ОХОТА НА БУЛЬДОГА

Второго августа - день десантника, выпал на субботу. Это гарантировало, что «празднование» голубых беретов и буйство тельняшек, продлится на целые сутки до воскресного вечера. Несмотря на Ильин день, погода радовала теплым августовским утром, и совсем не ощущалось, что наступил последний месяц лета.
Ближе к десяти, народ стал подтягиваться к центру города, где по задумке администрации, было решено совместить день города, с любимым днем – днем десантника.
По периметру городской площади расположились палатки местных и заезжих торговцев. Запах жареного на углях мяса повис в воздухе, и к продавцам шашлыков и сахарной ваты выстроилась очередь любителей фастфуда.
Кони, пони, и веселый детский «паровозик», сделанный доморощенным «Кулибиным», из «мотоблока» бочки, и двух самодельных вагонов, катал по площади детей и повидавших жизнь старушек, звенящих медалями. Те радостно и счастливо смеялись, и вся эта праздничная идиллия вызывала на лицах родителей и прочих отдыхающих настоящее умиление.
На сцене, напротив здания администрации района шел концерт. посвященный дню города, и местные «звезды» вдохновенно пели, ублажая публику песнями: про десант, про жизнь, и великую силу любви способную на великие подвиги.
Городские динамики гремели патриотическими песнями, навивая, на десантников и ветеранов ностальгические настроения о годах своей лихой молодости. Летний ветерок, трепал полотнища флагов России и ВДВ, и разносил над людским морем шашлычные и гриль ароматы.
По окончании торжественной части, на котором чествовали лучших людей города и ветеранов войны, был организован бесплатный просмотр военной кинокартины о нелегких годах нашей страны в годы военного лихолетья.
Народ наслаждался аттракционами и беспечно бродил по центру города, в поисках еще не опробованных развлечений и незабываемых впечатлений. Ветераны утомленные августовским солнцем, были приглашены на просмотр фильма, где заняли лучшие места в кинозале городского Дома культуры. Даже не смотря на бесплатный киносеанс, молодых людей в зале не было. Старики, старушки и те для которых история своей Родины была не пустым звуком, нежились в прохладе зала, созерцая на экране рождение бессмертного подвига советского народа.
На улице города стояла атмосфера всеобщего веселья. Было жарко и суетливо празднично. Молодежь, как водится, в подобные дни государственных торжеств, собралась рядом с кафе. Они восседали, словно воробьи на чугунном заборе, и непринужденно наслаждались атмосферой. Рядом горел мангал и шашлыки, источая по всей округе неповторимый запах, скворчали над углями. Здесь пилось пиво и слегка подвыпившие десантники традиционно барахтались в городском фонтане.
- Парни, вас не задолбала эта атмосфера. Бу-бу-бу, бу-бу-бу...
-сказала Вика, прикладываясь к бутылке с пивом, которую для приличия и требованию закона вставила в коробку из-под апельсинового сока. -Это же надо, целый день одно и тоже, «И нам нужна одна победа, мы за ценой не постоим». Нам нужно пиво, шашлык-башлык, и чувство безграничного счастья. Мы за ценой не постоим,- сказала раздраженно девушка.
-Скажи спасибо, что тебя десантники не слышат, -сказал Сергей.
-А то что, - переспросила Вика.
-А то, что надерут тебе задницу,- ответила Ольга. - Сегодня их праздник. Песни эти не для нас поют, а для тех, кто служил в ВДВ. В ДК дед мой кино смотрит про десантников. Сейчас бесплатное кино для них крутят, а потом будет торжественный обед в ресторане. Они заслужили, чтобы их уважали.
-А ты Оля, у нас, идеалистка. Кому сейчас нужен этот праздник? Тебе? Мне? Или вот им, - сказала Вика, показывая на кучку молодых людей, которые слегка подшофе катались на скутерах по площади, наводя ужас на беспечно дефилирующих горожан.
-Всё! Война кончилась почти семьдесят лет назад, пора начинать новую жизнь! Весь мир живет в другом времени, а мы все воюем! Вы еще про победу на Чудском озере припомните…
-Дура ты Вика! Без ветеранов у нас не было бы шанса радоваться этой жизни. Их благодарить надо.
-Ладно, Оля – все проехали. Музыку можно было и современную поставить, не все же воевали.
В разговор вмешался Никита.
-Хорош девки, ссорится! Дождемся вечера, вечером в ДК дискотека. Вот там и порезвимся!
-А я могу поменять городской репертуар! Хочешь я Вика, сделаю так, что через пять минут тут на площади со всех этих динамиков будет Савичева петь,- сказал Сергей, глотая пиво.- Мне это, как раз плюнуть. А я знаю, ты ее обожаешь!
-Давай, давай, давай Савичеву!- ответила Вика, хлопая в ладоши. Она достала из пачки сигарету и вцепилась в нее губами. Сергей поднес зажигалку, и девушка, прикурив, глубоко затянулась. – Бог мой, я так люблю, как она поет!
Вика очень нравилась Сергею. Как нормальный парень он имел на неё виды и мечтал, что ее сердце когда-нибудь растает, а она поймет, что лучше его она никого в своей жизни не встретит.
Вика была девочка с гонором. Ее папа был один из местных олигархов, который держал в городе несколько магазинов. Добиться от неё взаимности было сложно, но Сергей надежды не терял. Он мечтал, что настоящим мужским поступком он растопить ее сердце и она скажет «Да». Он, словно волшебник был готов исполнить ее любое пожелание. Ему хотелось, чтобы она оценила его старания и приняла ухаживания не как что-то мимолетное, а как настоящее. Сергей, достав мобильный телефон, набрал номер и позвонил. Чтобы не будить «зверя» и гнева в душе Ольги, он отошел в сторону и попросил брата слегка изменить репертуар.
Ребята пили пиво, смеялись и ни кто бы, не обратил внимания на Сергея, пока из городского репродуктора тут же не послышалась песня Юлии Савичевой.
Все обернулись. Сергей стоял, растянув свой рот в улыбке, и смотрел на Вику глазами исполненной надежды.
-Я же говорил, что смогу…
-Ха, так как это сделал?- спросила Ольга, меняясь в лице.
-Я же говорил, у меня брат в городском радиоузле работает. Я ему позвонил и попросил, чтобы он твое пожелание исполнил.
-Критин!- сказала Вика.- И брат твой тоже критин! Теперь как пить дать вылетит с работы по статье, а ты будешь гундосить, что из-за меня.
Сергей почесал затылок и немного подумав, сказал:
- Ты что Вика паникуешь? Что ты тут из себя корчишь? Ты же сама хотела…
-А если она тебя попросит головой об стенку. Ты что стукнешься,- спросила Ольга.
Сергей несколько раз глубоко затянулся, и бросив в урну сигарету, сказал:
-Ну, вас…я что идиот!?
-Идиот,- утвердительно ответил Никита, подтвердив Ольгины подозрения. -Ты сперва делаешь, а только потом думаешь…
-Что вы пристали к Серому? Ну, позвонил! Ну, заказал для меня песню. Это что законом запрещено?- стала защищать его Вика, видя, что друзья обиделись. –Я, что пожелала такое, что нарушило земное мироздание? – ехидно сказала она, допивая пиво. –Я может быть тоже смогла бы на войне пользу приносить. Так ее нет и нам не надо!
Ольга с ухмылкой глянула на подругу, и, поправив свалившийся на глаз локон волос, сказала:
-Я пойду лучше в ДК к деду. Он там сейчас кино смотрит в одиночестве,- сказала Ольга.- Мне потом старого нужно до дома довести, а то меня вечером папаня на дискотеку не пустит.
Ольга, сделав привет ручкой друзьям, направилась в дом культуры, который был всего в сотне метрах от молодежного кафе.
-О, о, о тоже мне дочь героя,- сказала Вика, сопровождая уход Ольги злобными комментариями. – Она говорит, что дед её на войне, крутым перцем был. У него медалей как на портрете у Брежнева что в учебнике истории.
Никита видя, что Ольга обиделась на выходку Вики, сказал:
-Ты Вика, точно дура. Тебе это надо было!? Ты же знаешь, что Ольга из-за деда обиделась. Она же его боготворит!
-А ты Никитос, меня не упрекай! Ольга твоя, деда любит не за то, что он её дед, а за то, что у него пенсия - мама не горюй! Он ей и компьютер и новый смартфон купил.
А шмоток у неё столько, что когда она шкаф открывает, то в МЧС звонит, чтобы те
наготове были ее спасать.
-А тебя жаба душит, что у нее тряпок столько?
-Фу, у меня не меньше. Если Ольга свои на рынке покупает, то я в фирменных бутиках отовариваюсь,- сказал Вика.- Чай мой папик, по круче деда Ольгиного будет.
Ну, ты меломан, пошли по шашлычку примем. Я что-то жрать после пива захотела,- обратилась она к Сергею, стараясь уйти от неприятного разговора.
Никита махнул рукой, и обернувшись вслед Ольги, сорвался с места.
-Оля, подожди,- крикнул он и прибавил шагу.
-Чего это они,- спросил Сергей, чувствуя, что ссора произошла из-за его необдуманного проступка. -Что вы, все как будто спайсу накурились...
В кинозале было темно. На экране вновь шла война, память о которой уносила стариков ветеранов в те далекие годы. Ольга и Никита скользнули в кинозал, и, разместились на последнем ряду, ожидая конец фильма.

***


-Мой фюрер, вы назначали встречу профессору Вольфраму фон Фон Зильбергу,- сказал адъютант Адольфа Гитлера, начальник канцелярии Даргес.
-Да, да Фриц, проси его,- ответил фюрер, разглядывая карту европейской части СССР.
В кабинет Гитлера в сопровождении адъютанта вошел седовласый пожилой мужчина. В его руке была трость. Ее рукоятка белой слоновой кости в образе головы имперского орла сразу привлекла внимание Гитлера. По всей вероятности профессор страдал подагрой поэтому охрана пропустила посетителя, не изъяв этот посторонний предмет.
-Господин Вольфрам,- спросил Гитлер, пожимая руку профессору.
-Так точно мой фюрер,- ответил ученый физик. Он заискивающе, улыбнулся и расправил плечи перед вождем.
Гитлер, как обычно жестом указал на тяжелое кресло, стоящее рядом с камином, и пригласил профессора присесть, для долгого и подробного разговора.
-Генрих Гимлер, мне говорил о вашем открытии в области физических явлений, - сказал фюрер.–Неужели, такое возможно?
-Так точно мой фюрер,- ответил профессор, стараясь выглядеть бодро, словно он был не ученый физик, а курсант Лейпцигского военного училища сухопутных войск и артиллерии.
-Господин Вольфрам, в ваши годы, нужно пожимать урожай вашего труда на благо Великой Германии, а не тянуться по стойке смирно, как это делаю молодые люди только вставшие на путь служения отечеству. Это удел молодых лейтенантов щелкать каблуками, а не седовласых мудрецов,- сказал Гитлер, присаживаясь в кресло рядом. - Не правда ли Фриц?
-Так точно мой фюрер, - щелкнул каблуками Даргес. Он занял место у спинки кресла между Гитлером и профессором.
-Распорядитесь Фриц, чтобы нам подали кофе,- сказал Гитлер, желая избавиться от лишних ушей и назойливого внимания своего ардинарца.
-Есть,- ответил Даргес. Он развернулся и убыл в секретарскую.
Фюрер облокотился на подлокотник, и взглянув профессору в глаза, спросил:
-Господин профессор, скажите мне, как вашему вождю, это правда, что есть такая возможность перемещения тела в пространстве и во времени? Может, я что-то не понимаю!?
-Истинная правда, мой фюрер. На базе Кельнского университета, мы построили испытательную лабораторию по квантовой механики. В течении последних трех лет мы проводили эксперименты, взяв за фундаментальную основу открытия Николы Тэсла и профессора Шредингера, и получили превосходные результаты. Наши лабораторные мыши научились исчезать в пространстве и во времени. После этих опытов они стали непонятно каким образом появляются в различных местах. Моя секретарша фрау Марта, находила их даже в своем столе, среди бумаг, о чем сообщала нам своим пронзительным визгом.
-Это любопытно профессор... А какое практическое применение мы можем придать этому открытию в деле служения отечеству,- спросил Гитлер, глядя в глаза физику.
-Мой фюрер, это великое открытие, благодаря которому, ваши верные солдаты могут быть перемещены в пространстве и во времени, на любое нужное расстояние в зависимости от поставленной задачи. Они могут внезапно появиться за спиной врага. Они могут возникнуть где угодно, и выполнив приказ, вновь вернуться туда, откуда они были направлены.
На какое-то мгновение на лбу Гитлера появились продольные морщины. По всей вероятности, он старался вообразить себе весь механизм телепортации, но пока трудно представлял себе весь этот процесс, ввиду отсутствия в этом вопросе фундаментальных знаний.
-Вы говорите профессор, что немецкий солдат может появиться в любом месте прямо за спиной врага,- спросил Гитлер.
-Мой фюрер, это явление описано еще в 1931 году американским писателем Чарльзом Фортом, который занимался этим процессом и описывал его именно, как телепортацию. Это и означает перемещение во времени и пространстве. Согласно уравнению профессора Шредингера, которое он вывел еще в 1926 году все окружающее нас пространство похоже на швейцарский сыр. Оно имеет, как бы невидимые нашему глазу отверстия в пространстве и времени эдакие червоточины. Они всюду нас, но мы их не видим. Под действием электромагнитного излучения квантовые частицы выстраивают прямолинейность нулевых полей и мы можем по такой червоточине переместиться из одного место в другое. Это как перейти через дверь из одной комнаты в другую.
Фюрер обернулся стараясь понять. В этот миг тяжелые дубовые двери растворились, и он увидел Фрица, который возник с подносом в руках.
-Ваш кофе, мой фюрер,- сказал Даргес, и поскрипывая паркетом, проследовал к камину. Он аккуратно поставил серебряный поднос на кофейный столик, и разлил кофе по чашечкам.
-Даргес, вы свободны,- сказал Гитлер, и махнул кистью руки, показывая адъютанту, что он может оставить их до окончания разговора. –Я, позову вас, если нам что-то потребуется. Да Фриц, и сообщите Гимлеру, что я хотел видеть его немедленно.
Фюрер элегантно двумя пальцами взял со столика чашечку кофе и слегка пригубил.
-Замечательный бразильский кофе профессор, рекомендую и вам отведать, - сказал Гитлер, глядя, как рука профессора не решается прикоснуться к чашке. -Вы господин Фон Зильберг, не считайте меня избранным. Я простой человек и избран на пост канцлера не всевышним, а народом Германии, а поэтому я сегодня, отвечаю за его чаяния. Оставьте свой страх дома профессор, а здесь мы говорим с вами на равных и во имя великой Германии.
Вольфрам поправил седые усы, и, взяв чашечку, поднес ее к губам. Сделав пару маленьких глотков, он вернул ее на блюдце, и тихо сказал:
-Восхитительно…
-Это я профессор должен говорить вам восхитительно. Это вы, вы продвигаете науку Великого рейха и это Вы, профессор, приведете меня к победе над советами,- сказал Гитлер, вскочив с кресла. - Что нужно вашей лаборатории, чтобы до конца довести исследования в области этой самой телепортации. Подготовьте расчеты профессор, и я думаю, наш министр финансов Шверин фон Крозиг изыщет несколько миллионов рейхсмарок для финансирования этого проекта. К лету 1942 года мы должны в полной мере воздать Сталину за провал зимней кампании под Москвой. Пусть сотни вооруженных до зубов солдат моего лейбштандарта появятся в Кремле и покончат с этим красным вождем, возомнившим себя азиатским тигром,- сказал Гитлер так громко, что на его крик тут же вышел адъютант.
-Фриц, проводи профессора, - сказал фюрер. – Наша аудиенция окончена. Помните профессор, к лету сорок второго года мы должны создать эту вашу уникальную машину, чтобы решить исход войны на восточном фронте в пользу немецкого солдата.
-Прошу вас,- сказал Фриц Даргес и придерживая Вольфрама фон Зильберга под локоть вывел из приемной фюрера. – Вам вызвать автомобиль, - спросил адъютант.
-Нет спасибо! Я сильно впечатлен общением с фюрером. Я пожалуй, пройдусь по Берлину пешком. Мне хочется переварить впечатления от встречи,- сказал ученый и опираясь на трость, вышел из рейхсканцелярии.
-Фриц, сообщите в службу безопасности, чтобы за профессором срочно установили наблюдение. Не дай Бог русские, или их союзники прознают про наши планы, и тогда нам не избежать неприятностей. Пусть SD займется этим проектом. Телефонируйте Генриху Гимлеру, что с сегодняшнего дня SD в полной мере курирует проект «Призрак», как я назвал его.
-Есть,- сказал Даргес, и щелкнув каблуками, вышел из приемной.
Гитлер под впечатлением подошел к окну, он отодвинул тяжелые зеленые шторы, взглянул на улицу Берлина. В его голове крутилась картинка, как его верные солдаты из СС, тайными невидимыми человеческому глазу тропами в пространстве проникают в Кремль, и там жестоко расправляются со Сталиным и его полководцами.
Гитлер, подойдя к столу, нажал кнопку. В это мгновение двери открылись и в приемной возник полковник Даргес.
-Я слушаю вас мой фюрер,- сказал он, вытянувшись по стойке смирно.
Фюрер присел в кресло и спокойно сказал:
-Подготовьте Фриц приказ, о выделении средств на осуществление операции «Призрак». Всю информацию, что связана с профессором Фон Зильбергом засекретить, придав ей статус информации стратегического значения третьего Рейха. Ответственным за ее сохранность, назначается Генрих Гимлер. Пусть люди Гимлера с этой минуты возьмут профессора Фон Зильберга под плотный контроль и не дадут просочиться информации.

Покинув рейхсканцелярию, профессор Вольфрам фон Фон Зильберг погрузился в раздумье. С одной стороны помощь в создании телепортатора ему была нужна как воздух, а с другой…
С другой, профессор не хотел быть причастным к зверствам нацистов и старался как-то избежать этого оставив исследования на начальном этапе. Сейчас он балансировал на лезвии ножа. Звонок идущего по Вильгельм штрассе трамвая, как бы вернул его в реальность, и он, подняв глаза, увидел рядом с собой человека в черной фетровой шляпе. Тот, придерживая поля своего «котелка», улыбнулся профессору белоснежной улыбкой и вошел следом за ученым в трамвай. Эта многозначительная ухмылка говорила ему, что теперь не только его открытие в пространственном перемещении принадлежит ему как автору. Оно стало принадлежать нацистам. Фон Зильберг поднимаясь по ступенькам в трамвай, и почувствовал, что теперь вся его жизнь, и все открытия принадлежат Рейху.
Теперь ни кто не спросит его желания, его теперь просто нет. Люди Гимлера знают свою работу, как ни кто в Германии. Какой-то холодок прокатился по спине профессора, и он неуверенно присел на край лакированной лавки. Таинственный незнакомец, отвернув полы кожаного пальто, присел рядом и вкрадчивым голосом человека наделенного особой властью сказал:
-Вам, профессор так нельзя поступать. Приказом Адольфа Гитлера полчаса назад вам придан статус национального достояния. Теперь вы, находитесь под охраной службы безопасности Рейха СД. Сейчас на следующей остановке вы выходите и пересаживаетесь в автомобиль, который будет ждать нас.
-Я арестован,- заикаясь, спросил профессор.
-Нет, что вы господин Фон Зильберг, вы не арестованы.
-Тогда я могу,- хотел было сказать физик, как тяжелая рука незнакомца легла ему на плечо и силой прижала к лавке.
-Вы, профессор, можете все, но только во имя Великой Германии и на благо процветания третьего Рейха.

***
-Все что могу! Спасибо, это все что могу!- говорил с экрана командующий в образе Георгия Жженова, вручая ордена «Красного знамени» оставшимся в живых солдатам. Ольга, достав платок, вытерла накатившую на глаза слезу. Она тихо сказала:
-Это Никита, самый волнующий момент в этом фильме. У деда всегда в этом моменте накатываются слезы и повышается давление.
-Сильно,- ответил Никита, придерживая Ольгу за локоть. -Я сам на взводе.
-Я тоже всегда плачу в этом месте. Ведь уму непостижимо, что такая война была на этой планете и наши деды выстояли,- тихо сказала Ольга, положив голову на плечо парню.- Случись такое сейчас, я даже не представляю, как отнеслась бы наша молодежь. Вика точно бы, наверное, сдалась в плен, а может пошла бы в полицаи.
Никита обнял Ольгу, и поцеловав ее в щеку, нежно сказал:
-Дурочка, такой войны больше не может быть. Человечество получило достойный урок.
-Ты же знаешь Ник, что история всегда повторяется,- сказала Оля, и еще сильнее прижалась к своему парню. По экрану побежали титры, конец фильма, и в зале загорелся свет. На какое-то мгновение наступила тишина. Ветераны, опираясь на своих «коней» как они называли трости, стали медленно покидать зал через открытые боковые двери.
-А вон и дед,- сказала Ольга. Она по ступенькам стала спускаться ближе к экрану, чтобы вывести деда через боковой выход. Никита не дожидаясь предложения, проследовал за ней.
В последнее время Ольга настолько вошла в его сердце, что он и не представлял как прожить без неё хотя бы один день.
Взяв деда под руку, Ольга хотела провести его к выходу, но тот одернул ее и сурово сказал:
-Я внучка, еще в порядке. Не надо Оля, позорить деда перед моими боевыми товарищами. Пусть видят, что Иван Азаров сам передвигается и еще может постоять за себя в лихую годину.
-Какие товарищи дед? Какая лихая година? Уже две тысячи двенадцатый год. Шестьдесят семь лет назад война кончилась. Вы уже все сделали, что могли и теперь заслужено отдыхаете.
-Отойди,- сказал дед, и, подтянувшись, побрел к выходу.
От открытой на улицу двери, свет больно резанул по глазам. На какое-то мгновение окружающие предметы слились с солнечным днем и расплылись, потеряв отчетливые контуры. Через мгновение зрение нормализировалось.
Первое что увидела Ольга и Никита, был немецкий танк, стоящий посреди площади. Немецкие солдаты были всюду.
-Глянь Никита, пока мы кино смотрели, в городе появились киношники. Видно тоже про войну фильм снимать будут.
-Странно это как-то,- ответил Никита. -Ни кто ничего не знает, а тут какое-то кино.
-Ну не немцы же это,- сказала Ольга.
-Немцы, - ответил дед, и, схватив Ольгу за руку втянул ее назад во внутрь кинозала. Никита даже не успел отреагировать на такой фортель старого ветерана, метнулся следом. В деда в ту секунду, словно вселился бес. Он из простого седовласого старичка превратился в какой-то странный энергетический сгусток.
-За мной,- крикнул дед, и перемахнув через перила, опустился в оркестровую яму под сцену, где через подвал был другой выход из здания дома культуры.
-Дед, а дед, ты совсем сошел с ума! Какие на хрен немцы!? Это актеры,- кричала Ольга. –Ты кино насмотрелся, вот тебя и потянуло на воспоминания.
-Молчи девчонка, я лучше знаю,- сказал ветеран, снимая с себя пиджак с медалями и орденами. – Это Оля, настоящие немцы- фашисты. Это мой грех. Это моя боль ты понимаешь? Это не актеры, это е призраки, той настоящей войны.
Никита смотрел на деда и думал, что он сошел с ума. Одернув Ольгу, он сказал:
-Слушай, а давай позвоним в скорую, пусть подъедут, может у деда крыша съехала? Никита, достав мобильник, набрал номер скорой помощи. Телефон пикнул и отключился.
-Черт, смотри, нет связи. Надо вылезти в кинозал и оттуда позвонить.
-Ты Никита, хоть на улицу выйди, ты связи уже не найдешь,- сказал дед. Ты думаешь, старый с катушек съехал? Нет братец, я в полном порядке. Я пока еще умом не тронулся.
-Что ты такое говоришь,- заверещала Ольга. – Какие это немцы?
-Это Оля, фашисты. Это настоящие войска СС дивизия «Адольф Гитлер», тебе понятно, или ты внучка, продолжаешь думать, что я спятил?
-Иван Тимофеевич,- объясните нам, что происходит. Мы с Ольгой не можем сообразить, как здесь, почти через семьдесят лет появились немцы.
-Это внучка, мой грех и теперь я должен исправить его,- ответил дед. Нам нужно найти ворота.
-Какие ворота,- спросил Никита.
-Это такой обруч диаметром метров восемь,- сказал дед. Еще в сорок первом году, когда я учился в ШОН.
-Что это ШОН,- спросила Ольга
-ШОН, внучка, это школа особого назначения. Эти школы были созданы еще в тридцатых годах для подготовки разведчиков диверсантов. Я тогда случайно попал в такую школу. Она располагалась в бывшей колонии НГБ….

***

-Я тогда стоял возле окошка приема передач управления НГБ. Мать собрала отцу передачу, -сказал дед.- Мне было как и вам сейчас восемнадцать лет. Тогда в тюрьмах очень плохо кормили, и мы раз в три дня передавали продукты питания.
Народ, стоящий сзади в очереди молчал, провожая завистливыми взглядами тех счастливчиков, которые, отстояв несколько часов, все же сдали собранные продукты и вещи для своих близких.
-Фамилия статья, обвинения,- сказала здоровенная «пупкарша», принимающая узелки с передачами для арестантов. Она ела яблоко, выловленное из какого-то чужого узла, и теперь нагло хрумкая, глядела на очередного посетителя, как на объект своего благосостояния.
-Азаров Тимофей Сергеевич, - сказал Иван. Он задумался, даже не зная статьи предъявленного отцу обвинения.
-Жди!- сказала гросс баба, и захлопнула перед его лицом маленькое окошечко.
Через несколько минут окно открылось, и она пропитым голосом проревела:
-Следующий!
Иван замер в оцепенении, ничего не понимая.
-А как же я!?- Спросил он, «пупкаршу».
- Жди тебе сказано!- последовал ответ и вновь проревела своим голосом: -Я же сказала кто там следующий!
Народ в очереди загалдел, словно стая гусей, видя, что около окошечка надежды образовался затор. Вдруг по длинному коридору, в направление к приемной, вышел молодой НГБешник. Из-под лакированного козырька малиновой тульи его фуражки, натянутой на самый затылок, торчал золотистый чуб. Он был похож на донского казака. Руки он держал в брюках, нагло расталкивая выставленными локтями посетителей тюрьмы. Его хромовые сапоги горели, отблескивая бликами в свете тусклых электрических ламп. Подойдя к Ивану, чекист вытащил из кармана правую руку, и улыбаясь, спросил:
- Ты что ли Иван Азаров!?
-Я!- ответил Иван, с чувством робости.
-Пошли, у тебя сегодня свидание с отцом,- сказал НГБешник. Он легко толкнул в плечо Ивана, направив на выход, вдоль очереди.
По толпе моментально прокатился слушок, об очередном беспределе органов. Пожилые люди, доведенные до крайности, мгновенно оживились.
-За что, за что парня арестовываете!? - прокричала одна женщина в очках. -Он же вам ничего не сделал! Душегубцы! Сатрапы!
НГБешник шел молча, вслед за Иваном и не обращал никакого внимания на гнев возбужденного в очереди народа.
Из толпы вновь кто-то крикнул: - «Сатрапы, палачи».
На какое-то мгновение лейтенант остановился. Он, обернувшись к толпе, погрозил указательным пальцем. Этого движения хватило, чтобы навести порядок, и заставить стоящих в очереди надолго замолчать.
Иван шел по маршруту, который указывал чекист. Поднявшись на третий этаж, он остановился около большой двери.
-Стой пока здесь! – сурово сказал голос НГБешника.
Иван остановился, нервно теребя в руках узелок. Мимо него проходили сотрудники НГБ, щеголевато одетые по форме в синие габардиновые галифе и зеленые гимнастерки, перетянутые кожаными портупеями. Они не обращали на Ивана никого внимания. Кто дымил папиросами, кто смотрел в какие-то папки, перекладывая бумажки, кто, вообще засунув руки в карманы, расхаживал взад и вперед, задумчиво опустив голову.
- Азаров Иван Тимофеевич, заходи! - сказал вышедший чекист.
Иван повинуясь, вошел в просторный кабинет.
-Азаров Иван Тимофеевич, доставлен по вашему распоряжению, - сказал чубатый чекист, приложив руку под козырек.
Человек сидевший за столом, взглянул исподлобья на Ивана, и сказал:
-Веди следующего! А ты Ваня, проходи, присаживайся, у нас будет очень длинный разговор с тобой, - обратился он к Ивану бархатным голосом.
Азаров послушно подошел к столу и присел на край стула, поставив узелок на колени. От нахлынувшего на него волнения, его руки нервно теребили торчащие в разные стороны концы связанной по углам тряпки. Майор посмотрел на него и, улыбнувшись, сказал:
-Да не волнуйся ты так, тебя ни кто арестовывать не собирается! Отца хочешь увидеть!?
Иван кивнул головой, и на его глаза навернулась скупая слеза.
-Ты тут Азаров нюни то не распускай. Нет у нас халдеев, чтобы тебе сопли вытирать. Батька твой в твои годы уже настоящим героем был,- сказал майор, закуривая. - Курить будешь?
Иван взял предложенную папиросу, и как и отец продул со свистом гильзу. Сжав конец папиросы зубами, он робко прикурил, выпуская дым вниз, как это обычно делают малолетние куряки.
-Я Иван, знавал тебя еще тогда, когда ты мамкину сиську сосал и под себя гадил. А сейчас смотрю и вижу, что ты весь в отца пошел,- сказал лысый майор, доставая из стола коричневую кожаную папку. Ну что начнем наш мужской разговор!?- сказал он, и хлопнул ладонью по ней. -Ты знаешь этих людей? - спросил майор, и вытащив из папки фотографию подал её Ивану. На ней были запечатлено семейство Герберта Росса
-Да, я знаю их!- сказал Иван, и положил фото на стол. Это были мои друзья. Их отец работал по контракту на тракторном заводе вместе с моим отцом.
-Вот и чудненько! - сказал майор.- Увидеться хочешь!?
-Они уже уехали в Германию!?- удивленно спросил Иван.
-А как должно было быть иначе!? Ведь всю операцию подготовило наше ведомство. Твой отец в этом, сыграл немаловажную роль. Пусть катит этот Герберт, к своему Гитлеру и расскажет там, как арестовали твоего отца. Как врагов народа ссылают в Заполярье. Пусть, пусть себе поет, словно канарейка в клетке.
- А зачем это было нужно,- спросил, Иван, слегка успокоившись.
-Нужно это Ваня, для того, чтобы Родина, знала, какие блюда варится на политической кухне третьего рейха. Мы владеем информацией, что Гитлер усиленно готовится к войне против СССР.
В это самое время в кабинет Малышева ввели Азарова Тимофея. Иван хотел было, вскочить и обнять отца, но суровый окрик майора, остудил его пыл.
Отец держал руки за спиной. Его лицо было припухшее, и слегка отдавала желтизной.. Губа была рассечена, а красная запекшаяся корка делила её почти пополам.
-Азаров садись,- сказал Малышев и чекист, конвоирующий его, поставил стул поближе к столу майора. Тимофей присел. Он опустил голову, чтобы не столкнутся с глазами сына. Ему было тяжело и стыдно смотреть Ивану в глаза за свое жалкое и разбитое состояние.
-Вот видишь Ваня, твой папочка пожаловал собственной персоной! - с издевкой в голосе, сказал майор Малышев.- Со свиданьицем вас - родственнички! Ну что раз вся компания в сборе перейдем к делам нашим насущным! Как я ранее и говорил, в Германии сейчас очень сложный период. Гитлер не скрывает замыслов развязать войну против СССР. Он хочет взять реванш, за свое поражение в первую мировую. В обществе сейчас, как никогда муссируются идеи, о возрождении Германии, и её народа.
-А что может семья Азаровых,- спросил отец. –Иван, что должен проникнуть в рейхсканцелярию и убить фюрера?
-Не язви Азаров. Мы лучше знаем, что может твой Иван, а что нет.
Малышев вновь взял папиросу и закурив, поднялся из-за стола. Он заложив руки за спину, стал прохаживаться по кабинету, рассказывая о экономическом чуде Германии, о планах нацистов, и роли советской разведки в условиях капиталистического мира. После того как папироса сгорела, он затушил окурок в хрустальной пепельнице и вновь вернулся за стол.
-Есть мнение направить Ивана в Саратов. У нас там расположена своя школа, где наши лучшие инструктора сделают из него настоящего матерого разведчика.
-А как же институт!? - спросил Иван озабоченно.
-Институт будешь заканчивать после войны, если выживешь. Есть информация, что Гитлер собирается нарушить пакт о ненападении.
-А как же отец, - спросил Иван.
-Твой отец Ваня, вынужден будет остаться пока у нас. О его судьбе можешь не переживать. Есть приказ Совнаркома о создании элитных лагерей для высокоинтеллектуального контингента. Твой отец не будет испытывать никакой нужды. Я обещаю, что уже через год он будет на свободе. Так ты согласен!?- спросил майор Малышев.
-Мне нужно подумать – сказал Иван, желая затянуть время.
-Пока твой папа будет кушать передачу, собранную твоей мамой, ты можешь думать, - сказал майор. Он нажал кнопку и вызвал конвойного. Когда тот вошел, он сказал:
-Два стакана чая с лимоном и в каждую, по четыре куска сахара. Понял!?
- Есть!- сказал чекист и вышел из кабинета.
Малышев пересадил отца Ивана в угол на диван, и позволил ему перекусить. Развернув узелок, Тимофей Сергеевич, расположился около небольшого круглого столика стоящего в углу кабинета. Он чистил вареные яйца. С жадностью он запихивая в рот куски сала, жевал его, стараясь проглотить как можно больше. Было видно, что в тюрьме его плохо кормили. Тимофей Сергеевич, глядя на Ивана, откусил кусок лука, словно это было яблоко, и стал жевать, вдобавок закусывая лук черным подсоленным хлебом.
В этот момент, Иван, пораженный состоянием своего отца, готов был расплакаться. Желание ему помочь, в те минуты доминировало над его сознанием. Иван не выдержав подобной пытки обратился к Малышеву.
-Я готов подписать бумаги.
-Вот и чудно! - сказал майор и положил на стол перед Иваном три машинописных листа. – Подписать нужно, вот тут, тут и тут!- сказал он, указывая ручкой, где должны стоять его подписи.
В эту минуту в кабинет вошел чекист. Он держал на подносе два стакана чая в мельхиоровых подстаканниках. Чекист поставил стаканы на столик перед Тимофеем Азаровым. Козырнув, чекист вышел из кабинета, не обронив ни слова.
Обжигаясь, Азаров схватил стакан. Несмотря на то, что там кипяток, отец Ивана, обжигая губы, стал запивать соленое сало сладким чаем.
В эту минуту Иван понял, что это был простой шантаж. Увидев страдания близкого ему человека, Азаров младший был просто вынужден пойти на этот шаг. Ему хоть на сотую долю процента хотелось, уменьшить страдания отца и Иван подписал положенные на стол бумаги.
-А что теперь дальше!?
-Даю тебе Ваня, три дня, - сказал майор. - Через три дня ты закрыв свои дела приходишь сюда, в этот кабинет. Твой отец пока останется у нас. Пусть это будет гарантия наших договоренностей.

***

-А что было дальше дед,- спросила Ольга, приняв в ту минуту боль деда.
-А дальше Олечка, была школа ШОН,- со вздохом ответил старик.
Я тогда ровно через три дня прибыл к майору Малышеву, как этого требовал подписанный с ним договор. Ни мать, ни сестра Ленка, не знали, куда я исчез.
Лишь скупая казенная телеграмма, согласно «легенде» говорила о том, что я откомандирован институтом в Ленинград, к академику Герцману, для дальнейшего обучения, по избранной специальности.
Дед задумался. Перед его глазами вновь появилась крытая тентом полуторка. Он прыгала на промерзших ухабах, подбрасывая какие-то зеленые армейские ящики. В углу на свернутой маскировочной сети сидел Иван Азаров, держа в руках «балетку». Второй час пути на жутком морозе заставлял его раз от разу тереть руки о колени, которые нестерпимо жалил мороз. Вдруг Иван почувствовал, что машина остановилась. Послышался голос сопровождающего его белобрысого офицера НГБешника, который был назначен куратором Ивана.
-Эй, казак, ты еще жив!? Может, околел?
-Жив! – ответил Иван, чувствуя, что длинному путешествию пришел конец.
-Ладно, пока сиди, еще не приехали, - сказал сопровождающий и хлопнув дверью вышел на улицу. Хруст снега под ногами говорил о том, что он отошел в сторону.
Иван выругался про себя, и вновь потерев заиндевевшие руки, достал из внутреннего кармана своего полушубка пачку папирос. Продув гильзу, он сунул её в рот и прикурил от зажженной спички. Два часа езды по ухабам он старался не курить по просьбе офицера, но тут машина стояла и была недолгая передышка. Ему хотелось пару раз затянуться табачным дымом, вот Иван и не выдержал -закурил.
Спичка горела в его руках, и он старался, как можно дольше не тушить её, согревая теплом свои озябшие руки. В этот миг свет от спички скользнул по ящикам. Он мельком увидел немецкую «ворону», растопырившую свои крылья. Спичка погасла и Иван на какое то мгновение погрузившись во мрак задумался.
Вдруг раздался скрип открывающихся ворот. Вслед ему послышался голос лейтенанта:
-Давай пошел!
Машина тронулась, скрепя деревянными бортами. Сквозь посторонние шумы ветра в брезентовом покрытии, лязг каких-то деталей под машиной, Иван отчетливо услышал лай собак. В этот миг его сознание охватил страх. Ему показалось, что майор Малышев, водил его за нос и теперь без суда и следствия его определил в лагерь к осужденным. Машина остановилась, мотор заглох. По всей вероятности, это была конечная остановка. Привстав с маскировочной сети, он размял затекшие ноги и в этот момент услышал:
-К машине казак - приехали!
Азаров неуверенно вылез из кузова и к своему удивлению обнаружил, что кроме снега, столбов и фонарей, в темени зимней ночи ничего больше видно не было.
Лейтенант подошел к нему и приоткрыл брезент в кузов. Почувствовав запах табака, он вдруг заорал на Ивана:
-Ты что сука, совсем спятил! Тебе же было ясно, сказано, не курить! А если бы загорелось, ты знаешь, что с нами было бы!? Что за народ, ни хрена не понимает. Ты что не знал дурак, что весь путь жопой на бомбе ехал.
Иван испуганно посмотрел на офицера. Тот, осветив фонариком ящики, открыл один из них. Направив луч света внутрь, он показал и сказал:
- Смотри урод! Тут же пол тонны тринитротолуола!
Только сейчас в свете фонаря Иван увидел маркировку и надпись на немецком языке «Внимание взрывчатые вещества». Картонные пропитанные парафином коробки с веревочными ручками, весом по одному килограмму, располагались в три ряда по пять штук в ряду.
-Жахнуло бы так, что от этой машины даже гаек не осталось!- сказал лейтенант, и влепил Ивану оплеуху. Иван дернулся и шапка слетела с его головы в сугроб.
В этот момент сзади кто-то подошел. На немецком языка, кто-то спросил:
- В чем дело?
Иван обернулся. Его ноги налились свинцом. На него смотрел немецкий капитан. Рядом с карабинами Маузер -98 стояли два солдата в новой немецкой форме.
-Что случилось!?- вновь спросил офицер по-немецки, отодвигая тент в сторону.
НГБешник спокойно закинул тент на машину и, посветив на ящики фонариком.
-Это вам гер капитан, для учебного процесса. Вот накладные. Пятьсот килограмм тринитротолуола и взрыватели. Велено было забрать из Саратовского управления.
-Машину разгрузить, - сказал немецкий офицер солдатам. Те, повинуясь, мгновенно бросились исполнять приказ. За это время ни кто из них не проронил ни слова.
-Ты кто спросил!?- капитан по-немецки, тыкая в грудь, приехавшего Ивана пальцем.
-Я Азаров Иван, студент южно - уральского политехнического института - выдал он по-немецки.
-Хорошо Иван! Помоги курсантам выгрузить машину. После зайдешь в кабинет. Шульц покажет тебе дорогу - сказал капитан, и положив НГБешнику руку на плечо, отвел его в сторону.
О чем говорил фашист с чекистом, Иван не слышал. Лишь в свете фонаря он видел, как тот передал ему какую-то папку. Напоследок чекист, крепко пожав «фашисту», руку и хлопнув дверкой полуторки скрылся в кабине.
Машина завелась. Урча двигателем, она мелькнула фарами в сторону ворот и двинулась в обратном направлении.
Иван Азаров одиноко стоял около крыльца одноэтажного здания, держа в руке «балетку». Он всматривался в окружающую местность, стараясь вырывать из черноты ночи отдельные фрагменты строений, но все достопримечательности были скрыты мраком. На хруст снега Иван обернулся. В этот миг он увидел немецкого унтер-офицера, который протянув ему руку, и сказал по-немецки:
- Я Шульц! ю
-Иван! – робко ответил Азаров.
-У тебя есть сигареты!? - спросил унтер-офицер по-немецки.
-Есть!- сказал Иван, принимая правила игры. Он достал из кармана папиросы и протянул пачку унтер-офицеру. Тот большим пальцем ловко подцепил крышку и открыл её, обнажив содержимое. Унтер достал две папиросы. Одну он подал Ивану, а другую, взяв себе. Скомкав пачку в своих сильных руках, он поломал папиросы и бросил их в урну.
-Ты че мужик!- спросил Азаров, переходя на русский. Тот взглянул на Ивана и в ответ на его русское возмущение спокойно ответил по-немецки.
-Ты Иван, прибыл в школу особого назначения. Здесь курят только немецкие сигареты. Говорят только по-немецки. Едят по-немецки немецкими ложками. Носят немецкую форму. Чем раньше ты это усвоишь, тем меньше у тебя будет проблем. Ты понял?
-Так точно,- ответил Иван.
-Пошли со мной, капитан ждет тебя в канцелярии роты.
От удивления, у Азарова отвисла челюсть. Он, повинуясь унтер-офицеру, вошел в казарму. Яркий свет электрических ламп в коридоре больно ударил по глазам. Вытерев рукавом проступившие слезы, он вдруг увидел, что попал в Германию. Внутри казармы все надписи и вся наглядная агитация была на языке потенциального врага. Около входа стояла тумбочка с телефоном. Возле неё стоял немецкий солдат. При виде вошедшего унтер-офицера, он, согнув руки в локтях, вытянул их по швам, как это требовал немецкий строевой устав.
Все что случилось с Азаровым, напоминало какое-то сумасшествие.
Азаров, вошел в казарму следом за унтер-офицером. Он осмотрел помещение, удивляясь безупречной чистотой. Пол коридора был выложен кафельной плиткой, которая была отмыта и натерта до зеркального блеска.
Пройдет всего сутки и Азаров уже переодетый в форму немецкого солдата, будет ползать на коленях по этим плиткам и мылом тереть черные полосы, нарисованные резиновой подошвой армейских сапог.
В конце казармы, находился кабинет командира учебной роты. По одной сторонам коридора располагались жилые кубрики курсантов. Пройдя в конец казармы, унтер-офицер открыл кабинет командира.
-Разрешите войти, господин капитан?
-Да, Шульц, заходи,- ответил капитан.
-Хайль! – сказал унтер - офицер, и вытянул руку в нацистском приветствии.
-Хай! – махнул капитан, сидя за столом.
-Курсант школы особого назначения Азаров Иван доставлен! – доложил унтер-офицер.
Иван растерянный, стоял около двери. Он абсолютно не понимал, что с ним происходит. Толи это был сон, толи он в действительности попал к фашистам. Некая оторопь потряхивала его тело, а на душе было довольно неуютно при виде формы врага.
-Присядь курсант,- сказал капитан и указал на стул.
В руках гауптман держал личное дело Азарова. Он внимательно изучил его, и сделав записи о прибытии в спецшколу, закрыл. Отложив дело в сторону, гауптман откинулся назад. Улыбнувшись Ивану, он сказал приветливо по-русски:
-Так Азаров, ты прибыл в учебное заведение внешней разведки НГБ СССР.
Это последние слова, которые ты услышишь на русском языке. Я как твой командир и преподаватель обязан ввести тебя в курс дела. С первой минуты пребывания в школе ты должен усвоить следующее…
Первое: все разговоры, как с преподавательским составом, так и с курсантами, ведутся исключительно на языке потенциального противника. За неисполнение требований, следует наказание.
Второе: распорядок данного учебного заведения, целиком и полностью идентичен распорядку боевого подразделения вермахта. Всё здесь, начиная от сигарет, формы одежды и прочих мелочей, только германского производства. За время обучения у курсантов должен выработаться автоматизм во всем: в умении одеваться, питаться. В умении говорить, слушать и запоминать. Малейшая ошибка приводит к провалу, а соответственно не только к смерти, но и срыву поставленной задачи.
Требования в школе, очень жестокие, поэтому постарайся привыкать сразу. Контроль за курсантами, производится круглосуточно. Постарайся научиться, не только говорить по-немецки, но и думать. Не дай бог во сне, ты заговоришь по-русски. В гипнотическом трансе или сне, могут нарушиться все условия конспирации. За это моментальное отчисление из школы. Все остальное придет к тебе само собой. Запомни Азаров, ты будущий разведчик и Родина хочет, чтобы ты служил ей достойно.
-Шульц, курсанта переодеть, подстричь как положено, - сказал капитан . – Выдать ему сигареты, если он курит?
-Так точно господин капитан - курит! – Сказал Шульц, и вытянулся в струнку.
-Да Азаров, у всех наших курсантов немецкие фамилии и имена. Завтра ты получишь солдатскую книжку на имя Эрика Ланге. С этого дня ты не Иван Азаров, а Эрик Ланге. Тебе понятно!? – спросил капитан.
-Так точно!- ответил Иван.
. -Ты хорошо говоришь Эрик! Все свободны!
Шульц щелкнул каблуками. Толкнув вперед новоявленного курсанта Эрика Ланге, он вышел из кабинета командира. За эти первые минуты, проведенные в этой школе, Иван был в полном шоке. Мгновенные метаморфозы в его судьбе, заставляли концентрировать внутри себя все внутренние силы. На кону была поставлена не только жизнь отца, но и его собственная.
-Что стоишь? Проходи!- сказал унтер-офицер, открывая в двери в «каптерку». –Раздевайся полностью, – сказал он оценивая взглядом габариты нового курсанта.
Иван разделся и предстал перед Шульцем, в облике Адама, прикрывая свое мужское достоинство ладонями рук.
-Что стоишь, словно футболист! Стесняешься что ли? Садись на табуретку,
Иван послушно сел на стул. Унтер, взяв в руки машинку и ножницы, за пять минут начисто состриг всю растительность на голове Ивана, придав облик настоящего солдата..
-Давай одевайся,- сказал унтер и бросил Ивану трикотажные форменные немецкие трусы ширинкой и нательную рубаху. В течение десяти минут, Иван был экипирован казенными вещами по всем видам снабжения солдат и курсантов Вермахта.
- Сейчас я покажу твое спальное место. Подъем в пять часов утра. Форма одежды спортивный костюм. Ты понял меня Ваня Эрик!?
-Так точно, - ответил Иван, вытянувшись.
- На сигареты, - сказал унтер и бросил на стол пять пачек «Каро»,- остальные вещи получишь завтра. На сегодня все – отбой!
Иван, держа в охапку свои тряпки, вышел из каптерки. Унтер шел впереди по коридору. Приоткрыв в кубрик двери, он сказал:
-Эрик! Это твое спальное место. Вещи положишь в этот шкаф, - сказал унтер и показал на свободную ячейку.- Тут нижнее белье. Тут должна висеть парадная форма. Здесь туалетные принадлежности. Завтра разберешься сам. Напоминаю, подъем в пять утра - сказал напоследок унтер. Он похлопал Ивана по плечу и вышел из кубрика.
В спальной комнате было шесть кроватей. Пять из них были заняты курсантами, а шестая стояла заправленная. Синяя лампа ночника горела над дверью. В её тусклом свете Иван разделся и лег в кровать. Как назло, сон не приходил. Скрестив руки на своей груди, он уставился в потолок, задумываясь о своей судьбе. На душе как- то странно скребли «кошки». Вся эта новая атмосфера угнетала, но Азаров, проворачивая в голове свою прожитую жизнь, понял, что нужно осваивать новую профессию. Он решил вопреки всем своим внутренним сопротивлениям пройти этот путь. Постепенно его глаза стали слипаться и он будто провалился в черную, бездонную яму сна.
Утренний свисток фельдфебеля, разбудил в самый разгар ночных сновидений. Иван ничего, не слышал, он крепко спал - спал не обращая внимания на пронзительный свист. В какой -то миг, тяжелый удар, кованого армейского сапога снизу в кроватную сетку, тупой болью прокатился по его печени. Иван испугано вскочил. Продрав глаза, он увидел, что курсанты в грязно-зеленых, спортивных костюмах, уже стоят возле кроватей, своих вытянувшись по швам. Он был последний. В те минуты это было просто похоже на кошмарный сон. Спохватившись, он оделся по форме и замер наравне с курсантами своего отделения.
Только сейчас до него дошел смысл разговора с капитаном, который состоялся
накануне вечером. Иван, как бы вернувшись из небытия, внутренне встряхнулся и вскочил в колею сурового режима.
-Выходи строиться на зарядку,- прокричал фельдфебель и выскочил первый из кубрика на улицу, увлекая за собой учебную роту. В темноте раннего утра, курсанты по команде побежали в след фельдфебелю. Именно на этой пробежке Иван ощутил, как силы покидают его. Судя по лицам курсантов, находившихся в школе уже достаточное время, подобные утренние пробежки на десять километров, были для них всего лишь легкой разминкой. Иван плелся сзади. Он старался не отставать, но расстояние между ним и курсантами увеличивалось. Слюна во рту от бега превратилась в настоящий клей для обоев. Она склеивала не только язык, но и все внутренности, которые дрожали от подобного издевательства над организмом, словно рыбное заливное. Воздуха не хватало, и острая боль появилась в правом боку.
В какое-то мгновение, силы почти покинули его тело. Боль в боку стала настолько нестерпимая, что Ивану захотелось упасть. В этот миг перед ним, словно призрак возникло лицо фельдфебеля.
-Шевели ногами дерьмо собачье,- ругался он и упершись рукой Азарову в спину он стал подталкивать его вперед. -Вперед, вперед! Быстрее! Давай Эрик, ты сможешь сделать это!
Иван, нашел в себе силы прибавить в скорости. Боль в правом боку нещадно мучавшая его эти минуты, вдруг мгновенно отступила. Внутри организма сработал какой-то странный клапан. Он просто наполнил все вены и артерии чистейшим кислородом. От такого прилива, все мышцы как бы воспрянули духом и запустили все внутренние резервы сил, хранившиеся где-то в тайных уголках. На удивление Ивана, бежать стало намного легче и он прибавил ход. Постепенно расстояние между ним и основной группой стало сокращаться. Десять километров бега пролетели незаметно. Добежав до финиша, он упал в снег, и крепко по-русски, выругавшись матом.
Фельдфебель посмотрел на него суровым взглядом, и проорал на языке потенциального врага:
-Курсант Ланге, упор лежа принять!
Иван, теряя последние силы, упал на живот. Он превозмогая боль, стал отжиматься, выполняя приказ командира, пока не уткнулся лицом в снег. Он проклинал себя за неосмотрительность, зная неотступность наказания. Фельдфебель видя, что Эрик теряет силы, поставил ему на спину ногу и сказал:
-Ты Эрик, должен забыть язык, на котором говорила твоя мама и папа. Если ты хочешь выжить, если ты хочешь окончить эту школу, ты должен говорить только
на немецком языке. Даже стонать от боли и ругаться, ты должен только на языке вероятного противника.
В какой -то миг последние силы покинули тело Ивана и он уткнулся лицом в снег. Красные круги и всякие странные геометрические фигуры поплыли перед его глазами. Пот катился по спине. В какое-то мгновение он просто провалился в черную бездну. Острый запах нашатырного спирта привел его в чувство и он увидел бешенный взгляд фельдфебеля извращенца.
- Форма одежды голый торс!- орал фельдфебель прямо ему в лицо.
Он, скинув куртку с капюшоном, стал обтирать свое тело снегом.
Оторвав от земли свое изнеможенное тело, Азаров, последовал его примеру. Утомленный он еле- еле тер снегом свой торс, проклиная тот день, когда поставил подпись, под договором. Все физические страдания, вызванные подобным насилием над организмом, начали таять вместе со снегом. Мышечная боль отступила.
-В казарму бегом – марш, - продолжал орать фельдфебель, высасывая из курсантов последние силы.
-Заправить кровати! – сказал фельдфебель.
Надев куртку, он вошел в казарму следом за ротой. Курсанты бросились по кубрикам исполнять его приказ. Для многих, ежедневные выматывающие тренировки были уже настолько привычными, что они чувствовали себя вполне бодро не более. Они не суетились, а размеренно исполняли то, чему их научили за месяц обучения. Иван вполз в кубрик, ощущая, что его тело разбито огромной «кувалдой». Нестерпимо ныли растянутые мышцы и связки сухожилий. Руки тряслись так, что не было никаких сил заправить койку. Иван рухнул на табурет, стоящий возле кровати и, схватившись за спинку замер. Превозмогая боль, он, найдя в себе силы, заправил кровать. Пока он боролся со своим бессилием, курсанты из его отделения старались подколоть новичка. Они совсем забыли, что еще месяц назад они также умирали после первого кросса.
Во время завтрака Иван, впервые увидел немецкий полевой комплект. Вилка нож и ложка, были соединены между собой хитрым устройством. Впервые минуты эта мелочь поразила воображение Ивана. Усталость настолько навалилось на его тело, что он не в силах был поднести ко рту эту проклятую ложку с супом, которая была тяжелее гири. Он зачерпывал ей утренний суп, и уперев руку на локоть, склонял перед ней голову, чтобы отхлебнуть густое гороховое варево. Выйдя после завтрака на улицу, он отметил, что с момента подъема, он не выкурил еще ни одной сигареты. Курить почему-то не хотелось. Даже мысль о торчащей во рту сигарете, вызывала такое чувство отвращения, что он моментально забыл о том, что он три года курил. Сейчас после завтрака, его организм, получивший порцию калорий, стал постепенно восстанавливаться.
-Тебя как звать!?- спросил один из курсантов на языке врага.
-Иван!- ответил Азаров по-русски, забывая об условиях режима.
-Тихо! Говори по-немецки. Тут кругом уши. Доложат капитану, так тебе в знак наказания, придется мороженное дерьмо в ротном сартире, кайлом разбивать.
-Да, да я понял, – устало заплетающимся языком сказал Эрик..- Меня Эрик звать!
-У тебя Эрик, франконский акцент. Ты, что был знаком с франконцами, или жил там,- спросил курсант.
-Да, у меня был друг из Эссена. У него сестра была, с которой я встречался. Они были из Меммингема. Их отец работает на фирму Круппа в Эссене. Наверное, поэтому у меня этот акцент. Шесть лет мы дружили. Все эти годы я старался выучить немецкий язык ради Стефании.
-Стефания, твоя подружка,- спросил курсант, явно выискивая себе товарища по общению.- Меня звать Макс Альберг! Я сам из поволжских немцев. Мой отец в одном из колхозов был парторгом. Правда, шесть месяцев назад его арестовало НГБ. Вот меня и определили в эту школу на обучение.
-Странно, моего отца точно также арестовали месяц назад – глубоко вздохнув сказал Азаров. Он достав сигарету, как-то на автомате закурил. Сейчас все его мысли были о том, как выдержать эти жуткие нагрузки. Усталостью они ломали все его тело. Весь организм как бы противился этому. Сквозь силу, Ивану приходилось заставлять себя идти на последний рывок.
Свисток фельдфебеля прозвучал в то время, когда принятая пища уже начинала вживаться в кровь. Тяжесть в желудке сменялось чувством легкого голода.
-Становись строиться! – послышалась команда фельдфебеля. Курсанты, бросая на ходу окурки сигарет в урну, выстроились в одну шеренгу.
-В колонну по три становись!
Курсанты мгновенно перестроились.
– За мной! Шагом марш!- сказал он. Рота дружно двинулась, топая коваными сапогами по заснеженной дорожке. Мелкая снежная пыль поднялась клубами.
Только сейчас Эрик рассмотрел достопримечательности местного ландшафта. Трехметровый зеленый забор с колючей проволокой по самому верху, исключал посторонние любопытствующие взгляды. Это был не секретный объект. Это напоминало лагерь для осужденных. Четыре одноэтажных здания барака крашеных в цвет немецкого камуфляжа. Сторожевые вышки по периметру всего лагеря охранялись охранниками из НГБ и были одетых в тяжелые овчинные тулупы.
Офицеры и преподавательский состав, все были одеты в форму Вермахта, почти всех родов войск. Создавалось ощущение, что это было не диверсионная школа Разведывательного управления НГБ, а боевое подразделение Вермахта. Распорядок в школе, был подчинен действующим уставам сухопутных войск рейха.
-Справа по одному! Бегом марш!- скомандовал фельдфебель, и курсанты бегом проследовали в учебный класс. Занятия по основам диверсионно-разведывательной подготовки и взрывотехники, сменялись совершенствованию немецкого языка и стрельбой. Курс подготовки, был настолько насыщенным и сжатым, что многие не выдержав нагрузок, переходили с командирами на русский ядреный мат. Сорвавшиеся в тот же день покидали расположение учебного центра.
Постепенно Иван стал привыкать к изнурительному процессу обучения. Были минуты, когда опустошающие тренировки забирали столько сил, что обучение хотелось послать к черту вместе с этими инструкторами. Но в минуты меланхолии перед его глазами всплывало лицо отца, которое было все в кровоподтеках.
Иван, сжимая зубы терпел, терпел и терпел. Уже через месяц, он почувствовал, что уставать стал меньше. Мышцы на теле стали приобретать довольно выразительный рельеф, а его немецкий, стал еще чище и намного выразительней.
По прошествии всего лишь одного месяца общения на языке потенциального врага, его мозг трансформировался. Сам того не замечая, Иван понял, что с недавнего времени, стал не только говорить, но и думать на немецком языке. Русские слова в его сознании утонули где-то на дне мозга и всплывали все реже и реже. Наступали такие моменты, когда, чтобы вспомнить русское слово ему приходилось делать над собой небольшое усилие. С каждым прожитым днем в ШОН Эрик, все больше и больше превращался в немца. На контрольные окрики инструкторов на русском языке, уже следовала мгновенная реакция, и Азаров тут же выдавал правильный ответ на немецком. Все это напоминало ту игру в его ранней юности. Вечерами напролет он зубрил, зубрил и зубрил, неизвестный ему язык, чтобы на равных разговаривать с белокурой девчонкой из немецкой семьи. Далеко позади, осталось то время когда он, изнемогающий от боли не мог сходить даже в туалет. Перед тем как сесть на толчок, ему приходилось перекидывать поясной ремень через перекладину кабины, чтобы потом встать на трясущиеся от напряжения ноги. Теперь после месяца тренировок, это неудобство казалось всего лишь воспоминанием. Пройдя этот путь, Иван уже не хотел возвращаться во время своей беспомощности. Ежедневные тренировки с каждым днем все сильнее закаляли его дух и волю. Тело приобретало настоящую уверенность и мужскую силу.
На стол гауптмана ежедневно, ложился рапорт инструкторов о способностях курсантов. Оценивались все критерии: реакция, интеллект, склонности, и спец дисциплины владения взрывчаткой, оружием и навыками рукопашного боя. Каждый день информация подшивалась в личное дело и была показательной при сдаче зачетов. Постепенно шаг за шагом курсанты превращались в боевые машины для убийства и диверсионных мероприятий. На третьем месяце обучения Эрик Ланге получил первое свое воинское звание штабс-ефрейтор. Некоторые инструктора из числа бывших немецких летчиков рейхсвера, проходивших в свое время, обучение в Липецкой авиационной школе не пожелали вернуться в фашистскую Германию. Они остались здесь в СССР и служили инструкторами. Они дрессировали курсантов не просто в знании языка, но и истинно немецкого мировоззрения и менталитета.
Макс Альберг, стал для Эрика надежным другом. Азаров в силу своей природной подозрительности очень трудно сходился с людьми, но с Максом ему было легко. Не смотря на свое немецкое происхождение Альберг, был человеком до корней волос русским. Его отец еще в гражданскую войну в спец эскадронах Буденного громил не только банды батьки Нестора Махно, но и самого Симона Петлюры. За свои подвиги он сыскал себе славу, и был награжден двумя боевыми орденами. Вернувшись после гражданской войны к себе на родину в Марксштадский кантон, село Орловское, он стал во главе партийного руководства коммуны. После коллективизации был избран парторгом всего колхоза имени Энгельса. В годы продразверстки объявленной Лениным, своих земляков он смело прикрывал от полного разорения. За это был он уважаем народом. У районного руководства за это он был взят на карандаш. В тридцать девятом, его послужное «дело» попало новому начальнику Марксштадского КО НГБ АССР НП. Все «грехи», старшего Альберга, стали полным обвинительным заключением. В сентябре сорокового года Саратовским судом приговорен был старший Альберг к шести годам лишения свободы.
Макс, рассказывая эту историю, старался сдерживаться, но слезы предательски проступали на его глаза. Теперь, зная о судьбе своего нового друга, Эрик ясно представлял работу органов НГБ.
-Моего отца Максим, так же НГБ арестовало за то, что он якобы немецкий шпион. У него был друг немец, отец Стефании. Он работал по контракту Совнаркома с фирмой Круппа, на строительстве Челябинского тракторного завода. За это он и угодил прямым ходом в НКГБ. А меня вот сюда определили,- сказал Эрик.
-Мне предложили учиться в этом учебном центре, - сказал Макс и глубоко вздохнув, закурил. По его выражению лица было видно, что он также переживает за судьбу своего отца брошенного по навету в сталинские лагеря. По все вероятности, подобный сценарий вербовки был отработан чекистами до совершенства.

* * *
Старинные напольные часы, стоящие в кабинете начальника внешней разведки СССР бархатным звоном швейцарского механизма отбили ровно 21 час. Голиков встал из-за стола, и подойдя к окну взглянул на Лубянскую площадь. Желтый свет электрических фонарей освещал засыпанные снегом улицы Москвы. Рабочий день давно уже подошел к концу, но странное ощущение чего-то несделанного слегка тревожило душу. Последние перестановки в Кремле и очередные разоблачения «врагов народа» в «канторе» на кануне войны не давали сосредоточиться. Открыв шкаф, Голиков снял с вешалки свою шинель, и уже было хотел одеть её, как в кабинет вошел дежурный по управлению капитан Барановский.
-Разрешите войти Филипп Иванович!?
-Что там у тебя капитан!? – спросил Голиков и положил свою шинель на спинку стула.
-Челябинское управление прислало секретную докладную. Вы не посмотрите!?- спросил капитан, держа в своей руке папку.
-Это что так срочно?
-Докладная только десять минут назад была доставлена нашим фельдъегерем.
-Ладно, давай! – сказал Голиков, и достал свои очки.
Капитан открыл папку и вытащил из неё пакет из плотной бумаги опечатанный сургучом. Протянув пакет, он спросил:
-Разрешите идти!?
-Свободен давай иди, - сказал устало начальник внешней разведки, и присев за стол вскрыл пакет остро отточенным ножом.
В правом верхнем углу четко прорисовывалась надпись
«Совершенно секретно»
7 отдел Главное управления государственной безопасности СССР
Начальнику внешней разведки СССР генерал-лейтенанту Голикову Филиппу Ивановичу

Докладная записка
Голиков на какое-то мгновение задумался и, подойдя к сейфу, открыл его. Сунув докладную, он оставил её рассмотрение на завтра. Необходимо было разобраться в этом деле, которое досталось ему от предшественника, переведенного девять месяцев назад по распоряжению Берии. Было довольно интересно, что же означает эта операция «Близнецы» о которой, он пока еще не слышал и не знал. Погрузившись в раздумье, он не спеша, надел шинель и портупею. Взглянув на себя в зеркало, висевшее в шкафу, надел фуражку и вышел из кабинета.
Дежурный офицер, сидевший в приемной, встал из-за стола и отдал честь.
-Барановский!- обратился он к нему - завтра с утра, предупреди Судоплатова, чтобы он зашел ко мне в кабинет с полной документацией по операции «Близнец». У меня есть желание вникнуть в суть дела.
-Так точно генерал-лейтенант, будет сделано,- Сказал капитан, вытягиваясь по стойке смирно. - Спокойной ночи Филипп Иванович!- пожелал капитан.
Как только генерал –лейтенант покинул этаж, он вновь присел за стол. Открыв тетрадь внутренних распоряжений, он макая ручку в чернильницу, каллиграфическим подчерком настоящего штабника написал; -«Судоплатов Павел Анатольевич к 9-00 с докладом по операции «Близнец». Подув на чернила, он закрыл папку и, расстегнув воротничок кителя, откинулся на стуле, вытянув вперед свои хромовые сапоги.
«Близнец» «Близнец»- крутилось в голове у Голикова. За эти три месяца после приема дел у предшественника, он впервые слышал об этой операции. За последние месяцы в руководстве НКГБ все перемешалось. Начальников тасовали в замы, замов в начальники. Все это напоминало какие-то странные подковерные игры, исходившие из Кремля. Кто - то явно вносил раздор в службу внешней разведки, чтобы спутать все карты. Отозванные из-за «бугра» агенты, нередко становились объектом изучения коллег из 3 отдела контрразведки, а потом вдруг исчезали в неизвестном направлении. Судя по характеру названия Судоплатов, явно проводил какую-то свою операцию, о которой Голиков пока еще ничего не знал. Теперь предстояло расставить все точки над «И», и выяснить о об этих тайных операциях внешней разведки.
Ровно в 9 утра дверь в кабинет генерал-лейтенанта Голикова открылась. На пороге стоял Судоплатов, держа в руках простую картонную папку.
-Здравия желаю, Филипп Иванович!- сказал он, и скрепя хромом сапог, прошел к столу.
-Заходи Павел Анатольевич! Располагайся! - Сказал Голиков. Выйдя из-за стола, пожал ему руку.
-Мне капитан Барановский доложил о том, что ты хочешь меня видеть. В чем собственно проблемы Филипп Иванович!?- спросил полковник.
-Вчера вечером поступила докладная записка от начальника челябинского отдела НГБ Малышева. Я сейчас!- сказал Голиков, и вытащил из сейфа листок бумаги. -На вот прочти.
Судоплатов взял листок, и вытянув руку, пробежал по нему глазами.
-Да есть такое дело! Вот только как тебе Филипп Иванович объяснить-то,- сказал Судоплатов и почесал свой затылок. Я хочу, чтобы ты правильно меня понял и не делал пока поспешных выводов. Вот посмотри это материалы по этому делу,- сказал Судоплатов и положил на стол папку.
Чувствуя, что разговор будет долгим, Голиков нажал кнопку и в кабинет, стуча своими венскими каблуками, вошел дежурный офицер.
-Вызывали товарищ генерал-лейтенант!?
-Слушай Федюков! Принеси нам по стакану чая с лимоном и никого не впускать у меня совещание,- сказал Голиков.
-Есть! – ответил офицер и, щелкнув каблуками, удалился.
Взяв в руки папку, он развязал шнурки и открыл первый лист под грифом «совершенно секретно». На первом листе была написана докладная записка от начальника внешней разведки.
Докладная записка
По агентурным сведениям агента «Алекса» установлено точно:
Немецкое правительство, возглавляемое Адольфом Гитлером на секретном заседании 20 июня 1939 года в Берлине, приняло секретную программу подготовки к войне против Советского Союза. Усиление выделений финансовых средств военно-промышленному комплексу Германии, свидетельствует о планомерном переходе всей промышленности на военные рельсы.
В виду усиления агентуры «Абвера» в Советском Союзе, есть основание полагать, что агрессия Германии против СССР неизбежна в середине 1941 года.
В целях более подробного и качественного сбора информации на территории вероятного противника предлагаю;
1) Усилить вербовку и привлечение немецкоговорящего контингента из числа граждан СССР, для агентурной работы на территории Германии и сопредельных и союзнических с ней странах.
2) С целью подготовки агентуры создать школу особого назначения ШОН.
3) На территории секретных учебных заведений для работы в Германии, ввести беспрецедентные меры исполнения всех уставов и нормативных актов Вермахта полученные по нашим источникам.
4) В целях более полной адаптации курсантского состава к условиям возможных военных действий в данных учебных заведениях, ввести преподавание и общение на языке вероятного противника.
5) Последующую профессиональную подготовку более способного курсантского состава производить на объектах 1 и 2 ранее принадлежавших НГБ СССР.

Начальник ИНО НКГБ СССР
П.А. Судоплатов зам. начальника Разведуправления и внешней разведки РККА.
Через правый угол документа стояло две резолюции;
Берия; - Принять к докладу товарищу Сталину.
Сталин; красным карандашом накрывала первую;- Оснований у руководства СССР, в пораженческих настроениях не имеется. Отказать! И.В. Сталин!
-Да, это серьезный документ!- сказал Голиков.
В этот момент в дверь постучали, и она открылась. В проеме двери стоял дежурный офицер с подносом, на котором, из стаканов в тяжелых серебряных подстаканниках парил свежий чай.
-Ваш чай, Филипп Иванович!- сказал капитан.
Голиков закрыл папку и кивком головы указал ему на стол. Тот поставил поднос на стол и вытянув по швам руки, спросил:
-Разрешите идти!?
-Да капитан вы свободны. Никого не впускать, у меня совещание, сказал вдогонку Голиков, напоминая о важности этого разговора без лишних ушей.
-Так вот Филипп Иванович, я игнорировал резолюцию товарища Сталина. Уже
полгода подобная школа существует под Самарой на базе бывшего лагеря НГБ.
-Это же Павел Анатольевич, нарушение партийной дисциплины,- возмутился Голиков.
-Да я знаю! А истребление всей нашей агентуры в Германии это не нарушение партийной дисциплины. Явно видно, что Германия готовится к войне. Целью нападения будет СССР. Что мы в таком случае будем делать без наших разведчиков!?
-Да, Павел Анатольевич! Опасную вы затеяли игру. Если узнает товарищ Сталин, или Берия вам, нет нам всем, явно не поздоровится.
-Школа сейчас находится под патронажем Челябинского НГБ майора ГБ Малышева, как исправительное учреждение. Так что эта тема у нас прикрыта. Я только вот, что предложить хочу. Более подготовленных курсантов необходимо подучить в ШОС в Балашихе, чтобы полностью легализовать их по нашему ведомству.
-А ты брат хитер! Это если что-то станет известно Берии, так пока будет туда ехать проверка, школа мгновенно превращается в исправительное учреждение лагерного типа!? Тем более она ни как не подчинена местному Саратовскому НКГБ! Лихо придумано!
-Я Филипп Иванович не за себя ратую! Мне жаль, что наша с вами Родина осталась без хороших разведчиков. Вот я и хочу восстановить этот баланс. Тем более, сейчас, как никогда есть особые предпосылки. По нашей разработке видно, что все немецкие специалисты, работающие по контрактам в нашем народном хозяйстве, уже уехали в Германию. Сейчас как никогда есть возможность, внедрение нашей агентуры во все слои потенциального врага. Есть сведения, что «Абвер- 1» производит вербовку тех, кто прибыл из России со знанием русского языка. Этим вопросом занимается капитан Теодор фон Хипель. Немцы построили хорошую базу в районе Квензее и еще одну на севере в Вильгелмсхафене, где готовят радистов высочайшего класса.
-Да я наслышан об этом!- сказал Голиков, отпивая остывший чай.- Так говоришь, у тебя почти готовы кадры для нашего первого объекта!?
-Да! У них через два месяца будут выпускные экзамены. Из 35 человек возможно только несколько человек соответствуют требованиям нелегальной разведки. Остальных определим в войска, как инструкторов в разведывательные подразделения РККА и НГБ.
-Ладно, Павел Анатольевич! Я постараюсь прикрыть тебя. Вот смотри я ложу эту папочку в сейф. Я думаю, что еще придет время, когда будет суждено воспользоваться ей. Я вновь подготовлю докладную Сталину и постараюсь разъяснить, что без подобных учебных заведений нам агентуру не подготовить. Я думаю, что мы все же сможем пробить эту стену, слегка изменив формулировочку. Мы не будем писать о германском фашизме, этим Сталина не растрогаешь, тем более что договор о не нападении полностью завуалировал его восприятие действительности.
-Гитлер, терпеть не может коммунистов. Он же еще во времена зарождения Веймарской республики бился с ними на улицах Мюнхена. Во всех бедах он винит только их. А сейчас – сейчас они строят в Дахау свои лагеря для политзаключенных, на подобие наших - сказал Судоплатов, поднимаясь со стула. Он знал, что подобная информация, пролитая Голикову, может вполне стать для него смертным приговором. Но ведь только ему сейчас было известно о катастрофическом положении советской внешней разведки, и эти проблемы были не его, это были проблемы государства. А в государстве был Иосиф Сталин, который вряд ли бы позволил остаться вообще, без иностранной резидентуры.


***

С приближением тепла тренировки в лагере набирали обороты. Я тогда так разозлился на себя, что решил стать лучшим. Я старался изо всех сил и преуспел в обучении. За шесть месяцев пребывания вдали от дома, я возмужал и окреп. Мне тогда казалось, что внутри зеленого забора с часовыми на вышке я сижу, словно узник уже целую вечность. Все думы в те минуты были об моем отце и твоем Оля, прадеде. Я просто лез из кожи, чтобы стать лучшим и этим самым облегчить его судьбу. Я тогда еще не знал, что судьба мне приготовила другие испытания, которые были совсем не за горами. Чем сильнее и лучше я постигал таинство диверсионного мастерства, тем дальше то меня удалялись мои родные, - сказал дед, вздыхая.
-Так я не поняла дед, какое отношение имеют эти немцы к твоим делам, которые были, столько лет назад, - спросила Ольга.
-Прямое внучка. Они пришли за мной. Я думал, что об этом ни кто никогда не узнает. А вот видишь. Не прокатило, как говорит молодежь…..
Никита появился нежданно. Задыхаясь от кипящих внутри его ощущений и чувств, он отдышался и только тогда проговорил:
-Короче, мне удалось посмотреть, что сейчас происходит в городе. Мобильной связи нет. Телефоны вообще не работают. Фрицы всех жителей сгоняют на стадион. Полицейские разбежались в неизвестном направлении. Здание администрации города горит. Фашисты дед повсюду.
-А как Сергей и Вика, ты видел их,- спросила Ольга.
-Нет, не видел. Но если надо, то я могу поискать,- сказал Никита.
Дед кашлянул и сказал:
-Идти надо мне. Я говорю по-немецки и смогу убедить командование сложить оружие. Им надо доказать, что война кончилась почти семьдесят лет назад и Германия капитулировала.
-Иван Тимофеевич, представьте себе на месте фашистов. Вас отправили на боевое задание, а вы вместо Кремля, попадаете в другое время и совсем в другое место. Вы сможете поверить, что это не происки врага, чтобы взять в плен всю эту бригаду?
-Ты Никита, прав! Фашисты не поверят мне, если я скажу, что война уже закончилась. Я могу лишь разозлить этих людей, которые блокунялись семьдесят лет в пространстве и времени. Для них ведь эти годы прошли как секунды. Они даже проголодаться не успели. Нам нужно как-то проникнуть сквозь «ворота» и уничтожить генератор этого сумасшедшего профессора
-Дед, неужели они не поймут, что попали в другое время,- спросила Ольга.
-Я даже не уверен, ребята, что они видят, так же как видим мы. Для нас прошло семьдесят лет, а для них всего несколько минут. Они видят этот город глазами солдат 1942 года.
-Типа у них у всех шизофрения такая и они сейчас поголовно ловят глюки,- сказал Никита, переводя разговор в шутку.
-На тот период, вас никого не было и в проекте. Немцы могут вас не видеть, потому что вы для них еще не материализовались. А вот таких как мы…
В зале ДК послышались крики и какой-то топот. Автоматная очередь ударила по белой простыне экрана.
Никита, подхватив деда Ивана под руки, двинулся с ним по подвалам, ДК где проходили коммуникации отопления. Эти ходы, ведущие через весь город до кочегарки, Никита знал, как свои пять пальцев. Еще в бытность своей молодости он исходил эти рукотворные катакомбы в поисках золотых запасов Чингис Хана, считая, что его эпоха окончилась буквально несколько лет назад.
-Тут есть бойлерная, немцам сюда вовек не добраться.
-Никита, у немцев есть задача, поставленная фюрером, и они не отклонятся от нее ни на миллиметр,- сказал дед.- Очень пунктуальная нация…
-То есть, я понял так, что они сейчас передислоцируют свои силы то двинуться на Москву, на Кремль?
-Ты понял правильно. Пока до нашего правительства дойдет, что это не историческая реконструкция, они натворят много бед,- сказал дед и тихо добавил. –У них боевое оружие и они обучены убивать…
Никита провел деда и Ольгу в бойлерную и закрыл за собой люк теплотрассы. Здесь было скромно. В помещении было две больших емкости для сбора конденсата из системы. Кровать для дежурного и стол, на котором стоял старый проржавевший будильник. Отопительный сезон закончился месяц назад, и здесь никого не было.
-Отсюда трубы отопления расходятся по разным потребителям,- сказал Никита. -Здание администрации, музей, редакция местной газеты и районный отдел внутренних дел запитаны от одной кочегарки. Где в полный рост, а где на карачках можно пролезть везде и узнать, что планируют немцы.
-Дед, а что было дальше? Тогда когда ты окончил эту ШОН. Может, мы найдем способ изменить ход истории. Ведь это вы тогда что-то намутили в те годы.
Дед уселся на кровать и, откашлявшись, продолжил.
***
-Как- то в один из дней на территорию базы въехал черный «Паккард». Двери отворились, и из него появилось четверо крепких мужчин в синих фуражках с такой малиновой тульей. Судя по знакам различия на петлицах это было высшее руководство ГБ СССР .
Впервые, за все пребывание в школе я увидел тогда начальника нашего учебного центра. Тот выскочил из штаба навстречу гостям. За несколько метров до гостей он перешел на строевой шаг, и, держа руку под козырьком, по форме доложил.
Начальник внешней разведки НКГБ СССР генерал-лейтенант Голиков пожал майору руку и сказал:
-Ну, давай майор, показывай свое подпольное фашистское хозяйство!
-Есть показать хозяйство!- сказал майор
Начальник сделал шаг в сторону и встал во фрунт, по правую руку высокопоставленного гостя из Центра. Офицеры не спеша, двинулись по каменным дорожкам в сторону казармы, наслаждаясь теплом майского солнца, пробивающегося через кроны вековых сосен. Майор рассказывал об особенностях учебного процесса, о собранном контингенте и о тех возможностях, которыми наделены на данный момент курсанты ШОН.
Впереди группы скрепя хромовыми сапогами шел сам полковник Судоплатов. Он держал руки за спиной, а сам крутил головой по сторонам, осматривая плоды своего труда.
Оказавшись в вотчине созданной своими руками и холодным рассудком настоящего чекиста где- то в душе, Судоплатов испытывал истинное удовлетворение. Впервые за
полгода он посетил эту школу, которая, словно призрак, была скрыта от политического руководства Советского Союза, под вывеской исправительного учреждения для осужденных. Голиков внимательно слушал майора, и подойдя к казарме, остановился.
-Какой воздух то целебный у тебя майор! Где сейчас находятся курсанты!?- спросил он, глубоко вздохнув полной грудью.
Голиков явно желал своими глазами увидеть то, чему они обучены, ведь это был первый набор в это учебное заведение.
-В учебном классе по минно - взрывному делу, товарищ генерал-лейтенант, - сказал начальник ШОН
-Хочу взглянуть, казарму - сказал Голиков. Он поднялся по ступенькам вовнутрь помещения курсантского состава.
Стоящий «на тумбочке» дневальный, при виде высокопоставленного гостя опешил и русский и немецкие языки смешались кашей в его голове. Он широко открыл глаза, но ни как не мог вымолвить ни слова. Он нелепо раскрывая свой рот, словно жирный карп, выброшенный на сушу рыбаком.
-Что сынок, совсем забыл русский язык!?- улыбаясь, спросил Голиков, видя, как дневальный в немецкой форме рядового, не может от волнения сказать ни одного слова.
Эрик, находившийся в этот момент в наряде дежурным по роте. Он решительно развел под ремнем складки своего мундира, и вышел навстречу генерал-лейтенанту, четко чеканя шаг.
-Хайль Гитлер!- сказал он по-немецки, и, на чистейшем языке потенциального противника доложил: -Учебная рота находится на занятиях согласно внутреннего распорядка ШОН. Никаких происшествий за время моего дежурства не произошло.
Генерал-лейтенант Голиков опешил. По его выражению лица было видно, что он находится в настоящем шоке.
Голиков видел, что перед ним стоит не советский курсант, а стопроцентный немецкий зольдат. Он великолепно владел языком, и хладнокровием, которое было присуще только настоящему советскому разведчику.
-Майор! - обратился он к начальнику школы - оформить документы, и завтра откомандировать курсанта в Балашиху, на 1объект. Я подпишу представление, - строго сказал Голиков, мгновенно определив судьбу курсанта Азарова.
-Есть! – сказал майор, вытянувшись, словно молодой лейтенант.
Начальник ГУГБ НГБ СССР Голиков с любопытством осмотрел все помещения. В сопровождении офицерской свиты, проследовал в сторону инженерно – саперного класса.
Командир учебной роты подошел к Ивану Азарову и впервые за полгода, сказал
по–русски, словами генералиссимуса Суворова:
-Молодец Азаров, Отечества не посрамил! Теперь тебя приметили на самом верху! Я думаю, что из тебя выйдет хороший разведчик! Эрик на слова, сказанные командиром учебной роты, лишь усмехнулся. Он чувствовал, что попал в десятку и даже мысленно представил свою встречу с отцом. Он еще по-детски, наивно полагал, что его рвение к службе приблизит его отца к освобождению, абсолютно не понимая, что все будет наоборот. Чем настойчивей он постигал науку разведчика, тем его желание помочь отцу и увидеть мать с сестрой становилось более нереальным. В последнее время все чаще и чаще приходили воспоминания о Стефании. Её образ в минуты спокойствия, все чаще вырисовывался в его воображении, а ночью он вновь приходил к нему в сновидениях, возбуждая молодой организм природным инстинктом.
Начальник ГУГБ НГБ СССР Голиков вальяжно вошел в класс. Инструктор, в форме капитана Вермахта увидев начальство, по-немецки проорал:
-Встать! Смирно!
Грохнув по деревянному полу коваными сапогами, он, прижав руки по швам, прошагал навстречу руководству и доложил.
-Товарищ генерал-лейтенант, учебная рота в составе тридцати человек, находится на плановых занятиях по минно - взрывному делу и диверсионной подготовке.
-Ну, показывай, чему научились твои курсанты, - сказал Голиков, присаживаясь за стол в последнем ряду. – А вы товарищи офицеры, что стоите!? Присаживайтесь, посмотрим на это потешное войско.
Офицеры, сопровождавшие генерал-лейтенанта, расселись за столы. В классе наступила гробовая тишина. Стены класса, были завешаны всевозможными плакатами мин, взрывных устройств, гранат, снарядов, авиабомб исполненных в разрезе хорошими художниками. На полках, расставленных по периметру класса, лежали муляжи фактически всех мин европейских стран и другие несущие смерть адские приспособления. Капитан неуверенно водил пальцем по списку курсантов, стараясь найти более достойного и подготовленного. Но сегодня, самый лучший из всех Эрик Ланге, был в наряде дежурным по роте.
-Курсант Альберг Макс - назвал инструктор фамилию кандидата.
Альберг вскочил с места и, задрав, подбородок вверх, четко сказал:
-Я!
-Курсант Альберг, покажите нам, как из вот этих подручных средств, изготовить мину нажимного действия нестандартного образца,- сказал инструктор.
Макс строевым шагом подошел к столу. Он взял в руки инертную тротиловую шашку
ловко стал манипулировать ей, прикручивая к ней проводки, канцелярские кнопки, цинковые гальванические элементы. Вместо детонатора он подключил лампочку от фонарика и, положив это устройство на стол, произвел нажим. Канцелярские кнопки, соединённые проводками пробив кусок резины от автомобильной камеры, впились «зубами» в кусок жестянки и замкнул электрическую сеть. Лампочка загорелась, указывая на то, что электрический детонатор в данном случае уже бы сработал.
На все изготовление мины до её «подрыва» прошло не более трех минут.
Представители ГУГБ НГБ СССР одобрительно зашушукались.
Голиков встал, и пожав руку курсанту, обратился к инструктору.
- Капитан, приготовьте представление на курсанта Альберга. Вам же майор, придется завтра и этого курсанта отправить в школу особого назначения в Балашиху - сказал он начальнику школы.
-Есть приготовить представление!- сказал майор, вытягиваясь по стойке смирно.
-Какие у вас еще на сегодня намечены мероприятия!?- спросил генерал-лейтенант ГБ, вновь обратившись к майору.
-Все товарищ генерал -лейтенант согласно, боевого плана! Сейчас обед! А после обеда как всегда стрельбы – сказал он, намекая на наступившее время приема пищи.
-Ну что майор, веди в свой ресторан! Я вижу, как тебе не терпится набить наш желудок за счет курсантского пайка,- сказал начальник ГУГБ НГБ СССР, предчувствуя сытное угощение.
-Товарищ генерал-лейтенант, офицерский обед согласно норм офицерского пайка и раскладки начальника продовольственной службы школы. Ничего лишнего!- сказал майор, как бы оправдываясь.
Гости вышли из класса и вальяжно направились в офицерскую столовую, которая находилась в одном помещении со столовой курсантов.
Войдя в кабинет, генерал –лейтенант Голиков, осмотрелся, и, увидев на стенах репродукции великих мастеров продуктового натюрморта - сказал:
-Уютно у вас тут товарищ майор! Как- то все по-домашнему! А где можно помыть руки?
- Вот товарищ генерал-лейтенант, пройдите в эту комнату - сказал майор, отодвигая тяжелую зеленую занавеску, прикрывающую умывальник. Голиков вошел в умывальную комнату. Помыв руки, он вытер их вафельным полотенцем и степенно прошел к накрытому приборами столу.
На каждом столе офицерской столовой, стоял хрустальный графин с водкой. Вся посуда была привезена из Германии с символами нацистской власти. Все приборы так же имели нацистскую символику, которая служила для выработки автоматизма, как среди курсантов, так и инструкторского состава. Официантки, одетые по требованиям рейха, так же сновали среди столиков, разнося блюда. Они улыбались и желали хорошего аппетита . Голикова удивила эта постановка дела, и он спросил начальника школы, сидевшего за соседним столиком.
-Николай Кузьмич! Не сильно ли вы злоупотребляете немецкой культурой? У вас я смотрю, даже официантки и те по-немецки разговаривают.
-Никак нет товарищ генерал-лейтенант! Весь процесс обучения, согласован не только с политическим отделом НКГБ, но и лингвистами. Курсанты должны окончательно вжиться в роль,- сказал майор. -У нас, даже есть преподаватель по немецкому этикету. Курсанты должны знать, что немцы, даже на войне едят вилкой и ножом. А хлеб руками не хватают. Хлеб у немцев только для бутербродов. К нам же приходят те, кто даже и ложку толком в руках держать не может. Народ сами понимает, у нас рабоче-крестьянский, хлеб привыкли рвать руками, а про ножи и вилки они даже и знать не знают. С такой культурой, ни о какой агентуре речи быть не может.
Официантка, подкатив тележку, поставила на стол большую пузатую фарфоровую супницу с ручками. Все приборы и посуда на столе лежали в четком соответствии с требованиями западного культурного этикета. Приоткрыв крышку, официантка вложила в неё черпак и, зачерпнув наваристый украинский борщ, разлила его гостям.
-Майор, а что и курсантов так же хорошо кормят?- спросил Голиков, удивившись наваристому борщу в тарелке.
-Так точно товарищ генерал-лейтенант. С одного котла все продукты. Все по нормам совнаркомовского продуктового пайка!
Сидящий рядом с Голиковым полковник ГБ, открыл графин и налил всем по сто наркомовских грамм водки.
-Филипп Иванович, вы не будите против для аппетита!?- спросил он.
Тот не обращая внимания на полковника, лишь махнул головой.
-Майор, а водка, что тоже курсантам полагается?- спросил Голиков, не обращая внимания на полковника с графином.
-Так точно товарищ генерал-лейтенант, все согласно норм наркомовского пайка, только по воскресениям и только по сто грамм,- ответил начальник школы, поднимая стопку. Я товарищи офицеры, хочу предложить тост! За здоровье товарища Сталина! За процветание нашего советского народа!- сказал майор.
Сквозь губу, сидящий к майору спиной полковник ГБ буркнул:
-В ГУЛАГЕ на Соловках, будет всем нам великое процветание!
Топот сапог курсантов, на какое- то мгновение прервал разговор офицеров. В офицерскую столовую вошло несколько инструкторов в форме офицеров вермахта и, увидев генерал-лейтенанта и его приближенных, замерли в оцепенении.
-Что стоите, проходите, - сказал майор, своим подчиненным. Те, повинуясь, бесшумно помыв руки, заняли свободные столики в ожидании обеда.
Судоплатов управившись с первым блюдом, перешел на второе, слегка прибавив темп. Ему как прародителю этой школы, было любопытно посмотреть на то, как питаются курсанты этой школы. Утерев свои губы салфеткой, он приподнялся из-за стола.
Войдя в курсантскую столовую, Голиков был слегка удивлен. Длинные столы на десять человек были застелены белоснежными скатертями. На столах лежали полевые столовые приборы немецкой армии. Как и в офицерской столовой, курсантов обслуживало три молодых официантки. Они ставили на столы по две фарфоровые супницы и тут же молча, удалялись за вторыми блюдами. Курсанты ели молча, звякая ложками о немецкий фарфор.
Судоплатов взглянул на норму пайка, и убедившись в её полноте, приятно удивленный вышел из зала. Вся офицерская свита уже стояла в холе столовой, блаженно дымя папиросами после сытного обеда.
-Николай Кузьмич, - обратился генерал-лейтенант НГБ к начальнику школы,- нам интересно посмотреть остальные дисциплины. Распорядитесь, чтобы после обеда курсанты собрались в клубе. Я хочу лично побеседовать с ними.
-Так точно!- сказал майор, и бросив окурок папиросы в урну, вошел в столовый зал.
-Внимание всем! После обеда 10 минут перекур, а потом всем курсантам собраться в клубе школы. Генерал-лейтенант иностранного отдела государственной безопасности НГБ Голиков, хочет побеседовать с вами. Всем ясно!?- спросил майор.
-Яволь!- хором ответили курсанты.
Разместившись на сцене клуба, за столом покрытым красным бархатом офицеры управления НКГБ СССР обменивались впечатлениями. В зал, топая сапогами в колонну по одному, входили курсанты, занимая места с самых первых рядов. Уже через минуту все стихло, и на сцену за трибуну вышел сам генерал-лейтенант. Он, молча и внимательно осмотрел весь зал и не очень громко сказал:
-Товарищи курсанты и офицеры! Как вам известно, из политических занятий и из газет, Советский Союз в данное время, находится на грани войны. Немецкие самолеты бомбят Данциг, Краков, испытывая свое оружие на мирных гражданах Польши. Японские милитаристские войска, систематически проводят провокации на Дальневосточных рубежах нашей Советской Родины. Фашистская Германия, готовится к войне так же усиленными темпами. Родина призвала вас, чтобы вложить в ваши мозги знания, которые были накоплены органами ЧК, ОГПУ, НГБ ГБ СССР с самого основания нашей службы Феликсом Дзержинским. Я верю, что вы товарищи курсанты, станете достойной сменой нашей агентуры в тех странах, которые хотят поставить нашу Советскую Родину на колени. Вы глаза и уши нашей страны и за вашей спиной находятся ваши родные и близкие. Мне как создателю вашего учебного подразделения, хотелось бы своими глазами взглянуть на то, что вы, приобрели за полгода обучения. Самые достойные из вас, будут откомандированы в наши школы особого назначения в Москву.
Выступление Голикова вселило в души курсантов боевой дух. В те минуты, каждый из них чувствовал свою причастность к делу защиты и государственной безопасности своей Родины, своих отцов, матерей и братьев и сестер.
- Командуй майор! - сказал Голиков, обращаясь к начальнику школы.
-Школа встать! Выходи строиться на улицу. Инструкторскому составу - занятия по плану школы,- сказал майор. Курсанты в обратном порядке в колонну по одному покинули помещение, построившись на плацу. Следом за ними вышла и комиссия. Не спеша, офицеры направилась в район стрельбища, где планировались очередные занятия по стрельбе и практическому закреплению диверсионного мастерства.


***

Поражение под Москвой в ходе зимней кампании 1941-42 года повергло фюрера в бешенство. Перетасовки среди командного состава армии «Центр» были скорее
теми припарками мертвому, которые уже не могли реанимировать былую мощь немецкой армии. Согласно доклада начальника штаба генерал-полковника Франца Гальдера, оперативная обстановка на восточном фронте была не просто кризисная, она была ужасная. Гитлер был в гневе, и орал на своих командующих, обвиняя не только немецких солдат, но и весь генералитет армии «Центр».
-Они украли у меня победу! Они украли у меня победу,- орал Гитлер, расхаживая по кабинету. - В то время, когда я стоял под стенами Кремля! В то время когда мои солдаты видели в бинокли звезды на Спасской башне, эти ублюдки имели удовольствие бежать от пьяных «иванов», теряя по дороге свои сапоги. Всего один бросок, всего один бросок и армия «Центр» грелась бы в московских квартирах и парилась в сандуновских банях. Ты понимаешь Генрих,- обратился фюрер к у. - Всего один бросок и всё -победа была бы в наших руках.

замшевой салфеткой протер пенсне и не торопясь вернул его себе на переносицу.
-Я тебя спрашиваю Генрих, что ты можешь сказать о нашем профессоре. Есть какая информация? Пришло время подключить его адскую машину, чтобы окончательно решить наши вопросы со Сталиным.
-Мой фюрер, на базе полигона в Куммерсдорф -Гут профессор Фон Зильберг, на площадке департамента по артиллерийскому вооружению уже создал опытную установку. Его опыты обнадеживают руководство Рейха, - сказал спокойно обергруппенфюрер , будто ждал этот вопрос от своего шефа. Как заправский шулер, он еще загодя спрятал в «рукаве» этот «козырный туз», который сейчас так легко бросил на «карточный стол» своего партнера по этой дьявольской игре.
-Я хочу! Я хочу Генрих, не медленно видеть это, - сказал Гитлер, приободрившись. –Так, господа генералы, мы переносим военный совет на полигон Куммерсдорф- Гут в административный корпус площадки Вест. Нельзя предаваться унынию, будем продолжать петь,- сказал фюрер, цитируя Гейдриха. Он незамедлительно проследовал в гараж имперской канцелярии, где его ждал черный как смоль Мерседес-770К. Вся генеральская свита, взбудораженная странным решением канцлера, последовала сзади.
Командный состав рейха, заняв места в машинах, замерли в ожидании команды. Колонна из десятка автомобилей и двадцати мотоциклистов двинулись в сторону полигона.
Уже через сорок минут после того как Гитлер и его кортеж покинул пределы Берлины, весь генералитет прибыл святая святых третьего Рейха. Это была запретная зона для всех шпионов мира - испытательная станция «Вест». Находилась она в тридцати километрах к югу от столицы. Кавалькада машин, представительского класса, миновав посты охраны, въехала в сосновый лес, где располагалась знаменитая и секретная площадка. Это была вотчина профессора Вернера фон Брауна. Отсюда Браун запускал свои ракеты и проводил опыты по реактивному движению.
Для работ в области квантовой физики Вольфрама фон Зильберга, рейхсминистр вооружения и военной техники Альберт Шпеер выделил место между площадкой Вернера фон Брауна. Именно сюда из Берлина подходила железнодорожная ветка, по которой и прибывали вагоны с дорогостоящим немецким и американским оборудованием.
Военный совет, который проводил фюрер, разместился в бетонном бункере площадки «Вест». Здесь находилась одна из многих «дач» обергруппенфюрера Генриха а, как единственного куратора проекта ФАУ. Обустроено здесь было все с немецким размахом и добротностью. Трех метровые железобетонные стены могли выдержать даже прямое попадание пятисоткилограммовой бомбы с высоты шесть тысяч метров.
Профессор Зильберг вошел, волнуясь в конференц-зал в самый разгар выступления Гитлера.
-А вот и профессор Фон Зильберг! Это великий ученый, который подарит нам победу над русским медведем,- сказал фюрер, и кивнув головой охране предложил профессору выступить перед маршалами и генералами.
Двое офицеров из SS сопроводили ученого физика к трибуне. Волнуясь, он достал очки и какой-то блокнот. Разложив свои записи на трибуне, он откашлялся и начал:
-Господа генералы. По велению Бога и силой науки нам дана великая власть над природой. Благодаря разработкам Николы Тесла в области квантовой физики мне довелось провести ряд удачных экспериментов. Нам после многих неудач удалось переместить во времени и пространстве нескольких пленных, которые пронзив пространство, возникли там, где и должны были появиться благодаря чудодейственной формуле профессора Шредингера. Их физическое состояние не претерпело никаких изменений. Они как боевые денницы были с первой секунды готовы к бою,- сказал Фон Зильберг
-Вот, вот, вот господа что нужно нашему Рейху,- вскочил Гитлер, и, размахивая руками, стал доказывать преимущество немецкой фундаментальной науки.- Это настоящие оружие возмездия! Это триумф! Мы будем там, где враг не ждет нас, не правда ли Вильгельм,- направил свой вопрос шефу «Абвера» адмиралу Канарису.
-Так точно мой фюрер,- ответил Канарис, стыдливо опустив глаза в пол. Он чувствовал, что Гитлер не зря обратил на него свое внимание. Провал накануне операции «Боярышник» фюрер ни как не мог простить шефу всесильного Абвера.

-Пройдемте господа на испытательную площадку, где профессор покажет нам свои фокусы с перемещением людей из настоящего в будущее,- сказал Гитлер, увлекая за собой верховное командование.
Генералы поднялись со своих мест. Они были в шоке. Обсуждая восхищенно новое оружие Рейха, свита канцлера продефилировали к выходу. Там по подземным переходам прошли в огромный бетонный ангар цилиндрической формы наподобие Колизея, выстроенный пленными специально для этих опытов.
Странного вида металлическое кольцо окруженное проводами и медными трубами высилось среди всевозможных ящиков с оборудованием. Толстые кабели опутывали все пространство вокруг установки.
Фюрер и генералы расположились за толстым пуленепробиваемым стеклом, которое закрывало гостевые места, словно на олимпийском стадионе в Берлине. Профессор в сопровождении трех лаборантов занял место в операторской кабине. Там расположился центральный пульт управления установкой под кодовым названием «Призрак». скрестив руки, встал за спиной профессора, считая это место самым безопасным на всем полигоне Куммерсдорфа. Подняв трубку полевого телефона, обергруппенфюрер сказал:
-Фроляйн, соедините меня с рейхс-канцлером.
Телефонистка, воткнув штекера гарнитуры в гнезда, соединила пультовую, со смотровой кабиной
-Алло, мой фюрер, у нас все готово. Прикажете начинать!?
-Давай Генрих, мы видим вас! Пусть профессор отчитается перед руководством рейха, куда потрачены деньги немецких бюргеров.
В помещение гостевых мест вошли офицеры лейбштандарта. С разрешения фюрера они принялись раздавать черные очки всем присутствующим генералам и офицерам.
Репродуктор объявил минутную готовность. Послышался отчет времени. В этот миг широкие ворота ангара открылись. В помещении бункера ввалилось около двух десятков пленных в полосатой робе, подгоняемых вооруженной охраной.
Солдаты, держа автоматы наготове, заняли места по периметру группы.
-Это что Генрих,- спросил Гитлер а.
-Это мой фюрер, наши подопытные «кролики». Не проводить же нам эксперимент на солдатах рейха,- сказал обергруппенфюрер Гимлер и в этот миг странный вой стал наполнять помещение бункера. С каждой секундой его тон становился все сильнее и протяжнее. Периметр кольца засветился ярким светом, словно тысячи сварочных аппаратов, одновременно поймали дугу. Гитлер и его генералитет как по команде надели очки, сквозь которые было видно, что внутри кольца образовалось странного рода субстанция похожая на растянутую внутри кольца ртуть
Пленные, озираясь по сторонам, присели в страхе на пол. В панике они стали закрывать лица руками, спасаясь от ослепляющего света, который, как казалось, просвечивал насквозь тела людей. Яркое свечение в какой-то миг пропало. Внутреннее пространство кольца превратилось в дрожащее зеркало, которое отражала не помещение лаборатории, а что-то иное и далекое. Профессор Зильберг вышел из кабины. Не спеша и вполне спокойно он снял очки и положив их в карман халата, вальяжно подошел к зеркалу.
-Мой фюрер, - услышал Гитлер в репродуктор, который висел в гостевом помещении. – В данное время, мы наблюдаем квантово временные ворота, полученные при помощи изобретенного нами магнитографа. Человек, вступивший в эти ворота, под воздействием электромагнитных индукционных сил телепортруется в место указанное нами на панели приборного щита.
Профессор, поставив микрофон на стол, подошел к кольцу и тронул зеркало временного экрана. Его рука, засветившись подобно горящему магнию, прошло насквозь. Фон Зильберг улыбнулся. Он не испытывал никаких болезненных ощущений и это вселяло надежду Гитлера в успехе этого проекта.
Обергруппенфюрер СС отдал команду офицеру охраны и солдаты, пиная пленных, коваными сапогами, стали загонять их в эти квантовые врата, выход из которых им был не ведом. Несколько человек в ужасе бросились прочь, но автоматные очереди решили их судьбу. Оставшиеся в живых пленные, учтя опыт своих товарищей по несчастью повинуясь охране, робко стали входить в кольцо, которое растворяло их внутри зеркала.
-Мой фюрер, эти люди не погибли,- сказал профессор в микрофон. - Они сейчас находятся вне пределов этого бункера и вне пределов нашего мира. Вы можете убедиться в том, что они целы и здоровы и даже вполне годны к бою.
-Восхитительно! Превосходно, - сказал Гитлер, вздымая свое руки вверх.
Он был возбужден. В такие минуты он как бы отключался от реальности и переходил на какой-то абсолютно неведомый уровень эйфории. Его пронизывал нервный зуд, который расходился по телу приятной теплой волной. Гитлер, насыпав на тыльную сторону ладони горочку колумбийского кокаина, с удовольствием втянул его в себя через ноздрю. Вытерев платком, окрашенные усики он закатил глаза и с удовольствием чихнул и сказал:
-Это Генрих, надо тебе попробовать. Зря ты отказываешься.
-Кокаин мой фюрер, разрушает мозг.
-Не возможно разрушить то чего нет…
Поднявшись на площадку проекта «Призрак» генералы увидели на ней два штабных автобуса. Увлеченный идеей телепортаци Фюрер вместе с ом сели в Мерседес, который, выпустив облачко сизого дыма, покатил по бетонным дорожкам Куммерсдорфа. Там в самом центре испытательного полигона находились добротные бетонные помещения, спроектированные для всевозможных опытов. Земляные валы окружали небольшую площадку для апробирования артиллерийских боеприпасов. Именно здесь и появились военнопленные, выброшенные квантово-временной воронкой. Их маршрут был заранее известен профессору, и поэтому, это место заранее было обнесено колючей проволокой.
Машина Гитлера подъехала к объекту, следом за которой тут же прибыли автобусы с высшим командным составом.
Легкая багровая дымка окутала окружающее пространство площадки. Она, закручиваясь бубликом, выворачивалась, словно огромная анаконда, попавшая на путь муравьев убийц. В какой-то миг среди площадки прямо из неоткуда стали появляться военнопленные. Люди, пережившие ужас телепортации были живы. Они не верили своим глазам, что вот так вот просто, пройдя сквозь пространство и время, они остались живы и здоровы. Им было непонятно по каким законам природы, по каким законам физики они оказались в трех километрах от того места, где вошли в зеркало.
-Мой фюрер, как мы видим, все наши подопытные кролики живы и здоровы,- сказал обергруппенфюрер . – В данный момент они даже сами не верят своим глазам и не понимают, как оказались в этом месте.
-Мой дорогой Генрих, я и сам не понимаю, как они оказались здесь,- сказал Гитлер, нервно теребя перчатки из бежевой замши.- Это величайшее изобретение немецкой науки, которое поможет нам поставить, не только точку в этой войне, но и прибрать к рукам все мировое богатство.
-Что делать с «кроликами»,- спросил шеф СС , перекладывая ответственность за уничтожение на фюрера.
-Если Генрих, хоть одна разведка мира узнает о нашем успешном проекте «Призрак», то союзники Сталина сотрут Германию своими бомбовозами с лица земли. Утилизируйте материал так, чтобы от них не осталось даже следа,- сказал Гитлер и, обернувшись к своей свите, продолжил: - Вот, вот, вот господа генералы торжество немецкой науки. Это оружие тысячелетия. Мы тайными неведомыми миру тропами уже завтра проникнем в спальни Сталина, Рузвельта и Черчилля и заставим мир содрогнуться увидев кровь своих лидеров.
Генералы, чувствуя в голосе победоносную интонацию фюрера, в один голос заорали:
-Хайль Гитлер! Хайль Гитлер! Хайль Гитлер!
В тот миг краем уха лейтенант Севастьянов услышал отдельные фразы, которые порывами ветра доносились с испытательной площадки. Он как учитель немецкого языка что-то понимал в этих словах и чувствовал, что на сегодняшний день судьба ему может изменить. Толи спинным мозгом, толи каким-то неведомым ему седьмым чувством он ощутил, как холодок смерти пробежал по его телу к ногам, которые налились такой тяжестью, что он не мог даже шелохнуться. Не дожидаясь финала этого кровавого спектакля, Мирон присел. Он сделал вид, что завязывает шнурок на лагерном ботинке, который русские военнопленные называли гадами. Глазами хищника. Глазами фронтового разведчика он осмотрелся и все понял. Солдаты с автоматами стоящие по периметру объекта, убаюканные словами фюрера, на какой-то миг отвлеклись. Пленный лейтенант, прочитав в мозге «Отче наш», оттолкнулся от земли и, словно тень, скрылся за клубящимися краями багровой воронки. Он ни о чем не думая нырнул в расплескавшееся на бетонной площадке ртутное озеро. Уходя сквозь пучину потустороннего мира закрывающегося портала, Мирон краем глаза увидел кровь, которая прямо дождем полилась в червоточину следом за ним. И тут он понял, что из всей группы «кроликов» он остался один….

***
-Дед, что было дальше, - спросила Ольга, видя, что дед вновь погрузился в воспоминания. Достав из кармана платок, он вытер слезу и тихо продолжил:
-Макс, чувствовал мою твердую руку, и мы за месяцы учебы сильно с ним сблизились Ему нравилось мое упорство, моя мгновенная реакция на изменяющиеся обстоятельства,- сказал дед.
Иван, что паровоз тащил Альберга по физо, а тот в свою очередь шлифовал его немецкий, придавая ему изысканность истинно Баварского говора. По воле судьбы, они дополняли друг друга, словно братья. Этот факт руководством школы не остался не замеченный. Нежданный приезд генерал-лейтенанта НКГБ СССР Голикова, стал переломным в их карьере, и уже на следующий день, трое курсантов в форме младшего ком. состава РККА, стояли на железнодорожной платформе станции Саратов. Счастью свободы, не было предела. Три молодых младших лейтенанта улыбаясь, словно артисты кино, провожали взглядами молоденьких девчонок. Те пригреваемые лучами майского солнца, дефилировали по перрону, держа в руках вафельные рожки мороженного. Они строили изголодавшимся по женской ласке и плоти молодым офицерам свои глазки подведенные черным карандашом.
Иван, глядя на них, как-то сник, вспомнив свою сестру Ленку. Ему показалось, что она точно так же как и эти Саратовские девчонки, беспечно шляется по вокзалам, в поисках проезжего военного жениха. Не знал Иван, что вот уже шесть месяцев после разлуки она ждала ребенка от его друга Питера, который бежал со своей семьей в гитлеровскую Германию. Письменная переписка с родными в школе, была строго запрещена. Поэтому оставалось только догадываться о тех переменах которые свалились на плечи матери и сестры.
Паровоз, медленно вращая огромными красными колесами и выпуская излишки пара белыми облаками, подтянул за собой пассажирские зеленого цвета пассажирские вагоны. Проводница, приветливо улыбаясь, протерла поручни от угольной сажи, выброшенной из огромной паровозной трубы и, заложив под мышки сигнальные флажки, спустились на перрон.
-Здравствуй хозяйка, - сказал Иван, улыбаясь проводнице, - у нас одно купе на троих.
- Ты мне билеты давай служивый, а не строй тут карие глазки, - сурово сказала проводница, зная, что молодые офицеры, дадут в вагоне ресторане жару. А потом – потом выдыхая клубы спиртного перегара, будут клясться ей в любви, и предлагать перед уходом на фронт выйти замуж.
Иван подал проездные документы. Он лихо закинул свой чемодан в вагон и впрыгнул следом. Подав руку, он втянул следом за собой Макса, а тот в свою очередь третьего.
-Так мужики, третье купе наше, - сказал Иван и пихая вперед чемодан, вошел в купе, пахнущее свежей краской и кислым паровозным дымом. Кинув чемоданы Макс, опустил сидения, и похлопав по столу ладонью, уселся около окна. Отодвинув занавеску в сторону, он глянул на перрон, и сказал:
-Хорошо- то как! В Москву едем мужики! Жаль, девчонки на перроне остались!? Так бы сегодня от души погуляли! Я за год получил денежное довольствие
Иван, расстегнув воротник гимнастерки, бросил фуражку на верхнюю полку.
-Жарко что-то! Парит! Видно дождь будет!
-К вечеру похолодает, - сказал Макс, –главное, что у нас крыша есть над головой! Я мужики никогда еще в купейном вагоне не катался. Раньше все на товарняках, да на товарняках. А сейчас, что благородные товарищи господа в отдельном купе едем.
-А я мужики, ресторан вычислил! Всего через два вагона от нас! Погулять хочется,– сказал Сергей.- А проводница то наша тоже ничего! До столицы можно и пошалить малость! – сказал он.
Иван, после небольшой паузы сказал:
-Сергей, мы офицеры! Не пристало нам мужики, себя позорить в этих нэпмановских ресторанах. Начпрод сухой паек выдал на два дня. В купе и перекусим.
- А что, офицеры не имеют права погулять? А может, мы завтра погибнем? Может завтра мы встанем на защиту Родины, - сказал Сергей ерничая. - Может у нас, больше не будет такой возможности посидеть в ресторане и выпить коньяка. Ты об этом подумал!?
-Слушай Вань, у нас двое суток свободы! Неужели мы будем два дня сидеть в купе и читать ленинские и сталинские тезисы? – спросил Макс, поддерживая Сергея. - Правильно говорит Серега, может нас смерть ждет со дня на день. А мы так и не расслабимся. Учебка, во как всем надоела!- сказал Макс, и провел ладонью по горлу.
-Да хрен с вами мужики! Гулять, так гулять! Я ведь тоже человек - понимаю!- сказал Иван, приоткрывая окно. -Вечером пойдем в ресторан. А сейчас вроде бы кровати, что ли заправить!?
-Да не суетись ты Ваня, сейчас поезд тронется, вот тогда и заправим,- сказал Сергей, доставая папиросы.- Курить будите? Я на вокзале в буфете купил!
-Ладно, давай покурим пока стоим, - сказал Макс, протягивая руку за «Герцеговиной Флор».
-Ты лучше мне скажи Серый! Это правду говорят, что товарищ Сталин, тоже эти папиросы курит?- спросил Макс, нюхая папиросу.
-Сталин, трубку курит! Ты что на фотографиях не видел?
-Сталин, мужики курит трубку. Табак для неё вытряхивает вот из этих папирос - сказал Иван, поражая всех своей эрудицией. - Ему табак этот очень нравится!
Паровоз загудел, слегка дернулся и крутанул огромными красными колесами по блестящим рельсам. Пассажирский состав медленно стал набирать ход. Перрон поплыл, удаляя от парней этих девчонок, которые, так мило улыбаясь им. Дома, люди, улицы, машины, деревья понеслись мимо окна, сливаясь в сплошную серую полосу. Через открытое окно ветер, стал врываться в купе, принося с собой ядовитый запах сгоревшего в топке угля.
-Сергей, закрой окно. Воняет сильно! Пока до Москвы доедем, будем черные, как эфиопские негры, - сказал Иван, расстегивая портупею. -Что с «Наганом» делать мужики!?
-Ты его сунь под подушку, все равно мы тут в купе одни, - сказал Сергей, пряча свою портупею с «Наганом».
В купе расплываясь в стандартной улыбке, вошла проводница.
- Здравствуйте мальчики, в столицу следуем!? – спросила девушка. -Бельишко, то брать будем. Или офицерам все равно как и где спать, как фельдмаршалу Суворову!?
-Как же без белья!? Давай белье, - сказал Сергей, закуривая.
-Так ребятки, за троих, тридцать целковых,- сказала проводница, засовывая билеты в ячейки кожаной папки.- Я белье занесу, как соберу билеты,- сказала она.
Иван вышел следом в тамбур. Приоткрыв окно он закурил, стараясь понять почему им не дали доучиться еще три месяца. Ветер врывался в вагон, принося за собой все тот же едкий запах угольного дыма.
Глядя через дверное стекло, он заметил, как из соседнего купе, вышел вальяжный толстячок. Его брюки держались на широких подтяжках и по своему виду, он напоминал богатого нэпмана. На ремне его пояса свисала толстая цепочка из желтого метала. Мужик платком вытер со своего лба испарину, и подставил пухлое лицо по свежую струю ветра.
-«Какой Хряк»,- подумал Иван. – «Через десять минут у него рожа будет как»…
Докурив папиросу, он затушил окурок и бросил его в окно.
Вагон, постукивая колесами на стыках рельсов, раскачивался из стороны в сторону, будто на волнах. Иван шагнул в длинный коридор, стараясь попасть в ритм этим колебаниям, и уверенно пошел по вагону. «Хряк» увидев приближение офицера, втянул толстое тело в купе, выставив вперед свой объемный живот.
-Пардон! - сказал Иван, слегка коснувшись «нажитого капитала». - Время не подскажите уважаемый?- спросил Иван.
«Хряк» достав из кармана брюк часы, нажал на кнопочку. Они издав звуки вальса- открылись.
- Восемнадцать сорок две, - сказал толстяк и, захлопнув золотую крышку, спрятал часы в карман. Как заметил Иван, часы толстяка, стоили целое состояние. «Павел Буре» в золотом корпусе, и с золотой цепочкой, могли принадлежать только очень богатому человеку или крупному государственному чиновнику.
-Спасибо - сказал Иван, и щелкнув каблуками, вошел в купе, прикрыв за собой двери. – Мужики, время без двадцати семь. Через час, можно будет идти в ресторан, - сказал он, и завалился на матрац, не снимая сапог.
Лежать долго не пришлось. В проеме двери вновь появилась проводница, которая держала в руках комплекты свежего белья.
- Ну что мальчики, простыни брать будете!? Сами застелите или мне помочь? -кокетливо сказала проводница.
- О-о-о хозяйка сама собственной персоной пожаловала, – сказал Сергей, спускаясь с верхней полки.
-На держи- кабель! - сказала проводница, и сунула Сергею три комплекта серого и еще влажного белья.
-А посуше нет - спросил он, продолжая улыбаться, не теряя надежду на флирт.
-Гитлер тебе просушит! - сказала проводница, -говорят на фронте очень жарко.
-Вот же бестия - сказал Макс, поднимаясь с полки. – Вы смотрите мужики, чтобы бельевых вшей не было. Я этих тварей ужас как боюсь. Больше чем войны!
-Вшей в общем вагоне хватает. А тут вроде, как еще уборку делают иногда, - сказал Иван. Вши и война неразделимы как огонь и дым.
-А я мужики, совсем вшей не боюсь. А чего их бояться, они маленькие ползают себе в штанах.
- Это мандавошки, у тебя ползают? - спросил Макс, и засмеялся.
-Во, во они самые! Возьмешь дуст, завернешь в марлю и потрясешь над колоколами. Они дуста боятся, сразу подыхают - сказал Сергей, изображая, как он уже это делал.
Долговязый Сергей, был шутник и балагур. В школе особого назначения, он был лучшим по бегу, стрельбе и прыжкам с парашюта. В часы досуга он умудрялся даже русские анекдоты про слонов и зайцев переводить на немецкий язык. Курсанты в минуты отдыха, умирали над ним со смеху. За свой юмористический разговорный жанр, среди курсантов Сергея прозвали «Угрюмыйом».
По все видимости он до разведшколы, был рьяным бабником. Судя по тому, как он вращался вокруг молоденькой проводницы, создавалось ощущение, что уже сегодня ночью эта рыжая, должна была его возжелать всей душой и телом.
-Ну что мужики, пришло время набить свои желудки, жареными рябчиками и ананасами из местного ресторана – сказал Иван, прихорашиваясь перед зеркалом купе.
-Ага, Ваня, и залить все это, да холодной Московской, в сургучной кепочке - ответил с сарказмом «Угрюмый», предчувствуя праздник.
-И дустом, и дустом все это обильно посыпать,- включился в разговор Макс, надевая свою портупею.
-Ты, что так с «Наганом» и пойдешь в ресторан? - спросил Эрик, вспоминая, как еще час назад корчился от боли.
-Не Ваня, тут оставлю, чтобы кто -то спер!
-Иван, не трогай его! Макс прав! Оружие без присмотра оставлять нельзя, – ответил Сергей, также натягивая портупею. Вспрыснув себя «Шипром» благоухающие одеколоном молодые офицеры, скрепя хромом зеркально начищенных сапог, проследовали в сторону вагона ресторана.
Двери распахнулись, и в нос молодых офицеров ударил сильный запах табака, картошки и жареной курицы. Дым сизыми слоями плавал по вагону, словно утренний туман над лесным болотом.
-Господа офицеры желают поужинать?- спросил, улыбаясь пухленький, лысоватый буфетчик с усиками Аля-фюрер.
-Господа - уважаемый, на Соловках сидят, а мы- мы товарищи! – сказал Сергей, поправляя буфетчика, так громко, что почти все посетители обернулись.
-Проходите сюда, вон тот столик свободный - сказал он, и, прогнувшись, подвел офицеров к свободному столу в центре вагона.
Друзья уселись. Не навязчиво как учили в ШОН они стали изучать публику, не вызывая со стороны окружающих никаких подозрений. Напротив, за соседним столом, сидело четверо штацких. На вид это были молодые парни лет двадцати, двадцати пяти. Они дымили папиросами и весело чокались рюмками, рассказывая друг другу байки на блатном языке. В тусклом свете вечернего солнца, Иван увидел, как на руке одного из блатных, блеснул серебряный браслет. Привлеченный этим блеском Азаров рассмотрел и наколки на пальцах рук, похожие на перстни. Ранее он никогда не видел и даже не встречался с урками. Под столом Иван стукнул ногой Угрюмого и тихо спросил:
-Серый, глянь, у него, что на пальцах - наколки?
-Да, не обращай ты внимания. Я по их рожам вижу, что это уголовники. Может, освободились из лагеря. А может, так гастролируют? Многие сейчас по стране мотаются в поисках спокойного местечка.
-Ты прислушайся они, что иностранцы лепечут по своей фене, хрен поймешь,- сказал Иван закуривая.
-Давай лучше водку пить! Я жуть как проголодался. Сейчас в школе, наверное, камбала жаренная, с картошкой пюре?- сказал Сергей.
К столу подошла пышная официантка с ярко накрашенными губами. Вытянув из кармана передника блокнот и карандаш, она, улыбаясь, спросила:
-Что мальчики желают?
-А что есть!? - спросил Сергей.
-А есть у нас всё. Цыпленок табака, суп харчо, борщ, лангет, бефстроганов, салат столичный, сельдь в белом вине, икра красная, икра черная.
-Хорошо мамочка, нам три цыпленка в табаке, три столичных салата, бутылку водки бутылку коньяка. Это пока для начала. Дальше, по мере нашего опьянения будет видно, - сказал Сергей, и достав из гимнастерки пачку «Герцеговины Флор» бросил её на стол. Иван откинулся назад и расслабился, слегка расстегнув воротничок. Он взял папиросу, продул со свистом гильзу и, чикнув спичкой, блаженно закурил.
- Ох, и хорошо же сидим, - сказал Макс, и последовав примеру Ивана, тоже закурил. Официантка, держа высоко поднос, ловко лавировала по проходу, попадая в такт качающегося вагона. Подойдя к офицерам, она поставила на стол два хрустальных графина с водкой и коньяком и три «хрустальных» ресторанных рюмки.
-Приятно вам провести время,- сказала она, и мгновенно испарилась.
В течение пяти минут стол был накрыт. Столичный салат в квадратных салатницах, украшали по пять черных, заморских глазка испанских маслин.
Сергей разлил по рюмкам водку и, подняв рюмку на уровень глаз, сказал:
-Хочу выпить мужики, чтобы война закончилась до того момента как мы приедем на фронт!
-Правильно, - ответил Макс, - я поддерживаю!
Офицеры чокнулись и залпом осушили ресторанный хрусталь до самого дна.
Сергей со звуком выдохнул воздух, и подцепив вилкой из салата одну маслинку, сунул её в рот. Прикрыв от удовольствия глаза, он промычал, смакуя деликатес.
-А вкусно же, черт побери! Может, в Испанию маханем мужики! Там такие ягоды растут везде. На всю оставшуюся жизнь накушаемся!
-Ага, нам только Испании не хватало,- сказал Иван,- Запрут в Германию, вот там и будешь кушать эту фигню!
-Не фигню, а маслины. Я тоже их люблю - сказал Макс и последовал примеру Сергея.
-А я еще ни хрена не понял! Я её кинул в рот, так она следом за водкой в желудок проскочила, - сказал Иван, доставая из салата еще одну. Он наколол её на вилку и взяв в губы, раздавил, высасывая маслянистое солоноватое нутро с косточкой. –А, гад, вкусно же!- сказал он, делая блаженное лицо. -Раньше я такого не пробовал.
Первый вечер после ШОН стал незабываем. Бутылка водки на удивление быстро закончилась, еще до поступления цыпленка табака на стол. Лейтенанты, вспоминая уроки аристократического этикета, ловко орудовал вилкой и ножом и этот факт не остался незамеченным. Многие пассажиры в ресторане, обратила на это таинство внимание, и это показалось очень подозрительным фактом. Непривычно было видеть такие изысканные манеры, которыми так искусно владели еще вчерашние курсанты.
Официантка, подошла к пухлому буфетчику и тихо сказала, не сводя глаз с веселой компании.
-Петрович, зайди к бригадиру, пусть на следующей станции вызовет патруль. Я подозреваю, что это не наши офицеры, а немецкие шпиёны! Я же знаю, наши офицеры так есть не могут. А это прямо какая-то бела кость!
Петрович, закрыв стеклянные дверки своего буфета, вышел в соседний бригадирский вагон. Он доложил подозрение официантки Люси бригадиру поезда, а тот в свою очередь как гражданин Советского Союза мгновенно связался по телефону с соседней станцией.
В годы войны, нестандартное поведение любого человека, уже вызывало подозрение, поэтому многие считали своим долгом сообщить в компетентные органы.
Тем временем в вагон ресторан, слегка пошатываясь в такт поезда, вошел «Хряк». Сосед по купе в сопровождении приятной женщины лет тридцати, уселся за соседний столик напротив Ивана.
Устроившись, он слегка поёрзал, как бы ввинчивая широкий зад в крышку стула.
Пару раз он коснулся Азарова. Он обернулся в его сторону Ивана и извинился.
Не смотря на легкое опьянение Иван, как настоящий разведчик заметил краем глаза, как у одного из сидящих рядом урок, блеснули глаза при виде цепочки, свисающей с пояса гражданина.
Урка улыбнулся, и, открыв рот, блеснул фиксами из желтого метала. Не сводя глаз с дорогой штучки, он что-то сказал своим компаньонам. Указав в сторону толстого, жиган не смог скрыть своих чувств, расплываясь в улыбке. Увидев многозначительные знаки бандитов, Иван толкнул Сергея, под столом ногой, который сидел спиной к бандитам. Сделав ему условный знак, он перевел глаза на подозрительных соседей. Угрюмый, кивнул головой, поняв партнера без слов. Выработанные в школе особого назначения навыки уже начали приносить свои плоды. Сергей, обернулся, мельком глянув на публику. Делая вид, что ищет глазами официантку, он даже слегка привстал. Искоса наблюдая за урками лейтенант, по их горящим глазам, понял, что сейчас бандиты строят план экспроприации золотых часиков, которые так наивно засветил сосед по купе. Чувство и опыт бывшего Самарского чекиста не подвело, и он понял, что расчет жуликов был прост. Нападение на толстяка можно было ожидать лишь после закрытия ресторана, когда все пассажиры разойдутся по своим спальным местам. Сергей потушил папиросу и под видом пошлого анекдота, скрытно поведал друзьям о тайных замыслах жуликов. Офицеры засмеялись, подыгрывая своему сослуживцу.
Сергей, как бывший оперативник НКВД, предложил Ивану и Максу продолжить веселиться, переместившись в купе, чтобы там встретить врага во всеоружии. Делая вид, что они изрядно подпили, офицеры, теряя мелочь, рассчитались с официанткой и вышли из-за столика. Слегка покачиваясь, они махая руками, направились в купе, распевая по пути известную на всю страну песню.
-Все выше и выше, и выше, стремим мы полет наших птиц,- негромко пел Иван, натурально играя, выпившего офицера РККА.
-И в каждом пропеллере дышит, спокойствие наших границ,- подпевали Макс и Сергей, тоже для достоверности претворяясь пьяными.
Купив в буфете бутылку коньяка и шоколад, они шумно проследовали в свой вагон. Вернувшись в купе, Иван Азаров делая вид, что они желают испить чай, прошел в купе к проводнику. Прижав её к шкафу, он показал ей, свое новенькое удостоверение сотрудника НГБ СССР. Проводница, увидев удостоверение, даже присела.
-Что в-в-в-ы хотите?- спросила она, заикаясь.
-Иди-ка окрой нам соседнее купе крошка, - строго приказным тоном сказал Иван.
Проводница повинуясь, прошла по вагону. Открыв ключом четвертое купе, она дрожащим от страха голосом спросила:
-Я, могу идти?
-Давай скройся отсюда и сиди, словно мышь,- сказал ей Макс, держа в руках «Наган».- Как придут пассажиры, чтобы ты им ни слова……
-Поняла,- сказала проводница и скрылась.
Иван вошел в купе толстяка и его спутницы и следом закрыл за собой двери.
Сергей, прошел в купе проводника.
-Как звать то тебя хозяйка? - спросил Угрюмый, включая все свое бесконечное обаяние.
-Наташа я - ответила та, волнуясь.
-Да ты Наташа, не бойся, лучше вот, погрызи шоколаду, – сказал Сергей, и протянул даме плитку.
-Заварила бы ты чаю, - спокойно, но через чур убедительно, сказал Сергей. – Может ждать придется всю ночь. До следующей станции далеко?
-Около часа,- сказала Наташа, глянув на будильник, стоящий на полочке. Повинуясь пожеланиям чекиста, она налила в стакан чай и поставила на столик.
-А себе,- спросил Сергей.
Проводница налила еще один стакан. Сдерживая от волнения дыхание, она присела рядом.
-А вы…...- хотела она, было сказать, но Сергей приложил палец к своим губам.
-Т-с-с! Молчи и пей чай! Вот видишь и не страшно совсем.
-Ага, не страшно. Я от страха прямо обомлела….
Сергей, отломил от плитки кусок шоколада, подал девушке
– Кушай, кушай Наташенька - не стесняйся.
Девушка повинуясь, приняла от гостя угощение и слегка надкусила.
-М - м, вкусно….
-А то, - ответил Сергей.- Ты только не волнуйся, все будет очень хорошо.
Макс тоже исчез в купе. По плану «Угрюмого» он должен был через вентиляционное отверстие в нижней части двери купе прикрыть Ивана.
-У тебя зеркальце есть,- спросил Сергей проводника.
-У каждой советской девушки есть зеркало, -ответила Наташа и достав сумочку вытянула из нее круглое зеркальце.
Приклеив зеркальце к дверке водяного титана, Сергей в отражение стал наблюдать за входом в вагон. Через несколько минут покачивая бедрами, в вагон вошла роскошная спутница толстяка. Тот, пыхтя, шел сзади. В пьяном угаре он пощипывал её за пышные формы и заливался от смеха. Его вид уже не мог скрыть его веселого настроения. Вслед за «нэпманом», в дверях показалось лицо одного из бандитов, сидевших в ресторане. Тот вошел в тамбур. Через стекло он посмотрел, в какое купе вошел толстяк, толкая в пышный зад, свою подружку. Постояв секунду, бандит докурил папиросу и бросив ее в приоткрытое окно - ушел. Время шло очень медленно, и чтобы ускорить процесс, Сергей сказал проводнице:
-Наташа, выключи свет и включи дежурный. Это ускорит дело.
Подчинившись сотруднику НГБ, проводница выключила основное освещение, включив ночник. Вагон погрузился в полумрак. За пятнадцать минут до плановой остановки, в вагон вошли четверо. Один прошел в сторону проводницы, и стал возле купе, делая вид что ожидает остановки поезда. Сергей решил, что может демаскировать себя, обнял Наталию, и страстно присосался к её пухлым губкам. Он делал вид любовной игры, чтобы .притупить бдительность жигана.
Иван в ту минуту спокойно сидел на нижней полке в купе «толстяка» и держал «Наган» в боевой готовности. Толстячок испуганно забился в угол, прикрывшись своей спутницей. Вдруг кто-то осторожно тронул дверную ручку. Замок стал медленно проворачиваться….
Сердце Азарова гулко забилось, отдавая о грудную клетку. Кровь волной адреналина прокатилась по венам во все мышцы и в вески. Иван замер, словно барс перед прыжком. Дверь купе стала медленно откатываться назад и в дверном проеме появилась рука с револьвером системы «Нагана».
Бандиты всех мастей, ценили это оружие за его надежность и неприхотливость. «Наган» как правило не давал осечек и никогда не оставлял на месте преступления стреляную гильзу, которая могла стать вещественным доказательством в любом суде. Азаров подогнул свои ноги, сгруппировавшись в неестественной позе. Когда в купе, стала просовываться голова бандита, он со всей силы расправил их. Его ноги, словно две огромные пружины, привели в движение скользящую на роликах дверь. От такого мощного удара в районе виска, его череп лопнул, словно перезревший арбуз. Рука, зависшая в воздухе с «Наганом», в смертных конвульсиях сдавила спусковой крючок. Грохнувший выстрел, разбил пулей стоявший на столе ночник с абажуром. В тот момент, бандит был уже мертв! Стоящий, за ним урка хотел было бросится бежать, но пуля, выпущенная Максом, раздробила ему коленную чашечку. Прикрывавший работу своих подельников третий бандит хотел было выстрелить в Ивана, но пуля выпущенная Сергеем пробила насквозь его голову в области щеки, выбив все коренные зубы. От нестерпимой боли обнаженных зубных нервов, тот упал на пол и потерял сознание. Все это произошло настолько быстро, что оставшийся в живых подельник бросился в тамбур. На полном ходу он выскочил из поезда. Еще в полете, всем телом он налетел на входящий семафор станции, и прямо влип внутрь столба, изготовленного из металлического уголка. Его тело прошло через него, словно через огромный дуршлаг, отделив руки ноги и голову.
В течение трех минут с бандой которая наводила ужасы на перегоне Саратов – Москва, было окончательно покончено. Один из бандитов валялся в коридоре вагона с простреленным коленом. Другой налетчик, выплевывал выбитые пулей зубы, затыкая руками сквозную дыру в щеках. Третий был мертв. Он лежал в купе лицом вниз. Мозг из разбитой дверью головы, стекал на коврик, образовав под ней небольшую лужу.
Поезд, прибыв на станцию, медленно двигался вдоль перрона. Прямо на ходу, держа свое служебное оружие наготове, в него стали запрыгивать работники линейного НКВД. Вскочив с обеих сторон в вагон, их глазам предстала ужасная картина. Двое раненых бандитов сидели связанные посреди вагона. Молодые лейтенанты вместе с несостоявшимся потерпевшим, сидели в своем купе и разливали коньяк, принесенный из ресторана. Перепуганная кровью молодая жена рыдала рядом.
- Ваши документы - сказал лейтенант, линейного отдела станции.
Иван Азаров предчувствуя подобные разборки с местной милицией, уже загодя приготовил предписания, за подписью генерал –лейтенанта Голикова.
-Что здесь произошло?- спросил милиционер, видя последствия перестрелки.
-Понимаешь лейтенант, эти ублюдки, хотели ограбить эту дамочку и ее мужа.
Ну, мы с ребятами немного порезвились,- сказал Сергей, и, достав из кителя «Герцеговину Флор» протянул пачку лейтенанту.
Тот взял папиросу и закурив, сказал:
-Мы давно ищем эту банду. Они гастролировали на этом участке и каждый раз уходили выпрыгивая на ходу из поезда.
Оставшихся в живых бандитов НКВДешники оперативно, вынесли на руках. Третьего, с проломанным черепом, забрали из вагона прибывшие санитары скорой помощи, завернув безжизненное тело, белой простыней. Чтобы ускорить отправку поезда трое НКВДешников допрашивали свидетелей, потерпевших, проводника, составляя протоколы с места преступления.
Мысль возникшая в голове Азарова, мгновенно была озвучена лейтенанту, проводившего допрос.
-Слушай лейтенант, и запоминай, нас ты не видел. Вся эта операция была спланирована и проведена вами. Нам лишние свидетели не нужны, ты меня понимаешь, – сказал Иван.
Тут до лейтенанта дошло. Офицеров из ГБ ни в коем случае нельзя было светить. Мало ли как обернется их дальнейшая служба. На какое-то мгновение, он даже представил, что уже завтра приехавшие из Москвы, сотрудники иностранного отдела «Центра», изымут все протоколы, где фигурируют фамилии участников бандитского налета.
-Я тебя лейтенант понял! Я вас не видел! - сказал он, пряча в свой планшет протоколы допроса.- Счастливого вам пути мужики! За банду, вам большое спасибо, мы их уже целый год отлавливаем! Работали суки очень аккуратно, а тут видно прокололись.
Пока шел допрос Иван, Макс и Угрюмый вышли на перрон, чтобы покурить, где и увидели арестованных бандитов.
-Я тебя шука лягавая – приметил, -сказал один из уголовников у которого были простреляны щеки. -Тсы у меня тоше крофи фдоволь наглотсаешься. Пфридет еще мое фремя, покффитаемся, - говорил он, угрожая Угрюмому.
Сергей, держа руки в карманах своих галифе, подошел к бандиту и резко ударил его в поддых. Бандит, выкатив глаза, присел на корточки, задыхаясь от боли.
-Я таких уродов как ты, стрелял и стрелять буду,- сказал Угрюмый, не вынимая изо рта папиросу.
-Товарищ лейтенант, отойдите пожалуйста от арестованного,- сказал НКВДешник, держащий бандита под прицелом ППШ.
-Да, ладно, служивый не серчай,- сказал Сергей, и бросил окурок в урну.- Меня достал этот уркаган….
Поезд издал гудок, зашипел, выпуская пар, и тронулся, медленно набирая ход.
-Сергей, давай в вагон,- сказал Иван, стоя на подножке. Он вошел в вагон, а следом запрыгнул Угрюмый.
-Не, ну ты Ванька, представь какая тварь. Угрожать мне удумал. Говорит: встретимся еще и поквитаемся.
-Да ладно Серый, проехали. Сейчас главное, чтобы Голиков про наши подвиги не прознал. А то будет нам не денежная работа в Берлине или Париже, а будем с трехлинейкой зеков охранять рядом с Магаданом.
Разлив остатки коньяка по стаканам, Сергей поднял руку и уже хотел, было сказать тост…В купе вошел толстый со своей женой.
-Разрешите товарищи офицеры, к вам присоединиться,- спросил он, присаживаясь рядом с Сергеем.
-Давайте товарищ, -сказал Сергей, делая акцент на слово товарищ.
-Леонид Аркадьевич,- ответил он, пожимая руку офицерам.
Толстяк поставил на стол бутылку коньяка и бумажный пакет с закуской. Жена расплываясь в улыбке и чаруя своей красотой молодых парней присела напротив, между Иваном и Максом. По её виду, было видно, что она еще находится под впечатлением случившегося.
-Вы нас извините товарищи офицеры за столь поздний визит, но у нас там проводница чужие мозги убирает,- сказала она дрожащим голосом.
Макс, привстал и вышел в коридор вагона. Через минуту он вернулся с двумя чистыми стаканами.
-Извините барышня, у нас с посудой недобор случился,- сказал он, и поставил на столик еще пару стаканов.- А теперь полный порядок!
Макс присел рядом с женщиной. Она слегка подвинулась к Азарову и прижалась к нему своими мягкими бедрами. Даже сквозь галифе Иван почувствовал ее нежное тело. Каждый мускул его задрожал от зашевелившихся в организме гормонов.
-Меня Иван, звать,- сказал он, не сводя глаз с женщины.
-Вероника, - игриво опустив глазки, сказала женщина, и еще теснее прижалась к Азарову. Иван мгновенно почувствовал, как по его телу пробежала волна необычайного возбуждения. Её французские духи, проникая в нос, прямо будоражили его плоть. Сладковатый еле уловимый аромат проникал вовнутрь Ивана, и с каждой секундой овладевал им, заставляя думать только о ней.
-Выпьем за наше знакомство,- сказал Угрюмый, поднимая стакан.
-А, я хочу выпить за вас мальчики, - сказала женщина, меняя направление.- Это вы спасли нас от этих бандитов. Если бы не Ванечка, нас может быть, уже не было бы в живых.
В свете горевшего в купе ночника, Иван жадно покосился на её декольте. Из него выступали два вожделенных бугра шикарного бюста. Вероника вздыхала и ее грудь шевелилась, наполняя мозг Азарова эротическими фантазиями. Эти движения настолько завораживали его взгляд, что он прямо прилип к нему глазами.
Пока Иван, наслаждался созерцанием женской природы. Сергей, разлил по стаканам принесенный соседом коньяк.
-Я хочу выпить за то, что все так хорошо закончилось! Иван у нас настоящий герой,- сказал Угрюмый.
Вероника вслед за мужчинами приподняла стакан, и закрыв локтем мужу обзор, улыбнувшись Ивану, многозначительно подмигнула.
-За вас Ванечка!- сказала она, и выпив коньяк, как-то совсем незаметно для своего толстяка прижалась к лейтенанту.
Вероника была лет на пять старше Ивана. Ее формы, ее запах и эти легкие прикосновения
настолько возбуждали его, что он старался отодвинуться от молодой женщины, чтобы побороть свое желание овладеть ей.
Сергей, как самый опытный в делах амурных краем глаза увидел, как Вероника старается скрыть свои вспыхнувшие к Ивану чувства. Ее попытки сделать это были настолько неумелы, что он решил подыграть своему товарищу, переключив внимание мужа на коньяк.
-А еще по маленькой Аркадий Леонидович! За вас и вашу очаровательную жену,- сказал Сергей, наливая в стакан спиртное.
-Да, да за мою Вероничку! Это удивительная женщина! Это кладезь очарования,- сказал он, слегка заикаясь и запрокинув стакан, выпил. Толи коньяк так подействовал на толстяка, то ли он расслабился после такого происшествия, но после последнего тоста он положил голову на свои руки и засопел.
-Все набрался как свинья,- сказала Вероника, -теперь до утра его не разбудишь.
Вы ребята переходите в наше купе, а мы с Аркадьевичем останемся тут.
Сергей встал из-за стола и дернув Макса за портупею, пригласил выйти в тамбур, чтобы покурить. Макс повинуясь Угрюмому, вышел следом, видя, как Иван сохнет по женской плоти.
-Пойду, покурю с ребятами, -сказал Азаров, и хотел было уже привстать, но женская рука скользнула по его галифе.
-Успеешь Ванечка, -задыхаясь от страсти, сказала женщина и заигрывающе коснулась. Она, нежно притронулась к щеке Азарова, провела по ней пальцем, спустившись по шее, ко второй сверху пуговице. В какой-то миг Иван почувствовал ее теплое дыхание и вот уже губы теплые и мягкие прикоснулись к его губам, а нежный язык скользнул в рот.
Иван опешил. Впервые в жизни он видел, как женщина изменяет своему мужу. Ему хотелось встать и уйти, но странное чувство пронзило все его органы. Очарованный ее обаянием, он выбросив белый флаг, сдался в плен. Схватив его руку Вероника положила ее себе на грудь, и прижав, прошептала:
-Я хочу тебя мой герой.
Её тело было настолько манкое, настолько притягательное в своих формах, что у Азарова просто сперло дух. Одним махом он залил коньяк в горло и глубоко выдохнул. Ему казалось, что коньяк остановит его, но было наоборот. Он не избавился от чувства страсти, которое просто клокотало в его груди. Он страстно возжелал эту женщину, и от этого желания, через минуту он уже глубоко дышал. Вероника, после дозы коньяка, через энергетику, исходившую от Ивана, почувствовала своим нутром, как он, хочет её. Какая -то странная невидимая аура, обоюдно желающих близости людей, обволокла их тела. Каждый вздох, каждое прикосновение в полумраке вагона, вызывала в их душах, необыкновенный трепет, и огромное физическое удовольствие. В миг прикосновения к ней грудь Вероники настолько высоко, что Ивану показалось, что ее бюст сейчас разорвет декольте, словно лопнувший воздушный шар.
-Девка как, на Ивана запала! Я думал, что она прямо в купе из своих трусов выпрыгнет! Видно нет у неё любви со своим боровом,- сказал Макс, устраиваясь на ночлег.
- Ванька понравился!- ответил Угрюмый, слегка завидуя другу.
-Так он же для неё настоящий герой. Лихо он этому козлу, репу дверями раскроил!
Ветер врывался в приоткрытое окно вагона, и шевелил шторкой.
-Так я внученька тогда и остался с этой женщиной. Не знаю, я не мог ей отказать. Ведь была война, и каждый мог тогда погибнуть, так и не познав настоящей любви,- сказал дед Ольге, которая вытирала слезы умиления.
-Я дед завидую тебе,- сказала она, -ты в этой жизни столько видел, столько познал. Всю войну прошел до самого Берлина. А сейчас мы сидим тут, а эти проклятые фашисты
замышляют новую войну. Я не верю, ведь такого не может быть. Прошло столько лет и они должны были все умереть.
-Это для нас прошло почти семьдесят лет, а для них это мгновение. Понимаешь Олечка, мгновение…
Где-то вдали послышались шаги. Кто-то шел по теплоцентрали и Ольга замерла, прислушиваясь к каждому шороху. Никиты не было уже больше часа и это настораживало девушку.
-Тихо дед,- там кто-то есть,- сказала она и спряталась за пузатый обклеенный асбестом бойлер.
Дед, собрав последние силы, которые таились где-то в резерве, и, поднявшись с топчана дежурного оператора котельни, встал возле входа.
-Ау, вы живы,- донесся голос Никиты.
-Никита,- вскрикнула Ольга, и вылезла из своего укрытия.
-Я же говорил, что твой парень вернется,- сказал дед и снова уселся на топчан.
-Оля, глянь, кого я привел,- сказал парень и пропустил вперед испуганную девушку.
-Вика,- закричала Ольга,- а я думала что….
Вика обняла подругу, и, прижавшись к её груди, заплакала.
-Там это фашисты пришли. На мотоциклах, на танках. Мы, сперва думали, что это киношники пожаловали кино снимать в наш город. А они настоящие,- сказала Вика.
-А где Сергей, - спросила Ольга.- Куда он делся?
-Да ни куда он не делся,- сказал Никита, -жив твой Сергей. Я ему задачу поставил найти то место, откуда немцы появились. Как говорил дед, это должно быть клубящееся кольцо багрового цвета, а внутри его ртутное озеро.
-Ты, Оля, не представляешь, как все внезапно получилось. Как только вы с Никитой ушли в ДК, мы такие с Серегой спокойно встали очередь за шашлыком. Играет музыка все хорошо. Ветераны пиво пьют. Шпана на скутерах по площади катается. Вдруг прикинь, послышался грохот гусениц и на площадь перед администрацией, как ни в чем небывало выкатывают несколько немецких танков. А следом за ними мотоциклы, бронетранспортеры и эти самые Фрицы. Я таких, только в кино видела. Один, такой весь в черном… Погоны серебро, как у Штирлица из кинофильма «Семнадцать мгновений весны». Приехал на машине, старинная такая кабриолет. Тут наши дураки деревенские давай их фотать их на мобильники.
-Это мой старый знакомый, Бригаденфюрер СС Готфрид Клингеманн. Командир бригады «Остмарк». – сказал спокойно дед. -Данных по этой бригаде в гитлеровских архивах не было уже с мая 1942 года.
-Конечно, нет, и не будет. Эти идиоты шестьдесят восемь лет блокуняются в параллельных мирах. Кто мне объяснит, как это случилось и почему,- взбесилась Вика.-
Как, как они оказались тут у нас в наше время, когда мы шестьдесят восьмой раз празднуем день Победы?
-А что дальше было,- спросил дед у Вики.
-А дальше дедушка Ваня, в городе начался полный кирдык. Немцы всех погнали на стадион. Это кошмар! Нам с Серегой благодаря Никите, удалось сбежать. Хорошо он все ходы знает в этом городе.
-У нас ребята, мало времени. Чтобы ликвидировать эту бригаду «Остмарк», нам нужно найти то место, откуда вышли фашисты. Мне нужно вернуться в то время и завершить то, что нам тогда было приказано уничтожить. Все началось еще в марте 1942 -года, сказал дед. – Нас срочно отозвали из самарской школы специального назначения в Москву.
-Дед, ты уже об этом нам говорил. Ты остановился на той женщине, с который вы ехали в поезде,- сказала Ольга.
-А, так мы ехали! Она со своим мужем, а мы втроем в Москву. Я, Макс, и Угрюмый, это у Сергея такая кличка была. Толстяк этот оказался заместителем председателя наркомата пищевой промышленности СССР. Это была тогда большая шишка. Встретились мы тогда с ними почти перед самой Москвой. Там же была такая неразбериха. Воинские эшелоны шли сплошным потоком с Сибири и Дальнего Востока.
-Я тогда сел рядом с друзьями. Сергей, как всегда молча, разливал всем коньяка. Не говоря ни слова, я подал Веронике стакан и сказал:
-Я хочу мужики выпить за настоящую любовь!
Я помню, как Вероника захлопала в ладоши, словно юная девчонка, и пролепетала в след тоста.
-Да, да только любовь, только любовь! Я хочу мальчики, чтобы у вас, была у всех настоящая любовь!
Она отстегнула от пояса мужа золотую цепочку, вытащила из кармана часы мужа, и протянула мне их.
-Спасибо вам Ванечка! Если бы не вы, то сейчас нас может быть, и не было на этом свете. Вы Ванечка, настоящий герой! Я хочу сделать вам этот подарок,- сказала Вероника, и вложила в его руку столь дорогой подарок.
-Я тогда всячески старался отказаться от этого подарка,- сказал дед,- ведь я думал что это оплата за услугу. Но Вероника настояла на своем, и мне пришлось принять этот подарок.
-А ты дед был шалун,- сказала внучка.- Я и не подозревала, что ты пользовался такой популярностью среди молоденьких женщин.
-Я Олечка, был молод. Это сейчас я старая развалина, а в те времена я был настоящим мачем,- сказал дед, и девчонки прикрыв рот, захихикали.
-Не мачем дед, а мачо, - ответила Вика,- в молодости мальчишки все мачи.
Только потом эти мачи превращаются в тюленей, валящихся на диване с банкой пива.


. ***

Москва, не смотря на середину мая, встретила друзей не очень приветливо. Баррикады из мешков с песком. Заклеенные газетными полосками окна, сотни людей в военной форме и противотанковые ежи, все это говорило о том, что столица пережила самый жуткий год в истории своего существования.
-Ну что мужики, прокатимся в метро, - сказал Макс.
-А если заблудимся,- спросил Иван.
Инициативу взял Угрюмый. Он, как самый старший спокойно сказал:
-Едем мужики на метро! Если заблудимся, то язык до Киева доведет,- сказал он, и расправив складки под портупеей, взял чемоданчик в левую руку, как предписывал устав, и шагнул в направлении станции «Комсомольская». Иван и Макс, последовав его примеру, пошли за ним, полагаясь на опыт старшего.
Спустившись по гранитным ступенькам под землю, молодые офицеры попали в огромный зал. Роскошный антураж, богатая лепнина и мраморный пол, шлифованный до зеркального блеска, вызвал в глазах дремучих провинциалов неподдельный восторг. Лейтенанты вращая, своими головами, стараясь сообразить куда идти, пока к ним не подошел дежурный по станции милиционер.
-Что заблудились служивые,- спросил он.- Приезжие, и судя по новенькой форме, выпускники военной школы.
-Да ты прав из Саратова,- ответил Сергей, глядя поверх головы милиционера на проходящих мимо людей.
-А документики у вас, какие имеются,- спросил он, козыряя офицерам,- По любопытствовать можно для порядка?
Сергей, от обилия женского пола прямо офонарел от удивления. Он, высматривая глазами молоденьких женщин спешащих по делам, подал командировочное предписание, в котором был указан адрес Лубянская площадь управление НКГБ СССР.
Прочитав этот адрес, милиционер подал предписание Сергею и, поправив гимнастерку, сказал:
-Я вас, провожу товарищи офицеры, здесь не далеко. Всего три остановки по прямой.
-Слушай лейтенант, а откуда это в Москве взялось столько баб,- спросил Сергей, продолжая вращать головой.
-Так ведь война же! Мужики кто на фронте, а кто на работе.
-Да, я столько девок, еще не видывал. Это прямо какое-то нашествие саранчи. Вот что война сука сделала…
-Хорош Серый, байки точить, нам нужно отметиться о прибытии и искать гостиницу, где остановиться.
-Держитесь мужики, за мной. Я вас до Лубянской площади доставлю, а там сами найдете,- сказал милиционер, и вступил на бегущую ленту эскалатора.
Лейтенанты проследовали за ним на ступеньки, и покатились вниз. Из огромного жерла трубы метро имени Ильича, дунуло ветерком с запахом дегтя. Так пахнут новые просмоленные шпалы.
-Слышь лейтенант, тут ,наверное, вся Москва, прячется, когда фашисты на бомбовозах налеты устраивают,- спросил Иван милиционера. -Это же надо такую громадину отгрохали!
-Да, метро многие жизни спасло. Только здесь дети в основном прячутся, а настоящие коренные москвичи под землю не ходят, а на крыши домов лезут. Немец он же в основном кроме фугасов сыпет «зажигалки». Ну, а народ наш научился их тушить. Какие в бочку с водой, а какие в ящик с песком. Сгорела и черт с ней. Зима эта холодная была. Немца под Москвой говорят, солдаты околело столько, что все поля трупами устланы.
За разговором незаметно приехали на остановку «Детский мир». Милиционер вывел лейтенантов в зал станции и сказал:
-Вам мужики теперь по эскалатору наверх и направо. Там рукой подать через дорогу и вы на месте.
-Во, дела! - сказал Макс, - я первый раз в Москве и мне уже нравится суета такого мегополиса.
-Ладно, мужики поехали - сказал Азаров, и вскочил на идущий вверх эскалатор. Друзья проследовали за ним, и, встав на бегущие ступеньки, покатили навстречу своей судьбе военных разведчиков.




***

-Ну что орлы прибыли!?- спросил Голиков молодых лейтенантов, вошедших в кабинет в сопровождении дежурного офицера. – Присаживайтесь!
Азаров Альберг и Новиков присели на стулья стоящие вдоль стены.
-Нет, парни давайте сюда поближе к столу! Я же кричать не буду на весь кабинет, - сказал генерал-лейтенант ГБ Голиков.
Лейтенанты неуверенно пересели за стол стоящий в торце стола и замерли в ожидании указаний генерал-лейтенанта.
- У меня нет времени читать вам полит- информацию. Все вы и так в курсе наших последних промахах и победах на всех фронтах.
-Разрешите товарищ генерал- лейтенант, - спросил вошедший в кабинет комиссар государственной безопасности третьего ранга Судоплатов.
-Проходи Па;вел Анато;льевич, присаживайся,- сказал Голиков,- эти парни прибыли в твое подчинение, тебе и беседовать с ними.
-Так товарищи офицеры, с сегодняшнего дня вы поступаете в распоряжение начальника четвертого отдела НКГБ СССР, то есть меня. Четвертый одел, занимается разведкой и диверсионными мероприятиями в тылу врага.
Судоплатов открыл папку и достав несколько листов с машинописным текстом, положил на зеленое сукно стола. -Так товарищи офицеры, распишитесь вот здесь.
-А что, это,- спросил Азаров.
-Не бойтесь товарищ Азаров, это, подписка о не разглашении секретных материалов, с которыми вам, сейчас доведется ознакомиться.
Иван, взяв со стола ручку, и поставил подпись там, где была отпечатана его фамилия. Угрюмый и Макс последовали его примеру, и расписавшись, застыли в ожидании дальнейшего инструктажа.
-И так товарищи офицеры, все, что вы сейчас услышите, составляет наисекретнейшую государственную тайну. Два месяца назад, со стороны немцев в расположение четвертой ударной армии вышел лейтенант Матвей Севастьянов. Наши особисты допросили бывшего пленного, и выявили следующую очень интересную информацию: В марте 1942 года на полигоне Куммерсдорф – Гут, что в тридцати километрах от Берлина он стал участником какого-то секретного эксперимента. Немецким ученым, а в частности профессору Эрику фон Зильбергу удалось создать очень мощный квантовый генератор. Мы не будем вдаваться в подробности этого изобретения, это удел физиков, но для общего образования я вам расскажу, в чем суть данного изобретения.
Судоплатов вытащил из кармана три латунных стаканчика чуть больше наперстков и поставил на стол перед лейтенантами.
-Вот парни смотрите.
Комиссар гос- безопасности третьего ранга бросил на стол шарик и накрыл его одной крышкой.
- Ловкость моих рук, против остроты вашего зрения,- сказал начальник четвертого отдела и стал вращать стаканчики. После нескольких манипуляций он спросил:
-Ну и где теперь шарик?
Иван, внимательно наблюдавший за движениями Судоплатова, был уверен, что стаканчик с шариком находится в центре.
-Здесь,- сказал он, указав пальцем.
Комиссар госбезопасности улыбнулся и перевернул стаканчик. Шарика там не было.
-Ну, у кого еще какие варианты,- спросил он у Макса и Угрюмого.
-В правом, - сказал Угрюмый, делая глаза наполненные интеллектом.
-Да в правом,- подтвердил Макс.
Начальник четвертого отдела улыбнулся, перевернул правый стаканчик, под которым шарика тоже не оказалось.
-Ха, так, наверное, здесь,- сказал Сергей, и, подняв левый стаканчик. Там ничего не оказалось.
-Да какие вы, разведчики, если не заметили, что шарик у меня в руке,- сказал Судоплатов и засмеялся от удавшейся шутки.
-Что Павел Анатольевич, молодые как и товарищ Сталин, тоже не увидели,- спросил генерал - лейтенант Голиков.
-Ну, так, верчу кручу, всех обмануть хочу,- ответил начальник четвертого отдела.
Теперь вам понятно, что такое квантовая физика.
-Так точно,- сказали хором лейтенанты и повскакивали со своих мест.
Судоплатов, махнул рукой, и лейтенанты сели на свои места.
-Теперь вам понятно, что планируют немцы?
Лейтенанты молчали. Они не знали, что сказать, потому что не понимали, что требуется от них.
-Фашисты изобрели адскую машину, которая перемещает людей в пространстве и времени. Гитлер уже планирует с помощью этого устройство убийство Сталина, Рузвельта и Черчилля. По донесению нашей разведки, эксперимент с перемещением людей в пространстве произведен успешно. Лейтенант Севастьянов перед самым расстрелом пленных, успел вернуться в этот самый временной портал. Пока немцы обмывали на банкете удавшийся эксперимент, лейтенант скрылся с полигона. Он и сообщил нашим контрразведчикам об этом кровавом эксперименте. Ему чудом удалось вернуться на фронт, используя, знание немецкого языка и маршрутов железнодорожного транспорта.
По донесению разведки немцы планируют проведение акции по устранению первых лиц государства и командного состава РККА. Представьте товарищи офицеры, что группа немецких элитных головорезов из Бранденбург -800 или из штурмовиков СС в количестве тысячи человек окажется на территории Кремля во время проведения военного совета или заседание ЦК ВКПБ. Вам не надо объяснять, что кремлевская рота почетного караула и два взвода охраны коменданта Кремля Н.К.Спиридонова ничего не смогут сделать против такой массы диверсантов, готовых умереть за своего фюрера. На конец июля планируется приезд одного из руководителей страны наших союзников.
-Какова, наша задача,- не выдержав, спросил Угрюмый.
-Не надо перебивать лейтенант, когда говорит старший по званию,- спокойно ответил комиссар третьего ранга Судоплатов. - Мы не для того вас оторвали от учебного процесса, чтобы вернуть вас на объект 100 в то время, когда в Балашихе на объекте 101 зарезервированы для вас три кровати. Все про все у вас месяц.

***
В какой-то миг дед смолк. Он как бы погрузился в воспоминания тех лет. Вика, видя, что у деда пересохло в горле, налила в кружку воды и подала ему.
-Черт бы побрал этих фашистов,- сказала Ольга,- скоро уже семьдесят лет как война кончилась, а они все не могут угомонится.
-Тебе же сказали Оля, что фрицы пришли к нам через какую-то дыру в пространстве.
-Да я не понимаю. Это что как в комедии «Иван Васильевич меняет профессию»,-спросила Ольга. –Этого не может быть!
В этот миг в бойлерную просочились Никита и Сергей. Судя по их лицам девчонки поняли, что время кинокомедий давно кончилось.
-Ну что там,- спросила Ольга Сергея,- ты, нашел, этот чертов портал?
-Дайте девки горло промочить. Запыхался спасу нет.
Вика подала Сергею пластиковую бутылку. Тот начал пить, жадно утоляя жажду.
-Короче так девчонки, дело обстоит следующим образом. Где находится эта чертовая дыра или эта самая червоточина я не нашел, фашисты видно ее скрывают.
Эх, жаль я не знаю немецкого языка. Говорила мне мама: - Сынок, учи иностранные языки, а я лоботряс. Немцы заняли администрацию города. Связи нигде нет, мобильники не работают.
-А я английский учила,- тяжело вздохнув, сказала Ольга.
-И я тоже английский, - сказал Никита.
-А я вообще учила французский. И кроме, «жё нё манжё па дёпюи си жур"ничего больше не знаю. Я не собиралась ехать в Париж, у меня один хрен нет денег,- сказала Вика.
-А я еще не забыл немецкий язык,- сказал дед. -Я знаю командира этой бригады. Он меня не помнит, а я еще эту сволочь забыть не успел. До самой смерти помнить буду.
Бригаденфюрера СС Готфрида Клингеманна. Командира бригады «Остмарк».
отличительная эмблема «Gespenst» -«Призрак».
-Ты что дед решил пойти к нему на прием с орденами и медалями и рассказать ему, что война кончилась. Что был Нюрнбергский процесс и всех нацистских преступников приговорили к смерти,- спросила Ольга, глядя, что дед настроен решительно.
-Ага, и кино им покажем «Горячий снег» пусть посмотрят, как их русский Иван в сорок третьем году колбасил под Сталинградом, - ехидно сказала Вика.
-А мне кажется дед прав, что они могут ему сделать,- сказал Никита.
-Ну, ты умник! Как у тебя будет свой героический дед, с пенсией в тысячу долларов, так пусть он идет этих призраков уговаривать в плен сдаться,- сказала Вика.
Они же отморозки! Они, сперва стреляют, а уже потом фамилию спрашивают. Да и им уже терять нечего и поэтому будут до конца стоять.
-Я не могу столько времени сидеть в этом подземелье,- сказал дед мне надо пойти и встретится с бригаденфюрером будь он не ладен. Напомню ему некоторые факты из его жизни и предложу сложить оружие.
-Не ну ты дед чокнулся,- спросила Ольга,- заколбасят тебя и что потом. Что я скажу матери? Ты единственный кто знает тайну этого телепортатора и как его нейтрализовать или поломать. Ты что-то говорил про пленного лейтенанта, который на испытаниях бросился назад в портал. Он же как-то выбрался оттуда и даже вернулся назад на фронт. Надо и нам проникнуть туда и испортить эту адскую машинку.
-Чтобы найти генератор, нужно вылезти из-под земли на воздух и там уже планировать свои действия ориентируясь по обстановке. Прикинусь угнетенным советами немцем и пойду на прием.
Дед приподнялся с топчана и кряхтя расправился.
-Ну что ты смотришь жених, давай веди меня наверх,- сказал он, обращаясь к Никите.
-Ты что дед! Ну-ка сядь на место, мы сами разберемся, что почем. А ты если поведешь его, то больше ты меня не увидишь,- сказала Ольга, обращаясь к Никите.
-Оля, а твой дед прав. Он единственный кто знает немецкий язык и сможет установить, где находится эта, чертова дыра,- сказала Вика.
-Ты, ты что ли потом хоронить его будешь,- заорала Ольга. -Если хотите знать, то идите сами и ищите. А деда я вам не отдам.
-Ты внучка не шуми так. Я же говорил тебе, что прикинусь Максом Альбергом и скажу, что заслан в Россию отделом «Вали» еще в сорок первом году для подготовки прибытия бригады «Призрак». Для Готфрида это все было еще вчера, и он должен помнить профессора Вольфрама фон Фон Зильберга. Не думаю, что Клингеманн успел за сутки забыть своего работодателя. Если мне удастся, я склоню Готфрида к сдаче в плен. Хотя какой плен если войны нет.
-Дед, ты дай мне слово, что не будешь падать с гранатой на дот.
-Не буду внученька, не буду- сказал Иван Азаров,- стар я сильно и для боевых действий не годен ни по здоровью не по возрасту. Дед, вновь поднявшись с топчана, проследовал к выходу. - Выведи меня Никита….
-Добрый день,- сказал по-немецки Азаров, подойдя к первому попавшему офицеру, который командовал разграблением универмага местного РАЙПО.
-Хайль- ответил офицер, удивляясь наглости какого-то старика прекрасно владеющего немецким языком.
-Господин офицер, меня звать Макс Альберг. Я хотел бы встретиться с бригаденфюрером Готфридом Клингеманом,- сказал Иван, стараясь выглядеть бодрее своих лет.
-О, вы знаете нашего командира,- удивленно сказал офицер. -Я могу господин Альберг, вам помочь. Обер- ефрейтор Ранге, - крикнул офицер, стоящему не вдалеке старшему ефрейтору.
Солдат соскочил с крыльца универмага и подскочил к офицеру.
-Я слушаю вас, господин гаупштурмфюрер,- сказал солдат, вытянувшись по швам.
-Слушай Ранге, вот этот уважаемый человек является агентом нашей разведки и он очень хочет встретиться с бригаденфюрером Клингеманом. Доставь старика командиру, и доложи, как положено. Я чувствую, что большевики приготовили для нас сюрприз и только этот старик знает, что тут черт побери происходит.
Ефрейтор щелкнул каблуками сапог:
-Так точно, господин, гаупштурмфюрер,- ответил он. – Есть доставить старика к командиру бригады.
-Давай Ранге, шевелись, и бегом сюда, нам перед маршем на Москву нужно загрузить продукты.
Никита и Ольга прятались в кустах бузины и наблюдали за приключениями деда, который вполне бодро пошагал с солдатом в сторону городской администрации, где стояло несколько машин и три танка.
-А ты Оля, паниковала. Вон твой дед, как по-немецки шпрэхает, что даже фашики по стойке смирно перед ним стоят. Чувствуется совковая закваска…
-Дурак ты Никита. Дед живет не в совке, а на нитроглицерине. Я же не знаю, как через десять минут поведет его сердце. Вдруг скорую нужно вызывать. Черт, черт, черт! Что же это такое происходит, - запричитала девушка, - мобильники молчат, что делать дальше я не знаю. Как мне связаться с дедом!?
-Слушай Оля, а дед говорил, сколько этих немцев в бригаде СС,- спросил Никита.
-Что-то говорил, да я не помню. Вроде две или три тысячи. Я не знаю,- стала психовать, Ольга, увидев, как дед скрылся в сквере, уйдя от наружного наблюдения.- Боже милостивый, спаси и сохрани его:- сказала Ольга и заплакала.

***

Готфрид Клингеман командир бригады СС сидел в кресле главы администрации района. Он ничего не понимая из окружающей его обстановки нервно курил. Сейчас своим опытным арийским умом, никак не мог понять в каком времени он оказался со своими бравыми немецкими солдатами, которые были настроены на борьбу с большевиками.
-Господин бригаденфюрер, к вам, просится на прием какой-то господин. Он представился как Макс Альберг. Он говорит, что является агентом Абвера и работает на восточном фронте еще до начала нашего похода на большевиков.
-Давай Юрген, веди этого Макса, пусть он откроет глаза на то, что здесь такое происходит черт побери. Я хочу знать где срываются эти красные!?
В кабинет главы администрации вошел убеленный сединами старик и на чистом немецком сказал:
-Добрый день бригаденфюрер Готфрид Клингеман…
-Ты кто старик,- спросил генерал, вглядываясь в лицо Ивана Азарова. -Мне доложили, что ты работаешь на ведомство фельдмаршала Канариса.
-Да я бывший агент «Абвера» Макс Альберг,- сказал дед, стараясь соврать как можно убедительней.
-Вы господин Альберг, для агента очень старо выглядите. Наверное, вы выжили из ума раз придумываешь такое, - сказал бригаденфюрер с улыбкой.- Присядь старик, и разъясни мне, что происходит здесь, и где делись эти чертовые большевики.
-А никого уже нет в живых,- спокойно сказал Иван Азаров. – Война давно закончилась, и все кто тогда выжил, уже покоятся на кладбищах.
-Ты врешь, старик,- сказал немецкий генерал, затягиваясь сигарой. Он подошел к окну и, взглянув на городскую площадь, увидел, как немецкие солдаты катаются на скутерах и байках. Немного помолчав, он сказал:
- Только вчера мои парни дивизии «Адольф Гитлер» приступила к выполнению поставленной фюрером задачи. А сегодня мы оказываемся не в том месте и не в то время. Как это понимать?
-Да, я знаю об этом. Вам бригаденфюрер, Гитлер, приказал, войти тринадцатого августа тысяча девятьсот сорок второго года в Кремль, чтобы убить Сталина и премьер министра Великобритании Уинстона Черчилля, который должен прибыть в Москву на переговоры. Таков был план операции под кодовым названием «Сухой тростник». С появлением изобретения профессора Вольфрама фон Зильберга, который, был одобрен генеральным штабом, вы и преодолели этот путь длинной в семьдесят лет.
Эсесовец усмехнулся. Он видел, что старик полностью владеет информацией о совершенно секретной операции, но не мог понять, откуда он был так проинформирован.
-Не удивляйтесь Готфрид, тому, что я знаю о задачах вашей бригады. Это сейчас знает каждый русский школьник. Война, давно закончилась, и в природе не существует даже останков тех людей, которые когда-то отдавали вам, приказы и посылали насмерть на восточный фронт.
-Не понял вас Макс, - сказал бригаденфюрер. – Вы, хотите сказать что…
-Гитлер господин бригаденфюрер давно мертв,- перебил его Иван Азаров. -Первого мая 1945 года Адольф Гитлер покончил собой в поверженном Берлине. Германия капитулировала! А девятого мая фельдмаршал Кейтель, подписал приказ о безоговорочной капитуляции Германии. Война на этом была закончена.
-Вздор! Я сейчас же прикажу вас Альберг расстрелять,- заорал эсесовец. Солдаты, стоящие на посту возле дверей, услышав крик командира, ворвались в кабинет, держа наготове автоматы.
Иван, спокойно улыбнулся эсесовцу и сказал:
-У вас без меня Готфрид, не получится вернуться в то время, чтобы выполнить приказ Гитлера. Я один знаю, как это сделать, чтобы оказаться там, откуда вы пришли.
-Ты хочешь сказать старик, что если мы выполним приказ фюрера, история может измениться и пойти по другому пути развития.
-Да, это непременно произойдет лишь в том случае, если вы убьете Сталина и Черчилля,- сказал Иван. -История несомненно изменится, вот только в какую сторону.
Сейчас Азаров чувствовал, что если убедить генерала вернуться в 1942 год, то там можно изменить ход времени, хотя изменить его уже было невозможно. Вернувшись в то время, можно было лишь попытаться разрушить квантовый генератор. Это был единственный вариант уничтожить бригаду фашистов, похоронив ее в червоточинах параллельных миров.
В этот миг, в кабинет, открыв двери, ворвался штандартенфюрер Вильгельм Хартман с несколькими боевыми офицерами. Солдаты следом затолкали автоматами перепуганного до мозга костей Александра Викторовича Самохвалова, который был избран главой местной администрации.
-Готфрид, скажи нам, где мы оказались по вине этого чокнутого профессора? Что это за страна такая и кто эти люди? Эта русская свинья заявляет, что сейчас две тысячи двенадцатый год. Это правда? Да к тому же у них сегодня праздник Победы в нашей войне! Ты представляешь Готфрид, русские оказывается победили,- завопил начальник штаба бригады Вильгельм Хартман и истерически засмеялся. –Мы Готфрид, выходит проиграли эту войну, так и не исполнив приказ нашего фюрера!
-Вас, нет, нет, нет!!! Вы все покойники, - сказал на плохом немецком Самохвалов, стараясь выглядеть перед врагами, достойно, как подобает истинному славянину,- Война господа фашисты, закончилась! Ваши дети уже имеют внуков, а внуки детей. Германия давно капитулировала и сейчас занимает одно из первых мест в мире по уровню жизни!
-Что, черт побери, что он такое несет Готфрид!? Эта русская свинья говорит, что мы все покойники, а великая Германия давно капитулировала.
Немецкий полковник мгновенно достал из кобуры пистолет. Передернув затвор, он направил его на Самохвалова.
-Если ты большевик, говоришь, что мы призраки, то тогда тебе нечего бояться. Эта пуля не сможет убить тебя, потому, что в природе нет ни меня, ни тебя, ни этого пистолета.
-Александр Викторович, этот немец сказал, что если они приведения, то пуля из его пистолета вас не убьет,- перевел Иван Азаров, понимая, что сейчас глава района спровоцировал немцев на более решительные действия.
Эсесовец не дожидаясь ответа, выстрелил. Словно в замедленном фильме Иван Азаров увидел как пуля, покинув канал ствола, прочертив пространство черной линией, впилась в голову главы администрации района. Попав в лоб, пуля выломала кусок затылочной кости, забрызгав мозгами свежие обои.
-Вильгельм, ты дерьмо! Приказы на расстрел пленных отдаю я,- сказал, Готфрид Клингеман, повышая голос.- Может все, что они говорят это правда!
-Готфрид, ты веришь этому бреду!? Ты веришь этим краснопузым жидобольшевикам!? Они Готфрид, расскажут нам любые сказки, лишь бы мы сорвали намеченные фюрером мероприятия.
-И все же, приказы отдаю здесь я,- сурово сказал бригаденфюрер, нечаянно толкнув телевизионный пульт, лежавший на столе.
Ивана, тут же осенила мысль. Пульт телевизора, вот что станет доказательством глобальных перемен, которые произошли за эти годы на земном шаре.
-Прошу прощения, бригаденфюрер, я погорячился,- сказал офицер, пряча «Вальтер» в кобуру.- Германия не может проиграть эту войну, пока немецкий солдат держит оружие. Если все обстоит иначе, я уже сегодня готов пустить себе в голову пулю.
Дед Иван глубоко вздохнул. Он чувствовал, что ему придется не просто убедить немцев, ему придется сломать их фанатичную убежденность. Сейчас мысль о внучке доминировала в его голове, и Азаров не хотел, чтобы она пострадала. Сейчас нужно было как –то убедить фашистов прекратить зверства и репрессии против местного населения и убедить немцев вернуться назад.
-Зря вы так, господин штандартенфюрер,- сказал Азаров. – Неужели, ваши глаза лгут вам, и вы не видите очевидного? Разве вам непонятно в каком времени вы сейчас находитесь? Неужели вы, не видите, что на стенах этого кабинета нет портретов Сталина. Неужели вы в своем фанатизме совсем ослепли?
На какой-то миг немцы даже опешили от слов сказанных стариком. Все это время, которое находились в этом времени, они почему-то считали простой провокацией большевиков. Им и в голову не приходилось связать свое появление здесь с путешествием во времени.
-Каковы будут ваши предложения, господин Альберг,- сказал бригаденфюрер, расхаживая по кабинету.
-У меня есть два предложения.
Первое: вы должны покинуть город и вернуться назад в то время, откуда вы возникли в результате смещения временных слоев.
Второе: вы можете уже сегодня сложить оружие местной власти, и тогда ваша бригада сможет вернуться к своим семьям в Германию. Хотя и здесь скрыты подводные камни физических явлений.
Глаза эсесовца, в ту секунду налились ненавистью. Он прищурился и выдержав паузу , сказал:
-Немецкий солдат, господин Макс Альберг, если присягал своему фюреру то не может капитулировать без его приказа. Нам пока неизвестен итог войны, и мы не можем принимать скоропалительных решений. Мы солдаты и мы исполняем то что угодно нашим командирам и нашим вождям…
Тут в голове Ивана Азарова сверкнула мысль, и он спокойно сказал:
-Если вам Готфрид, прикажет немецкий посол сложить оружие, вы сделаете это?
-Да, если такова будет воля канцлера Германии Адольфа Гитлера.
-Сейчас канцлером Германии является Ангела Меркель. Прах Адольфа Гитлера еще в 1974 году развеян по ветру над речкой Бидериц близ Магдебурга.
Иван протянул руку желая взять телевизионный пульт. Фашист напрягся и как и Азаров потянулся за пистолетом.
-Не бойтесь бригаденфюрер, это не оружие. Это всего лишь пульт управления окном в будущее,- сказал дед по-немецки.
Взяв со стола телевизионный пульт, Азаров включил плазменный телевизор, висевший на стене кабинета. На экране возникла картинка. По роковому стечению обстоятельств появление в городе фашистов и праздник победы девятого мая слились в одно эпохальное событие. По всем каналам в этот день шли фильмы прославляющие победу Красной армии. Миллионы глаз по всей стране со слезами на глазах вспоминали этот праздник, созерцая в кинематографических сказках подвиг советского народа.
С появлением картинки на большом экране, немецкие офицеры от неожиданности прямо шарахнулись в сторону, выхватывая на ходу оружие.
-Это что,- заорал Готфрид.
-Эта штука господин штандартенфюрер, называется телевизор. В тот миг как назло на экране возникло лицо русского офицера из кинофильма «Диверсант».
-Русские,- заорал кто-то из немцев, выхватывая оружие.
Немцы перепугавшись, бросились в разные стороны, представив, что в эту минуту в кабинет ворвутся советские солдаты. Автоматные очереди разорвали кабинетную суету. Искры посыпались из разбитой плазмы вместе с кусками стекла. Стреляные гильзы покатились по полу, а кабинет наполнился дымом сгоревшего пороха.
Иван Азаров даже не тронулся с места. Он, прикрыв рот, смеялся, видя как фашисты, кино принимают за реальность.
-Генрих, возьми двух гренадеров и во всех кабинетах перебейте эти чертовые черные зеркала. Я такие зеркала видел на полигоне Куммерсдорфа. Эти чертовы ученые физики во главе со штанрдатенфюрером ом представляли свое изобретение фюреру. Там тоже неизвестно откуда возникали русские пленные. Но они были пленные и у них не было оружия.
-Так точно,- сказал гаупштурмфюрер и щелкнув каблуками, вышел из кабинета.
-Унтер-офицер, возьмите это этого старика и закройте его к черту в каком-нибудь подвале. Пусть с ним разбирается ГЕСТАПО,- сказал бригаденфюрер.
Унтер-офицер подошел к Ивану и направив на него автомат, приказал встать.
-Вы делаете ошибку господин Клингеман. Уже сегодня вечером русские возьмут город в кольцо, а завтра вы будете просить у них о пощаде. Вам как фельдмаршалу Паулюсу придется выкинуть белый флаг капитуляции и сложить оружие.
-Что ты сказал Паулюс фельдмаршал ха-ха, ха-ха? Ты старик, что-то путаешь. Паулюс всего лишь генерал –лейтенант и совсем недавно назначен на должность командующего шестой армией вместо этого старика Вальтера Рейхенау, которого зимой хватил удар.
-Паулюс, господин бригаденфюрер, зимой 1943 года захочет взять Сталинград, но уже в конце января, когда его армия будет окружена и почти уничтожена. Гитлер вручит ему фельдмаршальский жезл, надеясь, что Паулюс как фельдмаршал не позволит сдаться в плен. Но Фридрих ослушается фюрера и сдаст Сталину больше ста тысяч бравых солдат рейха, которые потом передохнут в русском плену от тифа и дизентерии.
-Ты хочешь сказать старик, что этот оберквартимейстер станет командующим армии, а после получит звание фельдмаршала? Ты бредишь! Гитлер не такой дурак, чтобы на должность боевого генерала назначать вшивого штабного интенданта. Это твой бред. Ты просто хочешь спасти свою шкуру.
-Жаль, что в июле сорок второго года я пожалел свою шкуру, посчитав, бригада «Остмарк» уничтожена,- сказал Иван, вздыхая. Я не думал, тогда бригаденфюрер, что нам вновь придется с вами встретиться.
Клингеман прищурившись, уставился на Азарова стараясь вспомнить, кому могло принадлежать постаревшее лицо Ивана Азарова.
-Этого не может быть! Этого не может быть,- запричитал эсесовец. -Это же ты, лейтенант Эрик Ланге, который вчера погиб перед тем, как мы вошли ворота телепортатора?