Третий слой реальности

Третий слой реальности

Он быстро шел по темной улице ночного мегаполиса. Где-то шумели машинами центральные улицы, ярко горели огни реклам и вывески ночных заведений. Там кипела жизнь. Эти же улицы освещались крайне скудно, словно никому не было дела до того, могут ли, живущие здесь, добраться до своего жилья в темное время. Одинокий фонарь горел над ближайшим перекрестком, но его пыльный свет только подчеркивал чернильную тьму расходящихся обманчиво пустынных улиц. Шлем с зеркальным забралом привычно скрывал его лицо. Ремень автоматической винтовки оттягивал плечо. На внутреннюю поверхность забрала проецировались данные окружающего психополя, индикатор несколько тревожно мигал оранжевым, указывая на то, что рядом находятся особи с повышенной степенью агрессивности. Верхний левый угол зрения занимал экран видеокамеры установленной на затылочной части шлема и позволяющий постоянно держать под контролем все, что происходит сзади. Его тело – само совершенство, мощные ноги способные развивать огромную скорость и вышибать двери, руки, которые легко, не замечая тяжести, могут нести любое стрелковое оружие, метать нож, практически не целясь и одним ударом ломать позвонки или конечности противнику. Его рефлексы превосходят обычные человеческие в десятки раз. Он Чистильщик, тот, кому досталась нелегкая работа хирурга человеческого общества. Социум необходимо физически очистить от Асов - асоциальных элементов , которые буквально захлестнули крупные города. И армия чистильщиков взялась за работу…
Кирилл двигался по улице бесшумно, но не таясь, он верил своим рефлексам и интуиции. Бросок в правый переулок, индикатор – ярко красный, смутное движение в глубине, короткая очередь, мгновенный уход с линии огня, звук падения тела. Луч лазерного прицела в окне второго этажа, очередь в окно, прыжок в дверь подъезда, за дверью, кто-то явно есть. Инстинктивно присел, выхватывая нож из наголенных ножен. Ветер смерти над головой, удар ножом вправо, выскользнул из под падающего тела. На долю секунды задержался на лестничном марше. Смутный свет на площадке второго этажа – явно из приоткрытой двери. Быстро поднялся по лестнице, в квартире вероятно несколько Асов, индикатор полыхает красным. Бросок по коридору, быстро осмотрел помещения справа и слева – чисто. Дверь впереди, удар ногой, полотно слетает с петель. В комнате за длинным столом, на котором ровными шеренгами выстроились пакетики с дозами, трое – мужчина, женщина и парень лет семнадцати. Окна зашторены, яркий свет люминесцентных ламп заливает комнату. Старшие застыли, а мальчишка рванул автомат со стола – напрасно. Длинная очередь срезала всех троих. Кирилл видит, как пули рвут плоть, тела швыряет на стену, индикатор переходит в бледно-желтую область. Чисто. Это его работа и он ее любит, сегодня в городе будет немного спокойней… Индикатор внезапно полыхнул красным. Как же он ее пропустил? На экране камеры заднего обзора в проеме двери девчонка лет четырнадцати, револьвер, зажатый в двух руках и два беспощадных глаза поверх ствола. Палец на курке. При всех его рефлексах он не может быть быстрее пули. Но девчонка не знает, с каким противником ей пришлось столкнуться. Внешне не дрогнула ни одна мышца, спина Кирилла осталась абсолютно неподвижной, только звездочка сюрикена бесшумно скользнула в левую ладонь. Кисть резко отправила смертельный снаряд в лицо противнику, он качнул тело вправо и сделал пол оборота вокруг своей оси приседая – ушел с линии прицела и одновременно уменьшил мишень. И… время остановилось. Вернее Кириллу показалось, что время застыло только на некотором расстоянии от него. Завис смертельной снежинкой сюрикен в сантиметре от глаза девчонки, она тоже застыла в дверях, неподвижно повисли полосы порохового дыма в свете лампы. Кирилл выпрямился, повел стволом автомата по сторонам, пытаясь понять происходящее. Внезапно он почувствовал чье-то присутствие, хотя индикатор никак на это не отреагировал. Кирилл повернулся к столу и увидел на нем старика с внимательным взглядом, сидящего в позе лотоса. Старик здорово напомнил Кириллу его сенсея из школы айкидо.
- Ну, Чистильщик, нравится тебе твоя работа. – Голос старика был на удивление молод.
- Если гангрена поражает орган, его нужно удалить. Иначе погибнет весь организм. – Кирилл, ответил заученной фразой, не задумываясь.
- Где ты видел организм, у которого некая часть определяет, какой орган болен и какой нужно удалить? Более того – сам его и удаляет? Разве ты не часть организма? Кто тебе дал право уничтожать подобных себе? Чем ты лучше их?
- Они несут смерть законопослушным гражданам, они растлевают молодежь, полиция не в состоянии справиться с этой мутной волной. Если дело пустить на самотек, общество погибнет! – Кирилл не понимал почему, но вопросы старика задевали его за живое.
- Организм должен бороться с болезнью, но не радикальными способами, с отсеченными органами он будет функционировать, но вряд ли будет полноценен. Ты сейчас убил этого парня и эту девочку, они тоже молодежь.
- Но ведь они предельно агрессивны!
- А ты не подумал о том, что они защищают свою среду, свои жизни и жизни своих близких. Ты убил родителей этой девочки.
- Если общество не очистить, то оно погибнет.
- Значит, оно должно погибнуть, значит, оно не жизнеспособно. И не надо ассоциировать свой социум со всем человечеством. Человечество далеко не однородно, на смену погибшему социуму придет другой, возможно учтя ошибки предыдущего. Так, что думай Чистильщик. – В голосе старика явно прорезались нотки сарказма и презрения одновременно. – Твоя игра окончена.
Старик растаял в воздухе и на его месте соткались слова Game over, перед лицом Кирилла повисла серая муть…
* * *
Кирилл снял виртуальный шлем, выбрался из комбинезона, задумчиво посмотрел на свой Titanum, один из самых мощных компьютеров настоящего времени, его законную гордость. Эффект полного присутствия с проработкой мельчайших деталей игры он обеспечивал идеально. Но сегодняшняя концовка, его весьма озадачила. Игра была знакома, сегодняшний уровень проходился Кириллом многократно, но чтобы она вела с ним осмысленный диалог, да еще и заканчивалась самым не логичным образом? Было действительно над чем подумать. Кирилл взглянул на часы – семнадцать двадцать. Посмотрел сквозь бронированные оконные стекла на улицу, солнце было еще достаточно высоко, вполне можно пройтись подышать свежим воздухом. Экипировка не заняла много времени: привычный, надежный "Глок" – в подмышечную кобуру, пара запасных обойм в карман, сюрикены - в специальные кармашки на поясе и бодзе-сюрикены (метательные стрелки) - в рукава куртки. Ну вот теперь, пожалуй, можно выйти на улицу. С тех пор как правительство решило, что каждый гражданин в праве сам отстаивать свои честь и достоинство, и разрешило свободную продажу и ношение оружия, страна превратилась настоящий Дикий Запад. Конечно, по прежнему работали органы правопорядка, но складывалось впечатление, что их работа для отвода глаз. Гораздо активнее работали различные общественные организации типа "За чистоту рядов" или "Мусорщики", члены которых возложили на себя право определять, достоин ли гражданин жить в нашем обществе, можно ли его перевоспитать или легче его физически устранить. Нередко доходило до натурального линчевания.
Кирилл вышел на идеально чистую улицу, тротуары, проезжая часть и газоны разве только не блестели. Он уже привык к тому, что в городе не сорят. Кому же хочется отправиться на минимум пол года исправительных работ за брошенный куда попало окурок, а то и получить пулю в спину из окошка от оскорбленной законопослушной пенсионерки (винтовки с оптическим прицелом были весьма в ходу). Тем более не встретишь бомжеватых личностей или людей в нетрезвом виде. Военизированные организации сектантского толка чистили ряды горожан с завидным усердием. Каждый житель ежедневно ходил по лезвию, рискуя быть обвиненным в нарушении морально-этических норм, а то и асоциальном поведении. Конечно, чистый город это хорошо, да и явное отсутствие грабежей и хулиганских выходок радовало, но правильно ли, что человеческая жизнь практически утратила ценность. Размышляя на эту тему, Кирилл вышел на набережную. Он любил прогуливаться здесь именно перед закатом, можно было спокойно наблюдать как солнце медленно, словно не хотя заваливается за высотные здания, стоящие на противоположном берегу. Тем более что к вечеру набережная, впрочем, как и остальные улицы города, пустела.
- Вы - твари! Нелюди! Да это вас нужно уничтожать, как бешеных собак! – Звук хлесткого удара оборвал ругань. Кирилл медленно обернулся, из ближайшей улицы два бритых мордоворота, с нашивками общества "За чистоту рядов", вывели, держа за руки девочку подростка. Следов вышел еще один, как близнец похожий на двух своих товарищей. Правда его лицо украшали четыре широкие кровоточащие царапины, и можно было с одного раза угадать, кто его ими украсил. Подобное зрелище на улицах города можно было наблюдать почти ежедневно, бдительные ребятки уличили очередного правонарушителя и теперь ведут на разборки к своему "вершителю". Эти проблемы не касались Кирилла и он уже хотел снова вернуться к созерцанию заката, как вдруг словно на стену, натолкнулся на ненавидящий взгляд девочки… Эти глаза, правда поверх ствола "Беретты" он уже видел. Дальнейшее, казалось, произошло помимо его воли.
- Эй, ребята! – Кирилл дружелюбно улыбаясь, держа руки на виду, двинулся в строну радетелей чистоты рядов. – Хорошая у вас работа – ребенка бить.
- Ты что, хочешь к ней присоединиться? – Выдвинулся вперед тип с перецарапанным лицом. – Забыл, что защита асоциальных типов - это преступление?
Улыбающееся лицо Кирилла и видимое отсутствие оружия в его руках явно расслабило противника. Две метательные стрелки вонзились в бицепсы рук, державших девочку, пронзительная боль заставила отпустить жертву. Меченный оказался не таким уж лохом, пистолет в его руке появился практически мгновенно, но Кирилл уже был в темпе… Правая рука фиксирует руку с оружием, слегка оттягивая ее вправо и в сторону, левая скользя вдоль нее, наносит удар ребром ладони под кадык. Пока противник падает, не снижая скорости, удар ногой в пах с разворотом на левой ноге второму конвоиру. Третий, очевидно от болевого шока, не нашел ничего лучше, чем попытаться его ударить рукой. Пропустил удар мимо, дал противнику "провалиться" и нанес удар локтем в лицо на встречном движении… Кирилл осмотрел поле боя, все трое выведены из строя качественно, но будут жить и даже не получили увечий. Девочка стояла там, где ее оставили, и удивленно смотрела на своего спасителя. Свидетелей не было видно. Он взял ее за руку и быстро повел подальше от места схватки. Вообще то смутно представлялось, что делать дальше.
- Тебе есть, где спрятаться? – Кирилл, на ходу лихорадочно думал, что теперь делать. Пожалуй нужно посоветоваться с сенсеем.
- Эти уроды, знают где я живу. – Девочка старалась подстроиться под его быстрый шаг. Ее ноги, обутые в кроссовки "хамелеоны", никак не успевали за ним. – Отца "зачистили", как неисправимого алкоголика, мать получила три года исправительных работ.
- Ну а тебя то за что взяли?
- Да я в школе заявила учителю на уроке, что все эти общества борьбы за мораль – просто скопище убийц.
- Ну, глядя на тебя, я что-то подобное и предполагал. Небось, где-нибудь на подкладке перечеркнутая эмблема "За чистоту рядов." – Кирилл не ждал ответа, но девочка угрюмо кивнула.
Пройдя примерно пять кварталов, они свернули в улочку, ведущую к Школе. И, дойдя до половины улицы, он услышал визг тормозов сзади. Западня была классической - машина с вооруженными людьми сзади и несколько молодчиков, с автоматами на изготовку, впереди. Да, верно сказано: "Не оставляй поверженного врага за спиной, или всегда помни о нем". Кто-то из конвоиров видно быстро очухался.
Как всегда, в экстремальной ситуации, мозг работал подобно компьютеру. Кирилл со всей очевидностью понял – никто не будет вести с ними разговоров, их просто убьют.
- Слушай меня внимательно. – Кирилл говорил не глядя на девочку, оценивая степень готовности противника. – Справа, на стене дома, пожарная лестница, если ты станешь мне на плечи, то достанешь до нее. На крышу не взбирайся, на третьем этаже пустует квартира, прыгнешь на балкон, и через квартиру уйдешь. Главное сделать все быстро, пока они думают, что нам деваться некуда.
- А ты? – Голос девочки, казалось, звенел от напряжения.
- У меня иммунитет специального агента. – Кирилл врал как можно убедительней. – Ну, пошли.
Они медленно двинулись навстречу автоматчикам. Пять шагов казались бесконечными, больше всего Кирилл боялся, что нервы противника не выдержат, и они откроют огонь.
- Здесь! Давай! – Он присел, девочка запрыгнула ему на плечи, резко поднимаясь, Кирилл вытолкнул ее вверх к перекладине лестницы, и одновременно выдернул из кобуры пистолет. Регулярные упражнения в тире не прошли даром, он успел сделать четыре выстрела, и каждая пуля нашла цель. В рядах автоматчиков появились прорехи. Все дальнейшее происходило, почему-то в полной тишине. Он явственно увидел, как из стволов автоматов вырывается пламя, удар в грудь швырнул его на землю. Кирилл чувствовал как пули рвут его плоть, сознание начало гаснуть, пистолет выпал из разжавшейся ладони. И тут, уже на грани восприятия, он увидел рядом со своим лицом, кроссовки "хамелеоны". Кирилл с усилием повернул голову – девочка, имени которой он так и не узнал, стоя в полный рост и держа его "Глок" обеими руками, что-то кричала расстреливая обойму до конца. Потом он увидел рядом с собой ее стриженую голову, застывшие удивленные глаза, струйку крови, сбегающую из уголка рта, и тьма заволокла мир…

* * *

Кирилл проснулся в холодном поту, пытаясь понять, где он, и что происходит. Навязчивой трелью заливался будильник. В своем углу привычно гудел кулерами (давно пора сделать профилактику), родной двухядерный Athlon, который всю ночь скачивал на низкой скорости какую-то байду (дай бог вспомнить какую). Прошел в ванную, плеснул в лицо холодной водой.
- Ни фига себе сновидения, еще пару таких снов и можно запросто попасть или в психушку или в кардиологию. – Кирилл потихоньку осознавал себя в нормальной реальности, даже осмотрел себя недоверчиво на предмет пулевых ранений. Шок медленно уходил, возвращалась способность мыслить трезво. – "А ведь это ж-ж-ж не спроста", как сказал бы Вини Пух. Не даром этот сон, ой не даром…
Кирилл вдруг четко осознал, что эти темно-серые глаза и эту стрижку он прекрасно знает. Да, года четыре назад, возвращаясь с тренировки, во дворе родного дома, он наскочил на компанию подростков, от которой яростно, словно дикая кошка отбивалась девочка лет десяти. Разогнать компанию драчунов не составило труда – хватило несколько весомых подзатыльников. Помог детенышу, и пошел своей дорогой, дальнейшее его не интересовало. А спас ли он ее на самом деле? Она, очевидно, живет в том же доме, что и он, поскольку часто приходилось видеть ее в компании сверстников, довольно раскованного вида. Только теперь он понял – эти глаза всегда следили за ним. И эта непонятная одежда, стрижка с диким мелированием, пирсинг во всем, что можно представить, вызывающий макияж – это крик о помощи! Он спас один раз, теперь он герой, по ее понятиям, и она подсознательно ждет помощи от него.
Кирилл быстро оделся. Внимательно осмотрел себя в зеркале перед выходной дверью. Из зазеркалья на него взглянул высокий молодой парень двадцати семи лет, кареглазый, крепкой спортивной внешности с пышной русой шевелюрой собранной на затылке в хвост. Обычные кроссовки, джинсы, спортивная сумка через плечо. Вышел в подъезд, счастливой улыбкой поприветствовал свежие художества малолетних разгильдяев на стене. Пивные бутылки на клумбе у подъезда свидетельствовали –мир незыблем, жизнь идет своим чередом, он поймал себя на мысли, что готов расцеловать первого попавшегося бомжа. Господи-и-и, хорошо то как!
Она сидела на качелях детской площадки, как всегда неотрывно глядя на него. Кирилл подошел и присел напротив.
- Ну, давай знакомиться, я Кирилл.
- Я знаю. – Голос и интонации, точно, как во сне. Но в реале он с ней не разговаривал!
- Приятно слышать, а тебя как зовут?
- Лана. Вернее я Светлана, но это слишком долго и слишком обычно.
- У тебя проблемы, Лана? – Он словно попробовал ее имя на вкус.
- Вся моя жизнь проблема… или ошибка.
Еще вчера подобное заявление из уст девочки подростка, вызвало бы у Кирилла улыбку. Но сегодня он подсознательно ждал такого ответа.
- Ну что же, я не буду тебя расспрашивать о твоих бедах. У всякого человека есть черные полосы в жизни, причем каждый свято уверен, что его полоса - самая темная. Если хочешь, ты можешь попытаться помочь себе сама. Попробовать определить для себя цель, и не ждать героя, который прорубит для тебя просеку, а найти свою дорогу. Я понимаю, все это звучит сложно и не понятно, но если ты мне доверяешь, идем со мной. – Кирилл протянул руку в ожидании ее решения.
В глазах Ланы промелькнула целая гамма чувств: негодование, злость, смятение, радость, надежда… Она спрыгнула с качелей и вложила свою ладошку в его руку.
Кирилл и Лана шли по улице ведущей к Школе. Солнце заливало светом утренний, еще грязный после ночи город, ветер весело водил хороводы упаковками из под чипсов, из окна дома доносился дикий рык, явно вызванный последствиями похмельного синдрома. Они остановились у двери додзё.
- Я привел тебя сюда, как когда-то привел меня другой человек. Жизнь будет наносить тебе множество ударов, ты научишься их держать и извлекать из них пользу для себя. Если захочешь, то поймешь смысл своей жизни. Я свой, кажется, понял только сегодня…