Не имеет значения

Погожий весенний денёк. Такое редко бывает: можно снять кофту и пройтись в одной футболке, но солнце сильно ещё не припекает. Кто вышел раньше, одет в тёплую куртку, иногда и в шапку. А днём тепло, можно обуть босоножки.
На яблонях распустились сладко пахнущие цветы. Из распахнутого настежь окна звучал ритмичный матерный рэп, который едва заглушал удары перфоратора. Бабули, что несли вахту на лавочках возле подъезда, не знали скуки: только закончатся свежие новости, можно обсудить наглую молодёжь, которая слушает музыку на всю громкость.
- Полицию вызвать надо! – сказала бабушка в красном платке.
- Сталина бы на них! Он бы навёл порядок! – бабуля, нахмурив брови, ударила палочкой по асфальту. Воробьи испуганно слетели с тополя.
- Что-то Стёпку давно не видать! – после недолгой паузы заговорила одна из стражниц правопорядка. – Не помер ли часом?
- Да свихнулся он со своей наукой! – сказала другая. – Раньше хоть на радиорынок мотался. И за хлебом через раз в дырявой футболке выходил. Срамота! В его возрасте пора давно завести жёнушку. Она бы заштопала ему и майки, и брюки погладила. И побриться заставила. Бородищу-то отрастил! Ладно бы пьянчуга какой! А он же умный хлопец, справный. И по хозяйству всё могёт, и кандидатскую защитил, небось, не бедный.
- В нашей стране чтобы богато жить, ума много не надо. Даже наоборот. Наглости больше, и карманы шире, чтобы воровать удобнее получалось. Мэра-то, Хабаревского, знаете? Он три раза на второй год оставался, по математике двойку ставили. Кое-как аттестат получил. А теперь ездит в лексусе, на народ не посмотрит даже, - сказала обладательница красного платка.
- Стоит дать человеку немного власти, а ещё денег небольшой мешок, и он сразу превращается в скота, даже если до этого был замечательный человек.
- Хабаревский-то замечательный человек?
- Та мы же сейчас не о мэре! Мы за Стёпку говорили.
- Да, этот справный парень. Но скромный. Надо с Лидкой его познакомить. Она физика ентого быстро в человеческий вид приведёт!
- Заглянуть бы к нему надо. Может, супчика сварить какого. Может, с голода окочурился? А то на свежий воздух пять дней не показывает. Я слежу специально за ним. Я слышала в передаче Елены Малышевой, что человек без свежего воздуха…
- Пойдём, постучим к нему. Может, человек в беде?
Позвонили. Раз, другой. В ответ – тишина.
- Запах какой-то. Милицию бы вызвать!
Участковый жил в этом же доме. Часто выпивал, поэтому ждать его на работе, особенно после вчерашнего дня рождения, не приходилось.
Одевшись по форме, капитан Трезвенков громко забарабанил в дверь.
- Откройте. Полиция!
Тишина.
- Выбиваю дверь!
Благо, у кандидата наук на металлическую дверь денег не хватило. А обычная, деревянная, она помогает только от проникновения честных людей, выбивается с одного удара.
Когда дело сделано, старухи с любопытством просунулись в дверной проём.
- Прочь! – закричал Трезвенков. – Идёт следственный эксперимент. Вам тут нечего делать.
- Ух, поганец! – прошипела старуха в красном платке. – Все они такие, в правительстве!
Квартира напоминала последствия локального Армагеддона: валялись провода, разбросаны шестерёнки и другие запчасти различных размеров. Наступив на одну из них, Трезвенков громко заматерился.
На тумбочке лежали очки.
- Надо же, Гугл Глас! А ещё говорят, что учёные мало получают!
Полицейский нашёл парня на кухне. Степан сидел за столом, уставившись в одну точку. Перед ним лежала пепельница, полная окурков.
- Стёпа, что с тобой? Ты же, вроде бы, не пьёшь?
Казалось, что мужчина не слышит ни одного слова. Трезвенков поводил рукой возле лица, потом легонько ударил по щеке. Ноль реакции. Брызнул водой.
- Я изобрёл машину времени, - сказал Степан.
- Фух! – сказал Трезвенков. – Я-то уже подумал, что ты… - когда до полицейского дошёл смысл сказанных слов, он добавил. - Что?! Что ты говоришь?
- Я изобрёл машину времени.
- И как оно там? В будущем? – Трезвенков ехидно улыбнулся.
- Не имеет значение. Будущее. Прошлое. Настоящее. Ничего особо не меняется. Время меняет декорации. Но не людей.
***
- Ваш клиент, - Трезвенков сказал санитарам, которые повели Степана к белой газели. – Надо тоже завязывать с алкоголем. А то, глядишь, тоже однажды утром буду рассказывать всем, что изобрёл что-то. Эх, не подумал бы никогда, что Степана белочка хватит.
- Говорила же, что жениться ему пора, - сказала старуха в красном платке. – Мужик без бабы вон до чего дойти может.
***
О профессоре Ивановском ходили разнообразные слухи. Кто-то говорил, что он переспал с какой-то чиновницей. Рассказывали, что он украл материалы диссертации одного из своих коллег, и получил патент на чужое изобретение. Слухи редко бывают хорошими, чаще люди рассказывают всякую гадость друг о друге.
В коридоре пахло лекарствами и дезинфицирующими средствами. От мерцания люминесцентных ламп уставали глаза. Ивановский отпрыгнул от двери, когда услышал, как кто-то из больных истошно заорал:
- Я его потомок! Я мессия из Бета-Центавры! Отпустите меня, иначе за мной явятся.
- Нам сюда, - сказал рослый немолодой доктор с татуировкой на шее.
Степан лежал на смятой постели и смотрел в одну точку на потолке. На вновь прибывших он не обратил никакого внимания.
- Что же ты так, Степан Петрович?
- Я Вас оставлю, - сказал доктор. – Но не стоит долго находиться здесь. Не нужно ему беспокоиться.
Скрипнула дверь, и в палате остались только двое.
- Степан?
- Виктор Алексеевич, - тихо проговорил Степан по прошествии какого-то времени. – Это Вы.
- Да, кто же ещё. Вот, мандаринов принёс тебе. Ты не появляешься в НИЦе. Лекции твои отменили. Переживаю за тебя. Как твой проект? Почему довёл себя до такого.
- Я изобрёл машину времени.
Ивановский подпрыгнул на стуле.
- И где же она? – он посмотрел поверх очков, потирая руки, а про себя подумал: «Хорошо, что он здесь. Получу патент, он всё равно ничего не сможет потом доказать. Кто поверит психу?»
- Я разбил её.
- Что? Зачем?
- Всё равно время не имеет значения. Мы считали, что время – прямая. Но это не так. Оно – кольцо. Всё, что было когда-то, станет будущим, прошлое повторится. Меняются детали, но не люди, поэтому никогда не поменяется ничего.
- Я тебя не понимаю, Стёпка! Честно признаюсь. О чём ты?
- Раньше были рабы. Два удара плетью по земле, а третий удар уже по спине. И если ты не встанешь вовремя, не успеешь выполнить работу в срок, хозяин будет очень недоволен. Будильник – вот нынешняя плеть. У рабов не было права свободно уезжать. Скажи, многие ли сейчас свободно могут позволить себе сменить место жизни? Почти никто. Переезжаешь в новый город – плати арендную плату, которая будет делать из тебя нищеброда. Фараонов нет, но нынешние политики имеют право творить всё, что угодно.
- Господи, ты не общался, часом, со своей бабкой-коммунисткой? Такие фразы бросаешь! Классовая борьба. Маркс. Капитал!
- Это не имеет значения, - сказал Степан. - Всё равно будущее предопределено.
- И ты побывал там, хочешь сказать? - Ивановский посмотрел поверх очков.
- Нет. Моя машина времени только показывает будущее. Но скоро мы все станем свидетелями перемен. Не веришь?
- Если честно, с трудом. Особенно не могу довериться словам, которые услышал от человека, который находится здесь!
- У меня в комнате, в моей квартире, на флешке все чертежи. Собери машину сам, тогда и поверишь.
Дверь со скрипом отворилась. Вошёл доктор.
- Хватит. На сегодня свидание окончено. Приезжайте завтра.
***
Профессору Ивановскому потребовался целый месяц, чтобы собрать машину по чертежам Степана. Он не хотел показывать её никому до тех пор, пока не получит патент. И вот, наконец, дело сделано. Он надел Гугл Глас и наушники. Мужчина ввёл на сенсорном дисплее: « 2124год». Появилась надпись: «ошибка» Тогда он ввёл: «2123год». Перед глазами замелькали картинки. Виктор Алексеевич догадался, что это и есть то будущее, которое показывает ему машина.
В металлических стенах здания зияли огромные дыры.
- Что же я наделал! – прошептал седовласый невысокий мужчина со шрамом на лице, наблюдая через отверстие в лаборатории, как стая тираннозавров крушила близлежащие дома.
- Господи, неужели это динозавры? – прошептал Ивановский.
- Видите, профессор! – сказал молодой человек в очках, скорее всего, ассистент. – Я же говорил Вам, что это очень опасно! А Вы всё повторяли, что будущее за генетикой и евгеникой. Видите, чего Вы добились! Эти твари полностью вышли из-под нашего контроля! Как Вы планируете вернуть их в клетки?
- Но они же – детище всей моей жизни! Я не мог остановиться! Коллеги рассмеялись мне в лицо после доклада о новом варианте селекции и улучшении качеств живых организмов на генетическом материале давно умерших особей и видов. Я же не мог сдаться так просто! Я должен был получить тираннозавров! Иначе, для науки я был бы мёртв. Конец карьере, понимаешь?
- Теперь, похоже, конец миру! Они разрушили контейнер с вирусом! Посмотрите на коллег, которые успели надышаться ядом!
Перед взором Ивановского стояли огромного размера люди, которые упирались лбом в высокий потолок лаборатории.
« Похоже, этот вирус увеличивает живые организмы! – подумал Ивановский.
- Всё будет хорошо. Всё под контролем.
- Что-то сомневаюсь я в Вашем контроле над ситуацией!
Парень щёлкнул пультом. И на огромном экране появилась картинка.
- Сегодня началась катастрофа! – говорила брюнетка. – Огромные дикие чудовища, похожие на динозавров из учебников по зоологии, рушат всё вокруг который час. Учёные мира выдвигают различные гипотезы. Но официальная версия правительства – что это диверсия повстанцев.
- В Патагонии! – прошептал седовласый учёный. - Именно там девятьсот лет назад нашли останки динозавров! Этого быть не может! Кольцо! Всё-таки кольцо, а не прямая. Всё, как я и думал.
- О чём Вы, профессор? Вы помешаны? Нужно по возможности быстрее спасать планету от Вашего изобретения, а Вы несёте ахинею.
- Ты не понимаешь, Джек! Я давно пытаюсь заглянуть за пределы отведённого мне времени. Я нашёл примитивное изобретение одного из учёных прошлого столетия. Кажется, его фамилия была Ивановский. Мне удалось увидеть судьбу Юлия Цезаря и Клеопатры, я видел последний день Помпеи. Но в будущее заглянуть мне так и не удалось. Оно не определено. Вместо будущего я увидел далекое прошлое, Юрский Период. Динозавры, огромные растения. Хищники поедают травоядных. Тогда я и разработал Теорию Времени, по которой оно закольцовано. Сейчас я понимаю, что был прав. Динозавры. Сегодня мы открыли Ящик Пандоры. В ближайшее время снова наступит Юрский Период.
За окном послышался жуткий шум, и шумоизолированные стены не спасали. Все дружно подбежали к окну. Несколько огромных глыб угодили в землю.
- Что это? – спросил ассистент.
- Четвёртая мировая, - прошептал учёный. – Похоже, её не избежать. Но она не ядерная.
- Она будет метеоритной, - закончил его мысль ассистент.
***
Ивановский сбился со счёта времени, проведённого в очках, которые показывали ему картинки.
Абсолютная тишина – так непривычно её наблюдать в центре мегаполиса.
Он увидел бородатого мужчину, обёрнутого в шкуру неизвестного ему зверя. В руках он держал палку. Мужчина направлялся в сторону седовласого профессора.
- Простите, какой сейчас год? – спросил профессор.
Мужчина прохрипел что-то нечленораздельное, махнул рукой, и на его призыв появились ещё несколько человек. Все с палками, шли в его сторону, издавая нечленораздельные звуки.
- Неандертальцы, - подумал Ивановский. Он захохотал. – Время не имеет значения. Будущее не определено. Потому, что его просто-напросто нет.
Как Степан, оканчивать жизнь в психической лечебнице он не планировал. Для этого Ивановский был слишком практичен и жаден.
- Будущего нет. Зато в настоящем я буду богат и знаменит.