Поколение 60-х

Поколению 60-х годов из глухих деревень посвящается



– Мамка, дядя Вася приехал!
Маленький Серëжка соскочил с лавки у окошка и пошлëпал босыми ногами за порог, на крыльцо, а там дальше, к калитке.
Дядя Вася, младший брат матери, жил километров за 10 выше по реке Кама. Женился поздно и детей своих не имел. Месяца два назад по приезду он дал Серëжке 15 копеек, и тот, сверкая глазëнками, сбегал через весь посёлок в местный магазин. Купил сухофруктов и с наслаждением съел их немытыми. Ему даже попались два сморщенных урюка, чему он был несказанно рад. Обсосав косточки, он с серьëзным видом разбил их молотком и с наслаждением схрумкал ядра.
После этого дядя Вася приезжал ещё два раза, но денег больше не давал.
– Дядя Вася, а ты с деньгами приехал? – затаив дыханье, и с надеждой спросил Серëжка.
–Нет, – коротко ответил дядя.
‌Глаза мальчишки потухли. Он, вздохнув, пошёл в летнюю кухню, из-за сундука достал рогатку, сделанную из проволоки, и пошёл через огород к бане, где у них были сделаны качели. Всё бы ничего, но у Серëжки было ещё 2 брата и 4 сестры, которые были старше его. И мать, которая в 40 лет пласталась на сплаве с тяжёлым багром, не могла позволить себе покупать то, что хотелось детям.
– Никогда не буду жалеть денег, когда буду работать! – поклялся про себя мальчишка, качаясь на качелях и глядя в голубое небо. Обида на взрослых быстро забылась, но эту клятву, данную в 5 лет, он пронëс через всю жизнь.
‌
‌– Мам, я схожу к школе? Там ребята сегодня собираются. Будем в казаки-разбойники играть.
‌Старшая сестра Серëжки просительно заглядывала матери в глаза. Мать, моя посуду в тазу, негромко проговорила:
‌ – Сходи. Только Серëжу возьми с собой. Пусть хоть посмотрит, а то целыми днями дома. Садика нет, в школу рано. Одичает скоро.
Серёжка радостно слез с печки. Рубашка, штаны на одной лямке, стоптанные сандалики… И он готов. Лена недовольно протянула:
‌ – Дак с ним и не поиграть. Кто за ним смотреть будет!?
‌ – Ну, раз некому, сиди дома. Уроки учи.
‌ – Ладно, мам. А уроки я уже выучила.
По дороге к старой школе, сестра выговаривала брату:
‌– Вот навязался на мою голову. Там Валерка Крутиков будет, а мне за тобой смотреть.
‌– Лен, да я один поиграю и посмотрю. Я не скажу маме ничего.
‌– Ну, смотри. Скажешь что, я тебе сказки не буду читать.
‌У школы стоял шум и ребячий смех. Сестра быстро юркнула в группу девочек, а Серёжа, чтобы всё получше видеть, полез на высокое бревно, с которого в проводы русской зимы мужики и парни сбивали друг друга мешками, набитыми соломой. Крепко держась руками, он дополз уже почти до середины, как вдруг заноза больно впилась ему в ладонь. Сережа ойкнул и разжал руки. Не удержавшись, упал наземь, неловко подогнув руку. Резкая боль обожгла предплечье. Мальчишка заплакал. К нему подбежали ребята, потом сестра. Сережа не мог успокоиться и всё плакал. Лена виновато сказала:
‌ – Пошли домой.
‌По дороге сестра горько заплакала.
‌ – Что я маме скажу? Ой, попадёт мне. Недоглядела...
‌Серёжке стало невыносимо жаль Лену. Перестав всхлипывать, он пообещал:
‌ – Я ничего не скажу мамке.
‌Сестра потихоньку успокоилась. По приходу домой мальчишка ушёл сразу в комнату, где спали все дети. Он лёг на маленькую самодельную кроватку и провалился в забытье.
‌Всю ночь Серёжка, закусив губу, тихо постанывал. Рано утром мать, зайдя в комнату, увидела сына, сидящего на кровати. Левой рукой он поддерживал правую. Братья ещё спали на диване, сёстры на полу, на матрасах.
‌ – Что с тобой, сына?
‌Увидев его опухшую и посиневшую руку, она побелела и охрипшим голосом прошептала:
– Кто это тебя? Где это?
‌Сережа тихо сопел, но молчал.
‌Всхлипнув, мать кое-как одела постанывающего ребёнка, взяла его, шестилетнего, на руки, и быстрым шагом понесла к местному фельдшеру. Тот уже не спал и, осмотрев его руку, сказал:
‌ – Вези его в город, Нюра. Перелом у него. Через час трамвай будет до Соликамска.
‌Дорог тогда не было, всё движение и завоз товаров в магазины по верховьям Камы осуществлялся, по реке. И только с конца весны до ледостава.
Бедная мать с сыном на руках спустились по ступенькам с крутого берега к Каме. Дождавшись трамвайчика, ещё около 3-х часов они плыли до города. Там ему наложили гипс. Боль постепенно отпустила и, возвращаясь домой, он тихо улыбался во сне, засыпая под мышкой у мамы.
Но с тех пор, став уже взрослым, он никогда не жаловался. Хоть и доставалось ему в драках от старшеклассников в школе. Да и в жизни было немало ударов судьбы.
‌Так формировался характер маленького человечка из огромного СССР...
‌
‌27-28 июля 2022г.
‌Правый берег Камы
‌картинка инет