Каменная спираль. Виток четвёртый

-Юкио, скажи, кто был в твоих родственниках?
-За кого ты меня принимаешь?! Мои крови чисты от других рас! Во всяком случае, до пятого колена точно.
-Ах, значит, я нечистая?!
-Мизаки, положи палку!
-Тсс, не ори, дубина!
Яростная перепалка и подозрительный шорох.
-Мои пальцы…
-Больше не будешь обзываться! Давай, колись: у вас в семье ведьмы были?
-Мама, папа, что вы тут делаете? – в наше скромное укрытие в кустарнике просунулась удивлённая голова Кацу.
-У нас тут секрет,- сумрачно ответила я.
-Ой, как здорово! Папа, я кушать хочу!
-Кацу, вот ты где! Ой, мама, папа, что вы тут делаете?
-У них тут секрет, Ичи.
-Иди приготовь нам всем завтрак, - выпихнула я Юкио: в кустах, в "тайном месте", стало слишком шумно и многолюдно. – Мы с тобой потом поговорим.
Муж на удивление спокойно принял моё сообщение о том, что я, возможно, оборотень. "Ну и что,- пожал он плечами. – Судя по твоим рассказам, ты борешься с другой нечистью и на людей не нападешь. Разве это плохо?". Но меня волновало совсем другое: почему я только теперь стала обращаться? Что послужило толчком? Почему на меня постоянно накатывают воспоминания о моей работе? А что с детьми? Неужели и им передалось это проклятье? О, боги, не посылайте им такого наказания!
Побродив немного по песчаному берегу и убедив себя, что я успокоилась, повернула к дому. За пару метров до двери меня остановил тяжёлый запах. Он накатил волной вместе с воспоминаниями.
… Палуба мерно покачивалась под ногами. Цепляясь за борта, я кое как добралась до каюты, но здесь стало только хуже: сквозняк доносил до меня то запахи с кухни, то старый запах сырой рыбы. Вот уж чего не знала о себе, так это то, что страдаю морской…
-Мама! Тебе плохо? – Кацу участливо дёргал меня за юбку. – Мама, почему ты качаешься?
-Всё… хорошо,- выдавила я, прислоняясь к косяку двери. Странно, запах больше не казался мне противным. Наоборот, я потянула носом, и желудок заурчал. – Папа приготовил рыбу?
-Да, - счастливо вздохнул сын. – Пошли же скорее!
-А вот и блудники вернулись,- незлобно заворчал Юкио, ставя на стол огромное блюдо с мелкой без костей жареной рыбёшкой. – Кацу, ты мыл руки? Тогда садись за стол. Милая, я тут приготовил тебе ку… рицу… Мизаки, что ты делаешь?
-Ем, - невнятно отозвалась я, сдирая мясо с хребта рыбины.
-Любимая, но ты же ненавидишь рыбу!
-Потому что вы от меня скрывали, какая же она на самом деле вкусная! – прорычала я, потягиваясь за следующей. Близнецы тоже не отставали от меня, упоённые азартом, кому больше достанется.
Муж потерял дар речи.
-Папа, - Ичи весело болтал ногами в воздухе. – Ешь скорее, а то не достанется!
И он ухватил в кулачок горстку рыбёшек. Я, недовольно заурчав, выбросила вперёд руку, чтобы малец не лез к еде вперёд старших. Но меня остановила железная хватка мужа. Я подняла на него глаза. Юкио поджал губы и не отрываясь сверлил меня своими небесно – голубыми глазами. Я разжала кулак и отстранилась к стене. Сыновья ничего не заметили, и продолжали соревнование по поглощению.
Сдерживая слёзы, я выскочила из- за стола и бросилась прочь.
-Мизаки, - Юкио выскочил на порог.
-Оставь меня! – выкрикнула я, оборачиваясь. Злые слёзы покатились по щекам, в горле перехватило. – Забудь меня! Видишь, я даже для своих детей стала опасна. Отстань!
-Стой, глупая! Иди сюда!
Но я отрицательно помотала головой и, прыгнув в лесную чащу, растворилась в ней.
Я бежала не разбирая дороги. За столом я вела себя как в стае. Но моя семья – люди. А я? Кто я такая? Под ногой предательски вырос корень, я спотыкнулась, упала лицом к земле и дала волю слезам. Не знаю, сколько я так пролежала, то утихая, то рыдая снова, но солнце клонилось к закату, когда я задремала чутким сном прямо под корнями дереве на тёплом мху. И казалось, мой дом всегда был здесь…