Завязал...

Завязал
Юмореска

Невероятно, но факт: Василий Романович с ближайшего понедельника решил бросить пить. Совсем. Напрочь. Решил твердо и бесповоротно.
По наступлении этого дня «икс» Василий Романович встал на час раньше обычного, открыл балконную дверь и сделал физзарядку. Жена его, Таисия Яковлевна, не посвященная в этот маленький мужнин интим, долго и удивленно смотрела на мужа, вставшего вдруг на карачки и закряхтевшего от непривычных телодвижений, пока, наконец, что-то уразумев, не сказала:
- Ты колени-то не сгибай…
На что Василий Романович, не обидевшись, бодро ответил:
- Всему свое время. Пока что не получается.
На работе Василий Романович тоже повел себя не как обычно. Поздоровавшись с сослуживцами, он не пошел в коридор на привычный утренний перекур, а достав кипу заказов, стал внимательно ее изучать.
- У Вас проблемы? – вдруг озабоченно поинтересовался сосед по столу Славик Коржиков, молодой и энергичный брюнет с узкой щеточкой щегольских усов.
- Проблема одна – надо продержаться, - машинально буркнул ему в ответ Василий Романович.
- Ну, это не проблема, - весело тряхнув вихрастой головой, хохотнул Славик, - Это сущие пустяки. Главное нужно набраться терпения…
- Набраться? – вздрогнул задумавшийся было Василий Романович.
- Ну да, набраться…То есть набраться не в смысле набраться, а набраться в смысле терпения…
Василий Романович махнул на Славика рукой и взялся за трубку телефона.
- Алло, сказал он, крутанув короткий внутренний номер соседнего отдела, мне Марь Ванну…Марь Ванна? Доброго здоровьичка, дорогая! Василий Романович на проводе. С прошедшими Новогодними праздниками! Как живется, можется? Все норме? Вот и прекрасно, моя хорошая…Ты прям у нас не старишься, все цветешь и пахнешь…Ха-ха-ха…Как там у нас с лимитками, дорогая? А на этот месяц? Ну, те остатки мы перенесем на следующий квартал. Да…да…Номенклатура и количество останутся без изменения. Все будет в полнейшем ажуре. Да…А спирт мы на этот раз не включим…обойдемся, значит, без него. И не надо смеяться, Марь Ванна. Все, что спиртом протирали, протерто до 2014 года.
За окном падал снег. Славик, подперев голову рукой, мечтательно произнес:
- Эх, сейчас бы стаканчик водяры да под соленый огурчик…
Василий Романович в сердцах хлопнул ладонью по столу:
- Черт побери!
Все недоуменно уставились на него.
- Я же бросил пить с сегодняшнего дня.
- А-а-а, - сказала товаровед Катя, - то-то я смотрю, Василий Романович сегодня какой-то не такой.
- А что, это поступок, - одобрил Славик, вполне достойный мужчины. По идее такие вещи положено отмечать.
Василий Романович нервно встал и подошел к окну.
- Вот вы смеетесь, а мне не до смеха, - сдавленным от волнения голосом сказал он, - Если б вы знали, каких мне стоит это трудов…
- Догадываемся, - согласился Славик, лукаво подмигнув Кате, - и сочувствуем.
После обеда Василий Романович собрал бумаги на подпись и пошел к начальству.
- Здравствуй, Василий Романович, улыбчиво поприветствовало его начальство, - садись, рассказывай, как праздники провел, как здоровье?
- В смысле? – спросил настороженно Василий Романович.
- Ну, в смысле похмельного синдрома. Покушал-то, наверное, от души. А? Правильно я говорю? Ха-ха-ха…
- Завязал я, Ксан Ксаныч…
- На морской узел? - подмигнув, хохотнуло начальство.
- На морской…
Вечером, проходя мимо магазинчиков, уставленных разнокалиберными бутылками, Василий Романович с тоской подумал:
- Эх, черт побери, кому я и что пытаюсь доказать? Кто, извиняюсь, оценит все мои усилия. Э-э, да гори оно все синим пламенем…
Он остановился возле одного из магазинчиков, зашел, неспешно достал кошелек, протянул продавщице деньги и бережно взял ее - заветную, красивую, с цветастой этикеткой.
Минут пять он осознавал случившееся.
- Как же так? Я же не хотел этого…что же мне теперь делать?
…Уже подходя к дому, Василий Романович вдруг решился. Он подошел к урне, вытащил из пакета завернутый в бумагу сверток и разжал пальцы…
И сразу вокруг все стихло, красиво зачирикали птицы, а с неба спустился ангел и чмокнул Василия Романовича в розовую от волнения лысину.


Любовная травма
Юмореска

Включаю я тут как-то телевизор, а там сидит мужчина в четырехугольной красной шапочке и говорит, что мол, те, кто родился в мае, завтра обязательно травмируются. Мол, звезды так расположились и, мол, таков закон природы. А против природы, известное дело, не попрешь. Сказал, значит, про травму и самому, видно, стало жалко нас, тех, значит, кого в мае угораздило родиться. Сказал и сразу же добавил, что, мол, травма будет незначительная и волноваться нет особенных причин. И совсем уж решив искупить свою чародейскую вину, еще сказал, что романтическое увлечение достигнет у нас, то есть родившихся в мае, своего апогея.
Выключил я телевизор и задумался. Вот, думаю, жизнь пошла. Откуда, думаю, такое чародейство появилось? Жили раньше, как Бог на душу положит. Все было понятно, привычно, стабильно. Про завтра, кроме того, что в нем сперва ожидался коммунизм, потом каждому по квартире, а потом уж и вовсе – каждой бабе по мужику…да, никто про завтра особенно и не думал. А тут на тебе…Вся твоя потаенность наружу высовывается, благодаря какому-то неведомому перемещению космоса. Благодаря какой-то необъяснимой связи между движением звезд на небе и моими далеко не идеальными житейскими устремлениями.
Сижу, значит, я и думаю. С одной стороны, думаю, радоваться особенно нечего. Что там еще за травма завтра приключится? Одно дело, если, к примеру, палец в дверях прищемишь или ногу в автобусе придавят. А другое, - если кирпич на голову упадет. В живых-то, может, и останешься, только очень нерадостная будет эта жизнь. Но с другой стороны, думаю, любовное приключение, которое собирается достигать какого-то непонятного апогея, совсем даже нелишне при моем холостяцком сегодняшнем положении. Конечно, жизнь – она такая штука, что не бывает в ней только плохое или хорошее. Всего всегда в ней хватает, о чем иногда и не подозреваешь. Но все же почему-то больше оказывается плохого. Несправедливо как-то получается. Как ни старайся. Зачем мне, к примеру, любовное приключение, если тотчас же вслед за этой жизненной радостью последую боль и страдания? Приобретение от любви, думаю, тотчас же спешит компенсироваться потерей от увечья. За такое прекрасное чувство, как любовь, нужно расплачиваться своим здоровьем. А при нынешней медицине – это крышка. Это пригласительный билет, как говорится, в вечное царство тьмы.
Ему там хорошо предсказывать, думаю о том мужике в шапочке. Сидит там такой холеный, такой довольный. Стеклянный шар ладонью гладит и глазом так хитро прищуривается: мол, все вы у меня, как на ладони. Сам, небось, себе одних развлечений напредсказывал, а нам можно и хвори с травмами. Небось, думаю, эти звезды можно и по-другому как-нибудь истолковать. Почему обязательно – травма? Звезды ему показывают…Что он вообще в них понимает? Звездное пугало.
Расстроенный и подавленный, я пошел расправлять постель, все более убеждаясь в намерении не выходить завтра из дома, благо на работе выпросил отгул. Звезданутый-то он, конечно, звезданутый, только чем черт не шутит…
…Через день, едва я появился на работе, меня вызывает шеф.
- Где это тебя так угораздило? – участливо спросил он, внимательно рассматривая мою левую руку.
- Шел, упал, очнулся – гипс, попытался улыбнуться я.
- Не надо шуток, - отрезал шеф, опять навестила бывшая супруга?
Я вздохнул, хотел спросить шефа, как он догадался, но только махнул здоровой рукой и пошел готовить бумаги к месячному отчету.