Живая экспрессия скульптора Юрия Канашина

Как фотография не есть картина, так скульптура не является полной имитацией действительности. Еще древнегреческие скульпторы, изображая человеческое лицо, редко стремились к полному конкретному сходству.Несколько иную задачу ставили римляне, создавая портреты, которые отличались большой достоверностью в передаче черт лица.
У Юрия Канашина - своя пластика. Конкретность в подходе к образу сочетается с живой эмоциональной характеристикой, особой внутренней экспрессией. А ощущение внутреннего состояния гармонии или дисгармонии изображенного не несет информацию, граничащую с простой литературной повествовательностью, а выражается своими пластическими средствами.
Его лепка хранит особую рукотворную трепетность,касаясь души изображенного, становясь сопричастной к ней и пытаясь раскрыть то, что внутри.
С особой пристальностью скульптор лепит лицо, выражая свое живое, эмоциональное выражение личности. Настолько живое, что захватывает зрителя целиком.
Ван Гог Юрия Канашина – с лицом беззащитно открытым и , одновременно, гордо cтиснутым – и трогателен и драматичен. Лепка лица так же фактурна, как живопись голландца. Она хранит особую рукотворную трепетность,касаясь души изображенного, становясь сопричастной к ней и пытаясь прикоснуться к внутренней тайне. Это лицо вечно ищущего творца, с измученной душой, неистовостью в творчестве , драматизмом, на фоне которого лишь изредка появляются яркие всплески, отраженные в желтых цветах солнца, подсолнуха и зрелого хлеба.
Творчество Пабло Пикассо, одной из самых знаменитых фигур минувшего века, известно в самых удаленных уголках земного шара. Не менее известна его личность – вечно меняющаяся, ищущая и находящая, стремящаяся к оригинальности, иногда затаившаяся и всегда – ироничная. Портрет Пикассо, лаконичный и выразительный,с энергичными чертами волевого лица с ясно выраженной носо-губной складкой, в нелепой, надвинутой низко на лоб шляпе , с виртуозно повязанным шейном платком и отведенным от зрителя взглядом , не отвлекает внимания от личности - содержательной, многогранной, неоднозначной.Это не элемент огромного мира, это сам личностный мир в интрепретации скульптора, которую можно выразить одной фразой: ”Я ложь, которая всегда говорит правду”.
Мишель Нотрадамус, мифический пророк, отклики о котором сколь яркие, столько диаметрально противоположные.
У Юрия Канашина Нострадамус - таинственный вестник из прошлого, живущий с нами в настоящем и вобравший сложное переплетение культур: античной, ветхозаветной и поздней средневековой.Зрителя впечатляет торжественная представительность образа,которую усиливают символические аксессуары: треуголка академика, тяжеловесный средневековый плащ.
Драматическое, духовное и мистическое сплетены в единой образной трактовке подобно тому, как они сочетались в самой натуре изображенного.
Статичность лишь кажущаяся. Скрытый динамизм приоткрывает завесу напряженной лобной складкой, приподнятыми бровями,ощутим в сверлящем взгляде бородатого старца, словно отражающем звезды, по которым Нострадамус вычислял года увиденных событий.
Творчество Юрия Канашина удивительно многогранно, творческий путь долог, а поиски разнообразны. Но есть то, что является его незыблемым творческим стержнем –духовная конкретность и уникальность образного смысла.