Амена. Мир Скайры. Книга 2 (Глава2)

Глава 2
За месяц до прихода третьей луны.

Сегодня я проснулась полная сил и желания скорее отправиться в казармы. Видимо это из-за сна, который снился всю ночь и казался таким реальным. В нем я сражалась с темнотой, где не было ни единого живого существа, только тьма, которая обступала, пытаясь поглотить целиком, я рассекала ее мечом, буквально прорубая себе путь навстречу солнцу. Правда, в конце, когда практически удалось добраться до света, впереди восстала чья-то фигура, она не дала завершить путь, и я проснулась. Это был не кошмар, потому как страха я не испытала, лишь удивление и интерес. Надеюсь, что этот сон всего лишь плод воображения утомленного разума и не более.
Когда оделась и вышла из комнаты, то услышала голос отца. Он нервничал и о чем-то спорил со своими приближенными, я не могла разобрать его слов и хотела подойти поближе, как меня отвлекли:
- Амена? – то был голос мамы, она окликнула и жестом подозвала к себе.
- Да, матушка.
- Амена, дитя. Ты куда-то собираешься?
- Да. Я хотела прогуляться до рынка. Ткач обещал сегодня выставить свои лучшие ткани, – мне пришлось очередной раз солгать, так как в последнее время мама не желала, чтобы я посещала казармы, но она продолжала смотреть с недоверием.
- Надеюсь, что это будет действительно ткач, а не Минекая с его недалекими вояками. Мне уже предельно надоело, что каждый твой ткач, пекарь, целитель и все остальные оказываются в итоге Минекая! Как может юная дева, которая уже через месяц станет женой благородного крианца, бегать, прыгать и размахивать мечом среди дурно пахнущих солдат?
- Матушка! Прошу, не сердись, - я, как всегда, нежно улыбнулась и обняла ее, - на этот раз это будет ткач, обещаю! Я даже принесу и покажу все, что выбрала. Надеюсь, ты дашь мне совет, из каких тканей пошить новый наряд?
- Конечно, дочь моя. Буду очень рада помочь тебе с нарядом, – наконец-то она оттаяла и также крепко обняла меня. – Ступай.
Направившись к лестнице, пыталась услышать хоть слово из спора отца, но, увы, так ничего и не получилось. После ночного видения меня настораживало все, шорохи, звуки, волнение отца. Возможно, я еще не до конца успокоилась и продолжаю думать о том странном сне?
К счастью, утро было прохладным и освежающим, поэтому прикрыв плечи шелковым шарфом, направилась вглубь садов, чтобы незаметно для горожан, пройти к казармам. Я шла привычной тропой, которая была известна только мне. Вокруг росли деревья, они цвели и источали небывалый аромат, пьянящий и веселящий, под ногами красовался цветочный ковер изумляющий пестротой оттенков, также здесь росли Смеющиеся Менры, - кустарники, обладающие особым даром, когда ты касаешься их листьев, они начинают издавать звуки, напоминающие детский смех. Но здешние сады полны не только зелеными братьями и сестрами, они наполнены жизнью. На ветвях гнездуются Тэрры, существа напоминающие змей, только с крыльями, каждая особь имеет свой уникальный окрас и свой особенный голос. По земле бродят Лукому и Каменистые суры. Суры похожи на волосяные шары, катающиеся по цветам, но в момент опасности они в одно мгновение превращаются в камень. Забавные создания.
Спустя час я все же добралась до казарм, но Минекая на месте не оказалось. Переодевшись, вышла на тренировочное поле, где стояло множество деревянных столбов, больших сооружений с веревочными лестницами, под которыми расположились бассейны с грязью, в которых я не раз оказывалась. Мои каждодневные тренировки сводились к схватке с бревном, лазанию по канатам и лишь иногда Минекая позволял мне сразиться с одним из воинов.
Я взяла меч, выкованный и подаренный наставников в день моего совершеннолетия, и направилась к очередному столбу. В такие моменты представляла себя на поле боя, а врагом были все те же мерзкие номары и тумо. Во мне закипала кровь, когда меч врезался в деревянную плоть, а щепки разлетались в стороны. Однажды был случай, из-за которого мама не выпускала меня из дома в течение полугода, в момент очередной тренировки я так вовлеклась в процесс, что не заметила, как отсекла себе косу. Волосы для крианских девушек это украшение и символ благородства, поэтому с рождения девочек не стригут, давая волосам возможность расти, постепенно заплетая их в косу. Моя была почти до колен, а когда я прекратила свои занятия, то обнаружила, что ее длина теперь всего лишь до лопаток. Мама в тот день практически потеряла сознание, когда увидела дочь в таком непристойном виде. У крианцев очень медленно растут волосы, поэтому сейчас их длина достигла лишь середины спины, но это намного удобнее для меня. Собирая их в высокий хвост, ощущаю себя Карапэллой, парящей в небесах.
Но, в этот момент меня отвлекли от воспоминаний, Минекая буквально ворвался на поле, его лицо стало бледным, а руки не могли найти себе места. Он что-то кричал своим воинам, требовал сформировать отряд и выставить его у ворот, причем немедленно. Я оставила свою тренировку и последовала к нему:
- Минекая? Что случилось?
- Амена?! Ты здесь, - его взгляд перемещался с место на место, будто бы что-то искал, - ты здесь, – после недолгих раздумий он собрался и посмотрел на меня очень строго. – Амена! Ты должна немедленно уйти.
- Но, что произошло? И отец сегодня неспокоен, теперь ты, в чем дело?
Однако, Минекая не желал делиться и продолжал настаивать на моем уходе.
- Я не могу тебе ничего сказать. Просто уходи.
После этих слов наставник развернулся и направился в сторону городских ворот, там уже собрались солдаты, ожидая его приказа. Я же не смогла уйти, возможно, мое непослушание уже переходит все границы, но любопытство очередной раз взяло верх. В конце концов, я старшая дочь Правителя и также имею право знать обо всем, что происходит в Мазарате. Надев на себя латы и шлем, который напоминал огненную змею, прикрывая все лицо и оставляя место только для глаз, встала среди остальных воинов, оставшихся в казармах. Все стояли неподвижно, а через минуту послышался рев горна и скрип отворяющихся ворот, кто-то прибыл к нам, впервые за много лет и эти гости явно заставляли волноваться всех здесь присутствующих. Там что-то происходило, но я стояла на месте и не решалась сделать шаг, сердце билось очень быстро, а страх медленно пробирался в душу, было такое чувство, что это непросто визит заблудившегося странника, это что-то крупнее и страшнее. Хотя, мне не пришлось долго томиться в догадках, врата казармы отворились, и в них въехал целый отряд воинов, сопровождаемых нашими солдатами во главе с Минекая. На них были блестящие черные латы, шлемы напоминающие рычащего Карукка, а их лошади скорее походили на горных Гарпи, с огромными лапами, усеянными острыми когтями и извивающимися хвостами, из пасти торчали клыки, они постоянно скалились и рыли землю, а их всадники сидели спокойно и непоколебимо.
Минекая вышел вперед и заговорил, я же плохо слышала и решила подобраться поближе. В этот момент один из всадников спрыгнул со своего коня, встретившись с наставником лицом к лицу. Таинственный воин произнес:
- Минекая! Мой давний друг, - он усмехнулся и положил обе руки на свой меч. – Ты явно не ожидал меня здесь увидеть. Не так ли?
- Не ожидал, Эфин! – после этого еще один воин слез с лошади и также подошел к наставнику. – Фарон! Что ж, два брата снова вместе и оба стоят передо мной.
Тот, что звался Фароном, засмеялся в голос, затем сказал:
- Минекая. Ты все еще на подножном корму у Нитте? Приятно это видеть. Видимо, у вас дела совсем плохи, – и Фарон снова рассмеялся.
- Фарон, здесь не место твоему сарказму, – после чего его взгляд перешел на второго воина, - Эфин! Нитте будет готов принять вас через час. Пока вы можете находиться здесь, надеюсь, вам будет удобно.
- Что ж, – воин по имени Эфин прошел вперед, навстречу к своим солдатам и велел им слезать с лошадей. – Я подожду, все-таки мы пришли с миром.
Те солдаты, что прибыли с братьями, выглядели иначе, их осанка напоминала звериную, а из-под шлемов выглядывала длинная шерсть и клыки. Они слезли с лошадей и сели подле них, ожидая очередного приказа. Только тогда я начала понимать кто это. Номары! И где же они набрались такой наглости, чтобы являться сюда вот так? Я была возмущена до глубины души, но мой взгляд упал на одного из братьев, глаза сами следили за ним, поэтому мысли и возмущения временно отступили.
Эфин был выше своего брата, стройнее и всем своим видом указывал на то, что он лидер: немногословен, довольно вежлив и спокоен. Фарон же наоборот, вспыльчив и импульсивен. Он все время ходил, оглядывался и постоянно что-то шептал брату, а тот в свою очередь успокаивал его. Видимо, я настолько пристально смотрела на Эфина, что он повернулся в нашу сторону, уловив из массы солдат мой взгляд, после чего его руки потянулись к шлему, а мои глаза в этот момент раскрылись еще шире, так как я никогда не видела номара вживую. Нам рассказывали, что они мерзкие создания, полу звери, полу разумные существа и внешне схожи с тумо, поэтому я испытывала одновременно и страх, и дикое желание увидеть это лицо, спрятанное под шлемом. И вот, он снял его, продолжая смотреть в мою сторону. Я затаила дыхание и не могла поверить в то, что увидела. Эфин напоминал больше разумное существо, чем зверя. Все в его лице: нос, губы, глаза, напоминали наши, единственное это цвет кожи, который был темно-серого цвета с черными полосами по всему телу, и небольшие клыки, которые виднелись, когда он смеялся. Его черные волосы были собраны в хвост и развевались на ветру, я не ожидала такого. Мне казалось, что это вовсе не номар, а какой-то другой вид, но это был он.
Продолжая стоять и боясь пошевелиться, смотрела прямо ему в глаза, которые были настолько глубокими, словно в них можно утонуть, отчего не заметила, как Эфин пошел в моем направлении, он встал напротив наших воинов и посмотрел на меня. В этот момент номар что-то хотел сказать, но его отвлек прибывший Минекая, наставник направился к нам, я же, не желая быть разоблаченной, медленно начала продвигаться в конец отряда. Когда Эфин снова обернулся, то уже не увидел меня. Минекая сказал, что отец готов его принять, поэтому они быстро оседлали своих лошадей и проследовали к нашему дому.
Я так быстро, как только позволяли руки, сняла с себя все обмундирование, переоделась в свое девичье платье и побежала по тропе, хотелось скорее добраться до дома. Пока бежала, снова и снова представляла те глаза, и чувства жуткого смущения пересекались с чувствами злости и ненависти к врагу. Что им здесь надо? Отец никогда не позволял ни одному номару даже приблизиться к воротам, а сейчас просто так впускает их и приглашает в наш дом! Мысли одолевали, хотелось выяснить причины столь странного визита.
Добравшись до дома, немедленно забежала во двор, где обнаружила часть воинов номаров и их лошадей. Они смиренно ждали своего вожака, не показывая ни капли агрессии. Когда зашла в дом, то сразу же встретилась с мамой, она была встревожена и, схватив меня за руку, оттащила в сторону:
- Амена?! Немедленно поднимайся в свою комнату и не высовывайся оттуда, несмотря ни на что.
- Но, мама?! Почему здесь номары? Чего они хотят?
- Чего они хотят известно только твоему отцу, нам не престало влезать в мужские дела. Поэтому делай то, что я велю. Отправляйся к себе! – она очередной раз одернула меня и небольшими толчками направила в сторону лестницы, а сама быстро удалилась в западное крыло дома.
Зал совещаний и приемов находился на втором этаже, наши комнаты располагались на третьем, поэтому мне в любом случае придется миновать приемную. Поднявшись по лестнице, тихо подкралась к дверям и заглянула в замочную скважину. Братья номары сидели за круглым столом, а отец стоял напротив, они спокойно беседовали, лишь изредка отец начинал вскидывать руки и что-то им объяснять. Затем папа удалился, а номары остались ждать, правда в этот момент на лестнице послышались чьи-то шаги, и я обернулась, но там никого не оказалось, а когда снова хотела посмотреть в скважину, то почувствовала только ветер от распахнувшихся дверей. Напротив встал он, - Эфин. Я же застыла на месте, всего лишь в нескольких сантиметрах от меня стоял номар, который был выше почти на две головы, а его меч поблескивал в свете горевших свечей. Спустя несколько минут, Эфин заговорил:
- Юная дева! Имею честь представиться. Эфин, Правитель номаров, – он продолжал испепеляюще смотреть на меня, не отводя взгляда ни на секунду.
- Амена, – как-то само вырвалось.
- Амена, имя достойное такой девы. Кажется, мне знакомы эти глаза, не они ли смотрели на меня там, в казармах.
- Вряд ли. Девушке не престало бывать в таких местах.
- Хорошо. Пусть будет так, только меня обмануть невозможно. В бою запоминаются именно глаза, так как остальное сокрыто от взора. Тем более, таких глаз я еще не встречал.
Мне нечего было ему ответить, поэтому продолжала стоять. В этот момент отец вернулся в зал и, увидев меня, очень испугался, его лицо выражало недовольство и страх, а Эфин направился к нему, продолжая разговор:
- Нитте! Ты не говорил, что у тебя в доме обитают сказочные лисмеи. Что за прекрасное создание стоит сейчас в дверях?
- Эфин, мы, кажется, о другом вели беседу. Пусть дева идет по своим делам, – отец со злостью произнес. – Амена?! Ступай в свои покои!
Номар продолжал смотреть на меня и говорить с отцом:
- Зачем прогонять столь удивительное существо? Она пришла сюда и желает слышать то, о чем мы говорим. Не откажешь же ты гостям в такой мелочи, пусть она пройдет и сядет за стол.
Папа нехотя кивнул мне, пригласив присесть, как же ужасно я себя почувствовала в этот момент. Очередной раз мое любопытство подвело семью, но сейчас ситуация была куда более отвратительная, чем тайные посещения казарм. Я подвела его, отец явно не желает видеть этих существ здесь, но больше всего на свете, он переживает за нас. Номары славились тем, что часто крали девушек из различных городов, превращая их в наложниц и рабынь, так и сейчас, Правитель номаров не сводил с меня глаз.
- Нитте, я прибыл к тебе, чтобы оговорить мирные условия нашего сосуществования, – наконец-то Эфин отвлекся от меня и приступил к делам. – Мы не желаем более наводить ужас на жителей Мазарата.
- Постой Эфин, мы вовсе не нуждаемся в твоих поблажках, Великая Скайра оберегает нас и, - но отец не успел договорить.
- Не надо мне рассказывать эти глупые и, по сути, детские сказки. Мы оба знаем, что ты больше неспособен держать оборону, ваши военные силы истощены. Если я захочу, то твой город уже к вечеру станет моим, со всеми вытекающими последствиями. Но! Я не хочу этого, пока. Мы разумные существа, поэтому вполне способны жить в мире.
- Чего же ты хочешь? – отец сел в свое кресло, и его руки опустились, видимо, Эфин был прав и этот ужасный день, когда Мазарат больше не в состоянии противостоять врагу, настал.
- Мне необходимо, чтобы крианцы поставляли зерно и скот для моих войск. Наша армия растет, а земли, которые мы занимаем, неплодородны. Тем более, номары не земледельцы, мы воины.
- Но, Эфин?! Наши запасы едва ли удовлетворяют потребности горожан. Вы изгнали нас из лесов, с полей и рек. Везде бродят кровожадные тумо, которых вы содержите как домашних животных.
- Значит надо постараться. Я могу воздействовать на тумо, они не тронут твоих земледельцев и охотников.
Эфин замолчал, ожидая ответа, и снова обратил свой взор на меня. Отец долго думал, а в конце произнес:
- Нет! Крианцы не будут прислуживать номарам.
Тогда со своего места вскочил Фарон, молчавший все это время. Он подошел вплотную к отцу и сказал то, от чего на моих глазах навернулись слезы, а сердце посетило отчаяние:
- Нитте, неужели ты не осознаешь тех последствий, которые наступят после твоего отказа?! Мы захватим Мазарат, перебьем половину твоего народа, а остальную половину отдадим на съедение тумо. Они уже изголодались. Ты только представь, Нитте! Правитель Мазарата стоит на коленях перед номарами и наблюдает, как мои солдаты насилуют ваших женщин, убивают детей, загоняя их в дома и поджигая, других же бросая в пасти наших сородичей. А финалом этого великолепия крови и мяса, будет твоя семья, умоляющая о пощаде. Как тебе такой вариант сосуществования?
Отец не знал, что ему делать, он боялся показаться слабым, боялся признать свой провал, но больше всего страха и горечи во взгляде появилось тогда, когда Фарон заговорил о нас, о его семье. Эфин все это время молчал, он что-то обдумывал и его мысли были явно далеки от того психологического насилия, которое выдерживал Правитель Мазарата. Спустя минуту отец заговорил:
- Ладно. Я согласен. Мы будем кормить ваши войска. Но, вы уберетесь из нашего города и больше никогда сюда не вернетесь. Таково мое условие.
В этот момент Эфин отвлекся от своих мыслей и обратился к отцу:
- Знаешь, Нитте. У меня в голове назрели некие изменения в наших планах. Я пришлю к тебе гонца через две недели, в письме будет последнее и единственное решение нашего конфликта. Возможно, оно тебя удивит, возможно, даже приятно. – Эфин улыбнулся. – Сейчас можешь расслабиться и не переживать за своих женщин, детей и прочего о чем, кажется, говорил мой брат. Мы покидаем вас. Запомни Нитте, сейчас не время и не место выставлять свои условия, либо будет так, как захочу я, либо такому виду как крианцы, придет конец. Прощай Правитель Мазарата!
Эфин встал, погрузив в недоумении, как отца, так и своего брата. Правитель номаров подошел ко мне и встал на одно колено, после чего взял за руку:
- Юная Амена, был очень рад встретиться с таким отважным воином как ты. Я запомнил твои глаза, - он склонился и поцеловал мою руку, после чего поднялся и направился к дверям.
Я подбежала к онам, они как раз выходили во двор. Эфин надел свой шлем, жестом приказал всем собираться и напоследок посмотрел в окно, его взгляд снова наполнил меня смущением. Отряд номаров в сопровождении наших воинов направился к воротам. Когда они скрылись из вида, я обернулась к отцу. Он продолжал сидеть в кресле, а из его глаз текли слезы, они скатывались по щекам и утопали в седой бороде этого мужественного и Великого крианца. Подойдя совсем близко, села у его ног и прижалась головой к коленям. Потом зашла мама и сестры, они стояли у дверей, боясь пошевелиться, чувства печали и безысходности окутали все вокруг. Спустя неопределенное количество времени, отец встал и повернулся к нам, его слова прозвучали как приговор:
- Я Нитте, десятый Правитель Мазарата, признаю свое поражение. Номары долгое время вели изматывающую войну, они истощили нас. Сейчас наша армия неспособна защитить город, номаров значительно больше, чем крианцев. Все, это конец! Мы вынуждены идти на поводу у них, делать все, чего они захотят.
- Чего же они хотят? – еле усмиряя дрожь в голосе, спросила мама.
- Просьба их неизменна. Они хотят превратить нас в сосуд, который будет питать их бесчисленные войска.
Затем в зал совещаний пришли все благородные мужи и Минекая. Они знали, что армия крианского народа бессильна против такого мощного и быстро растущего врага, но многие надеялись, что этот визит последует значительно позже.
Гонцам Мазарата не удалось найти союзников, отцу не удалось уговорить близлежащие города, никто не желал иметь дела с номарами, они как зараза, которая распространяется слишком быстро, а Мазарат прокаженный город и не один обитатель Скайры не захотел разделить нашу беду. Номаров страшатся все, так как, обрушиваясь на города и деревни, они сметают все на своем пути, за несколько веков они успели уничтожить немало видов, от их меча пали многие сильные и развитые города. Видимо, настала и наша очередь, сначала они превратят нас в свой придаток, который будет кормить их, затем займут Мазарат, очистив его от крианцев, а в конце уйдут в поисках следующей добычи, оставив опустошенный город с окровавленными стенами на потеху ветру. Так было всегда и с каждым, кто сталкивался с ними. Я боялась и не хотела представлять себе эту картину, но будущее уже было предрешено, оставалось либо принять его, либо бежать, однако, бегство это последний шаг, который лишь раскроет ничтожность и малодушие, поэтому мой долг остаться и принять свою судьбу.
Отец отменил празднование, и город погрузился в уныние, он не хотел обманывать народ, не хотел и не мог дать ложную надежду. Рассказав все, Правитель заперся в том самом зале и не желал никого видеть, он понимал, что теперь крианцы возненавидят его, обвинят в бездействии и плохом управлении, но это несравнимо с тем чувством стыда и позора, которые он испытал в момент встречи с Эфином. Крианцы, затаив дыхание, ждали гонца номаров. Никто не знал, чего они предложат, но все боялись только одного, потерять своих близких.
С тех пор прошла неделя и пять дней, оставалось лишь два дня до признания своей тяжелой участи, отец по-прежнему никого не хотел видеть, мама была сама не своя и постоянно говорила о том, что надо скорее выдать дочерей замуж. Хотя это невозможно, Кемме шестнадцать, Идалле четырнадцать, а Сомья еще совсем малышка, ей всего-то пять лет. Я приняла на себя все заботы по дому, распределяла обязанности между сестрами, успокаивала их, как могла, а каждую ночь, пытаясь заснуть, вспоминала глаза Эфина. Мне хотелось вынуть воображаемый меч и отрубить его голову, чтобы эти глаза больше никогда не смотрели на мир.
Последние два дня тянулись особенно долго. Я мало спала, отчего все вокруг казалось застывшим на месте, в последнюю ночь совсем не могла заснуть, поэтому просидела у окна до самого утра, слушая песни Тихих лесов. А когда Солнце коснулось небес, собралась и направилась к воротам, мне хотелось самой взять в руки послание, так как чувство вины не проходило ни на минуту. Улицы Мазарата были пусты, ранние лучи касались деревьев, цветов и земли, Тэрры распевали свои песни, ветер чуть дотрагивался одежды, мне казалось, что такой гармонии природы еще не было. Я шла медленно, ступая очень осторожно, боясь нарушить это равновесие. Добравшись до ворот, увидела Минекая, он стоял на посту и смотрел куда-то вдаль. Подойдя к нему, спросила:
- Доброе утро, наставник. Почему вы здесь?
- Доброе утро, Амена, - он отвечал, продолжая смотреть на сонный город, - видимо я здесь по тем же причинам, что и ты. Мы вместе возьмем это послание и отнесем твоему отцу.
- Минекая? Что будет дальше?
- Ох, дитя… - наставник глубоко вздохнул и очень тяжело выдохнул, - лишь одной Скайре известна наша судьба. Я надеюсь, что ее Великий Дух не оставит нас.
И он погрузился в молчание. Минекая служил Мазарату всю свою жизнь, как только отец моего отца, Великий Накута, передал бразды правления своему сыну, то вместе с ним заступил на службу и Минекая. Он никогда не прятался от врага, никогда не оставлял своих воинов в беде, сражаясь за Мазарат, потерял свою семью, после чего перестал испытывать ненависть к врагу, теперь его сердце заполняло лишь чувство долга перед народом, что-то в нем изменилось, что-то сломалось, а на месте перелома появилось нечто другое.
Мы стояли около часа, как вдруг, вдалеке послышался топот. Минекая не страшась ничего, отворил ворота и встретил всадника. Конечно же, то был гонец номаров, это мерзкое создание передало свиток и тут же устремилось прочь. Наставник просунул послание через пояс и оседлал коня, взял меня с собой. Мы ехали неспешно, так как боялись разбудить спящих крианцев, паника сейчас ни к чему, тем более другого выхода все равно нет. Подъехав к воротам моего дома, спустились с коня и направились внутрь, там нас уже ждали все благородные мужи и мама. Она очередной раз посмотрела на меня с негодованием, но промолчала.
Минекая отнес свиток отцу и передал ему в руки, после чего наступила тишина, Правитель Мазарата закрыл за собой дверь, оставив всех в неведении. Мы ждали, ждали того, что он выйдет и даст нам надежду, хотя разум в это не верил, того желало только сердце. Спустя полчаса, все услышали, как стекло разбивается о пол, мама испугалась того, что отцу могло стать плохо, поэтому устремилась к дверям, но папа опередил ее. Распахнув их, он вышел вперед и жестом пригласил всех войти. Благородные мужи расселись за столом, мама заняла место подле отца, а я скромно осталась стоять у дверей, как тогда, в момент встречи с Эфином. Отец сидел, молча, его эмоции и чувства были неясны, все ждали жуткого разочарования, но в глазах Правителя его не было, как не было и радости. Тем временем мама взяла свиток и прочла послание, когда ее глаза оторвались от бумаги, то она немедля встала и бросила свиток на пол. Она смотрела на отца с непониманием, с горечью и ужасом, но он не проявлял подобных чувств. Встав со своего кресла, отец окинул взором помощников, а затем посмотрел на меня.
- Амена? Дитя? Подойди, - я медленно и неуверенно проследовала к нему. – Не бойся, ты же не испугалась номаров и сидела с ними за одним столом, отчего же сейчас робеешь? Амена, подними этот свиток и зачитай его вслух.
Я подняла лежащий на полу сверток и начала читать:
«Нитте, Правитель Мазарата. Я, Эфин, Лидер номаров выставляю тебе единственное условие нашего мирного договора. Ты обязуешься отдать мне в жены свою старшую дочь, Амену, а взамен я обещаю не подчинять себе крианский народ. Вы будете жить, как жили раньше, не боясь появляться в лесах, у рек и скал. Мы, номары, желаем вести с вами торговлю, оплачивая щедро все то, что вы, крианцы, вырастите и поймаете.
Амена покинет Мазарат, навсегда. Она станет моей женой и уйдет со мной туда, куда ей будет велено, я позволю ей взять с собой служанку. Это мое последнее условие. Если Правитель откажет мне в этой просьбе, то к приходу третьей луны Мазарат будет разрушен, а его жители уничтожены!»
Пока я читала, то слезы сами собой скатывались по щекам, мне хотелось закрыть глаза, а открыв, понять, что это всего на всего дурной сон. Следуя из послания, я единственный камень преткновения в конфликте с номарами и только я могу решить судьбу крианского народа. Но за что? За что я должна заплатить такую цену? Повернувшись к отцу, хотела увидеть в его глазах сочувствие и жалость, но в них был только укор, мама также не проявила понимания. Через минуту уже все благородные мужи говорили о том, что это самый лучший исход, что пожертвовав одной жизнью, они спасут сотни. Отец продолжал смотреть на меня, после чего встал и подошел совсем близко.
- Ну?! Теперь твое любопытство полностью удовлетворено? Ты рада?
В его словах было столько презрения, что мне захотелось сбежать, но я подняла взор и произнесла:
- Чему мне радоваться? Тому, что Правитель Мазарата и предок Великих критти неспособен вести свой народ? Тому, что я должна пожертвовать собой, ради вас всех? Вы никогда не оставляли мне выбора, с самого детства я делала то, чего хотели вы. Ты мог бы дать мне шанс выбрать свою жизнь, но вместо этого, вы решили потворствовать желаниям этих лицемеров, которые по непонятным причинам зовутся Благородными мужами. Я никогда не стану женой зверя! Вы можете убить меня здесь и сейчас, но на эту сделку я не пойду.
Выслушав мои слова, отец отошел, но мама, она практически подбежала ко мне и дала пощечину.
- Как ты смеешь так разговаривать с отцом?! Вместо того, чтобы быть послушной дочерью и следовать древнейшим традициям, я годами наблюдаю, как ты позоришь наш род. Все эти бесконечные посещения казарм, неповиновение нам, по-твоему, это достойно крианской девы? Тебя никто не хотел брать в жены, поэтому нам пришлось прибегнуть к единственному оставшемуся шансу. Тарту согласился, хотя считает это большим позором. Если твое замужество спасет Мазарат, то я немедля дам свое согласие на этот союз. Видимо, только номар способен воспитать тебя! Тем более, ты еще должна радоваться, Эфин не такой как все номары.
- Как ты можешь такое говорить? – я не верила своим ушам, меня предала родная мать, а отец стоял в стороне и кивал.
- Пойми Амена, сейчас на кону существование нашего вида. Теперь ступай, нам надо дать ответ.
Я выбежала из зала, направившись в городские сады, мне хотелось провалиться сквозь землю и никогда больше никого не видеть. Они предатели, все!