Синтетик-3. глава 24

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ
ШАХМАТНЫЙ ТУРНИР

Доктор Мартин Макдагерт коротал свое время, проводя его в шахматной игре с Фоксом. В свое время он был страстным любителем этой увлекательной игры, играя с компьютером. Ему всегда хотелось обыграть искусственный интеллект и, к его радости, ему это часто удавалось. Макдагерт, конечно же, знал, что любой шахматный компьютер способен играть только так, как его запрограммировал человек, и ничуть не лучше. Разумеется, для него не было секретом и то, что для создания таких игр разработчики привлекали гроссмейстеров, и даже чемпионов игры по шахматам. Самый высший уровень был уровнем чемпиона. Но, увы, этот уровень так и остался непокоренным, что говорило о том, что он был выше способностей Мартина.
Совсем другое было игра с синтетиком. Доктор знал, что его программировали для совсем других целей, нежели игра в шахматы, и был уверен в том, что способности человекоподобной машины в этой игре куда ниже способностей шахматного компьютера. Однако он проигрывал партию за партией, что сильно удивляло его. Он даже предполагал, что Фокс учится на его собственных ошибках, изучая его тактику, что дает ему новые преимущества.
Однажды Бад Рихтер, наблюдавший за игрой человека и машины, вдруг сказал:
- Мне кажется, док, ты плохой игрок в шахматы. Ну, не верю я, что Фокс способен обыграть хорошего мастера.
- Можешь сам сразиться с ним, если так думаешь, - огрызнулся Макдагерт, ему не понравилось, что кто-то смеет называть его слабым игроком, так как сам себя он таковым отнюдь не считал.
- А что, и сыграю, - отозвался Рихтер, оживляясь. В свое время в шахматы он играл довольно недурно, и считал свои способности заметно выше средних. – Уступи-ка молодежи место.
Они «сидели» прямо в воздухе, друг напротив друга. Шахматная доска парила между ними, и ее приходилось время от времени поправлять руками, так как в связи с отсутствием силы тяготения, она все время норовила изменить свое положение. Игроки расположились в «спальной комнате», так как здесь не было никого, и им никто не мешал. Фокс расставил магнитные фигуры, а Макдагерт занял место зрителя.
- Ты какими предпочитаешь играть? – спросил синтетик.
- Ну, раз ты мне предоставляешь выбор, то белыми.
И Рихтер потер в предвкушении ладонями.
- Начинай, - насмешливым тоном сказал доктор.
И Бад сделал свой первый ход. Через несколько ходов уверенность в своем превосходстве над машиной стала покидать его. Он быстро понял, что имеет дело с очень сильным противником, которого нельзя недооценивать. А еще через два хода человек убедился, что начинает проигрывать, причем проигрывать уверенно, и безнадежно. Почти. Синтетик делал свои ходы быстро, раздумывая над ними не более двух секунд. Чего нельзя было сказать о Рихтере. С каждым новым ходом тот задумывался все дольше и дольше, буквально «зависая», если выражаться компьютерным языком.
- Ну, что же ты, - подтрунивал его доктор. – Похоже, что дела у тебя идут не важно.
Бад скрипнул зубами, но промолчал. Ему, во чтобы-то ни стало, нужно было доказать Макдагерту, что он лучший игрок, чем тот. Однако надежды на победу не было, и ему оставалось только проиграть достойно. Наконец, когда он потерял своего ферзя, основную фигуру, которую так старательно берег, Рихтер воскликнул:
- Эх, чтоб тебя, это я случайно, это я не подумал, упустил из виду.
Мартин злорадно рассмеялся, уж слишком этот довод был слабым и беззащитным.
- А как же ты хотел, - сказал он. – Шахматы на то и рассчитаны, что кто-то из игроков совершит ошибку, а его соперник этим воспользуется. Ты ошибся, Фокс воспользовался. Все правильно.
Рихтер сделал раздраженный жест.
- Давай заново. На этот раз я тебя уж точно обыграю, и не сделаю такой элементарной ошибки.
- Пожалуйста, - милостиво позволил синтетик.
Фигуры были расставлены снова. На этот раз Бад играл очень осторожно, всячески избегая повторить ошибку. Но это ему мало помогало. Он мог говорить что угодно, убеждать кого угодно, но мастерство Фокса ставило его на место. Рихтер был настолько погружен в игру, что даже не заметил того, как к Макдагерту присоединились Бифф Платтер и Митч Паттерсон. Они с интересом наблюдали, как человек пытается противостоять машине. В самый неожиданный момент Фокс вдруг сделал ход конем, и произнес:
- Мат.
- То есть как – мат? – Рихтер в полном недоумении смотрел на доску. - Этого просто быть не может.
- Мат, - повторил Фокс.
Бад, хлопая глазами, смотрел на доску.
- Да как же это? – Он все еще не мог поверить в свое поражение.
Его привел в себя смех Биффа Платтера.
- Ты проиграл.
Макдагерт положил руку на плечо Рихтера.
- Ну, не переживай ты так, ведь ферзь, на этот раз, у тебя остался целым.
Это уже было слишком, и Бад раздраженным движением стряхнул руку доктора со своего плеча.
- Кто следующий? – спросил Макдагерт, с любопытством оглядывая присутствующих.
И Бифф Платтер сменил Рихтера. Из снисхождения а, быть может, и по другой причине, Фокс сразу же предложил ему играть белыми, и Платтер не преминул этим воспользоваться. Впрочем, у него дела пошли еще хуже, чем у Рихтера. Бифф размышлял над каждым ходом очень долго, но это не спасло его от поражения.
Потом с Фоксом в поединок вступил поединок Паттерсон, который, к всеобщему удивлению, продержался дольше других. Митч и сам удивился этому обстоятельству, так как никогда не считал себя хорошим игроком, а тут превзошел всех. Правда, в конце концов, и его ждало поражение, но оно не было таким позорным, как поражение остальных.
- Сдаюсь, - сказал он, поднимая вверх руки. – Где уж мне тягаться с машиной.
И это было правдой. Хотя, как справедливо полагал доктор Макдагерт, возможности синтетиков не превосходили возможностей того шахматиста, который участвовал в разработке той части программы, которая отвечала за способности в этой увлекательной игре.

Второй фантастической вещью на корабле, которую можно было даже назвать мистической, были, конечно же, репликаторы. Эти нанороботы, хранившиеся в герметических пробирках, где царил вакуум, вызывали невероятный интерес всего экипажа. И такой же страх. Еще бы, это изобретение, так и не вошедшее в массовую индустрию, породило множество всевозможных слухов и домыслов, в которых, прочем, было весьма мало правды. Репликаторы стали своего рода страшилкой, и неисчерпаемой темой для писателей-фантастов. Зародилось множество произведений на эту тему, многие из которых уже и фантастикой назвать нельзя было, так как они больше походили даже не на мистику, а на откровенный бред, не имевший в себе даже намека на правдоподобие.
Глядя на то, как в своей маленькой лаборатории возятся Сид Перри и Ральф Коллинз, Митч Паттерсон, испытывал крайнее любопытство и почти боголепный страх.
- Закрой дверь, - сказал Перри, не поворачивая головы, и продолжая возиться с пробирками.
Паттерсон испытал неловкость и смущение. Однако он не сделал ни малейшего движения, продолжая неподвижно висеть в воздухе.
- Послушай, почему вас сюда всех так тянет? – не выдержал Сид, обернувшись к электронщику. – Здесь что, медом намазано?
- А ты сам не знаешь, почему? – отозвался Митч.
- Да, к сожалению, знаю. Все дело в этих репликаторах, так ведь?
- Конечно.
- Конечно, - повторил Перри, снова задумчиво посмотрев на пробирку.
- Неужели же вам самим не кажется, что эти штуки завлекательнее всего, что было изобретено за всю историю человечества?
- О, - рассмеялся специалист по нанотехнологии. – Слово-то какое «завлекательнее». Ну-ну.
Паттерсон оттолкнулся, и подплыл к столику, стараясь рассмотреть содержимое пробирки.
- Неужели же вы не считаете, что это может перевернуть весь мир?
- Да, и погубить его. То же самое говорили, когда был изобретен компьютер, когда появился первый робот. Все пророчествовали скорую гибель всего человечества, захват машинами власти, цивилизацию роботов, сменивших человеческую расу. Но, как видишь, прошли десятилетия, а ничего подобного не произошло. И никогда не произойдет.
Однако Паттерсон отнюдь не разделял такого оптимизма, это было видно по его лицу.
- Ты уверен в этом? До сих пор еще не существовало искусственного интеллекта, но теперь вот он, перед нами. – И Митч кивнул куда-то за спину, явно намекая на синтетиков.
Перри высокомерно посмотрел на электронщика, потом показал ему пробирку.
- Скажи мне, что ты видишь?
- Я вижу какой-то порошок, напоминающий графитовый, - сказал Митч.
- Верно, - согласился Сид. – Очень похоже. И этот порошок есть не что иное, как эти самые репликаторы, или нанокомпьютеры, как их еще называют. Это минироботы, запрограммированные на то, чтобы прямо из окружающей среды получать атомы для того, чтобы перестраивать их в нужном порядке, для получения молекул, необходимых для создания того или иного изделия. В данном случае они запрограммированы на то, чтобы строить жилой комплекс из материалов неподвластных разрушительной окружающей среде. Звучит невероятно, правда?
Паттерсон сделал неуверенный кивок.
- И, тем не менее, это так. Сейчас эти репликаторы находятся как бы в состоянии сна. Знаешь почему?
Отрицательное покачивание головой.
- Все очень просто. Потому, что в этой пробирке вакуум, а это значит, что для репликаторов нет необходимой среды для питания. Но как только они попадут просто в атмосферу, они начнут строительство.
Перри посмотрел на лицо Митча, ожидая увидеть на нем восхищение или нечто в этом роде. Но вместо этого он увидел выражение ужаса, и понял, что Паттерсон вообразил себе нечто невероятное.
- И не надо пугать людей никакими страшилками. Не произойдет никакого сращивания репликаторов с окружающими предметами или, тем более, людьми. Доказательством тому являются синтетики, имеющиеся на борту нашего корабля. И, как видишь ты сам, никакого слияния их с кораблем не происходит.
Митч вздрогнул, вспомнив, что он сам пожимал руки этим синтетикам, и эти руки представляли собой живые машины, находящиеся в постоянном движении, и выполняющие какую-то свою программу.
- И не надо воображать себе никаких ужасов, - продолжал Перри, видя, что его речи вызывают у электронщика совсем другую реакцию, нежели ту, на которую он рассчитывал. Но тут, неожиданно, Паттерсон задал вопрос, которого специалист по нанотехнологии никак не ожидал.
- А что произойдет, если в этой пробирке случится разгерметизация, или репликаторы высыплются прямо на пол корабля?
Сид Перри на мгновение лишился дара речи. В самом деле, что произойдет? Только то, что должно будет произойти. Репликаторы начнут свою работу. Они начнут строить запрограммированное здание. И прямо на полу корабля.
Воображение нарисовало Сиду весьма жуткую картину, недалекую от той, которая возникла в голове Паттерсона. Коллинз, находившийся немного в стороне, и до этого момента не проронивший ни слова, вдруг произнес:
- Это было бы, мягко говоря, неприятно. Потому что прямо внутри «Ориона» вырос бы корпус здания. И я боюсь предположить, что произойдет, когда репликаторы упрутся в стены корабля. Как они поведут себя, продолжат ли свою работу, или же прекратят свою деятельность. В любом случае, в этом будет мало что хорошего.
Перри повернулся к напарнику, и укоризненно посмотрел на того. Честно говоря, он ожидал от него поддержки, а вышло совсем иначе.
- Так что, по-видимому, я был прав, - сказал Митч. – И эти штуки могут оказаться пострашнее любого вируса или ядерного оружия. Все зависит от того, сможет ли человек контролировать этот процесс, и этих репликаторов. А вот в этом-то и заключается большой вопрос. Точнее, большое сомнение.