РАЗНОЕ СЧАСТЬЕ

О НАС, ДЕВЧОНКАХ
Счастье – это когда, впопыхах выбежав зимним утром из подъезда, поднимаешь голову и видишь родное окно, а в нем - смеющуюся мордашку дочки. И малышка так отчаянно, изо всех сил машет ручкой, словно хочет передать всю свою любовь сквозь заледенелое стекло. Она провожает тебя… И не беда, что на улице еще темно и холодно, и странно одиноко в толпе людей, уткнувшихся в воротники своих курток и шуб… А вечером егоза встретит у порога словами: «А что ты мне сегодня принесла?» И пусть своим видом она показывает, что ее волнуют только гостинцы, но глаза – озорные и ласковые – выдают самое сокровенное желание: чтобы мама всегда была рядом.
…Счастье – это когда любимый, глядя в твое опрокинутое, усталое лицо, слегка «полинялое», после того, как с губ стерта помада, и тушь уже не придает выразительности слипающимся глазам, вкрадчиво скажет: «Может, ляжешь уже? Набегалась сегодня»… Не важно, что заснуть удастся гораздо позже… И сколько можно попадаться на одну из его уловок, призванных затащить тебя в постель? Но, в конце концов, кому от этого хуже, всем ведь хорошо.
…Счастье – это когда, встретившись со старинными подругами (уже можно так сказать, потому что немало лет пробежало после институтской жизни), вдруг понимаешь, как тебе их не хватало. И как девчонки вы разговариваете, перебивая друг друга, и громко смеетесь. Конечно, это все не совсем прилично, как и выпитые бутылки шампанского (не будем считать, сколько, все зависит от компании, но дома снова будут с утра издеваться!!!). В процессе вечеринки одна из подруг, лукаво улыбаясь, всем поведает о своем новом романе. Не страшно, что он снова окажется неудачным. Она переживет это легко! Или только сделает вид?.. Но об этом ты узнаешь через год на очередной встрече, когда, отставив бокал с традиционным шипучим напитком, она тихо скажет: «Девчонки, я маленького жду…» И это истинное счастье, потому что ты-то знаешь, как сильно она этого хотела все долгие годы одиночества…
…Счастье – это когда начальник, рассматривая твой очередной проект или читая статью, хмурясь и почесывая в затылке, в итоге все же произносит: «Ну, ладно, хорошо получилось. Молодца». И это после того, как на утренней планерке давал такой разгон, что все поголовно собирались увольняться. Экая перемена…
…Счастье – это когда «чего-то где-то кольнуло» или даже сильно прихватило, прийти к врачу, и вопреки самым страшным ожиданиям, «продравшись» сквозь его монотонные разъяснения и рекомендации, вдруг осознать: ты будешь жить, дурында! А это значит, что даже самые смелые планы все еще могут воплотиться в реальность. Только если будет позволение на главное счастье.
А ГЛАВНОЕ СЧАСТЬЕ, ЭТО КОГДА ГОСПОДЬ, МЕЛЬКОМ ВЗГЛЯНУВ НА ТВОЮ ТАКУЮ ВОТ ЖИЗНЬ, РЕШИТ: ПУСТЬ У НЕЕ ВСЕ ЭТО БУДЕТ ДОЛГИЕ ГОДЫ.
PS: И еще счастье, когда кто-то, прочитав эту миниатюру, улыбнется, или задумается, или радостно констатирует: «Да это же про меня написано!»
ЗДОРОВО БЫТЬ СЧАСТЛИВЫМ, ПРАВДА?!


ПУТЬ К МАТЕРИНСТВУ
Она смотрит на меня. Я – на нее. Наши взгляды встречаются и, смешиваясь в единое целое, превращаются в удивительный энергетический коктейль. Я чувствую не просто прилив сил, а невиданный доселе ураган радости, у меня захватывает дух, как будто качаюсь на огромных качелях, подбрасывающих до неба. Волна нежности заполняет душу без остатка, смывая следы былых разочарований и неудач со свойственным им послевкусием горечи. Нежность готовит место для Любви.
- Кто ты? - спрашиваю я.
- Какая ты? – интересуется моя новорожденная дочка, стараясь сфокусировать на мне взгляд. Не получается. И мне ужасно нравится ее косоглазие, и то, как она пускает слюни. Кто бы раньше сказал, что такие вещи смогут привести меня в восторг? А теперь…
Теперь все изменилось, и даже ластик времени не сотрет, не порушит нашего с ней единства. Конечно, я буду и любить кого-то другого, и злиться на нее, и стена непонимания может вырасти между нами. Но я молю Бога, чтобы она была из папье-маше.
«Нельзя любить кого-то больше себя», - говорят эгоисты. Но правда в том, что они и себя-то не любят, потому что только отдавая и отдаваясь можно получить истинное наслаждение. Не просто эмоции, а разные их оттенки делают нас счастливыми, сильными, нужными другим, потому что они и есть сама Жизнь.
…Дочь смотрит с недоумением и с жалостью. Сначала не могу понять, почему кроха жалеет меня, потом доходит: как все младенцы, она знает об этом мире всю правду. Наши судьбы для нее открытая книга, и она уже оплакивает меня, лишь только увидев. Что ей несколько десятилетий, когда она пришла из мира, где время и пространство имеют совершенно другие формы?..
Конечно, ей одиноко: еще не успела впустить полноту нашего мира в свой собственный мир. Они приглядываются друг к другу. И на стыке двух миров, в преддверии их единения я мурлыкаю ей колыбельную. Еще одна странность: я ведь не умею петь…
- И не надо, - отвечает мне дочь. – Я ведь знаю, что моя мама не оперная певица.
- А девица-то с юмором! – улыбаюсь я, и вдруг пугаюсь ненормальности ситуации.
Разве можно вести диалог с младенцем?
…До сих пор не ведаю, что тогда было: магия материнства или правда жизни. А может, это некие биохимические процессы, которые вносят коррективы не только в организм, но и в мироощущение женщины. Самое удивительное, что я даже не хочу знать ответ на этот вопрос. Просто не представляю, как раньше жила без той, которая так часто и как бы между прочим признается мне в любви. И Земля на мгновенье останавливает свое вращение, когда я слышу: «Мамочка, я тебя люблю!».
P.S.: Прошло двенадцать лет, а я до сих пор не знаю большего счастья, чем ежедневные материнские заботы. Даже когда борюсь с подростковыми «всполыхами» своей дочери, выясняя отношения и лишая ее интернетовского благоденствия. Она давно не лысая агукающая живая куколка, при взгляде на которую сердце замирало от счастья и радости. Она не пахнет присыпкой, детским кремом и молоком. Девушка-подросток с длинными волосами, которые требует постоянного похода к парикмахеру, теперь слушает не колыбельные, а песни про «мокрые кроссы» и таскает у меня тушь и духи. Но, кажется, с каждым годом я люблю ее все больше, и Земля для меня по-прежнему останавливает свой ход, когда, сняв новомодные наушники и выключив планшет, дочь обнимает меня и говорит: «Ма, все-таки я тебя очень люблю!»