Банк "Бессмертие"

Дин и Сем были неплохие ребята. Они не хватали звезд с небес и не корпели за офисной стойкой в поисках сногсшибательной идеи способной обеспечить им славу и почет. Все на что их хватало, это сидеть перед клиентом с разумным видом и кивать головой, поощряя собеседника к продолжению разговора. Время от времени они вставляли несколько умных фраз в беседу или вворачивали новомодный термин, не всегда понимая, что он значит. Это придавало солидности их работе и неоправданной уверенности в своих знаниях. Бывало и так. Сем вечером вычитает новое словечко в Интернете, и на следующий день так и норовит вставить его в свои фразы, что – бы поразить собеседника. И знаете, в половине случаев эффект потрясающий. Случалось и обратное, когда клиентом оказывался умный и начитанный, бывают же такие, человек. Его тоже потрясали их знания, извините, незнания. В таких случаях парни получали нагоняй от руководителя, или их увольняли, если это случалось не в первый раз. Да, да. Не удивляйтесь. За последний год они сменили три или четыре работы, но никогда не унывали по такому незначительному поводу, считая, что на их век работы хватит. Они придерживались великой мысли неизвестного великого лентяя о том, что труд превратил обезьяну в человека не для того что – бы со временем превратить его в лошадь. Вот так Дин и Сэм балансировали между лошадью и приматом, пробуя оставаться людьми.
Парни получали расчет вместе. Если увольняли одного, другой всегда увольнялся сам, они были неразлучные со школьной скамьи, что их вполне устраивало. Настоящие друзья. Именно друзья, никогда не обращающие внимания на ехидные ухмылки и плоские шутки знакомых и совсем чужих людей. Парней всегда удивляло подобное отношение к обыкновенной, с их точки зрения, мужской дружбе. Впрочем, удивление легко сменялось шуткой, и они снова шагали по житейским ухабам весело и беззаботно.
Вечерами ребята часто смотрели телевизор в снятой за небольшую плату, маленькой комнате, или занимались любимым делом: Сэм бродил по нереальным мирам интернета до боли в глазах, а Дин пил напиток молодых богов – пиво. После второй или третьей бутылки он тоже попадал в призрачный мир, но его глаза в нем, приятно расслаблялись. Их увлечения часто становились предметом взаимных насмешек и подковырок, окрашивающих дружескую беседу ни о чем.
Однажды, оставшись в очередной раз без работы, друзья обсуждали преимущества предлагавшихся вакансий, которые Сэм находил в Интернете. Склонившись над ноутбуком, он бойко стучал пальцами по клавишам, зачитывая очередное послание от неизвестных работодателей. Дин, уплетая дежурный гамбургер, иногда кивал головой и произносил многозначительное «О-О-О», сказать что – то более вразумительное ему мешали куски гамбургера во рту. За свою недолгую трудовую деятельность, перечитав сотни и тысячи объявлений, они научились отличать деловые предложения от обычного лохотрона. Дин, в перерывах между едой и питьем, называл такие объявления лохнескими, аргументируя тем, что поверить в лох-неское чудовище могут только лохи.
Когда было почти двенадцать ночи, друзья, записав несколько адресов и телефонов, стали укладываться спать. Дин быстро заснул, разомлев от пива, и только нос продолжал насвистывать сигналы кому – то в ночи. Сэм еще какое – то время пропадал в сети, искоса поглядывая на поющего друга. Он перечитывал интересные сообщения, и последние новости, как вдруг его взгляд остановился на рекламном баннере. Интересно выполненный флеш – баннер рекламировал продажу участков на Луне. Спутник Земли не только двигался по замысловатой орбите, но и издавал звуки похожие на скуление щенка отобранного у матери и оставшегося одного. Сэм и раньше встречал рекламу Лунного посольства предлагавшего приобрести стандартный участок на Луне по сходной цене, но никогда не обращал на это внимание, считая затею пустой и глупой. Но теперь, слушая, звучащие в унисон сигналы Луны и Дина, он задумался над тем, что по существу Денис Хоуп извлекает денежки практически из ничего. Обнаружив несовершенство законов относительно прав собственности на космические тела, он объявил себя владельцем планет солнечной системы за исключением Земли. Но он не просто заявил свои права на лунную поверхность, Хоуп стал продавать участки на ней. Конечно плата за кусок Луны небольшая, но те четыре миллиона землян купившие «Свидетельства о собственности», сколотили неплохое состояние предприимчивому человеку. Среди обладателей земельных, извините, лунных угодий известные люди, даже президенты. И все довольны, рады и счастливы.
Дин и Сэм неизменно восторгались людьми умевшими делать деньги из воздуха, Денис Хоуп переплюнул их всех. Он делал деньги, пользуясь безвоздушным пространством земного спутника.
Чтение заметок о Луне стало молотком выбивших опору из под устоявшихся мыслей. Потеряв привычную стабильность, мозги зашевелились и от их трения стали появляться неясные образы будущих идей. Первая мысль «Что мы хуже?», трансформировалась в жизнеутверждающую – «Конечно нет!». Затем, словно искры, стали проскакивать другие, еще не оформившиеся, но уже значительные. Среди вороха идей и идеек формировалось настоящее открытие, стоило только протянуть руку, и вот оно долгожданное. Но не все так просто, ухватить мысль сложнее, чем ее затем обдумать. Человек глуп, он уверен что, собирая крупицы идей и обрывки мыслей, он постепенно приближается к открытию, ерунда. Как раз все наоборот. Открытие, великая мысль или идея появляется в мозгу сразу, готовой и неделимой. Затем она расставляет вешки – указатели, ведущие к ней в виде неясных образов. Неглупый человек всегда найдет нужную тропу. Сэм был уверен: свою идею он выудит обязательно, невзирая на поздний час.
Сэм медленно переводил взгляд по комнате. Полумрак не отвлекал его, давая возможность упорядочить копошение в голове. Окончательно обсосав пришедшие мысли, он, невзирая на час ночи, решил разбудить Дина. У того было настолько счастливое выражение лица, что Сэм немного помедлил решая: «А не отложить все это дело до утра», но уже в следующее мгновение тряс спящего за плечо.
- Проснись Дин. Ты меня слышишь? Проснись, - шептал Сэм прямо в ухо сонному другу.
- Что? Что случилось? – проговорил тот, тараща глаза в пустоту, осознать, где он и что с ним парень был не в состоянии.
- У меня появилась идея. Ты должен меня выслушать.
- Я не хочу пива, - сказал вдруг Дин и, положив голову на подушку, закрыл глаза.
- Да причем тут пиво, - проговорил удивленный Сэм, жуя губами, словно пробовал на вкус очередной сорт напитка. – Я придумал, что мы должны делать, какая работа нам подходит.
- Слушай, - проговорил Дин, не открывая глаз, - мне не хочется говорить о работе ночью. Сейчас меня интересует только сон – самая лучшая работа и днем и ночью.
- Дин, очнись, у меня появилась идея, которая поможет нам срубить кучу бабла, и ты обязан сейчас выслушать меня.
- А что утром будет поздно? Пойми Сэм, если это ночная работа я пас. Ненавижу вкалывать по ночам. Мало того что не спишь, еще и работаешь. Нет, уволь меня, - затараторил возмущенно Дин, но сон уже немного отпустил его из своих ласковых объятий и он, более миролюбиво добавил, - ну чего там говори а, то все равно спать не дашь, я тебя знаю.
Ободренный Сэм, наконец, оставил исстрадавшееся плечо друга и, устроившись удобно в старом кресле, спросил:
- Дин, скажи, не задумываясь, чего ты больше всего боишься?
- Тебя.
- Почему? - удивленно спросил Сэм.
- Потому что ты достаешь меня глупыми вопросами ночью, и боюсь это продолжаться до утра.
- Да я серьезно, тебе, что трудно ответить?
- Ну – у – у, - протянул Дин, заложив руки за голову, и заразительно зевнул, - сразу трудно сказать. Я боюсь в зависимости от обстоятельств.
- А чаще всего чего ты боишься?
- Боюсь? Боюсь потерять документы, опоздать на автобус, поссориться с тобой, боюсь, что мне не достанется пива, стать вегетарианцем. Что дальше? Боюсь по-глупому умереть.
- Вот.
- Что вот?
- Боишься умереть, значит, боишься смерти, – подытожил Сэм.
- Смерти я не боюсь. Будет мне лет шестьдесят – тогда буду бояться, если доживу, я же сказал, что не хочу умирать по-дурацки. Вот один ехал на автомобиле в туман, высунул голову в окошко что – бы лучше видеть дорогу и стукнулся лбом в столб. Вот это идиотская смерть. Такой я не хочу.
- Если умрешь, какая тебе разница?
- Мне нет, тем, кто будет меня хоронить – есть. Как представлю себе этого чудака из машины… Лежит в гробу, а вдобавок к двум пятакам на глазах еще один, огромный, на шишке. Впрочем ты не находишь что время для разговоров о смерти не подходящее.
- Понимаешь! Люди зарабатывают деньги ни на чем. Они используют тщеславие, заносчивость, гонор и кучу других слабостей человека. Мы можем попробовать заработать на страхе.
- В подворотне с дубинкой что – ли? – с сарказмом спросил Дин, но Сэм продолжал говорить, не останавливаясь:
- Люди бояться умереть потому – что не знают, что наступает после смерти. Выдуманный рай и ад, поиски философского камня и эликсира бессмертия, борьба за каждую секунду своей жизни, все это страх перед неизвестностью. Это надежда на продолжение существования как-нибудь и где-нибудь. Мы можем заработать, продавая надежду.
- Это как, рассказывать сказки о загробной жизни, тогда ты опоздал – пирамиды уже стоят, а их квартиранты получили вместо небесного света свет музейных витрин.
- Слушай дальше. Сейчас всего из нескольких клеток клонируют животных, некоторые органы. Ученые интенсивно работают в этом направлении и в будущем смогут из сохранившихся клеток вымерших животных выращивать их клоны. Многие говорят о том, что каждая клетка сохраняет информацию о целом организме и в принципе может быть основой для воссоздания его в будущем. Через сто лет человечество начнет оживлять умерших и превратиться в расу бессмертных. Разве это не надежда?
- Так-то оно так, только нам что с этого. Мы с тобой не биологи и клонированием не занимаемся, впрочем, что ты делаешь по ночам, я не знаю, но что касается меня, тут я полностью уверен. Все что я знаю о клонировании это то, что где – то, кто – то вырастил в пробирке барана, который потом издох. Что относиться к баранам я еще понимаю, но с клонированием у меня туговато. А ты что собираешься жить сто лет, тогда я с тобой.
- Дин хватит шутить. Смотри.
- Смотрю, - проговорил Дин, нарочито вытаращив глаза, но Сэм, привыкший к шуткам друга за многие годы, продолжал:
- Если тебе предложат сохранить некоторые клетки из твоего организма что – бы в будущем, ну скажем через все тех же сто лет, из них вырастить тебя, ты согласишься на это за небольшую суму.
- Да кто же не согласиться. Снова жить, да еще в будущем. Там, наверное, рабочая неделя вообще сократиться до одного дня. Только я все же не понимаю, как мы можем на этом заработать.
- Мы создадим фирму по сбору и сохранению биологических материалов, своеобразный банк генетической информации о человеке. Это могут быть человеческие ткани, волосы, ногти, частицы органов, завещанные клиентом после его смерти – все то, что будет пригодно для восстановления организма в будущем.
- Ты хочешь сказать, что поковырявшись в носу и собрав перхоть с волос, можно надеяться на бессмертие.
- Ну не так буквально, но, в общем, ты понял правильно. Наша фирма займется сохранением образцов генетического материала до того времени пока они не потребуются. Мы будем гарантировать, что наши потомки выполнят все обязательства перед клиентами, и в будущем, когда наука достигнет соответствующего уровня развития, они смогут жить снова. Мы будем торговать не бессмертием, а надеждой на жизнь.
- Сэм! Ты думаешь, наука достигнет такого уровня? У меня такой уверенности нет. А у тебя?
- Ты во многое не веришь.
- Так убеди меня, - резко сказал Дин, не дав договорить другу. – Представь, что я твой клиент, и у меня к тебе куча вопросов. Есть такие любители денег, которые за десятку удавятся, и их, поверь, убедить будет очень сложно.
- Ну, задавай свои вопросы, - сказал Сэм и его энтузиазм неумного сник, он знал, что Дин мастер разбивать воздушные замки.
- Вот первый. Ты говоришь что, сохранив образцы своего организма, можно снова обрести жизнь. Тебя клонируют. Тогда объясни, чего вдруг я бужу доверять тебе свое будущее, если смогу дома, сам, сохранить этот, как ты говоришь, генетический материал, к тому же бесплатно. Какой мне прок от твоей фирмы?
- А кто будет его сохранять, когда ты умрешь?
- Как кто, мои родные, то есть потомки: внуки, правнуки, праправнуки и так далее, кто знает, сколько их там будет после меня.
- Это вопрос не сложный. Я об этом уже думал. Представь себе, что каждый умирающий, оставляет после себя коробку с образцами, и так из года в год, десятки коробок со ждущими оживления предками. Кто за ними будет смотреть, кому нужен прапрадедушка, от которого остались только фотографии. А пожары, наводнения, землетрясения? Что будут спасать в первую очередь? Ответ и так ясен. Кому нужны старые ветки генеалогического дерева. Но все это ерунда. Есть аргументы повесомее.
- Какие это аргументы, - сказал заинтересовано Дин и удобно устроился на кровати, подтянув подушку выше.
- Давно, в детстве, я часто смотрел фильмы вместе со своим отцом, он был большим любителем кино и мог часами, когда ему позволяло время, смотреть телевизор. Помню, он собирал старые фильмы на дисках и с удовольствием их пересматривал по многу раз. Что мне было делать, особенно поздней осенью, когда дни становятся короче и погода загоняет всех по домам. К тому – же мне нравились эти старые добрые кинокомедии, которые отец любил больше всего. Да ты помнишь, наверное, как он закрывался в себя в комнате и кричал что – бы ему не мешали. Когда ты поселился с нами по соседству, я уже увлекался другими фильмами, и не только.
- К чему эти ностальгические воспоминания?
- Так вот. Несколько раз я смотрел фильм с участием французского актера Луи де Фюнеса - запоминающаяся личность. Он ни минуты не мог спокойно стоять. Все время махал руками и, кривляясь, очень быстро говорил. Я не помню, как называлась картина, но по сюжету где – то во льдах нашли замороженного человека и, представляешь, оживили. Так вот, возникло множество проблем, и родственники замороженного были не совсем довольны таким оборотом. По закону их имущество, полученное по наследству, принадлежало ожившему. К чему я рассказал тебе об этом? Не все потомки захотят что – бы их предки ожили. Мать, отец, дедушка с бабушкой, им будут, быть может, рады, но более далекие ожившие предки это ненужная головная боль. Только фирмы, заключившие договор с клиентами, смогут гарантировать полную сохранность предоставленных образцов и их дальнейшее использование. Им без разницы, на что претендуют воскресшие.
- Хорошо. В твоих словах есть убедительная нотка. Но что будут делать наши потомки – владельцы созданных генетических хранилищ.
- Ты о чем, я не понимаю.
- Представь себе, наступило светлое будущее. Люди научились возвращать умерших к жизни. Кто должен оплачивать процесс клонирования? Я сомневаюсь, что в будущем это будет бесплатно. Мы нахватаем денежек и обязанностей, а расхлебывать будут наши внуки.
- Ты так говоришь, словно уже поверил в мою идею. Хотя ты прав. Кто оплатит операцию? Брать денег за это мы не можем, да и никто не даст. Оплатить со своих сбережений клиенты не смогут, за прошедшие годы их деньги превратятся ни во что. - Сэм задумался. – А чего нам переживать о будущем, когда оно еще наступит? В процессе работы что - то сообразим. Главное начать.
И они начали. Дин и Сэм целыми днями носились по городу в поисках. Чего? Да всего. Первым делом нужны были деньги. Своих сбережений было немного, поэтому пришлось подключить родителей. Те, долго взвешивая все за и против, все же дали небольшую сумму. Пришлось взять кредит, помог знакомый Дина – служащий банка. Денег было не много, но на первый случай вполне хватало.
Пока Дин оформлял необходимые документы в банке, Сэм отыскал на окраине города подходящее помещение. Это было здание отделения одного из обанкротившихся банков. Отобранное за долги, оно оказалось никому не нужным. Несколько фирм и предприятий арендовали помещение на непродолжительный срок, но покупать никто не хотел. Причина была простой: расположение и внешний вид не устраивали солидных бизнесменов. На момент поисков здание в очередной раз пустовало, и договориться с владельцем не составило труда. Он сам был готов отдать его в аренду за любую плату, что – бы сэкономить на охране.
Получив увесистую связку ключей, Дин и Сэм не спеша стали осматривать помещение. Им нравилось все вокруг. Размахивая руками и ногами, футболя картонные коробки, разбросанные на полу, они определяли назначение будущих помещений и расставляли еще несуществующую мебель. Наибольший восторг у них вызвало хранилище. Комната в середине здания не имела окон, и войти в нее можно было только через массивные металлические двери с множеством замков. Дин нежно погладил потускневшие никелированные ручки и сказал, что сейф у них уже есть, осталось только наполнить его деньгами.
В середине хранилища, привинченные к стенам, стояли несколько больших сейфов, и десятка три маленьких персональных. На полу, в пыли, валялись стопки бумаг и бланков, а в углу стоял ящик полный шприцов и использованных лекарственных препаратов. Сэм удивился, как могли наркоманы попасть в это помещение, но когда ребята открыли один из больших сейфов, им стало все ясно. По-видимому, до них здание арендовала стоматологическая клиника. На полках лежали слепки зубов и разнообразные протезы. На верхней полке находился муляж человеческого черепа. Его правую глазницу закрывал круг черной ткани, а на лбу красовалась надпись, «Закрой дверь. Одноглазый Пью охраняет золотишко». Врачи веселые ребята, правда, юмор у них слишком профессиональный.
Следующую неделю, ребята драили стены и пол, выносили мусор, приводили в порядок окна и двери. Приходилось все делать самим или просить знакомых помочь, скудные финансовые ресурсы необходимо было экономить. После косметического ремонта помещение приобрело вполне приличный вид. Поначалу Дин и Сэм оборудовали только одну комнату, где принимали посетителей и хранилище. Особенно они постарались привести в порядок хранилище. Это помещение должно было убедить клиентов в надежности и солидности фирмы. В соседней комнате, закрытой для посетителей, ребята жили. Таким образом, это был их дом и работа одновременно.
Первым клиентом стал отец Сэма. Он пришел в день открытия и, оформив договор, пошутил, что за невыполнение обязательств подаст в суд. Больше в этот день никто не приходил, но в дальнейшем дела понемногу наладились, благодаря убедительному красноречию Сэма и зажигательной веселости Дина.
К концу первого года они полностью отремонтировали здание и арендовали большую квартиру. Через три года выкупили дом в собственность, а через десять Сэм и Дин были владельцами солидной фирмы и более тридцати ее отделений в разных городах.
Однажды, просматривая базу данных на новых клиентов, Дин обнаружил в них имя Сэма Тинера. Он сразу нашел Сэма и стал подшучивать над ним:
- Сэм, я вижу, ты тоже поверил в бессмертие? Что хочется пожить в будущем?
- Дин! Ты напрасно шутишь. – Уверенно ответил Сэм. - Я каждый день говорю посетителям о преимуществах наших услуг. Стараюсь убедить их в том, что они приобретают надежду снова жить. Я должен быть убедительным, а значит верить в то, что говорю.
- Сэм, вспомни, мы все это придумали. Правду о том, что мы говорим, не знает никто, в том числе и мы. Я согласен с тобой в том, что мы продаем надежду. Мы изменили мир. Он стал проще. Теперь люди не бояться смерти, так как раньше. Большинство из них верят в свое воскрешение, и у них не трясутся руки от страха, когда они стареют. Но верить по – настоящему! Я тебе удивляюсь.
- Ты всегда был скептиком, и остался им. Это твое право. Но все – же прошу, оставь свои образцы. На всякий случай. Вдруг то, что мы делаем, правда.
Дин повернулся и, махнув рукой, пошел к двери. Сэм так и не нашел его имени в списках до самой своей смерти.

* * *

Дин Элмер сидел в большом кожаном кресле, немного покачиваясь из стороны в сторону. Его туфли упирались в толстый ковер, а руки лежали на матовой поверхности письменного стола. Он был богат, известен и стар. Да, годы пробежали совсем незаметно. Больше десяти лет нет Сэма, и Дину самому приходилось управлять сетью банков «Бессмертие», впрочем, он давно был лишь президентом, рутинную каждодневную работу давно выполняли другие.
Дин взял в руку зажигалку, на которой красиво выгравированные буквы «ББ» подтверждали солидность фирмы и владельца. Он давно уже не курил и пил только травяные чаи, молодость осталась в молодости. В центре стола на черной гранитной подставке стоял муляж человеческого черепа, тот самый который они вместе с Сэмом нашли в своем первом офисе. Черный круг и надпись со лба исчезли, но он был все тем же, реликвия далекого мира.
Дин посмотрел на череп. Прав был Джиакомети, черные глазницы черепа позволяли заглянуть лишь в небытие. Это небытие было совсем рядом; день, два, неделя, в крайнем случае, несколько лет.
В следующую минуту Дин отвлекся от своих невеселых раздумий. В коридоре, за массивной дверью послышался непонятный шум. Казалось, там кто – то спорит, пытается войти внутрь. Дин был спокоен. Никто без его разрешения не мог проникнуть ни то, что в кабинет, даже в центральный офис.
И все же через несколько минут дверь отворилась, и в комнату поспешно вошел человек, молодой мужчина лет двадцати пяти. Закрыв за собой дверь, он остановился. В его правой руке темнел продолговатый предмет. «Еще один маньяк», - подумал Дин, вспоминая события двадцатилетней давности. «Но как он проник в помещение?» - задал мысленно себе вопрос, но в голос спокойно спросил:
- Чем могу быть полезен? – Вошедший находился в тени, но его намерения были ясны, жаль, что не видно его глаз.
- Привет Дин. Старикашка. Что, заграбастал все?
- Я вас не понимаю, - высокомерно ответил Дин.
- Чудак. Ты меня не узнаешь?
- Я не знаю вас, - ответил Дин, но немного знакомый голос заставил напрячь память. Человек ступил несколько шагов вперед и свет от лампы упал на его лицо.
Перед ним, широко улыбаясь, стоял Сэм.
- Сэм! Это розыгрыш или я умер? – спросил Дин, все еще не понимая происходящее.
- Нет, ты пока не умер, но умрешь, и заметь, умрешь навсегда если не оставишь свои образцы в хранилищах банка.
- Какие образцы, что ты плетешь, - сказал Дин, осознавая, что уже верит в существование Сэма.
- Слушай меня внимательно. – Четко произнес Сэм. – У меня осталась всего одна минута. Ты должен немедленно собрать образцы своих тканей и поместить их вот в этот футляр. – Парень протянул руку и положил на стол изящную коробку, казавшуюся ранее оружием. – Это твой шанс на бессмертие, все, о чем мы с тобой мечтали – правда. В будущем, возможно, все, не только клонирование а и перемещение во времени и. … С тебя хватит. Запомни, в будущем тебя не только воскресили, но и провели омолаживание, хлопот было достаточно, так что не создавай лишних проблем. Этот футляр позволит сохранить твои стариковские ткани лучше всего. Так что за работу. Мне пора.
- Постой, я тебя не видел десять лет. Расскажи о себе немного.
- Еще наговоримся, у нас много лет впереди, - покачав головой, ответил Сэм.
В коридоре снова послышался шум и Дин услышал как кто – то громко крикнул:
- Пора Сэм, Таймпорт закрывается.
- Кто это? - Удивленно спросил Дин. – Ты не один?
- Нет, я никогда не путешествую один, это мой друг, - сказал Сэм и, повернувшись, пошел к двери.
- У тебя новый друг, - обижено произнес Дин.
- Нет, не новый, у меня единственный старый друг, который бывает очень тупым временами. Дин, там за дверью ты.
- Я, - ошарашено прошептал Дин и привстал с кресла, - я не понимаю, и не верю тебе. Покажи мне … того кто за дверью.
- Нет, извини, это запрещено, человек не может и не должен видеть себя, - сказал Сэм и взялся за ручку двери, - До свидания, до скорой встречи. Я жду тебя. Запомни.
- Когда еще будет эта встреча, - проговорил Дин, - Когда мы снова будем вместе?
- Очень скоро, как только ты умрешь, - весело сказал Сэм и захлопнул за собой дверь.
Наступившая тишина, словно дуновение вечности, больно ударила по обостренному слуху.
Оставшись один, Дин задумался. Что это было, галлюцинации, старческий маразм или, правда. Где правильный ответ? Он обвел взглядом огромный кабинет. Ему показалось, что за окном выглянуло солнце, и в комнате стало светлее. Столешница не холодила тонкие пальцы обтянутые сморщенной кожей, и кресло стало удобней.
Дин достал из выдвижного ящика ножницы и отрезал прядь седых волос. Несколько минут он держал их в руках, а затем положил сверху на лакированный череп, стоявший посредине стола. От этой непроизвольной шутки темнота в глазницах вдруг преобразилась. Неизбежное небытие исчезло, превратившись в полумрак надежды, а пучок седых волос стал похож на задорно торчащий мальчишеский вихрь.