Боги сошли с ума! Глава 13 - Камешки судьбы

- Свобода! Наконец – то. Проклятые тренировки, проклятая Ольва,- отфыркиваясь, Опау вынырнул из воды. Небольшое озерцо слева под стенами Цитадели он разглядел еще вчера. Бесплодная каменистая местность по ту сторону барьера здесь заставляла подумать, что Иньясу вновь оказался в пригороде Лондона или в Альпийской долине. Кипарисовая рощица, укромно скрывала от посторонних глаз небольшой водоем. И теперь Опау вместе с Дельфином играли в догонялки в теплой как парное молоко воде. Мунаре сразу предположил, что озеро питают горячие ключи.- Здорово мы от нее ускользнули,- не унимался священник Тангароа.
- Да, здорово,- отозвался Мунаре, лицо которого, прислонившегося к дереву было скрыто книгой. Теперь это была «Дыхательная гимнастика». – Только через час она всех поставит на ноги, и уж с помощью Ника, или, что еще хуже Тивы, найдет нас здесь.
- Конечно, целый день тренировок, да еще таких, когда с утра крошки во рту не было,- это нелегко. Но я уверен, Ольва знает, что нужно, чтобы у нас была настоящая команда. – Перевернувшись на спину, Иньясу лениво наблюдал за бегущими по небу облаками, стараясь разгадать будущее по их форме. Этому, правда в шутку, его научила бабушка. Но кто знает, может это и возможно, тем более здесь.
Солнце уже клонилось к цепи гор. На этот раз оно словно хотело поскорее скрыться из глаз, совсем не похоже на вчерашний вечер, ставший подобный еще одному дню.
- Давайте, залезайте тоже! Ньяс?! Вызывай Гаруду. Хотя, нет лучше Ананту, Гаруда нас всех утопит. Эй, господин ханжа! – прицельная струя воды, пущенная хвостом Ио окатила Мунаре. Неторопливо он встряхнул мокрую книгу, отложил в сторону, снял куртку, а затем выбросил руку вперед. Прямо вслед за этим послышался дикий крик Опау, на которого только что выплеснули содержимое целого озера. Переливаясь в солнечных лучах, посверкивала радужная пыль на чешуйках Джарапири. Он просто собрал всю воду, перенес ее на десять метров вверх, а затем попросту выпустил. На этот раз даже Мунаре позволил себе короткую снисходительную улыбку, уже успевший высушить и книгу и собственную одежду. Иньясу рассмеялся, оставаясь единственно сухим после этого происшествия, но тут невидимая сила подхватила его, И в следующий миг озеро с чудесным видом сверху устремилось к нему с высоты пяти метров. Через несколько минут они на пару с Опау все-таки затащили упирающегося Мунаре в воду.

- Ну надо же, ну и день. Вот уж действительно адские тренировки,- в воде расслабившись, Иньясу ощутил, как ныло все тело. Ольва оставила их на усмотрение Замбу только во второй половине дня. Реб, выглядевший довольно жалко толи после вчерашнего веселья, толи из-за того, в каком виде он спал сегодня, постарался выполнить двойную норму до обеда. После этого и жесткой отповеди Ольвы, ему удалось вновь отправиться спать. Друзьям только осталось проводить его тоскливыми взглядами.
- Эта проклятая кукла,- зубы у нее острее, чем у акулы. Я не позволю ему испробовать на себе эти его вудуистские штучки,- процедил Опау.
Дальше Мунаре вспомнил, как эту самую куклу Замбу проткнул тремя шпильками, вытянутыми из собственной прически. И как в них неожиданно полетели сотни стальных шипов, длиной каждый метра с два. От них не спасала ни радуга, ни водные потоки. А когда скользнув по крылу Гаруды, которую вызвал Иньясу, один шип оставил глубокий искрящийся след, он решил больше не нападать, как и остальные уйдя в глухую оборону. Не иначе, как Замбу решил их убить.
- Как же все болит,- Мунаре ощупал затылок, где полоснуло, правда вскользь одно из копий Замбу. Спасла его только реакция Джарапири, моментально извлекшего снотворное из крови парня, которым как оказалось были начинены острия копий. Так Иньясу узнал об еще одной чудесной способности Радужного Змея.
- Но как же хочется есть! – мечтательно Иньясу представил себе вчерашние пирожные Ольвы. Все сидящие в термальном озерце подумали об одном.

-Вы должно быть голодны?
Иньясу с Опау выпрыгнули из воды, словно она стала кипятком. А Мунаре вообще чуть не утонул, когда спокойный и немного веселый мужской голос раздался прямо из леска. Перед удивленными, если не сказать ошарашенными парнями вышел низенький монах. Такие, Иньясу заметил, жили в самой цитадели. Только одежда его отливала красным, а не оранжевым, и на лбу какой-то знак вроде символа бесконечности и меча, перекрещивающего его. Низенький монах приветливо улыбнулся, поставив на землю перед парнями небольшую котомку, оставив в руке толстенную книгу, которую он также принес с собой.
- Меня зовут Ханлар Мирх, я служитель при Цитадели. Здесь – еда и напитки. Их просили передать вам,- гостеприимным жестом монах открыл крышку котомки, отступив.
Друзья по очереди заглянули в нее. Опау с подозрением, Мунаре похоже с научным интересом, Иньясу с любопытством.
- Вот это да! – восхищенно вскликнул Опау, вытаскивая из котомки здоровенную вяленую рыбину.- Здесь еще и сыр и фрукты и… молочный чай!
- Кто велел передать все это? – поинтересовался более здравомыслящий Мунаре.- Как кто-то узнал, что мы здесь?
- Старейшине Раму ведомо многое.
- Рам?! Но почему? – Иньясу ощутил легкий холодок внутри, как всегда, когда слышал имя главы Цитадели Алмуна.
- Он просил передать это тем, кого я найду в этой рощице. Нашел я вас, а потому, вы- те самые,- с улыбкой вложил руки в рукава Ханлар.
- Те самые? – переспросил Иньясу.
- Священники Тангароа, Джарапири и Вишну,- при последнем имени Ханлар оценивающе оглядел Иньясу. Иньясу уже не раз видевший, как его имя вызывает странную реакцию, почти привык к этому.
Друзья переглянулись.
- А что если и так? – вызвался Опау, всюду ищущий подвох.
- Тогда вы не откажетесь от простой формальности,- монах споро раскрыл книгу на какой-то странице. Заглянув в него, краем глаза Иньясу увидел список: Гейл… Кальт Шариф… Да это же имена стороны разрушения!
- Распишитесь напротив ваших имен и званий,- глаза монаха превратились в щелочки от широкой улыбки.
- Что? Это еще зачем? – искоса взглянул Опау на протянутое ему не шариковую ручку, а самое настоящее перо, которое монах только что мокнул в золотые чернила.
- Это всего лишь для проформы,- заверил их монах.
- Ну, если старейшина просил,- не раздумывая дольше, Мунаре поставил быстрый росчерк.
Поколебавшись, Иньясу последовал примеру, поступив так же.
- Это книга участия. Я видел ее, когда хотел вписать свое имя. Оно уже было в самом конце. Почему?! - с требовательным видом Опау надвинулся на монаха, сделавшего маленький шажок назад.
- Это мне не известно, но если вы только подпишите…
- Я…
- Ну, хватит Опи, просто сделай это. Старейшина Рам просил,- Мунаре положил ладонь на плечо Опау.
- Вот именно, а пока нам больше достанется,- и, решившись, Иньясу подцепил из коробка лепешку, начиненную грибами.
- Вот уж нет! – не глядя, Опау что-то чиркнул на листе. Затем, метнув свой гарпун, надел самую большую лепешку на конец.
- Э… что-то не так? – Иньясу смущенно взглянул на не сдвинувшегося с места Ханлара.
- Есть еще кое-что. Сущая мелочь,- из складок одеяния рука его достала небольшой синий мешочек, украшенный бисером и все тем же золотым кантом.- Могу я попросить вас выбрать каждый по камешку из него по очереди.
- Гадание! Сейчас?! Здесь?! – глаза Мунаре расширились. Все трое уставились на мешочек, словно это была шкатулка Пандоры.
- Что это значит? – Иньясу уже слышал про это, но смысла его Мунаре ему так и не успел объяснить.
- Вы узнаете имя соперника первого дня.
- Что, вот прямо сейчас выбрать камешек?! – вперед выступил с возмущенным видом Опау- Это все обман, я уверен, в прошлый раз старейшина Рам сам выбирал пары. Чтобы какой-то монах…
- Подожди, не психуй,- отгородил поток слов Мунаре.- Вы уверены, что старейшина Рам так и сказал, чтобы мы сами выбрали соперника?
- Дайте ка подумать,- монах постучал пальцем по лбу, склонив голову,- да, я уверен, что все понял правильно. Но вы должны поторопиться, у меня еще много претендентов.
- Ах даже так!- похоже это окончательно вывело Опау из себя.
- Хорошо, я буду первым,- меланхолично пожав плечами, Мунаре протянул руку к мешочку. Все замерли, и, кажется, даже затаили дыхание. Иньясу во всяком случае точно не дышал, наблюдая, как рука Мунаре медленно опустилась, а затем вернулась.
- Ну, что там? – Монах даже руки потирал от нетерпения. Странный он какой-то. Для Иньясу золотой с красными прожилками камешек значил мало. На нем кроме того было изображено дерево. Но по тому, как сжались губы Мунаре, Иньясу понял, что он знал больше. Как, впрочем, и Опау.

- Он? Не повезло тебе,- посочувствовал Опау, похлопав Мунаре по плечу.
- Священник Дамбаллах- Ведо. Прекрасный выбор,- похвалил очень дольный монах.
- Ну, могло быть и хуже,- заверил Опау.
- Замечательно, теперь вы молодой господин,- мешочек был протянут к Опау.
- Я?! Ах, ладно, все равно не отвертишься, да?
Через несколько секунд глаза его сверкали предвкушением при виде красно- белого камешка с изображением единорога.
- Сама напросилась,- блеснул Опау хищной усмешкой.
- Позвольте заметить, господин,- проговорил монах, когда Опау с неохотой вернул ему камешек, который он тут же сунул обратно в мешочек,- вы неравнодушны к священнику Махи.
- Что ты сказал?
- Успокойся, идиот, впрочем, так и есть,- высказался Мунаре.
При этом Опау отчего-то покраснел как рак.- Вы… не так поняли,- сбивчиво ответил он, и, насупившись, демонстративно отвернулся.
- Теперь остались вы.
Иньясу ни за что не признался бы, но ему стало страшно. Как бы то ни было раньше, но именно в этот миг, наконец, начнет решаться его судьба. Однако, пообещал себе сразу, выпадет ли ему сильный или слабый соперник, он примет все как есть. Как принимал все, что перевернуло всю его жизнь за одну лишь неделю.
Солнце словно потускнело, ветер стих, время замерло, когда его пальцы нашли, а затем извлекли…
На этот раз даже монах промолчал.
- Что это значит? – Иньясу смотрел на лежащий на его ладони гладкий малиново- золотистый камешек с одной темно - синей отметиной в виде цветка лотоса как на ядовитую змею. Мунаре заглянул через его плечо.
- Поздравляю, тебе уже повезло. Судья Махидесу, кажется,- отличный выбор для тебя.
- Что?! И это ты называешь повезло? Сражаться с судьей, который заведомо не слабее любого из вас?!
- Ты один из нас,- поправил Мунаре.
- Я не об этом. И ты об этом прекрасно знаешь.
- Но это будет прекрасным уроком и твоей возможностью узнать собственный уровень.
- Уровень? Да он закончит со мной за несколько минут.
- Если так думать. Слушай, что бы там ни случилось с твой памятью, но ты всегда был не слабее любого из нас. И что-то ты да должен вспомнить. Ну и... - в голосе Мунаре послышалась искренняя обида,- не даром же мы провели всю эту неделю в Лондоне.
- Кстати, этот бой проходит в другом месте.
- Что ты хочешь сказать?- уставился на друга пораженный Иняьсу, которому все это уже сильно не нравилось.
- Да, вот здесь конечно есть кое-что, что я должен был сказать тебе раньше,- Мунаре будто смутился, не желая встречаться взглядом с другом.
-О чем сказать? Чего еще я не знаю.
- Поединок между судьей и священником считается отмеченным высшей благодатью. А значит ранг его автоматически повышается. Как будто вы уже сражаетесь во вторую неделю.
- Что-то я совсем запутался,- попытался нервно отшутиться Иньясу.
- Поединок только при одном свидетеле,- еще одном судье. И вы двое, в самом сердце цитадели,- доверительно и словно уже видя эту картину просветил его Опау.
Вот так повезло. Да, о большем он не мог и мечтать. Тренировка. Проверить собственные силы. У Иньясу уже начала закрадываться непрошенная мысль, а не было ли все это подстроено?
Но вместо этого он спросил:
- А ты... тебе самому, ну ты помнишь, приходилось сражаться с судьей?
С миг Мунаре будто усиленно старался что-то припомнить, но затем рассеялся:
- Да нет, как я мог забыть такое. Вроде никогда.
- Это должно быть здорово,- мечтательно проговорил Опау.
- Здорово,- прокомментировал упавший духом Иньясу.- Ну и что мне теперь делать. Делать-то что?
- Единственное, что я могу посоветовать тебе,- внезапно Мунаре стал странно серьезным,- это не тренировочный бой. Но лучше тебе действовать так, будто мы все еще в Лондоне. Так будет проще. Используй только то, в чем ты действительно уверен.
- Честно говоря, я ни в чем не уверен теперь до конца.
- Простите, можно? – из несопротивляющихся пальцев Иньясу монах забрал камешек. На этот раз он снова открыл книгу записей, развернув ее лицом к ним.- Я прошу вас официально засвидетельствовать результаты гадания Кармы.
- На миг даже Иньясу позабыл о своем положении. На той же самой странице, точно напротив их имен появились выведенные теми же золотыми чернилами и даже тем ж витиеватым почерком имена священников. А имя Иньясу каким-то образом переместилось в самый конец списка, и стояло теперь рядом с именем судьи Махидесу. И рядом – его знак в виде арфы.
Видимо посчитав, что он исполнил свой долг, Ханлар заставил книгу исчезнуть, ровно как и мешочек ранее среди бесчисленных складках одеяния.
- Я тут подумал, а как получилось, мне не попался тот же, что и одному из вас? Ведь мог же мне попасться Замбу или Тива. Почему…
- Не нервничай, Иньясу. На самом деле это даже почетно. Только четверо из всех тридцати могут сражаться в Противостоянии с судьей. По одному в первый день, и еще двое во второй. Подумать, так это знак благословления самого Люсола.
- Ух ты! Здесь и медовое печенье есть! – похоже, Опау уже совершенно забыл о гадании, словно ребенок перебирая содержимое котомки, что оставил…
- А вы не могли бы…,- Иньясу разговаривал с пустым местом.- Куда он делся? – он же едва отвернулся, а монаха и след постыл. Должно быть правду говорят про тибетских монахов, что они пешком весь Тибет могут за два дня обойти. Ничего не оставалось, кроме как последовать примеру практичного и беззаботного Опау.