Долгое время большинство построек на Руси были исключительно деревянными. Из дерева строили крестьянские избы, боярские дома, амбары, заборы, бани, крепости и храмы. Самые значимые конструкции возводились из выстоянного бревенчатого материала свыше ста лет отроду. Главным критерием масштабов постройки являлись длина и толщина бревна. Причем, наиболее удачным считались безветочные образцы. На таких стволах ветви росли высоко, откуда и пошло выражение «без сучка без задоринки».
Учитывали славянские плотники еще один важный момент: сторону смещения колец на спиле. В том участке – северном - плотность материала была выше, поэтому при закладке домов бревна укладывались тем боком наружу. Этот метод назывался «северить». Такой подход делал строение дышащим изнутри и более стойким снаружи.
Придерживались славяне и правил заготовки древесины в контексте охраны природы. По умолчанию запрещалась вырубка леса по речным берегам, так как корни удерживали скаты от обрушений. Взамен изъятых деревьев всегда высаживались новые, причем в большем количестве. Ведь даже на одну небольшую избу шло от 150 бревен.
Большое внимание уделялось при заготовках свойствам разных видов древесины. Особым спросом пользовались хвойные сосна, ель, лиственница, причем последняя лидировала. Наши предки точно знали, что этот сорт принимает черты металлов и не гниет в воде. Потому лиственницу использовалась при стройках в морских зонах проживания. Сосна чаще всего шла под срубы. Высокое содержание смол после просушки бревен склеивало древесные волокна, наделяя материал теплоудерживающими и водоотталкивающими свойствами. Колодцы и сваи, как правило, изготавливали из прочного и твердого дуба. Липа шла под строительство амбаров (отталкивала грызунов), бань и хлевов (благодаря тепловым качествам). Строить из ели было сложнее, чем из сосны, так как порода значительно тверже. Но плотники не ленились, получая в итоге необычайно чистый и тонкий аромат в избе. Шла в ход и береза, особенно в тех краях, где хвойные породы были редкостью.
Следовали славяне и выработанным веками поверьям. Прежде чем занести топор над деревом, мастера произносили слова прощения, поясняя дереву необходимость такого поступка. Мертвое дерево никогда не использовали, зная, что лишенное жизни, оно никогда не наполнит будущее жилище силой. Не беспокоили деревья и в полнолуние, ожидая, пока они подпитаются мощной энергией Луны. Деревья под вырубку присматривали под зимнюю заготовку еще с весны, как бы растя их и поднося под их корни дары. За этот срок нужно было успеть подобрать для избы сухое и светлое место. Будущие домовладельцы разузнавали, не было ли там захоронений или бань, так как подобные площадки считались «нечистыми». Параллельно строитель собирал мох, который использовался для утепления и законопачивания щелей. В этом деле тоже присутствовали свои приметы. Кучки собранного мха оставались на неделю на земле, после чего собирались лишь те, под которыми не развелись жуки и червяки.
Дольше всего в России продержалось деревянное зодчество северных районов. Причиной тому послужили обильные леса и дешевизна материала. Оттуда, к слову, пошла и традиция украшать деревянные дома художественной резьбой. Самой распространенной конструкцией считался «дом-четырехстенок» с четырех- и двухскатной крышей. В Сибири и на Дальнем Востоке в конце 18 века появились первые в Российской империи «шестистенки». Правда, такие большие дома позволяли себе только зажиточные люди или сразу несколько живших под одной крышей семей. Такую практику использовали рабочие, селившиеся группами неподалеку от места работы. Внутреннее убранство русских изб особым разнообразием не отличалось.
Первостепенной задачей была все же экономия места для размещения большого количества членов семьи. Освобождали площади за счет, например, выноса печей в сени. А в переходной части между жилым пространством и сенями обустраивали подобие кладовой - клеть. Там хранилась домашняя утварь и одежда, защищенная от воздействия печного дыма. Сени были тем местом в домах, куда не проникал белый свет. Зимой, в периоды сильных морозов, здесь мог обитать даже домашний скот. Окна в избах закрывались изнутри деревянными задвижками, стекол же в них не предусматривалось до самого 19 века. Защитной пленкой часто служил натянутый бычий пузырь. Хозяева побогаче использовали слюду или ее производные, отличавшиеся высокими теплоизоляционными свойствами.
Образ «избушки на курьих ножках» прочно закреплен в народной памяти книжными иллюстрациями и продукцией киноиндустрии. Избушку Бабы-яги изображают разной: маленькой и ветхой, а порой — мощной и просторной. Неизменным остается лишь один атрибут - куриные ноги. Так откуда же они взялись у традиционного деревянного дома?
Все началось с древнего дохристианского обычая, связанного с погребением усопших. Покойников тогда сжигали, после чего хоронили останки в специальном «мертвом доме» подальше от деревень. Такое себе избушечное кладбище. Обычно эти срубы устанавливались на подпорках из дерева, возвышая конструкцию над уровнем земли. Выточенные не самым ювелирным способом подпорки действительно напоминали кривые ноги птицы. Но на самом деле ножки изначально назывались «курными» — отглагольное «курить». Подпорки «домов мертвых», ставших прототипом жилища Бабы-яги, обкуривали и коптили, чтобы отпугнуть насекомых. Позже «курные» превратились в «куриные».