Манаминатсу

Манаминатсу.

0. Конец.

Конец света всё-таки наступил. Но, правда, совсем не так как описано в красочных пророчествах – никаких огненных светопредставлений не наблюдалось. Всё было очень просто. Однажды утром люди проснулись, и выяснилось, что проснулись не все. И не совсем там, где ожидалось. Вся техника вышла из строя, в один миг, опрокинув человечество в средние века. Большая часть земли превратилась в пустыню засыпанную пеплом. Многие умерли во сне. Многие мутировали в течение нескольких часов в иные формы – у кого-то отрасли крылья, у кого-то рога, у кого-то хвосты, у кого-то всё и сразу. Солнце если и светило, то исключительно через плотные пепельные облака. Менее чем за год, все люди разбрелись по небольшим общинам, в которых было проще жить и защищаться от новых соседей – по земле разбрелись тысячи демонов, полулюдей, мифических существ, духов и прочих созданий, считавшихся сказками. Вскоре не было такого человека, который бы хоть раз не столкнулся с одной из новых тварей. Некоторые из них были вполне дружелюбны, некоторые кидались на всё что движется. Но люди ко всему привыкают. Привыкли они и к новой жизни.
В конце концов, на территории земли образовалось несколько королевств, границы которых были весьма не стабильны. Целые армии тёмных осаждали человеческие и не человеческие поселения, стремясь захватить новые земли.

1. Десерт.
На скале стояли двое – хрупкий юноша в лёгкой рубашке, походных брюках и сапогах всадника и крупный воин в тяжёлых латах и шлеме в форме птичьей головы. Они смотрели вниз, там, в долине, огромный монстр намеревался поужинать группой подростков.
- Смотри-ка, Мориона, наш неуклюжий друг нашёл себе десерт, - улыбнулся юноша. Его грозный спутник почтительно кивнул. Стало ясно, что он находится в подчинении у этого молодого человека – тебе известно кто они?
- Да, это те, из проекта «Ад».
- Проекта «Ад»? Это ещё что? Я не помню.
- Это проект, согласно которому разыскивались все кто так или иначе был связан с Адом, и обрабатывались. Некоторые из них стали впоследствии слугами Тьмы и вступили в её армию. Но эти подростки просто играли, причём довольно нелепо – среди них нет никого с тёмной душой. А уж имена, - человек под шлемом усмехнулся, но наткнулся на холодный с искрой ожидания и интереса, взгляд юноши и замолчал.
- Их имена?
- Дда…они, они сочинили себе новые имена – некоторые громкие, с упоминанием высших тёмных, некоторые просто забавные или весьма необычные. Мы даже составили список, читать на досуге, как развлечение. – Помявшись несколько секунд, под внимательным взглядом спутника, воин вытащил из мешочка на поясе свёрток пергамента и протянул его командиру. Мальчик с улыбкой принял пергамент, развернул и стал с интересом вчитываться. Время от времени в его больших зрачках мелькали искры узнавания, или он будто на миг задумывался, или усмехался. Дойдя почти до конца списка, он вдруг замер. Зрачки застыли кусочками льда. Он несколько секунд стоял, недвижим, и казалось, даже не дышал. «Быть не может» - можно было бы прочесть по его беззвучным губам. В следующий момент он бросил пергамент в сторону, и бросился со скалы. В мгновение ока за его спиной появились огромные чёрные перепончатые крылья. В считанные секунды он оказался перед носом у монстра, собирающегося поужинать подростками. Юноша рядом с огромным демоном казался невероятно крохотным, буквально меньше его пальца.
- Постой!
- А? А это ты маленький тёмный. Что ты хочешь? – Громом разнёсся голос монстра.
- Отпусти их!
Подростки, ожидающие своей участи замерли, чтобы лишний раз не привлекать к себе внимание.
- Почему это я должен их отпускать? – Гремело чудовище, с сомнением глядя на парящего у него перед носом крылатого юношу.
- Потому что они нужны мне!
- Зачем? Тебе всё равно их будет много, - возьми одного и уходи.
- Мне и нужен один. Но я заберу всех!
- Жадный, мальчик, - медленно проговорило чудовище и отмахнулось от юноши как от назойливой мухи. Точнее попыталось отмахнуться, но это оказалось не так-то просто. Юноша стремительно принялся кружить вокруг чудовища, осыпая его ударами когтистых рук. По началу монстр вовсе не замечал этих ударов, но вскоре ему пришлось заметить и начать защищаться.
- Зачем тебе эти дети, рождённый в роду Зверей?
- Эти дети мне не нужны – только один человек среди них.
- И чем же он такой особенный? – спросило чудовище, нанося новый удар.
- Там моя жена! – выкрикнул юноша, отражая огромную лапу и начиная новую атаку.
- Этого не может быть! Там только люди! К тому же у вашего брата не бывает жён!
- А меня это не волнует! Это моя жена и точка!
Выкрикнув последнюю фразу, юноша потерял человеческие очертания и превратился в большого монстра – нечто среднее между львом и драконом. Теперь, будучи размером, с пятиэтажку, он смотрелся солиднее, но по сравнению со своим противником, по-прежнему казался очень маленьким. И всё же, теперь его атаки стали яростнее, он уже не говорил – в этой форме он не мог говорить. Спустя несколько минут, так и не пообедавший монстр был повержен.
Юноша обратился в свою человеческую форму и вернулся на скалу, с которой улетал и на которой его ожидал спутник в латах.
- Мориона, прикажи отвести этих людей в лагерь и пусть им выделят несколько комнат в восточной части.
Не обращая ни малейшего внимания на растерянного помощника, юноша направился прочь.

2. Сомнение.
Молодой человек сидел в низком кресле, положив одну ногу на подлокотник. Он думал. Или делал вид, что думал. В двустворчатые двери постучали.
- Войдите.
В комнату вошёл крупный воин в латах и шлеме.
- Маршал. Те, кого вы приказали разместить – они растеряны…
- Они живы, остальное их волновать не должно, а меня тем более не интересует, - прервал его юноша.
- А….да, Маршал.
Воин поклонился и вышел.
Спустя какое-то время Маршал схватил со стойки у кресла колокольчик и позвонил в него. В дверях появился мальчик.
- Позови Мориону, – промолвил юноша. Мальчик кивнул и исчез за дверью. Спустя пару минут вошёл уже знакомый воин в тяжёлых латах.
- Мой Маршал?
- Собирай войска. Вы идём на Сартану.
Генерал поклонился и вышел. Что делать – он знал. В считанные минуты весь лагерь был собран, а все следы его пребывания здесь заметены. Осталась только одна палатка – в ней были спасённые подростки – их было решено оставить здесь – в военном походе они были лишним грузом, и к тому же это было не безопасно для них. С ними оставили двух тёмных воинов – более чем достаточно, чтобы присматривать за ними.
Юноша приказал принести свои золотые доспехи и ожидал, когда их принесут, когда в комнату вбежала девушка. Следом за ней влетел мальчишка – дежурный паж.
- Простите Милорд! Я не смог её задержать.
Юноша равнодушным жестом заставил мальчика замолчать и отослал прочь. Не отрываясь, он смотрел на девушку. Рядом с ним неуверенно переминался Мориона.
- Что вы хотели? – как можно равнодушнее поинтересовался Маршал.
- Я из тех, кого вы спасли. Я хочу знать, почему вы это сделали и чем мы вам обязаны.
- Абсолютно ничем, - отстранённо промолвил юноша и стал надевать принесённые доспехи. Тяжёлые латы из золота и серебра с пурпурным плащом делали его в полтора раза выше и крупнее – он разом стал внушительней, и от него повеяло холодной опасностью надвигающегося ледника.
- Они меня не интересовали, но мне показалось, что вы расстроитесь, если спасётесь одна, - закончил Маршал, смотря в глаза гостье своими нечеловеческими холодно-жёлтыми с зеленью глазами. Спустя пару секунд, оставив растерянную девушку, Маршал покинул комнату.
- Седлать Суллу! – послышалась его команда, и уже более ничего не напоминало о нём.
- Прошу прощения, - Мориона поклонился деве, - могу я вас проводить к вашим спутникам – там будет безопаснее.
- А вы? – скорее на автомате спросила она.
- Мы уходим в поход – к вечеру мы встретимся с армией Сартаны и одолеем её, присоединив Сартану к Тёмному Королевству.
Мориона проводил девушку до их убежища и вежливо попрощавшись, удалился. Он был генералом и его давно ждал Маршал, который был во главе готового выступить войска.
Этот Маршал как-то необычайно знаком, думала Манатсу, светлые волосы и жёлтые глаза, его видимая хрупкость и манеры поведения, всё это так знакомо, что аж до боли. Но этого просто не может быть, твердила она себе, не может быть. Но, с другой стороны, после конца света всё так изменилось, и многие люди стали не похожи на себя, что мешало измениться ему? Ничего. Значит вполне возможно, что этот Маршал, он…произнести даже мысленно знакомое имя она побоялась – чтобы не спугнуть чудо.

3. Битва.

Маршал всегда шёл впереди войска. Собственно он не часто давал повоевать своим воинам – он любил всё делать сам, а его армия скорее просто развлекалась без риска для жизни и обычно тогда когда самые опасные противники уже были повержены силами их Маршала.
Юноша ехал на чёрном коне, а перед ним в седле сидела девушка. Тонкая, изящная, казалось, что она даже немного прозрачная. Волосы её были словно из стекла, а глаза – осколками изумрудов.
- Ну, что скажешь, Зеленоглазая? – с улыбкой, которую скрывал глухой шлем, спросил Маршал.
- Сегодня мы споём прекрасную песню.
Маршал кивнул. Они уже видели стяги войска Сартаны. Когда противник подошёл достаточно близко, и Маршал уже мог различить тёмные кованые латы их командира, он послал своего коня вперёд и, отъехав на десяток метров от линии своих войск, он раскинул руки и запел. Зеленоглазая, легко вспорхнув с его седла и повиснув в воздухе, присоединилась к его песне. В начале это была просто песня, но очень скоро войско Маршала почувствовало уже знакомое дуновение ветра и замерло, чтобы не попасть под удар, который подобно вихрю, уже нарастал. Земля начала дрожать под копытами лошадей, ветер неистово трепал стяги и плащи. Словно из-под земли появились крупные чёрные псы и бросились на врага. Следом за ними из ниоткуда появились прозрачные светящиеся призраки, похожие на Маршала и так же понеслись, не касаясь прозрачными светящимися ногами земли, к войску Сартаны. Призраки буквально врывались в самый центр войска, сметая всё на своём пути, а псы добивали тех, кто был по краям. А песня всё лилась. Одна мелодия сменялась другой и, наконец, примерно после дюжины песен, когда от войска Сартаны остался небольшой отряд, Маршал замолчал и замер в седле неподвижной статуей. Наконец, он поднял руку и резко её опустил. Знак был дан, и его армия стремительно набросилась на остатки войск противника.
Зеленоглазая закончила петь чуть позже – за ней была завершающая мелодия, и вернулась к Маршалу как раз вовремя, чтобы поддержать его. Эти песни очень выматывали юношу, и сейчас ему бы следовало отдохнуть. Но отдыхать было рано. Командир войска Сартаны был ещё на ногах и уже убил нескольких тёмных воинов Маршала. Такого он позволить не мог и, отстранив Зеленоглазую, послал своего Суллу к рыцарю в тёмных латах с гербом Сартаны.
Выхватив секиру с изогнутым лезвием на длинном древке, которые здесь часто называли «инсигниями», Маршал без предупреждения ударил наотмашь и сразу сверху вниз. Оба удара были отражены, и завязался бой. Сартанец уже где-то потерял свой шлем, и было видно его лицо. Это был человек лет тридцати пяти, с длинными чёрными волосами, прибранными назад и с тёмными глазами. Его можно было назвать красивым и именно это его и спасло. Маршал, не равнодушный к красивым и храбрым врагам, намеренно наносил удары в четверть силы и даже осторожничал, чтобы не покалечить противника. Сартанский командир этого не замечал и бился в полную силу. Через какое-то время Маршалу наскучила эта игра, он нанёс всего один удар – стремительный и резкий, направляя «луч» четырёхгранной металлической звезды, венчающей его инсигнию, в живот противника. Но в самый важный момент он задержал руку и направил удар в другую сторону, и лезвие, вместо того чтобы вспороть врагу живот, только укололо его в бедро. Рана получилась не глубокая, но достаточно серьёзная, чтобы умереть от потери крови. Сартанец тяжело повалился на землю, но не выпустил своего двуручного меча. Впрочем, Маршал этого даже не заметил. В мгновение ока рядом с ним оказались его тёмные воины, Мориона и Зеленоглазая. Маршал не произнёс ни слова и пошёл прочь, - тяжёлые латы надоели ему, и он жаждал освободиться от их груза и отдохнуть. Усталость от использования магических песен тоже не добавляла бодрости, и потому он молча направился к Сулле. Конь, не ожидая приказа, присел, помогая забраться уставшему всаднику, и рысью направился к лагерю.
Мориона хорошо знал своего командира, а потому приказал перевязать раненого сартанца и взять его с собой – если Маршал его не убил, значит, хочет сохранить ему жизнь, а значит, его нужно перевязать и доставить в лагерь. А ещё ударить по сильнее и лишить сознания, чтобы тот не сопротивлялся спасению.

4. Терзания.

- Вы не пойдёте к ней, милорд?
Мориона бесшумно приблизился к Маршалу, но тот заметил его приближение уже давно – Мориону как обычно выдал запах и звук дыхания.
- Зачем? – у Маршала была привычка задавать вопросы, на которые его не интересуют ответы. Он задавал их для того, чтобы проверить – легко ли собеседник выйдет из тупика.
- Но разве вы не считаете, что следует сообщить ей о том, кто вы?
- Хм….- тяжко вздохнул юноша и приподнялся на локтях с травы, на которой лежал. – Я не знаю, Мориона. Что если она не будет рада нашей встрече? Мне её очень не хватало всё это время, я не знал, что с ней стало, а теперь…я просто боюсь…я трус.
Маршал встал с травы и направился к лагерю. Войдя в свою комнату, он сел в кресло у окна и стал бездумно в него смотреть. Через несколько минут вошли два юных тёмных воина и внесли перевязанного сартанца. Маршал молча кивнул и сделал замысловатый жест рукой. Воины положили раненого на диван и удалились. Через минуту появился мальчик и принёс поднос с едой для раненого, согласно молчаливому приказу Маршала.
Юноша какое-то время смотрел на раненого, который ещё не пришёл в себя. Потом он вышел, оставив нежданного гостя в одиночестве, и направился в восточную часть. Там его ждала жена, и пока у него было настроение, он собирался ей об этом сообщить.

5. Единство.

Манатсу вновь и вновь погружалась в свои мысли и тут дверь открылась, и на пороге возник Маршал.
- Ты знаешь, кто я? – просто и холодно спросил он.
- Нет, - сказала она, солгав и не солгав одновременно.
- Я твой муж.
Он шагнул к ней и взял её ладони в свои. Он долго смотрел ей в глаза, пытаясь понять, о чём она думает.
- Моё имя Раксиор. Когда-то меня знали под именем Каин, потом Люциуса Люциани Бестиа, затем – Александр и было ещё множество прозвищ. Ты меня знала под родовым именем – Зверь. Так кто я тебе? Согласишься ли ты подтвердить свой статус? Остаёшься ли ты моей женой?
Он и спрашивал и молил одновременно. Он смиренно ждал и яростно жаждал. Он сходил с ума, боялся и надеялся.
- Да, - едва слышным был ответ.

6. Время – Ветер.

Сартанца звали Варлок. И он был весьма удивлён – он только что понял, что хрупкий светящийся счастьем юноша, ни на час, не покидающий человеческую девушку, и есть тот самый воин, который сразил его будто играючи. То, что это было действительно играючи, ему решили не говорить, дабы совсем не травмировать психику воина. Маршал носился как ветер, но однажды его бег был на время замедлен. Мориона попросил своего Маршала об аудиенции наедине. Маршал согласился.
- Что случилось, Мориона? Ты какой-то грустный последнее время? Что-то случилось?
Раксиор лучезарно улыбался, ожидая ответа своего любимого генерала. А генерал боялся. Он знал – тянуть чуть дольше - и настроение Маршала стремительно изменится с легкомысленно счастливого на яростно негодующее и он, не задумываясь, убьёт тянущего время генерала, как бы дорог тот ему ни был. И Мориона заговорил.
- Мой Маршал. Я должен вам сообщить, что ваша супруга…ваша супруга ждёт ребёнка.
Повисло молчание. Подробности были не нужны. Маршал замер с ледяным чуть легкомысленным, отстранённым выражением лица. С таким выражением лица он очень легко убивал и разрушал всё вокруг. Главное в такой момент было не привлекать к себе внимания. В идеале – не думать и не дышать. Но сегодня всем повезло – буря так и не разразилась. Маршал выдохнул, и уже спокойно взглянув на генерала, спросил.
- Кто он, известно?
- Да мой Маршал, прикажете?….
- Нет. Отправь его с отрядом на пост в Мариино.
Мариино было местом, куда ссылали самых крепких и неконтролируемых. Или тех, кого не хотели видеть рядом. Это было самое опасное место в окрестностях Тёмной империи, и там водились редкие и опасные твари. По сути, ссылка туда была обычно последним делом в жизни отосланного.
- Да, мой Маршал. Я понял. А что с....?
- Ничего. Она моя жена. Этот ребёнок будет моим.
- Да, Милорд.
Мориона поклонился и вышел, оставив Раксиора наедине со своими мыслями.
Как же так, - думал Раксиор, как всегда – споря с самим собой - как я не заметил? Почему не обратил внимания? Почему она мне не сказала? Глупый вопрос – ясно почему, – то, что ребёнок не мой, очевидно – я же из рода Зверь, да ещё и Старший, у нас не может быть детей. Но как так вышло? Почему она? Почему? Тоже глупый вопрос – можно подумать ты этого не предполагал – она же живой человек, женщина, она не может без детей. Ну да, ты прав, я не учёл этого. Предпочёл не учитывать, не замечать. Ну вот, а теперь расхлёбывай. Что делать будешь? А что делать? Его отца я не желаю знать, сегодня же его отошлют в Мариино. А ребёнок этот будет моим. Он станет моим наследником – и пусть все подавятся своими знаниями относительно моей биологии. Я признаю этого ребёнка. Он её, а она моя жена, следовательно, он мой. А кровь? А что кровь? В нём будет только кровь моей жены и ничья больше….
Раксиор нашёл Манатсу и сказал ей, что всё знает. И, прежде чем она успела что-то сказать, или даже подумать, он подхватил её на руки и счастливо закружился по комнате, оповещая всю округу, что нет его счастливее существа, потому что его любимая жена скоро сделает его отцом и что это самый счастливый день в его жизни. Он так и не дал ей ни рассказать, ни что-то пояснить – ничего не дал ей сказать, только ещё бережней стал относиться и вовсе перестал покидать даже на несколько минут.
Когда настал положенный срок, Маршал увёз жену в деревню, там жила семья одного из его старших офицеров – мать и четыре сестры, - им он вполне мог доверить роды жены. Он покинул Манатсу лишь тогда, когда на этом настояли женщины. Всё время он метался из углу в угол и не находил себе места. Ни одна битва не приносила ему столько волнений. Зеленоглазая, появившись прямо из стены, предложила спеть ему песнь спокойствия, но он отказался. Наконец он услышал крик. Из дверей вышли женщины – уставшие, но довольные, они сказали, что родился мальчик. Абсолютно здоровый, крепкий малыш. Ещё они сказали, что молодая мама уже уснула и молодой отец может войти лишь на пару минут, чтобы взглянуть на ребёнка. Раксиор не удержался от усмешки – молодому отцу уже давно перевалило за семь тысяч лет.
Он вошёл в комнату, прокрался к изголовью кровати бесшумно, как кошка. Наклонился над супругой и прислушался. Тихое дыхание спящей и сердцебиение здоровой женщины. Он безотчётно поправил её волосы, хоть в этом и не было нужды. Постояв над ней с минуту, он подошёл к лежащему в колыбели ребёнку. Внимательно он посмотрел на него и простёр над ним руку. Его губы беззвучно зашептали заклинание, и от ребёнка, синими искрами, прямо в ладонь Маршала устремилась энергия. Собрав все «искры» Маршал крепко сжал кулак и силой своего желания сжёг их.
- Ну вот, малыш, теперь ты только её сын.
Раксиор повернулся прочь и ещё раз, взглянув на спящую жену, вышел.

7. Годы – птицы.

- Доминик! Доминик!
Женщина в малиновом платье с синими вставками звала своего сына. Она была правительницей Тёмной Империи, в которую со временем превратилось Тёмное Королевство. Юноша, почти восемнадцати лет от роду, скакал верхов на крупном масляном жеребце. Он откликнулся на зов матери и направил коня к ней. Примерно в четырёх метрах от неё путь ему преградил чёрный конь.
- Я же говорил тебе – играй со всеми, но не с матерью. – Строго произнёс светловолосый всадник, выглядевший как ровесник Доминика. Но хоть голос его был и строг, но в светлых глазах светились искры смеха.
- Да, отец. Прости, я был не осторожен, – покаялся юноша, притворно опуская глаза к земле, чтобы никто не увидел бесенят в его глазах.
Раксиор удовлетворённо кивнул и подхватил жену в седло.
- Поедем, дорогая, к озеру?
- Конечно, – ответила она, и Маршал пустил Суллу рысцой к водоёму.
- Отец! – юный Доминик не был столь лирично настроен, - отец, а, правда, что драконы ещё существуют?
- Конечно, мой мальчик, ты сомневался? – с лукавинкой улыбнулся Раксиор, чуть исподлобья глядя на юношу с тёмно-каштановыми вьющимися волосами.
- Но…да! Я сомневаюсь. Нам рассказывали в Академии, что последний дракон умер тысячу лет назад.
- Это неправда, мой сын, - видишь ли, драконы так просто не умирают. Они способны перемещаться сквозь миры и потому если дракон умер здесь, ему ничто не мешает возродиться в другом месте.
- Так значит, когда-нибудь я смогу увидеть дракона? – Поразился юноша, с ещё большим восхищением глядя на своего отца.
- Разумеется, - легко улыбнулся Раксиор, - более того, скоро тебе исполнится восемнадцать и я тебе, как своему наследнику, подарю дракона.
- Зверь, - супруга сжала руку Маршала, заглядывая ему в лицо, - не слишком ли?
- Не волнуйся, любимая, - рождённый Зверем поцеловал супругу в лоб, - Чёрный абсолютно не опасен, он совсем ручной и будет защищать нашего мальчика. Так что, Доминик, - обратился к сияющему юноше, Маршал, - можешь смело хвастаться, что не только увидишь дракона, но и станешь его обладателем. И не просто дракона, а одного из величайших драконов – Чёрного.
Маршал подмигнул сыну и поторопил Суллу к озеру, а Доминик поспешил в деревню, к друзьям, которые как раз думали – что же можно подарить на восемнадцатилетие наследнику Тёмной Империи?

8. Рокировка.

- А я знаю! Я знаю! – вскрикнула девушка, заставив всех невольно поморщиться от пронзительного голоса.
- Осторожнее Минисса, не все здесь могут выдерживать твой ультразвук, - полушутливо проворчал один из молодых людей, что сидели за большим столом в трактире.
- Извини, Кронос, я не хотела, - привычно и от того довольно притворно извинилась девушка, - но я только хотела сказать, что мы можем сводить Доминика к прорицателю! Пусть он расскажет ему прошлое и будущее!
Все посмотрели на Доминика, ожидая его решения. Ребята и девушки уже изрядно замучились сочинять ему подарок, а потому долго ломаться он не стал, и смиренно пошёл к прорицателю.
Себастьян был самым известным прорицателем в Новом Миносе. Доминик даже немного опасался идти к нему, но выбора ему не оставили друзья и он шагнул в тёмную, пахнущую травами комнату.
- Проходи, садись, дай свою руку, - без прелюдии начал командовать Себастьян. Взяв в ладони руку юноши, он замер, закрыв глаза и чуть запрокинув голову. Просидев так несколько минут, он заговорил.
- Как твоё имя?
- Доминик.
- Доминик, - медленно повторил прорицатель, - а знаешь ли ты Доминик, что твоё имя означает, что ты столь велик, что даже луна и солнце робеют пред тобою?
Доминик этого не знал, да и сейчас предпочёл отмолчаться.
- Хм… - как лектор в Академии, задумался Себастьян, - а знаешь ли ты, что имя может дать лишь тот, кто сам превосходит имя, которое даёт?
Доминик и здесь предпочёл смолчать и подождать продолжения.
- Кто твой отец?
- Раксиор. Раксиор Бестиа.
Доминику показалось, что руки прорицателя вздрогнули, но Себастьян ничем не выдал своих чувств.
- Хм…а знаешь ли ты, что Звери бесплодны?
- То есть? О чём это вы? Я же здесь?
- Ты здесь. Но твой отец не может быть твоим отцом. Раксиор, как и все Звери, бесплоден.
Доминик замер, пытаясь осознать слова Себастьяна, но получалось у него плохо.
- Я вижу, в тебе течёт лишь кровь матери. Кровь отца была изъята из тебя. Такой сильной магией, несомненно, владеют лишь Звери. Старшие Звери.
- О чём ты говоришь, старик! – Доминик вырвал руку и отскочил к дальней стене, - ты хочешь сказать, что мой отец вовсе не отец мне? Что он чудовище из легенд, что нам рассказывали в детстве, один из Зверей? Но это невозможно!
- Но это так. Ты уже знаешь, что он подарит тебе на совершеннолетие?
Неожиданная смена темы выбила юношу из колеи, и он растерянно ответил.
- Да. Дракона.
- Хм…не Чёрного ли часом?
Доминик вздрогнул, словно его ударили хлыстом.
- Откуда вы знаете?
- Ещё бы мне не знать – Чёрный не менее легендарен, чем род, к которому принадлежит тот, кто воспитывал тебя как собственного сына. И он извечно принадлежал одному из Старших Зверей – Люциусу Люциани Бестиа.

9. Плоды познания.

Доминик брёл по улице, а его конь брёл следом. Он и не заметил, как вернулся на холм, с которого уезжал. Его родители сидели в беседке и смеялись.
Он медленно приблизился к ним и стал рассматривать отца так, словно видел его впервые. Раксиор всегда был таким как сейчас – ну да, если он действительно Зверь, то каких-то восемнадцать лет для него ничто, ничего удивительного, что он остался таким как прежде.
- Почему ты не сказал мне?
- Что именно? – спросил Раксиор. Он хотел казаться растерянным. Хотел казаться. В его глазах мелькнули незнакомые доселе Доминику, искорки холодной стали.
- То, что ты не мой отец.
Манатсу замерла и стала переводить взгляд с мужа на сына и обратно. Маршал успокоительно сжал её руки.
- Потому что отец не тот, кто родил, а тот, кто воспитал – и ты сын мне.
Доминик пристально смотрел в глаза Зверю. Нет. Отцу.
- Прости, отец, я был невежлив, - как можно беспечнее улыбнулся Доминик.
- Ничего, - искры стали исчезли так же быстро, как и появились, - а я решил не ждать твоего дня рождения.
Раксиор подмигнул сыну и замысловато махнул рукой.
На поляну, шумно махая крыльями, опускался огромный, с когтями в человеческий рост, непроглядно чёрный дракон.

….