Харрисон Фишер родился в 1875 году в Бруклине, его отец и дед были художниками, приехавшими в Америку из Богемии. В 1886 году семья покинула Нью-Йорк и переехала в Аламеду, штат Калифорния, недалеко от Сан-Франциско. Два года спустя мать Харрисона умерла, а сам мальчик рос хрупким и болезненным. Однако уже в шестилетнем возрасте выказывал талант к рисованию, явно наследовавшийся в семье по мужской линии – кажется, коммерческий талант тоже наследовался, потому что работы его родственников неплохо продавались. У него был брат, тоже вполне одаренный. Отец и дед учили мальчиков рисовать, брали в походы по побережью Тихого океана. В нашем представлении поход – это романтика палаток, костер, песни под гитару… Для семьи Фишеров это, в первую очередь, были этюды. В работах Харрисона Фишера в дальнейшем практически не встречаются пейзажи, однако он иллюстрировал книги Джерома К. Джерома, в частности – «Трое на колесах».
Подготовка, полученная от отца, позволила Харрисону поступить в в Художественный институт Марка Хопкинса. Еще в подростковом возрасте он начал продавать иллюстрации местным печатным изданиям, и вскоре их опубликовал и широко известный журнал Judge. Первой крупной работой Харрисона Фишера было сотрудничество с San Francisco Call . В качестве штатного художника он рисовал общественные мероприятия, спортивные состязания и скетчи к свежим новостям. Приходилось работать очень много и очень быстро. Несколько лет он был завален работой по самую макушку и рисовал новостные иллюстрации и карикатуры нескольким местным журналам. В 1898 году – ему было всего двадцать три! – Харрисон перебрался в Нью-Йорки, потому что получил приглашение в Hearst's New York American, а спустя две недели начал сотрудничать с юмористическим журналом Puck. И… заказов стало еще больше.
Через некоторое время, впрочем, из карикатуриста он переквалифицировался в певца женской красоты, «отца тысячи девушек», как его стали называть в зрелые годы. Работы Фишера появлялись на обложках, внутренних историях и в рекламе товаров, предназначенных для женщин, в The Saturday Evening Post, The Associated Sunday Magazine, Life, Collier's Weekly, The Ladies' Home Journal, Puck и Cosmopolitan.
Художников, рисовавших гламурных красавиц, в те годы было много, очень много. Почему же именно Харрисон Фишер был среди них настоящим гением, почему именно его называли величайшим художником, а его «девочки» вызывали бурные дискуссии в прессе? Потому что он отказался от идеи изображать «просто» красивых женщин. Его работы были графически совершенны, композиционно безупречны, но главное – у его персонажей был характер.
Надо сказать, что Харрисон Фишер никогда не изображал «женщину-цветок», тот европейский идеал, который красоте сообщает слабость, изнеженность, зависимость от мужчин. Его героини были воплощением духа Америки тех лет – не только потрясающе красивые, но и активные, энергичные, образованные и свободолюбивые, они полны жизненной силы, любопытны, авантюрно настроены. Они пышут здоровьем – густые длинные волосы, румянец, отличная осанка, сияющие глаза. Иногда они флиртуют с мужчинами, но чаще сосредоточены на себе – читают, размышляют, занимаются спортом или просто задумчиво смотрят вдаль. Некую отстраненность и взгляд в пространство они сохраняют в общении с кавалерами – мужчины здесь такой же аксессуар, как цветы или маленькие собачки (у собачек, кажется, больше шансов на внимание «девушек Фишера»). Их роскошные наряды существуют не для того, чтобы радовать мужской взор – они будто бы куплены этими дамами для себя. Визуально «визитной карточкой» Фишера были фантастические шляпы, которые он придумывал и самостоятельно – вероятно, реальные красотки шли с его иллюстрациями в шляпные мастерские.
Однако самостоятельные работающие женщины в США того времени зарабатывали очень мало и не могли позволить себе такие наряды и украшения – несоответствие образа «независимых красавиц» Фишера и реального положения женщин вызывало у критиков волну раздражения.
Cosmopolitan заключил эксклюзивный контракт с Фишером, в результате чего было выпущено более трехсот обложек с его иллюстрациями. Практически все известные нам «девушки Фишера» - результат его сотрудничества с этим журналом.
О личной жизни Харрисона Фишера почти ничего не известно; вернее, то, что известно, оставляет в полном недоумении. Большую часть жизни его окружали потрясающие женщины, умные, красивые, образованные, с отличным вкусом – и они относились к нему с теплотой и уважением. Однако всю жизнь (скончался он в 1934 году) художник оставался холостяком. Ни о каких его романах тоже разговоров не ходило. Не осталось ни фотографий, ни любовных переписок. Он утверждал, что слишком много работает – и это было правдой. В его жизни было столько нарисованных красавиц, что для живых, из плоти и крови, по его словам, уже не оставалось времени.
Практически все сохранившееся творческое наследие Харрисона Фишера – это вышедшие в печати обложки журналов. Эскизы, наброски, работы, созданные для собственного удовольствия, отвергнутые издательствами варианты – все это, по словам оценщиков, не представляло никакого финансового… интереса. Поэтому – не сохранилось. Его родственник, унаследовавший архивы, сжег, по-видимому, больше девяти сотен оригиналов его работ. Неизвестно, горят ли рукописи, но обложки Cosmopolitan не горят – потому что журнал с его иллюстрациями выходил огромными для тех времен тиражами. И с этих обложек на нас смотрят оскорбительно идеальные женщины, прекрасные, сильные и свободные.
Текст: Софья Егорова.