Во имя Любви

Это ощущение...Когда идёшь по траве босиком...Она тёплая...Сам вечер тёплый. Длинные и тонкие колоски травы щекотно ударяют по лодыжкам... И запахи... Запахи леса, близость речки, журчание воды... Где-то в дали слышно, как поёт горихвостка, её пение то приближается, то вновь уносится вдаль, необъяснимое волшебство звука. Лес дремлет. Лето.
Все любят лето за тепло, за возможность вот так пройтись по траве, за журчание ручья, за пение птиц, за ярких стрекоз и пение кузнечиков.
Знаете, это такие восхитительные ощущения, когда босые ноги идут по тёплой траве, а в руке болтаются сандалии...
И ваши мысли успокаиваются, вы глубоко и свободно дышите, время от времени останавливаете шаг и, прикрыв глаза, поднимаете голову вверх, подставляя вечернему небу своё лицо для прощального поцелуя перед сном.
Можно без пищи насытиться звуками леса, запахами луга, бесконечной синевой неба...
Выпить буквально эту синь, вдохнуть переполненный благодатью воздух...
Это другая жизнь..,без суеты, без шума, здесь все звуки словно влюблённые переплетаются меж собой, сливаясь воедино, разносятся далеко окрест.
Здесь мысли приходят в порядок сами. Иногда просто необходимо расслабить разум. Не затуманивать его ничем, не пачкать, просто расслабить.
Природа наш доктор.

....Юная девушка неторопливо шагала по тропинке между порослями высокой травы, в её руках болтались туда-сюда сандалии. Она то и дело останавливалась, поднимая к небу своё прекрасное светлое личико, мечтательно прикрыв глаза...
Вьющиеся волосы свисали почти до пояса, на ней был лишь красный сарафан, длиною чуть ниже колен, она глубоко дышала.
Вечерняя прохлада не смущала милое создание, она улыбалась всякий раз, как останавливалась.
Так, должно быть, выглядет счастье...Её личное счастье.
Лес тихо шуршал листвою, на небосклон лениво выкатилась полная луна.
Лесное озеро отражало блеск ночного светила, оно уютно устроилось между скалистым бережком и лесным массивом.
Стопы девушки коснулись воды в озере. Тёплая. Подогретая за день солнцем чистая заводь.
Скинув свой нехитрый наряд, девушка зашла по пояс в воду, замерла на минуту, руки её были опущены вдоль тела и расслаблены, она вновь подняла с неизменной улыбкой своё лицо уже ночному небу...

Для такой вечерней прогулки милое создание выскочило из избы буквально в чём мать родила, накинув лишь красный сарафан. И если бы не Марфа, её старая няня, то и сандалии бы не стала брать.
Но Марфа была непреклонна. Отбежав от дома на приличное расстояние, красавица сняла обувь и дальше пошла босиком.
Замерев лишь на короткое мгновение, девушка поплыла.
Воды озера обнимали и несли юное и крепкое тело, она перевернулась на спину, озеро укачивало, в лесу ухала сова.
Светлые локоны разметались по поверхности водной глади, они покачивались, словно сказочная вуаль.
Острые крепкие груди дерзко смотрели ввысь.
Каждый такой вечер милое создание было счастливо.
Лукерия была счастлива...Лука, как звала её няня, юная красавица семнадцати лет.
Хорошо сложенная, белокурая, с фиалковыми глазами, алыми пухлыми губами и ямочками на розовых щёчках. Небольшого росточка, смелая, умная и смешливая.
Вскормленная свободой и любовью, как молоком матери.
Лукерия,Лука...
О, она бы ещё с превиликим удовольствием поплавала, но Марфа там уж вся извелась, наверное, волнуясь за свою подопечную, которую вырастила с пелёнок.
Так и оказалось, у калитки стояла её нянька, мяла в руках свой платок-
-Лука, ты меня в могилу так сведёшь!-
голос Марфы выдавал её волнение дребезжанием звука.
-Брось, я так здорово прогулялась!
-В следующий раз, решено, иду с тобой.
-Нет, мне и одной неплохо. Или ты предлагаешь слушать твоё ворчание всю дорогу? Это не прогулка уже будет, - усмехнулась девушка.
Женские фигурки скрылись под навесом веранды, через которую можно было попасть в дом.
Веранда представляла собой весьма уютную комнатку, где были навешаны белоснежные занавески с рюшами, на подоконниках стояли цветы в горшках, чуть поодаль
размещалась небольшая скамья-качели, а возле самого входа были две креслокачалки.
Между креслами стоял старый колченогий столик на низеньких ножках. Пол устилали самодельные половицы. Марфа зажгла свечу в бронзовом подсвечнике, стоящую на столе:
- Хорошо хоть я свечку не забыла, вынесла сюда, а то пробирались бы мы с тобой как тогда, на ощупь, помнишь?
- Да! - рассмеялась Лука, вспомнив, о каком случае говорила нянька, - мы тогда как две дурочки шли, ощупывая свой дом!
- Наш дом нас любит.
- Откуда ты знаешь что он нас любит?
- Знаю и всё. Я такие вещи чувствую сердцем.

В горнице,что открывалась взору, сразу, как они переступили порог веранды, было тепло.
Марфа топила печь в холодные вечера даже летом, причём если только ей казалось холодно, то это уже был повод затопить печку, выбеленную и такую уютную.
Спать на ней было так здорово! Особенно в зимние холодные ночи....
Марфа поставила свечку на стол,что располагался посередь горницы, и села за свою прялку, это было её любимое времяпрепровождение.
Всюду в доме были половики, пледы, накидки, которые няня без устали ваяла.
Даже скамьи, что стояли вдоль стен, были устланы тканью её производства, чем мастерица неимоверно гордилась.
Да и доходное то дело было. Марфа продавала торговкам свои пледы, на то и жили они.
Ещё огород выручал и небольшой сад. Была своя банька на участке. Лукерию она сама вырастила, отдавая девочке всю теплоту своей души. Родителей у ребёнка не было. Вернее, может они и были, но Луку Марфа нашла в госпитале, куда по молодости бегала помогать докторам, делать перевязки раненым. Лука была совсем крошечной, пару месяцев отроду, её подкинули к дверям госпиталя. Шла война и выброшенному ребёнку никто не удивлялся.
Документы по быстрому отписали и вручили Марфе свёрток со сладко спящей девчушкой.
Так и жили они вдвоём. Лука знала, что она подкидыш, но совсем об этом не думала.
Война была позади, рассказы няни вызывали у девушки интерес, она всегда внимательно слушала.
Марфа затопила баньку:
- Айда, милая, перед сном!
- Няня, я же только с озера, ну какая баня?
- Пошли, пошли, крепче и быстрее уснёшь! Да и банщица расстроится, коли я одна приду.
-Ой, няня, няня, а ты расскажешь мне ещё о банщице? -встрепенулась с интересом девушка.
- Конечно, пойдём, моя рыбонька, там и поговорим.
Они взяли чистую одежду, куда вошли пара сорочек, чулки, полотенца, и, прихватив по свече, вышли из дома.
Марфа очень любила баньку, а топила, как любила, горячо! Сызмальства она приучила часто мыться и Лукерию. Они всегда весело проводили вместе время, и если то были грядки или курятник, то пели песни, а ежели банька, то Марфа рассказывала всякие истории, а перед сном няня и сейчас иногда вспоминала какую-нибудь сказку.
- Марфа, Марфа, ты про банщицу обещала мне рассказать! - лёжа животом на лавке, Лука повернула к няньке голову и улыбнулась.
- Лежи смирно, расскажу конечно, хворь прогоним и расскажу, - с этими словами Марфа взяла туго набитый берёзовый веник, смочила его в водице и начала колдовать над спиной и ногами Лукерии  :
- Няня, я же не хворая, чего ты!
- Так потому и не хворая, что баню любишь. Ты её любишь, она тебя, - Марфа плеснула ковш воды на камни в раскалённой топке, - банщица или банщик, они в бане живут, они тут хозяева.
- А у нас банщица?
- Да.
- А откуда тебе знать, может банщик?
-Не, я точно знаю, я во сне видала. Банники, они разные бывают, добрые и злые, в мужском и в женском обличьи.
- Расскажи, няня!
Марфа брызнула на камни ещё кипяточку, они уселись на лавку повыше, укутавшись в простыни, повыше всегда жарче. И няня продолжила полушепотом  :
- Банницы и банщики охраняют баню от опасных для человека существ из другого, потустороннего мира. Баня проходит обычно в аккурат между мирами. Наша банщица хранительница тоже, нас с тобою бережёт от нечисти всякой, хоть и сама нечисть, чего уж там.... В новую баню банника сложно зазвать, но можно. К примеру, если в бане роды проходят, тогда банник сам приходит, чтобы защитить мать и новорожденного малыша, которые так уязвимы вначале... Люди лишь гости в бане.
- Няня, а наша баня, а у нас есть банница, она от старых хозяев? Я же не тут родилась.
- Нет, ты не тут родилась. Тут никто не рожал.
- А как же ты говоришь, что у нас тут банница тогда?
- Обряд я нехитрый провела, когда тебя в кульке принесла, просила нашу травницу, что в лесу живёт, чтобы она всё так обставила, что ты тут родилась будто бы.
- А зачем?
- На защиту. Тебе на защиту. Она и сделала всё по просьбе моей. В ту ночь мне и пришла во сне банница наша, " Звала?",- говорит,-" Вот я, согласна с вами жить." Так она у нас и поселилась.
- А какая она, наша банница? - Луку аж распирало от любопытства.
- Да как и все они. Старушка. С седыми волосами. Вся в берёзовых и дубовых листьях от веников. Ох, милая, хватит нам тут высиживать, скоро спать надо ложиться, да и всю воду, и пар расходовать негоже, надо и баннице оставить. Я ей тут ржаного хлебушка с солью принесла. Мыло тоже оставим, и вот ещё веник хороший, новый совсем, её будет, а то старый поистрепался.

Лука бросила взгляд на крючки, где висели их веники, веник, что ранее принадлежал их банщице, висел немного поодаль, отдельно. Им они не пользовались, но он так сильно истрепался, будто он там месяц не просто висел, а им реально парились.......
- Марфа, ну хоть немного бы ещё посидели, чего ты торопишься?
- Сейчас девять, а скоро спать, в полночь банщики обычно зовут париться с ними за компанию нечисть разную, негоже нам им мешать и задерживаться.
- Ой! Я обожглась! - Лукерия сжала плечо, которым нечаянно, слегка коснулась топки, - меня будто кто толкнул.....
- Банница шалит, торопит нас, не бойся, идём уже в дом!

Они быстро перебежали двор по ночной прохладе, им вслед пели ночные сверчки.
Марфа проверила печь, перенесла небольшую закрытую кадку с тестом на утренний хлеб в горло печи. Быстро забравшись на печку, Лука уютно закуталась в лёгкую накидку и сладко посапывала к тому моменту, как няня присоединилась к ней.

.. Жарко..... Солнечный луч бегал по подушке, петух уже дважды прокричал. Лука сладко потянулась, накинула сарафан синего цвета, с белыми кружевными оборочками вместо рукавов, сунула ноги в шлёпанцы. Её движения были привычными, расчесалась, перекрестилась на иконку и выбежала во двор, чтобы умыться у бочки с водой. День будет жарким.....
- Лукерия, покорми кур! - Марфа к этому времени уже копалась на грядках с петрушкой, полностью поглощённая своими любимыми грядками да стебельками. Но она всё же заметила краем глаза какое-то движение у калитки  :
- Чего пришла? - недружелюбный тон Марфы не предвещал ничего хорошего непрошенному гостю, вернее гостье.
У калитки стояла, держась обеими руками за забор, старуха, она хитро улыбалась  :
- Знаю, Марфа, не рада ты мне.
- Много чести радоваться, коли беда в дом стучится.
- Я не беда, я тебе сколь раз помогала? Хворь нападёт - все бегут ко мне, в лес, помоги, бабка Аглая, спаси. Я никогда никому не отказывала.
- Так уж и никогда? - Марфа выпрямила, кряхтя, спину и медленным шагом направилась к калитке.
- Никогда. Я всем помогаю. Ничего не прошу, сами тащите.
- Чего надо? Что с нечистью водишься, все знают.
- Я не к тебе пришла.
- Да?......,- произнесла Марфа протяжно, - а к кому же? К курам?
- Я к Лукерии пришла. Зови девку.
- Шла бы ты, старая, по добру, по здорову, не тронь Луку. Не ровен час, спалю тебя вместе с прихвостнями твоими!
- Марфа! Марфа! Зови, говорю, девицу! Скажу пару слов, да уйду.
- Тебе не ясно, что-ли? Давай, иди отсюда туда, откуда тебя нелёгкая принесла, да и не возвращайся!
- Ну и хорошо. Я уйду. Предупредить хотела, да видимо не судьба. Сама Лукерия придёт ко мне, сама найдёт дорогу.
- Что ты там несёшь, старая? - Марфа дошла до калитки и молча ухватилась за стоящие у забора вилы, - беги отсель, и чтоб духу твоего рядом с нами не было! Ну! - она не на шутку замахнулась вилами на старуху.
- Ухожу, ухожу, - пробурчала старая Аглая и засеменила прочь от дома, в сторону леса.

Куры все смирно сидели на своих насестах, между ними с важностью царедворца вышагивал петух  :
- Петя, Петя, иди, гляди, чего я вам принесла! - Лукерия насыпала ему кормушку пшена, - иди, милый, поклюй!
Пётр был очень важным, да и как тут не быть таким, если в твоём ведении пятьдесят кур, все твои, другой петух, Михаэль, издох, и Пётр теперь кум королю, сват министру.
Ходит вальяжно... Того и гляди, начнёт приказы раздавать, да желания загадывать.
Лука подсыпала курочкам в кормушки корма, немного подмела, сгребла граблями в корзину сено старое.
Рассыпая свежее сено по полу, она напевала  :
- На горе стоял казак,
Он Богу молился,
За свободу, за народ,низко поклонился!
Ойся, ты ойся, ты меня не бойся,
Я тебя не трону, ты не беспокойся!

Под песни она обычно быстро управлялась с делами. Сегодня Лука особо торопилась, местные деревенские девушки, её подружки, звали её с собой на луг, цветы пособирать, да песни попеть, все сплетни пересказать, вобщем обычные девичьи посиделки.
Закончив все дела в курятнике, Лукерия выбежала во двор, на ходу чмокнула няньку в щёку и была такова.
- Куда ты? Надолго? - только и успела спросить уже в спину убегающей девушки Марфа.
- На луг. Там Катька и Машка. Мы погуляем!
- В лес ни ногой! - вспомнила няня недобрую утреннюю встречу с Аглаей.
- Хорошо! - уже совсем вдалеке, на бегу, крикнула ей в ответ Лукерия.
Маша и Катя уже набрали к этому времени цветов, они уютно расположились прямо на траве, расстелив покрывало. Рядом стоял бидон с квасом, а в корзинке лежали ну очень вкусные бутерброды с хлебом и колбасой. Хлеб пекла мама Кати, а мясо в аппетитную колбасу превращал отец Маши. Обе девочки, как и Лукерия, росли в неполных семьях. Они сдружились давно, годков по пять им было тогда. С тех пор вместе всюду были, почти не ссорились. Маша первая заметила летящую к ним Луку  :
- Ты вчера опять одна на озеро бегала! Чего нас не позвала? - Маша даже немного обиделась.
- Да, могли бы и вместе сходить, - с упрёком сказала Катерина.
- Девчонки, я
неожиданно собралась, всё бегом, бегом. Но я вам обещаю, что такого точно больше не повторится!
- Смотри, ловим на слове! - улыбнулась Мария.
Они часа два плели венки из собранных цветов, потом набрали в туески разных трав  :
- Папа говорит, что травы нужно собирать на рассвете, а уже заполдень, в них, может, и полезности - то нету, - вздохнула Маша.
- Давай соберём, что есть, подмешаем к тем, что на рассвете, будет больше, и польза расползётся на весь букет, - озорно прищурив глазки, сказала Катерина.
Они так и сделали, собрали, что нашли, но на будущее уговорились собрать на рассвете, как и положено.
- А давайте к Аглае заглянем? - предложение Кати насторожило подруг...
- Марфа мне строго настрого запретила к лесу приближаться, думаю, поход в гости к Аглае не исключение...., - голос Луки был немного грустный, ей до жути было любопытно как и что там, в лесной хижине бабки Аглаи, она там ещё ни разу не была, а вот Катя и Маша были. И не раз.
- Да пошли по- быстрому! Травки ей покажем, ну, никто и не узнает! - Катя уже направилась с Машей к лесу, увлекая за собой и Луку. И Лукерия сдалась. Ладно. Один только раз. И быстро.

Лес днём полнился звуками и запахами, он, словно живой дышал, покачивая лапами вековых елей, берёзы росли вперемешку с дубами и клёнами. Тут и там подругам попадались небольшие полянки - пролески, полные земляники и грибов. Опята, что так дружно росли вместе, так и просились в девичьи корзинки. Пела горихвостка, стучал дрозд. Солнечные лучи, словно шаловливые ребятишки, бегали между деревьев наперегонки с зайцами.
Они уже почти дошли до Аглаи, были недалеко от озера, где так любила плавать Лука. Лес сгущался, всё больше елей. Тени сменили световые отблески и солнечные зайчики. В самой чаще стоял маленький домик без забора, без калитки. Вокруг важно вышагивали куры, возле двери, у входа в дом, стояла бочка, полная до краёв воды. Единственное, что бодрило и не пугало, так это ароматы. Тут сногсшибательно пахло сиренью, она кустами раскинулась меж яблонь, цветение которых издавало свой, неповторимый аромат.
- Пришли, кажется, - Маша смело постучала в дверь домика, - бабушка Аглая, мы в гости, ненадолго, с миром пришли, пустишь?
В ответ лишь тишина....
Тогда Мария потягула за ручку двери, та со скрипом поддалась нехотя, не закрыто....
- Ой, девочки, что-то жутко мне и мороз по коже...., - Катю трясло немного, и она крепко ухватила за локоть Лукерию, - может нет её, бродит где, а мы потом придём, без хозяйки негоже в избу ступать....
- Ау, - Маша сунула голову в приоткрывшуюся дверную щель, - есть кто дома? Аглая! Ты дома, Аглаша? Бабушка Аглааааааяяяяяя!!! - они звали её хором, но ответом была тишина....
Девочки осмелели немного и ступили за порог. В домике было прибрано, всюду полки, баночек всяких, скляночек много, травы сушились на верёвке. А вот страшного котла Лука не увидела, а ведь именно им её пугала Марфа. Посреди избы стоял стол из грубо сбитых досок, пара лавок рядом с ним, печь белёная, книги всех мастей и размеров были свалены в один угол, правда, лежали они аккуратно, ровными стопками. Огонь в печи не горел, но угли еле тлели, значит, раз печка ещё тёплая, хозяйка совсем недавно была здесь.
- Может отлучилась куда? - Маша осторожно трогала пальчиками баночки на полках.
Подружки собрались было уходить, как Лука заметила под столом, покрытым красной материей, ладошку ....
- Ой, девчонки, там кто-то лежит,- она поднесла руки ко рту, сдерживая крик.
Катя отдёрнула скатерть  :
- Аглая.... Кажется, её убили или померла сама, - на них уже стекленеющими глазами смотрела старая Аглаша....
Дружно вытащив её из-под стола, закрыли ей глаза. Потом положили за избой и побежали до деревни, позвать на помощь ребят, ведь самим им сил недостанет похоронить старушку.
Трезвонить о том, что случилось, не стоило, девушки это сразу поняли, Аглаю особо никто не любил в округе, да, она помогала, но после её помощи то скот падает, то хворь другая вылезет, то вещи пропадают.... Вот и не любили. Обычно девчонки в таких ситуациях визжат, но только не эти трое, потому и держались вместе, дружили только втроём.
Они вприпрыжку донеслись до дома Клима, высокого белобрысого мальчишки восемнадцати лет, что был безнадёжно влюблён в Катерину. Наспех поведав ему о случившемся, ребята вместе рванули на другой конец деревни, до Макара, весёлого темноволосого парня, недавно отметившего своё семнадцатилетие. Его игру на гитаре обожали все девочки в их деревушке без исключения.
Ребята без лишних расспросов, согласились на помощь.
Аглаю схоронили прямо возле её избушки.
- Ну, вот и всё, кажись, надо что-то сказать на могиле, так заведено, - Клим хмурился.
- Она всем помогала как могла, наша Аглаша, - вступилась за ведунью Лука, - и кто бы что ни говорил, пусть покоится с миром.
- Аминь, - Маша положила на холм букет полевых цветов.
Даже табличку ребята поставили - " Аглая Кузьминишна. Лекарь. "
Домой Лукерия пришла только к восьми и да, у калитки, как обычно, стояла Марфа, терзая в руках свой платок  :
- Ох, детка, ну что ты мне сердце рвёшь! Как же долго!
- Всего-то восемь часов, смотри, нянюшка, ещё светло!
- Сегодня на речку не пущу!
-
Само собой, я завтра схожу с девчонками.
Хорошенько напоив после баньки горячим липовым чаем Луку, Марфа проверила всё подворье, и они крепко уснули.
Чай, что заваривала Марфа, был волшебный, вкусный- превкусный. Она кипятила молоко, добавляла туда чайные листья, иногда цветки липы, мяту ли, специи иногда были, процеживала и подавала. Такой знатный чаёк кто пил, уже не забывал, да добавки просили, а уходя и рецепт.

Утро следующего дня выдалось весьма жарким. Солнце нещадно палило уже с утра. Марфа не успела и сообразить, какие дела поручить Луке, как за той уже пришли подружки  :
- Тётка Марфа, отпусти Луку с нами! - ныли девчонки, - мы немного совсем погуляем!
- Да кто же разгуливает по такой-то жаре? И куда вас занесёт опять? Только ли луг? А то вчера незнамо, где вас носило!
- Да, на лугу будем, пока солнце, у леса посидим с северного склона, там тень, - Катя от нетерпения даже подпрыгивала на месте.
- Ладно, но в шесть чтоб дома!
- Марфа, няня, мы к шести хотели искупаться.... , - Лукерия сложила ладошки в молитвенном жесте.
- Посмотрим, - буркнула старая няня, - для начала дома покажитесь.
Взяв с собой воды и домашнего кваса в бидоне, хлеба с сыром, листьев салата с огорода, подружки унеслись на пикник.
Лукерия всегда помогала по хозяйству своей няне, да и Катя с Машей не слыли ленивыми, но несколько дней в месяц они вот так, дружно, позволяли себе отдохнуть, посплетничать и вдоволь наплаваться на речке.
Пикник разбили у самого леса, с северной стороны, лапы елей давали отличную тень и какую-никакую прохладу. От комаров защищались по старинке - жгли костёр, который поручали развести по обыкновению мальчишкам. Те копали лунку в земле, где и разводили огонь, во избежание пожара, и только в безветренную погоду. Жарили картошку,пили квас, Макар рассказал всякие истории. Было весело. К полудню засыпали прямо под чистым небом. Только Клим сидел с Катериной у костра, он ей что-то тихо рассказывал.
- Вставайте, сони! Уже вечереет, Марфа ждёт, Лука, вставай же! - Катя с Климом тормошили ребят. Лука сладко потянулась  :
- Да, надо дома показаться, знатно мы отдохнули!
- Ты помнишь, мы на речку? - напомнила Мария.
- Да, встретимся на месте! - бросила Лукерия на ходу, сбегая вниз с холма луга, она спешила домой.

- Марфа, Марфуша, я дома! - девушка кое-как растолкала сонную няньку, - ты чего спишь? А кто будет за меня волноваться? Как же ты меня напугала, я бегу, бегу, смотрю, а возле калитки никто не стоит.... , - девушка тарахтела безумолку, от бега её волосы растрепались, а щёки налились ярким румянцем.
- Да я ждала, ждала тебя, а потом пошла чаю попить, да сон, видно, и сморил меня... , - вздохнула Марфа.
И не она одна вздыхала. За печкой, в простенке, куда могла проникнуть разве что кошка, вздыхал Харитон, домовой Марфы и Луки, он жаловался коту Николаше  :
- Ходит, где ни попадя, носит её нелёгкая, а я тут переживай... Марфа ещё вся извелась, пришлось ей мой чай дать, хоть уснула и не скулила, бр-р-р-р!!! От её нытья у меня всегда голова раскалывается.
Кот внимательно выслушал, прежде чем сказать  :
- Нет, ну мне вот лично понятны бабкины переживания. Давеча соседский кот Матвей рассказывал мне, как они всей компанией Аглаю схоронили....
- И никому не сказали! - возмутился Харитон.
- Вот именно. Ты только представь, что было бы с нянькой, прознай она о всех путях - дорожках Луки?
- Я привязан к дому, - Харитон вздыхал и печалился, он сел на уступ печи и подпёр рукой подбородок, - как я могу гарантировать безопасность Луки? Я не могу за ней следить бесконечно!
- Я могу, - кот гордо выпрямил спину.
- Ага, давай, полвечера она за Лукой ныть будет, а потом вспомнит про тебя, а тебя тю-тю, я не готов в одиночку утешать хозяйку.
- Надо кого-то попросить, - задумчиво протянул кот.
- Есть одна идейка. Заклинание. Оно даст мне возможность отделить половину моей души, эта половина может всё время быть рядом с Лукой.
- А чего собственно, ты так боишься за Луку?
- Случись с ней чего, Марфа долго не протянет, а новые хозяева и взашей могут меня погнать. У них свой домовой. Да и люблю я Луку, и Марфу люблю. Привязался я к ним. Привязчивый я. Добрый. А...... была ни была! Тащи, Николай, книгу мою, колдовать буду!