Всё замечательно. Но в предпоследнем катрене по смыслу просится " я скажу, засыпая".
Сам себе и массовка, и пастырь,
так привыкший скрываться и врать,
я скажу, засыпая: ну, здравствуй,
левашовский лилейный овраг.
Т.е. ничего уже в реальности из прошлого не будет, а вот засыпая... во сне...вот он овраг)
Хорошее впечатление от работы.
Но в парочке мест немного "споткнулся".
Петропавловка, левашовский овраг, - и, вдруг, Пресня. Так где "Итака" героя: в Питере или в Москве? Или в "совейском (??) союзе"? Или ему всё равно?
И ещё, чисто на мой вкус, "молоткастый медяк" в четвёртом катрене снижает, нивелирует эмоциональный эффект от "пятака за манжетой" в финале стихотворения. По мне, явно излишний дубль.
На часто задаваемый журналистами вопрос, почему поэт-нобелиат не вернулся в ту страну, в тот город, в котором «громады зданий, лишённые теней, с окаймлёнными золотыми крышами, выглядят хрупким фарфоровым сервизом и так тихо вокруг, что можно услышать, как звякнула ложка, упавшая в Финляндии», отвечал народной мудростью, уточнив: «Дважды в одну и ту же реку не войти, даже если это Нева».
1962 год. Поэту 22. Он часто навещает подруг-студенток, живущих на Васильевском острове, и однажды в альбом одной из них пишет: «Ни страны, ни погоста/ не хочу выбирать./ На Васильевский остров/ я приду умирать…», - и немало был удивлён, какой мощи общественный резонанс возымели эти альбомные стихи, которые воспринимались читающей публикой буквально, как пронзительные строки о тоске изгнанника по Родине. Но на тот момент повода для ностальгии не было вовсе – только через 10 лет он вынужден будет покинуть страну… А спустя 30 лет вложит мысли о тщете возвращения в прежние места в уста Одиссея (хрестоматийный пример!) в стихотворении «Итака»: https://www.culture.ru/poems/30678/itaka
Однако на чужбине, вероятно, за схожесть с Петербургом (Ленинградом) полюбит Венецию и, вспоминая о ней, применит ту же метафору: «…просыпаешься в этом городе, особенно по воскресеньям, под звон бесчисленных колоколов, как будто за тюлем твоих занавесок в жемчужно-сером небе дрожит на серебряном блюде громадный фарфоровый чайный сервиз».
А конкурсное стихотворение, технически исполненное безупречно, мне понравилось во всех отношениях. И пренебрежительное «совейский союз», и символичные «молоткастый медяк» и «потёртый пятак», и категоричное «НЕ скажу, засыпая: ну, здравствуй, левашовский лилейный овраг», на мой взгляд, вполне уместны. И даже заключительная строка, показавшаяся мне первоначально слабым финалом, оправдана: ЛГ столь же безразличен, как когда-то «равнодушная отчизна» была безразлична к его судьбе.