Предрассветные герои

Глава 1. НАЧАЛО ПОЛОЖЕНО.
Ноэгрин начинал терять терпение. Орк либо молчал, либо сквернословил и строил мерзкие рожи, а Ноэгрину просто необходимо было знать правду. Из южных земель все чаще приходили противоречивые и тревожные сведения о жестоких нападениях банд орков, о выжженных дотла поселениях крестьян. Свидетелей в живых не оставляли, не оставляли никого и ничего. Ноэгрину, лесному эльфу-охотнику, привыкшему ко всему и имевшему опыт общения с орками и другой нечестью, с трудом удалось поймать этого. Он с удовольствием убил бы это отродье, но ему нужны сведения и как можно быстрее. По своей природе эльф отличался спокойствием и терпением, а легкий и общительный характер позволял развязывать языки, не прибегая к насилию. Этот Орк по-хорошему явно не понимал, хотя на Общем говорил вполне сносно. Ноэгрин вытащил из колчана стрелу с серебряным наконечником и поднес ее к горлу орка. Вместо того чтобы умолять эльфа о пощаде, Орк издал рык, его глаза налились кровью.
- Они все, все эти жалкие людишки сдохнут. А вы, эльфы, будете следующими. Восставшие из пепла не пощадят никого из тех, кто не признает власть Хозяина. – Издав боевой клич орков, он подался вперед и, стрела Ноэгрина вошла в его горло.
Эльф от досады пнул уже мертвое тело орка носком сапога. «Жаль, стрела была хорошей. Еще пригодилась бы», – подумал Ноэгрин. Теперь нужно принять решение: возвратиться домой в Лесное королевство эльфов с невеселыми новостями или самому проверить правдивость слов орка. Вернуться домой он всегда успеет, а раз уж забрался так далеко на юг, то нет смысла отступать. Отец примет его с распростертыми объятиями в любом случае, с какими бы новостями он не вернулся, а мысль увидеть все своими глазами казалась все более заманчивой. Оставаться вблизи Тракта не имело смысла, и Ноэгрин решил идти через лес. Чем ближе он подходил к значившейся на карте деревне, тем не спокойнее становилось на душе. В лесу стояла мертвая тишина: птицы не пели, звери попрятались, даже деревья, речь которых всегда была понятна эльфам, притихли и склонили свои ветви. Лишь легкий ветерок доносил едва ощутимый запах гари. Выйдя из леса, эльф оказался на окраине деревни. Он шел, открыто, бояться за свою жизнь было незачем. Ноэгрин тихо запел Последнюю песнь, потому что явившаяся ему картина была самой жуткой из всего виденного за всю его долгую эльфийскую жизнь.
Не стоило искать выживших, прав оказался Орк, их просто не было. Никто не смог спастись, иначе он заметил бы следы бежавших людей. Но зато Ноэгрин заметил, что перед тем как какая-то сила выжгла здесь все живое, в деревне похозяйничали банды орков. Они напали на спящую деревню ночью. Все, кто попытался оказать сопротивление, были убиты недалеко от своих домов. Орочьи стрелы и пики валялись повсюду.
Нужно скорее возвращаться и рассказать отцу и старейшинам об увиденном. Дорога была долгой и до ближайших поселений еще далеко, но не усталость, отсутствие пищи и увиденное мучили эльфа, так как эльфы могли обходиться без сна и еды несколько дней, а давать отдых уставшему сознанию можно и с открытыми глазами. Кто этот Хозяин, о котором говорил Орк, почему молчали деревья, и что за сила пронеслась над погибшей деревней?

Путь Ноэгрина проходил через равнины, жителями которых были дружелюбные эльфам народы Хардии – всадники и лучники. Столицей Хардии официально считался Хардгрим, город воинов. Один из древнейших городов Западного континента Ариатара, он поражал случайных путников высотой и мощностью внешних стен из цельного камня снаружи и красотой старинных замков и храмов из белого камня, добытого в гномьих копях, изнутри. Город впускал всех нуждающихся в помощи и защите, но не каждый захотел бы остаться в этом суровом и всегда готовым к войне месте. Над центральными воротами гордо развивался стяг с изображением на светло-голубом фоне вышитого серебром лучника с мечом в руке. Пройдя через ворота, Ноэгрин был остановлен воином. Воин был высокого роста с развитым мускулистым телосложением, каштановые волосы свободно падали на плечи из-под шлема, практически полностью закрывавшего лицо.
- Зачем пожаловал ты к нам, друг-эльф? Какое оружие имеешь при себе, - спросил воин из службы охраны ворот.
- Я иду из южных земель домой в Лесное королевство с нерадостными вестями, - ответил Ноэгрин. – Мне нужен добрый выносливый скакун. С собой, воин, у меня лук и стрелы, меч с защитными эльфийскими рунами и кинжал. Пропустишь ли меня в город?
- Назови себя, эльф, и проходи.
- Ноэгрин, эльф-охотник.
Охранник от неожиданности сделал шаг назад, и, окликнув капитана стражи, склонил голову и тихо произнес:
- Столь благородному представителю эльфийской расы положен и не менее почетный эскорт, - прошептав что-то только что подошедшему капитану, высокому статному воину средних человеческих лет, он продолжил,- наш капитан проводит вас до королевской конюшни. Для нас это большая честь. Можете взять любого коня.
Удивленному такой неожиданной щедростью Ноэгрину разве что осталось отблагодарить воина и следовать за капитаном. Наконец любопытство взяло верх, и эльф спросил капитана:
- Почему простой охранник у ворот дает распоряжения вам, старшему по званию, и отчего такая щедрость?
- Это не просто стражник. Его Светлость князь Орланд приходится младшим сыном Правителю. Князь не любит выделяться среди своих воинов, поэтому носит простую одежду и проводит много времени в тренировках и боях. Я удовлетворил ваше любопытство, принц Лесного королевства?
В момент разговора они проходили Главную площадь города, в центре которой располагался огромный фонтан в окружении двух десятков маленьких фонтанчиков. Это сооружение напомнило Ноэгрину мага Карьяра с веселой детворой во время праздника Весны. Задумчиво взглянув на капитана, эльф решил задать еще один вопрос.
- Скажите, пожалуйста, капитан, а не заходил ли в последнее время маг Карьяр или следопыт Фантом?
- Старый маг приходил в прошлом месяце перед походом старшего князя Гэррора в южные земли. До нас дошли слухи о бесчинствах орков и гоблинов. Не потому ли сын короля эльфов путешествует один в полном вооружении, скрываясь под личиной обыкновенного охотника? А Фантома не видели здесь уже несколько лет.
- Это не слухи, капитан, на месте процветающих деревень остаются лишь выжженные пустыри,- синие раскосые глаза эльфа странно сверкнули, и он тихо добавил,- не те наступили времена, чтобы ходить без оружия. А что касается меня, то я не скрываюсь – просто не стоит каждому встречному знать, кто я и куда держу путь. Охотником же я стал задолго до того, как вы родились.
- Не будем ссориться, благородный эльф. Наши народы дружили и сражались рука об руку и до вашего рождения. Но вот мы и дошли до конюшни. Сами выберете коня?
Вместо ответа Ноэгрин звучно свистнул, и они услышали отдаленное ржание. К Ноэгрину легко подбежал гнедой жеребец на тонких ногах и аккуратно ткнул мордой в плечо эльфа. Глаза Ноэгрина тепло засветились, и он заговорил на непонятном капитану языке.
- Его зовут Лесной Ветер. Он ваш, таков приказ князя Орланда, - уважительно произнес капитан стражников.
Ноэгрин еще раз от всего сердца поблагодарил капитана и легко вскочил на коня. Проезжая через ворота, он хотел попрощаться с князем, но того уже не было среди стражников.



- Сдавайтесь, и может быть, мы сразу вас, крошки, не убьем. Может даже, повеселимся? – отвратительный хохот орков, гоблинов и людей-наемников пронесся над рядами пятитысячной армии. Вооруженные до зубов орки, неуклюжие, но не менее опасные гоблины, и… люди, люди с арбалетами и кривыми ятаганами. Рейя с трудом верила своим глазам. Она знала, что орки часто объединяются с гоблинами, но чтобы с ненавистным им человеческим, хотя и в данном случае продажным, родом, это было открытием. Цепкий взгляд Рейи охватывал все войско и подмечал самые незначительные мелочи от развязавшегося ботинка гоблина до великолепного оружия у каждого из этой многочисленной толпы. Она оглянулась на своих боевых подруг – амазонок. Их селение на берегу реки Хрустальная насчитывало не больше четырех тысяч человек, и это еще включая детей, больных и стариков – им не выстоять против неплохо обученных свирепых урукхаев.
То же самое думали сейчас все амазонки, и только одна пара глаз зло всматривалась в ряды противника. Предводительница амазонок Кьяра ненавидела всех этих произведений Тьмы. Более 20 лет назад орки убили родителей и жениха Кьяры. Ей тогда только исполнилось девятнадцать, жизнь была каждодневной чередой праздников, она купалась в родительской любви и любви рыцаря Ансея. Они переезжали на новое место службы отца, тоже рыцаря. И все рухнуло в одно мгновение, когда банда орков напала на ее семью. Мама и младшие сестры погибли от первых стрел. Грудь отца была трижды пробита дротиками, еще одна стрела застряла в шее, но он еще дышал, и прежде чем испустил последний вздох, успел прохрипеть: «В лес, Ансей, спаси Кьяру…». Ансей оттащил ее от умерших родителей, они побежали, и когда, казалось, преследователи стали отставать, рыцарь вытащил меч, и, поцеловав Кьяру, сказал: «Милая, спрячься пока на дереве». Вдруг орочье копье вонзилось в плохо защищенную легкими доспехами спину Ансея. Видевшая смерть любимого Кьяра закричала, но ни одного звука не раздалось – чья-то рука зажала ей рот, а тихий женский голос прошептал: «Тихо! Пойдем со мной, и ты еще отомстишь им». Так она попала к амазонкам, и после нескольких лет тренировок и смерти Наставницы, Кьяра стала Предводительницей амазонок и Наставницей для Рейи. И теперь пришла пора отомстить.
Кьяра выехала вперед, ее длинные рыжие волосы разметались от ветра, а карие глаза полыхали огнем. Сильным и твердым голосом она произнесла:
- Сестры! Вот и пришел наш час! Нам некуда отступать, да и незачем, но мы не покажем свои спины Злу. Так бейте же их, истребим их всех!
Она развернула скакуна навстречу вражьему войску, и, издав боевой клич амазонок, кинулась на врага. Верные боевые сестры не отставали от Предводительницы. Словно птичьим клином сорвались амазонки за Предводительницей. Один взмах мечом и противник больше не поднимался. Но через некоторое время Рейя поняла, что численность врага не уменьшается, а амазонки падают после каждого арбалетного выстрела. Там, впереди, в самой гуще кровавой битвы она видела Наставницу, ее волосы огнем полыхали на солнце. И никто не мог остановить разбушевавшуюся стихию в лице Кьяры. Волна боя отнесла Рейю к Наставнице, и вот они сражаются плечом к плечу. На обеих еще не было ни одной раны, а телами орков и гоблинов поляна заполнялась с поразительной частотой.
- Мы, кажется, одерживаем победу,- крикнула ей Кьяра,- они, надеюсь, уже пожалели, что бросили нам вызов.
- Нас совсем мало, к тому же люди-наемники в бой пока не вступили,- прокричала в ответ Рейя.
И правда, внезапная догадка пришла слишком поздно, поняла Кьяра, ведь у них в резерве не больше сотни амазонок, но наемников в десять раз больше! Вдруг они услышали, как протрубил рог – это наемники вступили в бой.
- Наставница, выводи резерв. Мы тебя прикроем…
Рейя лишь краем глаза заметила отступление Предводительницы, потому что ей пришлось скрестить меч с урукхаем. Он наносил удар за ударом, ловко увернувшись от мастерских выпадов Рейи. Проскользнув под его рукой, она, наконец, смогла нанести свой любимый удар прямо в сердце. Урукхай рухнул в тот момент, когда амазонка хотела срубить его косматую голову. В пылу битвы она даже не заметила, что меч врага располосовал плечо. Она скинула свой бордовый плащ на раненое плечо, чтобы противник не видел кровь. Рейя облегченно выдохнула, так как услышала то, чего ждали оставшиеся в живых амазонки – резерв спешил на помощь во главе с Предводительницей Кьярой.
Но что-то шло не так, чувствовала Рейя, орки и люди-наемники, которые до сих пор так яростно дрались и имели столь численный перевес, начали отступать. Ветер стих, да все живое будто замолчало, пронеслось у нее в голове. И от куда взялась такая странная багровая туча, с немыслимой скоростью летевшая к месту сражения. Амазонки застыли от ужаса, потому что туча превратилась в стаю жутких птиц. Их крылья в диаметре были больше, чем рост любого воина. Темно-красная чешуя покрывала все тело, самым прекрасным был золотисто-огненный хвост как у жар-птицы, а самым ужасающим – зубастая пасть, выдыхавшая пламя.
Все остальное время пролетало в сознании Рейи кошмарным сном. Она видела, как обугливались прекрасные тела ее подруг, до которых долетали плевки огненных птиц, слышала, как Кьяра кричала всем отступать, спасаться, бежать, ощущала нестерпимый жар и смерть. С неба нескончаемым потоком лилось пламя, но огонь почему-то пока не трогал деревья.
Кьяра испытала оцепенение наравне с другими, дрожь пробежала по коже. Осознание того, что битва проиграна и сейчас погибнут те, кого она считала своей семьей, вывело ее из ступора. Никто не пробовал убить хотя бы одну летающую тварь.
- Бегите же, скорее.… В лес, укройтесь там… - кричала Кьяра амазонкам.
В их бегстве был хаос и смятение, но надо отдать должное силе воли и смелости амазонок они не оставляли раненых – тем, которые легко ранены, помогали скрыться под защитой деревьев, тяжело раненых избавляли от мучений. Кьяра искала глазами Рейю, втайне надеясь, что та жива и уже спряталась в лесу, как вдруг заметила нечто красное, кружившее вдали над одинокой фигуркой. Птица готовилась нанести огненный плевок.
Кто-то окликнул Рейю, она обернулась и внезапно почувствовала, как обожгло бедро. Инстинктивно она подняла голову и поняла – следующий удар попадет в цель. Огонь уже прицельно летел к ней, но неожиданно кто-то опрокинул Рейю на землю. Обрушившийся на оттолкнувшего ее человека удар на секунду оглушил и саму Рейю. Очнувшаяся амазонка всматривалась в смертельно обожженного человека, в лицо спасительницы, в лицо Кьяры. Потекли слезы, когда наставница открыла глаза.
- Не плачь, глупая, беги. Сделай это ради меня. Приведи помощь и продолжи наше дело. Оставь меня, мне все равно осталось не долго, - еле слышно произнесла Кьяра, - Иди, они снова возвращаются.
- Прощай, Наставница, - сквозь слезы прошептала Рейя. Она поднялась с колен, и, всхлипывая и не оглядываясь, побежала в сторону леса.
Кьяра долго смотрела ей вслед, пока та не скрылась за опушкой. Ноги и руки не слушались, наверное, перебит позвоночник, подумала она. Дышалось уже тоже с трудом. Она подняла глаза к небу, серому и неподвижному, и ей показалось, будто откуда-то сверху доносится Песнь Славы, которую мама напевала ей в детстве. Перед ней проносились образы любимых и близких. Мелодия успокаивала и навевала сон.
- Здравствуйте, мама, папа. Здравствуй, Ансей, любимый мой, вот мы и снова будем вместе. Прощайте, амазонки. Прощай, моя милая Рейя, моя ученица. Надеюсь, увидимся нескоро.
И вечность оборвала ее последний вздох.

Аргрэйн скакал налегке, он спешил на встречу с Карьяром, белым магом, когда до него донеслись отголоски битвы. Сначала он хотел проехать по равнинам через столицу Хардии, но у него не было огромного желания возвращаться в родную страну, к тому же путь вдоль реки ему казался более коротким, хотя и проходил через поселение амазонок, не баловавших гостеприимством представителей мужского пола. И хотя амазонки всегда жили обособленно, вот уже несколько десятилетий не нападали на случайных путников. Поэтому Аргрэйн внутренне напрягся и подстегнул коня, когда услышал крики и протяжный рог орков. В воздухе кружился едкий запах гари. Неужели кто-то напал на амазонок? Его скакун все быстрее несся к полю боя, когда Аргрэйн заметил сломанные ветки кустарника и легкие женские следы на траве. В этот момент над его головой просвистел дротик и воткнулся в ствол дерева. Только он слез с коня, как из-за деревьев вылетели Орк и человек в маске, с боевым кличем бросившиеся на него. Аргрэйн обнажил меч и успел отразить оба выпада, в следующую секунду он крутящим движением выбил меч у человека и тупым концом меча оглушил его. Напавшему сзади орку он всадил кинжал в горло.
По следам орка и наемника он выбрался из леса к месту сражения амазонок. Его глазам открылась вся картина произошедшего. Огонь превратил тела умерших в пепел. Аргрэйн был опытным следопытом, но он не понимал появления столь мощного и избирательного огня. Все поселение амазонок было сожжено, и лишь немногие из них смогли выбраться. Судя по всему, амазонки смогли постоять за себя, не смотря на численное превосходство врага. Поверженные орки, гоблины и люди в несколько раз превышали число погибших женщин. Видно чудо перешло на сторону напавших. Вскоре он добрался до Кьяры. Ему приходилось раньше встречаться с Предводительницей амазонок – это была справедливая, умная, проницательная и очень красивая женщина. Поговаривали, что родом она из Финиместии – исконной страны рыцарей. Если бы Аргрэйн не знал этого, он все равно отдал бы последний долг столь благородной и отчаянно сильной амазонке. Встав на колено, он коснулся сжатыми в кулак пальцами правой руки своего сердца, осторожно дотронулся до недавно остановившегося сердца Кьяры и прошептал Молитву усопшему рыцарю.
Аргрэйн решил посмотреть как там связанный и валявшийся без чувств наемник. Тот уже пришел в себя и как не странно мирно и спокойно сидел, прислонившись к тому же дереву, в которое попал его дротик.
- Кто ты и что со мной сделаешь? – глухо спросил наемник.
- Фантом. Я отведу тебя в Хардию, пусть судят по человеческим законам. Почему ты, человек, связался с орками и гоблинами?
- Я наемник и сражаюсь за деньги. Нас нанял человек в сером балахоне, с ним договаривался наш командир, мы его лица не видели под капюшоном.
- Кого вы преследовали с орком?
- Выживших и сбежавших амазонок. Мы получили приказ доделать то, что не могли Восставшие из пепла. Они боятся лес…
- Кто они такие, эти Восставшие из пепла?
- Большего ты от меня не узнаешь, лучше убей. Мне не жить, если отведешь в Хардию или оставишь здесь. Позволь мне умереть от своего меча, как бывшему рыцарю, - с достоинством проговорил он.
Аргрэйн посмотрел ему в глаза и понял, что наемник не лжет. Он разрезал веревки и отошел на несколько шагов. Ему было видно, как человек опустился на колени, наклонился вперед и рухнул на свой ятаган.
Аргрэйну нечего было здесь делать, он вернулся к своему коню и продолжил путь.

Рейя бежала, не чувствуя ног, зная, что ее преследуют. Она забыла о раненом плече, о ноющей боли в бедре. В глазах стояла Кьяра, слышался ее голос. Треск веток и тяжелый бег догоняющих становился отчетливей. Они приближались.

Когда Аргрэйн выехал из леса на тракт, то первое, что бросилось ему в глаза, это толстый гоблин, преследовавший свою добычу – чуть поодаль убегающую фигурку в бордовом. Он пустил коня галопом, и в считанные минуты, нагнав гоблина, метнул в спину нож, который отобрал у наемника после схватки. Девушка еле держалась на ногах, но продолжала бежать. Силы почти оставили Рейю. Она оглянулась и на ее лице отразился страх. Гоблин был мертв, а на нее летел мужчина в черной одежде, темно серый плащ развивался за плечами. Она остановилась, мысленно попрощавшись с белым светом и закрыв глаза, как вдруг ее ноги оторвались от земли. Всадник посадил ее в седло впереди себя и сказал:
- Не бойся, я друг.

ГЛАВА 2. ПОРА ДОМОЙ.
- Главное, не забывайте принимать лекарство три раза в день после еды. Давление нормализуется, вы почувствуете себя намного лучше.
- Большое спасибо, доктор Синклер-Кэррингтон. Вы такая добрая и внимательная,- старушка благодарно пожала Эшли руку.
- До свиданья, миссис Нельсон. Не болейте.
Эшли вышла из первой смотровой и устало прислонилась к стене. Миссис Нельсон стала двадцать третьей пациенткой за весь длинный сегодняшний день. День с утра был насыщен переломами, насморками, отравлениями, а еще шесть ножевых и два огнестрельных ранения. Одного пациента спасти так и не удалось. Эшли второй год работала в неотложке Чикаго. Она запуталась в личной жизни. Все шло под откос, по крайней мере, ей так сейчас казалось. Совместной жизни с Рихардом пришел конец сразу, как только они перебрались в США. Ей нужен отдых, тем более Правительство обеспечивало безбедное существование. Она сдала карту миссис Нельсон в регистратуру и посмотрела на часы. Рабочий день закончился, пора домой.
- Мэгги, есть еще больные? – спросила Эшли у администратора.
- Нет, доктор. Пациента с аппендицитом увезли в хирургию, а доктор Йович забрал только что поступившего с гастритом. – Мэгги улыбнулась. – Идите домой и отдохните. Не каждый выдержит 36 часов дежурства.
Эшли вошла в раздевалку, одновременно служившую и комнатой отдыха для врачей. Она открыла свой шкафчик, сняла халат и услышала, как открылась дверь и за спиной раздались шаги.
- Уже уходишь, а моя смена тоже заканчивается. Зайдем в кафе, - он нежно обнял ее и хотел поцеловать, но Эшли неожиданно отстранилась.
- Прости, Милан, я устала. Очень хочу спать.
-Давай подвезу, а ты оставь свою красавицу БМВ на подземной стоянке больницы.
- Милан, послушай, я должна тебе была сказать это сразу, - Эшли тяжело вздохнула, видя красивое и опечаленное лицо доктора, - Та ночь была ошибкой. Ты ведь сразу понял, что ни к чему наш роман не приведет. Пока еще не поздно, сохраним нашу дружбу…
- Это тебя твой друг Адам надоумил? Он, кажется, с самого начала не был в восторге от меня. Слишком прост и беден для тебя?!
- Да о чем ты говоришь, Адаму плевать на моих друзей. Все, что его интересует, это он сам и история мира.
Эшли чертыхнулась про себя, зная, что не права и покривила душой. Адам был ее лучшим другом. Милан как будто в воду глядел, но ему же не понять, что значит для нее Адам и сколько их друг с другом связывает. Он давно сказал, что красавец-чех не для нее. Да, Милан не богат и снимал номер в гостинице. А Адам жил в шикарном особняке и ездил на черном внедорожнике Шевроле стоимостью 75 000 долларов, преподавал мировую историю и древние языки, такие как латынь и древнегреческий, в крупнейших университетах США, Канады, Франции и его любимой Англии, где у него был собственный замок времен Ричарда Львиное Сердце. Ну и сама Эшли в принципе вела безбедное существование. Ей принадлежала пятикомнатная квартира в высотном доме в элитном районе Чикаго, БМВ цвета серебристый металлик, который она использовала в теплое время года, и синий «Форд» на слякоть и зиму. Гостиница в Акапулько, подаренная Антонио Маретти – обворожительным итальянцем-партнером по антитеррористическим операциям, в знак любви и дружбы, маленький магазинчик пляжной и летней одежды приносили немалый доход. Поэтому работа в приемном отделении скорой помощи стала отдушиной от скуки.
Милан смотрел на Эшли и удивлялся, почему его так тянет к этой женщине. Он так долго сопротивлялся ее изумительной красоте, проницательному уму, чуткой душе, тонкому юмору, прекрасно зная, что позволь он себе поддаться страсти, сердце он навсегда потеряет. Теплый взгляд пронзительно синих глаз, мягкий спокойный голос, плавные движения истинной англичанки и заразительная жизнерадостность, доставшаяся Эшли от матери-итальянки, не оставили равнодушным ни одного мужчину. Ее длинные светлые волосы сейчас были заплетены в косу, но он помнил, как волшебно они струятся веселыми локонами. И теперь Милан просто не понимал, как он мог так долго от нее отказываться.
А Эшли просто хотела уйти и закончить душещипательный разговор.
- До свидания, Милан. Мне уже пора. Возможно, мы не скоро увидимся – я беру отпуск. Прости.- Тихо сказала она и вышла из раздевалки.
Когда она садилась в машину, у нее зазвонил мобильный телефон. Эшли посмотрела на высветившийся номер и чуть заметно улыбнулась. Только ведь его вспоминали и вот он собственной персоной.
- Здравствуй, о Свет моих очей. Скоро ли ждать тебя дома к ужину?
- Адам, а когда ты последний раз готовил ужин?
- Лет, эдак, 500 назад. Ты едешь или как, ужин заждался…
- Давно прилетел? Ты у себя?
- У тебя и жду свой ужин

Эшли не знала, как ей реагировать на Адама – то ли выгнать, то ли простить. Вопрос отпал сам собой, когда она вышла из лифта. Адам встречал ее у двери, прислонившись к косяку. Он хитро улыбался, да что там говорить, он был просто не отразим. Черные брюки и белая водолазка подчеркивали его худощавую фигуру и высокий рост. Черные, как смоль, коротко подстриженные волосы, истинно греческий нос и озорные черные глаза, в которых купались смех и хулиганство. Все это всегда производило на Эшли сильное впечатление, заставляя забыть обо всех тревогах и печалях.
- Как ты вошел? – спросила она строго, чтобы он пока не догадался, как она рада его видеть.
- Через дверь, киска, открыл ключом…
- Я сменю замок…
- Я тоже по тебе скучал. Заходи, пожалуйста, - и он галантно распахнул перед ней ее собственную дверь.
Закрыв дверь, Адам прошел в гостиную и плюхнулся на диван.
- Я не ждала тебя так рано. Что-то случилось?
- Эш, то, что я скажу тебе, не понравится. Прежде выслушай меня, потом сделаешь выводы. Необходимо уехать …
- Как ты вовремя, Адам, я только что ушла в отпуск. Путешествие не помешает.
- Эта прогулка не будет легкой, принцесса Эльхалана. Нашей родине грозит истребление. Ты нужна нам.



ГЛАВА 3. ЭШЛИ.
Все началось около 10 лет назад, тогда Эшли впервые «побывала» на своей родине. Жизнь Эшли была наполнена приключениями с детства. Этого следовало ожидать, так как ее семья была необычной даже для любителей приключенческого кино. Майкл Синклер, отец Эшли, был английским послом в США, а мать, Рэми Кэррингтон, вела довольно странный и жестокий для матери четырех детей образ жизни – она «работала» киллером. Будучи яркой и красивой блондинкой, наполовину итальянкой, наполовину американкой, она не могла не привлечь внимание молодого агента ЦРУ, расследовавшего заказные убийства продажных политиков и крупных мафиози. Судьба свела агента Майкла Синклера и наемного убийцу Рэми Кэррингтон. Вместо того чтобы навеки разлучить их, отправив Рэми на электрический стул, она помогла им найти друг друга и полюбить, в результате чего родились четверо детей, Рэми стала убивать уже по заказу Государства, Майкла повысили и спустя несколько лет назначили послом. Всю историю их любви и приключений не знали даже их дети. Два старших брата Эшли, Натан и Чейз, служили в полиции Лос-Анджелеса и Сан-Франциско, а младший Джон после увольнения из полиции стал частным детективом, а в свободное время играл на саксофоне. Эшли же после успешного окончания школы была приглашена в разведшколу ЦРУ и Ми-6, параллельно получила диплом врача, потом возглавила команду антитеррора. Через несколько лет команду распустили. Вот с этого все и началось.
Шло третье тысячелетие, начало 21 века. Для поддержания мира была построена межгалактическая станция Аргонавт 1. Со стороны Земли требовался посол, желательно женщина. Неожиданно для всех правительство Империи Ариатар пригрозило войной Земле, если послом не будет назначена Эшли Синклер-Кэррингтон. Президент Земли, изучив личное дело Эшли, не думал долго. Так она получила назначение на должность посла Земли на Аргонавт 1.
Сильные мира сего вмешались в ее жизнь, и Эшли хотела знать почему. Она наняла корабль и полетела на Ариатар – звездную систему, куда непрошенных гостей не впускали. Кто там жил, как там жили, не знал не один смертный, никто не видел без скафандра ни одного ариатарца. Мощное силовое поле не пропускало корабли, но Эшли рискнула. У выхода из гиперпространства она запросила разрешения на вход в систему, и ей ответили. Голос, певучий и легкий, как дуновение ветерка, прозвучал в ушах. Она не знала слов, но все поняла – ее приняли. Силовое поле засветилось серебром, и ворота открылись. Только сейчас она узнала, что и детские сказки могут стать реальностью, потому что навстречу ей летели настоящие драконы. Что было потом, она помнила смутно, но проснулась Эшли в светлой комнате. Свежий воздух свободно проникал в окна. В двери тихо постучали. Даже не подумав о том, что не знает ни языка, ни где находится, она ответила: «Войдите». В комнату вошел высокий и стройный человек, его длинные до плеч русые волосы скреплял тонкий обруч, который украшали три драгоценных камня, напоминающие горный хрусталь. Его просторное одеяние чуть заметно колыхалось при движении.
- С возвращением домой, принцесса Эльхалана, - сказал он, - мы ждали тебя. Не удивляйся, что понимаешь меня. Меня зовут Орэльд, повелитель эльфов Триасса. Твой корабль пролетел через наше силовое поле, и оно пропустило и приняло тебя. Теперь к тебе вернулась жизнь эльфов. Мы помогли тебе понимать Общий язык народов Ариатара и родной эльфийский, мы остановили время и возраст твоей земной жизни, пока еще не стало слишком поздно.
- Да, все это как-то немного неожиданно, - ошарашено, но с сарказмом пробормотала Эшли, - и я что-то не поняла насчет собственного имени. Меня вообще-то при рождении назвали Эшли. Я прилетела сюда, чтобы понять, зачем вы мне помогаете, почему выбрали именно меня. Были же более достойные кандидатуры.
Так Эшли узнала историю Ариатара и свою историю.
Несколько тысячелетий назад мир столкнулся со злом, великим Злом Вселенной. Армия Света объединила все народы в битве с тьмой. Завладеть королевой Энсириенн и править Вселенной – вот что было нужно Черному Властелину. Перед решающей битвой королева отправила дух своей еще не рожденной дочери Эльхаланы в Заокеанье, родину эльфов в Межпространстве. Энсириенн погибла, но ее смерть запечатала вход Тьме. Черный властелин исчез в Небытие, но его верные слуги продолжали искать дочь Энсириенн, чтобы, подчинив ее, подчинить себе Мир и вернуть Хозяина. Поэтому эльфы приняли решение спрятать Эльхалану на маленькой планете Солнечной системы, планете без магии – на Земле. Они выбрали лучшее для принцессы время и историю. Так принцесса Эльхалана родилась в семье Рэми Кэррингтон и Майкла Синклера, о которых речь шла выше.
Вскоре задремавшее зло снова проснулась. И мудрым ничего не осталось, как вернуть Эльхалану на Ариатар. Пока Эшли находилась на Ариатаре, она узнала о Великой войне с тьмой, о людях и эльфах, орках и гоблинах, гномах и амазонках, магах и рыцарях, населявших Ариатар. На Аргонавт 1 она вернулась другой и начала новую жизнь. Работа посла с Земли свела ее со многими представителями инопланетных рас, она влюбилась в командира станции Джеффри О Хара. Задачей Эшли в то время было вести документацию, заключать контракты, выходить живой и невредимой из множества приключений. Два года счастья пролетели как один день, пока однажды не появились черные корабли и принесли с собой войну и смерть. Джефа перевели в посольство в систему Амдар, чье влияние на Землю впечатляло, ведь именно они первыми вышли на контакт с землянами и помогли в кротчайшие сроки освоить новые технологии. Далее последовали два года войны, где Эшли находила и теряла друзей, но не могла забыть Джефа. Чтобы преломить ход войны, ей пришлось снова вернуться на Ариатар, туда, где началась война и где много лет спустя проснулось Зло и протянуло свои щупальца на весь мир. Приключения Эшли на Ариатаре и на Аргонавте1 заслуживали бы повествования, а нам нужно двигаться дальше.
Война закончилась, зло отступило. Жизнь постепенно входила в прежнее русло. На Аргонавт 1 со всех уголков Вселенной стекались беженцы и раненые. Эшли и раньше, до войны, часто помогала доктору станции Джейсону Франклину, а сейчас ее помощь была бесценной еще и потому, что Земля прислала врачей одного из отделений скорой помощи Чикаго. Для них было непривычным находиться вдали от дома, в космосе на перепутье миров и цивилизаций, лечить не только людей, но и инопланетян. Эшли быстро нашла с врачами общий язык и буквально стала их проводником на станции. Она загружала себя работой, чтобы не думать о погибших друзьях и Джефе. Бывший командир Аргонавта 1 тоже сыграл одну из заглавных ролей в битве со Злом. Много тысячелетий назад душа командира эльфийской армии Антиласа была спасена мудрыми Ариатара и спрятана в теле Джефа ОХара, которая в самый нужный момент войны пробудилась. Джефф улетел на Ариатар и возглавил армию эльфов уже в теперешней войне. Да не был он больше тем Джеффом, которого она любила. Он вернулся к своей сущности, а для всего мира командир Джеффри ОХара погиб на войне с Тьмой. Ну а спустя некоторое время на Аргонавт 1 прилетел новый начальник службы безопасности Рихард Картер, высокий брюнет с пронзительными голубыми глазами, живым остроумием и цепким умом. Начинающаяся дружба быстро переросла в бурный и страстный роман. Поэтому, когда Рихард не предполагающим возражения тоном предложил бросить работу на станции и вернуться на Землю, Эшли не раздумывая согласилась. Почти полтора года они счастливо прожили в Австрии, пока в полицию, где служил Рихард, по обмену опытом не приехали коллеги из Австралии. Правительство Земли скрепя сердцем отпустило Эшли с должности посла на Землю, оставив за ней все привилегии и зарплату, но она не могла просто так сидеть и ничего не делать. Эшли, имея за плечами «образование» в МИ-6 и ЦРУ и командование антитеррористическим отрядом, устроилась помощником комиссара венской полиции Рихарда Картера.
Быт совместной жизни и работы притупил их чувства, и они приняли решение расстаться на время. Среди приехавших по обмену детективов был Питер Гариссон, он быстро привлек внимание Эшли своим неунывающим характером, яркой и незаурядной натурой. Одно свидание со страстным поцелуем перешло в незабываемую испепеляющую желанием ночь и последующее предложение руки и сердца. Вот только Питер оказался не совсем тем человеком, за которого выдавал себя – он погряз в финансовых махинациях и убийствах, убирая свидетелей и уничтожая доказательства своей вины. Рихард пробовал открыть Эшли глаза, но она не хотела верить и понимать. Страсть захлестывала ее, да она простила бы Питеру все, кроме попытки нанести вред Рихарду. Видя, что Питер хочет убить ее друга, она просила его одуматься и бежать, но он решил по-своему. Раздались выстрелы, Эшли нажала на курок на секунду раньше и убила Питера. Спасла Рихарда и себя и убила человека, за которого согласилась выйти замуж. Стресс и чувство вины, воспоминания и постоянное напоминание о своей глупости и наивности сыграли свою роль – она взяла отпуск и поехала в родную Англию, где и встретила Адама.
Когда Эшли говорила о том, как много значит для нее Адам, то это было лишь малой долей действительности. Адам заставил ее забыть чувство вины, послать подальше муки совести и, главное, перебить ту страсть, которую Эшли испытывала к Питеру. Обычный человек, простой смертный не помог бы ей, но Адам не был человеком – он был бессмертным, прожившим около 10 тысяч лет, он был эльфом. Ни один человек, испробовав на вкус эльфа, уже никогда не забывал его. Вкус Адама уничтожил все остальное, и только любовь к Рихарду еще согревала душу Эшли. В один прекрасный день она поняла, что должна сделать выбор – вернуться к Рихарду или остаться с Адамом. И она вернулась. Они с Рихардом решили перебраться в США. Он попросил о переводе, а начальство просьбу удовлетворило и перевело на должность капитана полиции Чикаго. Рихарда это вполне устраивало – с языком у него проблем не было, а работа и зарплата были более чем приличными. Эшли же с легким сердцем переезжала в Чикаго, потому что там жил ее младший брат Джон, правительство предоставило ей шикарную квартиру, помогло перегнать машину и предложило устроить на любую работу, какую бы она пожелала. Но Эшли больше не хотела приключений, служить в полиции и убивать, она хотела помогать спасать жизни людей. Вот именно сейчас ей и пригодился диплом врача и опыт, полученный до и после войны. Она выбрала уже знакомое ей отделение скорой помощи и поступила под временный присмотр одного из старших врачей отделения Милана Йовича. Эшли очень сдружилась с врачами скорой еще на Аргонавте 1, поэтому коллектив тепло принял ее, но больше других она прониклась душой к Милану, он почти стал ее навящевой идеей. Отношения с Рихардом сошли на нет, а начинать заново не могли ни он, ни она.
Однажды в приемное отделение привезли неизвестного мужчину с огнестрельным ранением, спасти его не удалось. Расследование убийства Рихард поручил своему помощнику детективу Лайлу Куперу. В нем было все, что обычно не нравилось Эшли: резкие манеры обращения, острый язычок, самоуверенный взгляд теплых насмешливых карих глаз, более того, он был моложе Эшли на пару лет и много курил. Но именно все это так привлекло внимание, ее дурманил аромат его сигарет, его уверенность в себе. А тут еще доктор Йович вдруг поддался ее чарам.
Вот такая сложная и запутанная история любви, приключений и просто жизни пронеслась в памяти Эшли Синклер-Кэррингтон, принцессы Эльхаланы. Вот такой ее встретил Адам, он же темный эльф Ариатара Металас.







ГЛАВА 4. ВОЗВРАЩЕНИЕ НА РОДИНУ.
Никто не хотел нарушать тишину. Эшли погрузилась в воспоминания, Адам ждал. Неожиданно для обоих она произнесла:
- Тебе-то какое дело до мира и народа, который тебя вышвырнул на Землю, где ты и тебе подобные должны убивать друг друга из жажды Силы?
- Что ж, в твоих словах есть доля истины,- ответил Адам задумчиво,- В принципе, мне и здесь не плохо, привык, знаешь ли, за 6 тысяч лет. Вот только рано или поздно Тьма перекинется и сюда. И кто тогда придет на помощь здешним простым смертным? Я видел, как зарождался и развивался этот мир. Поверь, мне будет жаль увидеть и его конец.
Адам знал, о чем говорил. Когда Тьма обрушилась со своим неисчислимым войском беспощадных тварей и монстров, даже не все эльфы, не говоря уж о людях и других расах, встали под знамена Армии Света. Тех, что отказались участвовать в войне, боги Межреальности, или Мудрые, как их называли эльфы, отправили с их согласия в Мир без магии – на Землю. Им оставили вечную жизнь, но получать Силу они могли лишь убивая друг друга. На Ариатаре их стали называть Темными эльфами. Участь тех эльфов, которые предпочли встать в один ряд с тьмой, была незавидна. Мудрые лишили их вечной жизни и отобрали их души. Они стали теми, кого мы называем вампирами – они не смогли больше выносить свет и солнце, питались кровью, чтобы продолжить свое существование. Адам до Великой войны носил имя Металас, был одним из лучших воинов и полководцев, был лучшим другом нынешнего правителя Триасса Орэльда, он был Перворожденным. И он был одним из первых, кого сослали на Землю.
- Это не тот ответ. Какова истинная причина? – Эшли была неумолима.
Ему нечего было ей ответить. Последнее дело посла Эшли и начальника службы безопасности Рихарда Картера практически закончилось фатально. При попытке арестовать маньяка Рихард был смертельно ранен, по прогнозам врачей ничто не могло его спасти. Тогда Эшли заключила сделку с Мудрыми – они разрешали нарушить ей Закон Равновесия и передать часть своей крови и Силы Рихарду, а она соглашалась на присутствие в своей жизни наблюдателя. Рихард выздоровел, а Эшли получила наблюдателя в лице Антиласа, т.е. бывшего возлюбленного Джеффри ОХара. Когда Антилас больше не мог исполнять эту роль в силу личных симпатий и благодарности за спасение Эшли его брата, Мудрым срочно пришлось искать замену. Им ничего не оставалось делать, как просить об одолжении Адама, которому Эшли доверяла и который имел возможность видеть и беседовать с ней, особо не бередя ей душу. Взамен он получил разрешение бывать на родине и снова стать полноправным Перворожденным, чем он пока не горел желанием воспользоваться. Так что сказать Адаму было абсолютно нечего, о чем он и сообщил Эшли.
- Так ты приняла решение?
- Ну…, - протянула Эшли, - учитывая, что нам с тобой здесь абсолютно терять нечего, кроме, конечно, спокойной, сытой и вполне мирной жизни…
В эту секунду оба расхохотались. Отсмеявшись, они приступили к сборам.
Эшли вытащила из потайного шкафа два эльфийских меча, лук и набитый до отказа колчан со стрелами, тонкий кинжал, на рукояти которого красовались древние руны, любимый плащ с капюшоном из мягкой бархатистой ткани глубокого синего цвета с вышитыми по краям серебряными звездами, в котором было не холодно зимой и не жарко летом. В нем была одна особенность – его можно носить на изнанку, которая маскировала его обладателя под любой предмет и время суток. Из одежды она взяла замшевые брюки, юбку из мягкой кожи с высокими разрезами до бедер, облегающие блузу и жакет, и сапожки эльфийской работы. Адаму же ничего особенного не было нужно – меч он всегда носил с собой, пряча его в складках плаща.
- Попрощаешься с кем-нибудь?
- Мне не с кем прощаться, Адам.
Заметив удивленный взгляд и невысказанный вслух вопрос на лице своего друга, Эшли продолжила:
- Я рассталась с Лайлом, а Рихарда я волновать не хочу…
- А как же твой милый доктор, ты же к нему так трепетно и нежно относилась, - услышав в ответ тишину и увидев потускневшие глаза Эшли, он тихонько присвистнул, - Ты и с ним прекратила все отношения?
Слов было не нужно, все и так ясно. И Эшли была благодарна Адаму, за то, что не произнес фразу, обычную в таких случаях: «Ну, я же предупреждал…». Вообще-то Адам всегда говорил: «Ну, зачем тебе эти простые смертные?», хотя с Рихардом они были в приятельских отношениях, а Лайла он вроде бы терпел. С самого начала он был прав, как ни тяжело это признавать, подумала Эшли. Она не из этого мира и этим все сказано. Чтобы закрыть столь печальную тему, она спросила:
- Как мы доберемся до Ариатара?
- Полетим через Межпространство, благо, проход нам откроют. Когда прилетим, нам нужно будет встретиться с двумя проводниками. Один из них пожилой маг Карьяр, другой - следопыт Фантом. Они проводят нас к эльфам в Триасс. Дороги нынче не безопасны, а они знают более короткий путь.
- Ты что-то недоговариваешь, - подозрительно сказала Эшли.
- Проницательная ты моя, слушай тогда всю историю. Когда Темный был низвергнут в Небытие, Мудрые создали три кристалла, которые запечатали ему выход, но они же, к сожалению и моему недоумению, являются его единственной возможностью вернуться. Кристаллы, конечно, спрятали, но их защита ослабевает. К тому же начали проявлять активность верные слуги Темного – неведомо как ожившие призраки, кстати, мои бывшие сородичи. Но из Небытия вернулись не только они. Восстали из пепла фениксы. Я думаю, что ты помнишь их по сказкам. Его слуги рыщут, уничтожая все, что встает у них на пути. Вот, что сейчас происходит на Ариатаре. Скорее всего, кристаллы придется уничтожить, но это уже решит совет. Пора отправляться.
Надо, значит надо, подумала Эшли. В конце концов, что ни делается, все к лучшему. Сменить обстановку и вернуться снова в этот благословенный мир – это все, что ей сейчас нужно. Броситься в омут приключений звучит очень заманчиво, а спасти мир всегда приятно. Тем временем Адам открыл портал перехода, активировав кристаллическую пирамиду. Будто из воздуха перед ними возникла дверь, состоящая из нескольких лучей. Адам протянул к ней руку, в полной экипировке они шагнули в Межпространство.
В Межпространстве не было воздуха, но никто там еще не задохнулся, там не было дорог, но все ходили будто по ровной асфальтированной дороге, не рискуя провалиться в бездну, она переливалась всеми возможными и невозможными цветами, но выделить что-то определенное казалось невозможным. Межпространство создавалось великой древней силой, которую необразованные и недалекие члены общества называли магией. На самом деле оно представляло собой искусственно созданные пути, проходившие во все уголки необъятной Вселенной.
И вот, наконец, пред ними предстал итог их пути в Межпространстве. Они нырнули в образовавшийся проход и ступили на твердую землю Ариатара.
- Вот я и вернулась, - прошептала Эшли.
- Мы вернулись, - услышала она неожиданно надломившийся и охрипший голос Адама.






Глава 5. ЗНАКОМСТВО.
Солнце клонилось к закату, когда они вышли на широкую дорогу. Эшли хотелось знать, куда именно они идут, о чем незамедлительно спросила Адама. Он ответил, что встреча с проводниками должна состояться в маленькой деревеньке под названием Ривенхорст. Подошли они к воротам, когда опустилась ночь, и смотрители Тракта зажгли фонари, чтобы случайные путники не сбились с дороги. Ворота уже заперли, поэтому Адаму пришлось стучать в окошко привратника. Через несколько минут на них уставилось заспанное лицо гнома.
- Кто такие? Чего надо? Опять беженцы? – пророкотал он. – Велено никого не впускать после захода солнца. У нас тут и своих попрошаек хватает…
- Ты кого-то сейчас назвал попрошайкой? – зло прошипел Адам. Он потянулся за мечом, когда заметил боевую секиру гнома. Эшли не стала дожидаться развязки и откинула капюшон с головы.
- Уважаемый господин привратник! Мы, уставшие путники, должны были сегодня встретится с нашими друзьями в вашей замечательной таверне «Огонек». Нам известно, что вы закрываетесь на закате и открываете свои гостеприимные двери уже на восходе. Но нам приходилось идти очень осторожно, вот мы и опоздали. Неужели вы откажите мирным людям в ночлеге и ужине. У вас же самые аппетитные пирожки и самый вкусный эль в округе.
Эшли улыбнулась гному одной из самых своих обворожительных улыбок, когда тот поднял фонарь повыше, чтобы получше рассмотреть чужаков. Переведя взгляд с хмурого и нетерпеливого выражения лица Адама, он повернулся к Эшли и … от восторга охнул. Гном впервые за свои 175 лет жизни увидел такую красоту.
- Госпожа… да вы бы сразу…, - начал от волнения заикаться гном. – Входите же! Что ж вы не сказали, что были у нас раньше. Я недавно здесь работаю, а так бы сразу бы узнал такую красивую и, видно, благородную женщину.
Открывая калитку и пропуская вперед даму, он вдруг спросил:
- А давно ли вы к нам захаживали?
- Давно, милейший гном, но куда идти мы знаем, - торопливо перебил Адам. А Эшли лишь улыбнулась гному на прощанье, от чего тот смущенно покраснел, что даже борода не смогла этого скрыть.
Она снова накинула капюшон и быстро зашагала вслед за Адамом. Освещенная луной и фонарями центральная улица Ривенхорста скорее напоминала улицу провинциального американского городка. Заасфальтированная дорога, маленькие магазинчики, хлебопекарня, школа и небольшие одно- и двухэтажные домики с верандами и мансардами, разбитыми перед окнами садиками и невысокими заборами.
- Я тебе не говорил о таверне, - вдруг нарушил молчание Адам. – С чего ты взяла, что они пекут пирожки?
- Когда мы вышли на Тракт, я заметила вывеску «Добро пожаловать в Ривенхорст! Самая гостеприимная таверна, самые вкусные булочки и эль!».
Они подошли к дверям таверны, оттуда доносились веселые голоса посетителей. Войдя внутрь, они увидели множество людей, гномов, хоббитов. В этот вечер здесь присутствовали почти все сословия и расы Ариатара, кроме эльфов, орков и гоблинов. Они сели за свободный столик и заказали легкий ужин. Их внимание периодически привлекали сидящие за двумя столиками. Расположившимися у окна были два хоббита и пожилой гном, те, что сидели у камина – мужчина лет 35-40 и молодая девушка – сидели молча. Мужчина внимательно следил за каждым вошедшим, девушка казалась нездоровой, ее красивые и правильные черты лица иногда искажала гримаса боли, тогда ее пальцы яростно сжимались в кулак. Самый молодой из хоббитов уже был пьян и рассказывал каждому о приключениях их маленькой компании, о том, как за ними гнались люди в черном, о том, как к ним на помощь пришел пожилой маг и спас от неминуемой гибели, потом маг сказал, куда им идти и где им помогут
- Тебе не кажется, что они говорят об одном из наших провожатых? – шепнула Эшли Адаму на ухо.
- Кажется. Вот только прислушайся, юный пьяница рассказывает очень занимательную историю.
А тем временем хоббит продолжал расписывать их небольшое приключение.
- Какое я имею отношение к гномам? Да они нас с кузеном вырастили. Что? Да не хотел я больше прозябать в горах и добывать руду. Я хочу увидеть мир, безбедно жить, развлекаться. Хочу приключений…
- Если он сейчас не заткнется, клянусь, он вот-вот их найдет, - пробормотал Адам.
- … вот потому я и одолжил у этих обнищавших гордецов их священную реликвию. Знаете, такой красивый камешек, наверно кучу деньжищ стоит. И что они его раньше не продали. Я сам слышал, как человек с востока сказал королю Кросту Руке из Гранита: «Хозяин даст тебе все, что захочешь, твой народ не будет никогда голодать. Просто отдай нам кристалл», а этот идиот велел гнать посла взашей. А потом пришли они и …, - тут вдруг хоббит разрыдался, страх застыл в его глазах.
Ни старый гном, ни хоббит постарше не успели остановить их болтливого друга и теперь стояли в нерешительности, не зная, что делать дальше. Один из сидевших за соседним столиком поднялся и подошел к гному.
- Старик, мальчишка сказал правду? Не покажешь ли чудесный камешек?
- У меня ничего нет. Вы же знаете, какие хоббиты выдумщики…
- Ты лжешь. Люди в масках и черных балахонах рыщут по окрестностям. Наверно, могут заплатить хорошо.
Уже шестеро окружили старика с хоббитом. Эшли не могла больше равнодушно смотреть на происходящее. Она прекрасно понимала, что безоружные гном и хоббит не смогут противостоять сильным, хотя и уже изрядно выпившим мужчинам.
- Что ты сидишь, Адам, им же надо помочь!
- И не собираюсь. Действуй сама, если хочешь.
Эшли бросила на него негодующий взгляд и стала осторожно пробираться между столами. Она накинула капюшон, а в тот момент, говоривший с гномом тряс его за грудки, высоко подняв его над столом. Голос Эшли прозвучал громко и твердо:
- Оставьте старика в покое. Найдите более сильного соперника, если хотите.
- Это тебя что ли, - свирепо пробасил нападавший и замахнулся на Эшли незанятой рукой, но она не впервые сталкивалась с подобным. Молниеносный удар ногой в грудь в духе восточных единоборств поверг напавшего на пол, а старый гном рухнул на него.
Ролли, а именно так звали молодого хоббита, моментально оттащил старика в сторону и прикрыл собой. Старик был плох и не мог оказать сопротивления, но окружавших их напившихся и озлобленных незнакомцев меньше не становилось. Неожиданная помощь от незнакомки, а то, что это была именно женщина, он не сомневался, стала подарком свыше. Он уже не надеялся выбраться отсюда живым и здоровым. В страхе он сжал в руках амулет с кристаллом и начал молить небо о помощи. Он заметил, что во время боя с головы их спасительницы слетел капюшон, а волосы ее сверкают так, будто в каждый волосок вплетен луч света. Вот бы эти лучи скрыли их ото всех.
Эшли расправилась с двумя, третий охал на полу от боли в переломанной руке. Боковым зрением она увидела, что Адама нет на месте. Ну и черт с ним, промелькнуло у нее в голове, сама неплохо справляюсь. И вдруг от двери, ведущей к лестнице, куда молодого хоббита оттеснила драка, полетели лучи ослепительного света, и каждый, кто пытался причинить им вред, отлетал на несколько метров без сознания. Эшли удивленно смотрела на свет и в первые мгновения даже прикрыла глаза, но лучи будто обтекали ее и разили обидчиков. В нерешительности она остановилась, гадая, что произошло, и что ей делать дальше. Когда вспышки прекратились, она поняла, что ни хоббита, ни гнома, ни их пьяного болтуна в зале нет, а дверь наверх открыта. Ей нечего было здесь делать, и Эшли приняла решение подняться наверх.

Ролли не верил своим глазам – амулет действительно оказался волшебным. Значит, не зря гномы так берегли его и прятали от чужих. Какое счастье, что они с дедушкой догнали этого ворюгу Бэна, ведь он бы продал его неизвестно кому. Тем временем амулет ослеплял каждого, кто пытался дотронуться до них. Неожиданно он почувствовал, что его ноги вдруг оторвались от пола, какая-то сила тянула его назад. Хоббит оглянулся и лишь увидел, что его и старого гнома тащит за собой сильный мужчина в черной одежде. У Ролли душа от страха ушла в пятки, он похолодел – неужели и здесь их выследили. Его грубо опустили на пол в какой-то комнате таверны. Терять ему нечего, а расстаться с жизнью он не боялся. Лишь бы камень не попал в руки злодеев. Без боя он его не отдаст. Ролли смело посмотрел на негодяя, похитившего их. Он загородил собой дедушку, который все еще был без сознания, и твердым голосом произнес:
- Я не отдам тебе того, за чем ты пришел. Можешь убить нас…
- И зачем же я, по-твоему, пришел, юный хоббит? – спросил насмешливым тоном человек в глубоко нахлобученной на глаза старой шляпе.
- Тебе виднее, убийца, ты и твои сообщники преследовали нас от самой Гномьей Горы.
- Так почему бы мне не убить тебя прямо сейчас и не забрать то, что мне «так нужно», господин Ролли Шеддоуз?
- Потому что Фантом не убийца и не прислужник Тьмы, а друг спасшего вас старого мага Карьяра, не так ли? – встрял появившийся из ниоткуда высокий и худощавый незнакомец, прислонившись к косяку их двери и хитро прищуриваясь.
- Именно так, - церемонно сняв шляпу, человек по прозвищу Фантом поклонился. – Может, и вы представитесь. Где ваша храбрая спутница?
- Я здесь, - сказала появившаяся в дверях Эшли. – Меня лишь интересуют доказательства того, что вы действительно тот, кем представились.
Приготовившись к бою и вытащив из легких ножен меч, она вложила его обратно и теперь внимательно рассматривала Фантома. Снявший шляпу человек был высокого роста, правда, чуть ниже Адама, появившегося несколькими секундами раньше. На вид ему можно было дать лет 35 или 40, хотя седина еще не трогала его густые темные волосы, спадавшие на плечи. Его черные глаза также внимательно рассматривали ее. Волевой подбородок и прямой нос не вызывали сомнений в его твердом и прямом характере. Он был одет в походную и изрядно запыленную одежду, тем не менее, не скрывавшую тренированного атлетичного тела.
Его лицо мгновенно посерьезнело. Он вытащил из кармана плаща письмо и передал его Адаму.
- Оно на эльфийском. Если я должен был встретить именно вас, то вы поймете его содержание.
Адам пробежал глазами содержимое письма и начал читать вслух:
«Уважаемый мой друг Аргрэйн!
К моему глубочайшему сожалению я не мог прийти на встречу. Обстоятельства чрезвычайной важности заставили меня свернуть с намеченного пути, о коих тебе расскажет молодой хоббит Ролли Шеддоуз, которого сопровождают пожилой гном, Дарен и юный воришка хоббит Бэн. Сопроводи их, пожалуйста, на Совет в Триасс. Им есть, что поведать о возвращающемся зле. Гостей с Земли, которых мы должны были встретить и отвести в Триас, я тоже перепоручаю тебе, потому что лучшего провожатого и следопыта им не найти. Тебе известно кто они, но, чтобы не ошибиться, это высокий и худощавый мужчина с хитрыми глазами и коротко стрижеными волосами, взявший земное имя Адам. Его спутницу ты ни с кем не перепутаешь – стройная, ловкая и очень красивая, синие эльфийские глаза и светлые волнистые волосы.
Теперь я обращаюсь к тебе, Металас. Надеюсь, ты посвятил Эльхалану в суть дела. Аргрэйн тоже знает, зачем вас призвали и сделает все от него зависящее, чтобы как можно быстрее и безопаснее доставить вас в Триасс. Надеюсь встретиться с вами на совете.
Карьяр.»

- Как к вам попало письмо? – спросила Эшли у Аргрэйна.
- Его принес ястреб сегодня утром, когда мы с Рейей подъезжали к воротам…
- А, кстати, где девушка, - перебил его Адам. – Она вроде бы последовала за вами.

Рейя с трудом улавливала суть происходящего. Раненое плечо и обожженное бедро все чаще напоминали о себе. Она ничего не хотела говорить о боли Аргрэйну, не хотела показаться ему слабой. Он спас ее и жаловаться на царапины она теперь не собиралась. Когда он убил гоблина и, подхватив ее, посадил впереди себя, Рейя уже ни на что не надеялась. Но он сказал: «Не бойся, я друг», и амазонка поверила. Что-то было в его голосе такое доброе, спокойное и искреннее. Остановившись на привал, он помог ей спуститься с лошади и заметил засохшее пятно крови на бордовом плаще.
- Ты ранена?
- Ерунда, царапина. Спасибо тебе за помощь, - почти шепотом, чтобы он не заметил дрогнувшего от боли голоса, сказала она. – Кто ты?
- Мое имя Аргрэйн, но меня чаще называют Фантом. Как твое имя?
- Рейя. – немного помолчав, она спросила, - Куда ты едешь? Как ты попал в наши земли?
- Мне надо встретить кое-кого в деревне Ривенхорст, а оттуда проводить их в Триасс. Я был знаком с вашей предводительницей Кьярой и скорблю о ней.
- Кьяра была моей наставницей, - глухо произнесла тогда Рейя. Слезы снова наворачивались на глаза.
- Прости. Почему орки напали на вас?
- А почему они нападают на мирные деревни? – и она рассказала ему все с самого начала, все, что знала и видела. Когда она закончила, повисла тишина, которую через какое-то время нарушил Фантом.
- Я еду на совет в Триасс. Поедем со мной, расскажи все им. Но если не хочешь, я могу отвести тебя в Хардгрим. Но сначала я перевяжу тебя…
- К мужчинам? Ну уж нет, только не к этим зазнавшимся мужланам. Лучше к эльфам.
Так они приехали в Ривенхорст и остановились в гостинице «Огонек», дожидаясь прибытия незнакомцев. Саднящее бедро вызывало тошноту и заставляло морщиться и кусать губы. Поэтому, когда началась заварушка, Рейя не очень понимала суть случившегося. Она только слышала, как Аргрэйн сказал, что надо вытащить хоббита и гнома из зала. Он сказал, что еще надо найти их болтливого пьяного спутника, и она вдруг услышала свой собственный голос, что она это сделает. Найти хоббита оказалось не сложно – он явно протрезвел, но продолжал прятаться под столом, за которым до этого сидел. Рейя попыталась взять его за руку, но он в ужасе стал брыкаться, поэтому ей ничего не оставалось делать, как огреть его по затылку. Она замечала летающие вокруг вспышки света, но амазонке было не до них. Дотащив его до двери на лестницу, Рейя почувствовала, как все поплыло перед глазами. Она бессильно опустилась на ступеньки и потеряла сознание.

Там ее и хоббита нашел Адам, отправившийся на их поиски. Он бережно поднял девушку на руки и отнес в комнату, в которой в тот момент находились Эшли, Аргрэйн, Ролли и Дарен. Гном уже пришел в себя, а Ролли рассказывал ему о произошедшем. Адам внес Рейю и опустил ее на кровать.
- Я нашел их с хоббитом на ступеньках без сознания. Девушка, судя по всему ранена. Эш, осмотришь ее?
Эшли без разговоров опустилась на колени около Рейи и начала свою работу. Неожиданно она почувствовала прикосновение к своему плечу. Она оглянулась и увидела встревоженное лицо Аргрэйна.
- У нее колотая рана предплечья и серьезный ожог бедра. Предплечье я, как мог, обработал. Вот только нам придется уйти из этой комнаты. Оставьте здесь свои вещи и оденьте эти, - сказал он, обернувшись к хоббитам и гному. – Скоро сюда пожалуют гости.
Никто не стал спорить, все ощущали нависшую опасность – зло витало в воздухе. Адам снова взял Рейю на руки и вынес из комнаты. Следом за ним последовала и Эшли. Аргрэйн дождался пока хоббиты и гном переоденутся. Дедушка Дарен и Ролли быстро разделись и облачились в принесенную следопытом одежду. Она, правда, была немного великовата, но они подвернули рукава и подвязались ремешками. Бэн долго осматривал одежду, а потом ворчливо проговорил:
- Меня и моя одежда устраивала. Зачем мне это старье?
- Затем, что это старье отобьет твой запах, за которым следуют призраки-ищейки. К тому же, неужели ты думаешь, что они тебя пощадят, как те разбойники в зале. Хотя, если хочешь, можешь остаться здесь. Спасать твою жизнь меня не просили.
Бэн обиженно посмотрел на Фантома и, ничего больше не добавив, быстро переоделся. Аргрэйн вышел последним, но перед этим положил их вещи под одеяла и свернул матрас так, будто там действительно мирно спал хоббит. Он догнал их у входа в противоположное крыло гостиницы.
- Разве старая одежда может обмануть их?
Ролли задал этот вопрос не потому, что он боялся за себя, он просто не хотел, чтобы с этими людьми, с которыми его свела судьба, что-то случилось из-за него и его кузена Бэна. Ему уже доводилось встречаться с призраками в лесу, а новой встречи он не хотел.
- Их влечет ваш запах, призраки не видят – они чувствуют.
Аргрэйн провел их в старый двухместный номер, где все было из дерева: стол, стулья, две кровати. На деревянном полу без ковра стоял таз с горячей водой, а рядом кто-то аккуратно положил кипу чистых полотенец и марлевых бинтов. Эшли вопросительно посмотрела на Фантома. И он ответил на ее немой вопрос.
- Я предполагал, что может что-нибудь произойти. Хозяин гостиницы приходится давним знакомым Карьяру. Если мы путешествуем вместе, то останавливаемся здесь. Переночуем здесь, а с восходом солнца двинемся в путь. Отдыхайте пока, до Триаса долгая и опасная дорога.
У окна они нашли корзину с едой. Поздний ужин явно не отличался роскошью, но свежие фрукты, вяленое мясо, сыр, сдобное печенье, домашний компот и вино утолили голод и сняли напряжение. В то время, пока все ели, Эшли промывала и обрабатывала раны Рейи. Глубокий порез, нанесенный скорее всего очень острым изогнутым лезвием, благодаря травам Аргрэйна начинал затягиваться и заживать. Но вот пятно от ожога заставило Эшли ужаснуться. Рваные обугленные края испугали бы даже опытного врача ожогового центра. Было ощущение, что сначала на бедро плеснули кислотой, а потом еще и подожгли. Она обеззаразила рану, осторожно нанесла мазь от ожогов, благоразумно захваченную с собой из домашней аптечки, сверху положила целебные листья какого-то растения, принесенного Аргрэйном, и перевязала. Мазь сразу же начала действовать, потому, как жар спал, а забытье девушки перешло в глубокий и теперь уже спокойный сон.
Эшли устало опустилась в кресло и закрыла глаза, сон все больше затуманивал сознание, когда ее тихо окликнул Адам. Она встала и вышла из комнаты, чтобы не разбудить Рейю. В соседней комнате на широкой кровати разместились старый гном и оба хоббита. Лишь Аргрэйн молча стоял у окна и задумчиво и напряженно всматривался в ночную даль, будто ждал кого-то или чего-то.
- Я должен оставить тебя на попечение Аргрэйна. Гном не выдержит продолжения путешествия. Я отвезу его в ближайший поселок гномов, а на обратном пути заеду к ним в Гномью Гору, посмотрю, что там у них случилось, из-за чего им пришлось бежать с магическим талисманом. Как она? – кивнул он в сторону Рейи.
- Спит. Предплечье быстро заживет, а ожог странный, тяжелый и беспокоит меня. Ее сейчас лучше не трогать. Дорогу она тоже не выдержит, хотя девушка она сильная и при должном уходе, лечении и покое скоро встанет на ноги. Ты уверен, что тебе необходимо ехать?
- Мне нужно увидеть все своими глазами и найти Карьяра. По словам Ролли он поскакал именно туда. Не волнуйся за меня, я все-таки бессмертный.
Эшли ничего не ответила, просто обняла его и прижалась к его груди щекой. Он чуть отстранил ее от себя, взял за подбородок и легко коснулся губами ее губ. Она дотронулась кончиками пальцев его губ и прошептала:
- Береги себя.
- Встретимся на совете в Триассе, - за спиной Адама кашлянули,- Вот и господин Дарен.
Эшли даже не заметила, как гном прошел мимо них. Он оделся по-походному и выглядел вполне моложаво и бодро для его преклонных лет.
- Позвольте поблагодарить вас, госпожа, за вашу помощь, - он поклонился ей, а его длинная седая борода свесилась до пояса,- Позаботьтесь о Ролли и Бэне. До свидания, госпожа.
Они ушли, а она вернулась в номер. Хоббиты мирно посапывали под одеялом, а Аргрэйн продолжал стоять у окна и всматриваться в ночное небо. Эшли села в кресло и посмотрела в сторону Аргрэйна и невольно восхитилась его величавой осанкой. Так должен выглядеть благородный правитель, осматривающий свою страну с балкона своего замка. Он почувствовал ее взгляд и повернулся к ней.
- Вы бы отдохнули, рассвет через пару часов.
- На что вы смотрите? – словно не слыша его, спросила она.
- Подойдите сюда, Эльхалана, и если я не ошибся, вы тоже сейчас все поймете.
Эшли подошла к окну и прислонилась к выступу стены. Несколько минут они молча всматривались в ночной мрак, затем она перевела взгляд на Аргрэйна и спросила:
- Почему вас называют Фантомом? Вы человек из кожи и плоти, в отличие от тех призраков, которых вы опасались.
Его глаза насмешливо сощурились и выпустили на волю россыпь морщинок.
- Я родился в стране, где со времен Великой и Последней войны со Злом не было законного короля, а лишь временные правители. По линии моего далекого предка рождались женщины. В моих жилах течет кровь истинных королей, но я слишком привык к свободной жизни странника. Мне пришлось уйти из родных мест и учиться у рыцарей. Потом жизнь свела меня с эльфами, которые и дали мне это прозвище. Так прозвали меня и мои соплеменники. Я – следопыт, выслеживаю орков, разбойников и другую нечисть. Вы, наверно, не поверите, Эльхалана, но я уже почти 30 лет живу среди эльфов, и все меньше мне хочется возвращаться в родную страну Хардию. Мне ведь уже за 50, но кровь предков не дает состариться. Потому и прозвали Фантомом.
- Зовите меня Эшли, это имя для меня роднее и привычнее. Кстати, вы, скорее всего тоже не поверите, но и мне почти 35.
Она тепло и весело ему улыбнулась. Аргрэйн смотрел на эту молодую и очень красивую женщину и ему вдруг очень захотелось прикоснуться к ней, почувствовать вкус ее губ, вдохнуть поглубже запах ее волос и кожи, обвить руками ее соблазнительный стан, прижать ее тело к своему. На мгновение перед глазами возник образ его любимой эльфийки, прекрасной и вечно юной Сильдермини, но сразу же испарился, как только Аргрэйн перевел взгляд на нежные влажные полураскрытые губы Эшли, из которых вырывалось легкое дыхание страсти. Желание, повисшее между ними, прорвалось у обоих одновременно. Он притянул ее к себе и поцеловал. Она жарко ответила на поцелуй. Ей казалось, что огонь вошел в ее тело. Он хотел ее, обычную женщину, а не будущую королеву Вселенной. Бурлящее в них обоих желание окатывало горячей волной и вырывалось через поцелуй. Его руки в это время блуждали по ее шее, спине, ягодицам. Она запустила пальцы в его волосы, нежно перебирая их и лаская затылок.
Неожиданно Аргрэйн отстранился от нее. Он резко почувствовал укол совести за Сильдермини. Его сердце всегда принадлежало только ей, во всех походах ее милый образ помогал вынести одиночество. Что он сделал?!
Эшли посмотрела на него и с понимающей улыбкой отвернулась к окну и вдруг тихо охнула.
- Смотри, Аргрэйн.
В предрассветном небе появились тени – ищейки-призраки все же вышли на след.

ГЛАВА 6. ОТКРЫТИЯ.
Адам скакал быстро, но не во весь опор. Он постоянно оглядывался. Нет, он не боялся преследования или засады, скорее уж следил за гномом, как бы тот не свалился с лошади. Всем прекрасно известно какие «великолепные» наездники гномы, поэтому, как только переговорив с Аргрэйном и решив, что престарелый гном не выдержит продолжения пути, Адам спустился к хозяину гостиницы и купил у него самую спокойную кобылку. В очередной раз, обернувшись и не увидев позади себя гнома, он уж было хотел приостановить своего коня и вернуться, как вдруг удивленно открыл для себя, что Дарен не только не отстал, но и поравнялся с ним и даже собирается обогнать.
- Вы, господин Темный эльф, видно решили, что все мы гномы не всадники. Поражены и не верите глазам, угадал?
- Да, что верно, то верно. Как все изменилось за шесть тысяч лет, даже то, что никогда не меняется, особенно гномы.
- Давно тебя здесь не было, Темный, а гномов недолюбливаешь, как и большинство эльфов.
- А с чего это ты, господин гном, принял меня за Темного эльфа, позволь узнать? – насмешливо поинтересовался Адам.
- А с того, господин Темный, что хоть уши у тебя давно уже не острые, волосы темные и остриженные, глаза черные и лишь чуть раскосые и мышцами ты пооброс, но эльфийской вечностью от тебя тянет издалека, - серьезно ответил ему гном. – Зачем вернулся?
- Чтобы тебе, гном, интересно стало. Знаю, что не доверяешь, думаешь, сейчас завезу тебя в чащу и в землю к праотцам вгоню?
- Не прав ты, если уж тебе доверяют прекрасная госпожа и Аргрэйн, то у меня нет оснований им не верить.
Оставшуюся часть пути они проделали в тишине, только вот у Адама все чаще возникало подозрение, что за ними наблюдают. Он чувствовал Силу, древнюю и темную, как он сам. На всякий случай он проверил меч в ножнах, вшитых в складки плаща, и тотчас же услышал за спиной недовольное хмыканье Дарена.
- Тебе не придется прикрывать меня. Я хоть уже и стар, но еще смогу за себя постоять.
- Так же, как ты оборонялся в зале таверны?
Адам не видел, но почувствовал, как затряслась от гнева борода гнома, который он, правда, быстро подавил. Но напряжение нарастало и не только в отношениях с гномом. Чтобы хоть как-то отвлечься от гнетущей тишины, Адам повернулся к гному и спросил:
- Не знаешь ли случайно, гном у ворот деревни не из ваших?
- Верно мыслишь, Темный, неужели бы наш Верховный Король отпустил бы одного старого гнома с двумя молодыми хоббитами, один из которых пытался украсть волшебный камень, без охраны. Это Гэмбольтт, младший брат короля и лучший воин среди гномов, а то и среди людей.
- Хочешь сказать, что он последует за хоббитом в Триасс?
- Конечно, это его работа. Он ведь страж камня. Правда, это Ролли теперь носитель камня, а Гэмбольтт страж Ролли.
- Почему?
- Потому что когда Ролли остановил воришку Бэна и отобрал у него камень, камень не оттолкнул только его. Никто не прикасался к нему уже многие сотни лет, а вот Ролли он подпустил. А чего это ты все оглядываешься, ждешь кого?
- Следит кто-то или что-то, неужели не чувствуешь? – Адам не стал снова вступать с гномом в перебранку.
- может, птицы или звери лесные. Кому мы нужны?
- Скорее уж оборотни и упыри. Ты, гном, оглох что ли? Мы час едем в гробовой тишине. Птицы не щебечут, звери не рычат. Может, ты, где белку на дереве или ежика в кустах заметил, то я нет. Единственное, что радует это, что скоро приедем к твоим сородичам.
- Думаешь, тебя у нас хлебом-солью встретят, господин Темный эльф?
- Думаю, что еще и золота мешок насыплют, если тебя живым довезу.
Гном промолчал и заметно погрустнел. Откуда этому Темному знать, что о мешке золота в нынешние времена можно только мечтать. Род гномов обеднел настолько, что простой работяга-гном сможет прокормить семью ночами горбатясь в шахтах и практически опустевших копях, а днем прислуживая людям и другим высоким расам. Откуда ему знать, что представителям гордого народа гномов приходится служить на подхвате в рыцарских войсках, а Королю Гномьей Горы продавать оружие и доспехи нужно за полцены, потому что и у людей, и у эльфов давно появились отменные мастера. Дела сейчас так плохи, что гномы ходят в обносках своих отцов и дедов, редко ремонтируют свои жилища, а порой и едят раз в сутки, когда год бывает убыточным и запасы подходят к концу. Не говоря уже о том, что горные жители стали заниматься земледелием, а королевская армия распущена за неимением средств на содержание, остался только боевой хирд верно прослуживших королю гномов да личная королевская дружина. Ну откуда все это знать темному эльфу, отсутствующему на родине более шести тысяч лет?
Вообще-то Адам догадывался, что никакого золота он не получит и даже к столу вряд ли позовут. О бедственном положении гномов он понял из слов полупьяного хоббита Бэна в зале гостиницы. Поэтому его ничуть не удивило открывшаяся панорама горного гномьего поселка. В редких окнах горел свет, в некоторых окнах угадывался тусклый свет лампадки, кое-где одноэтажные домики давно требовали ремонта – крыши прохудились, двери поскрипывали, дороги оказались порядком разбитыми. О том, что поселок обитаем, говорил лишь дымок печных труб.
Адам спешился и, взяв под уздцы коня, повел его к строению, отдаленно напоминающего конюшню. Никто не вышел им навстречу, старый гном шел за ним.
- Вымерли они здесь все что ли? – с досады бросил Адам.
- Нет, не вымерли, просто мужчины в шахтах, а женщины с детьми побаиваются выходить к незнакомцу. Времена нынче не те.
- А какие они те времена? Разве гномы когда-нибудь встречали радостно эльфов?
- Темных никогда.
И как бы в подтверждение его слов приоткрылась дверь соседнего дома, из которой выглядывала полная низенькая гнома, по человеческим меркам ей можно было дать лет 50, кудрявые рыжие волосы лихо закручены на макушке, на темно зеленой юбке повязан немного запачканный серый фартук. В толстеньких пальчиках она сжимала топорик и подозрительно исподлобья посматривала на приезжих.
- Зачем пожаловали? Что надо?
- Здравствуй, хозяюшка. Не могли бы мы…- начал вежливо и с поклоном Адам, но старый гном перебил его.
- Марша, я так изменился, что ты не узнаешь своего старого дядю?
- Дядюшка Дарен, это правда ты? – взвизгнув, она с неожиданным проворством бросилась к гному на шею. После недолгих объятий она спросила:
- Дядюшка, а кто это с тобой? Темный эльф? Зачем ты его привел, наши мужчины не очень жалуют их.
- Это не я его привел, а он меня, - и гном, не вдаваясь в подробности, рассказал гноме, что привело его в горный поселок.- Марша, мне нужен приют. Я уже стар и слаб, да и в Гномью Гору мне не вернуться. Что у вас случилось, детворы не видно.
- В лесах появились невиданные звери с ловкостью пантеры и мордой волка, а ночью над домами кружат летучие мыши. Оставайся с нами, дядя Дарен. Фьёрн обрадуется, когда тебя увидит, все-таки двое мужчин лучше, чем один. И малыши будут счастливы. А ему можно доверять? – покосилась она в сторону Адама.
- Он друг и скоро уедет.
Марша впустила их в дом, правда Адаму пришлось наклониться, чтобы не стукнуться головой. В домике было прибрано, уютно, а большой камин выделял достаточно тепла, чтобы обогреть домик. Гнома быстро накрыла на стол. Адам спешно поел, поблагодарил хозяйку, которая к тому времени уже успела накормить и напоить коня Адама, и попрощался с Дареном.
- Прощай, господин Темный эльф, ты хороший попутчик. Не сердись на меня и будь осторожней.
- До свидания, господин Дарен, До свидания, уважаемая хозяйка Марша.
Адам вывел коня и вскочил в седло, направил коня в сторону Гномьей Горы.
- Он не похож на здешних Темных, - сказала Марша Дарену.
- Он не здешний, - ответил гном.- И у него, наверно, есть будущее.

Будь осторожней! Какие заботливые! А что же они не сказали, куда же ты едешь на ночь глядя, один, ведь в лесу так опасно. Переночуй у нас. Нет, будь осторожней! Хоть одно радует, больше не увижу этого ворчливого и высокомерного гнома. Вот что старость делает с людьми, и не только. А гном-то прав, я давно здесь не был, многое и многие изменились. Что это за новые звери, так напугавшие бесстрашных гномов? На всякий случай Адам еще раз проверил меч. Ночная тишина его не пугала, но уж не нравилась точно. Он никогда не боялся вступать в бой, но всеми возможными (честными и не очень) способами старался избегать столкновений. Ему пока еще не надоела жизнь, несмотря на ее, столь длительную продолжительность. Мирная жизнь на Земле его вполне устраивала, этот мир давно не его родина, и не родина для Эшли. Может зря мудрые отправили ее на Землю. Ведь даже по складу характера она больше человек, чем эльф. От эльфов у нее лишь синие глаза, магнетизм и вечная жизнь. С другой стороны, если бы она не родилась и не выросла среди людей, она никогда бы не стала такой естественной, человечной и нормальной женщиной. И опять же, проснись в ней ее эльфийская сущность, ей не было бы сейчас так тяжело, не приходилось бы разрываться и чувствовать себя гостьей. Адам до сих пор не определился, что он чувствует к Эшли. Абсолютно верно лишь то, что они друзья, но, являясь доком в амурных отношениях, он прекрасно понимал, что не испытывать страсть и желание к ней может только слепой, глухой, немой, парализованный и, короче, не живой идиот. Любовь это или нет, Адам не знал. Зато он заметил, что Аргрэйн тоже не остался равнодушным к красоте Эшли, то есть оказался нормальным мужиком. Нет, он не ревновал, считая эти эмоции мелкими и недостойными себя. Адам знал, что для Эшли эти отношения ничем хорошим не закончатся, минимум разбитым сердцем и разочарованием, а о максимуме думать не хотелось. Еще он не понимал, почему Мудрые сразу не рассказали ей всей правды. Эшли станет королевой Вселенной, выйдя замуж и связав свою душу с Королем Ариатара или с истинным Перворожденным эльфом. Адам не сомневался, что Королем рано или поздно станет Аргрэйн, одна жалость – Аргрэйн любил и хотел жениться на Сильдермини, единственной дочери Орэльда, правителя Триасса. Не совершили бы они с Эшли непоправимой ошибки, которая будет дорого стоить обоим.
Да, Адам тоже был Перворожденным, но власть ему не нужна и весь Ариатар тоже.
На небе сияла полная луна, поэтому темнота не так давила. Деревья отбрасывали причудливые тени и могли напугать любого слабонервного человека, а Адам таковым не был. Его чуткий слух уловил шелестящий шорох где-то над деревьями. Конь тихонько заржал и заметно занервничал. Вот, кажется, и проявились мои незримые преследователи, подумал Адам. Над головой кто-то пронесся, и Адам не стал ждать нападения, резким движением разрубив это нечто надвое. Он спустился с коня и решил посмотреть на поверженного врага. Найдя то место, где предположительно упало тело, и присев на корточки, Адам нашел, что искал. Так, значит летучие мыши! Забавно, вот мы и пустили в ход шестерок. Хлопанье крыльев нарастало, но Адам тоже не дремал. Он зажег факел, предусмотрительно захваченный в гостинице, взял его в левую руку и меч в правую.
Факел стал ему вместо щита, не давая близко приблизится летающим тварям. Меч одним точным ударом перерубал их пополам. Когда первая атака наконец завершилась, Адам опустил меч и осветил факелом поле битвы – вокруг него валялось около полусотни убитых им Кровопийцев. За деревьями послышалось рычание. Какая насыщенная и нескучная сегодня ночь! Не заснешь! Неужели волк-кошка, и, причем ко мне?!
Зверь мягко по-кошачьи подкрадывался, Адам выжидал. Адам отскочил в сторону за секунду, и этой секунды хватило, чтобы страшилище промахнулось. Монстр бросился в новую атаку, но Адам и в этот раз увернулся, да еще и успел вспороть брюхо зверю. Адам поднял факел и осмотрел его. Да уж, приятного мало, и голова явно не подходит к туловищу. Мощным ударом Адам привычно отрубил голову волка от тела пантеры.
- Теперь стало намного лучше!
- Ты также ловок, не знай я твоего возраста, сказала бы молодец. С длинными локонами ты был более привлекателен, кстати.
Неуловимо знакомый голос раздавался откуда-то сверху. И скоро он приобрел форму. С ветки дерева легко спрыгнула женщина. Она щелкнула пальцами, и в посохе зажегся огонек, осветивший ее. Адам всматривался в незнакомку и видел волнистые волосы до талии цвета вороньего крыла, красиво изогнутые черные брови, густые черные ресницы, загадочно сверкающие сиреневые глаза, подчеркнутые высокие скулы, полные соблазнительные губы, красивая шея, потрясающая фигура, длинные ноги, обтянутые черными сапогами. Не такая уж и незнакомка, ошарашено пронеслось в голове…
- Аллариада!
- Лара, так ты меня называл, и так меня зовут теперь.
- Сколько лет прошло, а ты все еще жива и почти не изменилась… и все так же красива.
Адам не покривил душой, Лара действительно была прекрасна – одетая в черные кожаные штаны, заправленные в высокие кожаные сапоги, черный корсаж и ослепительно белую блузу, в глубоком вырезе которого легко угадывалась высокая пышная грудь, очертания которой открывало отсутствие нижнего белья. Черный бархатный плащ подчеркивал высокий рост и королевскую осанку Лары. Но относительно «не изменилась»… даже при не ярком магическом свете было заметно, что ее кожа давно не видела солнца и приобрела сероватый оттенок в тон глазам. Кстати о глазах, Лара до войны была Перворожденной эльфийкой и потому имела, как и Эшли, синий цвет глаз. Но сейчас они стали мутновато сиреневые. Она пока еще не показала ему свои вампирские клыки, а Адам не сомневался, что они у нее имеются.
- Лжешь, предатель. Я сразу почувствовала тебя, как только произошел выброс энергии.
- Предатель, ты сказала? Напомнить тебе, кто перешел на сторону Зла и стал вампиром в итоге? Тебя устроила эта кровавая жизнь? – И уже буднично добавил. – Чем ты теперь занимаешься, командуешь кровососами, соблазняешь верных мужей? Ты всегда жаждала власти, Лара. Что ж, ты ее получила.
- Тебя всегда устраивало никчемное существование, Металас. Ты даже хуже моего бывшего мужа Антиласа. Он хотя бы сразу определился, на чьей стороне умирать. А ты, поджав хвост, сбежал на Землю. Да ты же практически стал там человеком.
- Слушай, объясни мне, как ты смогла выйти замуж за такого нормального парня как Антилас. Он, герой войны, возродился, к твоему сведению, на Земле, и теперь снова среди эльфов.
- Вышла за него, а спала с его другом. Надеюсь, ты за шесть тысяч лет не забыл того экстаза, который мы вместе испытывали каждый раз.
Она говорила все это так спокойно, что Адам даже диву давался. Как зло могло превратить умную, сексуальную и, в принципе, неплохую женщину, в расчетливую и алчную стерву. Адаму особо никогда не было стыдно за свое прошлое как на Ариатаре, так и на Земле. Поэтому он, честно говоря, не понимал, что же хочет от него Лара. Если она желает его убить, то почему до сих пор не сделала этого. Или захотелось поболтать, перед тем как прикончить его?
- Лара, я спешу. Очень рад был тебя встретить.
- Что ж. Не буду тебя больше задерживать. Езжай. Надеюсь, твой путь будет не столь опасен, как у тех, кого ты оставил в гостинице.
Адам поверить не мог, что она так просто его отпустила. Подвох? Проверяет, как я отреагирую на известие об оставшихся в Ривенхорсте? Никак, милая моя вампирша, ты никогда не узнаешь моих мыслей. Они справятся с твоими подручными, как с докучливыми комарами. Может, собирается ударить в спину. Тогда, в принципе, все понятно. Даже как-то слишком понятно. Значит, 6 тысяч лет не прошли бесследно.
- Уходи, Металас, тебя не остановят мои слуги.
Прежде чем он успел вскочить на коня, она погасила волшебный камень и ночь укрыла ее от его глаз. Адам превратился в слух, но ответом ему служили шепот листвы и легкое дуновение ветра. Он не стал подгонять коня, зачем мучить несчастное животное, погони не будет. Он не просто в это верил, он знал это. Невидимые глаза больше не следили за ним, Адам больше не чувствовал Силы. Это было странно, непонятно, да удивительно, по-другому не скажешь. Неужели в этой потрясающей стерве осталось что-то человечное, если такое вообще применительно к эльфам, хоть и вставшим на сторону Тьмы. Хотя, нет. Адам поморщился.
Он даже не заметил рассвета, не уловил, когда ночь сдала свои позиции серому утру. Ночные тени отступили и создали впечатление рассеявшегося сна, наваждения. Но Лара не была сном, и подтверждением тому стало испачканное черной кровью лезвие его меча. Адам мысленно отмахнулся от всего произошедшего с ним этой ночью. В конце концов, не ему судить ее. Осуждать Лару было как минимум нечестно. Уж кому, как ни ему было знать, что жизнь делает с теми, кто попал в ее ловушку. Ему тоже было не сладко на Земле. Тогда еще самоуверенный бессмертный эльф, вступив одним из первых на дикую пустую землю планеты, не сомневался – он не пропадет. Объединившись с несколькими бессмертными, не пожелавшими жить наравне с дикарями, они творили зло, получив имя Несущие смерть. Они убивали, насиловали, захватывали. Никто и ничто не могло остановить их. Прошло тысячелетие, прежде чем Адам задумался о смысле своего существования. Сейчас он даже завидовал тем, кого мудрые отправили на Землю и позволили родиться в другое время, время рождения культуры, красоты, искусства, науки, образования. Многие из попавших на Землю эльфов становились великими царями, полководцами, учеными. Кто-то находил себя в войне, кто-то в красоте и мире, а кто-то в постели. А некоторые, как и он, сам, побывали везде. Немногие смогли выжить в суровом мире без магии, и лишь единицы приспособились к быстро меняющемуся бегу времени, дожили до сегодняшнего дня, нашли себя.
Поэтому не ему, Темному эльфу, осуждать Лару за когда-то принятое решение и ведение того образа жизни, который помогает ей выживать и существовать.

Так же думала и сама Лара, вот только сожаления и понимания в ее мыслях не было – лишь боль и холодная месть. Она не понимала, почему вообще стала с ним разговаривать, а не убила. Металас, не смотря на прошедшие годы, все так же мастерски владел приемами ближнего боя, а мужского обаяния у него только прибавилось.
- Скоро солнце взойдет, Лара. Надо улетать, - звучный голос говорившего спутника вывел ее из некоторого транса после встречи с Металасом. В кромешной темноте она почувствовала приближение Силы, и уже через секунду с небес спустились горящие огнем глаза. Лара снова зажгла огонек и увидела того, кого и ожидала увидеть, гордо восседающим на фениксе, огненной полуптице - полудраконе.
Легко соскочивший с седла всадник был неплохо сложенным высоким мужчиной. Именно мужчиной, потому что назвать его человеком у Лары язык не повернулся бы. Не смотря на его аристократичные черты лица, грацию эльфов и мужественность, и силу людей, эльфом он никогда не был, а человеком перестал быть несколько сотен лет назад. Он не был новообращенным вампиром, но о его истинной сущности Лара лишь догадывалась. Настоящего его имени не знал почти никто, но за пронзительно зеленый цвет глаз он получил имя Нефрит.
- Где Граг? – только и ответила ему Лара.
- Ждет твоего распоряжения, госпожа, - с наглой усмешкой и шутовским поклоном сказал Нефрит.
Лара свистнула, и на землю к ее ногам опустился Граг, ночной кошмар Рейи, который она так хорошо запомнила при нападении на селение амазонок. Феникс бесшумно опустил крылья и сложил огненный хвост. Все фениксы понимали язык живых существ, а некоторые из них могли общаться и телепатически. Граг был одним из них.
- Почему ты отпустила его живым. Мы же все знаем, что он не просто так едет к гномам. Он ищет мага, а тот доставил нам немало неприятных ощущений, пока не заперся у гномов в Гномьей Горе. – Нефрит не спрашивал, он утверждал и требовал.
«Как ты смеешь, ничтожный колдун, таким тоном обращаться к Командиру. Это твои волки упустили волшебника, твои призраки не справились с гномами». Возрастающий гнев и ледяная ярость накалили воздух.
«Не тебе меня упрекать, Восставший из пепла, твои фениксы перебили амазонок, а ты еще сжег их Предводительницу…»
- Хватит, - резким стальным тоном оборвала их Лара. – Мы не воюем с Темными. Улетаем домой.
- Как скажешь, тебе решать.
Лара взлетела на спину Грага, а Нефрит – своего феникса. Но уже в небе и Нефрит, и феникс одновременно подумали «Пока Темные не воюют с нами».

ГЛАВА 7. НОВЫЕ ДРУЗЬЯ.

Сны Рейи были наполнены болью и страданием. Ей снилось, будто она снова на поле сражения амазонок, а в ушах почему-то раздается Последняя Песнь рыцарей. Она снова идет между тел еще совсем недавно живых и здоровых подруг-амазонок и натыкается еще на одно тело. Почему-то режет в глазах, наверно из-за странного едкого дыма. Проклятый урукхай, все-таки задел предплечье, злобная тварь. Нет, раньше так бедро не жгло. Что со мной? Что же мысли путаются, нельзя сдаваться. Кьяра не одобрит такую размазню. Рейя опустилась на колени около тела амазонки и заглянула ей в лицо и … отшатнулась. Наставница! Кьяра! Нет, только не ты! Уже не сдерживая слез, Рейя рыдала в голос. Это просто сон, кошмарный сон. Проснись же!
И снова она куда-то идет, нет, уже бежит. Оглядывается и видит ухмыляющуюся морду гоблина. Как больно, но я должна бежать. Я должна жить, так сказала Наставница. И вдруг она почувствовала, что нечто подхватило ее, и тело стало таким легким. Она опустилась на облако как на перину. И постоянная боль куда-то исчезла. Рейи казалось, что облако покачивает и убаюкивает ее, а тихий нежный голос говорит: «Бедная девочка, спи спокойно и скоро поправишься». Она приоткрыла глаза и увидела свет, а из света к ней выходит прекрасная женщина, и именно ей принадлежит столь же красивый голос. Ее глаза светятся как далекие и чарующие звезды, теплая улыбка согревает лучше одеяла. Да, это она забрала боль. Как хорошо! Если это сон, то пусть он не заканчивается, пожалуйста! Спи, произносит фея из света. И сон, глубокий и спокойный, снова накрыл амазонку своим покрывалом.
- Бедная девочка! – снова прошептала Эшли и подоткнула одеяло.
Ей не давало покоя увиденное менее получаса назад. В памяти все еще оставался поцелуй Аргрэйна, ставший для нее неожиданностью, хотя, надо сказать, и приятной. Но большим шоком явилось зрелище, возникшее в предрассветном небе. Слегка различимые тени быстро приобретали очертания гигантских воронов. Их крылья словно вобрали в себя всю черноту прошедшей ночи. Лишь только их лапы коснулись земли, призраки в одно мгновение перекинулись в свое истинное обличие – очень высокие, под два метра, напоминающие человеческие фигуры, облаченные в черные древние доспехи, на плечах развивались такие же черные плащи, черный рогатый шлем полностью скрывал то, что предполагалось лицом. Только пустые глазницы в глубине полыхали мертвым блеском луны. Призраки легко просочились сквозь стены именно там, где была комната, в которой Аргрэйн оставил одежду хоббитов. Аргрэйн тогда сказал, что это призраки-ищейки, и они действительно искали. Грохот переворачивающейся и трещавшей мебели разбудил бы даже мертвых.
- Ты уверен, что они не найдут их здесь?- спросила тогда Эшли у Аргрэйна.
- Все, что им удалось найти, так это ворох старых тряпок. А теперь смотри.
Облаченные в черное призрачные фигуры яростно вылетели из гостиницы. Уже в небе они снова обратились в воронов и, покружив над окрестностями, улетели в северном направлении.
- Кто это? – отвернувшись от окна и взглянув на Аргрэйна, словно выдохнула Эшли.
- Они были рыцарями до Великой войны. Купившись на обещание вечной жизни, они продали свои души Тьме. Сейчас они слуги Нефрита. Говорят, это он их и вызвал из Небытия. Мало кто знает о личности Нефрита. Он появился из ниоткуда.
- Ты хочешь сказать, что никто никогда не видел его? В это невозможно поверить, - недоумевала Эшли.
- Не совсем так. У рыцарей несколько сот лет назад был орден служителей Свету, располагавшийся на одиноком острове. Они редко посещали большую землю, чтили богов, молились, занимались наукой. Однажды связь с ними прекратилась. Высадившиеся там следопыты обнаружили тела почти всех погибших рыцарей, умерших непонятной смертью. Не найдено было тело сэра Бриана. Мы предполагаем, что исчезнувший рыцарь Бриан и Нефрит это одно лицо.
- А что стало с островом?
- ничего. После того, как вывезли последнее тело рыцаря, вокруг острова возник невидимый магический заслон. Ни человеческие, ни эльфийские маги так и не смогли взломать стену. Сейчас Нефрит объединил силы с Ларой.
- А это кто?
- Лара была Перворожденной эльфийкой, сейчас глава вампиров. Более подробно тебе может рассказать о ней твой друг Металас. Спроси лучше у него.
- Аргрэйн, ты же не доверяешь Адаму. Почему?
- Он Темный и этим все сказано, - словно отрезал следопыт.
Сидя около Рейи Эшли вспоминала этот разговор. Девушка быстро поправлялась. Своевременно оказанная помощь и отличная физическая подготовка амазонки помогут ей встать на ноги как можно скорее. Эшли знала от Аргрэйна, что случилось с селением амазонок, поэтому ее не удивляли кошмарные сны Рейи. Она сказала Аргрэйну, девушка вряд ли сможет продолжить путь в седле. Но оставить ее в Ривенхорсте нельзя. После налета призраков хоббиты уже не смогли заснуть и оставшуюся часть ночи провели в молчании, погруженные каждый в свои мысли. Эшли прекрасно их понимала, но, в отличие от хоббитов, сон все же сморил ее. Глубокий сон был прерван неожиданным скрипом кровати. Она открыла глаза и в первое мгновение не могла поверить глазам, думая, что это ей просто снится. Рейя сидела на краешке кровати и предпринимала попытку встать.
Заметив проснувшуюся и удивленно на нее взирающую Эшли, она подняла голову и приветливо улыбнулась.
- Привет, фея из сна. Я Рейя, а тебя как зовут?
- Тебе еще нельзя вставать…
- Я чувствую себя вполне хорошо. Помоги мне встать, пожалуйста, фея.
Эшли вскочила и вдруг заметила, как по ее ногам на пол сползло одеяло. Кто-то заботливо укрыл ее, когда она задремала. Она помогла амазонке встать.
- Я не фея, Рейя. Меня зовут Эльхалана. Но называй меня Эшли. Это мое имя с рождения. К эльфийскому имени я не привыкла.
- Рада с тобой познакомиться. Ты отлично дралась внизу. А где мы сейчас находимся?
Эшли рассказала ей о том, что было, пока она находилась без сознания.
- Где Аргрэйн? С ним все в порядке? – лицо Рейи приняло озабоченное выражение.
- Со мной все хорошо, моя милая амазонка. Как видишь, я жив и здоров. – Девушки так увлеклись разговором, что даже не обратили внимания на стоящего в проеме двери улыбающегося Аргрэйна.
Физически, но не в душе и сердце, подумал, но не сказал вслух Аргрэйн. С тех пор, как они с Эшли стали свидетелями налета призраков, тяжелые и мрачные мысли не покидали его. Усугубляло положение ранение Рейи, беспомощность двух хоббитов и собственная совесть. Этот проклятый поцелуй не шел у следопыта из головы. Мысли о его прекрасной невесте Сильдермини только дополнительным камнем ложились на сердце. Да и столь явное, по-наглому открытое появление слуг тьмы настораживало. Зачем он грубо разговаривал с Эшли? Ведь она не заставляла его целовать себя. Он хотел извиниться сразу после разговора, но, войдя в комнату, где лежала раненая амазонка, увидел задремавшую в кресле Эшли. Тогда он вернулся назад и забрал ненужное хоббитам одеяло. Аргрэйн прошел к уже ставшему для него привычным посту у окна и снова погрузился в неприятные мысли. Его очень тревожила дорога к эльфам – путь через тракт им был заказан, там они будут как на ладони. Идти по лесу и затем через горный перевал не менее опасно – в лесу они могут стать предметом охоты вампиров и оборотней Лары, в горах же ждет прием у «гостеприимных» призраков. Можно попробовать обогнуть горы по реке, а дальше нанять лошадей и таким образом добраться до Триасса. Именно в ту минуту до него и донеслись голоса Рейи и Эшли. Он был искренне рад, что девушке уже настолько лучше.
- Я очень рад, что тебе лучше, – сказал ей Аргрэйн. – И как хорошо, что с нами врач.
Пока он говорил, мимо него протиснулись хоббиты, которым уже порядком наскучила тишина и всеобщее молчание. К тому же напуганные появлением призраков, они были рады хоть одной приятной новости – амазонка выжила и, кажется, почти здорова. Переступив порог комнаты, Ролли поклонился дамам и произнес:
- Доброе утро, уважаемая госпожа амазонка. Позвольте представиться. Меня зовут Ролли Шеддоуз, а это мой двоюродный брат …
- Уважаемая госпожа, мое имя Бэнниус Шеддоуз. Можно просто Бэн, - прервал его Бэн, наступив Ролли на ногу.
- Приятно с вами познакомиться, господа хоббиты. Зовите меня Рейя Антери, или просто Рейя.
Когда с церемонией знакомства было покончено, Аргрэйн принял решение не откладывать в долгий ящик разговор о дальнейшей дороге. Он не знал, как сказать Рейе о невозможности взять ее с собой.
- Нам надо решить, какой дорогой двигаться к эльфам.
- Есть какая-нибудь проблема? – нахмурилась Рейя.
Аргрэйн бросил долгий взгляд на Эшли, затем перевел его на хоббитов и, собрав волю в кулак, сказал:
- Ты не можешь ехать с нами, Рейя. Твои раны нам не позволят двигаться быстро, а в случае нападения хоббиты нам с Эшли не помощники, и мы не сможем следить, чтобы тебя не убили.
- Не надо за мной следить, я могу сама за себя постоять, - Рейя гордо вскинула подбородок, глаза гневно сверкали. – Не веришь, так скрести со мной мечи и увидишь.
- Эшли, ну ты-то что молчишь. Тебе лучше, чем ей известно, что дорогу ей не вынести.
- По-моему, она чувствует себя намного лучше. К тому же, ты сам мне говорил, как она терпела боль всю дорогу до Ривенхорста. Ты не подумал, вернись сюда уже не призраки, а орки или гоблины, чтобы найти то, что не нашли ищейки, одной Рейе не выстоять.
Устав спорить, Аргрэйн поднял руки и сдался победительницам. Будь что будет. С другой стороны, Эшли права. Если придут орки, амазонке здесь не выжить. Быть может, им всем повезет, и они все спокойно и легко доберутся до эльфов.
- Тем не менее, остается еще один вопрос – как какую дорогу мы выберем…
- Ну, это ты следопыт, тебе и вести, - сказал Ролли.
- А я пойду за братом, - вторил ему Бэнниус.
- А я не местная, - промурлыкала Эшли.
- Ну а мне так и вовсе все равно, - сказала ей в тон Рейя.
Фантом сначала хотел разозлиться и отшлепать как следует всех их, но, взглянув на их хитрые ухмыляющиеся лица, он закрыл глаза руками и расхохотался.
- Ох уж эти женщины!
- Ох уж эти хоббиты!
- Ох уж эти призраки, и всякие там Фантомы-следопыты!

Выйдя из гостиницы утром, Эшли посмотрела на небо. Погода не обещала яркого теплового солнышка. Она взглянула на север – именно там исчезли рыцари-призраки. Небо покрывалось серой дымкой, а с севера плыли тяжелые сизые тучи.
- Наверно, дождь будет или град, для снега рано пока, - поймав ее взгляд, произнес Ролли.
- А я и снегу теперь не удивился бы. Холоднее, чем обычно вначале весны, – заметил Аргрэйн.
Их маленький отряд двинулся к тракту. Навстречу им ехали груженые продовольствием повозки. Ширина дороги была внушительной, потому что рядом могли свободно проехать четыре телеги, не задев пеших путников. Дождя жители ждали давно, но с тех пор как сошел снег, с неба не пролилось ни капельки, земля постепенно превращалась в камень, а песок в пыль. Каждая проезжавшая телега поднимала облако пыли, от которой противно щекотало в носу. Хоббиты во всю чихали. Вскоре Аргрэйн вывел их на обочину тракта, а спустя некоторое время они и вовсе двинулись к видневшейся невдалеке опушке леса. Аргрэйн шел впереди, следом за ним топали хоббиты, замыкали отряд Эшли с Рейей. Амазонка держалась молодцом, хотя Эшли чувствовала и видела, что ходьба давалась ей тяжело. Но Рейя ни коим образом старалась не показывать болезненность и неуверенность движения, а потому изображала легкую походку и вела непринужденную беседу.
Эшли полюбопытствовала возрастом девушки и наличием дома и семьи.
- Моя семья – это мои сестры-амазонки и наставница Кьяра. Правда, меня теперь можно считать сиротой. Если кто-то и выжил, то они, скорее всего, прячутся в лесах. В больших городах амазонкам нет приюта. Сама, наверно, догадаешься почему, – досадливо поморщилась она.
- Своих настоящих родителей ты не знаешь? Ты назвалась хоббитам полным именем, или оно вымышлено?
- Нет, от чего же. Рейя Антери – так меня назвали мои настоящие родители. Я не помню их, все свои 24 года жизни у меня была одна семья – амазонки, одна мать – наставница Кьяра. Кьяра рассказывала мне, что меня подбросили в наше селение проезжающие мимо рыцари. Говорят, что если в обедневшей семье рыцаря при родах умирает жена, то ребенка отдают в другие семьи, если рождается мальчик, и амазонкам, если девочка выживает. Меня нашли с этим медальоном, - она сняла с шеи изящное маленькое изделие и показала его Эшли. – На нем написано, на рыцарском диалекте «Наследнику рода Антери». Именно Кьяра нашла меня, дала имя Рейя и воспитала.
Эшли мысленно посочувствовала Рейе. Девушка ей нравилась. Не обладая потрясающими внешними данными, она, тем не менее, имела симпатичное личико, обрамленное длинными темно-каштановыми волосами, невысокий рост и женственные формы. У самой Эшли семья была большой и необычной – мать и отец, три брата (о необычности родственников Эшли говорилось выше), Рейя же, вероятно, родню не знала. Силы воли амазонке было не занимать, как врач Эшли знала, что девушке очень больно, а, учитывая потерю близких друзей и женщины, заменившей ей мать, она понимала, что сердце у Рейи разрывалось от боли и тоски.
Тем не менее, они весело болтали – Эшли рассказывала о жизни на Земле, а Рейя – о жизни амазонок на Ариатаре. Обе узнали друг о друге много интересного, и когда речь зашла о личной жизни, Эшли не удивилась, заметив, как Рейя застенчиво потупила глаза.
Рейя всю жизнь провела среди женщин и, от части, ей передался общий настрой против мужского пола. Она умела все, что должна была уметь амазонка – ездить верхом преимущественно без седла, охотиться, ловить рыбу, готовить, драться на мечах, стрелять из лука, но отношения между мужчиной и женщиной остались для нее загадкой. Рейя знала, что Эшли имеет опыт в любовной сфере, и подозревала, что между ней и Аргрэйном что-то произошло. Они пытались держать дистанцию, а, по возможности, и вовсе не разговаривать. Из чувства такта она не стала спрашивать у Эшли причину этого странного поведения.

Ролли еще в гостинице заметил, как изменилось поведение Бэна. Но после налета призраков его словно подменили. Бэн притих, практически все время молчал, и глаза его выдавали. Его мучила совесть. Тяжким грузом она лежала у него на душе, он стал противен сам себе. Что на него нашло, когда он попытался украсть камень, вел себя как дурак в гостинице. Только из-за него пострадал дядюшка, а теперь его увез тот высокий худощавый человек, и когда им снова удастся увидеться только небу известно. Слезы сдавливали горло. Ролли все понимал и сочувствовал брату. Поэтому, как только Фантом покинул свой пост у окна и пошел взглянуть как там девушки, Ролли осторожно коснулся плеча брата, тот обернулся. Слов было не нужно, оба бросились друг к другу.
- Прости меня, Ролли. Я вел себя как дурак. Прости меня, прости, - сквозь слезы просил Бэн.
- Я давно простил тебя, Бэн, ты же единственный близкий мне, родной, хоть и двоюродный брат. И дядюшка простил и понял… - успокаивал его Ролли.
- Я клянусь тебе, что больше никогда не подведу ни тебя, ни кого-либо другого, - вдруг враз посерьезнев, прошептал Бэнниус.
Как раз тогда они и услышали женские голоса, быстро спрыгнули с дивана и побежали в ту комнату, куда несколько минут назад пошел Аргрэйн.
Сейчас оба шли в самом центре странной процессии. Впереди в глубокой задумчивости шагал Фантом, сзади шли Эшли и Рейя, судя по всему успевшие подружиться. Ролли спал, когда Аргрэйн поцеловал Эшли, и потому не понимал перемены в Фантоме, а Бэн тогда проснулся – его мучили кошмары – и видел Эшли с Аргрэйном. Между тем Ролли начало казаться, что за ними кто-то идет, о чем он и сказал Бэну.
- Я заметил его, когда мы вышли за ворота Ривенхорста. Я решил пока никому не говорить, вдруг мне просто померещилось, - ответил ему Бэн.
- Надо сказать следопыту…
- Нет, а если мы не правы. Он-то следопыт, и уже давно заметил бы, если бы за нами следили. Мы и так им как обуза, а тут еще наши глупые подозрения.
- Ладно,- согласился Ролли, - Но, может, Эшли что-нибудь заметила?
-…В моем мире есть музыка, телевизор, компьютеры, машины, поезда на поверхности земли и под землей – метро. Там, на Земле, у меня свой дом, работа, друзья.
- И любимый человек, да? – долетал до хоббитов разговор Эшли и Рейи.
- Нет, наверно, можно сказать, что я свободна. В глубине души я всегда буду любить Рихарда, но этого мало для того, чтобы связать жизнь друг с другом.
- Я не понимаю, почему, разве любовь – это не самое главное?
- Рейя, в тебе говорит романтик,- улыбнулась ей Эшли,- Существует такое понятие, как быт. Через какое-то время горячая кровь требует смены обстановки, все приедается. Если люди живут вместе, работают вместе, спят вместе, в конце концов, то рано или поздно начинают замечать друг в друге все мелочи. Загадки разгадываются, становится скучно и буднично.
- Неужели со всеми происходит тоже самое?
- Да нет, конечно же, просто Рихард – не принц из моей сказки.
А просто самый близкий человек, подумала Эшли. И не Милан, это уж точно. А сколько нервов. В конце концов, Милан стал ей как брат, для нее это многое значило. Лайла она ведь тоже не любила, им было просто хорошо вместе, в том числе и в постели. А Адам… это другой разговор, и разговор не о любви, ну не только о ней, улыбнулась про себя Эшли.
- Рейя, в твоей сказке еще появится принц на белом коне, который увезет тебя в мир вечных грез, и заживете вы долго и счастливо.
- Нет уж, пусть будет лучше простой смертный, но жизнь должна быть реальной, настоящей. И ты еще будешь счастлива, Эшли. Ты же принцесса этого мира. Может быть, он совсем близко, твой Единственный,- осторожно сказала ей Рейя.
- У меня такое чувство, что ты на кого-то намекаешь, - ущипнула ее за локоть Эшли, - Я еще не готова к роли принцессы этого мира, да и Аргрэйн не король, к тому же он, кажется, несвободен.
- А мне вообще мужчина не нужен, и без него не плохо…
Они не обратили внимания, что с ними поравнялся Ролли, деликатно делавший вид ничего невидящего и ничего неслышащего хоббита. Хоббит ростом не доходил Рейе даже до подмышек. Но с хоббитами амазонки дел никаких никогда не имели, поэтому она с любопытством разглядывала обоих.
- Госпожа Эшли, простите, что прерываю вашу беседу, но нам с Бэном показалось, что кто-то идет за нами. Недавно вон за теми кустами тихо хрустнула ветка, - Ролли показал на заросли вереска в полусотне шагов от них, - мы решили спросить вас, не заметили ли вы чего-то странного?
Эшли переглянулась с Рейей, они так увлеклись разговором, что совсем забыли об осторожности. Они обе полностью положились на Аргрэйна, как на опытного следопыта, проводника и воина, который вел их сквозь лес старыми тропами.
Эшли догнала идущего впереди Аргрэйна и рассказала ему о подозрениях хоббитов. Аргрэйн чуть заметно вздрогнул, почувствовав легкое прикосновение к своей руке. Выслушав Эшли, он не смог признаться, что сам утратил бдительность.
- Что ж, если наши маленькие спутники правы, стоит проверить. Устроим небольшой привал, - громко объявил он. – Вы отдохните немного, перекусите, а я пройду чуть вперед и проверю дорогу.
- Но мы не устали, - начал было Ролли.
- Тем лучше, но Рейе нужно сделать перевязку и отдых, - строго сказал Аргрэйн.

Оставив девушек и хоббитов, Аргрэйн свернул на запад и нырнул в густой кустарник. Пройдя несколько сот метров, он опустился на колени и дотронулся до еще свежего следа там, где, как послышалось Ролли, хрустнула ветка. След был глубоким – его, видимо, оставила тяжелая большая нога, обутая в тяжелый ботинок. Похоже на гнома, сказал себе следопыт.
- На гнома, на гнома, - раздалось у него над ухом. Увернувшись от направленного на него кулака, Аргрэйн оказался за спиной у гнома и мощным ударом в ухо поверг гнома на землю. Гном не был слабаком и быстро вскочил на ноги. Он всей массой своего тела бросился на следопыта, свалив того наземь. Гном занес огромный кулак для удара, но Аргрэйн перехватил его руку и, перекатив того под себя, приставил меч к горлу гнома.
Аргрэйн поднял гнома за грудки, не отстраняя лезвия меча. Он подтолкнул уже не сопротивляющегося гнома в спину и произнес:
- Иди вперед, расскажешь всем, за кем и почему ты шпионишь. Что, и гномы теперь служат Тьме?
- Я тебе еще покажу, какой тьме мы служим. Ты еще ответишь за такие слова, мерзавец. Подлец! – эти и другие ругательства сквозь зубы бормотал гном.
Аргрэйн привел гнома к привалу, где его напряженно ждали Эшли и Рейя, уже обнажившие мечи, и хоббиты, у которых кроме палок никакого другого оружия не было. Следопыт отшвырнул от себя гнома и направил острие меча на него.
- Кто ты? Назови себя, гном.
- Открой лицо, господин гном, - сказала ему Эшли.
Гном, до того момента бормотавший всевозможные проклятия, поднял глаза на Эшли, поднялся на ноги, снял шлем, скрывавший большую часть лица, и упал на одно колено.
- Прекрасная госпожа! Я не знал, что вы с ними.
Всмотревшись в его лицо, Эшли удивленно ойкнула.
- Да это же гном-привратник Ривенхорста. И что же вы здесь забыли, господин гном?
- Пусть сначала хоббиты поклянутся, что вы не взяли их в плен.
Ролли и Бэн во все глаза глядели на гнома. Они не верили, что перед ними именно тот, на кого они в данную минуту смотрели. Они встрепенулись только тогда, когда Рейя тихонько толкнула их.
- Ваше Высочество! Господин Гэмбольтт Рука из Гранита! – в один голос вскричали хоббиты.
- Это господин Гэмбольтт, младший брат короля Кроста, - пояснил Ролли. – Он является хранителем амулета. Господин Гэмбольтт, мы клянемся, нас не взяли в плен. Это наши друзья. Эту прекрасную госпожу зовут Эльхалана…
- Эшли, - поправила его она,- Рада официальному знакомству.
- Этого следопыта зовут Аргрэйн, его также называют Фантомом. Он наш проводник, ведет нас к эльфам. Эту девушку,- Ролли указал на Рейю, - зовут Рейя Антери, она амазонка. Фантом спас ее, когда на ее селение напали орки и огненные птицы. Все вместе они спасли нас с Бэном от разбойников в зале таверны, а потом от призраков в гостинице.
- Тогда позвольте принести вам свои извинения. Выслушайте меня. – Гном поднялся с колен и сел на бревно. – Поскольку солнце вот-вот скроется, я буду краток. После появления призраков я пристально следил за гостиницей и видел, как с заднего входа выехали старый Дарен и ваш спутник, госпожа Эшли. Я тогда подумал, что только им и удалось бежать, а остальных либо убили призраки, либо взяли в плен. Мой брат-король поручил мне следить и охранять хоббитов, поэтому я последовал за вами. Я должен сделать все, чтобы Ролли доставил камень к эльфам в Триасс. Даже если вы свяжете и бросите меня здесь, я все равно освобожусь и помогу хоббитам. Пусть ценой своей жизни, но я выполню свой долг.
- Никто не требует от тебя этой жертвы, Гэмбольтт Рука из Гранита. Мы направляемся на совет в Триасс. Ты можешь присоединиться к нашему маленькому отряду, если желаешь, конечно. Я же, в свою очередь, прошу прощенья за грубое обращение, - сказал ему Аргрэйн и протянул ему руку.
- Забыли, - ответил ему Гэмбольтт, улыбаясь сквозь густую рыжую бороду и отвечая на рукопожатие. – Хороший, сильный у тебя удар, дружище Аргрэйн, по прозвищу Фантом.
Сумерки наступили неожиданно для всех, а с ними пришло чувство опасности. Лес дышал тревогой, она подступала к горлу также неотступно, как ночь. Теплый весенний вечер резко сменился ночной прохладой, которая вызывала мурашки на коже. Витающий в воздухе страх обдавал морозом. Наступало время хозяев ночи – вампиров.

ГЛАВА 8. ЦАРСТВО ИСКАЛЕЧЕННЫХ ДУШ.
- Твои призраки облажались, Нефрит, - словно дикая кошка прошипела Лара в ухо Нефриту. Ее рука проползла по его груди, обвилась вокруг шеи, а язычок в это время облизывал его левое ухо и проделывал дорожку по его шее. Горячее дыхание обжигало кожу. – Они вернулись ни с чем. Какие же из них ищейки?
Нефрит в долю секунды все понял – он перехватил ее руку и отстранил от себя ее аппетитное, но напряженное тело.
- Если хочешь заняться со мной любовью, Лара, то для начала убери свои острые зубки от моей шеи. В конце концов, если страсть и злость позволяют ждать, может, долетим до твоего склепа в горах?
Граг летел рядом, поэтому стоило Ларе получить информацию о неудаче призраков, она перепорхнула со своего феникса на феникс Нефрита. Она ненавидела его рыцарско-монашеские повадки. Но его ледяной тон немного остудил ее злость.
- Я не собиралась тебя кусать, ты же знаешь. Я терпеть не могу эту грязь.
- Знаю, но тогда чего же ты хотела, вампирша? – он посмотрел ей в глаза. Не отводя от нее взгляда и словно гипнотизируя Лару своими темно-зелеными глазами, Нефрит протянул руку к ее груди, его пальцы сдвинули тонкую ткань ее рубашки, обнажив полностью грудь. Под его горячим взглядом и игрой его пальцев на ее груди она выгнулась и потянулась к нему. Его ласка причиняла ей сладкую боль. Лара всем телом прильнула к его сильному телу.
- Ты знаешь, чего я хочу сейчас, колдун. Тебя, - задыхаясь от желания, промурлыкала Лара.
- Маленькая похотливая вампирша, вымещаешь свое желание на мне, чтобы забыть бывшего любовника, бросившего тебя несколько тысяч лет назад? – болезненно надкусив ее грудь и разорвав вырез ее рубашки, он оставил засос на правой груди.
Лара отпрянула от него так, будто получив пощечину. Магнетизм Нефрита чуть было не заставил ее умолять его взять ее. Проклятый колдун. Как она могла поддаться его магии?
- Сволочь,- что было силы, Лара ударила его по лицу. Нефрит поймал ее руку, занесенную для повторного удара. Нежно поцеловав ее ладонь, он столкнул Лару со спины своего феникса.
Граг подхватил падающую эльфийку, предвосхитив дальнейшее развитие событий. Она уселась в седло Грага и запахнула разорванную на груди рубашку. До нее донесся смех Нефрита.
- Тоже желаешь что-нибудь сказать?- мысленно она спросила у феникса.
- А нужно что-то сказать?- ответил ей Граг.
Выждав некоторое время и поравнявшись с ней, Нефрит крикнул:
- Пришла в себя?
- Ты не подумал, что я могла разбиться?
- Но ты же бессмертна, Лара. К тому же вампиры умеют летать. Или ты уже разучилась? – Нефрит снова расхохотался и пришпорил своего феникса.
Остальную часть пути до Западных гор, где располагалось убежище вампиров Лары, или просто Склеп, они проделали в гробовой тишине.

За мгновение до восхода солнца, они влетели в пещеру. Глубоко в горах вампиры основали свое царство. Царство искалеченных душ и полумертвых тел. Когда-то здесь безраздельно заправляли гномы, но вначале войны тролли и орки устроили настоящую резню. Оставшиеся в живых гномы ушли к сородичам в Гномью Гору, оставив ненасытным варварам свои богатства. Выгнать из огромных пещер и потрясающих воображение каменных залов орков для лучших воинов, принявших сторону зла и обращенных вампирами, оказалось пустяковой забавой. Троллей переловили и оставили на голодные времена. Ущелье стало для вампиров убежищем и пристанищем. Не все решились перебраться в горы. Они еще надеялись выжить среди людей, но прямые солнечные лучи прожигали кожу до костей, а охотники на вампиров добивали тех, кто успевал укрыться в тени.
Лара увела верных ей эльфов в Западные Горы зализывать раны. Они восстановили в бывшем царстве гномов все, что не смогли разрушить орки. Резные портики, колонны, выдолбленные из камня и достигающие расписанного гномами свода пещер. Красоте и роскоши вампирского приюта позавидовали бы и живущие во дворцах короли. Но всего этого бывшие эльфы добились в течение нескольких тысячелетий, а сначала у них не было ничего, кроме каменных полов и голых стен глубоких пещер. Лара с содроганием вспоминала те времена. Когда закончились тролли, в еду пошли мыши и крысы. Вампиры выбирались на свежий воздух лишь ночью, но охота продолжалась даже тогда. Неудачников сжигали, сажали на кол, срубали головы. Травля приутихла через пару сотен лет, но и вампиры стали хитрее и умнее. Они стали сильнее, научились летать и подчинять себе слабых духом. Орки, тролли, гоблины, продажные представители человеческого рода – все они легко встали под их знамена. Но произошло это только тогда, когда Тьма начала пробиваться из заточения и проснулись слуги Черного Хозяина. Сначала у Лары появились видения, вселявшие надежду на восстановление былого положения, а затем Черный властелин установил с ней связь. Потом на юге произошел взрыв, и пробудились фениксы. А через некоторое время к Ларе пришел Нефрит. С тех пор они объединили силы в служении Тьме. Их главной задачей стало помочь Хозяину вернуться из Небытия, взломать оковы сил Света. А сделать это возможно, лишь объединив силу и магию кристаллов.
Лара спрыгнула с Грага, который приземлился на огромной площадке. Она прошла длинными слабо освещенными коридорами к основной лестнице, ведущих в основную верхнюю залу, предназначавшуюся ранее для приема именитых гостей, а ныне ставшую пиршественным залом, где периодически проводились кровавые оргии. Сейчас была именно оргия. Вампиры ужинали. Одурманенные вампирской магией люди – молодые мужчины и юные девушки – расположились кто на полу, кто на диванах, кто на нижних ступенях лестницы. Около каждого из них сидел или возлежал на подушках обаятельный человек. В зале собралось около 25 вампиров, и каждый из них подобрал себе человеческого партнера для игры. Именно так они называли то, что происходило далее. Полуобнаженные будущие жертвы уже находились на грани экстаза, внутренний огонь желания поедал их изнутри.
Смотревшая на это безобразие Лара презрительно скривила губы в усмешке. Она, как и многие другие бывшие эльфы, редко баловались подобной мерзостью. Из-за таких свиней как эти, о них шла дурная слава кровопийц и убийц. Да, кровь им была необходима не только, чтобы сохранить молодость и силу, но и жизнь. Но эти древние обряды давно оставлены в прошлом. Довести жертву до оргазма, а затем выпить ее крови – это хоть и безумно вкусно, но и пошло. Вампирами укушенные люди не становились, но чем чаще с ними «играли», тем быстрее они теряли молодость, здоровье и рассудок. Ходячие живые призраки – вот кем они становились. А Лара как эльф высоко ценила физическую красоту, а не только удовольствие.
- Выродки,- плюнув, процедила она сквозь зубы.
Ее заметил один из недавно обращенных вампиров. Он уже собирался вкусить крови полностью обнаженного атлетически стройного молодого парня. Тот извивался от его игривых ласк, проделываемых тонкими длинными пальцами с острыми как бритва ногтями. Парень был кое-где поцарапан, а его кровь аккуратно слизана. Вампир поднял голову и увидел Лару, стоявшую на вершине лестницы.
- О, прекрасная Лара, не хочешь ли присоединиться к нашему маленькому празднику?
Стоило ли говорить, что Лара была вожделенным объектом страсти любого мужчины - человека или вампира, независимо от их предпочтений.
- Благодарю за приглашение, Массиас, но я предпочитаю мужчин с нормальной, традиционной ориентацией.
- Таких, как этот колдун Нефрит, полагаю? – усмехнулся он, плотоядно посматривая на ее полные груди, почти что вываливающиеся из разорванного выреза ее рубашки. – Видно, весело полетали с Нефритом?
Лара проигнорировала этот вопрос, тем более за ее спиной возник сам Нефрит, само воплощение гордости, мужественности и мужской красоты и стати. Он неторопливо стаскивал с себя кожаные перчатки. Лара искренне надеялась, что до него не донеслись слова молодого нахала. Нет, было бы неплохо проучить Массиаса. Забавное зрелище – перекошенное от боли и злости правильное миловидное лицо эльфа. Но для начала надо узнать, каким он будет в постели, хотя Лара терпеть не могла тех, кто предпочитал и мужчин, и женщин.
Нефрит прочел ее мысли и ухмыльнулся. Она все-таки неисправима, маленькая ненасытная развратница. Что ж, посмотрим. Пока ему было плевать на молодого вампира. Но раз уж пошел такой слух, почему бы ни подтвердить его делом. Тем более, Лара не оставила его равнодушным там – в воздухе на фениксе. Другое дело, что привычки, оставшиеся со времен монастыря, остались и в этой жизни. Если женщины не было рядом, Нефрит не очень расстраивался. Он привык к одиночеству, но монахом не был никогда. А Лара как никак была очень привлекательной женщиной, и совсем уж не такой доступной, как казалось многим. Будет время, он обязательно займется Массиасом, сейчас – не время и не место.
- Смотри, как бы твой и без того небольшой запал совсем не прошел, а то твое достоинство завянет и не получишь удовольствия. Твои соплеменники уже давно поужинали, ты один запаздываешь, - ядовито бросил ему Нефрит. – Пойдем, Лара, нам есть чем заняться, не так ли?
Он взял ее под локоть, и, взлетев под потолок, они перенеслись на следующий подземный уровень. Они не видели, как Массиас, глядя им вслед, яростно вгрызся в шею парня, разодрав ее на клочки.

- Что ты имел в виду, Нефрит? – спросила Лара, когда они приземлились около входа в ее апартаменты.
- Его надо было проучить, на словах, конечно. Про его небольшое достоинство мне неизвестно, не увлекаюсь такими как он, знаешь ли, - поддразнил ее Нефрит. – Открывай дверь, или предпочитаешь прямо здесь…?
Дверью служила мощная гранитная плита, открывавшаяся только с разрешения хозяйки. Лара приложила ладони к холодному камню, и что-то прошептала на эльфийском. Дверь медленно отползла и, впустив их, также медленно закрылась.
Нефрит скинул плащ и перчатки на ближайшее кресло, сам же устроился на кровати. Комната Лары была обставлена в эльфийском стиле – ничего кричащего и лишнего, но со всеми необходимыми удобствами. Сам Нефрит спал на кушетке, игнорировал ковры, а из предметов роскоши предпочитал книги. Он внимательно наблюдал, как Лара достала из одного из многочисленных тайников ампулу свежей крови. Осторожно введя ее в шею, она прислонилась к стене.
- Почему твои призраки ничего не нашли?
- Они идут по следу и запаху, полагаю, их просто провели, - нехотя сообщил ей Нефрит. – Груда тряпок – все, что они нашли. Ни хоббитов, ни камня, зато почувствовали огромную силу.
- Думаешь, они вернули принцессу Эльхалану? Не потому ли вернулся Металас?
- Может, поэтому, а может и что еще. Они не будут вечно сидеть в гостинице. Устроим засаду в лесу. Тогда и посмотрим, кто помогает хоббитам. Ну а пока…
Он поднялся с кровати и медленно подошел к Ларе. Отведя назад ее роскошные волосы, он провел пальцами по ее шее, затем по плечам.
- Я думаю, что эта рубашка тебе больше не пригодится, - он с силой рванул ее в разные стороны за ворот, обе половинки сползли по ее плечам. Рубашка продолжала держаться лишь на корсете и руках. – Не помнишь, на чем мы остановились?
- Я думала, ты пошутил, и тебя не волнуют женщины.
- Меня не волнуют все женщины без разбора.
- Ты просто еще не встретил свою женщину и никогда не любил.
- Зачем она мне, и без нее неплохо. Для остального я возьму любую. А сейчас мне, пожалуй, хватит и тебя.
- Я не любая, - ответила ему Лара.
Он встал на колени перед ней. Взмахнув рукой, он потушил свет, и они погрузились во тьму. Он ласкал ее груди губами и языком, пока она не застонала. Она погрузила пальцы в его густые волосы и прислонила его голову к низу своего живота. Ему было лень развязывать ее корсет и снимать сапоги с брюками. Он встал с колен. Он никогда не целовал вампиров в губы и не собирался этого делать. Нефрит грубо развернул ее лицом к стене, так что она почувствовала разгоряченной кожей вечный холод камня, и овладел ею.
Лара даже не представляла, что в то время пока они занимались в кромешной темноте любовью, Нефрит передавал в мозг Массиаса ее крики и стоны. Магия давала Нефриту не ограниченную силу. И пользовался он ее виртуозно. Читать мысли, передавать их на расстоянии, подчинять чужое сознание, вторгаться во сны – это стало лишь малой каплей его умения. Еще в храме на острове, когда он носил имя рыцаря Бриана, Нефрит изучал и штудировал старинные древние заклинания, а когда Тьма наделила его силой, пытливому и неординарному уму открылась широкая дорога. Он не считал Лару красивой и бестолковой игрушкой, Нефрит относился к ней как к партнеру, по-своему даже уважал. Его полностью устраивало нынешнее положение.
Нефрит оставил Лару одну и удалился в комнату, служившей ему и спальней, и библиотекой, чтобы спланировать ночное нападение на хоббитов и их спутников.


ГЛАВА 9. ШИПЫ И РОЗЫ.
Для многих людей ночь выступает спасителем от посторонних глаз и часто приносит покой и сон уставшим путникам. Никто не горит желанием остаться на ночлег в лесной чаще. Разве что следопыты да охотники не боятся диких зверей и умело обходят проклятые и просто опасные места. Но только мало кто из них отважится брать с собой больных и тех, кто не способен за себя постоять. Любой здравомыслящий человек будет держаться открытых мест, где встречаются люди и где можно найти приют на ночь.
Такой роскошью Аргрэйн не обладал. Он никогда не боялся леса. И днем, и ночью он чувствовал там себя как рыба в воде. Но сейчас он страшился предстоящей ночи. Подсознательно он чувствовал, что Лара и Нефрит не позволят им спокойно остановиться на ночлег и вообще дойти до реки.
- Держитесь ближе друг к другу, не отставайте, - подгонял он хоббитов. Эшли не подавала никаких признаков усталости, а вот Рейю гном уже поддерживал. Аргрэйн корил себя за неосмотрительность. Но более короткий путь мог стоить им всем очень дорого, а так у них еще есть шансы. В принципе, он был даже рад появлению гнома. Хороший воин им не помешает, к тому же, будет кому прикрыть хоббитов в случае опасности. Он заметил, что гном все чаще проверял свой топор, сам он давно не снимал руки с рукояти меча.
- Хочешь ты или нет, но нам придется сделать привал. Знаю, не говори мне, что это опасно. Рейя и хоббиты с трудом ноги переставляют, - Эшли догнала Аргрэйна.
- Лес перестал дышать, - словно не слыша ее, прошептал Аргрэйн. – Он тоже чувствует приближение слуг Тьмы. Ты права, им надо отдохнуть. Будь начеку, они скоро пожалуют.
- Придут за кристаллом?
- Прилетят.
Словно в подтверждение его слов над их головами послышался нарастающий шум, сильно напоминающий хлопанье крыльев. Звук нарастал, и, казалось, он заполнил собой все окружающее пространство. В ушах Рейи был только этот звук. Она оглядывалась по сторонам, но в ночи слышались лишь собственное дыхание и учащенное биение сердца.
Эшли была готова ко всему – она не ждала ничего хорошего от этого похода с самого начала. Она извлекла из ножен небольшой легкий меч, лук бесполезно доставать – если это вампиры, думала Эшли, их стрелой не убьешь, а так есть хоть небольшой шанс срубить им голову или нанести удар прямо в сердце.
- Кто это? – прошептал гном, крепко сжимавший в руках секиру.
- Это уже точно не орки и не тролли – крылья у них пока еще не отрасли, к счастью, – ответила ему Эшли.
- А может, и, к сожалению, убить их было бы проще, - сказал им Аргрэйн. – Замрите все, ни звука.
Хоббиты покрепче стиснули свои походные палки. У обоих зуб на зуб не попадал. Но страх лишь помогал сконцентрироваться. По мере приближения шума хлопающих крыльев они все больше превращались в слух.
Эшли закрыла глаза – толку от них в сгустившейся тьме все равно не было. Что бы это ни было, оно старалось действовать на нервы, кружась над их головами. Эшли никогда еще не сталкивалась с вампирами, но вполне представляла себе, что они должны прекрасно видеть в темноте. Именно поэтому она не видела смысла затаиваться. И, похоже, гном был с ней одного мнения.
- Уж скорее бы. Ну, сколько можно прятаться… - пробурчал себе в бороду Гэмбольтт. – Если прилетели ради драки, так пусть атакуют. Не посмотреть же на нас прилетели.
- Ролли, что бы ни происходило, ни в коем случае не применяй амулет. Понял меня? – Аргрэйн с силой сжал плечо хоббита. – Возможно, в реальности все не так плохо…
И реальность, наконец, дала о себе знать. Стаи существ с чешуйчатыми крыльями и когтистыми лапами, размером с кошку очень напоминали летучих мышей. По крайней мере, уши и когти у них были такие же острые. Мгновенно среагировав на нападение, Эшли и Аргрэйн одновременно взмахнули мечами, и к их ногам одновременно упали разрубленные ими две летучие мыши. За этими двумя последовали и следующие. В то же время Ролли и Бэн зажгли факелы, осветив место сражения. Рейя и гном слева и справа прикрывали безоружных хоббитов. Бэн зажег еще один факел и бросил его Аргрэйну. Держа в одной руке меч, а в другой факел он за один раз уничтожал сразу двух тварей.
Эшли заметила, как легко они вспыхивали. Летучие мыши, похоже, поняли слабое место их маленького отряда, поэтому их большая часть атаковала Рейю, Гэмбольтта и хоббитов, при этом, не давая Аргрэйну и Эшли, уже сражающихся плечом к плечу, прийти им на помощь. Полчища злобно визжащих летучих мышей спускались с неба. Одна из них вцепилась в наконечник шлема Гэмбольтта, пытаясь укусить его. Боевая секира гнома, рубившая налево и направо, была бессильна против кружащейся над шлемом заразы. Ролли, наблюдая за бессильными потугами гнома, изловчился и ударил зверюгу палкой. Да так, что летучая мышь шлепнулась о дерево и сползла на землю, где ее и добил Бэн ножом.
- Спасибо, Ролли, - выдохнул Гэмбольтт, - Как ты ее лихо приложил…
Гном не успел договорить, так как новая мышь предприняла попытку исцарапать и покусать его. Ролли с Бэном тоже не остались без дела – пока Ролли оглоушивал летучих мышей палкой, Бэн добивал их на земле.
- Смотри, Ролли, а кровь-то у них синяя, почти черная, - заметил Бэн, удивленно всматриваясь в лезвие ножа.

Летающие кровопийцы постепенно смогли оттеснить Рейю от гнома и хоббитов. Отбиваясь от их острых когтистых лап, она все дальше отходила от места битвы. Факел мешал ей, поэтому она воткнула его в землю и достала второй короткий меч. Сначала амазонка даже не заметила, что настолько удалилась. Она уже не слышала визга умирающих тварей, и когда последняя их них свалилась с отрубленным крылом, Рейя не задумываясь, вспорола ей брюхо. Девушка подняла голову и не увидела не одной атакующей летучей мыши. Она осталась одна на маленькой полянке, заваленной трупами убитых ею летающих монстров.

Потрясающе красивая Лара гордо восседала на своем фениксе Граге. Ей было забавно наблюдать за отчаянно отбивающемся отрядом, состоящем из двух женщин, мужчины, в котором Лара узнала Фантома, гнома и двух хоббитов. Ее летучие мыши, изголодавшиеся и обозленные, знали свое дело. Она приказала им любыми способами отобрать у хоббитов кристалл. Она бросила в бой десяток стай своих домашних любимцев и не сомневалась в победе. Но, к ее удивлению, подобраться к хоббитам было невозможно, их надежно защищали гном и девчонка, одетая как амазонка. Девчонка так ловко владела мечом, что ни одна летучая мышь не могла подлететь к ней на расстояние вытянутой руки, а те, что осмелились к ней приблизиться – падали разрубленными надвое. Та женщина, что дралась вместе с Фантомом, была поразительно спокойна – ее движения были плавными, удары отточенными и словно выверенными. И что стало для Лары еще более парадоксальным – летучие мыши старались не подлетать к ней с той стороны, в которой предполагалось наличие факела. Они даже не пробовали атаковать ее сверху.
Нефрит в течение всей атаки сидел молча, задумчиво поглядывая на происходящее. Он сразу понял, что летучие мыши не смогут победить отбивающихся людей.
- Тебе не кажется, что пора выпустить моих кошечек? Твои мышки достаточно их вымотали? – спросил ее, наконец, Нефрит. – Правда, от них уже ничего не осталось.
- Иди в Бездну, Нефрит, - выругалась Лара. – Посмотри на ту женщину, что бьется рядом с Фантомом. Они даже не пытаются ее как следует атаковать. Их будто что-то не подпускает к ней. А гном с девчонкой загородили хоббитов. Если можешь применить свою магию, действуй.
- Ты знаешь, моя магия ничего не имеет общего с боевым волшебством. Ты права, очень красивая женщина. Даже ночью от нее как будто исходит свет. Ее глаза излучают энергию, а их синий цвет притягивает как магнит. – Он перевел взгляд в сторону гнома и амазонки. – Девчонку здорово оттеснили от хоббитов.
- Ты видел, как она владеет мечом. Как настоящая амазонка. Она и одета как амазонка. Если она из того селения, мы можем получить необходимую нам информацию о втором кристалле.
- Я займусь ей, а ты можешь возглавить моих пантер, - бросил ей Нефрит не принимающим возражения тоном.
Лара злобно подстегнула Грага и полетела к расправляющимся с ее любимцами людям.

Ролли вымученно улыбнулся. Неужели конец, они победили. Ни единожды его руки тянулись прикоснуться к талисману, но каждый раз в последний момент он предпринимал над собой усилие, отдергивая руку. Иногда, когда Ролли точно знал, что его никто не видит, он доставал из-под одежды талисман, клал на ладонь и просто смотрел на него. Кристалл гномы впаяли в серебряную пластину в форме ромба. Порой камень был таким прозрачным, что сквозь его грани можно было разглядеть все руны серебряного основания, заботливо нанесенные гномами. Но иногда кристалл начинал светиться слабым светом и переливаться всеми цветами радуги. В такие моменты Ролли испытывал сильное желание потрогать талисман. И лишь внутренний голос говорил «Остановись!». Вот и сейчас Ролли послушался внутреннего голоса. Что-то подсказывало ему, что помощь кристалла может привести к необратимым последствиям.
- Гэмли, принеси еще один факел, - звучный голос Фантома заставил Ролли вздрогнуть. – Нужно все осмотреть и поскорее уходить отсюда. Все целы?
- Как эти злобные зверюги не пытались проклевать мне макушку, у них ничего не вышло, спасибо нашим маленьким хоббитам, - сказал гном, в потемках пытаясь найти факел.
- Они какие-то странные, эти летучие мыши. Вы заметили, у них клыки выпирают и кровь синяя, - раздался из темноты звонкий голос Бэна. – Но мы ловко с ними справлялись, правда, Ролли?
- Ролли, с тобой все в порядке? Ты не ранен? – спросила Эшли.
- Нет, со мной все в порядке, - ответил ей хоббит.
- Бэн, Гэмбольтт, вас не задело?
- Мы в порядке, - ответил за обоих Бэн, - Живы, и, надеюсь, будем здоровы и не свернем себе шею в этой темноте, если Гэмбольтт все-таки найдет факел.
- Сам попробуй, найди. В такой мгле протянутую руку не видно, ни то что факел. Те-то потухли, остальные остались в сумках.
- Надо уходить отсюда, Аргрэйн. Чувствую, это еще только начало, - сказала Эшли.
- Я тоже это знаю. Летучие мыши были на закуску. Нами хотят пообедать более серьезные противники. Лара пришлет других, а, возможно, появится сама. Им нужен кристалл. Так легко они не отстанут.
- Да что в нем такого особенного, зачем он им так нужен, этот камень, - вскричал Ролли. – Почему именно меня он подпустил к себе? Возьми его, Гэмбольтт, ты же должен охранять его.
- Я не могу забрать его, Ролли. Я могу лишь оберегать тебя. Видно, боги выбрали тебя Хранителем Камня.
- Не бойся, Ролли, ну разве мы сейчас с гномом и амазонкой подпустили хоть одну эту тварь к тебе, - стал успокаивать его Бэн.
Гэмбольтт все-таки обнаружил факел и осветил поляну. И только сейчас они все поняли, что кого-то не досчитались.
- А где Рейя?! – в ужасе воскликнули Эшли и Аргрэйн в один голос.

Какой приятный запах? Сладкий аромат роз наполнил собой ночной воздух вокруг Рейи. Откуда в старом лесу розы, думала она. Неужели она в пылу битвы зашла так далеко, что ей уже мерещится запах роз. Рейя вдыхала и не верила своему обонянию. Вдруг очень захотелось расслабиться, опустить оружие и просто дышать сладостью ночного леса. Она закрыла глаза и поэтому не заметила, как погас огонь факела. Она почувствовала прикосновение чьих-то рук к своим плечам. Сильные пальцы, тем не менее, не причиняли боль, а нежно гладили ее напряженные мышцы. Рейя не хотела задаваться вопросом, кто это. Она лишь только хотела, чтобы ласка продолжалась. Разум говорил не доверять, узнать кто это, но тело было не в силах скинуть с себя источник наслаждения. Нежный аромат роз одурманивал сознание. Теплые пальцы плавно продвинулись к шее и легкими прикосновениями продолжили изысканную игру.
Легкое дуновение ветерка приятно щекотало обнаженную кожу шеи. Рейя была не в состоянии пошевелить даже рукой. Тем временем ласки и прикосновения стали смелее. Пальцы незнакомца легко освободили ее плечи от одежды, и уже чужие руки ласкали ее живот, а губы и влажный язык незнакомца оставляли следы на нежной коже плеч и шеи.
Даже если это галлюцинация, то пусть она не заканчивается, пронеслось в мыслях Рейи. Ей хотелось не просто продолжения ласки, ей хотелось чего-то большего, чего она не знала раньше. Теплый язык неспешно прочертил дорожку по изгибу ее шеи к уху, а пальцы, закончив свою игру на ее плоском животе, поднялись к глубоко дышавшим холмикам груди. Но неожиданно ласка прекратилась, и только горячее дыхание продолжало щекотать кожу.
- Кто бы ты ни был, не останавливайся, - простонала Рейя.
И пальцы незнакомца продолжили игру на ее бедрах, а легкие поцелуи снова заскользили по ее плечам.
- Ты хочешь большего, Рейя? – мягко спросил ее бархатный голос.
Рейя была очарована этим бархатистым тембром. Но что-то остановило ее, не позволило сказать ни да, ни нет. Нежный аромат роз будто пропитал все ее тело, лишая возможности сопротивляться.
- Я могу показать тебе рай, все радости мира не смогут затмить те удовольствия, которые ты получишь, - снова произнес голос. – Открой глаза, Рейя.
Повинуясь сладкому внушению, она открыла глаза. Больше не было леса, не было темноты. Она находилась в благоухающем розами саду. Она сидела в тенистой беседке, под ногами лежал белый шелковый ковер. Сама Рейя возлежала на шелковых подушках. Она оглядела себя и заметила, что куда-то исчезли ее одежды амазонки, и сейчас ее тело было облачено в легкие полупрозрачные одеяния нежно розового цвета, при малейшем дуновении ветра открывавшие больше, чем скрывавшие. Вокруг беседки искрились на солнце фонтаны, обещавшие веселым журчанием утолить жажду.
- Тебе хорошо сейчас, Рейя? – прошелестели лепестки алых роз, дождем осыпающиеся на распущенные волосы девушки.
- Ты можешь остаться здесь, если пожелаешь, - тихо убеждал ее голос.
Все это не может быть правдой, не может, твердила себе Рейя. Почему я здесь одна, куда пропал лес и мои спутники.
- Что ты от меня хочешь? – нашла в себе силы произнести она.
- Ничего, хочу лишь подарить тебе удовольствия и наслаждения, которых ты не знала у амазонок. Хочу, чтобы ты расслабилась и забыла ужасы смерти твоих подруг и твоей наставницы.
- Я никогда не смогу этого забыть.
- Поэтому я был послан к тебе, Рейя. Посмотри на всю эту красоту вокруг себя, вспомни те ласки, от которых трепетало твое тело. Разве можно от этого отказываться? Просто протяни руку и утоли свою жажду, а я утолю твой голод. Тебе больше ничего не надо делать. Скажи мне …
- Что? – настороженно прошептала амазонка.
- Скажи мне, - повторил голос ей в самое ухо, нежно касаясь языком мочки. – Где Кьяра спрятала амулет амазонок?
Эти слова холодным ливнем подействовали на Рейю. Как она сразу не поняла, что все это обман, направленный на одно – найти амулет. Амазонка резко вскочила, и волшебная пелена спала с ее глаз. Резко исчезли сначала фонтаны, затем подушки и ковры, потом к ней вернулась ее одежда. И только запах роз напоминал о пропавшем мираже. Она вывернулась из объятий голоса и, молниеносным движением обнажив меч, нанесла удар. Человек, если он был человеком, спокойно отразил ее выпад. Рейя сделала новый выпад, но и этот удар был также легко отражен.
Неожиданно для Рейи вокруг нее вспыхнуло несколько огней, включая и ее факел, и она наконец-то увидела говорившего с ней мужчину, чей голос еще несколько минут назад заставил ее пережить незабываемые ощущения.
Поразительно ярко зеленые глаза внимательно рассматривали амазонку и с интересом ждали ее дальнейших действий. Конечно же, эти глаза изумрудного цвета принадлежали Нефриту.

- Гэмбольтт, Рейя же была с вами. Вы вместе должны были защищать хоббитов, - набросилась Эшли на гнома.
- Если ты, госпожа, не заметила, то у нас было не менее жарко, - ответил ей Гэмбольтт.
- Она же еще не оправилась от ран. Почему вы оставили ее одну? – не отставала она от гнома.
- Эшли, Гэмбольтт не виноват, ты сама это прекрасно знаешь, - попытался ее успокоить Аргрэйн. – Наверно, во время нападения летучие мыши заставили ее отступить. Видишь, следы Рейи уходят сначала в том направлении – он показал в сторону кустов. Затем она пошла к просеке.
- Прости меня, Гэмбольтт, я не должна была давать волю эмоциям, - сказала Эшли гному.
- Я тоже не доглядел, госпожа, - учтиво ответил ей Гэмбольтт.
- Не волнуйся за нее, она сможет за себя постоять. По следам мы быстро ее найдем, - добавил уже тише Аргрэйн так, чтобы слышала только она. – Поспешим, нашей амазонке может быть нужна наша помощь, - громче сказал он.
- Я бы на вашем месте так не торопилась, - услышали они насмешливый женский голос из-за деревьев. – Может, ей ваша помощь больше не понадобится, а вы только время зря потратите. У вас его и так осталось не много.
На ветке дуба расположилась темная стройная женская фигура, которая, впрочем, не замедлила спуститься на землю. При ближайшем рассмотрении женщина оказалась ни кем иным, как Ларой. Она презрительно им улыбалась, демонстрируя им свои ровные белые зубки и острые как лезвие кинжала клыки.
- А ты не боишься поджариться на рассветном солнышке, вампирша? – глядя ей прямо в глаза и медленно приближаясь к Ролли, спросил ее Аргрэйн. – Кстати, друзья, познакомьтесь – Лара, хозяйка самого большего Склепа вампиров.
- И то верно, пора улетать, но я не оставлю вас одних, вдруг заскучаете. Но вы можете облегчить себе жизнь. Отдайте мне хоббита с кристаллом по-хорошему. Даю слово, мои вампиры и киски Нефрита вас не тронут.
- С каких это пор слову эльфа-предателя стоит верить? – твердым, но спокойным голосом спросила Эшли.
- С кем имею честь разговаривать? – в тон ей ответила Лара. – С Фантомом мы уже знакомы. Врага, пусть жить ему осталось и не долго, надо знать не только в лицо, но и по имени.
Ролли вглядывался в лицо вампирши. Холодная и злая красота Лары заставляла сердце биться сильнее, но страха Ролли не чувствовал, хотя знал – пришли они именно за ним.
- Мое имя Эшли, но я не думаю, что оно что-то тебе скажет.
- Гэмбольтт, младший брат короля Гномьей Горы, - представился ей Гэмли.
- А! малыш Гэмли! А что, оттуда кто-то выбрался живым? – наигранно удивленным тоном воскликнула Лара, широко распахнув свои раскосые глаза.
- Спокойнее, Гэмбольтт, - удержал разъярившегося гнома Аргрэйн, положив ему руку на плечо.
- Так вы отдадите кристалл?
- Живыми – никогда.
Эшли и Аргрэйн обнажили мечи, гном поудобнее сжал в руках свою секиру.
- Что ж, воля ваша, оставляю вас наедине с моими попутчиками. А мне пора домой. Мне пока рано принимать солнечные ванны. Приятно было познакомиться. Прощайте.
Ее плащ приобрел форму крыльев и, легко оторвавшись от земли, она воспарила в небеса, весело рассмеявшись.

Она бьется так отменно, что, будь я простым смертным воином, давно бы лишился жизни, удивленно констатировал Нефрит. В очередной раз, скрестив мечи, он поймал яростный взгляд Рейи.
- О! если бы глаза могли прожечь насквозь, я бы уже полыхал как сухая ветка. Подумать только, а еще совсем недавно ты таяла в моих объятиях, словно горячий шоколад.
- Это было наваждение, - процедила Рейя сквозь зубы. – Думал, так просто заполучить от меня необходимую тебе информацию. Не получится. Я не дамся тебе живой.
- Ты так полагаешь? – Нефрит, хитро прищурив глаза, неизвестным Рейе приемом выбил меч из руки. Но и амазонка сдаваться не собиралась – она выхватила из-за спины длинный кинжал. Схватка продолжалась до тех пор, пока Нефрит коварно не подставил девушке подножку. Рейя упала на спину, ее рука незаметно поползла к закрепленному на бедре ножечку. Но Нефрит предугадал ее движение и больно сжал ее запястье.
- Ты сражаешься как дикая кошка, а можешь и мурлыкать как домашний котенок, - неожиданно для самого себя сказал Нефрит. – Но я все равно узнаю, что ты скрываешь.
И он проник в ее мысли. Сначала были только поверхностные ощущения, но чем глубже он проникал в ее воспоминания, тем яснее он видел ее жизнь: рождение, младенчество, мужчина, склонившийся над кроваткой, одетый в дорогие начищенные доспехи, украшенные серебряными росписями. Вдруг он увидел костлявые старческие руки, тянущиеся к ребенку и скрипящий голос: «Мерзкое создание, ты и твоя распутная мать испортили жизнь моему сыну. Он мог стать великим полководцем, главой рыцарского ордена, но из-за вас отказался. Ты тоже умрешь, как и твоя мать». Затем он почувствовал обступившую его, а точнее малышку, ледяную пучину. Словно солнечный свет из темноты показалось лицо молодой рыжеволосой женщины, в которой Нефрит признал Кьяру, ставшую в последствии предводительницей амазонок. Значит, поразмыслил Нефрит, от девчонки попытались избавиться родственники ее отца, но ее спасла Кьяра. Он не знал, зачем он полез в самые глубины подсознания, но теперь он хотел увидеть все. Он узнал, как Рейя выросла среди амазонок, как изнуряла себя тренировками, как научилась владеть всеми видами оружия, как научилась презирать мужчин, глядя на старших подруг. И как противовес прозвучали слова Кьяры: «Мужчины – это не злой рок женщин. Не слушай их. Живи своей жизнью и получи свое собственное мнение, а потом только решай».
Но Нефрита интересовало кое-что другое. Вскоре он обнаружил то, что искал. Помни, где наша исконная родина. Там ты найдешь спасение нашего народа. Это единственные слова Кьяры по поводу кристалла, оставшиеся в памяти Рейи. Помни!
Остальные воспоминания Нефриту были знакомы. Нападение орков на селение амазонок, сражение, смерть Кьяры, рана, помощь Фантома, знакомство с Эшли. Да, очень красивая женщина, признал Нефрит. А затем он проник туда, куда никогда старался не заглядывать – в область чувств. И здесь на него нахлынули все пережитые Рейей эмоции и чувства: нежность, привязанность к наставнице, дружба, огромная симпатия к Эшли и Аргрэйну и … непонятные ему чувства к нему самому, которые он не смог прочитать. А еще ужас и трагедия смерти близких людей: тоска, страдание, боль, раздирающая сердце на части.
Он резко отпустил сознание амазонки, оставив девушку лежащей на земле без сознания. Нефрит вызвал своего феникса и полетел в свое временное пристанище.

ГЛАВА 10. МЫ ПРИНИМАЕМ БОЙ!
- Да, очень эффектная женщина, - иронично произнесла Эшли, но, поймав непонимающий взгляд Аргрэйна, не стала продолжать, а лишь заметила – какой еще сюрприз нам приготовили?
- Каким бы он ни был, они не заставят себя долго ждать, - ответил ей Аргрэйн.
Справа от них послышалось тихое шуршание, а за тем и справа, и слева, и прямо перед ними, и сзади раздался страшный рык, от которого по телу побежала дрожь. Их взяли в кольцо. Эшли, Гэмбольтт и Аргрэйн обступили хоббитов треугольником, тем самым, прикрывая спины друг другу. В ночи зажглись пять пар красных огоньков. Вскоре Эшли поняла, что огоньки являются ни чем иным как горящих злым огнем глазами чудовищ. Какой злой гений мог сотворить такого монстра – жестокий волчий оскал дополнял мерзкую ухмылку сидящего на черной лоснящейся спине пантеры вампира. Три вампира мужского пола и два женского управляли этими гибридами волка и крупной пантеры.
- Скорее бы солнце взошло, - пробормотал Бэн.
- Боюсь, мы не дождемся рассвета, - мрачно вставил Ролли.
- Ролли, наверняка они не знают у кого из вас амулет. Поэтому не высовывайся и не привлекай внимание, - сказал ему Аргрэйн. – Мы попробуем справиться своими силами.
- А если не получится, что тогда? – спросила его Эшли.
- Тогда нам уже не придется об этом волноваться, - стальным голосом ответил он.
И Эшли, и гном прекрасно его поняли. Они будут драться и защищать хоббитов до тех последних мгновений, пока в них будет теплиться жизнь. И как гром раздался голос Гэмбольтта в гробовой тишине:
- Ну что ждем-то, господа кровососы. Мы принимаем бой!

Ноэгрин снова скорее почувствовал, чем услышал притаившийся лес. Тогда, у выжженной деревни деревья понуро сохраняли траурную мертвую тишину. Сейчас он знал, что в воздухе витает дух злобы и мести. Эльф понял, надо спешить, возможно, кому-то нужна помощь. Он быстро определил, что ни орки, ни гоблины здесь не причем, иначе бы их обутые в тяжелые ботинки лапы оставили глубокие следы на почве, тяжелая амуниция на неповоротливых гоблинах переломала бы любые ветки, а уж про их вонь и говорить не стоит. Здесь присутствовала чужая темная сила – сила вампиров. Ноэгрин хорошо ее помнил, недаром он был охотником на различную нечисть – горгулий, оборотней и вампиров.
Он пустил коня галопом и, вскоре до него донеслись звуки схватки. Эльф услышал звон скрещиваемых мечей. Он достал лук и, натянув тетиву, пустил стрелу.

- Это оборотни? – крикнула Эшли Аргрэйну, находясь в самом эпицентре схватки. Она дралась сразу с двумя вампирами, до этого она метнула кинжал в одного из монстров, но он, как ни в чем ни бывало, кружил вокруг нее и своих хозяев.
- Да, срубай им головы, - прорвался сквозь леденящий душу визг вампирши громкий голос Аргрэйна.
Аргрэйн уже разъединил голову волка и туловище пантеры одним сильным ударом меча, от монстра осталась только груда пепла. Вампирша налетала на него, периодически используя хлыст. В следующее мгновение, когда она занесла хлыст для удара, перехватив его, он проскочил под ее рукой и одним точным ударом отрубил ей голову. Аргрэйн видел, как орудует своей секирой гном, пытаясь отбиться от окруживших его вампира и его зверя. Гэмбольтт как мог, старался не подпускать кровососов к хоббитам, поэтому следопыт начал осторожно пробираться на подмогу гному. Он знал, что общими усилиями они справились с двумя пантерами (одну свалила секира гнома, а другую его меч) и двумя вампирами. К убитой им вампирше добавился только что заколотый Эшли в самое сердце вампир, уже превратившийся в прах. На секунду он залюбовался грациозными и ловкими движениями Эшли. Ее меч снова встретил и отразил сильный и выверенный удар врага. Сама она, заметив краем глаза движение зверя сбоку от себя, увернулась и упала на землю, давая монстру возможность пролететь над собой. В нужный момент она выбросила меч над собой, острие которого вспороло его брюхо и разорвало сердце. Эшли тщетно пробовала извлечь меч из-под зверя – огромная туша погребла верное оружие под собой. Аргрэйн вскрикнул, понимая, что Эшли сейчас погибнет, если не от руки и зубов второго вампира, то точно от когтей и клыков зверя. Но сам он не мог бросить Гэмбольтта и хоббитов.
Эшли это тоже понимала, но меч, как нарочно, не поддавался, а она уже видела бросок пантеры. Но…что-то случилось – зверь как подкошенный рухнул вниз, не долетев до нее нескольких дюймов. В его горло вонзилась стрела, ее серебряный наконечник насквозь пробил сильную шею чудища. В ту же секунду из чащи вылетел гнедой жеребец, несущий на себе молодого всадника – эльфа.
- Ноэгрин! – уже радостнее вскрикнул Аргрэйн, узнав всадника, - Как ты вовремя…
- Но я не один пришел к тебе и твоим спутникам на помощь, друг Фантом! – крикнул ему эльф, и тут же следом за ним появились еще два всадника. Один из них, подняв руки вверх и произнеся какие-то слова на незнакомом Эшли языке, пустил две сверкающие льдом молнии, одна из которых пронзила сердце вампира, а другая вошла в его череп. Тело вампира моментально обратилось в лед и осыпалось на вытоптанную траву ледяными осколками. Другой всадник, чье лицо было закрыто глубоко надвинутым капюшоном, пронесся вихрем мимо Эшли и взмахом огромного меча срубил голову еще одному вампиру. В то же время Аргрэйн и Гэмли уничтожили последнего зверя – Аргрэйн насадил его тушу на свой меч, а секира гнома довершила начатое.
Последняя оставшаяся в живых вампирша, видя численное превосходство врагов, не стала испытывать судьбу. Она вскинула руки, которые обратились в черные крылья, и взмыла в рассветное небо. Ноэгрин выпустил ей вслед еще одну стрелу, но она попала вампирше в бок, подарив им только страшный болезненный крик. Эльф снова натянул тетиву, но услышал голос Аргрэйна.
- Не трать понапрасну хорошие стрелы, Ноэгрин. Даже твой зоркий ясный взгляд не достал бы ее, не то что стрела.
- Твоя правда, друг Фантом, - сказал эльф, опуская лук и закидывая его опять за спину.
- Уф, вот это схватка, - выдохнул гном, - Но если бы вы, друзья, не подоспели вовремя, нам бы не сдобровать.
В первую очередь Эшли подошла к эльфу, чья стрела спасла ей жизнь. Она протянула ему руки и, посмотрев в синие как вечернее небо глаза эльфа, тепло произнесла:
- Спасибо тебе, храбрый эльф. Твоя стрела способна не только убивать врагов, но и дарить жизнь друзьям.
Лучи восходящего солнца осветили красивое лицо эльфа. Его черты лица были столь правильны и красивы, а выражение лица столь благородным, что у Эшли на секунду перехватило дыхание. Его длинные тонкие пальцы легко приняли протянутые к нему руки Эшли.
- Прекрасная незнакомка, даже будь я простым смертным, я отдал бы единственную жизнь, чтобы спасти твою. Не нужно благодарности, - его синие раскосые глаза излучали такой же теплый свет, как и те лучики солнца, что играли на его светлых волосах.
- Ноэгрин! Как я рад твоему появлению, - подошедший к ним Аргрэйн сжал эльфа в крепких дружеских объятиях.
- Значит, небо хотело, чтобы ты и твои друзья еще жили на этом свете, - улыбнувшись, ответил ему Ноэгрин.
- Познакомься с моими спутниками. Хоббиты Ролли, несущий кристалл, и его брат Бэн. Их мы встретили в таверне Ривенхорста.
- Куда я не смог приехать, мой друг, - перебил его пожилой маг. Он, как и второй всадник в капюшоне, только что спешился. Магу на вид можно было дать около 50 лет с хвостиком. Морщинки уже пробороздили его лоб, седые волосы были стянуты на затылке серебристым ремешком в тугой хвост. На самом деле, Эшли подозревала, что магу не одна тысяча лет, хотя серебристые глаза смотрели молодо на окружающих.
- Маг Карьяр, - тепло поприветствовал его Аргрэйн. – Ноэгрин, перед вами принцесса Эльхалана Эльфийская, будущая королева Ариатара.
- Мое имя Эшли, - поправила его она. – Прошу вас, зовите меня родным для меня именем. Рада с вами познакомиться.
- Надеюсь, когда-нибудь и твое истинное имя станет для тебя родным, - сказал ей Карьяр, пожав ей руку. Затем он перевел взгляд на скромно стоявшего в сторонке гнома.
- Гэмбольтт, младший принц Гномьей Горы, рад и тебя здесь встретить, - произнес он, учтиво поклонившись гному к великому для того удивлению. – Твой брат и твои сородичи живы, они спасли меня от неминуемой смерти, укрыв за своими каменными стенами.
- Друзья, называйте меня Гэмли. Так зовут меня близкие друзья и родня, - попросил их гном.
- Гэмли, Эшли, друзья хоббиты, вы уже знаете светлого мага Карьяра, а это эльф Ноэгрин – принц Северного Лесного Королевства. Но кто ваш спутник? – спросил их Аргрэйн.
Высокий мужчина медленно поднял руку к лицу и так же медленно стянул с себя капюшон, под которым хитро блестели черные глаза, и сверкала озорная улыбка.
- Адам! – закричала от радости Эшли. Она бросилась ему на шею, а он также радостно подхватил ее и закружил.
- А, это ты Темный, - буркнул Гэмли, в глубине души радуясь, что он вернулся живым.
- А где дядюшка? – спросил Адама Ролли.
- С ним все было в порядке, когда я оставил его у рыжеволосой гномихи в Гномьем поселке.
Услышав эти слова и Ролли, и Бэн счастливо выдохнули. Они не очень-то верили, что дядюшка доедет до родных живым. Не то чтобы они не доверяли Адаму, но уж больно дядюшка не любил лошадей.
- Как вы нашли нас? – спросила их Эшли.
- Я нашел Карьяра у гномов, оттуда мы выехали, подозревая, что Лара попробует отнять у вас кристалл ночью, устроив в лесу засаду. – Адам специально умолчал о встрече с Ларой. – Мы боялись опоздать.
- И чуть было не опоздали, - вставил маг. – Уже у чащи мы заметили Ноэгрина и вскоре его нагнали.
- Я скакал из южных районов Хардии, а по пути зашел в столицу воинов Хардгрим, где мне и подарили этого славного жеребца. Его зовут Лесной Ветер, - сказал эльф, нежно поглаживая морду коня.
- Вы оставили амазонку в гостинице? – спросил Адам Аргрэйна.
- Нет, она шла с нами. Эшли смогла поставить ее на ноги, но в начале схватки летучие мыши оттеснили ее в лес. Нам нужно найти ее, жива она или нет.
Пристегнув к поясу меч, Аргрэйн быстро собрался и отправился на поиски девушки. Ему даже не пришлось предпринимать особых усилий. Тропа была густо усыпана трупами зарубленных Рейей летучих мышей. Уже минут через пятнадцать он отыскал небольшой пролесок. Аргрэйн явственно чувствовал сладковатый запах свежесрезанных роз. Колдовство? Может, зря он пошел один. Карьяр понял бы, что здесь произошло. Присев за кустами, он решил осмотреться. Он заметил, насколько сильно истоптана полянка. Маленькая ножка Рейи не смогла бы оставить такие следы. Значит, кроме амазонки здесь был еще один человек. Именно человек – поступь была человеческая, мужская. Нефрит? Но куда же делась Рейя. Аргрэйн не хотел думать о худшем. Пока он шел к поляне, он мысленно дивился тому, сколько все-таки смогла уничтожить одна амазонка. И сейчас он просто не верил, что она погибла. Но если Рейя сражалась с Нефритом…
Аргрэйн огляделся – следы обрывались. Он решил, что девушка должна быть где-то рядом. Его взгляд зацепился за что-то темно-бордовое. Он осторожно подошел к широкому старому дереву на окраине поляны. Там Аргрэйн и обнаружил пропавшую амазонку без сознания. Попытки привести ее в чувство ни к чему не привели. Но она была жива, и это обнадеживало. Следопыт взял ее на руки и понес к месту недавнего сражения.

Бэн никак не мог оправиться от нападения вампиров. Как только угроза миновала, у него, как впрочем, и у Ролли, подогнулись ноги. Они без сил рухнули на землю. Бэн не мог унять дрожь – зубы стучали в одном ритме. Весеннее солнце приятно пригревало, но вдруг оно скрылось. Бэн в страхе поднял глаза. Напротив него стоял пожилой маг и протягивал ему фляжку.
- На, выпей. Станет легче.
- Что это? – испуганно спросил его Бэн. Он все еще очень хорошо помнил, что именно он навлек на всех опасность из-за своей ненасытной утробы.
- Настойка из трав.
Бэн взял фляжку и сделал один большой глоток. Густая жидкость чуть обожгла горло. Он сделал еще один глоток, потом еще один.
- Хватит, хватит, - маг забрал у него фляжку. – Еще опьянеешь и с лошади свалишься.
- С какой лошади? – заплетающимся языком промямлил хоббит. Глаза начали слипаться, так захотелось прилечь.
- На которой мы поедем домой. Там тебе будет очень уютно, спокойно, - когда Карьяр договорил последние слова, Бэн уже погрузился в глубокий сон.
Ролли уговорить было сложнее, но и он все-таки поддался на уговоры Эшли. Уже оба хоббита сладко посапывали.
- В этом действительно была необходимость? – задала вопрос Эшли.
- Они уже спят, и проспят не меньше двух суток. Их проще вести, тогда попробуем доехать до Триасса до наступления ночи. У нас три выносливых коня.
- Я на лошади не поеду, выпить эту гадость вы меня не заставите, - запротестовал гном.
- Это и не понадобится, Гэмбольтт, - сказал ему маг. – Ты побежишь за лошадью.
- Я не оставлю Ролли одного…
- Гэмли, Ролли будет в безопасности. Тем более, здесь всего три лошади, - попыталась успокоить и образумить гнома Эшли.
- Госпожа, ну что вы такое говорите. А вы бы на моем месте как поступили? Здесь эльф из Северного Королевства, маг и Темный. Разве можно с ними оставить Ролли с кристаллом, - Эшли услышала, как Адам громко вздохнул, словно хотел сказать: «Все гномы одинаковые – упрямые дураки». – Я страж кристалла и Ролли. Я должен быть рядом с ними.
- Мне кажется, я смогу решить эту проблему, - вмешался в спор Ноэгрин. – Лесной Ветер сильный и выносливый. Он свободно может вынести меня, гнома и одного из хоббитов. А потом мы сможем пересадить гнома к Карьяру. Если девушка жива, то ее может повезти Адам. Аргрэйн – лучший следопыт, он точно отыщет ее.
- Но я…, - снова стал возражать гном.
- Повторяю, ты можешь бежать за конем, - скрывая улыбку, сказал ему маг. – Или можешь прислушаться к совету Ноэгрина. Ну, так как?
- Да будет так! – гном поплелся в сторону коня эльфа.
- Дождемся Аргрэйна, - сказал эльф. – А вот и он.
Следопыт нес амазонку. Эшли подбежала к нему. По ее взволнованному взгляду Аргрэйн понял, что она тоже предположила плохое.
- Она жива, только, кажется, спит.
- Аргрэйн, - обратился к нему Ноэгрин, - Мы увезем хоббитов и девушку в Триасс.
- Я тоже уже подумал об этом. С вами им будет безопаснее, чем с нами. Мы с Эшли и Гэмли доберемся пешком, а затем возьмем лодку. На нас уже не нападут – нет смысла.
- Гэмли поедет с нами, - заметив приподнятые от удивления брови следопыта, Ноэгрин хитро улыбнулся. – Он так решил.
Эшли подошла к Адаму, уже усевшемуся в седло. Он наклонился к ней и тихо сказал ей:
- Берегите себя, смотри, не натвори глупостей. И не поддавайся соблазну! – он поцеловал ее в лоб. К ним подошел Аргрэйн – он передал Адаму спавшую волшебным сном амазонку. – Она повстречала Нефрита, теперь ей помогут только в Триассе.
- Ты поняла меня, Эшли? – приказным тоном крикнул Адам, обернувшись и помахав ей на прощанье рукой.
- До встречи, Эшли, надеюсь увидеть тебя в Триассе, - к ней подъехал Ноэгрин, а следом за ним подскакал Карьяр.
- Будьте начеку. Аргрэйн, госпожа Эльхалана. Мы будем ждать вас в Триассе целыми и невредимыми.
Они попрощались с неожиданными помощниками. Эшли помахала им на прощанье рукой, и они остались вдвоем.


ГЛАВА 11. ЗАГЛЯНИ В ИХ ДУШИ.
Талиша всегда думала, что вампиры нечувствительны к боли. Несмотря на то, что она была новообращенной вампиршей, хотя и не по собственному желанию, она знала, чего надо опасаться: кола в сердце, эльфийского оружия в сердце и отрубленной головы. Но об этом Талиша предпочитала даже не думать. Но чтобы стрела могла пробить тело и сделать плоть чувствительной, это она поняла уже в воздухе, когда выдернула стрелу. Она была рада, что унесла ноги, а ведь они были уверены, что победа будет легкой и приятной. А в результате она единственная уцелела. Ее распирала гордость, когда Лара выбрала ее в состав группы, которая должна была получить камень. И теперь Талиша не знала, как ей оправдаться перед Ларой. Что теперь скажет Нефрит?
О, Нефрит, с благоговением подумала Талиша. Вот это мужчина! Такой гордый, красивый, умный и неприступный. Она знала, что о нем мечтает каждая вампирша. И сама она была не исключением. Талиша была влюблена, она хотела его, а он общался только с Ларой. Ревность разрывала Талишу на части. Она всего раз делила постель с Нефритом и уже больше не в силах была его забыть. Но он больше не призывал ее, но все это из-за Лары – он просто не хочет, чтобы та злилась. Да, наверное, именно он посоветовал Ларе взять ее в группу. Что за несправедливость, почему Нефрит всегда либо один, либо с Ларой. Неужели она так хороша в постели, лучше ее? И почему именно сегодня, в ее первую ночную вылазку все пошло кувырком?
Талиша подлетела к склепу еще до того, как взошло солнце. Ее всегда зачаровывал внешний вид, да и внутреннее убранство спрятанного в ущельях Убежища вампиров. Рука человека не могла быть причастна к такому шедевру архитектуры. Чего только стоили внешние ворота из монолитного камня толщиной с гору. Талиша не знала, что за механизм приводит их в действие, но открывались они бесшумно, и это впечатляло. Передняя площадка, ведущая к основному входу в Склеп, представляла собой длинную череду колонн, которая вела к внешней стене Склепа – многоярусному порталу, высеченному в скалах ущелья. На самой вершине скалы трудолюбивые руки гномов создали непередаваемой красоты балкон. До него невозможно было добраться снаружи – в мире еще не создано настолько высокой лестницы. Талиша догадывалась, какой вид должен открываться с него – вид на долину, окруженную десятками водопадов. Только вот зачем все это, если ночью все равно темно, и нет возможности на все это полюбоваться. Она знала, что Лара часто стояла на балконе и смотрела куда-то в ночь. Наверно, ей было на что смотреть – может, эльфийское зрение осталось при ней. Остальные же эльфы-вампиры упивались одним лишь осознанием того, насколько прекрасно их убежище. Внутри эльфы сотворили неменьшие чудеса. Огромная широченная лестница с широкими ступенями, перила которой были щедро украшены резьбой и вмурованными в них древними статуями, вела свой путь от самого нижнего уровня к самой вершине скалы. Талиша даже представить себе не могла, как сначала гномы, а после них и эльфы создали такие высоченные потолки, да еще и расписали их мозаикой, воссоздававшие великие битвы прошлого. Многочисленные арки и ниши, маленькие балкончики прямо под потолками и десятки коридоров, ведущих на любой уровень Склепа. Эльфы, изгнанные с белого света за свое предательство, создали себе новый дом.
Молодая вампирша прошла по одному из полутемных коридоров, постоянно оглядываясь по сторонам. Коридоры всегда были самой мрачной частью Склепа, по крайней мере, их не любили те новообращенные вампиры из числа людей, к которым принадлежала и сама Талиша. Она вышла на один из тех маленьких балкончиков, что, образуя между собой замысловатую сеть, в итоге все равно выходили на центральную залу. Стоило ей только ступить в полоску искусственного света, как сразу же в каждом уголке зала раздался голос Лары.
- Приветствую тебя, Талиша. Ты чуть было не опоздала на главное показательное выступление, - ее голос был полон иронии и чего-то еще.
- Какое выступление? – как можно спокойнее, с трудом сдерживая дрожь, спросила Талиша.
- Твое собственное, милая моя.
«Значит, она все знает. Она знает, что я вернулась одна и ни с чем. Все погибли, а я последую за ними. Ох, лучше бы стрела эльфа поразила меня в сердце».
- Почему ты вернулась? – начала допрос Лара, ровно сидевшая на своем черном троне.
- Все погибли, госпожа Лара, а я была ранена…
- Когда удирала со всех ног с поля боя, оставив своих сородичей умирать. Взять ее, - приказала она кому-то невидимому. И тут же двое вампиров появились за спиной Талиши, скрутив ей руки и спустив ее вниз.
- Почему ты вернулась? – повторила Лара свой вопрос.
- Я должна была умереть там? Их было так много, - пыталась оправдаться Талиша.
- Да, - коротко и холодно ответила ей Лара. – Ты сбежала с поля битвы. Ты не выполнила задание, которое тебе доверили. Ты обманула наше доверие.
Это был приговор, поняла Талиша. Лара поднялась с трона и двинулась к ней. Ее облегающее темно-синее полупрозрачное платье без рукавов с глубоким вырезом на груди и спине колыхалось всеми многочисленными разрезами до бедер в такт ее движениям. Лара приблизилась почти вплотную к ней.
- Мы никогда не победим, если среди нас будут такие, как ты. Пусть все знают, что предательство будет наказано. Готовьте ее, - ледяным тоном приказала она державшим Талишу вампирам, и, посмотрев куда-то наверх и криво улыбнувшись, громко крикнула. – Созывайте зрителей, скоро начнется представление – драма в двух действиях.

Он всегда обходил стороной область человеческих чувств, а здесь что-то дернуло его заглянуть в океан страстей. И он захлебнулся. Нефрит был не в себе, весь окружающий мир перестал для него существовать. Он снова и снова прокручивал то, что ему удалось выудить из сознания Рейи. А ведь девчонка из благородного знатного рода исконных рыцарей, и по иронии судьбы попала к амазонкам. Ей не занимать силы воли. Столько раз избежала смерти – в детстве, когда от нее пытались избавиться родственники ее отца, выжила в той бойне и сейчас. А как она билась, восхищенно подумал Нефрит. Она такая молодая, но сколько в ней страсти, огня, желания жить.
- Нефрит! – пронзительный голос Лары вырвал его из необычной для него пучины эмоций. Как всегда умопомрачительна, почему-то с мерзкой усмешкой отметил про себя он.
- Я не приглашал тебя, - с неохотой протянул он.
- А я не одна из твоих послушных рабынь, очарованных тобой, чтобы меня приглашать.
- Да, как я мог забыть, ты же хозяйка всего этого великолепия, - он обвел свою слишком скромно обставленную комнату широким взмахом руки.
- Но ты же так привык к спартанской обстановке в монастыре. Ты изменил своим вкусам? – ядовито поинтересовалась Лара.
- Зачем ты пришла, Лара. Говори или уходи, - устало сказал ей Нефрит.
- Что ты узнал у девчонки? – нетерпеливо спросила она. Нефрит как обычно сидел за своим дубовым письменным столом, на котором аккуратными стопками были разложены рукописи и книги. Лара осторожно подошла и села к нему на колени.
- Что-то ты уж больно напряжен, Нефрит, – сказала она ему, поудобнее усаживаясь, но так, чтобы ее неприлично высокие разрезы платья полностью обнажали ноги и бедра. Она гладила его шею, плечи, медленно спускаясь к груди. Теперь уже она резко распахнула его рубашку, а он откинулся в кресле и стал спокойно ждать продолжения. Ее бойкий язычок шаловливо гулял по его груди и животу, а когда ее проворные пальчики расстегнули его брюки и продолжили игру уже внизу, он полностью расслабился и отдался желанию. Лара медленно водила языком внизу его живота, доводя его до исступления. Но перед глазами Нефрита продолжала стоять Рейя – гордая, прекрасная амазонка со сверкающими глазами, и даже жаркие бесстыжие ласки вампирши не освобождали его от образа отчаянно смелой девушки. Погрузившись в нее, он сжал полные напряженные от страсти груди Лары. Ей было не очень удобно сидеть на нем в кресле, но потом она перестала это осознавать. Тонкая полупрозрачная ткань ее платья промокла от влажного рта Нефрита. Она закусила губу, подавив последний крик страсти, и как только все было кончено, она неохотно отстранилась от его горячего тела.
- Теперь ты можешь сказать, что ты увидел в ее мыслях? – снова спросила она его.
- Почти ничего. Кьяра увезла в какое-то тайное место амулет, а Рейе сказала, что она найдет спасение своего народа на их исконной родине.
- Рейе?! Тебе пришлось заглянуть в самые глубины ее подсознания? Амазонка не сдалась твоим чарам, не так ли?
- Не совсем так…
- Надеюсь, ты хотя бы убил ее? – пристально посмотрев в его изумрудные глаза, она увидела в них ответ. – Нет? Но почему?
- Какая разница, если она все равно не знает всей правды.
- Тебя это никогда не смущало. Ладно, мы квиты. Я в свое время отпустила Металаса, а ты сейчас амазонку по одному тебе понятной причине. Судя по всему, это он помог нашим врагам одержать победу.
- Победу?! – Нефрит расхохотался. – Не может быть! Твои вампиры не справились с женщиной, гномом, двумя беззащитными хоббитами и одним следопытом даже при помощи моих пантер?
- Ты же видел, как сражалась эта Эшли вместе с гномом и Фантомом. А затем к ним подоспела подмога в лице эльфа, мага Карьяра и высокого человека, чье лицо было скрыто капюшоном. Мои вампиры дрались до конца, только одна уцелела, и то, потому что сбежала.
- И ты оставишь это без внимания? – продолжая хищно улыбаться и не давая ей возможности слезть с его колен, Нефрит немного приподнял ее.
- Нет, - односложно ответила она, пытаясь вырваться, но добилась лишь того, что бретельки платья сползли с плеч, обнажив грудь, которая сразу же приятно заныла от прикосновений Нефрита.
- Что ты делаешь? – сквозь собственные стоны услышала она свой охрипший голос.
- Тоже, что проделывала ты несколько минут назад, - Нефрит прижал ее к себе. – И знала свое место.
Но Лара это уже не слышала.
Через некоторое время задохнувшаяся Лара решила вернуться к прерванному Нефритом разговору.
- Где нам искать второй кристалл. До первого нам сейчас не добраться пока он будет у эльфов в Триассе. О какой исконной родине говорила Кьяра?
- Я предполагаю, что камень спрятан у рыцарей. Но у каких именно – Хардии, Финиместии или моряков – вот это и предстоит выяснить.
- Не верю, чтобы она спрятала его в Хардии. Вояки всегда терпеть не могли амазонок.
- Но все же терпели их присутствие вблизи от своих владений. Кьяра была очень умной женщиной и не могла отвезти обладающий огромной силой амулет в самое логичное место.
- Значит, собираем армию для похода в Финиместию или к морским рыцарям?
- Собирай, но очень осторожно. Никто не должен узнать об этом. – Нефрит задумчиво подпер подбородок и сощурил глаза.
- А ты чем займешься? – поинтересовалась у него Лара.
- У меня есть план. И нашей юной амазонки я отведу в нем главную роль.
- Кстати, о представлении, - вспомнила Лара. – Приглашаю тебя на наш маленький домашний спектакль. Это будет уроком не только для жалкой трусихи, но и для всех остальных слабых духом.
- Не хочешь привести себя в порядок? – спросил ее Нефрит, смотря на ее растрепанные волосы и промокшее платье. Из-за этого тонкая прозрачная ткань обтянула полную грудь так, что стали видны темные окружности груди.
- Зачем? Мне нечего скрывать, - аппетитно улыбнулась она.
- Это уж точно, - кому как не ему было знать, что Лара сегодня ничего не одела под платье. Слишком высокие разрезы требовали нижнего белья, так как открывали все интимные места. Но это абсолютно не волновало Лару. Мужская часть будет в восторге и сделает все, что прикажет эта развратница.
- Я посмотрю на твое представление с балкона, - сказал ей Нефрит, удовлетворенно потянувшись.
- Только штаны не забудь застегнуть, - съязвила Лара.

Руки Талиши были привязаны к двум колоннам на площади перед склепом тонкими стальными нитями. Она не могла их разорвать, но боли они не причиняли. Ее только что облачили в очень откровенное прозрачное красное одеяние. Темно-рыжие волосы завязали в хвост, обнажив шею и плечи. Не кусать же они меня собираются, нервно усмехнулась Талиша. Слишком поздно. Но Лара задумала что-то непростое. Если бы она хотела убить ее или изгнать из склепа, это можно было бы сделать, просто бросив ее под прямые солнечные лучи.
Прохладный ветерок обдувал покрывшееся испариной тело вампирши. Вокруг нее стояла мертвая ночная тишина. Вдруг со всех сторон раздалось шипение. Змеи? Но и это не смертельно. Всю площадь перед склепом осветили тысячами факелов. Стало светло как днем. И Талиша увидела их всех – всех своих соплеменником. А в первом ряду сидел Массиас и разглядывал ее.
- Массиас! – с мольбой в голосе обратилась к нему Талиша. – Помоги мне, пожалуйста. Спаси меня.
- Ты опозорила нас, Талиша. Какой помощи ты ждешь от меня? – словно плюнул в нее он.
- Ты же мой брат, Массиас. Скажи, что хоть со мной будет.
- Я твой брат только на половину – твоя мать была смертной женщиной. Кстати, я пожалею тебя и скажу правду. Это я поиграл с ней и укусил тебя, пока ты спала.
- Она не покончила жизнь самоубийством, это ты убил ее, - в шоке от услышанного пролепетала Талиша.
- И с тобой поиграют, но это будет другая игра.
И игра началась.
Лара феерично появилась перед зрителями, спрыгнув с того самого балкона, которым недавно восхищалась Талиша. Во время полета ее платье развивалось так, что открыло публике все что можно и нельзя. Среди зрителей преобладали вампиры-мужчины, и это зрелище, в том числе и предстоящее, было предназначено для них. Но женщины тоже получат удовольствие. Лара знала, ничего нет слаще для ее вампиров, чем созерцание мучения соперницы. Она подошла так близко к Талише, что та не могла не отметить внешний вид Лары, как будто она только что с любовного ложа. И Талиша все поняла, поймав торжествующий взгляд Лары. Вслед за Ларой она перевела взгляд на балкон, на который вышел полуобнаженный Нефрит.
Он даже не потрудился запахнуть рубашку, открывавшей всеобщему взору мускулистое тело. Он знал, что задумала Лара, и решил ей подыграть. Нефрит вспомнил эту вампиршу – несколько недель назад он провел с ней веселую ночь, полную развратных игр. Ему было плевать на нее, хотя его выбор и пал на нее, потому что он знал о ее влюбленности в него. Нефрит, как и Лара, не выносил слабаков и трусов. Он их презирал.
- Надеюсь, Лара, я получу такое же удовольствие, как и то, что несколько раз за этот час доставила мне ты.
- Не сомневайся. Итак, Талиша, час наказания пришел. Начинайте, - приказала она, отойдя в сторону.
К Талише подошел один из тех вампиров, что привязывал ее к колоннам. Лицо палача было наполовину скрыто черной маской. Светлые локоны были коротко подстрижены. Черная одежда и черные замшевые перчатки скрывали стройное тело и красивые руки.
- Тебе незачем знать своего палача, но я выбрала самого опытного, умелого и красивого. Все специально для тебя.
Нефрит догадывался, кого выбрала Лара, и догадывался, каким будет сценарий. Он с любопытством следил за происходящим, но отошел в нишу, чтобы не причинять еще больших страданий девушке.
Тем временем палач приступил к исполнению своих обязанностей. Запустив облаченные в перчатки руки под один из разрезов одеяния Талиши, больше напоминающего сшитых друг с другом на плечах широких лент, он стал сильными движениями массировать ее груди, пока все ее тело не заныло. Талиша пыталась сопротивляться, но тело не слушалось ее. Палач стоял за ее спиной, крепко прижав ее к себе. Одной рукой он продолжал тереть ее, а другая развязала пояс, стягивавший вместе ленты. Ветер разметал их в стороны, обнажив почти все тело. Что он будет делать дальше? И вдруг Талиша увидела перед собой брата. Он стоял с кнутом в руках. Один взмах разрезал ее трусики на две части, чуть вспоров кожу на животе. Он подошел и слизнул кровь.
- Нет! – кричала Талиша, бившаяся в экстазе. – Нет! Отпустите меня!
- Отпустим, но через некоторое время, – ответила ей Лара.
И вдруг на шею, плечи и обнаженное тело Талиши полилось нечто теплое и липкое – свежая кровь. Массиас и палач жадно слизывали кровь. Кровь манила, заставляла кричать. И Талиша, наконец, поняла, какое ее ждет наказание. Ее клыки выросли от запаха свежей крови. Массиас отошел от нее и довольно произнес:
- Кому ты теперь будешь нужна, вампирша без клыков?
- Нет! – завопила она от ужаса, увидев в руках палача сверкающий тесак. Двумя точными движениями он отсек сначала один клык, а затем другой.
- Ну а теперь, - сказала удовлетворенная Лара. – Все, кто желает еще ее, может выплеснуть свои эмоции. Развяжи ее за полчаса до рассвета и вынеси за ворота.
Она взлетела на балкон, где стоял Нефрит.
- Тебе понравился наш спектакль?
- Жестоко, но поучительно. Пойдем, нам надо разработать планы нападения. – Он последовал за Ларой, удаляющейся в темноту и холод Склепа, но приостановился и с жалостью посмотрел в последний раз на бесчувственную Талишу, подвергшуюся публичному изнасилованию и казни.


ГЛАВА 12. БИТВА ЗА ЖЕЛАНИЯ.
Они остались вдвоем. Это все, что сейчас волновало Эшли. Вдвоем - это слово лихорадило ее от напряжения. До нападения вампиров они держали дистанцию – Аргрэйн шел всегда один, а она с амазонкой. Как себя вести теперь? Сделать вид, что ничего не было между ними, не было того поцелуя? Эшли догадывалась только, что следопыта могли преследовать те же мысли. С другой стороны, у них есть общая цель – добраться до Триасса живыми. Эшли чаще всего делала выбор в пользу долга и необходимости, чем в пользу чувств и эмоций, когда вставал такой вопрос. Вот и в данный момент она решила отложить на потом их личные с Аргрэйном отношения. Эшли, наконец, собралась с мыслями и обратилась к Аргрэйну.
- Аргрэйн! Нам нужно спешить – пока светло надо выйти из леса. Я не чувствую здесь себя в безопасности.
- Я тоже, если честно, - признался ей следопыт. – Я думал, ты будешь молчать всю дорогу. Нам сейчас нужно забыть на время все произошедшее и выбраться отсюда живыми.
Аргрэйн не понял, что вдруг произошло с Эшли. Он сказал что-то, что ее обидело? Она резко отвернулась от него, ее плечи затряслись. Он видел, что она прижала ладонь ко рту. Неужели он, бесчувственный дурак, вызвал беззвучные слезы у этой прекрасной сильной женщины? Он подошел к ней и попытался успокоить ее. Аргрэйн даже не понял, что он перестал следить за тем, что говорит.
- Эшли, прости мне мои слова. Прошу тебя, не обращай на них внимания. Ты так много для женщины перенесла за эти сутки. А я, я просто бестолковый болван. Тебе надо немного отдохнуть, – он говорил что-то еще, но Эшли вдруг подняла на него глаза. Они были мокрыми, но не от обиды. Она смеялась, смеялась до слез. И увидев его растерянное выражение лица, Эшли попробовала остановиться. Но новый взрыв смеха снова сотряс ее тело.
- Я сама боялась, что ты не будешь со мной разговаривать, - сквозь смех сказала она. – Я не знала, как к тебе подойти.
И тут Аргрэйн понял, что вызвало такую реакцию у Эшли. Они оба всю дорогу от Ривенхорста думали об одном и том же, боялись одного и того же – друг друга. То ли пережитое за этот день дало о себе знать, то ли осознание всей глупости их поведения, но Аргрэйн сначала улыбнулся, а затем, запрокинув голову, рассмеялся. Двое взрослых людей, а шарахаться друг от друга так по-детски.
- Признайся, тебя же тоже напугала перспектива продолжить путь вдвоем, - вытирая слезы, Эшли рассмеялась с некоторой ноткой грусти.
- Это так, - глубоко вздохнул он, - но теперь это кажется таким смешным. Ты абсолютно права. И нам нужно дойти до реки до того, как начнет темнеть. Я соберу пока наши вещи...
- А я посмотрю, что за оружие осталось после наших врагов.
От вампиров остались только груды пепла. Их мечи валялись рядом. Эшли, осмотрев их профессиональным взглядом, решила не трогать вражье оружие. Поэтому она сразу двинулась туда, где огромная туша оборотня погребла под собой ее меч. Невдалеке лежал ее кинжал. Она позвала на помощь Аргрэйна, и вместе они извлекли ее оружие.
- Великолепный меч. Можно? – он попросил посмотреть оружие. Эшли передала ему меч, и он осторожно принял его из ее рук. Аргрэйн покрутил его и сделал несколько выпадов против воображаемого соперника.
- Удивительно, но я полагал, что это женский меч, но его баланс таков, что даже мужская рука будет мечтать о владении им. Это верный друг в бою. Солнце сверкает на лезвии так, будто оно сделано из хрусталя. Это эльфийская работа, не так ли?
- Верно, но меч и лук не здешних мастеров. Он с восточного континента. Его выковали мои друзья эльфы, с которыми мы вместе сражались против драконов и темных прислужников. А ты был на восточном континенте?
- Нет, - грустно вздохнул Аргрэйн. – Нам нельзя вмешиваться в дела восточных народов. Наш мир разделен невидимым барьером. После Великой Войны Ариатар был разделен Мудрыми, чтобы в случае нападения или уничтожения хотя бы один континент уцелел, чтобы зараза не проникла к другим.
- Но разве раньше никто не знал об угрозе нападения?
- Зло надежно спрятано – так все думали. Пока Тьма наращивала силы в дальних глубинах Галактики прошла не одна тысяча лет.
- Жаль только, что у каждого замка есть ключ.
- Через Межпространство мы в короткие сроки можем попасть в любой мир. Правда, это делают только эльфы. И люди, и гномы чаще всего предпочитают прожить свою небольшую жизнь в нашем мире. Ты сама прилетела сюда через Межпространство.
- Да, но в первый раз я прибыла сюда другим способом. Аргрэйн, а здесь – на западном континенте – есть драконы? – Эшли перевела разговор в другое русло.
- Не знаю. Они не смогли бы прорваться сквозь барьер. Фениксы проснулись, может, очередь драконов вот-вот наступит. Именно для этого мы собираемся в Триассе. Нужно предотвратить дальнейшие бедствия и уничтожить зло.
- Уничтожив кристаллы?
- Но для начала их надо найти. Мы с самого начала знали, что один из них был у гномов, но теперь он у Ролли. Пойдем, время работает против нас.
Эшли забрала у Аргрэйна меч. Она уже собиралась пойти вслед за следопытом, как вдруг ее глаза заметили стрелу Ноэгрина. Она подняла ее и вложила в свой колчан.
Они двинулись в путь. Долгое время шли через лесную чащу молча. Каждый думал о своем. Вроде бы былая напряженность исчезла, но говорить все равно не хотелось. Поначалу Эшли любовалась красотой весеннего леса. При дневном свете изумрудные листочки искрились молодой свежестью. Теплый ветерок чуть шевелил ветки кустов. Лес снова стал жить прежней жизнью. Ничто не напоминало о ночном нападении вампиров. Солнышко весело пригревало, непонятно как проникнув через густые кроны дубов. Смешанный аромат трав, лесных цветов и просто весны наполнял воздух. Дышалось так легко и с удовольствием, что ощущалась абсолютная легкость во всем теле, ноги не чувствовали усталости. Весело щебетали птички, порхали бабочки невообразимой красоты.
Спустя несколько часов Аргрэйн вывел ее из леса. За это время они не обменялись и парой фраз. Впереди лежали бескрайние поля, далее расстелила свое зеленое полотно равнина. Они взобрались на ближайший более или менее высокий холм, чтобы осмотреться.
- Мы могли сократить дорогу на несколько часов и оказаться здесь, не заходя в лес, - в недоумении сказала Эшли следопыту.
- Если бы мы сразу бы пошли по Тракту, не сворачивая в лес, были бы как на ладони. Сейчас пройдем те поля и выйдем к Тракту. Там двое путников не вызовут подозрений и, надеюсь, мы быстро доберемся до реки.
- До Триасса ты собрался плыть на лодке? Как ты себе это представляешь? – недоверчивость прозвучала в голосе Эшли.
- Увидишь. А пока осмотрись. Перед твоим взором распростерлась Великая Равнина Последней битвы. Да-да, именно здесь объединенные силы света встретились с армией тьмы. Думаешь, мы стоим на обычном холме? – Аргрэйн загадочно улыбнулся. – Это погребальные курганы и схроны. За несколько тысячелетий они, благодаря гуляющим по равнине ветрам, превратились в зеленые холмы.


Западный континент Ариатара


1.Убежище Лары.
2. Лесное королевство северных эльфов.
3. Остров Нефрита.
4. Деревня Ривенхорст.
5. Триасс
6. Финиместия
_____________________________________________________________________________

- Видишь, вон там, на северо-востоке от нас, можно разглядеть серовато-голубую гладь главной реки Западного континента Птолиасс, или, с древнего эльфийского наречия, Дающая Жизнь. Немного южнее находится Гномья Гора, - продолжал Аргрэйн. – Далеко на севере континента древние горы, где укрылись вампиры во главе с Ларой.
- Они никак не называются? – поинтересовалась у него Эшли.
- Назывались, но до того, как вампиры уничтожили Великое Королевство гномов. Тогда горы носили гордое название Сцентариген – Гордость Земли. Лара почему-то не назвала свое владение. Все называют их просто Убежище или Склеп.
Эшли и Аргрэйн спустились с холма, чтобы продолжить свое путешествие в Триасс. Шли они довольно быстро, потому что уже через час с небольшим холмы скрылись из виду. Они продолжали держаться кромки леса. Аргрэйн предложил немного отдохнуть и перекусить. Сухие фрукты и сыр, сухарики и чуть подслащенная вода утолили голод и жажду.
- А что за рекой, ближе к океану? – спросила Эшли Аргрэйна, когда они снова двинулись в путь.
- Триасс. За Триассом равнины, поля, леса. Рано или поздно выйдешь на Тракт, а если с него никуда не сворачивать, то дорога выведет к стране морских рыцарей – Неарн. Интересный народ эти рыцари-моряки. Они бороздят морские просторы, строят корабли, ведут борьбу с пиратами.
- И ты хотел бы быть одним из них? – вкрадчиво спросила его Эшли.
- Ты проницательна. Да, моя душа всегда тянулась в морские дали. Они живут свободно, но живут честно, по своим рыцарским законам, стараются дружить со всеми народами – не только с людьми, понимаешь, но и с эльфами, гномами, другими небольшими народцами. Они ценят любую жизнь. И мужчины, и женщины там имеют равные права, – с жаром ответил ей Аргрэйн.
- Ты говорил, что воспитывался у рыцарей? Ты вырос в Неарне?
- Нет, я родился и провел свое детство в Хардии. Тебе будет легко понять, что это за государство, если вспомнишь историю своей планеты. Вспомни Спарту. Не удивляйся моей просвещенности, я же говорил – нам открыта дорога в любой мир. Мы знаем историю любого мира. Так вот древняя Спарта – это наша Хардия. Страна воинов, сильных, храбрых, выносливых, всегда готовых к войне. Но есть еще одна страна рыцарей, расположенная на самом юге континента – Финиместия. Когда-то гордость и красота рыцарского рода, теперь она погрязла в кознях и интригах, увеличении своих богатств и могущества, постоянной борьбе за власть. Возможно, наша милая амазонка именно из этой страны. Я не хотел ей этого говорить, как, скорее всего, и ее наставница, которая тоже родом из Финиместии. Воины Хардии не выбрасывают своих детей, даже если ребенок – девочка. Из Хардии я ушел именно туда – тогда мне казалось, что это оплот науки и искусства. Но реальность оказалась куда уродливее. И тогда мой путь привел меня в Неарн, а некоторое время спустя я встретил эльфов.
Вот так незаметно за разговором они вышли на Тракт, который, несмотря на позднее вечернее время, все еще не собирался погружаться в тишину и сон.


Тракт всегда был многолюден в любое время суток. Поэтому на двух путников никто не обращал внимания. Эшли спрятала лицо под капюшон – необходимые меры безопасности, так сказал ей Аргрэйн.
- Думаешь, из-за меня нас могут выследить?
- Думаю, что после встречи с тобой по Тракту будут ходить сотни калек, - подколол он ее, но заметил, что шутка не прошла, и тихо рассмеялся. – Твоя красота ослепит каждого человека, которому посчастливится или наоборот, не повезет увидеть тебя.
- Ты издеваешься? – Эшли из-под капюшона сверкнула улыбкой, не обещавшей Аргрэйну ничего хорошего, если он решит продолжить.
- Нет, я сказал правду. Ты ослепительно красива – как солнце днем и звезды ночью, – просто сказал ей Аргрэйн.
Эшли была поражена его словами в самое сердце. Мужчины всегда превозносили ее внешность, но никто еще не говорил ей таких красивых и в тоже время простых слов. Она надолго замолчала, не зная, что ответить. Все, что она могла бы произнести, лишь испортило бы неожиданно возникшую атмосферу открытости. Аргрэйн тоже молчал, но только потому, что сам от себя не ждал такого признания.
Тем временем они вышли на безлюдный участок тракта. Следопыт знал, что Тракт всегда обитаем, а сейчас они шагали одни. Им не встретилось ни души. Аргрэйн подозревал неладное, возможно, нападение.
- Эшли, - вырвал он ее из мира размышлений. – Будь готова к засаде.
Она кивнула и опустила руку в одну из складок плаща, где был искусно замаскирован разрез для неожиданного для врага извлечения меча. Они продолжали идти так же уверенно и спокойно. За их спинами послышались шаги, кто-то споткнулся о дорожные камни и выругался на непонятном Эшли языке. Ни Эшли, ни Аргрэйн не пошевелились, они сделали вид, что не обратили внимания на преследователей. Хриплый голос одного из шедших за ними окликнул их.
- Эй, путники! Куда идете, на ночь глядя?
- Идите своей дорогой, господа, а мы пойдем своей, - не оборачиваясь, ответил ему Аргрэйн.
- А, может, наша дорога должна пересечься с вашей. Не желаете ли поделиться своим вниманием и кошельком?
- Всего лишь грабители с Тракта, - облегченно произнес следопыт. – Мы бедные путешественники, мы бы рады с вами поделиться, да вот нечем. Расстанемся по добру, по здорову.
- Нет денег, так отдайте оружие, если дорога жизнь, - Эшли заметила, как у обоих разбойников заблестели в руках ножи.
- Но если мы отдадим вам наше оружие, вы же нас просто зарежете. Так какой смысл расставаться с тем, что принадлежит нам по праву?
Разбойники подходили все ближе. Эшли внутренне напряглась. Несмотря на свое далеко не мирное прошлое, она не любила ссоры и драки. Также она знала, что разбойников не удастся уговорить, что Аргрэйн просто оттягивает схватку, которая, они оба это знали, неизбежна. По легкому кивку следопыта Эшли незаметно для разбойников выхватила меч, Аргрэйн обнажил свой меч. Грабители, бросившиеся было на них, встретили нежданное сопротивление в лице хорошо вооруженных воинов. Эшли ловко ускользнула от длинного, похожего на тесак мясника, ножа одного из напавших бандитов, ее меч плашмя обрушился на затылок неумелого грабителя. Аргрэйн быстро обезоружил второго.
Порывшись в мешке находящегося без сознания грабителя, Эшли нашла там длинную веревку, которая наверняка использовалась при грабежах и кражах. Она бросила ее Аргрэйну, чтобы тот связал неудачников. Веревка оказалась спутанной, поэтому следопыт на мгновение упустил из виду высокого разбойника. Он опустил меч и этого оказалось достаточно для того, чтобы здоровяк набросился на следопыта. Эшли не стала ждать, когда Аргрэйн будет задушен. Она подобрала с дороги булыжник и, прицелившись, послала его в грабителя, молясь, чтобы камень не попал в Аргрэйна. И свершилось чудо – камень пролетел в дюйме от головы следопыта и нашел-таки свою цель – лоб здоровяка.
Аргрэйн ошарашено взирал сверху вниз на упавшего грабителя, у которого из раны на лбу заструилась кровь. Он повернулся к Эшли, но та лишь пожала плечами – мол, что же ты хотел, чтобы я стояла и смотрела, как тебя убьют или покалечат. Следопыт, не произнося ни слова, связал сначала одного, а затем и второго разбойника, а конец веревки привязал к стоявшему у дороги столбу. Кроме того, он отобрал у обоих ножи и заткнул их за пояс.
- Я думаю, нам лучше свернуть с дороги во избежание новых происшествий, - наконец сказал ей следопыт.
- А что будет с ними? – Эшли указала взглядом в сторону связанных.
- Рано или поздно их найдут какие-нибудь добрые путники или их друзья по разбойничьей шайке. Но в любом случае придут в себя они не скоро.
Он снова посмотрел на Эшли, а та снова пожала плечами.
- Ну что ж, пошли, - только и сказала она.
Они сошли с дороги и снова оказались в лесу, но в этот раз оба почему-то знали, что лес безопасен. Они шли и шли, отойдя уже на достаточно далекое расстояние от дороги. Лесная чаща сменилась березовой рощей. Дышалось легко. Чистый весенний воздух невозможно было даже сравнить с пыльным Трактом. Ароматы неизвестных Эшли лесных растений кружили голову. Хотелось уподобиться лесным птицам – петь и парить в небесах. Аргрэйн с удовольствием следил за прекрасными метаморфозами, творившимися с Эшли. Ее синие глаза сияли, блаженное выражение лица говорило о нахлынувшем умиротворении.
- Что это за лес, Аргрэйн? Так хочется расслабиться и уснуть.
- Это старый лес. Говорят, здесь берут начало священные подземные источники, из которых и появилась Дающая Жизнь. Когда-то много веков назад в этом лесу жил удивительный народ. Они обладали магией леса – впускали сюда только чистых душой, а сами были давними потомками людей и эльфов. Сейчас этот лес открывает свои тропы не каждому и выводит путников к реке.
- А что стало с этим народом?
- Они исчезли во время войны.
- Ты не прав, храбрый воин, - чистый и ласковый голос, похожий на журчание реки, словно мед лился им в уши. – Мы не исчезли. Мы духи этого леса. Многие из нас перестали понимать человеческую речь, слились с окружающей нас природой. Мы не погибли в той войне сотни лет назад. Наши тела погибли, но природа оставила наш вечно живой дух в этих лесах. С тех пор мы не впускаем непрошенных гостей.
- Но нас впустили, - произнесла Эшли задумчиво.
- Да, принцесса. Мы сразу узнали твою душу, как только ты вошла в наши пределы. И тебя, рыцарь, мы узнали. Тебя называют Фантомом. Но сущность и судьба твоя иная, а не как у простого смертного. Вы очень устали, но здесь вы в безопасности. Отдыхайте столько, сколько необходимо. Вас не потревожат. А потом для вас откроется самая короткая дорога, которая выведет вас к реке. Там вы найдете лодку.
- Мы благодарны вам за гостеприимство…
- Но вас разбирает любопытство. Что ж, смотрите. – Непонятно откуда у их ног возникло деревянное ведерце. Аргрэйн осторожно заглянул вовнутрь. Он долго всматривался, а затем позвал Эшли. Эшли без боязни подошла и посмотрела в плескавшуюся в ведре воду. Когда водная гладь успокоилась, на них спокойно смотрело прекрасное лицо. Теперь Эшли поняла, что имел в виду Аргрэйн, когда сказал о древних потомках людей и эльфов. Определенно, это было женское лицо, на котором удачно сочетались большие человеческие глаза и острые эльфийские уши, тонкий эльфийский нос и человеческий овал лица.
- В прошлой жизни меня звали Гелиана. Ныне оно забыто. Выпейте эту воду, она придаст вам необычной силы. Силы земли и природы поделятся с вами.
Аргрэйн без раздумий пригубил из ведра. Вода казалось какой-то необычной – чуть сладковатой и прохладной. В ней переплетался аромат цветов и трав, и еще чего-то непередаваемого, волшебного, древнего. Отпив, он передал ведерко Эшли. Она выпила и почувствовала легкость во всем теле. Она скинула на траву свой плащ и присела на него. Аргрэйн сам не понимал, что с ним происходит. Будто кровь быстрее побежала по жилам, все вызывало странный восторг. Эшли протянула к нему руки. Он поднял ее и обнял за талию. Эшли смело обвила руками его шею, запустив пальцы в его густые волосы.
- Мы не должны, - пробормотал Аргрэйн.
- Забудь хотя бы на несколько часов кто мы, - нежно прошептала ему Эшли.
И они забыли. Их первый поцелуй увлек обоих на расстеленный на душистой травке плащ. Аргрэйн тонул в ее небесно голубых глазах. Он словно пил и не мог до конца напиться из ее поцелуя. Желание и страсть обжигало обоих огнем. Каждое прикосновение приносило сладостную негу. Оба избавились от одежды и от всех комплексов, которые мешали обоим. Жаркий мед объятий, поцелуев, прикосновений окутали их – мужчину и женщину – первобытным покрывалом экстаза.
Когда усталость их влажных тел напомнила о себе, они не знали, сколько времени они посвятили друг другу – секунды, минуты, часы, дни, недели или века – они были вместе. В райском упоении друг другом они засыпали, в эти блаженные мгновения они составляли единое целое.
- Эшли, - теплая рука Аргрэйна нежно гладила ее обнаженное плечо. – Эшли, нам пора.
Просыпаясь, она потянулась, чувствуя себя как никогда отдохнувшей. На секунду, прижав Эшли к себе, Аргрэйн поцеловал ее. Он испытывал те же ощущения, что и она. Силы переполняли его, хотелось бежать к краю света. Бежать рука об руку с ней – любимой и единственно желанной женщиной – Эшли.
Собравшись, они покинули ту рощицу, в которой провели необыкновенную ночь. Как и говорила им Гелиана, они быстро нашли ту единственную тропинку, которая вела их Птолиассу. Они шли, держась за руки, а тихий голос напевал им красивую мелодию, затем к этому голосу присоединился шелест травы и молодой листвы, подпевали птицы.
На прощанье, садясь в лодку, они снова услышали в ушах голос Гелианы.
- Вы всегда будете желанными гостями у нас. Когда прибудете к берегу Триасса, отпустите лодку. Она сама найдет путь домой. До встречи.
- Прощайте, духи природы. Покой вам.
Эшли и Аргрэйн попрощались с теми, кто приютил их на ночь.

Теперь перед ними расстелил свое широкое прозрачное полотно великий Птолиасс, неся свои воды в западные и южные океаны.
На берегу реки Аргрэйн обнаружил лодку – длинную, напоминающую ладью, с широким и крепким днищем. По расчетам Эшли она способна была вместить не менее 30 или 40 человек.
- Смотри, они позаботились о нас. Это не простая лодка – это целая яхта, - восхищенно сказала Эшли. – Почему они все это сделали для нас?
- Значит, им видно то, чего не дано знать нам. Им незачем ставить нам препятствия. Я не хотел говорить тебе, пока мы не отчалили, но это были необыкновенные духи природы. Гелиана владычица лесов, цветов, лугов – вообще всей флоры. Она – Мудрая.
- А на Ариатаре еще где-нибудь обитают Мудрые? Гелиана не единственная, не так ли? – Эшли была заинтригована.
- Знаешь, тебе об этом могут лучше меня рассказать в Триассе. Это твоя родина. Ты принцесса, а будешь королевой Мира.
- Я не хочу этого, Аргрэйн. Мой дом на Земле – вы называете его планетой без магии. Там все мне близко и понятно. Я не могу принять для себя установку «Ты привыкнешь». Дом и родину нужно чувствовать сердцем и душой, а не только разумом. Знаешь, говорят, не та мать, которая родила, а та, которая вырастила. Я не могу бросить там все, что так дорого сердцу – друзей, родных, работу, саму жизнь.
Она не сказала о любимом мужчине, с неожиданной для себя радостью подумал Аргрэйн. Он слишком хорошо ее понимал. Он сам пошел той же дорогой, но, видно, судьба все же вынудит его принять то положение, в котором ему надлежит жить уже несколько десятков лет.
- Эшли, это наша судьба…
- Покориться судьбе? Мы сами вправе решать, что и как делать! Разве ты так не поступил, когда ушел в другие страны? – Эшли говорила эмоционально, глаза ее сверкали.
- Да, так. Я с детства не любил каких бы то ни было ограничений. Я хотел свободы. Но от нас не все зависит, на многое влияют обстоятельства. Сейчас нам необходимо сделать все, чтобы предотвратить просыпающееся зло. Знаешь, мой отец был правителем Хардии, но умер до моего рождения. Страной стал править брат моей матери…
- А твоя мать? – осторожно спросила Эшли.
- Она погибла, когда мне было 7 лет. Несчастный случай оборвал ее жизнь. Дядя руководит страной, кузены занимаются армией. Когда я уходил, то уходил не от своей родины, а от ненужных мне обязанностей и традиций. Я не собираюсь всю жизнь жить, словно на осадном или оборонительном положении. Мир – это не вечная война, но мой дядя с этим был не согласен. Мой младший кузен Орланд тоже так считает, но не хочет ссориться с отцом. Я не получил поддержки, пошел против устоев. Поэтому мне пришлось уйти. И это было не совсем мое решение.
- Аргрэйн, ты мужественный человек, великий воин. Я не сомневаюсь, ты станешь мудрым правителем. Но я к этому сейчас не готова. Я хочу жить обычной жизнью, жизнью простого человека, нормальной женщины.
Она посмотрела ему в глаза и увидела в них понимание и сочувствие. У них появилось чувство, будто они знают друг друга много лет. Эшли замолчала и перевела взгляд на спокойную гладь великой реки. Ее мысли витали где-то далеко – на далеком и бескрайнем горизонте, там, где небо и вода соединяются в единую линию. Оба надолго замолчали, только равномерные удары весел о воду вносили жизнь в затянувшейся тишине.
- Кстати, - Аргрэйн первым нарушил молчание. - Спасибо, я так и не сказал тебе этих простых слов, когда ты спасла мне жизнь.
- Не говори глупостей. Ты и сам бы неплохо справился. Я же чуть тебя не покалечила. Булыжник пролетел в дюймах от твоей головы, - просто, но с шутливым оттенком произнесла в ответ она.
- Но зато покалечила того громилу, который чуть меня не задушил. Второй тоже на твоей совести, - в тон ей продолжил Аргрэйн.
- Чуть не считается, - усмехнулась Эшли. – А ты говорил, что я покалечу каждого, кто встанет на моем пути и увидит мою обезоруживающую улыбку. Видишь, я еще и жизни спасать могу.
Что-то еще промелькнуло словно искра. Он потянулся к ней и поцеловал ее. Они полностью погрузились в это сладостное ощущение, забыв обо всем. И вдруг они услышали долгий и протяжный звук. Приветственные трубы.
- Триасс! – сказал ей Аргрэйн. В этот момент у обоих промелькнула одна мысль – это прекрасное время, принадлежавшее только им, уже не повторится.

ГЛАВА 13. НЕ ВСЕ КОШКИ СЕРЫ…

Их лодка причалила в гавань Триасса. Сойдя на берег, Эшли с восхищением посмотрела на гигантские ворота города. Это был истинный шедевр зодчества. Несмотря на довольно приличное расстояние от берега до самих ворот, трудно было не заметить древнюю красоту небесно голубого цвета, которая, возвышаясь на пару сотен метров, будто бы подпирала небосвод и являлась его естественным продолжением. Но долго Эшли не позволили любоваться издалека. Встречающие их эльфы привели двух замечательных иноходцев.
- Зачем? – удивилась она. – Разве мы не можем дойти пешком. Здесь, вроде, недалеко.
- Расстояние у эльфов обманчиво, так же как и их возраст. Никогда точно не определишь ни того, ни другого, - рассмеялся Аргрэйн.
- И это говорит опытный следопыт? – подколола его Эшли.
- Подожди, ты еще сама в этом убедишься. Главные ворота опасно и глупо возводить близко от реки. Об этом давно уже никто не задумывался. Хорошо, что древние предки эльфов и людей об этом позаботились.
К огромному удивлению Эшли они скакали почти час. Аргрэйна просто забавлял ее непонимающий вид. Он не стал ее мучить и потому объяснил, в чем фокус.
- Обманчивая близость специально создана для того, чтобы враг не смог напасть с реки. Ты уже заметила, как мы удалились от берега? Так вот представь, какой эффект это произведет на врага…
- Которому, наверняка, не дадут приблизиться к городу, - закончила за него Эшли.
- Так и есть, - будничным тоном подтвердил он.
Они въехали в бесшумно открывшиеся ворота. Город утопал в зелени, цветах и фонтанах. Дома тоже не уступали по красоте воротам. Арки и колонны, большие оконные проемы, длинные на протяжении каждого дома балконы, широкие улицы. Чистота, красота и грация – все это просматривалось в каждом строении, созданном из светло-голубого камня. Аргрэйн пояснил, что этот камень появился благодаря Птолиассу. По прочности он не уступает граниту. Все дома были одноэтажными, редко двухэтажными, но с высокими сводчатыми потолками.
Пока они ехали к дворцу Орэльда – правителя Триасса, Эшли рассматривала встречавшихся ей эльфов – и женщины, и мужчины – все они были изящны, в каждом движении была видна плавность и грациозность. Они добродушно встречали гостей, приветливо улыбаясь, здороваясь. Практически все носили длинные волосы, но светловолосых было очень мало. Женщины были одеты в платья свободного покроя, но выгодно подчеркивающие стройные фигуры.
- Толстых среди эльфов не бывает. Среди Перворожденных эльфов ты не встретишь отсутствие эстетики часто.
Но все эльфы были прекрасны. И в своей красоте они были одинаковы, как братья и сестры.
- Я знаю, о чем ты сейчас думаешь, - прервал ее наблюдения Аргрэйн. - Все эльфы на одно лицо. Угадал?
- Утонченные черты лиц, длинные волосы, средний или чуть выше среднего рост, стройные фигуры. Все это характерно для одной расы. Так же, как низкий рост, коренастость и борода гномов. Среди тех, кого мы пока встретили, преобладают русоволосые, реже темноволосые эльфы. У них в основном голубые или карие глаза. Почему?
- Я понял, к чему ты клонишь. Дело в том, что после Великой Войны Перворожденных эльфов осталось немного. Союз людей и эльфов или эльфов с магами оказался не только военным, но и кровным. Хотя и непродолжительным, - добавил он. – Эльфы со временем снова стали создавать семьи с себе подобными. Связь с людьми оказала влияние только на внешность. Продолжительность жизни эльфов осталась прежней – вечной, пока ее не прервет насилие. Мой род ведет свою историю со времен Великой Войны. Мой далекий предок Алексарн был сыном Мудрой и эльфа. В молодом возрасте он сумел стать великим полководцем и объединить людской род для борьбы с Темным властелином. После войны он женился на царице Хардии. Он мог жить вечно, но умер внезапно, будучи молодым, сильным и здоровым мужчиной. Никто не мог его вылечить – никто не знал от какой болезни его лечить. После этого мужчины моего рода всегда брали себе в жены дочерей воинов. Продолжительность их жизни сокращалась. В настоящее время при большой удаче я проживу еще лет 200 или чуть больше. То же самое можно сказать обо всех жителях Хардии. В Финиместии живут еще меньше – по 100-150 лет. А вот о морских рыцарях Неарна мне сказать трудно.
Увлеченная его рассказом, Эшли не заметила, что они уже въехали во двор дома Правителя Орэльда. В его доме Эшли уже бывала и потому знала расположение комнат, широких светлых зал, тенистых веранд, библиотеки, садов и парков, которых было в изобилии во всем Триассе, но самые роскошные находились вокруг дома Правителя.
Они спешились, и их лошадей тотчас же увели сопровождавшие их всю дорогу от берега Птолиасса эльфы. Навстречу им вышел сам Орэльд, ни капельки не изменившийся за те несколько лет, что прошли со дня их первой с Эшли встречи. Он тепло поприветствовал Аргрэйна и обнял Эшли. Вместе с ним вышли Карьяр, Адам и еще несколько эльфов.
- Эльхалана! Аргрэйн! Как я счастлив, что вы добрались живыми и невредимыми до Триасса. Мы с нетерпением вас ждали и уже начали волноваться, не напали ли на вас в дороге. Я знаю о нападении в лесу. Что заставило вас задержаться?
Эшли и Аргрэйн непонимающе посмотрели на Правителя, а затем переглянулись.
- Нас пытались ограбить на Тракте, поэтому мы свернули с главной дороги, - уклончиво объяснил ему следопыт.
- Понимаю, но… - Орэльд не успел продолжить, потому что из дома выбежала высокая стройная эльфийка с сияющими голубыми глазами, растрепавшимися от быстрого бега светло русыми волосами, длина которых достигала колен. Она бросилась в объятия Аргрэйна. Он поймал ее и закружил. Его лицо также сияло.
- Аргрэйн, любимый мой, - радостно закричала она звонким голосом. – Я знала, что с тобой все будет в порядке, что ты вернешься ко мне.
Она звонко расцеловала его лицо, их губы встретились, но следопыт легко отстранил девушку.
- Сильдермини, - только и сказал он с нежностью, глядя ей в глаза.
- Сильдермини, - окликнул ее Орэльд. – От нахлынувшей радости ты совсем забыла приличия. Поприветствуй принцессу Эльхалану. Эльхалана, это моя единственная дочь Сильдермини.
Девушка с легкой неохотой отошла от Аргрэйна и протянула обе руки Эшли. Она так радостно и искренне улыбнулась ей, что Эшли не смогла удержаться от ответной улыбки.
- Принцесса Эльхалана. Я очень рада с тобой познакомиться. С возвращением домой, Эльхалана! – она быстро поцеловала Эшли в щеку и смущенно отступила на шаг.
- Эшли, - поправила ее Эшли. – Взаимно рада знакомству.
- Пойдемте в дом, отдыхайте, а когда наступит подходящее время, я призову вас на совет, - сказал им Орэльд.
Эшли посмотрела на Аргрэйна и увидела, как он удаляется вслед за Правителем, держа Сильдермини за руку. И тут Эшли обратила внимание на Адама – все это время он молча ухмылялся. Тем не менее, она от всей души обняла друга, а он ответил ей не менее жарким объятием. Рядом с Адамом стоял пожилой маг.
- Так что все-таки случилось в дороге? – поинтересовался Карьяр.
- Аргрэйн все объяснил. Мне добавить нечего, - просто ответила Эшли.
Карьяр пошел чуть вперед, оставив Эшли с Адамом. Адам продолжал хитро улыбаться.
- В чем, собственно, дело? – не выдержала она.
- А дело все в том, - наставительным тоном ответил он, - Что при самых больших подсчетах и задержках, вы пропали где-то на сутки. Вместо положенных трех – четырех суток вы появились только на пятый день.
Эшли успокоилась и отвернулась. Неужели они пробыли в лесу Гелианы сутки? В это с трудом верилось, но, по сути, было правдой.
- С тобой, я думаю, все в порядке?
- А с тобой? – Адам весело рассмеялся. – Ладно, пошли, искательница приключений. Приведи себя в порядок перед ужином. Я проведу тебя в твои апартаменты.
В главной зале дома Правителя они встретили Ролли, Бэна и Гэмли, там же их ждал Карьяр. Хоббиты проснулись от волшебного напитка мага только в Триассе и чувствовали себя великолепно. Гном ворчал, что все проспал, а потому не мог все время следить, чтобы с хоббитами ничего не произошло. Маг в ответ только посмеивался. Но все были рады новой встрече.
- Как Рейя? – встревожилась Эшли, заметив, что амазонки нет среди них.
- Это отдельная история, - сказал ей маг. – После встречи с Нефритом она впала в сон. Орэльд полагает, что он пытался выведать у нее что-то из ее прошлого, но зашел слишком далеко – в зону чувств и эмоций. Его что-то отпугнуло, поэтому он вырвался из сознания нашей амазонки резко, оставив там часть своей силы. Тем самым он поверг ее в состояние гипнотического сна, который Орэльд с трудом прервал. Правитель опасается, что не полностью очистил ее сознание от Нефрита. Но даже он, со всеми его знаниями и опытом, сделал все от него зависящее. Теперь только время покажет, осталась ли Рейя прежней. Орэльд приказал ей оставаться в постели. Рана, нанесенная фениксом, долго заживает.
- Тот ожог? – переспросила Эшли и увидела кивок Карьяра. – Я хочу ее увидеть.
- Она сейчас спит, я навещал ее перед вашим приездом. Поэтому ты можешь сама отдохнуть.
Адам провел ее в ее комнату, которая показалась Эшли очень знакомой.
- Да, - подтвердил Адам, - это та комната, в которой ты жила, когда попала в Триасс впервые.
Огромная светлая комната с широкой кроватью, письменным столом, большими удобными креслами, выходом на балкон, на котором также стояли кресла и аккуратный обеденный стол с изогнутыми в виде лиан ножками. Балкон, как и комната, был заполнен цветами. Декоративные фонтанчики дополняли удобную комнатную обстановку и вносили свежесть в дышащий весной воздух. Ванна располагалась в соседнем помещении и напоминала маленький бассейн с подогревом.
- Я оставлю тебя на часок. Ты не будешь возражать? – невинным тоном произнес Адам.
- Спасибо, я справлюсь. Не волнуйся, - она закрыла за ним дверь, послав ему перед этим воздушный поцелуй.
Как только шаги Адама удалились от двери, Эшли покинули последние силы. Она сползла по двери и села прямо на пол. Ее голова бессильно упала на колени. Хотелось заплакать, но слезы тоже куда-то делись. Отступившая на время путешествия пустота и усталость снова навалились. Она чувствовала, что камень давит на душу. Ей казалось, что ее просто обманули, использовали и выбросили. Нет, сказала она себе, я не могу поверить, что Аргрэйн так со мной поступил. Еще в гостинице Эшли поняла, что он сдерживает себя, свою страсть. И тогда она предположила верно. Он не свободен – у него есть невеста – Сильдермини. Сильдермини, шмыгнула она носом, милая на вид девушка. Эшли никогда не была сторонницей теории, что соперницу всегда можно подвинуть, типа она не стена. Но что теперь делать ей. По лицу Аргрэйна было видно – он любит Сильдермини. А строить свое счастье, разрушив чужое, она не собиралась. Да кто она такая, в конце концов? Просто гостья в чужом мире, чужом доме. Как ей сейчас хотелось домой.
Сидя на полу, Эшли задумчивым взглядом окинула комнату. Она очень напоминала ей ее собственную квартиру в Чикаго. Только та была в несколько раз больше. Гостиная у Эшли в бежево-песочных и коричневых тонах, а спальня в белых и голубых оттенках. По обстановке примерно то же самое, вот только дома еще ноутбук, телефон, домашний кинотеатр и стереосистема. А еще книги в огромном количестве. Одну из самых просторных комнат Эшли отвела под библиотеку и кабинет. Как хочется домой, снова подумала она с болью в сердце.
Через не хочу, она заставила себя подняться и подойти к кровати, на которую медленно полетела ее грязная запыленная одежда – плащ, блузка, юбка. Штаны аккуратно были сложены в колчан для стрел, служивший еще и походной сумкой. Еще одно изобретение эльфов Восточного континента, грустно подумала она. Эшли с удовольствием избавила свою одежду и себя лично от оружия. Она стянула с себя полусапожки и удовлетворенно вздохнула. Принять ванну, вот, что сейчас необходимо. Она прошла в соседнее со спальней помещение, такое же светлое, как и спальня, где ее уже дожидалась ванна с теплой ароматной водой. Понежившись, отмывшись и вымыв голову, Эшли сообразила, что вода не остыла. Странно, полчаса и теплая. Это как пол с подогревом, с позабытым сарказмом подумала она. Рядом с ванной она увидела стопку полотенец. Развернув одно из них, Эшли обнаружила, что это мягкое теплое размером с одеяло полотенце быстро вбирает в себя влагу, оставляя кожу сухой и бархатистой. Второе она использовала для волос.
Эшли посмотрела на себя в зеркале – как будто и не было долгой дороги, сражений и усталости. Кожа дышит свежестью и молодостью, волосы блестят и локонами спускаются на спину. Даже расчесывать не надо, усмехнулась она. Глаза грустные, но это ничего. Все можно исправить, наверное. Теперь неплохо было бы во что-то одеться. Обнаруженный в нише спальни шкаф с одеждой и обувью оказался очень кстати. Эшли не сомневалась, что все вещи идеально подойдут ей по размеру. Она наугад вытащила несколько вешалок.
Чего там только не было – глаза разбегались. Одежда на любой вкус – платья длинные и короткие, похожие на туники без рукавов и средневекового покроя с широкими рукавами, приталенные и свободные; юбки, расклешенные и прямые, с глубокими разрезами для боя или с одним или двумя, блузки, облегающие с корсетом или просто облегающие, со шнуровкой и на пуговицах, штаны кожаные и замшевые, были и воздушные легкие, наподобие древневосточных. Расцветки были различны, но преобладали любимые Эшли тона – белые, бежевые, коричневые, все оттенки голубого и синего. В Эшли неожиданно для нее самой проснулась модница. Надо же, подумала она, фактически мой земной гардероб, но приспособленный к местной жизни. Позже она узнала, что это была проделка Адама, который описал эльфийским мастерам те вещи, которые Эшли носила дома на Земле, а те уже сшили на свой манер.
Для вечерней трапезы она выбрала длинное платье глубокого синего цвета, облегающего фигуру, но немного расширявшегося к полу. Оно чуть приоткрывало спину и грудь, подчеркивало красоту шеи и плеч. Эшли подобрала волосы на висках серебристыми заколками, оставив свои волосы локонами спадать на полуобнаженные плечи и спину.
Еще раз осмотрев себя в зеркале, она пришла к выводу, что выглядит вполне сносно. Ее размышления были прерваны продолжительным свистом. Она медленно двинулась к балкону.
- О, прекрасная Джульетта, выйди на балкон! Затми луну своим сияньем! – чуть гнусавым голосом выкрикивал ей проказник Адам.
Эшли со звонким смехом выбежала на балкон и облокотилась на перила. Легкий ветерок теребил ее локоны. Она увидела Адама, упавшего на колено в шутовском поклоне.
- Хотел бы я стать ветром, что ласкает твои волосы на затылке, - продолжал гнуть свое он. Эшли ответила ему еще более заливистым смехом.
- Этого не было у Шекспира, - крикнула она ему. – И ты уже вышел из возраста Ромео.
- Зато слова прекрасны. Иди ко мне, спускайся, - проходившие невдалеке эльфы ахнули, увидев, что принцесса Эльхалана, подобрав юбку, перелезла через перила. – Прыгай в мои объятия, о прекраснейшая! – шутливо пропел он.
- Я-то спрыгну, а ты удержишь?
- Не удержу, так поймаю, - беспечно крикнул ей Адам.
И Эшли спрыгнула в подставленные для нее крепкие руки Адама.
- И поймал, и удержал, - ликующим тоном произнес он, все же не выпустив ее из своих железных объятий. Он всматривался в ее прекрасное лицо, которое успели покинуть безрадостные мысли, а она не могла отвезти глаз от него. Между ними образовалась душевная нить притяжения.
- Орэльд приглашает на ужин, - немного охрипшим голосом сказал он. – Ты затмишь и луну, и звезды.
Оказывается, наступила ночь, только сейчас заметила она. Но затмит ли она Сильдермини? Что ж, увидим.
- Всех и все, - прочитал ее мысли Адам. Он все еще был под впечатлением от ее красоты и той душевной близости, что воцарилась между ними.
- Ты идешь?
Она протянула ему руку и, взяв ее за локоть, Адам повел Эшли в сад – террасу, где их ждал шикарный ужин.

Во главе стола по традиции сидел Правитель Орэльд, по левую руку от него находилась его милая дочь Сильдермини. Место около нее пустовало. Для кого оно, Эшли даже не стала спрашивать. И так все понятно – для Аргрэйна. Она немного замешкалась, не зная, куда сесть. Для Адама подобной проблемы не существовало. Он с непрошибаемым выражением лица уселся по правую руку от Орэльда. Правитель явно не ожидал такой дерзости от бывшего друга, но не подал вида – ссора была ни к чему, да к тому же Металас был другом Эльхаланы. Эшли, мысленно поправил себя Правитель. Он никак не мог заставить себя называть ее земным именем. Оно было легким по звучанию, но непривычным для Ариатара. Орэльд хотел сделать все, чтобы Эльхалана ни в чем не нуждалась, чтобы Ариатар стал ей домом. Поэтому он ничего не сказал Металасу.
Эшли, тем временем, присела в удобное кресло под раскидистым дубом. Ей не хотелось, чтобы ее выделяли. И эльфы это чувствовали, поэтому не тревожили свою Принцессу. Она видела, куда уселся Адам, с которым она пересеклась взглядом. Тот ей дерзко подмигнул. Что ж, посочувствовала она Орэльду, если Адам что-то задумал, его уже ничто не остановит. А то, что он специально подсел к правителю Триасса, она знала наверняка. Кто-то осторожно положил руку ей на плечо. Она обернулась и увидела стоящего перед ней Ноэгрина – того самого эльфа, что спас ей жизнь.
- Привет тебе звездная госпожа, - поклонился он ей, - Я могу стать твоим соседом на этом ужине?
- И тебе привет, предрассветный эльф, - радостно улыбнулась она ему, обрадовавшись хоть одному знакомому лицу. – Я буду счастлива разделить с тобой время, проведенное за этим ужином.

Аргрэйн наблюдал за рассаживанием гостей из затемненной деревьями ниши. Он видел, как приходили знатные и не очень эльфы, как пришли хоббиты и Гэмли, и, не дожидаясь остальных, принялись за еду. Правда, сначала Ролли пытался возражать, что не вежливо начинать раньше других, но гном раскатисто расхохотался и сказал, что у эльфов не принято заставлять гостей ждать. И верно, уголки губ Аргрэйна дрогнули в улыбке, их никто не осудит. Эльфы не произносят торжественных речей. Здесь нет каких-то традиций и обычаев, как у людей. Не нужно ждать последнего гостя. Правитель Орэльд уже пришел, а это главное.
Перед этим он побывал у Рейи и нашел девушку спокойно спящей. Дыхание ее было ровным, кожа приобрела нормальный цвет, вот только губы чуть подрагивали. Аргрэйн тихо закрыл дверь, боясь разбудить амазонку.
Его невеста Сильдермини тоже была рядом с отцом и, видимо, ждала его – Аргрэйна. Но Аргрэйн ждал сам – кого? Чего? Он не мог ответить, не мог понять. Все, что за столько лет казалось правильным, счастливым, необходимым и привычным, все стало терять смысл и очертания. В течение нескольких часов с момента их с Эшли приезда в Триасс Аргрэйн думал. Думал о произошедшем всего-то за трое суток. Он любил Сильдермини. Но, может, действительно любил – в прошедшем времени? Может, за десяток с лишним лет любовь, превратившись в нежность и преданность, вошла в привычку? Встреча с Эшли изменила его жизнь, его настроение, но изменит ли она его судьбу? Он не знал и потому ждал.
И вот появилась она – божественно прекрасна, ослепительно красива – она сияла светом далеких и недоступных звезд. Сильдермини показалась Аргрэйну бледной тенью. Опоздавший к ужину Карьяр присоединился к Адаму, который уселся рядом с правителем. Он поинтересовался, куда пропал Аргрэйн, видя, что его место около Сильдермини пустует. Что ж, пора, сказал себе Аргрэйн, подходя к своему месту, как на каторгу.
Поприветствовав Орэльда, Карьяра и Адама, он поцеловал ладонь Сильдермини. Когда все приступили к еде, Аргрэйн посмотрел на Эшли, до того времени скромно сидевшую под дубом. Сейчас она уже была не одинока – она радостно улыбалась Ноэгрину, будто встретила любимого друга. Он стал ее соседом по столу, ревниво сверкнул глазами следопыт. Они сразу, как только познакомились, почувствовали друг к другу симпатию. Это Аргрэйн заметил быстро. О, небеса, что со мной, о чем я думаю? В ужасе от собственных мыслей он осознал, что ревнует Эшли, ревнует к Ноэгрину – дальнему родственнику Орэльда. Аргрэйн смотрел на Эшли, и она заметила это.
Эшли встретила его взгляд прямо. В нем не было осуждения, обиды – просто естественность, с которой смотрят на давнего знакомого. На испытанного воина нахлынула совесть. Столько достоинства и величия было в этой женщине, что Аргрэйн устыдился сам себе. Он обманул свою милую Сильдермини, но он же обманул удивительную и самую желанную спутницу – Эшли. Эшли же мягко улыбнулась следопыту своей доброй улыбкой и снова заговорила с Ноэгрином.
- Что с тобой происходит, мой любимый Аргрэйн? – прохладная рука Сильдермини накрыла его ладонь. – Ты сам не свой, как вернулся.
Аргрэйн не хотел отвечать, но душераздирающая забота невесты поборола грубость и возникшее отчуждение.
- Сейчас сложное время для всех нас, Сильдермини. Не только для нас с тобой, но и для всего Ариатара. Мой путь был долог и труден, - он тяжело опустил глаза. Сказать большего ей он не мог. Кусок не лез Аргрэйну в горло, хотя стол ломился от всевозможных яств. Запеченная дичь с приправами, рыба, фрукты и искусно нарезанные овощи – все источало неповторимый аромат. Но аппетита не было, хотелось уйти в сию же минуту и остаться одному. Но правила приличия требовали остаться. Из вежливости Аргрэйн надломил кусок свежеиспеченного хлеба.

Эшли тоже было не по себе. Она видела лицо Аргрэйна – на нем застыла растерянность и усталость. Ноэгрин, который прочитал все, что было написано на их лицах, с любопытством посмотрел на Эшли, но ничего не сказал. Он никогда не лез в чужие дела. По правде говоря, он вообще не собирался в Триасс, но бросить друзей в беде эльф не мог. В данный момент он просто наслаждался покоем и царящей дружеской атмосферой.
- Скажи мне, Ноэгрин, а почему ты назвал меня звездной госпожой? – спросила Эшли эльфа, чтобы отвлечься от неприятных мыслей.
- Разве ты не знаешь, Эльхалана, что означает твое имя? – удивился Ноэгрин. – Эльхалана, в переводе с древнего эльфийского наречия, означает Звездная Госпожа. Но, как я понял, тебе привычно имя, данное тебе от земного рождения. Эшли. Звучит мягко и легко – как воздух.
Он ободряюще ей улыбнулся, а Эшли снова поймала себя на мысли – как ей легко и приятно общаться с этим молодым эльфом. От него исходило притягательное тепло, и она, опять же, подивилась необычной красоте Ноэгрина, так разительно контрастировавшей с однотипностью утонченных и приятных лиц эльфов Триасса.
- Твое собственное имя, предрассветный эльф, тоже необычно для эльфа. Что оно означает?
- А почему предрассветный эльф? - вопросом на вопрос ответил он.
- Я встретила тебя на стыке дня и ночи – перед рассветом ты спас мне жизнь.
- Как странно, я еще никогда не видел Аргрэйна таким озабоченным, - произнес Ноэгрин, увидев, что следопыт покидает ужин раньше всех с хмурым лицом. – Не благодари меня – я сделал то, что должен был сделать. Возможно, и ты когда-нибудь выручишь меня. Мы все смертны, что бы ни думали о нас люди. Меч, стрела да любое другое оружие может прервать нашу жизнь.
- Странно слышать такие слова от Перворожденного Эльфа, - задумчиво ответила на это Эшли. – Вы с рождения знаете, что обладаете вечной жизнью. Почему же ты думаешь по-другому?
- Это все от того, Эшли, что Ноэгрин – не просто принц Северного Лесного Королевства. Он черный охотник – охотник на вампиров, горгулий, преступников – орков, гоблинов, троллей и другую нечисть. Кстати, его имя предопределило его судьбу, - вступил в их беседу Карьяр.
- Может быть, Карьяр, ты прав. Но от превратностей судьбы зависит далеко не все. Мы сами создаем себе неприятности, строим свою жизнь, потому что выбор есть всегда, - перебил его эльф.
- Несомненно, в этом есть доля истины. Но разве не стоит принимать во внимание банальное стечение обстоятельств? Когда ты пустил стрелу наугад, ты был уверен, что она не попадет в твоего друга? Это ли не судьба? – спросила его Эшли, заметно оживившись.
- Я не раздумывал. Проблема выбора привела бы к тому, что чужой меч или клыки зверя разорвали бы кое-кого на части, - глаза Ноэгрина странно сверкнули. – Но выбор есть в любой ситуации.
- Даже если смерть – одно из решений? – Эшли была явно заинтригована таким нестандартным для эльфов мышлением.
- Ноэгрин сталкивался с разными сторонами жизни. Он видел смерть в различных ее ракурсах. Поэтому он имеет право на собственное мнение, подчас отличное от своих сородичей, - Карьяр вмешался в начинающийся спор и коснулся иной темы. – Имя Ноэгрина означает предрассветный охотник.
В этот момент Карьяр, не слышавший первую часть разговора, удивленно заметил, что оба смутились. Пожилой маг давно знал молодого эльфа и не мог припомнить ситуацию, при которой Ноэгрин опустил бы глаза, таинственно улыбаясь.
- Почему ты выбрал такой образ жизни, не свойственный не только эльфам в общем, но и принцу в частности? – снова задала свой вопрос Эшли.
- Моя страна – Северное Лесное королевство со всех сторон огорожено горными системами. Логово Лары граничит с нами на востоке, на севере – океан, на юге – бескрайние равнины. Моя родина не обладает тем благоприятным расположением, чтобы постоянно петь песни под яркими звездами и танцевать всю ночь напролет. Много сотен лет подряд мы воюем с воинственными горгульями, сдерживаем набеги троллей, обитающих в горах на юге. Ничего удивительного нет в том, что кто-то решил наладить мирную жизнь в свободном мире, - эмоционально ответил ей эльф. – Я сделал выбор между полезным, но иногда кровавым действием и праздным бездействием в пользу первого.
- Ноэгрин преувеличивает, Эшли. Аргрэйн и Ноэгрин часто выслеживают и ловят преступников и среди орков, и среди вампиров, и даже простых разбойников. Но далеко не всегда все заканчивается кровопролитием, - прервал его маг.
- Но иногда они делают выбор в пользу собственной смерти, хотя до пыток мы не часто доводим дело, - раскосые глаза эльфа неприятно сузились. – Возвращаясь к началу нашей занимательной беседы, замечу, что любую жизнь можно прервать. Вопрос лишь в том, для чего и как! Тебе, Звездная госпожа, тоже приходилось убивать. Но не думаю, что для собственного удовольствия. А нечисть, особенно вампиры и орки, это делают именно для этого. Недопустимо, чтобы зло безнаказанно хозяйничало в мире. Для того и существуют охотники. Поэтому, когда встает проблема выбора между жизнью друга и смертью врага, ни один из нас не станет колебаться.
Ноэгрин взял ее прохладную руку в свою теплую, заглянул в ее синие глаза и, попрощавшись, удалился.
- Что сегодня происходит? Ничего не понимаю, - недоуменно пожал плечами маг.
Действительно, было над чем подумать. Обычно уравновешенный и спокойный Ноэгрин вдруг зло и эмоционально отстаивал точку зрения, которой особенно никогда не придерживался. Нет, все, что было сказано им, было сказано по делу и верно. Но к чему было говорить неприятную истину за предполагавшимся праздничным ужином. Обычно сияющие теплом глаза эльфа метали холодные искры. И это при том, что Эшли ему очень нравилась. Это можно было заметить невооруженным глазом. Карьяр был уверен, что причиной такого поведения стало что-то ужасное, встреченное закаленным охотой эльфом еще до появления в лесу. Непривычное для простого эльфа занятие Ноэгрина стало открытием для Эшли, видимо не ожидавшей ничего нового от своего народа. Скорее всего, она тоже искала выход, искала другое решение. Но какое? Одно было ясно, Эшли и Ноэгрин нашли взаимопонимание, их тянуло друг к другу. Дружеская симпатия и взаимный интерес сквозили во всем – в словах, взглядах и прикосновениях. Прямые вопросы Эшли и откровенные ответы Ноэгрина вызывали интерес. Все это наводило Карьяра на мысль о благоприятном исходе в трудной ситуации с Аргрэйном.
Незадолго до начала ужина Карьяр имел разговор с Металасом, точнее с Адамом. Адам нашел его в библиотеке и перешел сразу к делу. Его беспокоило душевное состояние Эшли.
- К чему ты клонишь? – спросил его тогда Карьяр. – Ты хочешь сказать, что за те сутки, что их не было, между ними что-то было?
- Притяжение между ними было, - уверенно сказал Адам. – У тебя же есть карты местности. Посмотри, куда они могли свернуть с Тракта.
Маг полез на лестницу и на предпоследней полке огромного книжного шкафа обнаружил несколько свитков с картами. Он сбросил их Адаму, а сам, применив левитацию, спрыгнул на пол. Адам, склонившийся над одним из свитков, краем глаза проследил за полетом Карьяра.
- Эффектно, - прокомментировал он без особого восторга. – Вот это место, где мы оставили их. Предположим, они прошли здесь, а потом здесь, - он провел пальцем по карте. – Где-то тут они вышли на Тракт. И что дальше?
- А дальше, пройдя людные места Тракта и наткнувшись на грабителей, они свернули в лесную часть, - Карьяр тоже принялся за изучение местности, нанесенной на карту. – Аргрэйн – опытный следопыт, закаленный дорогой и годами. Он не мог ошибиться при выборе более короткого пути. Они просто не могли сбиться с пути на сутки, даже со всеми остановками.
- Подожди, а это что за местность в центре леса, ближе к реке? – Адам указал магу на маленький кружок.
- Роща Гелианы. Помнишь ее? – лицо Карьяра просветлело. Он понял, куда попали Эшли и Аргрэйн, свернув с Тракта.
- Да, она Мудрая теперь. Перед войной жила с диковатым народом в лесу. Не вижу причин для твоей радости. Если они пришли к ней, то ничего удивительного в задержке. Эта бывшая знахарка могла пригласить их отдохнуть у себя. И тогда…, а что стало с ее народом после войны? – Адам нахмурился. – Разве они не погибли все?
- Она спасла их души. Они все переродились и стали частью леса. Ты слышал, что из ее рощи берет свои истоки Птолиасс? Они обладали живительной силой еще до войны, а теперь, когда Гелиана стала Мудрой, какую они могли обрести силу.
- Если они пили из волшебного источника, естественно, с ее подачи, они сделали глупость. Напиток волшебного леса раскрывает душу и чувства, обостряет эмоции и желания, - Адам схватился за голову. – Они переспали!
- Мы не можем знать точно, Металас! Может, они ничего не совершили. В любом случае, когда мы встретили их и сказали об опоздании, помнишь, как они удивились? Кроме прочего, Аргрэйн любит Сильдермини.
- Неужели ты думаешь, что он помнил о ней, когда рядом была Эшли? – Адам не понимал, как можно быть таким праведным. – Аргрэйну было известно, кто такая Эшли? Чем им грозит любовная связь?
- Он знает только о том, что она будущая королева мира и всего Ариатара. Каким образом она должна стать ею ему не сказали. Ты ведь тоже ничего ей не рассказывал? – обреченно покачал головой Карьяр.
- Эшли знает про брак с Королем Ариатара или Перворожденным эльфом. Королем должен стать человек, чьим предком был Алексарн. Он должен объединить весь людской род для войны с пробудившимся Злом. Так гласит древняя легенда, но Эшли в это не верит.
- Зато в это верит Гелиана. Она была тогда среди Мудрых, которые воззвали после войны к Всеобщему Разуму Вселенной. Если они познали друг друга, то уже поздно – предсказания начали сбываться. Что сможет вылечить их души? Мы оба знаем, как и они сами, что обстоятельства против их любви. У него есть Сильдермини, а у нее…
- А у нее сейчас нет желания становиться Королевой и связывать себя вечными узами, - подытожил Адам. – Понаблюдаем за ними. Ее страсть может разрушить любой эльф. Его же ждет участь тех, кто расстался с Эшли. В любом случае, Эшли можно спасти от разбитого сердца. Ей уже тяжело и больно. Но противоядие существует. Если оно не вылечит сердце и душу, то хотя бы спасет разум и тело. Мне пора.
Адам поднялся с кресла и двинулся к выходу. Карьяр проследил за ним. Ему не понравилось, с какими глазами вышел Темный эльф. Маг лояльно относился к возвращению Металаса и не драматизировал его прошлое поведение. Но сейчас он решил перестраховаться и выяснить, что тот задумал. Он нагнал Адама и прямо спросил, какие у него планы.
- Планы, - переспросил он, - пригласить Эшли на праздничный ужин. Не волнуйся за нее. Я ее друг и не причиню ей вреда.
Карьяр остановился и решил вернуться в библиотеку, чтобы в ее величественной тишине и прохладе спокойно подумать. Поэтому маг задержался и опоздал на ужин.
Карьяр специально сел рядом с Металасом, чтобы не дать тому возможности раньше времени поговорить с Орэльдом. Маг заметил, что Аргрэйн пришел к столу задумчивым, вел себя даже со своей прекрасной Сильдермини отчужденно, а стоило ему увидеть Эшли, увлеченно беседующую с Ноэгрином, как он изменился в лице и ушел, ничего не съев. Вот тогда и Карьяр задумался о том, что Адам мог оказаться прав, а потому подошел поближе к беседующим под дубом Эшли и Ноэгрину. И стал свидетелем откровенного разговора эльфа, до того момента никому не раскрывавшему душу.
Но не только это тревожило мага. Еще за столом правитель Орэльд вспомнил об одном из своих друзей-эльфов. Он говорил об Антиласе. Тот тоже должен был уже вернуться из своего одинокого дома. Карьяр перевел взгляд на Эшли и задумался. Как несправедлива жизнь к этой необыкновенно прекрасной женщине. Он не хотел верить, что ее ждет судьба ее матери Энсириенн. Эшли ковыряла вилкой по опустевшей тарелке. Есть больше не хотелось, ничего не хотелось. Она не знала, как ей незаметно уйти. Мало того, что маг сидел рядом, так еще и глаза Адама неотрывно следили за ней.
- Не хочешь ли прогуляться? – неожиданно спросил ее Карьяр, угадав ее желание.
- Почему бы и нет. А это не сочтут невежливым и некультурным поступком?
- Ты абсолютно свободна. Ты можешь поступать так, как заблагорассудится. Если хочешь уйти, сделай это в любое время. И Аргрэйн, и Ноэгрин уже ушли, как видишь. Они же не спрашивали разрешения. Многие эльфы разбрелись кто куда.
Они вышли из-за стола. Эшли следовала за Карьяром, который вел ее дальше от шума террасы и красивого стройного хора поющих голосов эльфов. Ночь не казалась Эшли непроглядной. Благодаря фонарям и яркой луне было достаточно светло, чтобы различать предметы на приличном расстоянии. Шли молча, Карьяр не стал тревожить ее, представив Эшли право самой начать разговор. Но к нему не стремилась, поглощенная созерцанием окружавшего их сада. Даже ночь не смогла спрятать свежесть и нежность молодой зелени, ярких красок цветов.
- Надо же, оказывается, не все кошки ночью серы, - с усталой улыбкой произнесла тихо Эшли.
- В этом мире вообще не все просто и не все ясно, - пространственно ответил ей маг.
- Что ты имеешь в виду? – они были одни в одном из самых дальних садов Правителя Орэльда. Эшли знала, что Карьяр желает что-то у нее узнать, а потому не стала таиться от расспроса.
- Да ничего особенного. Просто все в жизни относительно – относительно кого-то или чего-то, - продолжал гнуть свое умный маг, стремившийся вызвать ее на откровение.
- Хватит с меня на сегодня философских мыслей. Карьяр, ты не мог бы выражаться конкретнее и яснее. Я и без тебя устала, - грубовато, но спокойно ответила Эшли. Ей надоели загадки, а терпеть такое обращение она уже не могла.
- Ты говоришь о недавней беседе с Ноэгрином, - словно не понимая, к чему она клонит, уточнил маг. – Сам не понимаю, что на него такое нашло. Никогда не замечал за ним таких откровений. Он хоть и еще очень молод, но в крайности никогда не впадал.
- А разве в крайности впадают только смолоду? Не слышал такое выражение - «бес в ребро»? Оно больше подходит, по-моему, пожилым людям, или магам, или эльфам, - подколола она мага.
- О, ну я этот период давно уже пережил. Уж сколько лет-то прошло, - протянул маг.
- Сколько же живут маги, если они выглядят так прилично для своих лет и помнят начало времен?
- Нет, начало времен я, конечно, не помню. Я все-таки не так стар, - шутливо признался он.
- И все же, расскажи мне о магах. На Восточном континенте есть Академия магов. Здесь есть что-то наподобие?
- В принципе, можно сказать, что да. Но магов у нас очень мало. Дело в том, что самой школы магов, как таковой, нет. Ты, наверное, знаешь о существовании Мудрых, т.е. носящих средоточие сил Вселенной. Каждый из них отвечает за определенные силы – Воздух, Вода, Огонь, Материя, Флора, Фауна, Пространство и Время. До Великой войны их было семь – Флоры не было, теперь Гелиана отвечает за природу. Они обитают в Межреальности – промежуточном мире. Они обязаны следовать Закону Равновесия и следить, чтобы он не нарушался. Они всемогущи, но не Боги, хотя Смертные так считают. Каждый Мудрый избран Вселенной. Когда приходит время, каждый из них может взять себе ученика, который, пройдя все ступени обучения, становится носителем Силы в реальном мире, то есть магом.
- Это значит, что вы обладаете Силой в одной области?
- Не совсем так. Мы можем применить любую стихию, но управлять способны лишь одной.
- Карьяр, а ты маг, какой стихии? – спросила его Эшли.
- Я учился у Хранителя Вселенского Огня, - таинственно сказал маг. И увидел ответную и понимающую улыбку Эшли.
- Если Мудрые живут в Межреальности, то почему Гелиана живет в роще близ Птолиасса? – решила узнать у него Эшли.
- Так вы все-таки попали в рощу Гелианы? Поэтому и задержались на сутки?
- Да, мы были там. И не будем об этом. Это не твое дело, Карьяр, - оборвала этот допрос Эшли.
- Не обижайся на меня, принцесса Эльхалана. Да, не смотри на меня так, ты принцесса. Это известный и подтвержденный факт. Хочешь ты того или нет, - твердо и решительно начал маг. – Ты, а никто иной, единственная дочь своей матери Королевы Энсириенн. Единственная ее вина, что она не выносила и не родила тебя, но ее смерть во спасение этого и других миров ее оправдывает. Вина Мудрых в том, что они отправили твою душу в Межреальность, а потом на Землю, не учтя твою жизнь смертной среди смертных. Они хотели как лучше, но не подумали, что в Межреальности обитал бесплотный дух, а на Земле родился живой человек, далекий от Ариатара, его истории и жителей. Поэтому ты продолжаешь жить и думать как смертная женщина 37 лет. Но для эльфа этот возраст сродни детству. Именно поэтому к тебе так тянутся все представители любого народа, не говоря уже о людях с их простой и где-то даже низменной природой. В тебе нашли свое неотразимое сочетание красота, вечность, мудрость и жизненный опыт, несвойственный твоему эльфийскому возрасту и огромный для человеческого опыта. Сейчас твоя проблема заключается в замкнутости твоего кругозора относительно собственного возраста. Я понимаю, что на тебя тяжело действует осознание вечной жизни – твои родные, близкие, друзья и любимые простые смертные. Поэтому ты не можешь связать себя узами брака ни с кем из них. Поэтому, ты, скорее всего, редко встречаешься с родней. Но расширь кругозор – ты принадлежишь и к этому миру тоже, где нет таких проблем, как на Земле. Пророчество Мудрых, открытое им в момент смерти твоей матери, гласит, что ты поможешь спасти Вселенную от Вечного Зла, станешь Королевой, выйдя замуж за Истинного Короля Ариатара, т.е. за потомка Короля Людей – Алексарна, или за Перворожденного эльфа. Но никто не ограничил тебя в сроках, никто не сказал, что именно сейчас настал твой час. Свет пока еще не сошелся клином на Аргрэйне, хоть он и является законным прямым наследником Алексарна. Так, скажи же мне, что с вами было в лесу Гелианы? – настойчиво закончил он свою отповедь вопросом.
- Ты сказал – наследник Алексарна? – словно сама собой отрешенно проговорила Эшли. – Значит, он может стать моей судьбой? Не верю. Хорошо. Да, мы были у Гелианы, она дала нам какой-то воды, которая придала нам сил и энергии, потом мы были вместе. Он – будущий Король Ариатара?
- Да, если соединит свое тело, разум и душу с тобой. Тогда он обретет вечную жизнь и все силы Вселенной. Сейчас для вас обоих еще не все потеряно. Та страсть, что проникла в ваши тела, останется навеки и заставляет вас тянуться друг к другу как к наркотику. Чем чаще вы будете соединяться, тем большим станет притяжение. Но противоядие существует. Ты сама все поймешь.
- У него есть Сильдермини, а что есть у меня? – печально рассмеялась она. – Никого, кто заполнит пустоту.
- Возможно, он уже рядом или ты скоро его встретишь, - Карьяр по-отечески погладил ее по плечу.
- Спасибо тебе, Карьяр, что, наконец-то, все мне объяснил. Ты очень мудрый человек и маг. Я вот только думаю, сколько же тебе лет.
- А ты не думай, - улыбнулся ей маг. – Живи сегодня и не забывай, что наступит завтра. А сейчас иди-ка ты к себе и отдохни. Сон тебе необходим.
На прощанье она поцеловала его в щеку и обняла, как отца или старого друга.
- Рейя просыпается рано, - крикнул он ей вслед.
- Я навещу ее завтра, Спасибо, - ответила Эшли, идя в сторону дома Орэльда и оставляя Карьяра наедине с ночной тишиной сада.
Как это ни странно, ей стало намного легче. Эшли чувствовала, что камень перестал давить на душу. Ей вдруг захотелось чего-то, о чем она сама не могла бы выразиться точнее. Жить, сама себе улыбнулась Эшли.

Как только звездный блеск ее волос скрылся за деревьями, Карьяр оглянулся через плечо. Он поднял с земли камешек и кинул его в густые кусты благоухающих роз.
- Я знаю, что ты сидишь там и подслушиваешь. Ну что еще можно ожидать от Темного эльфа. Вылезай, Металас. Она ушла. Ты все слышал? – спросил он с укором вылезающего из кустов Адама.
- Да, с самого начала и до конца. Ну и как она?
- С ней все будет хорошо. Более того, она все поняла, - довольно произнес маг.
- Я пробовал с ней поговорить еще на Земле, но ты так подобрал слова, что даже я проникся бы ими.
- Ты не старался ее понять. Ты предвзято относился к ее чувствам и смотрел на все, с ней происходящее, со своей колокольни.
Они поднялись со скамейки и разошлись в разные стороны – Адам в дом Правителя, а Карьяр в свой маленький домик.

Никто из них не заметил, как из-за широкого старого дуба отделилась высокая фигура в темном одеянии. Мужчина прижал руку к груди – сердце бешено колотилось. Он тоже все слышал, но не потому что хотел подслушать, как Адам. Так, кажется, зовут этого человека, появившегося с Эшли. Эшли. Его прекрасная Эшли. О, его милая и дорогая Эшли! Он помнил свою Эшли и не понимал, как она могла связаться с этим негодяем Металасом. Он все слышал. Сердце щемило от боли за ее судьбу. Как несправедливо, что Эшли должна страдать здесь. Он, как никто иной, знал и чувствовал, что так томит и терзает Эшли. Он живет с этой болью с тех пор, как обрел память. Теперь в нем уживаются две личности – эльф-полководец, для которого Ариатар – родной дом, и человек, родившийся и выросший на Земле. О, нет, он не страдал раздвоением личности. Просто теперь он жил сродни человеку, страдавшему когда-то амнезией, и привыкшему к другой жизни. Вернувшись на Ариатар, он так и не смог, даже вспомнив свое прошлое, отречься от человеческого Я.
Да, он слышал, слушал и сжимал кулаки. Но не подслушивал, а стал невольным свидетелем доверительного разговора. Он вернулся из своего далекого уединенного дома, находящегося вдали от мирской суеты, далеко на востоке, на берегу океана.
Но его призвали, и он вернулся. Когда-то он был лучшим эльфийским полководцем Антиласом, затем родился на Земле снова, и, звали его Джеффри О Хара.



ГЛАВА 14. СНЫ И РЕАЛЬНОСТЬ.
Она пыталась забыться во сне, но снова и снова она возвращалась в кошмар. Снова ее окружала пустота и мрак. Не было неба и земли, огня и воды, а воздух, словно ядом, пропитался удушающим ароматом роз. Картинки прошлого проносились одна за другой, и стоило ей приблизиться к ним, как они исчезали во тьме. И всюду был его голос – бархатный, теплый, насыщенный. Он манил к себе, обещал привести ее к выходу. Она отворачивалась от него, но он снова появлялся. Он протягивал к ней руки – одна приоткрывала завесу прошлого, другая предлагала помощь. Она стояла в раздумьях. Она повернулась влево – там была наставница, укоризненно качающая головой. Она делала к ней шаг, и вдруг огненно рыжие волосы взвиваются огнем. Она пытается спасти наставницу, но не успевает, и та обращается в пепел. В слезах она поворачивается вправо и видит Эшли и Аргрэйна. Они смотрят сквозь нее и не видят, она кричит им, зовет их, но они уходят. Она поворачивается назад – и не встречает никого и ничего. Лишь приглушенные голоса доносятся, но не долетают до нее. Она одна, совсем одна. Никому не нужна. Она идет вперед и там он, но она не отдаст ему свою душу – никогда!
Рейя снова проснулась на рассвете. Снова в холодном поту, снова в слезах. Солнце било в глаза, птички радостно чирикали, приветствуя новое утро. Но это утро стало для Рейи таким же, как вчера и позавчера. Каждую ночь она переживала один и тот же кошмар. Лица были те же, но события изменялись, хотя и приводили к одному результату. И всюду был он – ее враг – проклятый Нефрит.
Рейя ничего не помнила с тех пор, как Нефрит овладел ее сознанием, подвергнув глубокому гипнозу. Она все слышала, но не в силах была позвать на помощь, открыть глаза, пока она вдруг не заметила слепящий свет. Он нарастал, приближался. Он рушил все преграды, возведенные Нефритом. И в итоге свет принял облик высокого, статного, величавого эльфа в сияющих одеждах и короной на голове. Он взял ее на руки, а она прижималась к нему, пытаясь спрятаться от ненавистного холода и мрака. Он опустил ее на землю и повелительно произнес:
- Очнись, амазонка! Сбрось оковы мрака, Рейя!
И она открыла глаза. И увидела эльфа, разрушившего путы гипноза. Этим эльфом оказался сам Правитель Орэльд. С тех пор Рейя засыпала на закате и просыпалась с первыми лучами солнца, чтобы навсегда избавиться от темноты, но он преследовал ее и во сне. Рейя быстро выздоравливала телом, но не душой. К тому же, она волновалась за друзей – Эшли и Аргрэйн еще не вернулись. К этому времени она успела познакомиться с магом Карьяром, дочерью Орэльда Сильдермини, ее навестили Ролли и Бэн, гном Гэмли и даже друг Эшли Адам заглянул. Но их все не было.
И вдруг кто-то легонько постучал в дверь. Рейя безразлично ответила: «Войдите!». В Триассе к ней относились заботливо, не просто как к желанной гостье, но и как любимому родственнику и другу. Она ожидала увидеть какого-нибудь эльфа и потому не подняла глаз к вошедшему. Но вошедший стоял, не шелохнувшись.
- Я не разбудила тебя, амазонка? – услышала Рейя жизнерадостный голос.
- Эшли! – вскрикнула она, и та бросилась к ней в объятия.

После непродолжительных слез, объятий и радостных приветствий, Эшли попыталась поудобнее устроиться на другом конце кровати. Она бегло оглядела комнату – это была чисто эльфийская опочивальня. По-другому было не выразиться. Удобная, но неширокая кровать, тумбочка у изголовья, встроенный в стену шкаф, пара кресел у арочных окон во всю стену и садовые цветы, красивыми букетами расставленные в плетеные корзины, развешенные в качестве украшений на стенах. Вот и все убранство комнаты Рейи, но, впрочем, как и во всех спальнях эльфов. В целом, Эшли охарактеризовала бы обстановку, как максимум свободного пространства, естественного света и свежего воздуха. Она перевела взгляд на изможденное внутренней борьбой лицо Рейи. Что-то болезненное и тоскливое затаилось в глазах жизнерадостной и неунывающей амазонки. Да, жизнь не избаловала Рейю, это уж Эшли знала. Но она стоически переносила физическую боль и страдания из-за смерти наставницы. Ее привычный уклад жизни был нарушен, но и тогда это не выбило свободолюбивую натуру девушки их колеи.
- Где же вы так задержались с Аргрэйном, Эшли? – заботливо и обеспокоено спросила амазонка.
Эшли уже порядком надоели всякие расспросы о ней и Аргрэйне, но грубить не хотелось, поэтому она решила ответить, зная, что Рейя волнуется. Но говорить всей правды она не собиралась.
- На нас напали грабители, пришлось отбиваться и в результате идти более длинным путем, - уклончиво сказала она.
- Расскажи мне об этом, - видя, как загорелись интересом глаза Рейи, Эшли незаметно для девушки улыбнулась, в тайне радуясь возвращению знакомого блеска.
Она в красках и лицах разрисовала амазонке их путь к Тракту, встречу и драку с разбойниками, знакомство с Мудрой Гелианой, упустив, правда, физическую близость с Аргрэйном, и упомянула о непродолжительном путешествии на несущейся на всех ветрах лодке по полноводной реке Птолиасс. Эшли намеренно уделяла повышенное внимание описанию богатой живописной природе, чтобы чуткой амазонке не пришло в голову, что Эшли есть что скрывать.
- Как твои раны? – в свою очередь поинтересовалась она.
- Заживают, - натужно улыбнулась Рейя. – Бедро еще побаливает, а от пореза не осталось даже синяка.
- Его и не должно остаться. Позволь мне осмотреть бедро, - Эшли ожидала увидеть там тот рваный обугленный кошмар, что обрабатывала в гостинице, но нашла только затянувшийся новой кожей розоватый участок. – Рейя, все не так уж плохо. Это тебе говорит настоящий врач. Но почему ты проводишь все время здесь, в одиночестве, а не на свежем воздухе? Ласковое весеннее солнышко пойдет тебе только на пользу.
- Куда я пойду? Я здесь никого не знаю. Аргрэйна я еще не видела, хоббиты под постоянным наблюдением гнома. А эльфов я не знаю. Только правителя Орэльда и его дочь Сильдермини.
- Сильдермини? – насторожилась сначала Эшли. – Она тоже к тебе заходила? Милая девушка, не так ли?
- Эшли, да ты, похоже, уже ее знаешь! – воскликнула Рейя. – Но мне она показалась такой отрешенной от мира, далекой от земли, как луна. Адам сказал, что ее имя переводится как Лунный свет.
- Этот проходимец побывал уже у тебя? И, я не сомневаюсь, что-то рассказал.
- Он твой настоящий друг. И ему небезразлична ты и твои чувства. Хотя Аргрэйн и достоин тебя больше, - осторожно ответила Рейя.
- Ты очень прозорлива, Рейя. И ты должна уже знать, что наш следопыт помолвлен с юной принцессой Сильдермини.
- Да какая же она юная, Эшли? Ей же не одна сотня лет! Она потому и бледная такая, тусклая, как луна!
- Разве луна не единственный источник света ночью? – благодарная улыбка Эшли озарила ее лицо. Она знала, что Рейя сейчас говорит то, что думает.
- Нет! – отрезала амазонка. – Еще есть звезды!

После продолжительного разговора с амазонкой Эшли вышла на улицу в расстроенных чувствах. Она понимала, что Рейя что-то недоговаривает, и то, что в душе девушки завелся червячок, который мучил ее. Но Рейя не готова была к откровенному разговору. Эшли не настаивала. Пусть будет пока так, как есть.
Чего Эшли не ожидала, так это подобной подлости от Адама. В конце концов, если ты друг, какого черта ты не скажешь в глаза мне лично. Зачем он пошел к Рейе? Думал, что на меня можно повлиять? Эшли начала приходить в ярость. Это редко на нее нападало, вообще Эшли отличало завидное терпение, спокойствие и рассудительность. Но сейчас чаша терпения была переполнена. Нет, Эшли прекрасно знала, что подвигло Адама, этого тонкого психолога, пойти к незнакомой девушке и сплести свою паутину спасения души Эшли. Эшли не сомневалась, он подслушал их разговор с Карьяром, а, зная, как тепло она относится к юной амазонке, он решил повлиять на ее настроение. Он, конечно, не учел, что Рейя с Аргрэйном близки, как брат с сестрой. И что Рейя, в глубине души очень хочет, чтобы Эшли и Аргрэйн нашли свое счастье. Адам знал, что Эшли в какой-то момент начала сомневаться в своей привлекательности, увидев Сильдермини.
Ноги несли Эшли в неизвестном направлении. В своем негодовании Эшли не задумывалась, куда идти. Она шла, не разбирая дороги, не запоминая, куда она идет. Мысли полностью охватили ее сознание. Она не замечала никого и ничего, ни прохожих, ни красоты зданий, ни прекрасной природы. Эшли не смотрела прямо, больше себе под ноги – солнце слепило глаза. Поднять глаза и остановиться ее заставило одно обстоятельство – она налетело на чье-то сильное тело, мало похожее на эльфа.
- Простите, я вас не заметила, - извинилась она и уже хотела продолжить свой путь, как вдруг услышала голос, который заставил ее застыть. Безумно знакомый голос, родной, голос, который она так давно не слышала.
- Эшли! – окликнул ее до боли знакомый баритон, теплый, бархатистый и негромкий.
- Джефф? – недоверчиво спросила она. Эшли медленно подошла к незнакомцу, будто боясь спугнуть непрошенное видение.
- Да, Эш. Когда-то ты знала меня под этим именем. Ныне я снова стал Антиласом, – ответил незнакомец. Да, именно незнакомец, подумала Эшли. Кроме голоса, от Джефа остались лишь общие черты лица, порядком размытые после эльфийского преображения, и сильное мощное телосложение, мало сочетающееся с тонкими эльфийскими чертами. Когда-то шоколадные глаза приобрели синеватый оттенок и стали раскосыми. Аккуратная стрижка темно русых волос превратилась в длинные по-эльфийски забранные на затылке светлые волосы. Заостренные уши добавили чуждости этому портрету. Отдаленно этот незнакомец – то ли эльф, то ли человек – все еще носил в себе Джефа О Хара.
- Джефф, - уже спокойно и сдержанно произнесла она. – Давно не виделись. Не такую встречу я ждала.
- Эшли, - только и смог тихо промолвить он, с нежностью рассматривая красивое лицо некогда возлюбленной женщины. Она была одета в нежно-голубое платье без рукавов, кое-где расшитое стразами. Местами оно приоткрывало колени, а местами спускалось к самой земле, оно прекрасно облегало красивую высокую грудь, тонкую талию и крутые изгибы бедер. Эшли нисколько не изменилась с тех пор, как они расстались. – Я не думал, что мы снова встретимся.
- Лучше бы нам и не видеть друг друга, - опустив глаза, в сердцах прошептала она.
- Зачем ты так? – он взял ее за руку и повел в тенистую беседку.
- А как ты хотел, чтобы я тебя поприветствовала? Бросилась на шею в слезах? О, Джефф, почти 8 лет прошло. Ты сам сделал выбор между нашим будущим и своим прошлым. Я приняла твой выбор – так было нужно всем. По сути же, ты бросил меня, променял на карьеру.
- Эшли, ты не права! Это было нужно для победы над Злом. Ты же знаешь это сама. В тебе говорит обида.
- Во мне говорит утраченная любовь. Я так любила тебя, Джефф! – горько сказала ему Эшли.
- Ты любила Джефа, но его не стало. Десять тысяч семьсот пятьдесят восемь лет назад родился Перворожденный эльф Антилас. В разгар войны он был смертельно ранен. Чтобы его душа не досталась Тьме, было принято решение спрятать ее в Межреальности, дабы помочь будущим поколениям спустя 10 000 лет окончательно победить врага. Судьба распорядилась так, что я родился заново в теле человека Джефа О Хара и вспомнил свое прошлое в нужный момент, - с каким-то фанатизмом в голосе, если не с самодовольством, повествовал он.
- Это, примерно, около 8 лет назад произошло. Нет, я ошиблась в подсчетах, - с презрительной иронией сказала Эшли. – Так, давай посчитаем, если уж нужна точность. Мне было около 28 лет, когда я впервые попала в сей благословенный мир. Тогда же мы с тобой познакомились. Почти 2 года я выполняла функции посла, а ты командира станции. Затем по твоему желанию тебя перевели на дальние рубежи и поручили командование флотом. Так, пока ничего не перепутала? Тогда же появились черные корабли. Началась война, которая продолжалась тоже 2 года. Мы узнали, что черные корабли – это живые существа, а точнее черные драконы Тьмы, воскресшей на Восточном континенте Ариатара. Тогда я снова отправилась на Ариатар, где горстка талантливых добровольцев сумела победить драконов. Остальное было делом техники – силы Света победили. Земля продолжала оставаться нетронутой иноземным прогрессом, так как ни один представитель внеземной цивилизации не смог выжить в нашем климате. Я все правильно рассказываю? Земля осталась миром людей и загнанных Темных эльфов, поселившихся там сотни лет назад. Но я отвлеклась. Еще 1 год ушел на то, чтобы восстановить разрушенное. Мне исполнилось 33. После этого я улетела домой на Землю, где ты в течение 1,5 лет делал все, чтобы моя личная жизнь с Рихардом пошла к псу под хвост. Вскоре ты из нее убрался, за что я тебе очень признательна. Не перебивай меня, - подняла она руку, заметив, что Антилас хочет прервать этот уничижительный монолог. Она собралась высказать наболевшее, и ничто ее уже не могло остановить. – В 35 я познакомилась с Адамом, который вернул меня к нормальной жизни, и которого ты так ненавидишь. Я переехала в США, где вполне мирно живу и работаю врачом. Сейчас май, а в конце сентября мне стукнет 37. Итого – 7 лет, как мы расстались, и чуть более 9 лет, как мне прочистили мозги. Ты, кого я любила, согласился стать моим наблюдателем. Ты копался в моем внутреннем мире, читал мысли. Разве что в постель к нам с Рихардом не лез. Пока в тебе вдруг не проснулся Джефф и не стал умолять о спасении своего брата Питера. Вот тогда в тебе заговорила совесть, и ты снял с себя эти полномочия. Ты не очень церемонился с моими чувствами, видно Джефф периодически воскресал и не мог смириться, что я люблю Рихарда. Так действительно ли я вижу перед собой только благородного Антиласа?
Эшли видела, как менялось лицо Антиласа во время ее монолога. Оно было наполнено болью и страданием, муки совести уколами отзывались в душе. Она не верила, что этот эльф выбил память и чувства Джефа из себя. И она не ошиблась.
Ему действительно было невыносимо слушать эти обидные, злые и наполненные едкой болью слова. Они проникали в самое сердце. Джефф страдал. Он не хотел становиться ее наблюдателем, но таково было его испытание по возвращении домой. Джефф не умер в этом теле, в этом сознании. Антилас выполнял свою миссию, а Джефф сглаживал острые углы. В конце концов, он стал реже появляться в жизни Эшли. И в итоге попросил его заменить. С тех пор он уединился от всего окружающего. Человеческая натура в корне изменила эльфийскую природу. Прежнего эльфа Антиласа больше не существовало.
- Прости меня, Эшли. То была не моя воля. Ведь тогда ты видела только проекцию Джефа. Во мне после преобразования уживаются и Джефф, и Антилас. Колесо судьбы неотвратимо. Эльф Антилас полюбил знойную красавицу Аллариаду, но она изменила не только ему, но и своему народу. Она избрала путь тьмы и стала называться Ларой. В искупление его страданий в новой жизни человеческой сущности Антиласа была послана любовь, великая и светлая. Это была ты!
- Ах, Джефф! – простонала Эшли. Она обняла его и поцеловала. Вся его природа отозвалась на ее порыв. И он заключил ее в страстные объятия. Воспоминания нахлынули на Эшли с мощью торнадо. Когда они оторвались друг от друга, их лица были мокрыми – то ли от слез, то ли от долетавших до них брызг маленького фонтана.
- Я всегда буду помнить о нашей любви, буду хранить ее в своем сердце, - сказала ему Эшли и быстро пошла в направлении дома Орэльда.
Он в растерянности и волнении хотел броситься за ней, но внезапно остановился.
- Я всегда буду любить тебя, Эшли! – тихо прошептал Джефф О Хара.

Эшли практически бежала. Слезы застилали ей глаза. Джефф любил ее, она это знала. Она заставила себя остановиться около угла дома Орэльда. Никто не должен видеть ее в таком состоянии. Эшли не могла позволить себе думать о Джефе, как о живом человеке. Лишь знавший Джефа мог разгадать в нем его сущность, глядя на эльфа Антиласа. Они же были так счастливы. Что могло случаться с этим миром, если он допускает страдания и расставания любящих сердец? А ныне им уже не суждено быть вместе. Я уже не та, призналась себе Эшли. Ее пальцы сжали угол дома. Ей казалось, что она задыхается. Слишком много всего случилось, слишком большая пропасть их разделяет. Как бы ей не хотелось, но она не могла вычеркнуть из своей жизни всех, кто был после Джефа – Рихарда, Лайла, Милана и, конечно, Адама. И этот мир – он тоже принес свои радости и разочарования. Аргрэйн – самая мучительная ее связь. Она даже не могла разобраться, что она к нему испытывает, кроме страсти и желания. Любовь? Нет, уж точно на любовь это не походило так, как она ее испытывала к Джефу, а затем к Рихарду. С Лайлом они просто хорошо проводили время, а с Миланом – Эшли даже не хотела забивать себе снова голову. Потом, по возвращении домой.
Эшли прислонилась к холодному светло-голубому камню, коим был выложен весь дом Орэльда. Его прохлада успокаивала и остужала воспаленные чувства. Она запуталась в этом лабиринте воспоминаний, эмоций и желаний.
Вдруг чья-то сильная рука сдавила ей запястье и потянула на себя. Ее так дернули, что Эшли больно ударилась об острый угол дома.
- Ты долго там еще будешь стоять и думать о своей судьбе? – Эшли узнала голос Адама, а, подняв на него глаза, увидела его раздраженное лицо. В Эшли медленно, но верно начал закипать гнев.
- Черт тебя подери, Адам. Ты опять подглядывал и подслушивал?
- Что значит опять? Я гулял и увидел тебя, бегущую непонятно куда.
- Хватит лгать. Я уверена, ты подслушал наш разговор с Карьяром вчера и сегодня с Джеффом. Да? Не лги. Ты думаешь, что я не знаю, что ты мой надсмотрщик? – кричала на него она.
- Хорошо, рано или поздно ты бы это поняла. Но разве я лез в твою душу? Тебе хотелось, чтобы кто-то доносил на тебя? Тебе должно быть стыдно, Эшли Синклер-Кэррингтон, - в тон ей кричал Адам.
- Но ты следил за мной? – Эшли начинала успокаиваться, но все же упрекнула Адама. Она не могла просто так остановиться, хотя прекрасно понимала, что Адам повышает на нее голос лишь для того, чтобы Эшли увидела свою неправоту.
- Да вовсе нет, Эшли. Признаюсь, вчера я подслушал. За это прошу прощения. Но сегодня я просто вышел прогуляться. Увидел, как ты выбегаешь из комнаты Рейи. Я хотел оставить тебя наедине со своими мыслями и потому пошел в сад. Но пока я дошел до него, заметил, что ты встретилась с Антиласом. Я клянусь тебе, я не слышал вашего разговора. Ну, посмотри в мои честные глаза, - он выжидал, надеясь, что Эшли сменит гнев на милость.
- Черт с тобой, - Эшли рассмеялась. – Ты зачем к Рейе ходил? Да отпусти же меня!
- Э, нет. Пойдем со мной. Ты сомневаешься в себе. Это никуда не годится.
Он повел ее в дом Орэльда. Поднявшись по лестнице, он подвел ее к ее двери.
- Что ты хочешь?
- Хочу, чтобы ты открыла. Дверь реагирует на твой голос. Или останемся здесь?
Эшли произнесла по-эльфийски «Откройся», и дверь бесшумно отодвинулась к стене. Они вошли, и дверь также бесшумно закрылась.
- Только не говори мне, что до сих пор не знаешь, как открывается моя дверь, - Эшли подозрительно сощурила глаза.
- Не знаю. На Земле замки простые и бесхитростные. Здесь сплошная эльфийская магия. Хотя балкон магией незащищен, - признался он.
- Какое упущение! – Эшли подошла к окну и прислонилась к косяку, при том, не глядя на Адама. Он по-прежнему не отходил от двери, скрестив руки на груди и рассматривая Эшли.
- Или, наоборот, предусмотрительно.
- О чем ты? – она не следила за ходом его мыслей
- В этом есть некоторый романтизм, тебе не кажется? Забраться в покои к любимой эльфийке через балкон лунной ночью… - мечтательно произнес Адам, закрыв глаза.
- Они на это неспособны, - глухо изрекла Эшли.
- Кто? Эльфы? – не понял ее Адам. – Глупости. Они очень проворные. Им что на дерево залезть, что на балкон – без разницы.
- Я не о том, - пояснила ему Эшли, все еще бросая на Адама косые взгляды. – В них нет авантюризма. Дело не в том, что они умеют или не умеют лазить по балконам. Им это просто в голову не придет. Понимаешь меня, Адам? В каждом их слове, взгляде, позе и действии сквозит вечность. Одна любовь на всю жизнь. Одни и те же занятия. Мало меняется в течение многих лет. Вся их жизнь дышит вечностью, в которой нет ярких красок, страстей и риска. И только один эльф, как мне кажется, другой.
- Ты говоришь о Ноэгрине? Да, можно сказать, что он – своеобразный отщепенец, изгой. Но это касается только его образа мыслей и характера деятельности. Не больше и не меньше. Он такой же, как и все остальные эльфы – служит своему идеалу любви, красоты, света и добра. Просто служит он несколько иным способом – человеческим.
- Адам, - окликнула она его после некоторого молчания.
- Что?
- Поцелуй меня. Но сделай это так, как умеешь только ты, - сказала она, пристально глядя ему в глаза.
Он отстранился от стены, которую в течение какого-то времени подпирал, и в три шага одолел разделявшее их пространство. Его черные глаза внимательно смотрели на нее. И он поцеловал. С надрывом – так, будто это их последний поцелуй. Он всегда целовал ее только так. Адам полностью завладел ее губами. Его нетерпеливый рот заставил трепетать каждую ее клеточку тела, где он прижимался. Язык ласкал, зубы покусывали нежную кожу.
- Скинь платье, если не хочешь, чтобы я разорвал собственное произведение искусства. Да, не смотри на меня так. Твой гардероб – моя задумка.
Эшли расколола броши на плечах, удерживающих платье на манер древнегреческого одеяния, и оно сползло к ее ступням. Адам подхватил ее на руки и отнес на кровать, где с усердием начал исследовать ее тело. Его пальцы то пощипывали, то гладили, то царапали, то щекотали. Сознание Эшли окрасилось миллиардом огоньков. Адам всегда знал, как доставить ей удовольствие и … заставить забыть. Эшли забылась в его объятиях.
Оба удовлетворенные, они лежали, наслаждаясь недолгой близостью. Его теплое дыхание щекотало ее разгоряченную кожу. Эшли блаженно вздохнула и чуть-чуть отодвинулась от Адама. Ей было сейчас хорошо. Она отдалась сексу, отбросив все ненужные и гнетущие размышления.
- Адам, почему ты это сделал? – спросила она его.
- Ты сама меня просила об этом, забыла? К тому же, тебе это было необходимо.
- Ты занимался со мной любовью из спасительных соображений, как друг, или ты хотел меня?
- Не в бровь, а в глаз, Эшли, - Адам перевернулся на спину, закинув руку за голову, но, не отрывая глаз от Эшли. – Тебе никогда не приходило в голову, что каждый мужчина, хоть раз поцеловавший тебя, не сможет нормально воспринимать никакую другую женщину. Его всегда будет тянуть к тебе – и духовно, и физически. Я твой друг. Спасти тебя от тебя самой моя основная задача. Ты знаешь, закон этого мира – твою страсть к будущему возможному королю может остудить только другая, более сильная страсть. На какое-то время ты выбросила из головы их обоих. Этого я и добивался, верно? А насчет того, хочу ли я тебя? Тебе ответ известен – ни один здоровый и нормальный мужчина от тебя не откажется. Я отношу себя к таковым. Я хотел тебя, хочу сейчас, и буду желать всегда.
Эшли рассмеялась и поцеловала его в нос. Потом ее губы опустились ниже, и вот уже Адам стал задыхаться от желания.
- А я-то думал, что все закончится дружеским поцелуем в мой выдающийся нос! – хрипло сказал он.
В ответ на эти слова она прижалась к его груди. И вихрь страсти унес их на вершины экстаза.












ГЛАВА 15. ЧТО ТАКОЕ ВЫЖИВАТЬ.
Вечная тьма, окружавшая ее так давно, стала привычной для всех ее соплеменников, кроме нее самой. Она продолжала открывать для себя новые грани черного неба. Никто иной не желал проводить все свободное время, созерцая огромные просторы ночного небосклона, щедро усыпанного звездами в любое время года. Никто не находил никакого очарования в громком журчании водопадов, окружавших их пристанище. Никто так не ценил те долгожданные минуты, когда ночная мгла приоткрывает завесу зарождающемуся утру. Когда рассвет первыми лучами солнца уничтожает вечную тень гор, когда далекий Северный океан, видный только ей с ее балкона становиться живым и каким-то близким, и когда водопады – это чудо природы, неизвестно кем созданные в этих мертвых горах, - искрятся всеми цветами радуги. Никто так не радовался тому, что солнце, как высшая небесная кара, неотступно приближается к ее ногам, грозя испепелить все, к чему прикоснется. Этим единственным существом была никто иная, как Лара, госпожа Тьмы, хозяйка самого большого рассадника вампиров.
- Лара, - вкрадчивый голос вывел ее из столь любимого Ларой созерцания предрассветной природы. – Я не предполагал, что ты так романтична. В тебе так много сохранилось от эльфов. Говорят, у вас отняли душу, а ты нашла свет даже в этом пропахшем смертью месте.
- Я нашла не свет, Нефрит, а удовольствие. И нахожу в этом больше полезного для себя, чем те глупые и низкие оргии, которые устраивают себе изо дня в день мои вынужденные соплеменники.
- А что умного и высокого в наблюдении за угасанием звезд? – Нефрит уже поравнялся с ней и стоял рядом.
- Этот вид приносит мне покой, в отличие от них, - она кивнула через плечо. – Им забавы доставляют только временное удовлетворение. Опять читал мои мысли?
И не дожидаясь его ответа, продолжила:
- У нас не отнимали душу. Это сказка для новообращенных вампиров и прочего ничтожества. Мы сами ее продали Тьме. Кто-то ради власти, кто-то из-за богатства. А у кого-то она была изначально черна подобно беззвездной и безлунной ночи. Многие сознательно выбрали этот путь.
Но не ты, подумал вдруг Нефрит. Тебе просто опротивела однообразная эльфийская жизнь. Тебе вдруг так стало удобно – просто перейти на другую сторону, сделать то, что не принято, проявить себя в том, что другим недоступно. Иного пути для тебя не существовало.
- Многое открыл для себя, так, Нефрит? – холодно произнесла Лара, а ее сиреневые глаза превратились в две льдинки.
- Я не засоряю свой разум чужими думами и проблемами. Но твои раздумья были очень выразительными. Я нахожу это занятие скучным и бесполезным. Чьи мысли здесь читать? Твоих вынужденных соплеменников, как ты выразилась? Их разум заполнен желанием пить кровь, доставлять себе низменные и похотливые удовольствия и убивать.
- Ты меня удивляешь, Нефрит. И это я слышу от того, кто 500 лет назад свел в могилу всех рыцарей – служителей Света, от того, кто порой придается таким развращенным любовным играм с моими вампиршами. Что диву даешься – где тот одинокий аскет с монашескими привычками? - У Лары окончательно испортилось настроение. – Ты, не задумываясь, убивал ради власти.
- Ты защищаешь своих вампиров, но ты же первая отправишь их на верную смерть. Ты ненавидишь их и все, что с ними связано.
- Я не ненавижу тех, что встали со мной на один путь, я презираю утрату ими своей истинной цели. Я презираю те ничтожества, что наплодили мои соплеменники. Эта Новообращенная падаль недостойна даже валяться под нашими ногами, даже эльфийских ног они не заслуживают. А сколько вампиров они создали из людей, а ничтожные полукровки – ни люди, ни эльфы. Это что, моя первоначальная армия? Нефрит, умоляю тебя, не говори мне о том, что представляют собой Новообращенные вампиры. Я и без тебя знаю, что они нужны нам, как главный расходный материал. Но только ради этого я не стану думать о них лучше и считать равными мне.
Нефрит не удивился ее тираде. Он и сам придерживался того же мнения. Укушенные, а затем и вовлеченные во Тьму вампиры не знали, что такое выживать, как те, что пришли с Ларой. Между ними лежала пропасть.
- Тем не менее, это часть твоей армии, Лара. И с их привычками придется смириться. Так даже проще – они предсказуемы, ими легче управлять.
- Поэтому ты поддержал меня во время казни? – Лара не знала, о чем думал Нефрит.
- Конечно. Лара, это же закон войны – уничтожь одного для того, чтобы другие задумались и прикусили языки, - цинично заметил Нефрит. – Жаль девчонку, но нужно же было кому-то послужить примером для других.
- Жаль? – скривилась Лара. – Тебе ее жаль? Что с тобой происходит, колдун? Сначала ты отпускаешь амазонку, затем сочувствуешь трусихе.
- Я все объяснил тогда. И повторять не намерен, - отрезал он. – Ты сама отпустила Металаса. Или тоже пожалела?
- А я повторю. Мы не воюем с Темными. Они еще могут нам пригодиться, - с нажимом произнесла она.
- С чего ты решила, что Темные изгои выберутся из своих пещер и встанут под твои знамена? Почему бы им ни помочь эльфам и людям, чтобы заслужить прощение.
- Они никогда так не сделают. Они ненавидят эльфов не меньше нас. Те, что не смогли найти храбрости и покинуть Ариатар, живут хуже соседей – гномов – ходят в обносках и шкурах. Знаешь, почему я не убила Металаса, потому что он выжил среди чужаков так же, как и я. Эльфы виновны в том, что нам необходимо убивать.
Лара разозлилась настолько, что пропустила рассвет. Она не обратила внимания на то, что первые лучи солнца уже перешагнули горные препятствия и неуклонно приближаются к Склепу. Нефрит, который не боялся солнца и всегда был настороже, кинул Лару под прикрытие черных сводов. Она пролетела значительное пространство и пребольно ударилась о каменные стены. Лара поднялась, стряхнула с костюма пыль и мгновенно ощетинилась, готовясь броситься на Нефрита. Она прыгнула на него, выпустив зубы и нацелив длинные острые ногти ему в глаза. Но Нефрит перехватил ее руки и, сжав ее так, что затрещали кости, опустил на пол.
- Посмотри мне через плечо, идиотка, прежде, чем нападать, - он увидел, как ярость в ее туманно сиреневых глазах уступает страху. Когда он отпустил ее, она невольно сделала шаг назад. Там, где она стояла меньше минуты назад, солнце уже во всю играло забавными бликами в волосах Нефрита. Лара в шоке отпрянула к дальней стене пещеры.
- Пойдем вниз, - жестко сказал Нефрит.
Они спустились по Главной лестнице к тоннелю, ведущему в спальню Лары. Неожиданно Лара остановилась и схватила его за руку.
- Я чуть не сгорела там заживо.
- Да, ты совершенно права. Это стало бы для выполнения нашей миссии невосполнимой потерей. Иди, Лара.
Он не ждал от нее благодарностей, а она не ожидала от него сочувствия. Лара побрела к себе, но вдруг ясный голос раздался у нее в голове. «Будь повнимательней в следующий раз, Лара. Я не всегда смогу быть рядом, когда ты будешь на волоске от смерти». Она оглянулась, но за ней никого не было.
- Спасибо, я не останусь в долгу, Нефрит, - мысленно сказала она, зная, что Нефрит слышит ее.

Нефрит чувствовал себя глупцом, а это случалось с ним крайне редко. Да, Лара, конечно же, была необходима. Нефрит не имел никакого желания командовать вампирами – он их не выносил, но терпел ради общего дела. Лара была единственным исключением из правил. Если бы они были в другом месте, в другое время, и сами они были бы другими, то Нефрит с радостью бы назвал Лару другом. Но в нынешнее время они могли быть только партнерами – в жизни, на войне и в постели.
В одном Лара абсолютно права – он сам себя не узнавал. Юная амазонка не шла у него из головы. Она снилась ему в снах то полуобнаженной и млеющей в его объятиях, от его поцелуев, то прекрасной и неуступчивой воительницей, надавливающей сапожком ему на горло. Даже будучи простым смертным рыцарем, он никогда не влюблялся. Женщины для него ничего не значили ни тогда, ни сейчас. Лара, опять же, была исключением, а Рейя несбыточной и волшебной мечтой укромного уголка его души.
Нефрит некоторое время стоял в сумрачном коридоре до тех пор, пока за Ларой не закрылась тяжелая дверь-плита. Он не понимал, откуда у него появилось невиданное ранее сочувствие. Тогда на площади и сейчас, когда он предостерег Лару. Наверно, его удивили ее мысли там, на балконе, но не меньше его изумил ответ Лары – слова непритворной благодарности, которую от нее давно не слышали. Сцена на балконе настолько поразила его, что он даже забыл, зачем искал Лару. А ведь он хотел выяснить, куда они нанесут первый удар. Темный Властелин, или Хозяин Ночи, как его называли орки, гоблины и тролли, нетерпеливо ждал возвращения. Нужно как можно скорее найти все три кристалла и открыть магический заслон. Нефрит чувствовал всеми фибрами давно почерневшей души недовольство Властелина. Он также знал, что вот-вот Черный Властелин изберет себе тело, в котором живет самая черная и грязная душа. Нефрит подозревал, что ни он, ни Лара для этого не подойдут – он сам в этом уже убедился. Они – верные полководцы Властелина. Она командует мертвыми телами, а он мертвыми душами и живыми монстрами, вызванными из самых глубин Небытия. В последнее время Нефрит стал себе признаваться в том, насколько ему уже опротивела эта подготовка к войне и вся сопутствующая возня. Но отступить он не мог – это было не в его характере. За все надо платить, а за Силу и бессмертие тем более, и потому Нефрит был верен избранному пути.
Он хотел вернуться и поговорить с Ларой, но внезапно почувствовал чье-то постороннее присутствие в покоях Лары. Нефрит попытался проникнуть в сознание незнакомца, но ощутил лишь холодную непробиваемую стену Силы. Нефрит отключил все сопутствующие звуки, исключил сознание Лары и перенес весь магический поток на непрошенного гостя. Он был именно непрошенным, потому что Лара оказалась крайне изумленной появлением незнакомца. Вдруг ее аура медленно стала приобретать успокоительные тона, поэтому Нефрит решил пока отступить.
Если Лара сочтет нужным, она ему все расскажет. А если нет, то Нефрит все равно узнает правду. А потому он отправился в свою комнату, чтобы продолжить перевод древних рыцарских рукописей на забытом многими монастырском языке, восходящих ко времени Алексарна.

Лара не обладала способностями Нефрита, но и она уловила небольшие колебания Темной Силы. Мысленно она отдала приказ световым жучкам, заточенным навеки в светильники, зажечь огоньки. Но они ей не повиновались. Хорошо, что ее посох с вечным огнем сейчас при ней. Инстинктивно Лара нащупала длинный кинжал, висевший у нее на поясе сегодня вместо меча. Она ощущала незримое присутствие незнакомца. Именно незнакомца, потому что всех своих вампиров Лара чувствовала по духу.
- Привет, - прозвучал приятный тенор незнакомца. – Не волнуйся ты так. Ты же ждешь новостей. Я принес их тебе.
Его голос проникал в самое естество Лары. Он произносил слова спокойно, плавно и пропитал собой все пространство. Мелкая дрожь охватила Лару, но она лишь сильнее сжала рукоять кинжала и зажгла огонек. Она направила свет прямо перед собой – туда, откуда доносился голос незнакомца. Ее посох осветил точеные черты лица незнакомца. О, нет, с удивлением и некоторым успокоением облегченно вздохнула Лара, никакой это ни незнакомец. Разыгралось воображение, видно. Обычно он скрывал свои холодные красивые черты лица под черной бархатной маской. Если бы он мог, то давно стер бы последние остатки эльфийской внешности. Но безобразная наружность отталкивала его еще больше, чем эльфийская утонченность. Несмотря на то, что он был Перворожденным эльфом и родился раньше Лары, он презирал эльфийскую сущность, считая ее ничтожной, трусливой и бесхребетной. Он первым встал на путь Тьмы, стремясь убить все, что слабее его самого. У Лары часто перехватывало дыхание, когда она видела его открытое лицо. Всегда черная одежда не скрывала стройности и подтянутости фигуры. Он никогда не был отшельником, но редко уподоблялся своим соплеменникам в распутстве и оргиях. Его остерегались все вампиры, зная его особую нелюбовь к эльфам, за его беспристрастность и беспринципность. Ему было все равно, кого мучить и истязать. На родине он носил имя Александерас. Здесь его все звали просто Палач.
- Что ты здесь делаешь, Александерас? – спокойно спросила его Лара. – Как ты проник в мои покои?
- Так вот, значит, где твое пристанище? – он повел рукой, и от этого его движения жучки в лампах тускло замерцали. У Лары холодок пробежал по коже – если он легко проник в ее комнату и заставил светлячков погаснуть, то каковы же его истинные возможности. – Я выполнил твое приказание, точнее пожелание.
- Талишу отправили за ворота до рассвета? Она была в сознании, надеюсь. И не жалко тебе было отрубать ей клыки? Уверена, большинство зрителей были в глубине души в ужасе от проделанной тобой экзекуции.
- Нет. Мне все равно, так же, как и тебе. Я лично не выносил ее за пределы Склепа, но это захотел сделать ее сводный брат.
- Пусть так, - подвела итог она. – Но это не дает тебе право приходить в мои апартаменты без приглашения. Хотя, признаю, ты выполнил свою работу отлично. Так что же тебе надо от меня?
- Я принес тебе долгожданные новости, - повторил он.
- Это я уже поняла. Принес, так теперь убирайся, - грозно прошипела Лара. Ей уже надоели эти игры в слова.
- Ты уверена, что не хочешь ничего знать о Нашем Властелине? Или ты сегодня настолько не в духе, что предпочтешь узнать все последней?
- Властелин требует поторопиться с поисками кристаллов. Он устал ждать в Небытие.
- Откуда тебе знать, что требует Хозяин? – насторожилась Лара.
- Он доволен тобой и Нефритом. Пока доволен. Но его терпение на исходе. Ему нужны все кристаллы, чтобы выбраться на свободу и сломить силы Света. А пока он может только вступить в связь с одним из своих верных слуг.
- С тобой? Александерас, как ты можешь это доказать. Если Он говорил с тобой… - запнулась она.
- Да, вот доказательства, - он щелкнул пальцами, и свет вспыхнул во всей комнате. Он снова щелкнул пальцами, и металлические застежки на одежде Лары отвалились сами собой. Лара стояла как вкопанная, не смея пошевелиться. Ее тело будто застыло и отказывалось слушаться. Он швырнул в нее тонкий ножечек для фруктов. Лара от неожиданности прикрыла глаза, предвкушая ощущение, когда тонкое лезвие проткнет ее плоть. Но ощущение продолжалось, а ледяного холода стали она не чувствовала. Она открыла глаза и увидела легкую улыбку на тонких губах Палача. Лара опустила глаза и заметила, что нож висит в воздухе перпендикулярно ее груди.
Александерас вытянул руку и, нож, изменив направление, мягко опустился ему на ладонь. Оцепенение медленно сходило с Лары.
- Еще нужны доказательства?
- Что еще желает Черный Властелин? – Лара покорно опустилась у его ног.


Никто не знал, что толкнуло Массиаса, этого самовлюбленного эгоиста, помочь своей сводной младшей сестре. Было ли это чувство неизвестной ему совести, жалость ли либо полузабытое проявление родственных чувств. То ли Массиас просто сам испугался, представив себя на месте Талиши, но в любом случае молодой вампир не мог объяснить того порыва, что заставил его предложить свои услуги Палачу. Сам себе он пробовал объяснить это тем, что Талиша придет в ужас, поняв, что последний, кого она увидит перед неминуемым испепелением, это будет он – ее брат Массиас.
Но, неся Талишу к воротам, Массиас судорожно вздохнул, подумав, что следующим может стать он. Ведь Лара его пока еще терпела, а Нефрит с удовольствием раздавил бы как червяка. И, по сути, его единственным союзником могла бы стать его нелюбимая сестричка, полукровка, бельмо на глазу Массиаса. Она всегда старалась угодить ему, исполнить его малейшую прихоть.
Он полетел на восток, как приказал Палач. Он летел быстро, боясь не успеть выполнить поручение до восхода солнца – убийцы вампиров. Практически безжизненное тело Талиши было легким как перышко. Она все еще не пришла в себя. Разорванное платье открывало взору все ее округлые и соблазнительные прелести. Массиас вспомнил, как около часа назад нал этим телом надругались все желающие вампиры. Будучи избалованным извращенцем, он тогда подумал, почему бы ни осуществить свою давнюю, похотливую мечту и не воспользоваться беспомощным состоянием Талиши.
Он заметил невдалеке опушку леса. Подлетать к Неарну Массиас опасался. Рыцари свободного Неарна славились своей меткостью и особой непримиримостью с существованием расы вампиров. Поговаривали, что прародителями морских рыцарей были эльфы. И вампир не хотел бы встретиться с ними один на один. Поэтому он перенес Талишу над вершинами высоких дубов и сосен. Своим дальним зрением, доставшимся ему от эльфов, он заметил, что окружающая местность пустынна и безлюдна. На голом пустыре он бросил тело вампирши на землю. От удара о твердую поверхность она очнулась и приоткрыла глаза, не понимая, где находится.
Массиас мягко опустился в шаге от нее и, скрестив руки на груди, с ехидной улыбкой рассматривал испуганную сестру.
- Милая сестричка, я вижу, что ты уже пришла в себя. Мои поздравления. Я жду.
- Чего? – от волнения голос Талиши стал хриплым. – Где мы?
- Благодарности, дура. Я вызвался отправить тебя за ворота, не дав прикончить тебя Палачу. Ты что, забыла свою казнь?
Кошмарные сцены одна за другой накатывались на Талишу, но что-то все еще оставалось за пеленой тумана. Что-то настолько чудовищное для нее, что мозг предпочел избавить ее от этих мыслей. Но она помнила те первые мгновения, когда первые вампиры завладевали ее телом. Она впала в беспамятство тогда и оставалась в нем до сих пор.
- Лучше бы мне умереть тогда, - в сердцах вскричала она, отвернувшись от брата. – Лучше бы на твоем месте сейчас был Палач. Хоть его лица бы не видела за маской.
- Неблагодарная, он выбросил бы тебя посреди пустыни. Ты бы моментально сгорела с первыми лучами солнца.
- Здесь я тоже сгорю, только под деревьями это будет медленнее.
Массиас об этом не подумал, но решил, что так даже лучше. Его жестокость можно расписать в таких красках, что Лара его сразу же зауважает.
- Ты тоже был среди них?
- Нет, я не получил бы удовольствия от твоего обмякшего тела. Я решил стать твоим последним мужчиной, - он расхохотался.
Когда он расстегнул штаны и грубо раздвинул ей ноги, Талиша не смогла даже сопротивляться. Тело не слушалось ее, и оставалось только терпеть мерзкое надругательство сводного брата. Но не это стало последней каплей унижения. Массиас сотворил то, что было запрещено законом вампиров, то, о чем он втайне всегда мечтал. Он укусил себе подобного. Он от души напился крови Талиши. И полностью удовлетворенный тем, что сделал, Массиас вытер окровавленные губы тыльной стороной ладони и слизнул с нее остатки. У Талиши только и осталось сил, чтоб плюнуть в его довольную физиономию. Красивое лицо Массиаса перекосилось от злости.
- Дешевая полукровка, теперь я уже не жалею, что залетел почти к самым границам Неарна. Здесь на мили ни одной живой души. Так, сдохни же здесь, одна. Ближе только враги. А еще ближе твоя смерть – до восхода солнца осталось около часа.
С этими словами он взмыл в небо и вскоре скрылся из поля зрения.
Бессильные слезы катились по щекам Талиши. Она жалела себя, жалела, что так бесполезно прожила жизнь. Она умирала, но она этого не хотела. Талиша была морально уничтожена, но, что было еще страшнее, через полчаса она будет уничтожена физически. Талише никогда никто не рассказывал, что будет с теми вампирами, кого повторно укусили. Когда слезы иссякли, душераздирающий крик сорвался с ее губ, распугав ворон. Птицы черными точками истыкали рассветное небо. Вот так и ее беззаботная жизнь прогнила, словно это небо. Единственное, что всегда спасало Талишу, так это ее желание жить вечно. И сейчас этот внутренний резерв снова пришел на помощь, отвергая всю боль, всю слабость.
Для начала она предприняла попытку сесть, но все, что у нее получилось, это приподняться на локтях. Разбитое и переломанное тело каждой клеточкой напоминало о падении с высоты разрывающей болью. Нужно где-то спрятаться, укрыться от солнечного света. Но не было ничего, что спасло бы. Ничего, отчаянно завизжала от страха она. Талиша сжала кулаки, и, длинные ногти захватили комья земли. Земля! Талиша слышала эти истории о том, как первые вампиры, не успевшие укрыться от света, рыли норы подобно лисам и закапывались в землю. Свет проникал через поры и оставлял безобразные ожоги на коже. Тогда она даже в кошмарном сне не могла представить, что такое произойдет с ней. Но это был ее единственный шанс.
Талиша попробовала перекатиться на живот, затем подтянула под себя ноги, уперлась локтями в землю и все-таки смогла сесть на корточки. Теперь все ее внимание было отдано земле. Она рыла и скребла, копала и снова копала, лихорадочно поглядывая на небо. Она уже содрала всю кожу на коленях и локтях, ногти были сломаны. Желание выжить, а потом отомстить придавало новых сил. Она не обращала внимания на боль, на саднящие царапины, на режущие от пыли глаза. Прокушенная шея продолжала кровоточить. Но Талиша все же добилась своего. Она нырнула в яму, забросала себя землей и ветками с соседнего куста. Она не верила, что все получиться. Но ждала своей участи
Она не видела солнца, но подсознательно чувствовала его. Когда первые лучи достигли убежища молодой вампирши, Талиша уже кожей ощущала его обжигающее прикосновение. И в эту секунду Талиша сделала то, чего не делала даже в детстве. Она стала молиться силам Света. Именно свету, потому что Тьме она больше не верила. Ей, в принципе, с самого начала было все равно, кому служить. Да и большинству вампиров было все равно. За это Лара их и презирала. И потому с легкостью отправляла на смерть.
- Добрые силы Света! Помогите мне, прошу вас. Не дайте мне сгореть, пожалуйста! Спасите меня, умоляю. Я стану другой. Пожалуйста, поверьте мне. Помогите, помогите, прошу вас! – слова ее молитвы были просты и незатейливы. Но то ли они были столь искренними, что силы Света услышали, прониклись и пожалели это существо, то ли просто ей повезло, но Талиша не сгорела заживо. Только кое-где поджарилась, но она с достоинством вытерпела мучительную боль.
Дождавшись сумерек, более или менее безопасного для нее светлого времени суток, она выползла из своего ненадежного укрытия. Талиша хотела жить, и была полна желания воплотить свою мечту в реальность. Не веря, что так легко отделалась, она завопила от счастья, снова распугав ворон.
Теперь ее путь лежал на юг.

ГЛАВА 16. ПЕРЕД СОВЕТОМ.
В эту ночь Ноэгрину не спалось. Он долго вертелся с бока на бок. Может, я уже отвык от мягкой и удобной постели, начал думать эльф. Он так часто ночевал на деревьях среди птиц или на душистой свежей травке, что сейчас кровать воспринималась как излишняя роскошь. Но не идти же на улицу. А, может, дело вовсе не в постели?
Ноэгрин не выдержал и все-таки встал. Некоторое время он стоял в нерешительности, а затем вышел на балкон. Ночь, как всегда, была звездной. Россыпи звезд разгоняли черноту неба. Звездная госпожа, вот ваши слуги, а где же вы сами, усмехнулся Ноэгрин. Да, признался себе эльф, Эльхалана не шла у него из головы. Когда он увидел ее впервые, он подумал, что если может красота как она есть воплотиться в живом существе, то Эшли и есть красота. Он знал, как тяжело ей приходится здесь. Для того, кто всю свою жизнь прожил среди смертных, слишком сложно вернуться к вечной жизни эльфов. Кто-кто, а Ноэгрин прекрасно это знал. Он часто бывал в людском обществе. Одним из его лучших друзей был Аргрэйн, тоже человек. Ноэгрин, в отличие от своих сородичей, умел жить одним днем. Этому он научился у людей и других смертных рас. Он слишком хорошо представлял себе чувства Эшли. Жить жизнью смертных не просто. Поэтому эльф тайно восхищался тем, как это юное создание переносит перемену в себе. Он знал, что ей не больше сорока лет – для эльфов детский возраст, время открытий и познания окружающего мира. Но Ноэгрин видел в ее глазах столько, сколько бывает пережитого у эльфа в возрасте 4000 лет.
Эльф в раздражении стукнул кулаком о перила балкона. Он снова думал о ней. Но было кое-что еще, что не приносило покоя. Предстоящий совет. Уехать Ноэгрин не мог, и в то же время предчувствие, что домой в родные леса он вернется не скоро, не покидало его. Последний совет в Триассе состоялся задолго до рождения Ноэгрина – 7 тысяч лет назад. Как раз перед решающей битвой с силами Зла. Самому Ноэгрину было чуть больше 1500 лет. Юношеский возраст – с тобой уже начинают считаться, но воспринимают как слишком молодого и неопытного. На самом деле, Ноэгрин этого не знал, так думали о любом эльфе, но только не о нем. Молодого эльфа уважали и воспринимали более чем серьезно. А среди старшего поколения были и те, кто Ноэгрина откровенно побаивались и сторонились, и потому прозвали Темным эльфом.
Ноэгрин очень старался сдерживаться во время общения с эльфами Триасса. Его просто злило их отношение к миру и жизни. Кому, как ни Ноэгрину было известно, что жизнь – это не только череда песен и танцев под луной, что есть не только свет, но и тьма, глухая и беззвездная. Ему очень хотелось домой, но уехать ему не позволяли несколько причин. Во-первых, Совет, который имел такое значение, что от него зависит не только будущее Ариатара, но и всей Вселенной. Во-вторых, тяга к приключениям и путешествиям, к исследованиям и познанию. В-третьих, Эшли. Она сочетала в себе все то, к чему так тянуло молодого эльфа.
Он всматривался в темную даль. И принял решение – спать он уже точно не пойдет. Он дождется Совета, а там будет видно. Но ничего хорошего Ноэгрин не ждал.

Не спалось ни одному Ноэгрину, Эшли и Адам тоже не спали. Они думали. Поначалу Эшли полагала, что Адам спит. Его дыхание было размеренным, глаза закрыты. Эшли посмотрела на его нос и улыбнулась про себя. Адам столько прожил, а сколько комплексов по поводу носа. Его греческий нос не только не портил внешность, но притягивал к себе внимание. Эшли снова улыбнулась и хотела уже поцеловать его.
- Мне уйти? – вдруг спросил голос спящего Адама.
Эшли от удивления даже села. Она удивилась не тому, что Адам не спит, а тому, что он задал этот странный вопрос.
- Я считала, что ты спишь, - помолчав немного, она добавила. – А зачем ты меня об этом спрашиваешь?
- Затем, что все произошедшее этой ночью лишь случайность. С твоей стороны особенно.
- Тебе приснился дурной сон? Адам, с каких это пор тебя волнует, хочу я тебя видеть или нет?
- Ты права, меня это нисколько не волнует, - Адам сел и свесил ноги с кровати. – Но завтра, точнее уже сегодня, Совет. Возможно, оттого, что решит Совет, изменится твоя, моя да любая жизнь не только на Ариатаре, но и во всей Вселенной.
- Адам, я не хочу, чтобы ты уходил, - твердо произнесла она.
Адам хитро улыбнулся и привлек ее к себе, поцеловав со всей страстью, на которою способен только он. Отпустив Эшли, он посмотрел ей в глаза. И Эшли увидела искорки смеха и, наверно, счастья. Адам задорно подмигнул ей.
- Знаешь, как я называю такой твой поцелуй? С надрывом, как будто это прощальный поцелуй, - сказала ему Эшли.
- Может, он действительно станет последним. Никто не сможет сказать, что будет завтра.
Он встал, быстро оделся и еще раз послал Эшли тот веселый взгляд, будто заранее знал, что она думала.
- Завтра будет завтра, Адам. Я не сомневаюсь, что для нас с тобой оно обязательно наступит.
Когда Адам уже был у двери, Эшли окликнула его и, выскользнув из-под одеяла, подбежала к нему. И, не произнеся ни слова, обожгла его страстным поцелуем.
- Эш, я должен уйти сейчас. Иначе та лава, что течет по нашим жилам вместо крови, просто испепелит нас. И оставит меня в твоих объятиях до утра, о чем я бы не пожалел ни на секунду. Но будет лучше, если нас встретят в разных концах дома Орэльда. Иди, а то замерзнешь, - Адам легонько подтолкнул ее к постели. И вышел только тогда, когда она забралась под одеяло.
Эшли в задумчивости откинулась на подушки. В этот момент она сама не смогла бы признаться себе, что чувствует. Конечно, Адам был абсолютно прав. Накануне совета не нужно создавать слухов. Адама здесь не особенно любили. И все же Эшли не знала, как назвать свои чувства к Адаму. Хотя Эшли считала себя влюбчивой натурой, но в Адама она никогда не была влюблена. Она тянулась к нему, желала его, в конце концов, он был для нее лучшим другом. Если возможна была любовь без влюбленности, то это был тот случай. Но Эшли остерегалась так думать. Тем более она не могла не признаться себе, ее очень заинтриговал Ноэгрин. Его красота поражала до глубины души. Эшли видела множество эльфов. Все они были одинаково прекрасны, но Ноэгрин стал для нее первой загадкой. И ей хотелось разгадать его тайну, или хотя бы приблизиться к разгадке.
Эшли догадывалась, что Адам уже понял о ее новом интересе. А как он к этому относился, Эшли тоже знала. Наплевательски. Эш даже рассмеялась. Никому никогда не удастся понять и исследовать все закоулки многогранной натуры Адама. Об Аргрэйне Эшли вообще не вспомнила. И это тоже заслуга Адама.
Эшли перевернулась на бок и погрузилась в спокойный и глубокий сон.

Утро нового дня приветствовало просыпающихся обитателей Триасса ярким солнцем и безоблачным небом. Аргрэйн проснулся еще на рассвете. Это вошло уже в многолетнюю привычку. Перекусив свежеиспеченным хлебом и запив его молоком, Аргрэйн спустился на веранду. Весеннее настроение природы передалось и ему. Он с улыбкой встретил это утро, а оно отвечало ему взаимностью. Аргрэйн так увлекся созерцанием всех проявлений весны, что совершенно не заметил Ноэгрина, с удовольствием наблюдавшего за Аргрэйном.
- Приветствую тебя, мой друг! – Ноэгрин шире улыбнулся, когда заметил, как вздрогнул следопыт.
- И тебе доброго утра, Ноэгрин, - ответил ему Аргрэйн. – Ты рано встал сегодня. Это странно даже для тебя, предрассветный эльф.
- Сон меня не посетил этой ночью. Я предпочел встретить утро здесь, наслаждаясь красотой садов Триасса. К тому же, мне нужно было подумать в одиночестве.
- Совет изменит наше представление о мире. Каждому из нас придется сделать выбор, Ноэгрин. Несколько тысяч лет назад на первом совете было принято решение о войне между добром и злом.
- Если ты вспомнишь, друг мой, то ты обнаружишь, что люди, эльфы и гномы тогда объединились. А кому объединяться ныне? Каждый народ живет сам по себе, - Ноэгрин прищурился.
- Ты не прав, Ноэгрин. Тогда Алексарн сделал все, чтобы объединить людские народы.
- Он действовал и уговорами, и мечом, и собственным авторитетом. Кто поведет за собой людей теперь? Кому, как ни тебе, знать, что происходит в трех некогда великих государствах. Неужели ты полагаешь, что представители Неарна, Хардии и Финиместии приедут на Совет?
- Что с тобой творится, Ноэгрин? Я не верю, что так может говорить эльф, которого я давно знаю. Это не ты. Ты никогда, что бы ни происходило, не падал духом, - удивленно промолвил Аргрэйн.
- Аргрэйн, прошу тебя, не будем. Ты, видно, ослеп, если не видишь перемен, которые произошли с миром. Хотя тебе это простительно, ведь тебе только 50. а для любого эльфа это детский возраст, - задел его Ноэгрин.
- Да, я не эльф. И у меня нет твоего опыта, Ноэгрин. Но я верю в людей, и в эльфов, и в гномов. И сам я сделаю все возможное, чтобы победить зло.
Ноэгрин промолчал. Тень улыбки проскользнула по его лицу. Он поднялся с кресла и протянул руку Аргрэйну.
- Прости меня, друг мой. Возможно, бессонная ночь усыпила мой разум. Мы все узнаем на Совете. Я тоже верю в лучшую судьбу нашего мира.
Аргрэйн пожал ему руку. Друзья обнялись. Вдруг эльф отстранился, напряженно вслушиваясь.
- Ты слышишь, Аргрэйн? Топот копыт скакуна из Неарна!
- Вот видишь, Ноэгрин, никогда нельзя терять надежду. Я, конечно, не обладаю твоим слухом и зрением, но скоро мы сможем убедиться, прав ты или нет.
И, действительно, через несколько мгновений они увидели, как из-за угла к дворцу подъезжает всадник. Его одежда была абсолютно запыленной. Было заметно, что он провел в седле не одни сутки, но его гордая осанка не давала повода усомниться в его благородном происхождении и высоком положении.
- Рыцарь Неарна, ты был прав, Ноэгрин, - радостно воскликнул Аргрэйн.
Рыцарь, не смотря на усталость, легко спрыгнул с коня, похлопал того по морде и сказал несколько ласковых слов. Затем стянул перчатки и шлем. Взору эльфа открылась небывалая картина. Слияние эльфийской и человеческой крови. Отросшие волнистые пряди беспорядочно падали на обветренное лицо. Орлиный нос, синие раскосые глаза, волевой подбородок, высокий рост и эльфийская гибкость и легкость поступи при человеческой развитой мускулатуре. Все лучшее от людей и эльфов передалось этому молодому рыцарю. Аргрэйн предположил, что ему не более 35 лет. Хотя легко можно ошибиться в потомках людей и эльфов.
- Мое почтение новому гостю Триасса! – поприветствовал рыцаря Аргрэйн. – Мое имя Аргрэйн, сын Аргиана из Хардии.
- Ноэгрин, принц Северного королевства эльфов, - в свою очередь представился эльф.
- Я прибыл на Великий Совет по приглашению Правителя Орэльда, главы эльфов Триасса. Мое имя сэр Кай, представитель Союза свободных рыцарей Неарна. Старший рыцарь сэр Абдарт возложил на меня свои обязанности при принятии решения Совета, - непослушная светлая прядь упала ему на глаза, когда он склонил голову в приветственном кивке.
- Добро пожаловать в Триасс, сэр Кай! – все они услышали звучный голос Орэльда. – Когда-то доблестный союз людей, эльфов и гномов победил общего врага. И ваша внешность служит доказательством этого союза.
- Я готов поспорить с вами, правитель Орэльд. Гномов в моем роду не было, - красивое, но суровое лицо Кая осветила белозубая улыбка. – И, надеюсь, в будущем не предвидится.
Он прижал кулак к сердцу и поклонился правителю Триасса. Затем протянул руку Аргрэйну и Ноэгрину.
- Надеюсь, я не опоздал, я скакал почти трое суток.
- У вас есть пара часов, чтобы отдохнуть с дороги и привести себя в порядок.
Когда сэр Кай скрылся за дверями дома, где его уже встретил распорядитель дома пожилой эльф, Ноэгрин присвистнул.
- вот он, главное доказательство того, что союз эльфов и людей возможен. Видно, немало эльфов попали под очарование грубой морской природы Неарна.
- Разве Эшли не еще одно тому доказательство? – сказал им Орэльд. – Жду вас на центральной веранде внутри садового лабиринта через 2 часа.

Сэр Кай был не просто не разочарован оказанным приемом, а даже рад этому. Кай не любил показного радушия. Он довольно быстро освоился в отведенных ему покоях. Смыв с себя дорожную пыль и одев чистую белую рубашку, Кай решил выйти на балкон и осмотреть сверху окружающую дом местность. Обилие зелени ничуть не удивило рыцаря. Дома в Неарне они придерживались того же декора – нет ничего лучше, чем естественная зелень, которой нужно лишь немного придать форму. Вдалеке искрилась множеством сверкающих огней Великая река Птолиасс. Невысокие дома с колоннами из бледно голубого мрамора или похожего на мрамор камня были изумительно прекрасны. Что-то такое же сверкающее как кристальная вода Птолиасса обратило на себя внимание Кая. Он опустил глаза к фонтану в центре площади перед домом Орэльда.
Женщина сидела к Каю спиной и не замечала устремленного на нее взгляда рыцаря. Солнечные лучики весело играли в ее светлых волосах. Потрясающе красивые волосы, у эльфов таких не бывает, подумал Кай. Они длинные ниже пояса и волнистые. Эльфы стягивают волосы назад к затылку, а у этой женщины пряди свободно спадают на плечи, и лишь перехвачены сверкающим обручем. Нет, это не эльфийка. Но кто же это?
- Доброе утро! – Она коротко взглянула на Кая и ярко улыбнулась. – Вы не подозревали, что ваше присутствие уже обнаружено?
- Приношу свои извинения, госпожа. Это вышло случайно, клянусь вам, - Кай даже в детстве так не смущался, а уж когда незнакомка весело рассмеялась, он не знал, куда спрятаться от стыда.
- Прекрасное утро, не правда ли, сэр рыцарь? – спросила она.
- Как вы догадались, госпожа? – удивлению Кая не было предела.
- По вам видно. Вы приехали на Совет? – просто спросила она.
- Вы снова угадали. Могу я узнать ваше имя, госпожа? – красота и очарование Эшли, а это была именно она, сделали свое дело. Сэр Кай был под впечатлением от нее.
- Вы узнаете его на Совете, а я узнаю ваше имя. Не опаздывайте! – Эшли улыбнулась на прощание и покинула внутренний дворик дома правителя Орэльда.
Кай задумался. Возможно, не так уж и не прав был Абдарт, когда послал его к эльфам в Триасс. Ему снова вспомнился разговор с Верховным рыцарем 4 дня назад.


Неарн. 4 дня назад. Северо-западный город Неарна.
Дул холодный пронизывающий ветер. Несмотря на весеннее раннее утро, небо уже заволокло тучами. Скорее уж снег пойдет, чем дождь, думал сэр Кай, невесело поглядывая на набухшее небо. Будь все неладно, выругался про себя рыцарь. Сегодня с самого начала все шло не так, как он хотел. Помощники по хозяйству, именно помощники, а не слуги, потому что в Неарне не было слуг, разбегались кто куда, лишь только завидев сэра рыцаря. Горячий и суровый нрав Кая был известен не только всей округе, но и в других семи городах Неарна. Попасть к нему в главный замок было делом невероятной сложности. В последнее время сэр Кай стал отстраненным и неприступным как ледник. Но если уж кто-то пробовал досадить ему, то синие глаза начинали метать ледяные молнии, и лавина гнева обрушивалась на неудачника. Попасть под горячую руку молодого рыцаря никто не горел желанием. Вообще-то Кай славился сильным и уравновешенным характером, все знали о его гордой и справедливой натуре, открытость и честь служили ему ключиком к сердцам простых людей, а внешняя красота, отменная выправка и свободолюбие открывали ему двери рыцарей и спальни лучших женщин. Стать другом сэру Каю было очень непросто, потому что сам Кай не стремился очаровать каждого. Но его верная дружба оказывалась высшей наградой достойнейшим.
Но вот уже полгода как сэра Кая было не узнать. Он перестал встречаться с друзьями и женщинами, сам занимался хозяйством, много читал. И, наконец, самое неслыханное дело – он отказался от почетной должности Верховного рыцаря 8 свободных городов Неарна. Причиной тому стала смерть его молодой жены Тэссии. В привычку сэра Кая вошло каждое утро рубить дрова во дворе замка. По утрам Кай ни с кем не разговаривал, вставал ни свет, ни заря и принимался за колку дров. Помощники предполагали, что сэр Кай так выпускает пар.
Вот и сейчас сэр Кай был занят своим привычным делом. Один из ближайших помощников Кая Айвэн решился побеспокоить сэра рыцаря.
- Что тебе, Айвэн? – сквозь зубы процедил Кай.
Плохое начало, пронеслось в голове побледневшего помощника.
- Язык проглотил? Зачем пришел? – начал злиться Кай.
- Прошу прощенья, сэр Кай. К вам гость!
- И кого это принесло в столь ранний час?
- Меня, - раздался мощный бас Верховного рыцаря.
С разворота Кай метнул свой топор в сторону Верховного рыцаря. Топор, пролетев в нескольких дюймах от головы гостя, глубоко воткнулся в ствол старого дуба. Верховный рыцарь Абдарт был не из пугливых и вспыльчивых. Он вытащил топор и вернул его в руки лучшего друга.
- Разве так встречают гостей? – миролюбиво спросил он.
- Я никого не звал, - был ответ.
- А меня не надо звать, я сам прихожу. И как Верховный рыцарь, и как друг.
- Как друг ты должен знать, что я могу и убить с утра пораньше.
- Но не убил же, - пряча улыбку, произнес Абдарт.
- Захотелось отвлечься от утомительной должности? – спросил Кай, немного помолчав и приступив к колке нового полена.
- Если честно, то я к тебе по делу, - решился сэр Абдарт.
- Прекрати глупые разговоры, Абдарт. Ты лучше других знаешь, ваши внутренние дела меня не волнуют. Что могло случиться такого, чтобы ты рискнул жизнью, приехав проведать меня? Неужели так трудно оставить меня в покое! – Кай яростно ударил по полену.
- Тебя полгода никто не трогал. Ты здесь совсем одичал. Ты только посмотри на себя. Колешь дрова, занимаешься готовкой. У тебя руки в мозолях от топора, а не от боевого меча. Ты навел ужас своим взрывным поведением на ближайших соседей и на всех своих помощников, - он кивнул в сторону Айвэна, уже понявшего, что буря миновала. – Иди, друг мой, не смеем тебя больше задерживать.
И только Айвэн удалился на почтительное расстояние, Верховный сэр продолжил.
- Кстати, зачем тебе вообще помощники? Ты и сам неплохо справляешься. Знаешь, что говорят о тебе все женщины Неарна? Думают, что ты замуровал себя заживо. Сколько ты не менял рубашку? Когда ты последний раз смотрелся в зеркало?
- Мне плевать, что обо мне думают.
- К тебе бояться приблизиться, ты же убьешь или покалечишь, прежде чем узнаешь кто и зачем к тебе приехал. Ты меня, своего друга чуть не убил, - продолжал упрекать Кая Абдарт.
- Если бы я хотел тебя убить, то твоя голова уже покоилась отдельно от тела. Ты знаешь это, - Кай указал в грудь Абдарта топором.
- Слушай, опусти ты топор.
- Говори, зачем пришел и проваливай.
- Читай, если еще не разучился, - он протянул Каю свиток, который только что вытащил из сумки.
Кай бросил топор на землю, вытер руки о когда-то белую рубашку и взял свиток. Пробежав текст глазами, он произнес странное «Ага» и вернул свиток.
- Ну так езжай, я-то тебе зачем? Совет в Триассе – явление крайне редкое и важное. Или тебе нужно мое одобрение?
- Оставь этот сарказм, Кай. Я не могу поехать. Орки обнаглели совсем, набеги пиратов участились. И те, и другие словно с цепи сорвались. Куда смотрят рыцари Финиместии, непонятно. Твоим границам опасаться нечего – бескрайние луга и равнины. Кроме тебя, я не могу доверить эту миссию больше никому.
- Я не могу, - отрезал Кай.
- Да что с тобой, Кай? Мне тоже жаль, что Тэссия погибла. Но что ты мог сделать? Во время шторма ее смыло за борт. Ты спас корабль и людей. По правде говоря, я не могу понять твоего траура. Все знают, что ты не любил ее. Твоя женитьба была крайне странной.
- Я не мог допустить, чтобы ее мамаша выдала ее замуж за старика из Финиместии. Кроме того, мне давно надо было остепениться и создать семью. И … в общем, Тэссия носила моего ребенка, - закончил Кай.
Сэр Абдарт потерял дар речи на секунду. Он, наконец, понял, что твориться в душе друга. Он оплакивал свои неудачи – погибшую семью, не родившегося ребенка, но не жену. Верховный рыцарь помнил те разговоры, которые породила странная свадьба. Тэссия не была красавицей, ее род давно обеднел. Она была простовата и скромна, даже невзрачна. Каю тогда исполнилось 41, и он считался самым завидным женихом Неарна..
- Прости меня, Кай. Тогда я не понимал тебя. Я думал, что это все из-за того, что моя дочь Аллия тебе отказала.
- Аллия не виновата. Мной двигало другое. Помнишь, когда-то давно Кьяра отвергла мою любовь и уехала с родителями и женихом в Финиместию? С тех пор я переспал со многими женщинами. В один прекрасный момент я понял, что мне нужен наследник и семья. Тэссия и я заключили сделку – я спасаю ее от старика, а она родит мне ребенка. А твоя дочь, она вся в тебя – своенравная, слишком образованная и боевая. С твоей стороны, это ошибка – пытаться нас обручить.
- Ты прав. Она так увлечена медициной, книгами и военным делом, что никогда не выйдет замуж и не порадует своего старика внуками.
Кай расхохотался. Старик был всего лишь на 5 лет старше самого Кая. Высокий, сильный, зеленоглазый, с богатой черной шевелюрой, кое-где подернутой сединой сэр Абдарт был мечтой любой женщины. Но он оставался верен своей покойной жене.
- Знаешь, Кай, не знаю, как я пережил больше 20 лет назад убийство моей Милли и похищение нашей второй девочки. Моя мать так и не созналась, куда спрятала малышку. Она ненавидела Милли за то, что мы любили друг друга, что она родила вторую дочь, а не сына, что она не из знатного рода. Теперь я понимаю тебя, Кай.
Абдарт обнял старого друга.
- Езжай к эльфам, Кай. Отвлекись. Мы не можем отказать Совету.
- Ты не успеешь подготовить представительские документы, - попробовал отказаться Кай, но понял, что это бесполезно, когда Абдарт вытащил из сумки другой свиток.
- Приводи себя в должный вид и немедленно отправляйся. Совет начнется через 4 дня, - строго сказал ему Абдарт. Он махнул рукой, и ему тут же подвели коня.
- Каковы мои полномочия?
- Все необходимые. Говори все, что считаешь нужным. Расскажи о нашем положении, если спросят. Мы примем любое решение Совета, если только это не приглашение на сторону Зла. Поспеши, Кай.
Верховный рыцарь стукнул кулаком по груди и ускакал.

ГЛАВА 17. СОВЕТ.

- Эшли, подожди меня, - Рейя догнала Эшли в начале лабиринта, ведущего к месту проведения Совета. Чтобы гости не запутались в дорожках и тропинках, путь был помечен белами розами. Вдохнув их аромат, Рейя неожиданно остановилась. В глазах поплыло, ей показалось, что она перенеслась в другое пространство. Ветер прошептал: «Рейя!».
- Рейя, - Эшли потрясла амазонку за плечо. – Тебе плохо? Что с тобой, ты побледнела.
Рейя ошеломленно взирала на Эшли, словно та прервала ее перенос в другой далекий мир.
- Все в порядке уже. Розы. Они всегда дурманили мне голову.
Эшли пожала плечами и на всякий случай взяла девушку под руку. Они продолжили свой путь, но до Рейи снова долетел далекий шепот.
- Ты ничего не слышала? – спросила Рейя у Эшли.
Эшли напрягла свой чуткий слух, но как ни старалась, так ничего и не услышала. Это показалось ей очень странным, потому что Рейю что-то тревожило, и эта тревога передалась и Эшли.
- Я ничего не слышу. А что?
- Наверно, показалось. Будто ветер донес до меня чей-то шепот. Кто-то звал меня. Ладно, не обращай внимания. Просто послышалось.
В этот момент они уже миновали лабиринт, который Правитель Орэльд в целях безопасности обнес магическим заслоном. Эшли знала об этом и потому решила спросить у Рейи, когда та слышала голос.
- У входа в лабиринт, - ответила ей амазонка. – Затем шепот уже не повторялся.
- Правитель Орэльд поставил заслон от чужих ушей. Поэтому тот, кто звал тебя, не смог пробиться сквозь магию эльфов.
Беседка, где проводился Совет, занимала довольно широкое пространство. Кресла и скамьи были расставлены полукругом, чтобы все присутствующие прекрасно видели и слышали друг друга. К беседке вели еще две дорожки. Приглашенные на Совет еще не все собрались. Ни Правитель, ни его дочь пока не появились. Но зато присутствовало несколько Перворожденных эльфов. Аргрэйн и Ноэгрин пришли самыми первыми и сидели вместе в соседних креслах. Одновременно с Эшли и Рейей вошел Адам, но с другой стороны. Заметив Эшли, он заговорщицки ей подмигнул.
Аргрэйн и Ноэгрин, увидев девушек, поднялись и подошли к ним. Аргрэйн сердечно обнял Рейю, не стесняясь присутствующих здесь эльфов.
- Рейя, милая, как хорошо, что тебе стало намного лучше.
- Такое событие мне не хотелось пропустить. Спасибо тебе, Аргрэйн, - Рейя тоже обняла следопыта.
Ноэгрин тоже не стал терять время и взял Эшли за руку. Их взгляды встретились. И только слепой не заметил бы искры света, которые излучали эти двое.
- Я рад, что мне дозволено небесами встретить тебя сегодня на этом Совете, Звездная Госпожа, Эшли! – синие глаза Ноэгрина словно ласкали Эшли своим сиянием.
- Взаимно, предрассветный эльф Ноэгрин, - Эшли ответила ему теплой и искренней улыбкой. Ей стало казаться, что она вот-вот утонет в его глазах. Она даже не обратила внимания на то, что ее пальцы сплелись с пальцами эльфа.
- Здравствуй, Эшли! – звучный голос Аргрэйна оборвал их притяжение. Что со мной только что произошло, изумилась своему поведению Эшли.
- И тебе привет, Аргрэйн, - пробормотала она.
Как всегда в подобных случаях, Адам не смог бросить друга в нелепой ситуации, а потому решил вмешаться.
- Чудесное сегодня утро, не правда ли, друзья мои? Даже природа сегодня на стороне Совета, - широкая улыбка расцвела на его хитром лице, и тут же прекратила свое существование. Он подцепил Эшли за локоть, ущипнув ее. Адам мгновенно посерьезнел, повернувшись к эльфу и следопыту.
- Ноэгрин! Аргрэйн! – он кивнул им в знак приветствия. – Милая Рейя! Давайте займем свои места.
Он отвел Эшли к креслам. Эшли решила не сопротивляться. С обольстительной улыбкой она прошептала ему:
- Что ты делаешь, милая моя скотина?
- Ты излучаешь сегодня слишком много нежности и любви, даже меня не обошла вниманием, моя дорогая, - Адам ответил ей колкостью.
- Извини, не хотела. На самом деле, спасибо.
- Не мог больше смотреть, как эти два кавалера ставят тебя в глупое положение в борьбе за твое внимание, если не сказать больше.
- Ты мой настоящий друг, Адам, - она легонько пожала ему ладонь, но этот жест не укрылся от зорких глаз эльфа и следопыта.
- А ты сомневалась, проказница? Смотри, новые гости, - он указал на вошедшего рыцаря. Того самого, которого Эшли видела на балконе. Он был без тяжелых доспехов, но ни от чьих глаз не укрылось его рыцарская выправка.
Вслед за ним появились хоббиты Ролли и Бэн, гном Гэмбольтт. Пришли эльфы, последними вошли Правитель Орэльд и его прекрасная дочь Сильдермини.

Эшли затаила дыхание и обратилась в слух, как и все присутствующие. Она переводила взгляд с Правителя на его дочь, с Сильдермини на Аргрэйна и на остальных, пока не поймала сосредоточенный взгляд Адама. Эшли подумала, что, наверно, он ее осуждает. Но ей было плевать. И она снова посмотрела на Орэльда в неизменно светлых одеждах, расшитых серебряной нитью.
- Друзья мои! Вы собрались здесь по разным причинам.
В этот момент в одном из арочных входах появилась высокая фигура Антиласа. Орэльд кивнул ему в знак приветствия, Антилас в ответ почтительно склонил голову. После этого он занял одну из лавочек возле эльфов. Орэльд продолжил.
- Несколько тысяч лет, когда большинства из здесь присутствующих гостей еще не было на свете, состоялся первый совет народов Ариатара. В то мрачное для всех время темные боги Вселенной, распорядители Темного начала Мира решили нарушить Великое равновесие. Под знамена слуг тьмы встали не только орки, тролли, горгульи, подкрепленные силой оживших фениксов, но и предатели рода человеческого и эльфийского. Эльфы не справились бы одни без помощи людей и гномов. Среди людей нашелся великий полководец по имени Алексарн, который смог с помощью слова и меча объединить людские народы. Наша королева Энсириенн приложила все силы, стоя во главе эльфов, чтобы остановить наступающее Зло. Она погибла, запечатав своей освободившейся силой вход темным хранителям Равновесия. Силы Тьмы были сломлены. В общем, все вы знаете эту историю. Вы знаете также, что хранителями Света Вселенной были созданы три кристалла. Чтобы окончательно сломить слуг тьмы и не допустить прихода Темного Властелина, как он себя называет, из Небытия в наш мир, нужно найти и соединить все кристаллы. Истинная Принцесса эльфов и Истинный Король людей, являющиеся потомками Энсириенн и Алексарна, должны объединить свои силы с помощью кристалла и сразиться с Темным началом.
Эшли судорожно вздохнула в предвкушении предстоящих событий. Ей нужно было сделать невозможное. Она посмотрела на Адама, но тот делал вид, что все его внимание сосредоточено на речи Орэльда. Тогда она взглянула на Аргрэйна. Тот не выдержал ее взгляда и опустил глаза в пол. Эшли приготовилась и дальше слушать Правителя, но вдруг заговорил тот самый неизвестный рыцарь.
- Прошу меня простить, Правитель Орэльд, что прерываю вашу речь. Но я кое-что хочу узнать. Кто приходится потомками Энсириенн и Алексарна?
- Я отвечу тебе, сэр Кай. Духовной дочерью Энсириенн является Эльхалана, - он указал на Эшли. – А вот о потомке Алексарна отдельный разговор. Всем известно, что после войны Алексарн женился на дочери правителя Хардии. Не так ли, воевода Вигор?
При этих словах поднялся широкоплечий воин среднего роста с густой бородой. Он уважительно оглядел собравшихся. До этого он незаметно сидел в затененном месте позади Гэмли. Эшли приняла его за собрата гнома, но теперь поняла, что ошиблась.
- Все верно, Правитель. Алексарн скончался в возрасте неполных тридцати лет, а потому имел лишь одного наследника. По легенде, перед самой смертью он изрек, что в час, когда миру понадобится его сила, его дух снова возродится в его потомке. Много поколений подряд его потомками были женщины. Наш нынешний правитель имеет двух сыновей, его двоюродная сестра, являвшаяся прямой наследницей рода Алексарна, умерла около сорока лет назад. Ее сын еще юношей покинул Хардию. О его судьбе мне ничего неизвестно. Ходят слухи, что он стал странником и сгинул в дальних краях.
- Слухи не точны, воевода Вигор. Прямой потомок Алексарна жив, - промолвил Аргрэйн. – И он перед тобой.
- Не может быть. О твоей смерти нам сообщил сам Правитель. Кто может подтвердить твои слова?
- Я, - властно произнес Орэльд. – В моих словах ты не сомневаешься, воевода?
- Нет, - почесав бороду, воевода снова сел на место. – Я доверяю тебе, Правитель эльфов.
- Но возродился ли дух великого Алексарна в его потомке? – озадаченно вставил Гэмли. – Кроме того, есть ли у нас право снова решать судьбу мира на этом совете? И что будет, если армия Света проиграет этот бой?
- Как много вопросов, Гэмбольтт. Но все по порядку.
- Позволь мне ответить на вопросы уважаемого гнома, - Адам неожиданно для всех прервал Орэльда.
- Как смеешь ты, темный эльф, прерывать Повелителя светлых эльфов, - вскочил один из перворожденных эльфов.
- Пусть говорит, - остановил эльфа Орэльд. – Продолжай, Металас.
- Так вот, - кашлянул Адам. – Дух Алексарна уже однажды возродился. На Земле.
- Александр Македонский?! – Эшли до того молчала, но она не сдержалась. – Адам, ты был среди гетайров и полководцев Александра Великого?
- Да, был. Лицом, речью и талантами он был копией нашего Алексарна. И завоевал полмира. Было это приблизительно 2300 лет назад. Кстати, умер он в возрасте 32 лет. И судьба его полностью повторила судьбу Алексарна. Если армия света проиграет эту битву, то погибнет не только этот мир, но и другие миры Вселенной.
- Откуда ты знаешь? – спросил его Ролли.
- Он знает, - сказал Орэльд. – Не спрашивайте меня, это его тайна. А по поводу правомерности решения Совета хочу сказать следующее. Мы можем признать Совет созванным на законных основаниях. На то у нас имеются все основания. Здесь присутствуют представители эльфов, гномов и людей. Эльфов Триасса представляют мои соплеменники, - он показал на перворожденных эльфов. – И я. От Эльфов Северного Королевства присутствует сын Правителя Курпиаса Ноэгрин. От гномов из Гномьей Горы на Совет приехал младший брат короля Кроста Гэмбольтт Рука из Гранита.
- Мы не закончили с эльфами, Правитель, - прервал его воевода Вигор. – Вы забыли упомянуть о наших дальних соседях и ваших сородичах с Восточных гор – о Темных эльфах.
- Они нам не сородичи. Они предатели, отщепенцы, отказавшиеся воевать с армией Света, - взорвался Антилас. – Их мнение ничего для нас не должно значить.
- Но, тем не менее, они не присоединились к армии Черного Властелина, - осадил его Адам.
- Молчи, Темный. Тебя здесь только терпят, потому что ты стал спутником принцессы Эльхаланы, - поддержал Антиласа один из Перворожденных эльфов.
Эшли зло сощурила глаза. На ее лицо будто опустилась тень негодования. Обстановка накалялась. Еще немного и Эшли не сдержалась бы, высказав все, что она в ту секунду думала об эльфах и Антиласе, в частности. Адам перехватил ее тяжелый взгляд и покачал головой. Не нужно, не вмешивайся, словно говорил он.
Правитель Орэльд, видя, что Совет вот-вот перейдет в склоку, не замедлил остановить ссору.
- Успокойтесь, друзья мои. В словах наших гостей есть доля истины, - он строго посмотрел на Антиласа и эльфов, услышав их недовольный ропот. – Вигор прав, нельзя забывать о главном правиле – на Совете должны присутствовать представители всех народов. Темные эльфы тоже эльфы.
- Они дикари и слабы духом.
- Большинство из тех Темных эльфов, что живут на Земле, не менее достойные люди, чем кое-кто из присутствующих. – Раздался голос Эшли. – Они выжили. Многие из них честные и порядочные люди. Им можно доверять.
Каждое ее слово обрушивалось на Антиласа как гром среди ясного неба. Эльфы во все глаза смотрели на принцессу. Эшли нисколько не смутилась. Она продолжила в гробовом молчании.
- Они начали новую жизнь. Они не кичатся своей принадлежностью к вечной расе. С ними легко и приятно. Вы не знаете, что такое жить среди людей. А они знают. Почему они не могут быть полноправными членами вашего общества? Потому что они в свое время сделали свой выбор?
В беседке повисло тягостная и продолжительная тишина. Никто не смел произнести слов опровержения или поддержки. Адам пожал пальцы Эшли. В его взгляде сквозило «Я с тобой». Он не ожидал, что кто-то посмеет встать на его защиту. В принципе, он не очень-то и нуждался. Плевать он хотел на то, что о нем думают эти высокомерные эльфы. Это не его мир. И теперь он все больше утверждался в мнении, что и для Эшли Ариатар не станет домом.
Антилас ссутулился и низко опустил голову. Он не предполагал, что получит удар от женщины, которую боготворил. Он хотел бы доказать ей, что она заблуждается. Ведь она не была с ними в те минуты, когда сотни эльфов отказались от войны.
Ролли и Бэн были восхищены поступком Эшли. Вот, что значит дружба! Она не оставила своего друга в щекотливой ситуации, когда все эльфы, или почти все, ополчились против Адама.
Аргрэйн переглянулся с Ноэгрином. Они оба спрятали улыбку от всеобщего обозрения. Никто раньше не высказывался в защиту Темных. И уж тем более никто не перечил старейшим из Перворожденных эльфов.
Рейя разволновалась. Ей не хотелось, чтобы Эшли пострадала. Но, как она понимала обстановку, у эльфов были те же порядки, что и везде.
Но разрядил обстановку никто иной, как Карьяр. Пожилой маг в глубине души наслаждался ситуацией, равно как и сэр Кай. Оба находили положение как минимум забавным. Та, от кого эльфы ждали поддержки, вдруг высказала свое собственное мнение.
- И все же, друзья, не будем отвлекаться. Продолжайте, Правитель Орэльд. Мы Вас внимательно слушаем.
- Итак, как я уже сказал, гномов представляет Гэмли Рука из Гранита. Рыцарей свободного Неарна – сэр Кай. От рыцарей Хардии приехал воевода Вигор. Мы приглашали временного правителя или одного из его сыновей. Что происходит в Хардии, воевода?
- Несколько месяцев назад старший сын правителя, Гэррор, отправился со своим войском к южным рубежам Хардии. Беженцы из южных деревень рассказывали о набегах орков, гоблинов и людей в масках. Спустя несколько недель мы перестали получать вести от старшего князя. А еще через несколько недель, на второй день после появления принца Северного Королевства пришел конь князя в окровавленной попоне. В этот же день правителя хватил удар. Сейчас он прикован к постели. Страной ныне управляет младший князь Орланд.
- Как далеко могло зайти войско Гэррора? – спросил озабоченно Ноэгрин.
- Последнее сообщение было отправлено от границ Финиместии, - ответил воевода.
- Я был в южных землях Хардии, - пояснил молодой эльф. – Я видел одну из таких деревень. Одни убитые, спастись никто не сумел. Все выжжено дотла. Кого не сгубил огонь, тех достали стрелы и копья орков. Людских следов я не заметил.
- Зато их видела я, - прошептала Рейя.
- Расскажи нам свою историю, славная амазонка, - попросил ее Орэльд.
- Ничего не бойся, - подбодрил ее Аргрэйн.
- На протяжении нескольких веков амазонки были хранительницами кристалла. По легенде Река Хрустальная вынесла кристалл к первому поселению амазонок. Первая предводительница пришла просить помощи у реки, и та откликнулась. Предводительница зачерпнула воды в ладони, но вместо воды в ее руках лежал кристалл. В ту же секунду из солнечных бликов на воде появилась женщина, которая сказала, что амазонки будут защищены от любого вторжения, пока камень хранится у них. Из поколения в поколение Предводительницы амазонок были хранительницами кристалла. Последней Предводительницей звалась Кьяра. Она была моей Наставницей.
Никто не заметил, как в этот момент вздрогнул Кай. Он быстро пришел в себя и снова обратился в слух. Рейя продолжала.
- Чуть менее года назад пришли первые посланцы. Сначала они приглашали нас на службу к какому-то Великому господину. Затем пытались подкупить. Потом они перешли к угрозам. Однажды они посулили вернуть нам всех, кто был нам близок. Кьяра прогнала их. А сама отправилась в далекие земли, чтобы перепрятать камень. Когда она вернулась, дозорные предупредили о приближении армии врага. Их было около пяти тысяч – орки, гоблины и тролли. А еще отряд воинов-людей. Мы приняли бой. В какие-то моменты мы даже одерживали верх. Пока не прилетели огненные птицы, исторгающие из себя пламя. Одно крыло такой птицы больше человеческого роста. Мы проиграли, а Кьяра погибла, - на глаза Рейи навернулись горькие слезы, а горло сжал спазм, не позволивший ей продолжить. Аргрэйн прижал девушку к себе.
- Вы доблестно сражались, юная амазонка. Не нужно отчаиваться. Мы должны преложить все усилия, чтобы зло изгнать, - произнес Правитель.
- Итак, значит, они охотятся за кристаллами. И на службе Черного властелина не только хорошо известная нам нечисть, но и воскресшие фениксы, - подытожил Карьяр. – Я слышал о нападении на Одинокую Гору и решил узнать все сам. О нахождении одного из кристалла там было известно немногим. Расскажи, Ролли, с чего все началось.
- Все началось точно также, как и рассказывала Рейя. С попыток убеждения и подкупа. Потом в ход пошли угрозы. Однажды они начали вторжение. Гномы яростно сражались, не подпуская врага близко. Но, благодаря призракам колдуна, они начали теснить гномов. Оркам и урукхаям помогали волки. Прорыв был неизбежен, если бы не помощь волшебника. Это он отогнал призраков.
- Я лишил их силы только на время, как вы уже поняли. По дороге к Гномьей Горе мне пришлось прорываться через стаю волков. Неприятные, надо сказать, существа, - Карьяр поморщился. – Король Крост принял решение обрушить все входы. Но перед этим…
- Перед этим я пытался украсть кристалл, а Ролли меня остановил, - прервал его рассказ Бэн. – Простите меня. Я очень виноват. Тогда Его Величество, посоветовавшись с воспитавшим нас гномом Дареном, решил отослать нас с камнем.
- Да, это я посоветовал Кросту отправить Ролли с Бэном под присмотром Дарена подальше от Гномьей Горы. Я объяснил им дорогу в Ривенхорст, где у нас намечалась встреча с Аргрэйном, Эшли и Металасом. Мудрый Фауны помог мне с предупредительным письмом для Аргрэйна. Мне нужно было помочь гномам отразить нападение. И как можно дольше удерживать их на расстоянии от Ролли. Неоценимую услугу нам оказал уважаемый Металас, который подоспел вовремя и ударил врага с тыла.
- Это было не так уж сложно, тем более, что я успел встретиться с Ларой и ее крылатыми и кусачими слугами, - вставил свое слово Адам. – Все остальное было делом техники.
- Мой друг преувеличивает. Он внес смятение в ряды орков и гоблинов. Мы выехали из Гномьей Горы и опять же, благодаря сообразительности Металаса, нам удалось догнать наш маленький отряд в лесу. Далее вы все знаете.
- Правитель Орэльд, - обратился к Орэльду Кай. - Я прибыл на Совет по поручению Верховного рыцаря Абдарта. Я управляю одним из 8 свободных городов Неарна. Сам Верховный рыцарь не смог оставить государство. Участились набеги орков с юга, где обычно их сдерживали рыцари Финиместии. Пираты нападают на прибрежные города Неарна. Только рыцари Неарна сдерживают натиски пиратов. Финиместия больше не высылает свои корабли. Вы пригласили на Совет представителя южных рыцарей?
- Естественно, сэр Кай. Но ответа не пришло, - ответил Орэльд.
- Боюсь, сэр Кай, что поддержки от рыцарей Финиместии мы не получим, - сказал Аргрэйн. – Когда я прискакал к побоищу у реки Хрустальной, мне удалось поймать человека. Он сказал мне, что когда-то был рыцарем.
- Недобрый знак, - подытожил Карьяр. – Но все равно почему-то не верится. Рыцари на стороне Нечисти. Без представителя Финиместии мы не можем признать Совет полностью законным. Что будем делать?
- Мне кажется, я могу предложить выход из сложившейся ситуации, - с расстановкой произнес Кай. – Кьяра, - он кашлянул так, словно это имя причиняло ему боль. – Родом она была из Финиместии. Поскольку супруга и родителей у нее не осталось, детей она своих не имела, то резонно признать ее наследницей приемную дочь, коей, как я понял, является Рейя.
- Что ж, это разумно, - задумчиво сказал Орэльд. – Рейя Антери, нарекаю тебя наследницей рыцарского рода Финиместии и ее представительницей, появившейся здесь по воле Судьбы.
Ободренная улыбкой Аргрэйна амазонка поднялась со своей скамьи и поклонилась.
- Благодарю тебя, Правитель Орэльд, за оказанную мне честь. Я сделаю все, чтобы не опозорить свое имя, - в голосе Рейи звучали достоинство и гордость.
- Вот слова истинного рыцаря, - похвалил ее Карьяр. – Предлагаю закончить с церемониями и обсудить наши дальнейшие планы. Всем известно, что камень-ключ распался на три части. Одна из них у нас, а точнее у Ролли. Он является хранителем кристалла. Вторая часть появилась из воды и хранилась у амазонок. А где третья часть?
- Рейя, а куда, ты сказала, Кьяра отвезла кристалл? – вдруг спросил Ролли.
- Я не говорила. Я сама не знаю точно. Вернувшись, она обмолвилась, что наше спасение теперь на нашей исконной родине. Но не успела сказать где, - пожала плечами девушка.
- Думаю, что в Неарн она не приезжала, - Кай был в этом уверен. – Следовательно, это или Хардия, или Финиместия.
- Она не могла попасть в Хардию незамеченной, - усомнился воевода Вигор.
- Значит, остается только одно – Финиместия. Кьяра спрятала артефакт у предателей, - простонал Гэмли. – Везла домой, а отдала в руки врага.
- Я бы так не говорил об истинной дочери рыцарей, господин гном, - сквозь зубы проговорил Кай.
- Успокойтесь, сэр Кай, - сказала ему Эшли. – Подумайте, может, она сделала это специально. Ведь из поколения в поколение амазонки оберегали артефакт. Когда возникла реальная угроза утраты камня, ее задачей было не допустить получение его врагом. Вероятно, Кьяра думала следующим образом: у амазонок ничего не найдут и не будут преследовать, а у себя искать не додумаются.
- Возможно, ты права, госпожа. Но это не решает проблему. Куда именно она спрятала кристалл.
- Ну, сэр Кай, это как раз и не проблема. Я смогу обнаружить его с помощью магии, если его призовут Эшли, Перворожденный эльф и представитель королевского рода людей.
Все замолчали, обдумывая слова Карьяра. Решение было озвучено, осталось только найти исполнителей.
- А куда исчезла третья часть артефакта? – нарушила тишину Рейя.
- Хороший вопрос, Рейя. Его можно найти, только соединив первые две трети артефакта.
- Но сейчас нужно обязательно уберечь первую часть. Значит, нам с Ролли надо остаться здесь, у эльфов, - с надеждой произнес Бэн.
- К несчастью, юный хоббит, - мягко ответил ему Орэльд. – Карьяр не сможет объединить силы трех представителей королевских рас без первого артефакта.
- Но Ролли не воин, он же может погибнуть, - запротестовал Бэн.
- Не надо, Бэн. Я готов идти в поход и если надо, то погибну. Это моя судьба, Бэн.
- А кто сказал, что Ролли должен погибнуть? – с улыбкой убеждал Бэна Карьяр. – Но последствия для Ролли могут стать для него трагичными, если разлучить его с камнем до объедения двух частей.
- Итак, решено. Мы должны собрать добровольцев на поиски оставшихся частей, - подвел итог Орэльд. – Кто желает? И кто должен? Я хочу, чтобы вы приняли решение сами.
- Я пойду в любом случае, Правитель Орэльд, - твердо сказал Ролли. – Мы должны остановить Тьму любой ценой. Откладывать уже некуда. Полагаю, что Карьяр будет сопровождать меня.
- Ты прав, Ролли. Без меня не обойтись.
- Я думаю, что без меня камень тоже никак не найти, - произнесла Эшли весело. – Значит, нас уже трое.
- Не трое, а четверо, госпожа, - сказал гном. – Я не смогу оставаться в безопасности, когда Ролли рискует. Я должен охранять его и камень.
- Я тоже пойду, Ролли для меня единственный родной человек и друг! – прокричал Бэн.
- Я не уверен, что могу называться представителем королевского рода, - тихо произнес Аргрэйн. – Но мои навыки пригодятся в таком походе. Я пойду от людей.
Орэльд призадумался и промолвил.
- Мы знаем, что Аргрэйн по крови потомок Алексарна. Хотя он не признан Временными правителями и воинами Хардии. Кто пойдет от эльфов? – он обратил свой взор на скамьи эльфов, но ответ неожиданно прозвучал от того, кто за весь Совет не произнес длинных речей.
- Правитель Орэльд, - звонко прозвучал голос Ноэгрина. – Мои знания местности и повадок нечисти несколько больше, чем у других присутствующих эльфов. Я пойду как следопыт, как друг и Перворожденный эльф.
Он переглянулся с Аргрэйном, и тот дружески потрепал эльфа по плечу.
- Нам пригодятся твой острый ясный взгляд, Ноэгрин.
- Я с вами, - встряла Рейя. – Хорошие воины всегда нужны.
- Никто не сомневается в твоих способностях, милая амазонка, - сказал ей Правитель Орэльд. – Но лучше тебе остаться у нас и до конца залечить свои раны.
- Не хочу обидеть вас. Я очень благодарна за помощь, лечение и гостеприимство. Но я чужая для эльфов. И мои друзья, а у меня никого не осталось близких, кроме них, уходят в отчаянный поход. Я пойду с ними. и раны мои уже зажили. К тому же, Эшли врач.
- Нет, Рейя. Останься с эльфами. Ты никогда не стала бы нам обузой, но тебе лучше остаться у эльфов.
- Да будет так, - согласился Орэльд. – Отряд сформирован.
- Я не оставлю своего друга. Я …- Адам уже хотел сказать, что он тоже составит им компанию, но неожиданно замолчал, увидев, как поднимается Антилас.
- Мы не закончили обсуждение одного вопроса. Как быть с Темными?
- Мы должны дать Темным еще одну возможность. Мы должны призвать темных эльфов на последнюю битву.
- Я понял, - произнес Адам. – Я должен стать послом. Кто еще лучше справится с этим лучше, чем сам Темный. Но вряд у рыцарей так много эльфов. Если что-то случится с Аргрэйном, то его заменит другой представитель королевского рода. Но где вы найдете еще одного эльфа, к тому же Перворожденного?
- Металас, ты достоин оказанной тебе чести, - хмуро ответил ему Орэльд, увидев его хитрую усмешку. – И ты сделаешь все возможное, чтобы выполнить свою миссию. Но надо отдать тебе должное, ты прав. С Перворожденными эльфами часто не встретишься. Этот поход может стать смертельно опасным для любого. Никто не сомневается в твоих способностях, Ноэгрин. Ты лучший следопыт и воин среди эльфов. Но если вдруг что-то случиться? Я думаю, что ты, Антилас, должен тоже идти. Твои знания, мудрость и опыт бесценны для нашего молодого отряда.
Антилас поклонился и спрятал улыбку.
- Значит, решено. На подготовку вам хватит времени. За это время нужно обсудить дорогу, припасы и дальнейшие действия. Сэр Кай, в миг решающей битвы мы ждем вашей помощи.
- Можете не сомневаться в нас, Правитель Орэльд. Я сегодня же отправлюсь в путь. Мы придем по вашему зову.
- Воевода Вигор, - начал Орэльд.
- Правитель Орэльд. Я передам ваши слова младшему князю. И думаю, что Темному эльфу Металасу проще будет проехать через Хардию.
- Вот и мне компания подобралась. – Адам хмыкнул.

Недели, что провели будущие путешественники в Триассе, можно было охарактеризовать простым словом сборы. Они редко встречались друг с другом. Происходило это только тогда, когда Орэльд и Карьяр собирали группу в библиотеке для обсуждения дороги. Обязательным было присутствие всех членов похода, хотели они этого или нет. Цель похода была понятна каждому. Риск гибели мог стать неотвратимым, если каждый не изучит путь дотошно. Сначала предстояло идти в Финиместию. Путь в южное государство рыцарей лежал по обоим берегам Птолиасса. Чтобы подобраться к Финиместии незаметно, нужно идти вдоль берега или плыть по великой реке, затем перебраться через затопленные земли, где в громадном количестве обитали тролли, орки и болотные монстры. Можно было скакать или опять же идти по противоположному берегу Птолиасса по лесам, великой равнине и тогда предстать перед возможными врагами как на ладони. Второй вариант был еще менее привлекательным, чем первый. Леса таили в себе мало удовольствия. Засады у селений и многодневный переход по равнине, переходившей в степи. Дикие звери и новые чудовища Нефрита. Опасность на равнине грозила свалиться с неба. В прямом смысле этого слова. Все помнили, что стало с амазонками. Спаслись лишь единицы под прикрытием леса. Равнина не дарила им защиты – ночью могли ударить вампиры, а днем многочисленные шпионы и предатели следили бы за каждым их шагом.
В итоге Карьяр предложил проголосовать – за долгий и очень опасный путь по лесу через топи, или долгий путь по равнине, выводящий группу путешественников напрямую к воротам Финиместии с риском быть замеченными и даже близко не подойти к заветной цели. Все молчали, понимая необходимость путешествия через топи, но обречь себя и других на неминуемую гибель от отравленной стрелы орка или от зубов и когтистых лап троллей. Аргрэйн и Ноэгрин хорошо представляли себе эту местность. Топи стали местом, куда сбегались отчаянные разбойники, воры и убийцы.
- Да, гиблое место, должно быть, - почесав бороду, промолвил Гэмли. – Наша главная задача – пробраться за стены Финиместии незамеченными и по возможности без шума найти вторую часть кристалла. Значит, решено. Идем через топи. Неужели мы, проверенные сражениями воины, не постоим за себя и не справимся с двумя – тремя сотнями ворюг.
- И не только с ними, господин гном, - косо глядя на него, вставил Ноэгрин. – Но ты прав. Так у нас появляется хоть какой-то шанс.
- Все согласны? – спросил Орэльд. Оглядев собравшихся путешественников, он увидел в их глазах ответ. - Да будет так. Собирайтесь, послезавтра вы выходите.

Библиотека эльфов Триасса представляла собой скопище томов, расположенных в хронологическом порядке на сотнях отполированных полках. Несколько залов, посвященных различным периодам истории миров Вселенной, миров, куда эльфы и маги проложили пути по Межреальности. Они соединялись между собой магическими переходами и имели выход к общей центральной зале – читальной зале. Там и проводил последний сбор Орэльд, на котором присутствовали все участники похода.
Вечер того же дня Эшли хотела провести в тишине и одиночестве, наслаждаясь отдыхом, покоем и свежим воздухом библиотеки. Она с удовольствием исследовала залы. И вскоре набрела на зал Земли. Гигантское помещение хранило все книги, когда-либо издававшиеся на родине Эшли. Здесь были древнейшие манускрипты, свитки, первые рукописные книги в кожаном переплете, инкрустированные драгоценными камнями.
- Они не успели спасти Александрийскую библиотеку, - Эшли резко обернулась и увидела следопыта, прислонившегося к дверному косяку. – Прости, я не хотел прервать твое уединение.
- Я ни от кого не пряталась. Я отдыхаю среди книг.
- Я не говорил, что ты прячешься. Я лишь сказал о твоем уединении. Ведь ты здесь одна? – сказал он больше утвердительно, чем вопросительно.
- Да, - коротко ответила она. Эшли ждала, что последует за его появлением. Потому продолжала молчать.
- Скучаешь по дому? – спросил ее Аргрэйн. Он отодвинулся от косяка и прошел к одному из стеллажей. Наугад он вытащил одну из книг и также наугад открыл ее.
- Почему ты спрашиваешь?
- Ты здесь, - он окинул взглядом зал. – Зал Земли. Там твой дом. Туда ты вернешься в итоге.
- Возможно, если меня ничто или никто не удержит на Ариатаре.
- Я не смогу.
- Разве я говорила о тебе? – Эшли видела, как лицо повидавшего и пережившего многое следопыта и охотника заливается краской. – Меня может оставить здесь смерть.
- Не говори так. Она не должна прийти к тебе. Ты создана для большего – для жизни.
- Скажи еще для любви. И я прослежусь. Знаешь, нет ничего более хрупкого и смертного, чем любовь.
- Ты перестала верить в истинную любовь?
- Ты сам в нее не веришь, - не ответила она ему.
- Не знаю, - признался он. – Сильдермини была для меня лучиком света во мраке и серости жизни. Ее образ вставал перед глазами и ясным днем, и беззвездной ночью. Он согревал меня в зимние холода. Я знал, почему должен победить и выжить. Я знал, что мне не нужна другая женщина, другая любовь. Я думал, это и была любовь.
- Была? – переспросила Эшли с кривоватой усмешкой.
- Да, была. Я видел тепло, но узнал жар. Я жил нежностью, но утонул в океане страсти. И уже образ Сильдермини не манит, не греет. Я запутался в чувствах, эмоциях и страстях.
- Ты не знаешь, что тебе нужно.
- А ты знаешь?
- Я не знаю, что хочу в действительности, что уж говорить о тебе. Но я знаю одно – ни ты и ни я не положим долг и чужие жизни на жертвенный алтарь любви. Доказательство у тебя в руках, - Эшли кивнула на книгу, которую он вытащил случайно, даже не взглянув на нее. Аргрэйн опустил глаза на обложку и замер.
- «Тристан и Изольда». Ты знаешь это произведение? Ты знаешь, чем закончилась трагическая любовь этих двоих? Смертью. Долг победил.
Она подошла к нему и, осторожно забрав книгу и поставив ее обратно на полку, взяла его руки в свои.
- Мы будем обречены, если поверим нашим чувствам.

Часть 2.
ГЛАВА 18. ПУТЬ.
Никто долго не собирался. Все взяли только необходимые им вещи, оружие и припасы. Каждый был облачен в эльфийские сапоги из тонкой и мягкой, но теплой, непромокаемой и очень прочной кожи. Серовато-голубые плащи должны были спасти путников от ночного холода и пронизывающего ветра. Несмотря на то, что лето было в начале своего шествия и большой необходимости в теплой одежде не было, никто не мог предположить, сколько продлится их путешествие.
Они вышли засветло. Их провожали все эльфы. В глазах эльфов Ролли прочел великую надежду и маленькую, почти крохотную, крупинку печали. Хоббит оглянулся на своих спутников, не заметил ли кто-то же, что и он. Но люди и эльфы были погружены в свои мысли, маг что-то бурно доказывал гному, двоюродный брат Ролли – Бэн – периодически оглядывался назад.
- Ты мог остаться у эльфов, Бэн, - сказал ему Ролли, досадливо поморщившись. – Никто бы тебя не прогнал и ни в чем не упрекнул. Я должен был идти. Это моя судьба, мой путь, а не твой.
- Ты думаешь, я струсил? Хочу вернуться, да, ты так думаешь обо мне? – Большие глаза Бэна наполнились слезами от обиды. – Все дело в том, что ты мне не доверяешь? Считаешь, что я буду для всех обузой?
- Нет, я так не думал, пока ты сам не произнес эти слова. Если муки совести заставили тебя идти с нами, то тебе лучше было бы остаться с эльфами. Но, - Ролли, немного подумав, смягчился, – если бы ты мог стать для всех обузой, правитель Орэльд не пустил бы тебя в это смертельное путешествие. Не думай об этом, Бэн, видно, все мы избраны свыше. В глубине души я сам не хотел уходить из Триасса. Правда, не смотри на меня так. Там так красиво и спокойно. Не верится, что я когда-нибудь вернусь туда и снова испытаю то умиротворение.
Ролли не ожидал от себя этого признания. Он выдал брату то, что хотел запрятать глубоко в душе. Он раскрыл то, что сумел прочитать в прощальных взглядах эльфов.
- Вот и я хочу навсегда запечатлеть в памяти волшебный мир эльфов, - Ролли вдруг увидел в глазах Бэна понимание. Младший хоббит испытывал те же ощущения, что и старший брат. Теперь Ролли понял, почему Бэн оглядывался на все еще виднеющиеся стены Триасса. Братья наконец-то поняли друг друга.
- Мы никогда не вернемся сюда, Бэн, - прошептал Ролли. Мы погибнем раньше, чем доберемся до второго кристалла, подумал он, но не посмел произнести свои мысли вслух.
- Не говори так, храбрый хоббит, - мягко произнесла Эшли, слышавшая диалог хоббитов от начала до конца, но старательно притворявшаяся глухой и безразличной. – И даже не думай.
Ролли сообразил, что если Эшли и не прочла его мысли, то уж точно поняла их смысл. Но он все же высказал вслух то, что смущало его изначально.
- Как я смогу защитить кристалл от врага, если и за себя не способен постоять? Мы с Бэном не воины, мы не владеем оружием.
- А вот это, я думаю, легко исправить, - вступил в разговор Аргрэйн, внимательно следящий за хоббитами. – Мы можем научить вас азам самообороны и владения оружием. А дальше ваши собственные инстинкты подскажут пути выхода.
- Ты не один защищаешь кристалл, Ролли. Мы все здесь для этого, - Эшли положила руку на плечо хоббита. – И мы не оставим ни тебя, ни Бэна наедине с опасности. Мы встретим ее плечом к плечу. А через такую броню никто не пробьется. Ведь эльфы снабдили вас всем необходимым, не так ли?
Она знала, что специально для хоббитов эльфы выковали новые мечи и кольчуги из митрила. И в ответ Ролли и Бэн закивали головами. Они явно успокоились и воспрянули духом. Эшли сама приободрилась. Она быстро окинула взглядом своих друзей и не друзей. Она не сомневалась, в минуту опасности хоббиты смогут мобилизовать свои силы и способности. Подтверждением этому была реакция братьев на нападение Лары и Нефрита в лесу. Они быстро приспособились уничтожать летучих тварей, предваривших появление врагов. В умениях этого отряда Эшли не сомневалась. Да и вооружены все были до зубов. За спинами Ноэгрина и Антиласа весели лук и набитый эльфийскими стрелами колчан, у всех за голенищем сапог были припрятаны кинжалы, а в ножнах на бедре покоились мечи. Аргрэйн предпочел метательные ножи в дополнение к мечу, а Гэмбольтт взял с собой любимую секиру. Переведя взгляд на мага, Эшли не заметила ничего, кроме очень длинного кинжала, больше напоминающего укороченную шпагу. Но она не сомневалась, что в арсенале Карьяра не мало смертоносных заклинаний. Сама Эшли осталась с тем же оружием, с коим и прибыла на Ариатар.
- Ты истинная дочь этого мира, Эльхалана, - поравнявшийся с ней Аргрэйн произнес это тихо, но значительно. – Ты умеешь вселять в душу надежду и веру в себя. За тобой пойдут все народы.
- Как и за тобой, Аргрэйн, - улыбнулась она и коротко сжала его ладонь. – Ты – вождь. Знаешь, на какое-то мгновение я почувствовала себя так естественно, как будто снова руковожу своим отрядом. Но мои друзья остались далеко.
- Так и есть, Эшли, но твои новые друзья не менее надежны. И мы рядом.
- Спасибо тебе, Аргрэйн, - благодарно ответила ему Эшли. – Но Рейи нет с нами. А она действительно хороший боец.
- Неужели ты поверишь, что эта упрямица-амазонка останется с эльфами? – усмехнулся он.
- Нет, конечно, но пока ее не видно, - засмеялась Эшли.
- Что ж, посмотрим, когда она себя выдаст, - тихо рассмеялся Аргрэйн.
- Эй, замыкающие, не отставайте. Скоро устроим первый привал, - прокричал им Карьяр.
Они с гномом ушли достаточно далеко вперед. Эльфы Ноэгрин с Антиласом не громко о чем-то беседовали на древнем языке эльфом, но не отставали от мага с гномом.
- Ускорим шаг, друзья, - подтолкнул легонько в спины следопыт хоббитов.

Негодование в душе амазонки медленно закипало. Они оставили ее в Триассе. Как они все посмели решать за нее, решать, как и ради чего рисковать жизнью? Она сама не сомневалась в своем физическом состоянии. Она прекрасно понимала, что быстрее сойдет с ума в умиротворенной благодати Триасса. Нет, она не намерена сидеть и ждать. Заплетя свои роскошные волосы в толстую косу, амазонка принялась за сборы. Еще вчера она следила за друзьями, когда они шли за припасами. Поэтому ночью Рейя прокралась на кухню-склад и набила свою сумку всякой съедобной всячиной. Два меча-близнеца, которые она всегда носила за спиной, стояли у изголовья кровати. Натянув поверх облегающих штанов короткую кожаную юбку с двумя высокими разрезами, как это принято у амазонок, она потянулась за мечами.
Она вышла на балкон и, перемахнув через парапет, прыгнула на соседнее раскидистое дерево, названия которого не знала. Его ветви почти дотягивались до стен дворца. Любой вор был бы счастлив, хмыкнула амазонка, ловко, словно кошка, спускаясь по стволу. Видимо, у эльфов воровать не принято, но глупо не предусмотреть все ситуации. Она мягко опустилась на землю. Лишь мечи тихонько звякнули. Эльфов видно не было. Значит, за ней не следят. Это к лучшему. Она сможет незаметно скрыться и, быть может, нагнать своих друзей. Она специально дождалась сумерек, чтобы снять с себя подозрения в желании побега.
Рейя специально выбирала затененные места на красивейших улицах Триасса. Но , в какой-то момент, удача от нее отвернулась. Из конюшни прямо на нее выехал рыцарь. Лошадь от испуга заржала и пыталась встать на дыбы, но рыцарь успокоил жеребца и соскочил на землю. Он вплотную подошел к амазонке и в приветственном жесте стукнул кулаком себе в грудь.
Приветствую тебя, Рейя Антери! - он снял шлем, и девушка узнала в нем того самого рыцаря из Неарна, который был на совете, и который предложил сделать амазонку представителем от рыцарей Финиместии.
И тебе привет, сэр рыцарь, - обронила Рейя, не желая задерживать себя и рыцаря.
Куда ты держишь путь в полной боевой амуниции? - Конечно, Кай знал ответ. В конце концов, он был на Совете и потому знал, что амазонка осталась недовольной решением Совета оставить ее у эльфов. Но, предполагая гордость девушки, он не предполагал услышать ответ. - Ты покидаешь эльфов?
В принципе, сэр рыцарь...
Мое имя Кай, - улыбнулся ей Кай.
Так вот, сэр Кай, это не Ваше дело. Но, будучи благодарной Вам, все же отвечу, - видя его удивленное лицо, Рейя подумала, что могла обидеть рыцаря, а этого она никак не хотела. - Я ухожу от эльфов. Я благодарна им за помощь, за предоставленный приют, но жить я тут не могу. Я тут лишняя, понимаете меня?
Вполне, - закивал головой Кай. - Только ты не верно выбрала дорогу. Путь к главным воротам в противоположной стороне. Не думаю, что ты знаешь все потайные входы и выходы из эльфийского центра.
Вы правы, сэр Кай, но... - Рейя смутилась. Она не знала, как сказать рыцарю, что ее могут и не выпустить из Триасса. Вполне возможно, что Правитель Орэльд приказал не выпускать ее за стены города.
Если ты заблудилась, а так оно и есть, - Кай предпочел сделать вид, что не заметил ее замешательства, - то предлагаю тебе составить мне компанию до ворот, а далее — как пожелаешь. Так куда ты направляешься?
На поиски своих подруг-амазонок, - солгала она.
Кай приподнял ее подбородок и заглянул в глаза. Он не хотел проблем, да и промедление в пути не было в интересах рыцаря. Но девушка его интересовала. О, нет, совсем ни как объект женского пола, хоть и очень симпатичный объект. Он хотел распросить ее о Кьяре. Он знал, что им не по пути, но, как рыцарь, чувствовал, что должен помочь девушке.
Сэр Рыцарь не поверил мне? - с вызовом в голосе бросила ему Рейя.
Рейя, давай не будем друг друга обманывать, - вздохнул Кай. - Тебе не сбежать незамеченной. А если ты это и сделаешь, то это не по-рыцарски, в конце концов это просто некрасиво и неблагодарно. Тебе так не кажется? Я знаю, почему ты покидаешь это светлое место и предполагаю, куда направляешься. Я могу оказать тебе услугу...
Какого рода? И что ты потребуешь взамен? - сощурила Рейя глаза.
Глупая девчонка, - возмутился он. - Я рыцарь, а не проходимец с большой дороги! И не торговец, чтобы предлагать тебе сделку!
Прошу меня извинить, - Рейя прямо посмотрела на него, - но раз знаешь ты, то знают и эльфы у врат. Так что мне по-любому не пройти. А потому — не смею тебя задерживать.
Кай вскочил на коня и поехал в сторону Врат. Рейя смотрела ему вслед и взвешивала все за и против. Затем здравый смысл все же перевесил и она окликнула рыцаря, неторопливо удаляющегося от нее.
Сэр Кай, что ты скажешь эльфам?
Рыцарь остановился и, спрятав улыбку, позволил упрямице догнать его. Он протянул ей руку, но она ловко, почти взлетела, ему за спину. Кай пришпорил жеребца. Рейя наслаждалась ветром, который дул ей в лицо и охлаждал разгоряченную кожу. Она даже не заметила, как быстро пролетело время. Они оказались у ворот Триасса.
Со смотровой площадки к ним спустился молодой эльф. Правда, насколько он был молод, ни Рейя, ни Кай не рискнули бы загадывать. Ему могло быть как 25, так и 250 лет. Кто их знает — этих эльфов?
Вы выпустите нас, господин эльф? - учтиво спросил Кай. - Разве раньше гости Триасса не вольны были по своему собственному разумению покидать ваш благословенный край?
Сэр Кай, по поручению Правителя Орэльда я хочу пожелать вам доброго пути в Неарн! - поклонился ему эльф. - Госпожа амазонка едет с вами?
Да, уважаемый эльф, госпожа Рейя пожелала познакомиться с моей родиной, как впрочем и своей родиной тоже.
Мне очень жаль, господин эльф, - сказала Рейя, - что я не смогла лично поблагодарить за гостепреимство и попрощаться с Правителем Орэльдом. Вы не будете так любезны передать мои слова Правителю?
Можешь не сомневаться, храбрая амазонка! - ответил ей эльф и махнул кому-то рукой. В ту же минуту ворота распахнулись, и Каю только оставалось пустить коня галопом.
Ты солгал, сэр Кай! - хихикнула Рейя.
Чтобы защитить Даму, - рассмеялся он.
Они скакади еще какое-то время, пока Рейя не попросила остановиться.
Здесь мы должны расстаться. Я хочу помочь своим друзьям. Спасибо тебе за помощь, сэр Кай, - благодарно произнесла Рейя. - Не знаю, как еще могу выразить свою благодарность.
Можешь, - склонив голову, сказал ей Кай. Он спешился и, взяв ее за руку, тихо попросил. - Расскажи мне про Кьяру.

Вот объясни мне, если ты запретил амазонке на Совете присоединиться к отряду, то какого черта ты сейчас позволил ей уехать?
Адам и Правитель Орэльд наблюдали отъезд рыцаря со смотрового балкона личных покоев Правителя. Орэльд позвал Адама обсудить путешествие Адама к Темным. Правитель применил магию, чтобы услышать то, о чем говорили эльф и Кай у врат. Сейчас Адам все еще сидел, скрестив руки и ноги, на балконе, а правитель эльфов Триасса отошел в тень своих покоев.
Что за глупые слова ты употребляешь в своей речи? Ты не на Земле!
А жаль! - фыркнул Адам. - Не пришлось бы терпеть ваше эльфийское лицемерие и ханжество!
Эти слова очень задели самолюбие Орэльда. Он никак не мог предположить, что отступник Металас, которому дали шанс вернуться и доказать, что он не предатель, произнесет такие оскорбительные речи. Он не учел только одного — Адаму было плевать, оскорбиться ли Орэльд или нет.
И можешь не говорить мне, что мне оказана великая честь. Я это уже слышал. Тебе придется смириться с теми словечками, что мы имеем в обиходе на Земле. Эшли тоже говорит подобные вещи.
Ты прекрасно знаешь, что никаких чертей не существует, - покачал головой Орэльд.
Это не доказано, - ухмыльнулся Адам. - Не будем отклонятся темы нашего разговора. Итак, зачем ты позволил девочке уехать?
Возможно, так уже предопределено судьбой. И она в этой истории тоже сыграет свою роль, - загадочно проговорил Правитель.
Знаешь, что я заметил за свою долгую жизнь? Все правители говорят пространственно, и редко по делу. Уж тебе ли не знать, что она может поставить всю их миссию под угрозу провала. Ты залечил ей раны, но не оборвал магическое влияние Нефрита. Если он надавит на нее, она станет его глазами и ушами, дай Бог, если у нее хватит сил не стать ведомой.
Я тоже заглядывал в ее душу, Металас, - возразил Орэльд. - Она очень сильная. Рейя не станет ведомой, она будет бороться и за себя, и за друзей. Здесь она была бы в безопасности, но она же амазонка, воин от рождения. Быть может, она — единственный ключик к Нефриту. Меня волнует другое.
Позволишь мне угадать? - увидив кивок Орэльда, Адам продолжил. - Тебя беспокоит то, что может произойти в пути у наших друзей, не так ли? Там сейчас очень интересная и пикантная ситуация. Ха! Это уже даже не любовный треугольник, а какой-то многогранник. О чем ты думал, когда отправил Антиласа с ними? Что за бред ты произнес, что-то вроде - «ты самый старший и мудрый» или в этом духе! Достаточно уже и того, что Ноэгрин и Аргрэйн не ровно дышат в присутствии нашей принцессы.
Аргрэйн любит Сильдермини, - холодно произнес Орэльд.
Ой, ну кого ты обманываешь? Только свою милую дочь! Тебе надо было отправить с ними меня!
Сложив руки за спиной, Орэльд прохаживался вдоль комнаты. Время от времени он поглядывал на Металаса. Адам молчал все с тем же презрительно-циничным выражением лица, с каким произнес последние слова. Наконец Правитель Триасса остановился и, вздохнув, долгим взглядом посмотрел на бывшего друга.
Я мог ошибиться, - признал он. - Но в любом случае свершенного не повернешь вспять. Я хотел дать шанс им всем определить свою судьбу. В пути они смогут понять, кто и что из них к кому чувствует. Они должны разобраться в себе, иначе в решающей схватке с Черным Хозяином и его приспешниками они не смогут объединить свои силы.
Ты получить абсолютно противоположный результат. Знаешь, почему? Потому что Аргрэйн и Эшли — люди, Антилас был человеком, а Ноэгрин слишком долго с ними общался. Они не обладают твоей рассудочностью, Орэльд. Ты хотел обезопасить чувства твоей Сильдермини? - напирал на него Адам. - Где гарантия, что они все не отстранятся друг от друга? Ты думаешь только о предстоящей битве с Тьмой, а они живут здесь и сейчас. Ты оберегаешь любовь своей дочери и хочешь оградить ее от будущих страданий? Тогда ты слеп, Орэльд. Ей нужно было бы идти с ними, только тогда у нее с Аргрэйном был бы шанс на счастье, а теперь — все будет зависеть от каждого из них. И им очень повезет, если они справятся с собой.
Поэтому я и сказал — я мог ошибиться, - отвернувшись от Адама, сказал Орэльд. - Я, как Правитель Триасса, решил, что так будет лучше для всех. Их главная задача — найти кристаллы, соединить их и уничтожить. Оставить войско Лары без силы Черного Хозяина. Подарить мир всей Вселенной. И если ценой этому будет трагическая любовь, разбитые мечты или рухнувшее счастье, даже и моей дочери, да будет так! А теперь обсудим твою миссию, Металас.
И только слезы на побледневшем лице прекрасной Сильдермини, ставшей случайной слушательницей откровенного разговора отца с Темным, были ответом на этот приговор.

Она потеряла счет времени. Она голодала. Пищей ей стали птицы и мелкие зверьки. Она больше не умела летать. Ей было больно. О, как же ей было больно. Страдала она не только физически, муки были нечеловеческими. Да она и перестала быть человеком уже давно, но и как быть вампиром она тоже уже не знала. Она сторонилась людей. За несколько часов до рассвета она рыла себе яму и закапывалась, чтобы беспощадное солнце не сожгло ее. Она пряталась в самой густой тени даже в самую черную ночь. Она боялась, но шла. Она хотела отомстить, но не знала как. Все были виноваты в ее сегодняшнем состоянии — брат, все вампиры, Лара, Нефрит и те, от кого она бежала в лесу. Ей так хотелось человеческой крови, но она не могла. Ей больше нечем было кусать свою пищу. Всеми ночами она брела по лесам и равнинам. В каком-то селении она украла человеческие обноски. И теперь ее никто не смог бы отличить от простой нищенки, оборванки, а когда случайный прохожий вглядывался в ее лицо, то бежал от нее как от прокаженной.
Когда-то ее звали Талишей, но теперь она сама не знала, кто она такая. Однажды ночью она набрела на заброшенную деревню. Здесь все еще пахло смертью, но ей было все равно, что стало с жителями этой местности. Ей нужно было найти убежище на светлое время дня. Войдя в первый попавшийся сарай, она забилась в самый темный угол. И вдруг ее ноздри защекотал такой знакомый запах — человеческой крови. В сарае кто-то был. В противоположном углу сарая в стогу сена спал человек. Мужчина. Тяжело раненый мужчина. Его раны были перевязаны какими-то грязными тряпками. Талиша двинулась к нему, забыв об осторожности. Во-первых, ее разбирало любопытство. Во-вторых, а это было намного важнее — она хотела есть.
Она уже склонилась над ним, готовясь разодрать его кожу и насытиться, когда мужчина приоткрыл глаза. И посмотрел на нее. В его глазах не было испуга — только страдания от тяжелых ранений.
Кто ты? - прохрипел он и закашлялся.
Она так давно не слышала человеческого голоса, что на миг опешила. Талиша замерла на месте, не смея что-либо сказать. Он был бледен. Определенно, он умирал, брошенный в этом сарае.
Талиша, - произнесла она едва слышно.
Тогда уходи отсюда, Талиша, - он отвернулся от нее. - Здесь нет живых. Здесь только смерть. Я принес ее в это селение. Уходи, иначе и ты умрешь.
Ну, это вряд ли, - Талиша уселась около него, решив, что голод ждал долго и может подождать еще немного. - Мне уже поздно умирать.
Он с усилием повернул к ней голову и взглянул на нее. Она показалась ему очень юной и очень бледной, почти синюшной. Худая, грязная, нечесанная, но живая. С тех пор, как из деревни ушел ее последний житель, считая, что с ним нечего возиться, прошло двое суток. Он очень хотел пить.
Принеси мне воды, - сказал он. Но увидел, что она не шелохнулась. - Пожалуйста, - попросил он.
Талиша посмотрела на сумеречное небо. Солнце должно взойти через час. Возможно, у нее еще есть время. Она кивнула ему и поднялась с колен. Она почти выскользнула из старого домика. Ей нужно было спешить. К счастью, вампирская скорость и зрение остались при ней. За несколько минут она обнаружила колодец. Еще пара минут ушла на то, чтобы найти ведро. Зачерпнув водицы из ведра, Талиша попробовала ее на вкус. И сплюнула. Кровь вкуснее. Но потом взяла себя в руки и зачерпнула снова. Сглотнула. Не отравлена, с облегчением подумала она. Значит, те, кто разорили и уничтожили деревню, не испортили воду.
Талиша внесла ведро с водой в сарай, по дороге заглянув в один из полуразрушенных домов и найдя там что-то наподобие черпака. Наполнив черпак водой, она поднесла его к губам мужчины. Тот жадно приник к воде.
Спасибо, юная дева, - поблагодарил он. - Не знаю, как ты здесь оказалась, но ты спасла меня от жажды...
Кто бы меня спас, - пробормотала она, и сразу отвернулась. Мужчина снова впал в беспамятство. Видимо, страдания его были ужасны. Она, не зная, зачем это делает, решила осмотреть его раны. Еще ни разу за то время, что она, Талиша, была вампиром, она не испытывала жалости к человеским существам. Став вампиром, она будто забыла, что это такое — быть человеком. Ей просто не приходилось об этом думать. Интересно, а думала ли об этом Лара?
Талиша осторожно сняла грязные повязки, которыми кто-то перевязал раны мужчины. И ужаснулась. Она никогда прежде не видела таких страшных ранений. Многочисленные раны были нанесены орочьим оружием, явно пропитанным ядом.
И вдруг она разревелась. Утирая кровавые слезы грязной рукой, она горько всхлипнула. Ей было жалко этого мужчину, ей было жалко себя. Она уже не могла ничего сделать для себя, ей уже никогда не стать человеком, но она может попытаться исправить хоть что-то. Во-первых, она попытается облегчить боль умирающего мужчины. Она езе поборется за его жизнь. Превозмогая отвращение, она склонилась над самой глубокой раной. Приникла к ней ртом и облизала ее. Она знала, что в слюне вампиров есть вещество, которое заглушает боль жертвы при укусе, помогает ранкам быстрее затянутся и доводит при длительном воздействии почти до блаженства.
Во сне мужчина застонал. Талиша не останавливалась, обильно смачивая слюной порванную отравленным оружием рану. Но вдруг что-то обожгло ее плечо. Она подняла голову и увидела, как лучики восходящего солнца пробиваются сквозь щели сарайчика. Талиша в мгновение ока отлетела в самый темный угол и зарылась в сено. Она продолжит начатое, когда стемнеет. Она прислушалась. Мужчина уснул спокойным сном. Значит, у нее еще есть шанс — спасти ему жизнь и, быть может, вернуть себе душу. Как она хотела снова стать человеком. Ей больше не нужна была вечная жизнь, она ей никогда не была нужна. Спасти душу, вернуть душу, спасти душу... спасти... с этими мыслями она погрузилась в глубокий мертвый сон.

ГЛАВА 19. НОЧЬ ОТКРОВЕНИЙ.

Сгущались сумерки. Пока они шли по территории, на которую распространялась власть и магия эльфов, было относительно спокойно и безопасно. Аргрэйн оттягивал выход за границу эльфийского королевства и речное путешествие по Птолиассу до последнего. Посоветовавшись с Карьяром и Антиласом, он решил выйти к реке утром, а ночь провести в рощице.
Через некоторе время тропа, по которой они шли, вывела их на лесную поляну, окруженную со всех сторон деревьями и диким шиповником. Здесь и решили сделать привал на ночь. Ноэгрин с хоббитами отправились насобирать сушняк для того, чтобы развести костер, а ночь не казалась такой черной. Еще свежа была в памяти та атака, которую предприняли Лара с Нефритом на пути в Триасс. Никому не хотелось повторения . Но все знали, что им предстоит еще не одно сражение с тварями и монстрами, находящимися во власти древней вампирши и колдуна. Никто не расставался со своим оружием, хотя Аргрэйн и Карьяр предполагали, что на территории эльфов на них не нападут вампиры, что же до разбойников и банд, то до них еще было достаточно далеко. Поэтому хотя бы на короткое время путники могли вздохнуть свободно.
Эшли занялась приготовлением ужина. Ой как она не любила этот процесс, но она была единственной женщиной в отряде, и получалось, положение обязывало. Дома Эшли редко занималась готовкой пищи. Ей это было не нужно. Нет, не в том деле, что ей не нужно было употребять продукты питания, просто работы порой в приемном покое было так много, что пища отходила на второй план, ужинала Эшли в основном всегда в кафе. Но сейчас она все-таки взялась за это дело. На помощь ей пришел Джеф, точнее Антилас, поправила себя она. Они молча готовили бутерброды. Когда Эшли стало совсем невмоготу, она перевела взгляд на Аргрэйна и Карьяра, что-то тихо обсуждающих у карты, которорую они аккуратно расстелили на траве.
Уважаемые, - подала она голос. - Не подскажете ли, нет ли на карте обозначение, что где-нибудь рядом протекает ручей. Нам не помешало бы набрать воды.
Аргрэйну, как и Карьяру, прекрасно знавшим эти места, не пришлось даже еще раз склоняться над картой. Они улыбнулись сами себе — они даже не подумали, что им нужна вода для готовки и мытья имеющейся посуды. Бывалые путешественники, они привыкли обходиться минимумом в пути.
Где-то в получасе хотьбы отсюда на восток есть ручей, который впадает в Птолиасс. Нужно идти вот в ту сторону, - махнул Аргрэйн рукой на восток. - Давай я провожу тебя, - предложил он.
Не надо, спасибо, Аргрэйн, - отклонил его помощь Антилас, не позволив Эшли вымолвить и слова. - Я знаю эту местность не хуже вас. Если не ошибаюсь, то ориентиром нам будут служить тысячелетние дубы, а уж потом шум ручья приведет нас к желаемому источнику.
Что ж, воля ваша. Иди с Эшли, Антилас, - вступил Карьяр. Он видел, как опустил на мгновение глаза Фантом, погрустнела Эшли. Ей явно не хотелось иметь попутчиком Антиласа. Но маг знал, если сейчас им не удастся побороть эту неловкость и неприязнь, она так и будет витать в воздухе. И в один не очень прекрасный миг ситуация может накалиться до предела.
Эшли молча поднялась и взяла бурдюки для воды. То же сделал и Антилас.
Веди, - сказала Эшли бывшему возлюбленному и уступила ему дорогу.
Карьяр заметил, что Аргрэйн смолк и уставился на карту. Маг сомневался, что тот что-нибудь на ней видит — его мысли были далеко. Но вот насколько? Он тронул Фантома за плечо.
Аргрэйн, им надо поговорить.
Не думаю, что это нужно Эшли, - покачал головой тот.
Нет, и ей это нужно. Говорить будет он, ей нужно просто выслушать его, и лишь от ее мудрости зависит, поймет ли она и простит. Ты и сам прекрасно знаешь, не хуже меня, что обстановка неприятная. Их общее прошлое мешает им в настоящем.
Карьяр деликатно решил обойти пока тему взаимоотношений Эшли и Аргрэйна. Пока не время.

Он не так уж сильно изменился внешне, по крайней мере, со спины, подумала Эшли, идя за Антиласом. Она так любила его. Когда-то. Антилас почувствовал ее взгляд и обернулся. Они смотрели друг на друга, не отводя взгляд. Боже, какая бездна в его глазах. Тысячи лет разделяли их, и все эти годы сейчас она увидела в его глазах. У нее просто не укладывалось в голове — в памяти Эшли они расстались несколько лет назад, а ее Джеф уже больше не ее, и для него прошло не несколько лет, а несколько тысяч лет. Она не могла представить, что пережил за все эти годы ее бывший возлюбленный. И еще Эшли могла адекватно воспринимать перемещения в пространстве, но во времени?
Эшли, - начал Джеф, - нам надо поговорить...
О, не начинай снова, Джеф, - Эшли вздохнула, зная, что это бесполезно. - Мв уже обсуждали этот вопрос и моя позиция тебе хорошо известна.
Да, тогда говорила в основном ты, а теперь послушай меня, - он взял ее за плечи и легонько встряхнул.
Отпусти меня, Джеф! Или к тебе лучше обращаться — Антилас? - зло произнесла она, но в ее голосе было столько усталости, что он опустил руки. И неожиданно для нее рассмеялся.
Да хоть как называй, Эшли, только в печку не сажай, - подавляя улыбку, сказал он. - Эш, это все, что тебя волнует? Как меня называть? Так у нас одинаковая проблема!
Эш резко остановилась, и села на траву, прислонившись спиной к одному из тысчелетних дубов. Одной рукой она закрыла глаза. И, не веря самой себе, тоже рассмеялась.
Черт, ты прав! Джеф или Антилас, Эшли или Эльхалана... какая разница. Для меня это не имеет никакого значения. И если от того человека, которого я знала, осталось хоть что-то, то ему тоже все равно. Но это имеет значение для других, привыкших к нашей сущности. Боже, что я несу только! - ужаснулась она. - Что ты хочешь от меня? Что ты вообще хочешь, Джеф?
Он присел на траву рядом с ней, тоже прислонившись к дубу. Он закрыл глаза и вдохнул воздух, напоенный ароматами леса, впитал в себя все звуки леса — шелест листвы при дуновении ветерка, шорохи в траве, когда лесные обитатели торопились по своим делам, пение птиц. Лес жил своей жизнью, как и всегда. Ему не мешали эти двое под дубом. И лес не стал мешать им.
Хороший вопрос, Эш. Ответь для начала, неужели твоя обида так сильна? - он посмотрел на нее, в то время как она спрятала лицо в коленях.
Обида... - Эшли задумалась. - Не знаю, Джеф. Можно ли назвать обидой то, что я чувствую? Можно ли назвать ненавистью то, что я чувствую? Можно ли считать женским капризом то, что я чувствую? О, Джеф, без сомнения я что-то чувствую. Напряжение и боль потери. Вот так тебя устроит?
Нет, не устроит, Эшли. Я не хотел причинить тебе боль. Я любил тебя, как я мог желать тебе страдать. Я не хотел этого.
Тогда почему ты не взял меня с собой, Джеф?
Ты была нужна в другом месте. У каждого из нас была своя миссия. Ведь ты это прекрасно понимала тогда. Почему же сейчас ты ведешь себя как...
Как капризная девчонка? Просто я любила тебя, Джеф. И стоически пересла твой первый отъезд. Затем, когда ты вернулся, чтобы уйти в прошлое, я и это приняла. Я оплакивала тебя, как погибшего на войне. Ты знаешь, что твои родственники считают тебя погибшим на войне? Но что значит боль нескольких, пусь даже и близких, когда есть Цель, есть Сверхзадача. - Она увидела, что настал его черед отвернуться. - Джеф, улетая в прошлое, ты прощался со мной навсегда. И вдруг я узнаю, что ты до сих пор жив. Тебе больше 6 тысяч лет. Ты — герой Великой Войны. Ты был женат. И ты — эльф!
Последнее утверждение прозвучало, как если б я стал гоблином и орком. Откуда в тебе взялась такая нелюбовь к эльфам?
У меня в голове не укладывается, - пропустила мимо ушей она его язвительное изречение. - Все это время ты был здесь — на Ариатаре. Ты был здесь даже тогда, когда был вместе со мной на Аргонавте. Как мне это понять? Ну объяни мне, капризной девчонке!
Не совсем так, Эш. Когда твой Джеф был с тобой, его не было здесь. Тогда я не был Антиласом.
Я ничего не понимаю, - качала она головой.
Это трудно понять, а еще труднее с этим жить. Ты не представляешь, каково это. Жить, имея две личности в себе. Я не могу объяснить тебе, как получилось, что две души — эльфийского воина и человека — срослись в единое целое. Эшли, не ломай голову. Так и свихнуться недолго.
Упершись руками в согнутые в коленях ноги, она даже смотреть на Джефа не могла. Она сидела и смотрела в одну точку. Им уже никогда не понять друг друга как раньше. Что бы он сейчас не пытался объяснить, между ними все равно останется эта бездна прожитых им лет среди эльфов. А их друзья ждут ужин.
Эшли хлопнула ладонями о колени и поднялась с земли. Собрав свои вещи и сделав несколько шагов в ту сторону, откуда доносилось журчание воды, она бросила все еще сидевшему у дуба Джефу.
Наши друзья ждут ужин. Не нужно заставлять их ждать. В отличие от тебя и твоей проблемы наш общий вопрос не обладает вечностью.
И твердым шагом она уверенно пошла за водой.

Ох, как же у них все сложно, подумала Рейя, наблюдая за этой сценой, сидя на том самом дубе, под которым расположились Эшли и Антилас. Она залезла на вершину старого и очень высокого дерева, чтобы понять куда ей двигаться дальше. Она уже заметила дымок костра, но не была уверена, что там ее друзья. Теперь она уже не сомневалась. Пока что Рейя нре собиралась себя обнаруживать. Нет, она не хотела подслушивать — так получилось. Но обнаружить себя сейчас — значит, быть отправленной назад. К эльфам или на все четыре стороны. А Рейя для себя уже все решила.
Когда они отошли на достаточное расстояние, чтобы не заметить амазонку, та, мягко лавируя между веток и суков, спрыгнула на примятую травку. Она решила узнать и послушать, что будет дальше происходить между древним Антиласом и Эшли.

Эшли набирала в чурбаны воду и передавала их Джефу. Периодически руки их соприкасались. Антилас думал, что она будет вздрагивать, но видел лишь холодное безразличие. Но если б он только мог предположить, как дорого стоило Эшли это безразличие и отчужденность. В какой-то момент она уже хотела сдаться. Ей очень хотелось расплакаться. Но Эшли лишь зачепнула горсть воды и плеснула себе в лицо. А затем...
Черт бы тебя побрал, Джеф! - выругалась она, отправив новую пригоршню воды в Джефа. Он перехватил ее руку и, резко дернув на себя, крепко обнял и поцеловал. Эшли сначала пыталась сопротивляться, а потом уступила. И яростно ответила поцелуем на поцелуй.
Ты все еще любишь меня, Эшли, - утвердительно и довольно подвел итог всплексу ее реакции Джеф.
Она взяла один бурдюк, оставив ему два других. Когда он произнес это, она приостановилась и посмотрела ему в глаза.
Я люблю тебя, Джеф, как любят прошлое. Слишком много всего произошло после твоего исчезновения. - И продолжила путь, но, оглянувшись, кратко бросила. - Ты женился здесь. Значит, не так уж и любил, Джеф. Значит, и мне жалеть не о чем.
Эш, ты не права. Я — мужчина и …
И это тебя оправдывает? Что ты забыл меня, а увидев здесь, сразу вспомнил?
Я никогда не забывал тебя. Нельзя забыть то счастье, что было у нас, ту любовь, что грела нас, ту страсть... Эшли, будь честна, и у тебя были другие мужчины. Ты не жила монахиней.
Эшли расхохоталась. Она так смеялась, что слезы застилали глаза. Она уже не видела дорогу, поэтому вынуждена была остановиться. Она поставила бурдюк и, усевшись на корточки, пыталась отстановиться. Придя в себя, она наконец выговорилась.
Джеф, я жила монахиней все то время, что тебя не было. Я отклоняла все знаки внимания, а их, ты должен понимать, было не мало. И новый командир, и..., - тут она оборвала себя. Она не могла назвать имени того, что безмолвно любил ее и ничего не требовал взамен, и умер за нее. - А потом ты ушел, как ты сказал — навсегда. Знаешь, Джеф, навсегда — это долгий срок. И я решила не оставаться в одиночестве. А потом снова появился ты и начал следить за мной. Ладно, я простила тебя. Ты не успел испортить мою жизнь настолько, чтобы я убила тебя при личной встрече. Проехали.
Она замолчала. Затем двинулась в сторону привала. Джеф также следовал за ней. Но, резко остановившись, она обернулась к нему и тихо сказала.
Да, Джеф, у меня были мужчины. Я не была монашкой. И я снова смогла полюбить.
Сказав это, она пошла дальше. Друзья ждали их. Им предстоял долгий и опасный путь. Путь смерти и путь жизни. А для кого-то …

конец первой книги.