Новости

Мария Якунчикова-Вебер была воплощением всех душевных и творческих метаний своего времени. Одна из первых женщин в России, получивших профессиональное художественное образование, она за свою недолгую жизнь успела стать ключевой фигурой русского символизма, побывала участницей «Мира искусства» и абрамцевского кружка, дружила со многими яркими деятелями обоих объединений, занималась живописью, керамикой, офортом… И во всех своих работах, быстро переходя от одного стиля к другому, оставалась верна собственному, меланхолично-мечтательному, художественному языку.

Дом Поленовых и Париж

Она родилась в известной и обеспеченной семье. Ее отец - Василий Иванович Якунчиков, московский меценат, предприниматель, владелец усадьбы Введенское. Ему принадлежали магазины основанного им Товарищества Петровских торговых линий, два кирпичных завода, он был соучредителем Московского Торгового банка. Уголки усадьбы появляются в некоторых работах Марии. Несмотря на активную предпринимательскую и общественную деятельность, Василий Иванович был увлечен искусством – прекрасно играл на скрипке. Музыка пронизывала его жизнь – ведь вторым браком он был женат на Зинаиде Мамонтовой, талантливой пианистке, ученице Скрябина. В семье было двенадцать детей. Некоторые из них в дальнейшем так или иначе связали свою судьбу с искусством. Сестра Марии, Наталья, вышла замуж за художника Василия Поленова – так дом Поленовых стал для будущей художницы тем самым местом, где ее всегда ждут и куда она всегда стремилась. Не только живопись, подлинная ее страсть, влекла ее туда – но об этом позже.

Дети Якунчиковых росли в интеллектуальной среде, с ранних лет были окружены искусством во всех его проявлениях, поэтому неудивительно, что в пятнадцать лет Мария стала вольнослушательницей Московского училища живописи, ваяния и зодчества. Там она написала несколько работ по мотивам российской истории, посвященных правлению Алексея Михайловича. Поленовы занимались организацией пленэров – и в ее ранней живописи появились этюды речных просторов; в них воздух, запах, вся атмосфера ощутимы почти физически.

Современники и – впоследствии – искусствоведы часто называют работы Якунчиковой-Вебер воплощением истинно русского символизма. В них – печаль оставленных усадеб, уголки природы, увядающие полевые цветы, бескрайние поля, тревожная смесь свободы и меланхолии. Духовно ее творчество сродни живописи Борисова-Мусатова и гравюрам Остроумовой-Лебедевой – последняя, кстати, способствовала ее интересу к офортам, хотя саму технику художница осваивала уже в Париже и разработала собственный метод печати, технически очень сложный и требовавший особой тщательности. Однако в России Мария жила постоянно лишь до девятнадцати лет – в этом возрасте у нее обнаружили туберкулез.

Врачи посоветовали сменить климат. Семья переехала во Францию, где она поступила в знаменитую академию Жюлиана, а через несколько лет открыла собственную мастерскую, время от времени выставляя свои произведения в парижском Салоне. Однако писала она образы русских усадеб – призрачные, сумрачные интерьеры, виды из окна – раннее утро или сумерки, будто бы случайно выбранные взглядом детали… И время от времени возвращалась в Россию – за впечатлениями и вдохновением.

Усадьбы и лебеди

Мария Якунчикова участвовала в деятельности объединения «Мир искусства», которому идейно была близка – ее офорт с изображением лебедя украшал обложку журнала. Кроме того, она работала в мастерских кружка в Абрамцево, тесно связанного с именем Саввы Мамонтова и его супруги, но главное – резчицкой мастерской там руководила Елена Поленова. С Поленовой Якунчикова познакомилась еще в юности. Их связывали невероятно теплые, возвышенные, одухотворенные отношения; сохранилась переписка, в которой Якунчикова неоднократно повторяет, как тянет ее на родину – говорить с подругой, обсуждать искусство, свои творческие измышления, стремления и мечты. Как и Поленова, Якунчикова увлекалась и декоративно-прикладным искусством, майоликой, собирала образцы народного искусства, создавала деревянные панно, покрытые масляной краской – нечто новаторское на стыке живописи и ремесла.

Еще одним человеком, оказавшим значительное влияние на творческий путь Марии Якунчиковой, был ее муж - в 1896 г. М.Якунчикова вышла замуж за студента медицинского факультета в Сорбонне Леона Вебер-Баулера. Он родился в России, однако почти всю жизнь прожил во Франции; его любовь и поддержка стали для Марии настоящей опорой. В 1898 году у них родился сын Степан. И в том же году ушла из жизни Елена Поленова. Это был тяжелейший удар – первый из тех, что поспособствовали ранней смерти художницы. В память о своей подруге Якунчикова-Вебер соглашается принять участие в оформлении Кустарного отдела русского павильона Всемирной выставки 1900 года в Париже, где было представлено ее масштабное полотно в технике аппликации и вышивки «Девочка и леший». А еще – панно «Иванушка-дурачок и Жар-птица», созданное по эскизам Елены Поленовой и потому экспонировавшееся под ее именем. И этот труд был наполнен памятью о дорогой подруге и желанием рассказать ей что-то еще – что-то недосказанное.

Последние годы жизни

Не только смерть Поленовой стала трагической для Якунчиковой-Вебер. Спустя два года у Степана был диагностирован туберкулез. И хотя ребенка удалось спасти, эти переживания и вторая беременность сильно подорвали здоровье Марии. Муж перевез ее с двумя детьми в Швейцарию, купил там дом… Однако чистый воздух Швейцарии, любовь и забота супруга, усилия врачей – ничто не помогало. Художница вновь столкнулась с болезнью, с которой была вынуждена бороться в юности, и теперь борьба была безуспешной. Ей было всего тридцать два года. В журнале «Мир искусства» вышел небольшой некролог – и имя Марии Якунчиковой-Вебер на многие годы было забыто, хотя в Третьяковской галерее и Русском музее хранятся ее работы, а на въездных воротах завода «Абрамцево» красовалось ее панно «Молчание». Новая волна интереса к творчеству художницы поднялась после ее ретроспективной выставки, проведенной Третьяковской галереей в 2020 году.


Текст: Софья Егорова.

Источник: https://kulturologia.ru/blogs/100723/56766/