Туманный берег. Часть 19

Степан, сидящий за рулём ВАЗ 2121, остановил машину на обочине. Дорога, по которой они ехали, была полна дыр и ухабов, которые в некоторых местах пытались выровнять галькой, а в других песком. Когда-то эта была единственная дорога, по которой можно было доехать до озера. Однако сейчас по ней раз в год проезжали охотники, да и то лишь в том случае, если больше нигде не было живности.
Степан, державший в руках охотничье ружьё, медленным шагом направился в сторону леса, подобно Данко ведя за собой трёх товарищей охотников.
- Будьте осторожны, - шептал он им, - если он здесь, тут повсюду могут быть ловушки. Этот гад знает толк в охоте.
Охотники шли друг за другом, соблюдая дистанцию в два метра, чтобы в случае нападения на одного из них трое других могли помочь товарищу. Кроме того, если бы одного охотника настигла смерть от рук Лихо, его союзники смогли бы продолжить охоту.
Высокие ели, раскинувшие лохматые ветви, не позволяли лучам холодной луны пробиться в чащу - охотникам приходилось идти наощупь, так как светить фонариком, разыскивая маньяка-гиганта, казалось им не лучшей идеей. Шли они медленно, продумывая землю и оглядываясь по сторонам.
Вдруг вдалеке на севере раздался выстрел. Эхо разнесло хлопок по всему лесу, заставив охотников застыть на месте - хлопок сильно испугал каждого из них. Потому, затаившись, они стали выжидать, ожидая в дальнейшем получить чуть больше сведений о том, что там. могло произойти.
А затем, когда раздался повторный выстрел, один из охотников заговорил:
- Стреляют точно не из ружья. Да и никто не будет охотится ночью. Здесь что-то другое!
- Надо проверить, - отозвался другой охотник. - В конце концов, нас четверо! Сможем, если что, запугать.
Степан кивнул им в знак согласия и продолжил поход, перейдя на более интенсивный темп ходьбы. Казалось, будто бы они вовсе забыли о том, что в лесу могли быть расстелены ловушки - звуки выстрелов заинтересовали охотников так, что те начисто позабыли о мерах предосторожности.
Пробежав таким образом несколько десятков метров, перепрыгивая через сгнившие пни и пробегая сквозь заросли высокой травы, охотники были вынуждены остановится - охотник, бежавший за спиной Степана, попал в комкан. Крик боли разнёсся по всему лесу, а охотник продолжал громко стонать, пытаясь разжать капкан.
- Хватит орать, - гневно пригрозил ему третий охотник. - Тебя на всю округу слышано, а этот капкан так просто не разжать.
- Так помоги ему, - шептал Степан, оглядывавшийся по сторонам. - Нельзя же его тут оставлять.
- Да знаю я, - отвечал охотник, передавая ружьё их четвёртому товарищу. - Будь добр - не кричи! Не хотелось бы помереть тут из-за то, что ты под ноги не смотришь.
- Он тут, - дрожащим голосом говорил охотник, попавший в капкан. - Он точно здесь! Это он оставил тут капкан.
- Тихо! - Приказал Степан.
- Он точно нас услышал, - начал поднимать тревогу из четвёртый товарищ. - Он уже где-то здесь. Он убьёт всех нас!
- Хватит! - Остановил его третий охотник. - Не хватало ещё, чтобы ты начал ныть. Зачем тогда напрашивался, раз боишься?
Пружины капкана поддались и его удалось разжать. Однако нога второго охотника находилась в плачевном состоянии - вся штанина окрасилась в багровый цвет, а сам он не мог самостоятельно стоять - их третьему товарищу пришлось поддерживать второго, чтобы тот не упал.
- Он не сможет так идти, - заключил о третий охотник. - Нужно отвести его к машине.
- Хорошо, - кивнул Степан. - Тогда вы двое идите к машине, а мы пока узнаем, что там произошло.
- Разделимся? - Удивился четвёртый охотник, страх которого уже был виден всем. - Нет - это очень плохая идея!
- У нас оружие, а у того психа только топор! Возьми уже себя в руки, - проговорил их третий товарищ, отняв своё ружьё.
Разделившись на пары, Степан и его четвёртый напарник, которого идея и разделением выбила из клеи, продолжили путь вперёд, однако на этот раз они не спешили - нахождения здесь капкана ещё было доказательством того, что Лихо действительно был здесь, однако и не учитывать такую возможность было бы глупо.
Таким образом прошло уже порядка двадцати минут. И с каждом шагом, с каждым шорохом и скрипом четвёртый охотник становился всё более нервным. Наконец, услышав очередной хруст ветки, он, не боясь быть услышанным, сказал обычным голосом:
- Мы просто так тратим время. Мы всё равно ничего не увидим в такой темноте! Пошли к машине, а утром ещё раз приедем сюда и всё осмотрим.
Степан, которому надоело терпеть трусливого товарища, который, судя по всему, навязался к ним только за тем, чтобы хвастаться своим бесстрашием перед посетительницами бара «Ночная кобыла», тяжело выдохнул, обернулся к товарищу и уставшим голосом проговорил:
- Знаешь - идти, куда хочешь! Ты меня уже достал.
- Стёпа, хватит уже из себя героя строить! Этот урод больше дюжины людей убил, и мы следующие, если продолжим идти. Давай вернёмся, расскажем всё, что здесь произошло, возьмём с собой ещё нескольких мужиков и приедем отлавливать этого Лихо.
Степан продолжал смотреть смотрел на товарища уставшим, разочарованным взглядом.
- Тебе жить надоело? - Нервы четвёртого охотника сдали - он перестал себя сдерживать и его перепуганный крик эхом раздался на всю округу.
- Я уже сказал тебе, - отвечал Степан, в голосе которого слышалось нарастающее раздражение, - пошёл прочь и не мешай!
Высказавшись, Степан демонстративно развернулся и пошёл дальше, как вдруг он, будто бы споткнувшись обо что-то, наклонился вперёд, а затем его голова резко дёрнулась влево, после чего Степан упал.
Четвёртый охотник, ошарашенный внезапностью произошедшего, несколько мгновений стоял на месте, лишь говоря:
- Стёпа?
Наконец, когда Степан не отозвался на собственное имя в третий раз, его товарищ решил медленно подойти ближе, желая узнать, что случилось с его другом.
Степан лежал на боку, а в его голове торчал деревянный кол. Судя по всему, споткнувшись, он разорвал верёвку и активировал ловушку.
Четвёртый охотник издал крик, полный страха и безнадёги, после чего, продолжая кричать, помчался прочь от этого места.
Тем временем двое других охотника дошли до машины. С трудом открыв заднюю дверь, раненный упал на сиденья, тихо стеная от боли.
- Тихо, - говорил ему третий товарищ, - если этот урод правда здесь, он может нас услышать.
- Нужно ехать в больницу, - дрожащим голосом отвечал четвёртый, - иначе ногу придётся ампутировать!
- Хватит ныть! - Злобно бросил третий. - Знал ведь прекрасно, куда мы шли.
Вдруг в машину вырезался твёрдый предмет, помявший крыло автомобиля. Охотники, которые едва не умерли от испуга, тут же посмотрели на прилетевший предмет, направив в туже сторону ружья. В темноте трудно было определить, что лежало возле машины, потому третий охотник медленно наклонился, протянул руку и дотронулся до шаровидного тела, и в ту же секунду он вскрикнул от ужаса и отскочил на шаг. Предметом, порезавшимся в машину, была голова их четвёртого товарища
- Боже мой! - В ужасе вскричал третий охотник.
- Что там? Что это, мать твою?! - Кричал второй, пытаясь понять, чего так сильно мог перепугаться его холоднокровный товарищ.
Третий охотник тут же подскочил к водительскому сиденью, начал отковать дверь, и вдруг, выгнувшись грудью вперёд, повалился на машину. Издав предсмертный хрип, полный обиды и отчаяния, третий охотник упал на землю рядом с отрубленной головой. Из его спины торчал нож.
Второй охотник, сжимавший в объятиях ружья, на сколько позволяли габариты машины, вжался в кресла, надеясь лишь на то, что Лихо его погибнет не увидит.
Раздались тяжёлый шаги. За ними посылалось прерывистое дыхание, будто бы медведь израненный охотниками, бредёт к машине. Раненный охотник приготовился встретит смерть. А через несколько мгновений из тени появилась гигантская фигура, хромающая на одну ногу - это действительно был Лихо.
Дрожь пробила тело раненного охотника, он шёпотом молился, понимая, что в данной ситуации его ружьё ничем не поможет.
Лихо подошёл вплотную к машине, кряхтя, нагнулся и вытащил нож из спины убитого охотника. Видя это, второй охотник начал хлюпать носом - он заплакал, тихо, чтобы его не слышали, однако его всхлипы были достаточно громкими.
Лихо медленно выпрямился, вытер кровь о куртку и спрятал холодное оружие в ножнах, после чего обратил внимание на сидящего в машине раненного охотника. Он забился в угол, по его лицу текли слёзы, а сам дрожал, мотая головой и шепча что-то себе под нос, молясь о пощаде.
Лихо слегка повернул голову на бок, будто бы желал рассмотреть раненного охотника по лучше. Однако в его широко раскрытых глазах не было интереса - лишь холод и смерть.
Охотник закрыл глаза, чтобы не видеть, как именно монстр захочет с ним расправится. Каждое мгновение длилось так долго, что, казалось, прошло несколько минут. Напряжение нарастало, и охотник, не способный больше держать глаза закрытыми, раскрыл их, чтобы увидеть, что всё это время делал маньяк.
Удивление охотника невозможно описать - перед машиной никого не было. Лихо ушёл, оставив лишь после себя три трупа. Охотник же оглянулся, желая убедиться в том, что маньяк действительно пропал. Через несколько мгновений, когда не было слышно ни единого шороха, он упал на сиденья, закрыл лицо руками и заревел с большей силой - трудно было поверит в том, что это чудовище действительно его пощадило.

***

Вабель оказался посреди беспросветного мрака. Холод и ужас пронизывали всё существо следователя. Те же чувства он испытывал в доме Егора Захаровича во время сна. Однако на сей раз, помимо мрака и стужи, на него воздействовала и другая сила - необъяснимая, жаждущая раздавить его и поглотить. А из-за боли по всему телу Вабель даже не мог пошевелиться.
Пребывая в этом месте, следователь будто бы находился на грани жизни и смерти, бодрствования и сна - в мире, где всё реальное искажается, деформируется, обретает новые краски и контуры, где сложно отличить правду от вымысла. В таком состоянии пребывал Вабель, которые не пытаются понять, где он и что с ним происходит - боль и усталость брали верх над силой волей следователя.
В чувства его смог привести далёкий женский голос. Она что-то кричала, но тёмная завеса пыталась заглушить голос, подавить его, но такие вопли, пропитанные страхом и рвением к жизни всё же смогли настичь Вабеля.
Следователь пытался вспомнить, кому принадлежал этот голос. Мягкий и мелодичный, а одновременно с этим уверенный и звонкий. Без сомнения - этот голос принадлежал Виктории.
Вабель, кряхтя от боли, перевернулся на бок, а затем, держась за рёбра, сел, пытаясь разглядеть силуэт погибшей девушки. Виктория, казалось, стояло всего в нескольких десятков шагов от него, но тёмная сущность, подобно вязкой смоле, не позволяла девушке приблизится.
- Он лежит между сметью и жизнью, - кричала Виктория, пытаясь освободиться от вязкой субстанции. - Второй этаж таит секрет. Они знают правду о нём!
Вабель понял, что это были очередные подсказки, которые должны были помочь ему в расследование. Но они были куда таинственнее и менее ясными, нежели раньше. Быть может, это тёмная сущность не позволяет сказать большего?
Следователь попытался встать - с трудом, но у него получилось удержать равновесие. Затем оставалось лишь дойти до Виктории и помочь ей освободится. Но тьма будто бы приклеилась к ногам - вязкая и крепкая, она не позволяла Вабелю даже поднять ногу.
Следователь всеми силами пытался оторвать ступню, однако, подобно зыбучим пескам, она стала лишь быстрее поглощать Вабеля. Каждое движение только ухудшало положение следователя, а неумолимая тёмная субстанция, которая пробуждала в Вабеле гнев, страх, разочарование, раскаяние и презрение ко всему живому, в том числе и к себе, будто бы имея собственную волю, начала проникать в душу следователя.
На поверхности оставалось лишь лицо, когда Вабель смирился с тем, что тьма его поглотит. Теперь ему ничто не сможет помочь. Разве что отдалённый кряхтящий голос, звавший следователя по имени. Несмотря на тёмную завесу, которая не желала пропускать звуки, голос пробился сквозь мрак и сделал субстанцию более водянистой - теперь она не могла удержать Вабеля.
Следователь раскрыл глаза, сделал глубокий вдох, словно ныряльщик, выплывший на сушу, и тут же пожалел о резких движениях - боль в спине и рёбрах была настолько остра, что Вабелю было больно даже сделать глубокий вдох.
Прийдя в себя, он понял, что до сих пор лежит на полу хижины, а на улице появились первые золотисто-алые лучи рассвета.
- Вабель, - вновь прозвучал голос, спасший его от приглашение тёмной субстанцией, - ты живой?
- Рома? Это ты?
- Да. Лихо ушёл! Мы не смогли его остановить.
- Скажи спасибо, что сами остались живы, - простонал Вабель, пытавшийся повернуться на бок. - А где Лев?
Роман поднял голову и увидел лежащее на лестнице тело. Медленно, чтобы не вызвать новый приступ ужасающий боли, байкер сел, тут же схватился за голову и, даже не пытаясь в стать на ноги, пополз к лестнице.
- Что там? - Спрашивал Вабель. - Я не могу встать.
- Здесь Лев, - отвечал Роман, в чьём измученном голосе послышалось беспокойство. - У него нож в плече - он потерял много крови.
- Звони в скорую, - сдерживая боль, повысил голос следователь.
Роман, опираясь на перила лестницы, встал на ноги. Его сильно шатало - он даже чуть не упал на пол, но вовремя ухватился за стол.
- Головокружение, тошнота и слабость в ногах - у меня сотрясение, - проговорил Роман. - Да и челюсть, кажется, держится только на суставе. Чёрт возьми - он, кажется, сломал мне руку!
- По крайней мере ты можешь нормально дышать. Звони! - Крикнул Вабель и поморщился от боли.

***

Александра, промёрзшего до костей этой ночью, разбудил рассвет. Ноги и спина затекли, шея ныла от долгого пребывания в одной позе, а ноги, казалось, покрылись ледяной коркой.
Молодой полицейский размялся, попытался подуть на замёрзшие руки, чтобы хоть как-то согреться, и только после всех этих ритуалов посмотрел на Юрия Самойлова, который будто бы не менял позу всю эту ночь - он также наблюдал за домом, держа в руках флягу.
- Вы так и не спали? - Зевая, спросил Александр.
- Было не до сна, - сухо ответил следователь. - Раз уж ты проснулся, следи за домом - схожу в магазин за завтраком.
- А Марахов себя никак не проявлял?
- Ночью он выходил в гараж, - говорил Самойлов, в голосе которого было слышно раздражение. - Он всё-таки что-то прячет.
- Может стоит…
- Следи за ним, - грубо перебил его Юрий и вышел из машины.
Александр, слегка удивлённый таким поведением всегда спокойного и рассудительного следователя, лишь вздохнул и принялся бдеть за домом Анатолия.