчивости и недомыслия), стихийные правила были специально "переписаны" (пересочинены) под них и даже (есть такое предположение) созданы целиком новые, сами ритуалы были подогнаны так, чтобы еще более отстранить от них простолюдинов. Насаждение сложностей происходит для того, чтобы без них нельзя было обойтись, ибо только они, слуги культа, которые были поставлены на это дело (или вызвались его обслуживать) знают, как надо правильно, а всяк непосвященный понаделает ошибок в ритуале, и всем будет худо. Суть профессиональных обслуживающих веру - это их кормление обществом. И постепенно, по мере того как захватывается власть, это становится обязанностью общества. Служитель культа выискивает себе защитника из числа сильных и (обыкновенно в сговоре с ним) проталкивает божественное откровение о его исключительности, об особом расположении и благоволении. И уже естественно, что это благоволение становится наследным, как обязательным становятся и должности толкующих волю Бога. Отсюда возникновение и таких наследных посредников, как "партийцы", чем бы они не занимались. Толкующие ли "волю коммунизма", "свободу капитализма", "терпимости православия", "индийского" или "фуншуйского" родноверия - все это составляющие одной проблемы.

Язычество казнят не кострами (это позавчерашний день), и не умолчанием (это день вчерашний) - его казнят "космосом", над ним, еще не окрепшим, надругались "мистицизмом", в него натыкали "гороскопиков". Короче, "полная эзотерика" с ним творится. Ложь всегда была и будет лучшим видом казни, поскольку недостаточно убить тело, оскорбить память, нужно извратить-уничтожить душу. А потому его переврут и "академически" - "учеными советами", и "эзотерически" – частным подрядом. Его казни призовут "официальную науку", чтобы "поставить точку раз и навсегда", и доброхотов, чтобы казнить как можно дольше.
Но какое-то количество людей задается простыми вопросами, а с тем приходят и к простым ясным выводам.
Разве практика не критерий истины? Может, мы что-то пропустили, и открыли нечто такое, что способно отменить этот наиглавнейший из законов познания?
Можно "практиковать Бога".
Бог – объективная реальность, пока в него веришь. Перестаешь верить, и это уже субъективная реальность. То есть, ни что иное, как форма иллюзии для критического (циничного?) ума?
Отсюда вопрос – материальна ли мысль? Я верую в материальность мысли, а отсюда уже не сложно поверить в материальность Бога. Даже выдуманного, и в большей степени выдуманного, или уж, что вернее, НАДУМАНОГО (равно намоленному) большим количеством людей. А если людей, желающих в него верить, огромное количество, как в христианской? Такой Бог, вне всякого сомнения, - существо МАТЕРИАЛЬНОЕ.
Языческие бога - прозрачные тени прошлого, но возможно так, что мысли о них оденут их в плоть, и живая кровь потечет по их жилам.
Родноверие изначально материально, потому здесь столь сложно разувериться. Но с той поправкой – если ты находишься в «лоне Природы». А именно, у подножья трона Божьего, касаясь его ног (как сказал мне, проникнувшись нашими местами, один поэтично настроенный христианин). Есть ли место нашему Богу в городе? Будучи вырванным, не имея прежней материальной (подчеркну – материальной!) связи с Природой? Ни в коем разе!

Олеся: "И кто создал человека, по-вашему?"
Автор: "Бог! И он здесь, что Плотник. А столярными (то бишь, отделочными) занимается сам человек. И здесь вопрос имеющихся у него инструментов и представлений – каким должен быть человек."

Кто ты есть? Природа не лжет. Здесь естественно "ожидание Бога", что именно Человек сделает "Его" лучше… Природу Бога, Божественную Природу – выбирайте сами. Что бы не выбрали, оно на пользу.

В твоей жизни Бог всегда будет тем, что ты вкладываешь в него, здесь он подчиняется твоим требованиям, но потом, если жизнь после смерти все-таки существует, он с тебя спросит, и не думаю, что в тот момент ему будет присуще чувство юмора. Потому как ты сам – вовсе не оригинальный и неповторимый, а анекдотик, рассказанный миллион миллионов раз, и любому терпению (даже божьему) оскомина. И уж лучше быть язычником - одним слоговым смыслом (но смыслом!), чем кучей предложений пустых заезженных сюжетов, которыми подменяют ваши жизни.

Бог - нем.
До тех пор, пока люди перестанут говорить за Бога, пристраивая в его речи собственные желания.
Бог – слеп.
Любой, наблюдая за человечеством столько веков, счел бы нужным выколоть себе глаза.
Бог – глух.
Должно быть, с тех пор как появились «говорящие новости», и лжа вырвалась на свободу.
Впору задуматься: «Глухой, слепой, немой – не стал ли он таким для собственного спокойствия?» Следует ли это тому, что пока живы люди, Богу на земле не быть?..

Всяк, пожив в лесу, становился интуитивным язычником, для которого, как раздраженно писал архиепископ новгородский спустя 550 лет после введения христианства на Руси: "Суть мольбища – лес, камни, реки, болота, озера, холмы – всякой твари поклоняются яко богу и чтут…"

Эх, не понял архиепископ, либо лукавил. Не покланялись, а черпали с этого. Найди свое дерево – прижмись к нему спиной, либо обхвати позади себя руками, прочувствуй с чего растешь, без которого сдуешься – прочувствуй, как соки жизни текут вверх от твоей земли, которая до поры отпустила тебя погулять по свету, но придет время, опять возьмет к себе в родное лоно. Почувствуй жизнь дерева, озера, слейся с мудростью камня и достанет тебе от этого здоровое, и заберут они от тебя худое - больное.
Так ли, иначе, но не кланялись божественному, а роднились с ним. Не молили! - не рабы мы, а внуки! Не выпрашивали - черпали; брали взаймы, до времени; все вернешь, когда в землю ляжешь… но чтили – это верно. И казалось, что никогда не вычерпаешь, и всегда ей вернешь. Но пришли иные хозяева на мир, поманили денежкой – своим новым-старым богом. И пошли под корень те леса, которые топора не знали, и люди пошли под корень: вдоль рек-вен взялись резать, отчего они мелели… стало загаживаться все и вся, но пуще души…

Есть на Руси места, где до сих пор веруют, что Христос – "что бы он на самом деле ни был, чей бы ни был, кому бы ни служил", ан "не осудит". Одновременно как бы условие ему выставляют: «не осудит» той самой простотой (это если правду про него говорят), что «всепрощающ». Ну, а ежели врут про то - им хуже, оно понятно, врут и про все остальное – чего жалеть тогда? Тем боле, по Правде – Правде общей и собственной – надо молиться, как прежде, в первую очередь Солнцу, его встречать и привечать. Первым лучом умываться, тем, который проникает через тайную дыру в избу. Так извечно – столетиями… Затвор вынуть, луч на лицо себе поймать и приласкаться… Перво-наперво - Солнце, а все остальное уже по новым обычаям, - чтобы отстали! Солнце не в обиде, ему не до этих мелочей – оно, рано или поздно, все покроет… Живи и радуйся пока оно ни ближе, ни дальше, а сохраняет порядок вещей.

У нас когда-то, пожав плечами, приняли Христа (как чужого Атавита), ведь оставил же он за собой атавиты (смыслы), пусть недостаточно зубастые и отчасти спорные (с нашего поля зрения).
Десять известнейших атавит Христа, со своей рубящей с плеча шокирующей конкретикой, ложатся в смыслы и запоминаются лучше, чем Уголовный кодекс. Но наши смыслы, наше жизнепонимание требуют правки:
"Не убий, когда..." (И конкретика - когда это не только можно, но и требуется, становится обязательством)
"Не укради, когда..." (И конкретика, когда "кража" не только не грех, но твоя обязанность, ведь если это служит СПАСЕНИЮ жизни, то "отказ от кражи" - это преступление перед семьей, общиной, родом... Но если твоя кража обрекает на смерть того, у кого украл - это иная категория. Возможная только в рассмотрении положений пункта номер один (не убий). И следует понять, что невозможно красть у Общины - она сама делится со всеми последним, и все для нее равны.)
"Не возжелай..." (А вот здесь так и вовсе языческое - как это можно "не возжелать" - это нормальная человеческая реакция! Ненормальна только животная неспособность себя сдерживать, являть "желание" очно и заочно. Положение может входить в противоречие, с обязательствами - как например, принять в семью вдову побратима своего с детьми - устроить их будущность, а во спокойствие давать ей то самое, что надо, как женщине. Две-три женщины под покровительством, защитой и обеспечением мужчины (такое было после войны) - это правильно, но в условиях не дать РА(з)ору, то есть, не являть сложившиеся отношения на свет.)
И прочее по историческому списку - все вместе нормы воздействия: сдерживающие, карательные, воспитывающие… они лепят определенных людей. Мир менялся в счет изменений понимания - каким должно быть человеку.

А Бог? Ну, ладно, пусть – Бог. Богу кукиш в кармане не покажешь – он все видит. А насчет того, что думки ведает, стоит ли не беспокойся – мало ли чего удумаешь? Богу жить не нашими мыслями-заботами – мелковаты. Потому и не живет средь нас.
В счет веры держимся. Уйдет от нас вера – последнее уйдет. Не в бога верим, и не в половину его лукавую, во что-то покрепче. В то, что до нас было и после нас останется…