В стране ветров

Эля попала в Страну Ветров случайно. Если вообще могут существовать случайности! Просто на работе кто-то внезапно отказался от путёвки, а обстоятельства у многих не позволяли… - так ей впервые удалось почти бесплатно отправиться на край света.
Мечтала ли она об этом? - кто знает? Наверное, обстоятельства складывается под намерение, или оно само формирует их. В любом случае, Эля была поражена внезапным переездом – ещё вчера – в крупном сером городе, а уже сегодня в каком-то неведомом сне наяву…
Насколько же косно наше сознание, что не способно угнаться не только за полётом мысли, но даже за перемещением тела в пространстве! И лишь спустя несколько дней, да и то, скорее не часов, а именно перерывов на сон, в котором сознание раскрепощается и «догоняет», наше сознание хватает упущенные вожжи, и кряжисто усаживается на пошатнувшемся престоле тела. А множество прекрасных летящих счастливых мгновений уже упущено навсегда, но это неведомо сидящему на карете стереотипов, представлений, иллюзий, ожиданий…

Эля распахнула окно – занавеси заколыхались, и с моря подул освежающий бриз. Она вздохнула всей грудью, и вместе с приятно прохладным ветерком стали оживать какие-то затаённые, смутные предчувствия, ожидания, мечты… Будто ветерок всколыхнул не только зримое, но и глубинное в душе. Эля вышла на балкон, и, глядя на далёкую кромку моря, простояла так неизвестно сколько, будто без слов общаясь со старым потерянным другом. И ей всерьёз показалось, что прошло несколько тысячелетий, скользнувших неведомо куда…
Сколько всего было в этом ветерке, как в причудливой дымке сна, уводящего в страну грёз и тонких мечтаний! И заслоненные повседневными делами странные мысли, создающие длинный ассоциативный ряд, уводящий от привычного круга известного, но не пугающего своей бездонной глубиной, и нелепые ощущения, от которых сознание когда-то открестилось, посчитав их не заслуживающими доверия, а потому надёжно забытые, но хранящие в себе кончик к тайне, через которую можно прийти к Себе, и состояния, которым не подобрать слов, но которые гораздо важнее и насущнее множества используемых моделей мышления и поведения… Он будто оживил её, подняв на поверхность сознания глубоко осевшее на дно.
- Эх, умчаться бы в эту страну ветров навсегда! - подумалось ей не то, чтобы всерьёз, но тем страннее было почувствовать ответ:
- А что мешает? Давай! - и лёгкий вихрь закружил её, Эля не заметила даже, когда ступни оторвались от земли.
- Э, куда! – только пронеслось стрелой в сознании, но сама Эля и не подумала тревожиться или пугаться, а наоборот, ей хотелось ускорить это стремительное движение. Куда? Зачем? – остались далеко внизу, как остаётся сброшенная кожа у змеи или рога у лося…

- Тебе нравится? – Едва уловимо звучало в порывах ветра.
- Скорее, скорее! - Просило сердце, и душу переполняло ликование.
- Ты не боишься? – Чуть заметно возникало и гасло.
- Какое! Мне этого не хватало!
- Тогда – держись! – сильный свежий вихрь подхватил её с утроенной силой и понёс… неведомо куда…

Что чувствует человек, попавший в ураган? Нам вряд ли дано это узнать. Ведь разве остаются в живых те люди? С одной стороны вроде бы и нет, но с другой… говорят, и с того света якобы не возвращаются, а сколько их было! И каждая эпоха, каждый век приносит новых свидетелей, а им не верят, их осмеивают, зачисляют в бред… Так и с этим. Зачем далеко идти? Вангу тоже вихрь унёс, и она живой осталась. Это известный случай, а сколько малоизвестных! Так что дело не в невозможности этого, а в страхе, который убивает, или в отсутствии оного, и тогда ничто не способно повредить человеку…

Эля летела, сама не зная куда и зачем, но разве думает ребёнок – зачем он живёт, разве он терзается отгадками существования, если он Пребывает в нём? Нам всегда предоставляется выбор. Пытаться постигнуть, терзаться и искать или жить в целостности, пребывать в той растворённой полноте, в которой нет ни вопросов, ни ответов, поскольку они неразделимы…Почему же нас убеждают в важности первого, если нам нравится быть во втором? Разве интуиция ошибается, а наука всё постигла? Нет споров в истине и рядом с просветлённым нет сомнений и агрессии. Поскольку полнота всё приемлет и всему найдётся пристанище на её широкой материнской груди…

Эля летела, и вихрь пел песню, и в песне той звенела радость, звучала эйфория, лилась свобода. Всё теперь было пред ней открыто, всему теперь были ответы и объяснения, и было то знание без слов и мыслей – оно было подобно молнии, вспышке, озарению – яркому и всеобъемлющему. И шло перерождение души девушки, и крепли её крылья и хрупкие тонкие связи с миром, подобно струящимся нитям. В кружении танца ветра она находила потерянные части себя и вызывала к жизни все светлые, сильные, странные стороны своего существа. Лишь в нём без обдумываний и воспоминаний она достигала больших результатов, в эффективности стремящихся к бесконечности…

Теперь ветер пел, и она подпевала, поскольку знала эту песню. Она была частью её, как сама девушка – неотделимой частью не умозрительно понимаемого, а вполне ощутимо и целостно – частью мира. Теперь она знала - как ей надо жить и действовать, чтобы быть в гармонии не только с ним, но и с собой, что неотделимо друг от друга. Знание перестало быть формой навязывания, а стало высвобождением …
И мир теперь во истину лежал перед ней… Но дело было не во власти, а стремлением друг к другу. Потребностью друг в друге, продолжением друг друга…

В стране Ветров, врывающейся в наш мир.